Текст книги "БЛОКПОСТ-47Д. КНИГА - II"
Автор книги: Андрей Ефремов
Жанр:
Военная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
«ТУК-ТУК!»
– …Да не нервничай ты так, Лёша, успокойся!
– Да я спокоен. – Действительно, совершенно спокойно отвечает Лёша.
Васюков не верит:
– Вот заладил «Спокоен-спокоен!». Ну я же вижу, что-то с тобой происходит, что, не так?
– Да всё нормально, Серёга! – Лёша Выключатель сидит, не шелохнётся. Держит автомат меж колен за ствол.
Машина едет по ухабистой пыльной дороге в какую-то дыру, на операцию по задержанию особо опасных. Время – только рассвело, плотный туман, присущий для здешних мест, ещё не рассеялся.
Серёжа выщёлкивает в раскрытое окошко недокуренную сигарету, нервно достаёт и прикуривает следующую:
– Нет, Лёша, – Часто затягивается, пряча сигарету в кулак, – «чмок-пых-пых», – С тобой явно что-то происходит.
В группе раздаются недовольные голоса толком ещё не проснувшихся людей:
– Что к человеку пристал!
– Может у него что личное!
– Прекращай курить!..
– …Паровоз тудыть!..
Совершенно невозмутимо Лёша всё-таки вставляет:
– Да нормально всё, братцы! – И продолжает сохранять индейское молчание.
Серёжа места себе не находит:
– Нет, что-то ты скрываешь, – Опять выбрасывает, прикуривает очередую, – Ты, Лёш, если что, в себе-то не держи, ещё на блоке я с утра заметил – «Пых-пых» – Что-то с тобой не так!
– Да нормально всё, Серёга, – И, как бы в сторону, – Вот пристал… – Даже глаза куда-то влево-вверх закатил и при этом цыкнул.
Порфирьичу абсолютно всё фиолетово, сонным голосом излагает:
– Сейчас бы чашечку ко-офэ…
От этой фразы в голове Васи Цветного щёлкает реле и срабатывает ассоциация с футболом:
– А вы, братцы, знаете, у Пеле детей не может быть!
Порфирьича эта свежая мысль заинтересовала:
– Это как? – И про кофе забыл.
– Да чтоб ему девки не предъявляли что ребёнок якобы от него, он пошёл к докторам и попросил сделать операцию, чтобы детей производить было невозможно.
– Зачем?
– Дык ить алименты то миллионные были бы.
– Ну, и?..
– Ну и через несколько лет женился сталбыть, а дитё произвести не может, не получается.
– И что?
– Он опять к докторам, – «Так, мол, и так, помогите, произвести не могу!», – А те ему, – «А вот, батенька, приплыли, теперь то уж ника-ак!»
Порфирьич опять:
– Ну, и что?
– Что-чмо!.. – Вася уже выказывает раздражение, – Ну и стал кофэ-э пачками производить, в натуре! Ты, Глеба, конечно парень фельдиперсовый, но до чего занудный!
– А-а… – До Глебушки вроде что-то дошло.
Без всякого перехода Васюков опять заладил:
– Нет, Лёша…
Водитель Макс, обычно по утрам тоже очень злой из-за хронического недосыпа, притормаживает и машину и Серёжу:
– Серёженька, заткнись, пжалста, подъезжаем! – Штабные из мобилы стоят, тоже нервничают – ждут. Будто торопятся куда. Тоже сигаретками попыхивают, с ноги на ногу переминаются. – Лёха, разговаривай, теперь можно!
В бронемашину, пригибаясь, энергично заходит высокий чин с портативной радиостанцией в руке, присаживается на свободное место:
– Здорово, ребятки!
От плещущей от него, во все стороны, энергии, все окончательно просыпаются. Следуют крепкие рукопожатия по кругу:
– Здравствуйте, Арслан Магомедович! Наши то опять итальянцам проиграли…
– Всю ночь не спал, какого хрена!? – Возмущается шеф, – Гнать их всех со сборной, оболтусов!
Вступление закончено, дальше всё строго по существу дела:
– Значтак, пятый подъезд, квартира пятьдесят пятая, пятый этаж и их пятеро, все – хохлы, особо опасные…
– Да нас уже на блоке в курс дела ввели…
– Вот и ладненько, – Командир мобильника даже присовокупляет на славянский манер, – Вот и добре… – И уже на выходе, – Ну, с Богом! – Оборачивается, – Да, Лёш, что это с тобой сегодня, да? Сам на себя не похож, случилось что?
