Текст книги "БЛОКПОСТ-47Д. КНИГА - II"

Автор книги: Андрей Ефремов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

САЛАТ «ДЖЕНТЛЬМЕНСКИЙ»

Глеб прилетел на вертушке из Ханкалы. Весь голодный и поэтому злой.

Раздвинув шторки-створки, вошёл в палатку, сняв с плеча вещмешок, огляделся. Всё вроде бы как всегда и, на первый взгляд, всё вроде бы нормально.

– О, Глебун приехал!

Но что-то не так, что-то неправильно. Какое-то нездоровое бельмо выделяется на общем, насквозь пропитанном ароматом гниющей палатки, фоне. И это настораживает.

– Здравствуйте, товарищи!

Оваций не последовало, но все здороваются. Некоторые даже пообнимались в традиционном приветствии. Ваня Нечисть загнулся при этом вопросительным знаком, а Глеб, сам немалый ростом, привстал на цыпочки, изобразив знак восклицательный.

– С приездом, Глеба! – Пару раз похлопал по спине. – Как дела?

Не поскупился, в ответ хлопнул трижды:

– Прекрасно, Ваня!

После того, как все потёрлись носами, прибывший замечает, что на соседней, рядом с его, кровати, лежит «джентльмен». Натуральный, классический, киношный, крайне авантажный и явно, судя по поглаживанию ладонью правой руки в районе пупа, совершенно живой и материальный джентльмен.

В белоснежном смокинге, в белых пижонских остроносых туфлях, голова по самый подбородок прикрыта широкополой, белого же цвета, шляпой, из-под неё виднеется фиолетового цвета галстук-бабочка. Со спинки кровати широкой молочной струёй живописно свисает кашне.

На этого «джентльмена» абсолютно никто не обращает внимания. Будто его и не существует. А раз его видит только тот, кто его видит, то по этой причине у бедного Глеба возникают кое-какие подозрения относительно своего душевного состояния.

Глеб с шумом подходит к своей койке и, специально издавая грохот, бросает на пол вещмешок.

Джентльмен не исчезает.

Как бы ненароком лязгает об спинку лежака джентльмена автоматом.

К ужасу прибывшего джентльмен элегантно приподнимает шляпу:

– О, Порфирич, здорово! Когда прилетел?

У Глеба отлегло от сердца:

– Ты это… Денис, чего людей то пугаешь? Вырядился, понимаешь, как чучело.

– Не понял?

– Ну, это, – Глеб тыкает в Дениса пальцем, – Это что?

– А, это? Понял, – Осматривает свою персону, – Да в Моздоке прибарахлился. Дай, думаю, примерю.

– А что, я пропустил что-то важное, летали туда?

– Ага, победили там всех, вчера вернулись. – Принимает сидячее положение, свесил руки с колен, – А у тебя как?

– Представляешь, мой юный друг, со связистами договорился домой, на халяву, звякнуть, – Снимая ботинки, подаёт, на его взгляд самую ценную информацию Глеб, – Подхожу к телефону, а номер то домашний из башки и вылетел. – Поднимает с пола свой пропылённый вещмешок, вручает Денису, – Подержи-ка, – Разводит руки в стороны и слегка наклоняется, – Первую цифирь помню и всё. – Забирает свою торбу, вешает на проволочный крючок, – Вспоминал-вспоминал, плюнул да сюда ушёл. – Снимает с себя, измазанную грязью, разгрузку, пытается всучить Денису.

Но Денис опережает указательным пальцем:

– Сюда положи.

– Блокнот, паровоз-тудыть, здесь оставил. – Озирается, будто ищет что-то, ложит жилет на кровать. – В Ханкале слухи ходят, что вы у какой-то Симочки мебель покрушили.

– Наглая ложь! – На всякий случай возмущается Денис, – Грязные инсинуации! Там никакой бабы не было! – И с интересом, – А кто такая Симочка?

– Ну, значит сомовцы наши… Дезинформация, однако.

В дверном проёме возникает светлая голова Гриши Белко:

– Порфирич, Глебана мать! Ты ужинать-то будешь?

