Текст книги "ПОЧЕМУ мы – мещанство!?…"

Автор книги: Андрей Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

А. И. Нестеров
Почему мы – мещанство!?…

Предисловие

Чти отца своего…

Из Библии

Мой отец был воспитан на коммунистических идеалах гуманизма, добра и справедливости. Будучи партийным руководителем, он все время подражал героям из кинофильмов «Все остается людям», «Дорогой мой человек», «Председатель», чьи образы созданы выдающимися артистами Н. К. Черкасовым, А. В. Баталовым, М. А. Ульяновым. Еще в детстве, когда мне было лет 12, я спросил у отца, бывшего в тот период председателем заводского комитета Кронштадтского ордена Ленина судоремонтного военно-морского завода: «Папа, почему мы столько лет строим коммунизм, а его до сих пор нет?». Он мне ответил: «Понимаешь, сын, только 20 % населения Советского Союза, входящие в КПСС, имеют коммунистическую убежденность, а остальной народ нашей страны – это пока еще малосознательное обычное мещанство. Вот когда победим это мещанство, тогда и будет коммунизм». Тогда я спросил: «А почему существует мещанство?». Отец сказал: «Ответа на этот вопрос пока нет, может быть, ты его когда-нибудь найдешь». Так я впервые услышал слово «мещанство», хотя так и не понял, почему его надо «победить», чтобы наступил коммунизм. Однако название «мещанство» глубоко отложилось в моем еще детском сознании. Вскоре отца сняли с занимаемой им должности, он тогда вновь обмолвился о мещанстве, сожалея, что на все руководящие должности в стране лезут вездесущие мещане-карьеристы и бюрократы с совсем не коммунистическими идеалами, а, наоборот, своекорыстные стяжатели. Когда в 1984 г. я познакомился с книгой доктора философских наук А. И. Новикова «Мещанство и мещане», у меня уже сложилось свое видение мещанства. А. И. Новиков предложил мне на основании собственного подхода написать диссертацию, что и было мной сделано в 2002 году. Мое представление о мещанстве легло в основу лежащей перед вами книги.

Введение

Специфика переживаемого Россией с 1991 г. и по наши дни переходного периода возврата от социализма к капитализму, когда в нашей стране проводятся буржуазно-демократические реформы, такова, что проблема существования мещанства не только не потеряла своего значения, но и, наоборот, становится все более актуальной. Возникающие после государственного переворота 1991 г. и развала самого мощного в мире государства – СССР – противоречия, которые коренным образом изменяют имущественные и властные отношения людей, вызывают необходимость уточнения сущности мещанства как сложного духовно-практического феномена. Важно выявить специфику занимаемого им места и соответствующей роли в системе бывшего и нынешнего российского общества для успешного его реформирования. Осуществление по образцу западных капиталистических стран буржуазно-демократических реформ в нашей стране, связанное с возрождением мелкособственнической структуры российского общества, с появлением новых местечковых ролей и функций субъектов, во многом ухудшило, а не улучшило жизнь большинства бывших советских граждан. Так называемые либерально-демократические преобразования России часто сопровождаются ростом коррупции, приводят к ухудшению демографической ситуации в стране, ведут к существенному изменению общественной структуры страны и такого сложного духовно-практического явления, как мещанство, способствуя увеличению преступности.

Понятие «мещанство» требует дополнительного исследования для его уточнения и переосмысления еще и потому, что в последнее время усилившийся рост мещанских настроений заметно воздействует на характер и направленность реформирования не только в российском обществе, но и во всем мире. С ним связаны и увеличение мирового общественного потребления, и всемирный рост коррупции, и подъем национализма, и рост угрозы возникновения ядерной войны, и многие другие проблемы. Поэтому возникает необходимость изучения феномена «мещанство» не только для наилучшего проведения реформ современного российского общества, а и для одновременного устранения «буржуазно-демократических» разрушающих последствий во всем мире. Пока философское понимание мещанства как глобальной социальной общности, связанной с изменениями местной жизнедеятельности людей, в современной международной философской теории отражено весьма поверхностно, что требует его более глубокого исследования и переосмысления. На мой взгляд, в нашем знании о мещанстве недостаточно точно отражен генезис его исторического возникновения, а также эволюция мещанства от сословия к особому социальному слою (страте) современного частного общества.