Лёша из-под маски:
– Да с чего вы взяли то? Нормально всё…
– Да что-то ты нервный какой-то сегодня, сам на себя не похож говорю…
– Да я-то чё, да я ничё…
– Нервы в нашей работе – это главное. Вот я с тыщсот семидесятого в операх, и ничего, а ты вон, молодой какой… Да, кстати, окна выходят на ту сторону, так что обойдёте…
– Вот это ценная информация! – Лёша принимает решение, – Серёженьку на крышу напротив пошлём!
– Вот и ладненько, давайте, братцы, побыстрее только…
* * *
«Тук-тук!»
– Кто там?
– Свои! – Лёша взял наизготовку кувалду – приготовился бить по врезному замку двери.
– Свои?.. – Кувалда не понадобилась, дверь сама слегка приоткрывается.
Молодой парень, кавказец лет двадцати пяти, в костюме Адама, ложится в проёме двери. В широкой кровати, натягивая на себя цветастое лоскутное одеяло, от неожиданности и испуга визжит девушка в костюме Евы.
Группа выбегает из квартиры обратно на площадку. В покрасневших от смущения масках, быстро задвигают ноги парня в квартиру, пока тот не очухался, захлопывают дверь, смотрят на табличку, – «55»!
– Что за хрень?
– Сматываемся, ошибка, однако…
– Пущай Магомедыч расхлёбывает с земляками…
– Верное решение!
По рации Серёженька:
– Аккуратненько там…
Порфирьич:
– Да пшёл ты…
После семи минут бурного совещания на задних дворах, старый пёс оперативной работы Арслан Магомедович вопрошает:
– А там шкаф есть, да?
– Есть!
– Ну, остолопы, сколько времени то потеряли!
Лёша Выключатель шлёпает себя по лбу:
– Действительно!
«Тук-тук!»
Тот же голос с кавказским акцентом:
– Кто там, да?
Лёша опять принимает позу революционного молотобойца, изображённого на рублёвой монете двадцать четвёртого года выпуска:
– Свои!
Дверь вновь чуток приоткрывается.
– Да были тут уже свои, да!..
Картинка, действия и последующий диалог повторяются один к одному. Разве что для разнообразия, под девичий визг, в доли секунд происходит зачистка шкафов. Вместе с полками. Заодно и пространство под кроватью.
Пока парень не оклемался, группа, несолоно хлебавши, исчезает.
Арслан Магомедович уже не на шутку встревожен, уточняет детали и всё такое прочее. После чего ведёт разговор по рации:
– …Дом пять, квартира пятьдесят пятая…
– Пшшш…
– Да…
– Шшшш…
– Ну да, пятый дом, да…
– Пшшш… шшш…да…
Внезапно лицо приобретает багровый оттенок:
– Дробь пять, да?
– Шшшш…
Все переглядываются, – крутым сработавшимся спецам и без слов всё понятно.
Чтобы не добивать старого опытного оперативника, впавшего в ступор, Лёша командует:
– Ну, что встали, в машину быстро…
* * *
Операция прошла успешно, – дала о себе знать хорошая предварительная подготовка.
Мчится тяжёлый «Урал» по ухабистой дороге, стучат неисправные стойки, постанывает корпус.
– Всё скрипит – всё изменяется, – Филосовски изрекает Макс, чтобы оправдать свою спешность. Группа, жертвуя здоровьем машины, торопится обратно на блок. – И никуда от этого не деться!
Вася:
– Не-е, правильно Магомедыч говорит – гнать их всех надо!
Глеб:
– Однозначно! Макс, магазинчик будет, тормознёшь, кофе взять надо. Если и сегодня проиграют…
Вася:
– Я сегодня спать буду, ну их всех, на… в натуре!..
– Нет, Лёш, если ты и дальше так будешь нервничать, – Васюков теребит пустую сигаретную пачку, – Мы когда-нибудь встрянем в пренеприятнейшую ситуацию. – Швыряет смятую пачку в окошко, натягивает чехол на оптику своей любимой СВД, – У тебя точно всё в порядке?.. Ты на меня посмотри, нервы, – Сжал пальцы в укороченной перчатке в кулак, – Как стальной канат… У кого-нибудь курево есть?.. Макс, ты побыстрее не можешь? Через час футбол начинается… Как думаете, братцы, наши опять проиграют?..