– Естессн-на!

Изображение исчезает, но звук остаётся:

– Давай пошустрей, ты последний остался!

Глеб вдогонку:

– А поцелуйчик? – Не дождавшись ответа, жалуется Денису, разводя руками, – Ни здрасьте тебе, ни до свидания… – Увидел на тумбочке незнакомую книжонку – «Андрей Брэм. РАССКАЗЫ»:

– А это откуда?

– Да тоже в Моздоке, последний экземпляр достался. – И довольный, – Я первый читаю.

Глеб с видимой завистью тусанул страницы:

– Слушай, Денис, а кто такой Брэм?

Денис от удивления даже зывыкал:

– Я поражаюсь Вашему невежеству, – Нормальный мужик, наш человек. – Ревниво забирает книжку, – Да ты его знаешь, потомок Моисея.

– Зигмундыч, что-ли, Андрюшка? – Вздыхает, – Ох, умаялся что-то я сегодня, паровоз-тудыть, пойду, порубаю.

Служебная информация:

КОДЕКС ЧЕСТИ

Параграф 10. Сотрудник обязан овладевать достижениями общечеловеческой культуры, духовным богатством и традициями народов России.

Помнить – народ верит и надеется, что сотрудник ОВД, выполняя задачи охраны правопорядка, оберегает не только права, жизнь, здоровье людей, но и культурное наследие общества.

* * *

Не бывает серьёзных боевых нарядов без наряда по столовой.

Наряд по кухне назначается по-разному. Иногда кому-нибудь из молодых, неопытных и наивных омоновцев, расписывая все прелести и достоинства этой работы, доверяют нести высокое звание повара. Дают ему каждый день так называемого рокера – помощника повара. В задачу главного кулинара входит ежедневное окормление более двух десятков своих лбов и, кроме того, гостей. Рокером, в порядке очереди, независимо от звания и желания, становится каждый. И это, надо признать, гораздо легкая юдоль по сравнению с поварской.

В случае внезапных боевых действий, кулинары всё бросают, в общем порядке хватают автоматический гранатомёт, стоящий прямо здесь, в столовой, рядом с огромными кастрюлями и, согласно науке об арифметике, рассчитавшись на первый-второй номера, вместе со всеми встают на защиту рубежей своего расположения. В центре которого, как символ родного дома и находится сама отрядная харчевня, со стен которой, с надеждой на скорую победу, мило и многообещающе взирают на всё происходящее одинокие журнальные «подружки».

Назначенный на длительное время повар, по своей малоопытности, некоторое время всячески старается угодить своим братьям по оружию. Даже иной раз, покупая книги о вкусной и здоровой пище, даёт необычайный простор полёту своей фантазии и мастерству.

В конце концов, утомлённый ежедневным однообразным трудом, главповар, через пару месяцев начинает распускать нюни, а если это не помогает то и дебоширить. Требует от всех обратить на свою многострадальную персону внимание и надоедливо клянчит замену. Начинает всем и каждому, встречному и поперечному назойливо втолковывать, что он на самом деле и никакой не специалист вовсе, а просто несчастный любитель. Но уже поздно.

Бойцы, вкусив все прелести изысканного верха неосторожного кулинарного искусства новичка, начинают льстить и нахваливать «профессионала», называют его не иначе как «шеф-повар», «истинный кашевар», «рождённый коком» и даже «необычайным талантом, дарованным от Самого Бога». Иногда это помогает.

Если требуемый результат с обеих неравновесных сторон не достигается мирным путём, «таланту» тактично намекают: «а неча было подписываться» и на этом ставится жирная точка.

Когда в очередной командировке новичков нет, повар иногда назначается на неделю, рокер же опять на один весёлый рабочий день.

Так как книженция получается весьма нарядной, необходимо показать хотя бы один рабочий кухонный день, чтобы иметь какое-никакое представление о нелёгкой работе в боевых полевых условиях наряда по столовой.