Объяснение феномена мещанства давно привлекало и привлекает внимание не только философов и представителей социальных наук, но также писателей, политиков, деятелей искусства, воспитателей. Причем актуальной особенностью раскрытия данной темы является то, что духовно-практические изменения в мещанстве, в отличие от других явлений, были впервые замечены и отражены деятелями литературы и искусства, а не науки. Многие выдающиеся классики зарубежной и отечественной литературы: Ж. – Б. Мольер, Д. Дидро, В. Гюго, О. Бальзак, Э. Золя, Г. Гейне, И. В. Гете, М. Пруст, Т. Драйзер, А. С. Грибоедов, А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь, И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, A. Н. Островский, А. П. Чехов, В. В. Маяковский, М. Горький, B. М. Шукшин, Ч. Айтматов, А. И. Солженицын и другие – в той или иной степени описывали различные элементы духовно-практической жизни, присущие мещанству. Так получилось, что художественные образы мещанства, особенно в критически-обличающем значении, опередили его социально-философский анализ. Во многом сложившиеся стереотипы художественно-образного отображения мещан повлияли на практическое восприятие феномена мещанства. Естественно, что такой односторонний, прежде всего критический, подход в определении мещанства не давал подлинного объяснения сущности данного явления.

К тому же в советский период развития нашей страны, с 1917 г. до середины 80-х гг. ХХ в., мещанство в отечественной научной и художественной литературе рассматривалось преимущественно с точки зрения марксистско-ленинского классового подхода. В это время в сознании советских людей формировалось отношение к нему как к враждебному мелкобуржуазному слою людей при капитализме, с присущими ему в основном отрицательными характеристиками. В результате такого понимания мещанства к нему относили людей с явно выраженной идейной мелкобуржуазностью, частнособственнической потребительской психологией, равнодушных к социалистическим идеалам коммунистического строительства. В этой связи феномен мещанства воспринимался коммунистическим руководством страны как враждебное явление, с ним велась непримиримая идеологическая борьба. Людей с меркантильной мелкособственнической потребительской психологией подвергали критике, гонениям и репрессиям. Их ругали, обзывали, позорили, «перевоспитывали», «приобщали» к социалистическому строительству.

В настоящее время, когда после буржуазно-демокра-тического переворота начала 90-х гг. ХХ в. в России буржуазия вновь захватила власть, коренным образом изменилось и отношение к мещанству. Как пишет Яна Зубцова в статье «Похвальное слово обывателю» [Зубцова Я. Похвальное слово обывателю // Аргументы и факты. 1997. № 27], «пришла пора попросить у него (мещанинаобывателя) прощения. Реабилитировать его. Перестать «бороться» с ним. «Бичевать». Рисовать на мещан карикатуры. Называть их обидными словами: «жалкий обыватель», он же – «несчастный мещанин, он же «недалекий»». Она призывает: «Давайте, наконец, восстановим справедливость. Сотрем с лица обывателя гримасу пугала для детей… Вспомним, наконец, Даля, у которого обыватель определяется как «житель на месте… поселенный прочно, владелец места, дома». Или вспомним Ф. Брокгауза с И. Ефроном, для которых «мещане – одно из городских сословий», а не ругательство какое-то. Так что, да здравствуют обыватели! Дайте им быть!». Вероятно, с этим мнением нужно согласиться и рассмотреть мещанство более объективно, а не негативно.