СТЕНА
Темы для разговоров, в свободное время, находятся самые разные – и о детишках, и о любимых жёнах, и о работе. Как говорится обо всем, что на небе, на земле и под водой.
Вот как это обычно происходит. Ветераны поймут, о чём здесь речь.
– Когда я служил в разведке по срочке, был ранен под Грозным в январе 1999-го. Денег заработать не успел. Говорят за ранение должны хорошее бабло заплатить.
– Паровоз тудыть…
– З-за Н-новый 1995 год в Г-грозном получил «к-кучу» д-денег, хватило только на б-банку пива и п-плеер кассетный. С-cпасибо родному г-государству!
– Бальзам и утешение на сердце.
– …Был такой прокуратор, Пилатом звали, Иисуса Христа судил…
– А вот, братцы, анекдот есть. Сидит, стало быть, дух, снайпер…
– Щё за такий анекдот? Сказывай, сказывай…
– Говорят, года три назад двое уральцев служили на Кавказе и за триста дней им задолжали «боевые». Солдаты решили добиваться выплаты денег через суд. Первый из них состоялся во Владикавказе. Решение было принято в пользу военнослужащих, однако исполнено не было. Этот факт уральцев рассердил, и они решили добиваться выплаты средств через Европейский суд по правам человека. И вот суд постановил выплатить им всю сумму боевых и по двадцать пять тысяч евро за моральный ущерб каждому. Таким образом, проволочки в исполнении решения национальных судов ведут к гораздо большим расходам казны, ежели граждане защищают свои права уже в международных инстанциях.
– Да, было это в газете.
– Влад, не делайте умное лицо, – вы же офицер!
– …Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его…
– Сидит, значит, дух-снайпер, смотрит в оптику – две лычки, младший сержант. Заглядывает в расценки – сто баксов…
– Все деньги у государства хотите забрать? Да-а, братишки, тяжеловато будет. А вот вопрос – почему мне, участнику штурма Грозного 1 января 1995 года ничего не положено по закону, не в то время ваххабитов убивал?
– …Снимает. Смотрит – три лычки, сержант. Расценки – сто двадцать баксов, – снимает. Дальше смотрит – старшина…
– …И воины, сплетши венок из терна, возложили Ему на голову…
– У нас тоже случай был в прошлом году, здесь же, рядом стояли. Слякоть, пацаны болеть стали, сами знаете – из лекарств один активированный уголь. Попросили свободного поваренка вместо одного парнишки на посту постоять пока у того одежда просохнет. Так тот такую войну устроил! Весь батальон в ружье подняли, поваренка подранили, к утру вертушка пришла, его в Ханкалу увезли, мы направились с разведкой на то место, куда повар воевал, а там и пахать не надо. В итоге тот, просохший, чтоб от суда уйти, «самострел» пытается делать. Кипишь подымать не стали. Главкому звание должны были дать. Поваренок получил Героя и раньше срока был уволен. Вот-так вот, братки.
– …Смотрит – старшина. Заглядывает в расценки – двести баксов, снимает…
– Я с-свой о-орден только через пять лет п-получил, в п-прошлом году н-наградили. У меня с-слов н-н-нету.
– …Опять снимает. Глядит – две звёздочки, радостный такой, даже в расценки не смотрит…
– А мой когефан дембельнулся, ёпти, Вообще не смог сделать себе когочку участника боевых действий. В военкомате сказали, что сделали зап-ос в часть, а оттуда ответ, что он не п-инимал участия в БД. Хотя был в Чечне восемь месяцев и на каждое БЗ (боевое задание) выезжал. Ёпти! П-ишлось ему ехать в б-игаду, газбигаться. С деньгами конечно нае..! Как и всех. А он – тяжело контуженный.
– Контуженный – это когда чудом живой остался.
– Но живой.
– Стенка… Глухая стенка…
– …И одели Его в багряницу…
– …Ну, довольный такой. Снимает, смотрит в тарифный план – «Прапорщик, штраф – пять тысяч долларов»!..
– Да… проблемы были у всех! А самое невеселое было – когда наших пацанов при получении выплат…(вырезано цензурой)…, черти-финики (финансисты) бандитам сдавали!…
– А у меня жена в прошлом году ушла. А я здесь…
– Скогбим с тобою, бгатишка!