Примерно в половине шестого утра кто-нибудь из внешнего наряда, широко зевая, поднимает недельного повара Гришу Белко, которому остаётся пахать последний кухонный день, вместе с ним однодневного рокера Серёжу Васюкова. И опять уходит на своё место под утренним солнцем, где продолжает наслаждаться музыкой из радиоприёмника.

Серёжа, умывшись, первым делом тоже включает громкую музыку, но уже магнитофон. Так как, укутанная полиэтиленом столовая находится в пяти метрах от жилой брезентовой палатки, половина спящих просыпается и, посетив по представившейся оказии полевой санузел, снова терпеливо пытается уснуть.

Рокер, в прекрасном настроении, чуть ли не вприпрыжку, размахивая пустым мешком, идёт в хлебопекарню батальона ВВ, где получает хлебобулочные изделия и между делом наслаждается песней, бегающих по малому кругу коробочкой уже вполне бодрых солдат: «Мы ребята из вэвэ, мы ребята – высший класс!..»

Возвращается. Чистит картошку, морковку, вскрывает консервы, нарезает хлеб и рассказывает Грише и постовым всем известные анекдоты.

В это время, ещё толком не проснувшийся, Гриша разжигает особую самодельную печку, работающую на солярном топливе. Накачав насос, поджигает форсунку, при этом слегка опаляет себе брови и с грохотом роняет несколько огромных алюминиевых кастрюль. Серёже становится смешно от своих анекдотов и естественно он смеётся. Над Гришиной неуклюжестью тоже.

Затем, пока закипает вода в кастрюлях, не выключая музыку, оба внимательно смотрят телек. Так как магнитофон явно мешает просмотру интересных мировых новостей, на телевизоре увеличивается громкость до такой степени, что даже не слышно недовольных возгласов из палатки:

– Как вам не стыдно, изверги!

– Немедленно прекратите безобразие, паровоз-тудыть!

– Никакого уважения, заметьте!

Но кулинары всего этого не слышат, так как полностью поглощены своей, доставляющей неимоверную радость, созидательной работой. Можно даже сказать – находятся в состоянии напряжённого творческого поиска.

Гриша даёт указания Серёже:

– В эту кастрюлю картошку сперва, потом, когда сварится, тушёнку. Но предварительно поджарь хорошенько. – Перемещает указательный палец, – А в эту я уже заварку насыпал, пускай дойдёт, покрепче будет. Потом сымем. – Сделал сосредоточенно-задумчивое лицо, направил взгляд куда-то вправо-вверх, – Лучок, наверное, тоже поджарь до золотистого цвета и по готовности закинешь. – Опять постоял, подумал, но взор переместил влево вниз, – Укропчик не забудь… Петрушку… Прочие интегриенты. Сало из оружейного погреба вытащишь, нарежешь… Та-ак… – Присел на край лавки, подпёр щеку кулаком, – Огурчики, помидорчики не забудь, салатик там… Ну и ещё чего-нибудь на своё усмотрение. Ну а я… – Убирает из-под щеки опору и слегка шлёпает ладонью по столу, – А, да, яйца ещё свари. Пятьдесят штук… – Встаёт с лавки, смачно выгибает спину, – Ну а я пойду пока, часок вздремну, пожалуй. – Вконец измотанный, уходит.

Через секунду завёртывает обратно и с раздражением выключает телевизор. Показывает на магнитофон:

– Да выруби ты эту шарманку! Достал уже! Итак всю ночь спать не дают…

– Доброе утро! – В столовую заходит Вася Цветной, – Что у нас есть поесть? – Не дожидаясь ответа, открывает банку сардин, берёт кусок хлеба. Покрывает его добрым куском масла и, набив рот, спрашивает Серёжу, – А фафай фефефифоф фюфим? – И сам же и включает телек.

Серёжа осторожно намекает:

– Да там ничего интересного.

Вася, быстро перебрав пультом все доступные каналы, предлагает:

– Ну, музыку включи что ли, в натуре. – Наливает в эмалированную кружку чай, ставит на блюдечко и, оттопырив мизинец, начинает чинно, под блатной музон, попивать.