Действительно, еще до начала XIX в. в Европе понятие «мещанство» рассматривалось как сословие горожан – буржуазия. К нему относились люди, обладающие деловитостью, активностью, значительным потенциалом творчества и многими другими положительными качествами. Например, Г. Гейне в работе «К истории религии и философии в Германии», сравнивая «Максимильяна Робеспьера, великого мещанина с улицы Сент-Оноре», с «выдающимся философом Иммануилом Кантом», приходит к выводу, что «тип мещанина в высшей степени выражен в обоих: природа предназначила их к обвешиванию кофе и сахара, но судьба захотела, чтобы они взвешивали другие вещи, и одному бросила на весы короля, другому – Бога…» [Гейне Г. К истории религии и философии в Германии. М., 1994. С. 137]. И далее, рассуждая: «Почему, однако, стиль «Критики чистого разума» И. Канта такой серый, сухой, такой скучный?» [Там же. С. 139], отвечает: «Он хотел по-барски отмежеваться от представителей тогдашней популярной философии, стремившейся к самой обывательской ясности, и облек свои мысли в формы природно-замороженного канцелярского языка. Здесь во всей полноте проявился филистер» [Там же. С. 41].

Более того, в тот период даже дворянин А. С. Пушкин с достоинством и честью причисляет себя к мещанскому сословию. В стихотворении 1830 г. он пишет о себе: «…мне ли быть аристократом? / Я, слава Богу, мещанин». Подчеркнуто свободно, практически независимо звучат слова поэта: «Я не богач, не царедворец, / Я сам большой: я мещанин» [Пушкин А. С. Моя родословная // Соч.: в 3 т. М., 1986. Т. 1. С. 195]. Однако всего через двадцать лет А. И. Герцен уже отстраняется от мещанства, считая его бедой, господством «сплоченной посредственности». Что произошло с мещанством? Почему мнение о нем так быстро и противоположно изменилось? Почему почти вся русская дворянская общественность середины и конца XIX века стала противостоять мещанству? При этом негативные субъективные оценки мещанства усиливались художественными образами, публицистикой и не всегда совпадали с объективными характеристиками мещан. Отсюда возникает вопрос: что же произошло с мещанством исторически? Автор нашёл ответ на него и на другие вопросы, связанные с мещанством…

ЧАСТЬ 1. Теоретическое осмысление понятия «мещанство»

Где тесно, там простолюдину и место.

Русская пословица

Глава 1. Этимология термина «мещанство»

Слова всем словам в языке нашем есть.

Вадим Шефнер. Слова

1.1. Определение термина мещанства

Меня не поймаете на слове.

Я вовсе не против мещанского сословия,

Мещанам

Без различия классов и сословий

Мое славословие.

В. В. Маяковский

Находясь в ряду явлений, обнаруживших в России свою подлинную суть, мещанство до настоящего времени остается наиболее сложным и запутанным понятием. Мы замечаем, что русское слово «мещанство» необычайно богато и многозначно своими смысловыми характеристиками. В нем своеобразно переплелись многие значения: психология и поведение людей с мелкими, сугубо личными интересами; ограниченность мировоззрения; узость кругозора, направленного только на потребление; «пережиток прошлого»; «зажиточность без культуры»; эгоизм, раздутое «я»; мелкобуржуазная философия жизни; мелкобуржуазная психология; мелкобуржуазные нравственность и мораль; «рабство денег и вещей»; западничество; горожане; местечковые еврейские поселения – местечки; мещане; посадские; черные градские люди; буржуазия; бюргерство; род, народ; филистер, хозяин дома; обыватель, «обитающий дома»; семья, люди, живущие вместе; простолюдин; среднее сословие; «средний класс»; бюрократия и карьеризм; «торгашество» и т. д., и т. п. Эти понятия мы иногда применяем для выявления тех или иных семантических свойств слова «мещанство». В них качественно отразились духовнопрактические свойства феномена мещанства: городская социальнопространственная сущность; ход мировой истории и истории нашей страны; изменение социально-политической структуры; социальноэкономическое реформирование; морально-психологическое состояние общества, связанное с идеологической борьбой, начавшейся более двухсот лет назад и продолжающейся поныне. Все эти понятия родственны «мещанству», но не исчерпывают его. Для более точного определения мещанства мы попробуем распутать клубок различных знаний, связанных с ним и собранных за много лет. С этой целью проследим этимологию термина мещанства, чтобы в дальнейшем выяснить его подлинную суть.