– В смысле – к другому ушла…
– Паровоз тудыть…
– …И послал он письмо в иностранный легион…
– …И говорили: радуйся, Царь Иудейский!..
– У моего другана тоже проблема была. Пытался подать в суд о выплате боевых, а его адвокат, когда начал разбираться, то получилось, что самих фактов участия не было! Доказательства что он участвовал, были, но это не заригестрировано в личном деле в Москве! Подавал запрос кое-куда и пришёл ответ, на…, что с его части сказали, что выплатили всё. Твари. Выплатили только полевые и всё. За..!
– Должны выплатить, дарагой…
– …И приходит ответ, – приглашают, люди нужны, обещают все европейские блага.
– И автоматически становится предателем Родины.
– Да это что! Вон Славик уже шестой месяц здесь, а ему телеграмма – «Срочно деньги тчк четвёртый месяц тчк»!
– …И били Его по ланитам…
– Забудь про «выплатить»…
– …Познакомывся, гарна дывчина, Эпидермис клычут.
– Дай-ка прочитаю… Ну и почерк!.. Да вроде – Земфира, написано…
– У моего друга четыре года в личном деле представления лежали «За отвагу» и «За боевое содружество»! Кадровичку спросили, почему не подаёт документы. Ответ: «Я забыла, а если сейчас подам, то меня в УВД ругать будут!»… А на то, что парень к пенсии добавку не получит ей глубоко и жидко – лишь бы не ругали! Он поехал в УВД напрямую – кадровичке неполное служебное вхерачили. А мне песочных, да юбилеек хватит. Дочка всё равно отцом гордится.
– А у м-меня д-две д-дочки…
– А у меня – три сына…
– Молодо зелено – вот у меня четыре разных дитяти, две внучки и ещё… погоди, посчитаю… два внука. А дед – дурак, с вами – дураками…
– …Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице…
– По боевым выяснялся три года. Дошёл до Самого. Приняли к рассмотрению. Через четыре месяца пришёл ответ, что в принятии дела отказано. Не подпадаем мы под два или три пункта конвенции. Заморочка ещё была с установлением самого факта участия. Все выписки, документы, даже объяснения командиров частей были предоставлены, на… Военный суд кивает, на… что это должен устанавливать гражданский суд, на… А гражданский говорит, что раз дело рассматривает военный суд, на… то пусть он и устанавливает. Так и не установили, на… А комбат закрыл себе месяц боевых и ведь получил, сука!
– …И все внучата по разным квартирам снимаются…
– …Был представлен на «За боевые заслуги». Замполит получил, я – нет. Делал запрос в Ханкалу – не нашли. Контрактникам медали не положены. Я ефрейтором – катался по бороде!
– Забудь… Ты что, первый такой? Здесь живу, здесь и помру…
– А у нас, братцы, тоже служил с роты один кренделек. Всю командировочку протопил печечку в офицерской столовой да бачки с легонца пидорил и ничего, уехал домой с медалью «За воинскую доблесть»!..
– А как приеду, – на шею кидается, и в рёв…
– …И сказал им Пилат: се, Человек!..
– Был у нас строевичёк – Костя Хманцурев. Сидел тихонько на бумажках. Был простым контрактником. Но время шло, стал Костя прапорщиком, а там и офицером стал, благо высшее образование позволяло, на… И расти начал бурно – лейтенант, старлей, капитан, не успевали к званиям привыкать, на… И орденок на Костю пришёл – МУЖЕСТВА, на… Правда, перед строем не вручали, Костя просто скромно его себе взял. Прошло время – там второй орденок, тоже замылить хотел, но просочилось. Сам командующий ему пальцем погрозил. Но вывернулся Костя. Мол, совершал он подвиги, просто это давно было, уж и не помнит никто. Естественно. Кто ж орден-то теперь заберёт. И боевые у товарища закрывались по полной программе. А больше там никому из живых да не раненых, орденов, за все годы существования не давали.
– Так что кому война, а кому…
– Вот так умеют люди жить.
– А ещё гнида эта деньги с солдат брала на… За всё – за справочку, за выписку. Ну, и т. д.
– А сейчас где-нибудь пионерам басни про свои геройские будни рассказывает, гнида…
– А п-по к-к-квартирам…
– Забудь «по квартирам», да? Ты кто? Опомнись, дарагой…
– У «них» тоже и дети, и внуки. Ты о «них» подумал? Эгоист.
