Текст книги "Волшебный ключ (СИ)"

Автор книги: Андрей Пинаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

–Я, должно быть, сошла с ума... – Лена вышла из автомобиля и устало оперлась на капот. Где-то за туманом повизгивали и хохотали болотные крысы, но Лена не боялась: случись что, боец порвет их голыми руками.

Лена постучала костяшками пальцев по радиопередатчику, тот молчал. Сорвавшись вслед за призраком, Лена потеряла шанс вернуться к своей обычной жизни, но вот странное дело – проклиная собственную глупость, она знала: появись призрак снова, она так же попытается догнать его.

Опустив взгляд, Лена увидела нечто странное, чего ночью не замечала. На асфальте, потрескавшемся и искрошенном, возле правой обочины широкой дороги отпечатались следы шин.

–Здесь проехал какой-то автомобиль... большой автомобиль. – задумчиво сказала Лена. – и не так давно. Ехал на восток. Давай-ка следом.

Лена села в машину и вскоре почувствовала, что невыносимо хочет спать. Она переползла на заднее сиденье, где и уснула, неудобно скрючившись и подложив под голову свернутую куртку. Проспала она около шести часов, просыпаясь лишь, когда автомобиль подпрыгивал на очередном ухабе. Впрочем, скоро машину трясти перестало: то ли дорога пошла хорошая, то ли боец внял ее недовольному сонному бормотанью и стал вести ровнее.

Проснулась Лена оттого, что автомобиль остановился.

–Что такое, Павлик?

Асфальтовая дорога прерывалась, дальше шла грунтовка. То есть, грунтовкой эта дорога была до Катастрофы, ныне это была полоса скользкой черной грязи. Лена видела следы больших колес на ней – сутки, не больше – но ехать по такой дороге на их автомобиле было бы непросто.

–Павлик, может проедем все-таки?

Боец с сомнением посмотрел на дорогу и осторожно надавил педаль газа. Автомобиль шел по грязи медленно, мягко покачиваясь, словно лодка на волнах.   Лена опустила боковое стекло и, по пояс высунувшись, посмотрела на колеса.

–Вроде не увязнем...

Вечерело, и Лена подумала, что неплохо бы найти ночлег. Можно, конечно, заночевать и в машине, но от жесткого заднего сиденья, где и ноги-то не выпрямишь, у Лены уже ныло все тело.

Дорога привела их к маленькому заводскому городку возле железной дороги. Большая часть домов превратилась в развалины, относительно целым оказалось лишь небольшое здание вокзала.

–Здесь и остановимся. Поставь машину возле.

На вокзале Лену ждал сюрприз: прямо посреди зала ожидания чернели угли кострища, видимо, костер был погашен не далее как утром. В качестве топлива неизвестные путешественники использовали разломанные деревянные лавки, причем использовали практически все. Лена поморщилась: им-то хорошо, у них, наверное, были спальные мешки, а где спать ей? На голом бетонном полу?

Лена прошла в помещение кассира. В подобных маленьких городах поезда останавливаются нечасто, и служащие вокзала считают себя вправе немного отдохнуть в перерывах между ними. Обычно для этого имеется что-то вроде койки.

Так было и здесь, но на койке вольготно разлегся огромный болотный пес со свалянной и грязной шерстью. При виде Лены он зарычал, явно не собираясь уступать лежанку. Лена сделала бойцу приглашающий жест рукой и вышла из комнаты. Спустя секунду оттуда раздался злобный лай, плавно перешедший в удивленно-обиженный взвизг и наконец в жалобное поскуливание; потом появился боец, держа одной рукой мутанта за шкирку, словно нашкодившего щенка. Он прошел через зал ожидания к двери и хорошим футбольным ударом ноги отправил пса наружу.

Лена посмотрела на койку. И без того не особенно чистая, послужив мутанту ложем, она была покрыта грязной шерстью, жутко воняла псиной и кишела блохами. Боец выбросил койку вон, затем по приказу Лены в несколько слоев постелил на полу иссохший рубероид – его моток очень кстати обнаружился в подсобном помещении.

Разделив с бойцом остатки сухарей, Лена ослабила шнурки на ботинках и легла на рубероид.