«Большой толковый словарь русского языка» сегодня так определяет мещанство:

1. В России (1775–1917 гг.): податное сословие из мелких городских торговцев, ремесленников, низших служащих, домовладельцев и т. п. представителей мещанства;

2. Сообщество, сословие мещан;

3. Психология и поведение мещанина; обывательщина [Большой толковый словарь русского языка / гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб., 2000. С. 540].

В позднем понимании мещанства именно корыстолюбивая психология мещан – как в среде большинства дворянства царской России конца XIX в., так и в социалистическом государстве среди рабочих – вызывала к нему отвращение и враждебность. В СССР после построения бесклассового развитого социалистического общества к 80-м гг. ХХ в. мещанство рассматривалось как «пережиток прошлого», как частнособственническое морально-психологическое состояние людей. Оно определялось как «психология и поведение людей с мелкими, сугубо личными интересами, с узким кругозором и неразвитыми вкусами, безразличными к интересам общества» [Словарь по этике / под ред. И. С. Кона. М., 1983. С. 183–184]. С этих позиций в советский период развития нашей страны мещанство всячески старались перевоспитать в духе коммунистических идеалов. Замечательный советский педагог А. С. Макаренко характеризовал мещанство как «зажиточность без культуры». Под мещанством подразумевался «и эгоизм, раздутое «я», нежелание считаться с обществом, с интересами других людей. Мещанство всякое – и тихое, накопительское, и воинствующее, открыто бросающее вызов нашим ценностям и идеалам, – антиподы социализма, противники истинной непоказной культуры» [Новиков А. И. Мещанство и мещане. Лениздат, 1983. С. 5]. Советский ученый и критик Феликс Кузнецов в опубликованных в газете «Правда» статьях «Наши критерии нравственности» (9 ноября 1981 г.) и «Жить по совести» (22 февраля 1982 г.) определял его как мелкобуржуазное явление: «Мещанство было и осталось мелкобуржуазной философией жизни, мелкобуржуазной психологией, нравственностью и моралью.». Он призывал советских граждан к необходимости противоборства с ним, которое заключалось в «противопоставлении и борьбе новой нравственности с нравственностью мелкобуржуазной, то есть мещанской». Ф. Кузнецов настаивал на том, что борьба против мещанства – это борьба идеологическая, борьба против явления, чуждого социализму в принципе. Он заметил: «Как только тот или иной человек превращает материальные блага из условий жизни в цель и смысл своего существования, он становится мещанином, человеком, живущим по извращенной системе ценностей». Такой человек по своему морально-психологическому состоянию превращается в раба денег и вещей. В этом Ф. Кузнецов предвидел основную духовно-практическую коллизию нашего времени, связанную с ростом мещанских настроений.

Однако такое отрицательное представление о мещанстве как о людях с преобладанием корыстных целей и интересов, замкнутых в создании собственного благополучного, закрытого от окружающих мирка, было не всегда. «Мещанство» – это слово, которое исторически происходит от определенного названия сословия горожан. Большая Советская Энциклопедия характеризует его как обозначение одного из пяти российских сословий (наряду с дворянством, духовенством, купечеством и крестьянством) в России с 1775 по 1917 г.: «Сословная принадлежность к М. была наследственной. Разбогатевшие мещане переходили в купечество, разорившиеся купцы становились мещанами. Ими становилась также часть крестьян, освободившихся от крепостной зависимости. М. каждого города, посада или местечка образовывало особое мещанское общество.» [БСЭ. М., 1974. Т. 6. С. 602]. Именно в таком смысле оно было зафиксировано в метриках и паспортах миллионов жителей царской России. Из сказанного мы видим, что «мещанство» – это слово, образованное из словосочетания «мещанское общество», которое со второй половины XVIII в. обозначало специальное сословие.