– На меня тоже на орденок подавали – ни одной не пахнет пока. Был этим летом в России, запрос делал, ответ ещё не пришёл. Друган с первой чеченской только прошлой зимой получил, всё-таки дождался. Так что будем надеяться, что родина своих бойцов не забудет, а то вспоминают только когда обосрать, мол, мародёрщики или еще что похлеще.
– Я за своим орденом бегать не собираюсь! Пусть подавятся, ссуки!
– Нет, правильно, добиваться надо…
– …Впятером, в одной комнате…
– …Стенка… И ведь ни просвета…
– Удивил, да?..
– Так ведь не любовь – а пародия какая-то…
– А как же вы наплодили то?
– Через пародию! Иной раз на Сопку Любви ездили…
– Смотри-ка, сколько лет – а живой! Пуля-дура стороной обходит!
– Нас, разведчиков, представили к наградам. Прошло три года и я узнал от своих пацанов, что все наши награды переделаны и получены офицерами! Вот так, братцы, бывает!
– Пуля-дура сейчас отливается… Такое время, может и здесь найти, может и дома.
– А д-дет-с-сад…
– Детсад с боями брали, то они занимают, то – мы. Сколько полегло с обеих сторон, на хрена это нужно?..
– В д-детс-сад устроить н-не могу…
– …Ещё в декабре отправили меморандум, в ответ пришла бумаженция что зарегистрировали и тишина, только мертвые вдоль дороги с косами стоят. Такое ощущение, что и там могут кинуть.
– По ходу на нас всем наплевать с высочайшей колокольни.
– Как? Закон о ветеранах еще не отменяли, на…
– …Стенка…
– Бесполезные занятия и понятия гражданских на крайнем суде. Я просто понял настрой судьи, и как она, ухмыляясь, говорила о том, что мы ездили туда охранять общественный порядок, и отсиживались в тёплых гостиничных номерах в то время когда они работали. Так что-то не вижу смысла в нашем разглагольстве по вышеуказанному факту, Давайте лучше приколы вспомним…
– …То ж они – люды, чоловики…
– Смерть тыловым… педаль Гоге!!!
– Это кто там скрыпнул!?
– Ой, Гоги, извини, брат…
– …А самая младшая – сла-адкая такая…
– …А-ха-ха!
– …А Петька – Чапаю…
– …Крысы тыловые всегда грели руки набивая карманы за счет тех, кто там! В 89-ом вывод войск из Афгана – более сотни тысяч пацанов не получили свои «кровные» чеки. Суки обменяли один к одному деревяшками, которых еле хватило на дорогу да на скромный подарок матери.
– Согласен – люди уже на пределе…
– Паровоз тудыть…
– Когда же увидели Его первосвященники и служители…
– …«Папу-усик», – говорит. Слядкий такой…
– Педа… нехорошие люди, говорит, кругом, самое обидное, что этих пе… людей выбирает большинство – либо по своей тупости, либо, как на последних выборах в Чечне, – под дулом автомата…
– Слющай, этим людям на людей… Да?
– …То закричали: распни, распни Его!..
– Ничого, хлопци, 17-й не за горами…
– …Ну, Керенский Вождю и заливает…
– Володя, согласен с тобой, пойдем до последнего…
– …Распни Его! Пилат говорит им…
– …А он отвечает…
– К сожалению, наше государство привыкло нас нае…, вот такое бля государство, и судиться с ним бесполезно, дороже станет.
– …Знаю одного, квартиру отсудил…
– …Не должны люди по человечески жить? Это же работа наша…
– …Глухая стенка…
– …Возьмите Его вы и распните, ибо я не нахожу в нём вины.
– …Приказы выполняем, за что же нас так?..
– Лично я завязал с этим делом после первого же заседания суда. Никого не хочу обидеть, но меня эта ситуация унижает…
* * *
В тот день, когда стало известно, что террористы взорвали Моздокский военный госпиталь и при этом имелось очень много жертв, все бойцы были жёстко потрясены этим очередным зверством нелюдей и само собой разговоры стали крутиться вокруг этой темы.
Выезжая из Моздокского военного аэродрома, с дороги на станицу Луковская этот госпиталь был виден издалека. А некоторые в нём и ранения залечивали.