*****

Антигена разбудили. Обычно он редко спал днем, но вернувшись с последней вылазки, после расспросов и рапортов Геннадий всю ночь просидел на кухне, не в силах уснуть. Сон взял его лишь наутро, но в двенадцать часов кто-то позвонил в дверь. Антиген встал, матерясь вполголоса, и поплелся в прихожую.

–Ну? – спросил он курьера в деловом костюме. Время от времени, особенно после происшествий, подобных вчерашнему, в здании лаборатории появлялись молодые люди с незапоминающимися лицами в деловых костюмах, себя они называли курьерами. Научный состав лаборатории при виде их приходил в состояние благоговейного ужаса, но только не ловцы жемчуга.

–Вас приглашают на личное совещание.

–Пусть рапорта читают и протоколы. Я уже все рассказал, что знал.

–Нет, вы не поняли... вас приглашает Правитель.

Сердце сжалось, и несколько мучительных мгновений в грудной клетке стояла тишина.

Антиген видел Правителя всего один раз – так же, как и все остальные ловцы. Как-то он спросил у инструктора: "кто он такой, этот Правитель? Хотя бы, как его зовут?" Инструктор ответил, поморщившись: "Официально – главный администратор. На деле... ну, ты понял. И не знаю, как его зовут. И тебе не советую спрашивать. Лично мне достаточно знать, что он есть".

Кабинет Правителя оказался совсем небольшим. Антигена привезли в той же одежде, в которой он уснул (Правитель не любит ждать! Быстрее!) и теперь Антиген стоял у двери, суетливо разглаживая мятые брюки.

–Входите, прошу вас, Геннадий. Или мне называть вас "Антиген"? Как вам будет удобнее? Присаживайтесь.

–Ну... хоть как. – ответил Геннадий, садясь на стул.

Старик сидел за письменным столом, сплетя пальцы и вежливо улыбаясь. За его спиной стояли два бойца – личные телохранители Правителя. Антиген тоскливо покосился на них: ну и рожи... зачем Правитель таскается с этим старьем? Давно уже выпускают новые модели, куда более похожие на человека.

–Потому что я к ним привязался. – словно угадав, сказал Правитель. –  Простительная стариковская слабость, знаете ли... да что вы вскинулись! Я не читаю мысли, честное слово. Ваш невысказанный вопрос написан у вас на лице.

–Что вы хотели? – спросил Антиген. – я уже все рассказал, и рапорт написал.

–У меня, видите ли, будут вопросы несколько иного характера. Расскажите мне о вашей напарнице, о Елене Замановой.

–Ну... – на секунду задумался Антиген – к работе относится добросовестно, дисциплинарных взысканий не имеет. По характеру спокойная, выдержанная... в коллективе пользуется...

–Да я все это знаю, Геннадий. – перебил старик. – я читал досье. Вы мне расскажите, КАКАЯ она. Вы же ее... друг?

–У ловцов нет друзей.

–У ловцов нет друзей, у ловцов нет друзей... – повторил Правитель его слова. – честное слово, иногда мне кажется, что вы этим гордитесь.

–Может быть. – пожал плечами Антиген.

–Ну что ж... тогда скажу так: вы человек, с которым она общалась чаще, чем с остальными. Такая формулировка вас устроит? Расскажите мне о ней. Какая она? О чем она говорит? Что ей нравится, что нет? Какие у нее мечты? Есть ли у нее хобби? В каком настроении она бывает? Расскажите мне.

–Она... – задумался Антиген – она... никакая. Не знаю я...

–Что значит – никакая? Она была командиром ячейки. Вы думаете, командиром может стать "никакой" человек?

–Я имею в виду... как бы это объяснить... ну, она книжки все время читает, телевизор смотрит, и еще на городской стене бывает. Говорит... о работе говорит. Ну и по мелочи – какой фильм посмотрела, какую книгу прочитала... вот и вся Ленка. Живет работой.

–Что-нибудь еще?

–Ну... – замялся Антиген – я как-то дома у нее был, давно уже. Живет одна, дома у нее пусто...

–Как – пусто? Бедно?