Из «Историко-этимологического словаря современного русского языка» мы узнаем, что слово «мещанство», согласно морфологическим признакам, происходит от слова «мещанин». Производное от «мещан» слово «мещанство» – более позднее образование на русской почве. Во всяком случае, в словарях русского языка 70-80-хх гг. XVIII в. оно уже упоминается в прямом смысле как «сословие мещан». Прилагательное «мещанский» стало неоднократно употребляться в переводах с литовского языка с середины XVII в. «В русском языке слово мещанин в смысле «горожанин», «житель города», «представитель третьего сословия» сначала появилось в западнорусских памятниках письменности XIV в., позже, в XVI в., – в русских, относящихся к Смоленскому краю» [Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2 т. / под ред. П. Я. Черных. М., 1994. Т. 1. С. 529]. Профессор доктор философских наук А. И. Новиков в своем исследовании «Мещанство и мещане» подтверждает: «Слово «мещанство» родилось в западных губерниях России. «Място» – по-польски город, мещанин – городской житель, в отличие от крестьянина и помещика-дворянина. В XIV–XVII веках мещанами официально именовались жители городов западной и южной Руси, входивших тогда в состав польско-литовского государства» [Новиков А. И. Мещанство и мещане. Лениздат, 1983. С. 7]. Исходя из этого, значение «мещанство», пришедшее в царскую Россию с Запада (из Польши, Литвы, Украины, Белоруссии), ассоциируется у нас с понятием «западничество».

В архивах имеются исторические записи о том, что войска Богдана Хмельницкого при воссоединении Украины с Россией состояли из множества мещан, т. е. горожан. Из трудов С. М. Соловьева мы также можем узнать, что понятие «мещане» пришло в Россию из Польши: «Вследствие войны с Польшей в Москве оказалось много пленных белорусов, мещан – имя, до сих пор неизвестное в Великой России; по Андрусовскому перемирию они получили свободу, но пожелали остаться в Москве. Сперва их роздали в тягло по черным сотням и слободам, но в 1671 году велено за Сретенскими воротами построить для них новую слободу, которая получила название Мещанской, и мещане взяты в ведомство Малороссийского приказа» [Соловьев С. М. Чтения и рассказы по истории России. М., 1989. С. 294]. По-видимому, через украинскую и белорусскую среду понятие «мещане» пришло к нам из польского языка.

Кроме этого, такая точка зрения согласуется с выяснением исторических данных о понятии «местечко». В энциклопедии Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона сказано о том, что образование значения «мещане» связано с созданием местечковых еврейских поселений – местечек, где ««местечки» – особый род населенных мест, встречающихся на Кавказе, в Прибалтийском и Западном крае. Особенно многочисленны и типичны местечки в местах постоянного жительства евреев, т. е. губерниях, прежде находившихся в составе Польского королевства. Здесь «местечки» с давних пор (начиная с XII в.) учреждались королями и магнатами, а в XIX столетии – и русским правительством, по ходатайству владельцев. По своему экономическому значению, по преобладанию среди жителей (преимущественно евреев) торгово-промышленных занятий поселения эти приближаются к городскому типу. Жители местечек считаются мещанами» [Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. СПб., 1894. Т. 3А. С. 666]. Вероятно, слово «мещанин» происходит от разговорной формы, обозначающей жителя местечка – «местчанина» или «мещанина». Этот вывод также находит свое подтверждение у Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона: «Мещане каждого города, посада или местечка образуют особое мещанское общество – мещанство» [Там же. Т. 24. С. 657]. Исходя из выяснения смысла термина «мещанство», отметим, что основной признак мещанства в дореволюционной России, который в свою очередь связан с мещанским сословием (мелкие городские торговцы, городские ремесленники, городские низшие служащие и т. п.), – его обязательная принадлежность к городскому населению.