Владислав Сылларов там когда-то валялся, рассказал забавный случай:
– …Ну, п-оопегиговали следственно меня, после на-коза балдею в палате. Вече-ом подселяют солдата, тоже с Г-озного. У него г-удная клетка навыво-от была, и там, значит, на месте, ихний доктог его г-удину табугеткой зафиксиговал и отп-авил на вегтушке в бессознательном состоянии в госпиталь. Мог бы и в Ханкалу отп-авить, но в Моздоке, сами знаете, – цивилизация.
Пагень, лет восемнадцати. Весь в бинтах вместе с табугеткой и без сознания. А на-коз то действует, я и выгубился. А утгом гано п-осыпаюсь, – утка подо мной а пагня нету. Ёпти… Ну, думаю, кончился. Даже слеза навоготилась.
Тут медсестга заглядывает, выгажается и исчезает. Чегез пять минут снова появляется с «покойником» под гучку и с табугеткой, ёпти. Гугается, – чегез полчаса опе-ация, а он в кугилке кугит и лясы точит. Ёпти.
Ну, у него всё ногмально сделали. Потом говогили, что если бы у немолодого такое же ганение было, точно бы кончился, ёпти… А я, вот, – кагтавить стал, когда пулю вытащили, ёпти. Букву «эг» не выговагиваю. Хо-ошо что выгажаться без буквы «эг» ещё можно, все понимают.
– Паровоз тудыть…
– А вот мы сидим на табуретках и полной грудной клеткой ещё дышим…
– Глубоко и без помощи табуретки, заметьте.
– Слышь, Глеба, а что это у тебя за паровоз такой постоянно фигурирует тудыть?
– Да не умею я иначе по-человечьи выражаться. Ну не приучен, язык не проворачивается.
– Аномалия…
– Вот ты вроде бы якут, а глаза, почему зелёные?
– Говорю же – аномалия, однако… Да и вообще Керенский – мой прапрадед.
– Шютка, да?
– Это у него доллар отсвечивает.
– Разумеется… Вот, друг мой старинный, погибший, Герасимыч, тоже рассказывал, паровоз тудыть. Валялся он в том госпитале года два назад. А ему про этот случай один унылый солдатик из соседней палаты рассказал. А было так…
В маленькой палате, на два места, было две кровати…
– И было на двух кроватях два немощных больных человека…
– Безусловно… Солдатики молодые. Раненые, неходячие. Оба – вованы. Один у окна покоился, сапёр, где-то на Трестовской подорванный, а другой, из Джейраха, – у голой стены. И что делается за окном, соответственно видит только один из них, потому как постоянно край замусоленной плотной шторы в руке теребит и в окно смотрит. Тому, который у стенки, хоть всю портьеру открой, всё-равно ничего не видно, – ракурс не тот.
Делать сутками нечего, солдатик у стенки и просит рассказать сапёра, что там, на улице, видно.
Который у окна, давай заливать, какая красота кругом, – яблони цветут, коты на зелёной травке дерутся, облачка по синему небу плывут. Солнце почему-то не красное или желтое, а белое. Санитарочке ветерок халатик задрал, а в руках у неё вёдра и поправить халатик не может. Вертится на месте и всё.
И так каждый долгий день подобные комментарии по поводу Божией благодати и происходят.
Ну, у того, который у стенки, от тоски и зависти аж сон пропал, аппетит исчез, есть-пить не может. Почему, думает, не он первым в палате очутился. Сейчас бы любовался радугами да лужами да изредка рыжую медичку вызывал бы, – глаз лишний раз порадовать да утку подсунуть.
Как-то ночью просыпается от шума, – сосед у окна хрипит, выгибается: «Гоша, Гоша… Приеду я к тебе…» – До кнопки дотянуться не может, пальцем тычет мимо. А тот, у стенки, нет чтобы свою кнопку нажать, – молча накрылся одеялом и отвернулся.
Утром умершего из палаты вынесли. Боец, который у стены, с помощью медсестёр перекладывается к окну. Штору приподнимает, а там всё окно кирпичами заложено.
Стенка глухая!
Ни просвета!
Парень в ударе: «Когда окно заложить успели?», – «Да года два уже», – «А что же этот-то заливал?..», – «Да он слепой от контузии был, знаем мы про него, всё хотел, чтоб легче всем было»…