Заскакивает вечно жизнерадостный Антоша Слепков:

– Здоров, беркуты! Что у нас есть? – Быстро, как пианист-виртуоз по клавишам фортепиано, пробегается по кастрюлям и, убедившись, что ничего ещё нет, и вообще для завтрака, судя по времени, рановато, выскакивает. По ходу дела бросив, – Серёга, лаврушку не забудь! За пять минут до готовности, это – важно!

Следом выходит Вася:

– Где-то мяту видел, в натуре, обязательно в чай добавь!

Потом появляется Педя Ибаноп…

Наливает…

Советует…

Проливает…

Выходит…

Забегают…

Рекомендуют…

Выбегают…

После всех утренних посетителей возникает долговязая фигура шеф-повара. Окидывает нутро серьёзного заведения строгим взглядом. Сережа, у которого вся утренняя свежесть вместе с настроением уже совершенно испарились, молча вручает Грише ложку. Гриша с достоинством снимает пробу. Одобрительно качнул головой, скупо хвалит:

– Нормально. Если что, сами подсолят, чай, не маленькие.

Подправляет на столе миски с салатами, тазики с хлебом, с варёными яйцами. Смахивает со скатерти несуществующую пылинку. Пытается выпнуть из помещения приблудного и уже прижившегося рыжего кота, но тот сам вылетает. Открывает пакетики с красным и чёрным перцем, насыпает по блюдечкам. Соль уже готова и распределена по баночкам. Ещё раз придирчиво осматривает сервировку стола и общую композицию. Замечает под лавкой горелую спичку:

– Ты что это, не подметал ещё сегодня? Исправить!

Серёга послушно недостаток устраняет. Гриша, кажется, полностью удовлетворён:

– Ну, Серёга, давай!

Серёжа начинает колбасить большой разводягой по артиллерийской гильзе, подвешенной на верёвке рядом с дверным проёмом:

– За-автра-ак!

Тут же выстраивается очередь. Всё происходит культурно и чинно, как в столовой Дома Правительства. Никакой толкотни, суеты. Командиры не рвутся вперед, а соблюдают общую очерёдность.

Гриша стоит рядом с Серёжей, который распределяет порции из большой кастрюли и внимательно следит за общим порядком во вверенном ему хозяйстве.

Начинается утренняя трапеза. Раздаётся энергичный стук ложек об миски и солдатские котелки. Затеиваются льстивые традиционные восхваления:

– О-о! Удивительный, неповторимый вкус!

– …Преле-естно!

– А салат-то, салат! Ы-ым! Каков букет!..

– Григорий Батькович, не поделитесь рэцэптом? Если не секрет конечно.

Гриша от удовольствия начинает рдеть, по всему видно – польщён:

– Да я то что, это вон – Серёжа!

– Ах, не скромничайте, подлец вы эдакий!

Захрустела скорлупа варёных яиц:

– Наконец-то на нашем столе появились нормальные человеческие яйца.

– Да-а, сальца бы не помешало…

Гриша выразительно смотрит на Серёженьку и повторяет пожелание постоянного клиента:

– Сальца бы не помешало. Ты что это, забыл? Негодяй!

Серёжа мчится в оружейный погреб, на столе возникает копчёное сало, которое мгновенно исчезает.

Кому-то во время приёма душистого чая вздумалось открыть банку кильки в томатном соусе. Возник специфический запах гниющего продукта. Всё утреннее удовольствие несколько омрачается.

Гриша, демонстрируя высшую форму проявления заботы о личном составе, извиняясь за досадное недоразумение, машет полотенцем у дверного проёма, как бы отгоняя турус и переводит стрелки на рокера:

– Ты что это, забыл? – Повторно эта фраза звучит вполне достоверно, и убедительно для всех присутствующих, – Негодяй, я ж тебе ещё вечером говорил, чтобы в погреб отнёс!