Переселенцы с Запада в Россию – евреи и католики-христиане – были иностранцами. В отличие от православного русского народа, они придерживались другой веры и другого уклада жизни, поэтому их селили отдельно от прочих россиян, а их местечковые поселения получали особый социальный статус. «По разъяснению Правительствующего Сената, к городским поселениям принадлежали лишь те из мещан, которые имели особое мещанское управление или были приписаны к ближайшим городам. По закону от 29 апреля 1875 года («Закон о состоянии») в местечках западных губерний, изъятых из ведения городских учреждений, при известной численности населения (не менее 10 дворов или домохозяев) местные обыватели – христиане и евреи – образуют самостоятельные мещанские общества. В местечках менее 10 дворов или домохозяев местные мещане приписывались к мещанским обществам городов или других местечек, где уже существовали мещанские общества» [Там же. Т. 20. С. 332]. Итак, термин «мещанство» происходит от названия поселения городского типа – «местечка», которое населяли жители или часть жителей городов западных районов Российской империи.

Если определение мещанства входит в ряд понятий, имеющих городскую суть, то, вероятно, значение мещанства связано с созданием и функционированием западноевропейских городов. Такое представление о мещанстве соответствует возникновению городов Западной Европы, как это объясняет «оборонная теория» (К. Бюхер, Г. Маурер, М. Вебер и др.), согласно которой города в Западной Европе возникли как укрепленные пункты для защиты от внешнего нападения. Кситген и Метланд выдвинули «бурговую» концепцию, по которой город вырос из крепости – «бурга». Под названием «burg» западные европейцы и американцы до настоящего времени в разговорных выражениях подразумевают «город». В переводе с шотландского «burg» – город с самоуправлением. Староанглийское название горожанина – «burgher» (бюргер) – означало гражданина-жителя города, имеющего самоуправление, а также имело историческое значение: член парламента от города с самоуправлением [Мюллер В. К. Англо-русский словарь. М.: Русский язык, 1995. С. 102]. Слово «мещане» в значении сословия горожан представляет перевод иностранных слов: французского «буржуазия» и немецкого «бюргерство». В. И. Даль переводил с французского термин «буржуазия» как «мЪщане, мещанство, горожане, среднее сословие, граждане, обыватели, торговый и ремесленный люд» [Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М., 1978. Т. 1. С. 143]. C этих определяющих мещанство позиций мы и продолжим исследование этимологии данного слова.

Кроме «оборонной теории», нам известно и множество других концепций происхождения городов. Все они отражают те или иные исторические процессы дифференциации жизнедеятельности проживающих там людей – горожан. В зависимости от регионов, времени и политических обстоятельств, служивших приоритетными факторами для их строительства, города возникали в каждой местности поразному. В одних случаях города первоначально могли возникнуть как пункты обороны. Как таковые, они сразу притягивали к себе нуждающихся в защите ремесленников и торговый люд. В других случаях города создавались как управленческие центры, но и в этом качестве они должны были привлекать к себе ремесленников и торговцев, находивших в таких поселениях состоятельных покупателей и благоприятные условия для рыночного обмена. Города возникали часто сами по себе в местах или местечках, где поселялся ремесленный люд. Особенно часто такие города появлялись на перекрестках торговых путей. Разнотипность уровня городов по происхождению подтверждается, в частности, историей России. «Если в городах Киевской Руси уровень развития ремесел был довольно высок уже в Х в., то такого нельзя сказать о городах Северо-Восточной Руси, где даже в XIV–XV вв. еще не было ремесленных цехов» [Сахаров А. М. Города Северо-Восточной Руси XIV–XV веков. М., 1959. С. 48]. Как мы понимаем, к проблеме появления городов нельзя подходить односторонне, учитывая точку зрения только какой-нибудь одной из существующих концепций.

В плане происхождения термина «мещанство» нам особенно интересна концепция появления городов в Киевской Руси. Академик Б. Д. Греков в своем исследовании «Киевская Русь» замечает, что некоторые города, розданные Рюриком своим дружинникам, назывались местами. «Мужи», рассаженные им в этих укрепленных населенных пунктах, находились там в целях поддержания власти на местах. Эти города (Полоцк, Ростов, Белоозеро и другие), несомненно, были центрами значительных местных территорий, т. е. укрепленными политическими пунктами, где в определенном месте сидели представители княжеской власти – наместники (посадники) и от имени князя властвовали над местным населением. В период правления княгини Ольги такие поселения в летописях уже официально называют местами. В этом смысле «место» есть город, населенный пункт, в котором сосредоточено промышленное и торговое местное население, в той или иной мере оторванное от земледелия [Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1949. С. 92–94]. Из рассмотренной концепции Б. Д. Грекова «о происхождении городов в Киевской Руси» мы также узнаем, что мещане как жители «мест» принадлежали княжескому посаднику и часто назывались посадскими, так как живший на месте ремесленный люд в Древней Руси размещался вокруг крепостных стен, в посадах. Посадом называлась «торговоремесленная часть города вне городской стены. Пригород, предместье или поселок городского типа» [Большой толковый словарь русского языка. С. 930]. По правовому признаку того времени под «местами» подразумеваются поселения, которые в Киевской Руси назывались «посадами», соответственно люди, проживающие там, были мещанами или посадскими. Получается, что жители городовмест Киевской Руси – мещане – также посадские люди.

Сравнение мещан и посадских сохранило свое применение и в Московском царстве. «В Московском государстве мещанами иногда именовались «черные градские люди», т. е. горожане, проживающие в посадах и слободах, занимавшие низшее место в среде городских жителей (мелочные торговцы, ремесленники, поденщики), более известные под названием «посадских»» [Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. Т. 20. С. 340]. В поздних указаниях, особенно в «Своде Законов», название «посадские обыватели» вытесняется термином «мещане» [Там же. Т. 24. С. 657]. Манифест от 17 марта 1775 г. назвал мещанами всех посадских и слободских обывателей, которые не владели капиталом в 500 р. и не могли быть записаны в купечество. Жалованная грамота 1785 г. присваивала шестой разряд посадским городским обывателям, а именно тем из проживающих там ранее, или поселившихся, или родившихся в городе, которые не были внесены в первые пять частей городской обывательской книги (т. е. не отнесены ни к купечеству, ни к цеховым ремесленникам). «Городовое положение 1785 года» называет мещанами всех вообще представителей третьего сословия (««среднего рода людей» или мещан название есть следствие трудолюбия или добронравия, чем и приобрели отличное состояние»), именуя посадских мещанами из тех городских обывателей, «которые не принадлежат ни к именитому гражданству, ни к купечеству, ни к цехам, а кормятся в городе промыслом, рукоделием или работой» [Там же. Т. 20. С. 335]. Вот такая оказалась связь между названиями «мещане» и «посадские», эти слова синонимичны и обозначают жителей городов в Киевской Руси и царской России.

Обобщая причины и факторы возникновения городов в Киевской Руси, а в них мещан как городских жителей, отметим, что генезис этих городов имеет более глубокие исторические корни. Возможно, они связаны с возникновением и размещением на территории Земли человеческого рода вообще. Вероятно, образование современного понятия «город» может происходить путем слияния двух составляющих слов – «гор» (множественное число) и «рода». Это словосочетание «гор род» могло произноситься в виде скороговорки, более сжато и едино – «гор-род», т. е. город. Мы можем предположить, что изначально город представляет собой народ в горах, в месте, где в определенной горе проживал род. Здесь мы отметим местную поселенческую связь между понятиями «гора» и «род». Соответственно, можно представить город как месторасположение родовой общины на определенной местности с указанием конкретного названия размещения – горы. Еще заметим, что слова «город» и «народ» также имеют общий корень – «род». Являясь однокорневыми понятиями, они не совпадают только по масштабу. Первое конкретизирует место пребывания рода на Земле в горе, а второе обобщает место расселения на Земле в целом. Значит, термин «город» является указанием конкретного места жизни человеческого рода на территории Земли.