Рокер уже готов взорваться:

– Вчера, между прочим, в соответствии с утверждёнными в установленном порядке типовыми штатными…

Главповар, на правах старшего по возрасту и должности, не даёт Серёже возможности сформулировать мысль о том, что вчера был совершенно другой рокер:

– Не умничай! Выброси немедленно! Фи, гадость! – Серёжа с ароматной банкой улетучивается. На вдохе цокнув языком, Гриша шлёпает себя руками по бёдрам и на выдохе «ой!» осуждающе качает головой, мол, «ну что с него возьмешь?» – Одни проблемы и доставляет!

С этим утверждением все дружно соглашаются:

– Распи… Разгильдяй!

Коллектив с ходу начинает судачить о «разгильдяе»:

– Вообще таким ничего нельзя доверять!

– Вопиющее бесчинство!

– Нет, вы только посмотрите на него! Что, Гриша один должен пахать что-ли?

– Э, худой человек, однако!

Появляется обиженный Серёжа и корректно делает вид, что ничего не слышал. Всё высокое присутствие, хрумкая печеньем и попивая чаёк, прикидывается, что беседует о погоде:

– Да-а, погоды нынче стоят – отменные…

– Что есть, – то есть…

Завтрак закончен. Бойцы расходятся по хозработам. Гриша скрупулезно продолжает выполнять свои прямые обязанности:

– Та-ак, посуду помыть, да смотри у меня, проверю! Стол тщательно протереть. Тщательно, понял? Ну а я на рынок пока схожу, капусту надо купить.

Рокер приступает выполнять ценные указания.

Не проходит и двадцати минут как появляется Гриша с пакетом капусты и с выражением лица, ну ни дать ни взять, как у готовящейся принять высоких гостей домохозяйки. Вешает автомат на гвоздь:

– Та-ак… – Задумчиво теребит подбородок, – На первое супец, на второе что-нибудь с макаронами… – Чтобы верхняя часть головы хорошо работала, сморщил лоб и прикусил правый край нижней губы, по некоторым западным источникам, это помогает, – Ну, а салатик на своё усмотрение. – Потёр указательным пальцем висок, глубокомысленно нахмурил брови, – Больше импровизации, фантазии, что ли. – Глянул на Серёжу и вскользь, проявляя отеческую заботу, – Что-то ты сегодня сонный какой-то, без настроения… Часом не приболел? – Не дождавшись ответа, – Ну да ладно… Ну, я пойду пока, вздремну малость.

Вконец разобиженный Сережа, молча продолжает выполнять кухонную работу.

Когда первое готово, а второе скворчит и уже почти на подходе, решает сделать салат. Причём не простой а «мстительный».

Проливая от обиды на неблагодарных едоков крупные слёзы, нарезает полную пятилитровую кастрюлю репчатого лука. Ссыпает туда полпачки соли. Маскирует огромным количеством укропа и петрушки. Находит два пакета красного перца и тоже сыплет туда же. Бултыхает полбутылки растительного масла. Немножко постоял в задумчивости, почесав темечко, и достаёт из продуктовой палатки ещё три пакета уже чёрного перца и бутылку уксуса. Забубенил треть бутыли в кастрюлю. Опять малость покумекал и, со злорадной ухмылкой лондонского вампира, приготовившегося к укусу, добавляет ещё треть. Повторно заправляет перцем.

Подходит уже полностью выспавшийся Гриша:

– Ну что, как у нас дела?

– Готово.

– Та-ак… – Шеф-повар опять всё придирчиво осматривает, подправляет, – Где салфетки? – Замечает посреди стола огромную кастрюлю, – А что салат не разложил?

– Посуды больше нет.

– Ну да, ну да… – На всякий случай, изучив все углы заведения на предмет отсутствия наглого кота, и решив, что всё гладко покуда, командует, – Ну, Серёга, давай!

По призыву «набата» все, как по тревоге, уже на местах.

Сызнова начинаются восхваления повара. Серёжа, предвкушая полную атисфакцию, красными, воспалёнными глазами, наблюдает, как кто-то из витязей цепляет салат «луковое горе» и вполне нормально и с великим аппетитом его откушивает.

– Ы-ым… Джентльмены, рекомендую!

– Ну-ка, ну-ка… Ого!.. Как в лучших домах Лондона! Ну не ожида-ал!..

– Пора-адовал! Это же просто пик кулинарного искусства!

Пытливый народец проявляет живой интерес:

– Григорий Батькович, а как называется сие удивительное блюдо?

Гриша, как ни в чём не бывало, хоть и сам ещё не пробовал, со знанием дела любопытство удовлетворяет:

– «Салат пикантный особенный». Мы тоже, чай, кулинарные книги изучаем.

– Вот порадовал, так порадовал! Ну, Гриша, ты просто кудесник!

Кудесник, сетуя что «даже покушать времени нету», берёт с полки свою миску:

– Вы это, братцы… позвольте-ка… совесть-то поимейте, мне-то оставьте…

Так же, как по шаблону проходит собственно и ужин.

Часа через два после ужина все толпятся на небольшом пятачке возле харчевни, но уже по другой причине.

На вечернем построении командир Котовский тоже замечает «джентльмена»:

– Ты что это, совсем опупел?

– Не понял?

– Не дерзи!

– Понял! – Денис Мастер свежим сквознячком исчезает и снова появляется в строю. В шикарном блестящем спортивном костюме, но с толстой гаванской сигарой в зубах.

– Достал…

– Понял! – Денис прячет сигару.

Удовлетворённый командир, заложив руки за спину, пятками основательно втёрся в грунт:

– Та-ак, все в сборе, все на местах. Ну, во-первых, о приятном…

Откуда-то прибежал запыхавшийся Глеб Порфирьевич с автоматом и с подозрительно оттопыренным карманом, притуливается в строй:

– Извините… Позвольте… Будьте любезны.

– М-да… – Котовский, с видом терпеливого школьного учителя математики подождал пока не уляжется суета и продолжает, – Вованы с фээсбэшниками довольны, в Моздоке все сработали чётко, как на учениях. Обещали наиболее отличившихся наградить. Просят поделиться опытом, наработками. Ну и наши, в Якутске, тоже в курсе. – Явно хочет ещё что-то добавить, но приличных слов не хватает. – А теперь о наиболее приятном…

Зачитываются наряды на сутки и решается вопрос о назначении повара на следующую неделю:

– Григорий Батькович, как сегодня Серёженька себя показал?

Гриша авторитетно, нисколько не кривя душой, заявляет:

– Мужчина серьёзный, ответственный. Смело импровизирует. Разве что склонен экскр… к эспиременту. Но, думаю, доверить можно.

Серёжа Васюков как человек, впитавший в себя все премудрости богатейшего Гришиного опыта, тут же назначается недельным поваром и соответственно автоматически повышается его статус в социуме.

Командир посмотрел на именные часы:

– Ну, не буду задерживать, через пять минут «Семнадцать мгновений» начинается. – И таким тоном, будто «передавайте привет жёнам», ставит точку – Ещё раз всем спасибо, все свободны.

Служебная информация:

Отдельная Бригада Оперативного Назначения СКО ВВ.

Войсковая часть N…

г. Моздок

ВЫПИСКА ИЗ ПРИКАЗА

«22»…ря… г. N…

«О поощрении»

За образцовое выполнение служебных обязанностей, организацию решения служебно-боевых задач контртеррористической направленности по обеспечению безопасности граждан…

ПРИКАЗЫВАЮ

1. Наградить медалью «За ратную доблесть»:

Старшего прапорщика милиции А-го Василия Н-штейн (А-987607). Милиционер-боец ОМОН МВД Республики Саха (Якутия).

Прапорщика милиции Слепкова Антона С-ча (А-409677). Милиционер-боец ОМОН МВД Республики Саха (Якутия).

.Старшего сержанта милиции Васюкова Сергея С-ча(А-345987). Милиционер-снайпер ОМОН МВД Республики Саха (Якутия).

2. Приказ довести до личного состава.

Командир войсковой части N…

Полковник… Г.К. Ж…ков.