–Да нет. Просто... ну, кровать стоит, стол обеденный, пара кресел, телевизор да шкаф. И все. Ничего лишнего. Даже зеркала ни одного нет. У женщин обычно так не бывает.

Старик побарабанил пальцами по столу.

–Скажите, Геннадий, Елена никогда не озвучивала мысль... о детях?

–Чё??? – удивился Антиген.

–О детях, Геннадий, о детях. Это такие маленькие, пищащие и писающие в пеленки человечки, какими были когда-то все мы.

–М-м-м... нет, не было. Это вы спрашиваете, потому что... – с трудом сообразил Антиген – думаете, она к этому призраку пошла, потому что он... как ребенок выглядел?

–Да, была такая мысль. – признался старик. – проснувшийся материнский инстинкт и все такое...

–Мне тогда показалось... я не стал писать в рапорте, потому что мне только показалось... – неуверенно и виновато начал Антиген.

–Ну-ну? – заинтересованно наклонился вперед старик.

–Мне показалось, что она ему сказала "спасибо". Но только показалось...

–Любопытно... – сказал Правитель и задумался. – видите ли, Геннадий, нам крайне важно знать все, с этим призраком связанное. В частности – что могло заставить девушку саму подойти к нему и где она была, когда была не с вами.

–Ну... – развел руками Антиген, – это все, что я знаю. Спросите психолога, он постоянно у нас трется, вопросы задает... может, он что знает.

–Спрошу, спрошу. И еще два вопроса, Геннадий. Скажите, вы верите в судьбу?

Антиген с трудом удержался, чтобы второй раз не воскликнуть "Чё?". Удержался и от того, чтобы спросить – зачем вам? Подумав, он честно ответил:

–Нет.

–Ясно... а как бы вы отреагировали, узнав, что Елена недавно вышла на связь?

*****

Лена проснулась ночью. Боец стоял у зарешеченного окна, через равные промежутки времени поворачивая голову то влево, то вправо, словно автоматическая камера наблюдения. Лена включила фонарик, встала и подошла к нему. Она сменила пластырь на его шее, потом посветила на лицо.

–Ну-ка посмотри на меня...

Глаза бойца, так похожие на человеческие, были подернуты красной сеточкой кровеносных сосудов. Веки набухли, по одной щеке стекла слезинка, оставив на щеке грязную полоску.

–Проклятье! – ругнулась Лена. – Сколько времени ты уже не спал?

Она подсчитала в уме, получалось около двух суток. Бойцы могли обходиться без сна и без еды, не теряя боеспособности, но при этом стремительно вырабатывали свой ресурс. Боец – хорошая подмога в путешествии, и Лене следовало его беречь.

–Ты уж извини... моя вина, совсем забыла. Так что... спящий режим, я подежурю.

От жесткого ложа болела шея, сильно хотелось есть. Наутро, подумала Лена, надо поискать что-нибудь съедобное... куст дикой болотной картошки подошел бы, она повсюду растет. Или нет, ну ее... после этой картошки во рту вкус отвратительный, словно мыла наелся. Надо бойца на охоту послать, пусть зверушку какую-нибудь притащит. В мечтах о еде прошло несколько часов.

Летом туман реже и прозрачнее, чем в другое время года (впрочем, вся смена времен года на Болоте заключается в густоте тумана) и сквозь него была видна луна, ее свет позволял разглядеть вокзальную площадь, куда выходило окно. Из-за кучи кирпича вышла черная тень. Лена насторожилась, но тень оказалась всего лишь вчерашним побитым псом. Получив пинка от бойца, пес охромел на обе задние ноги.

Пес сел напротив окна и гавкнул.

–Пошел в жопу. – ответила ему Лена.

Пес гавкнул снова. Из тумана вышли еще два точно таких же грязных, вонючих пса и сели рядом. Потом еще два; потом добрый десяток. Очень скоро на маленькой вокзальной площади собралась немалая стая.

Лена пихнула бойца ногой.

–В окошко выгляни.

Пес залаял, его лай подхватила вся стая. Лена поморщилась: плохо, очень плохо. Из оружия у них – автомат с тремя магазинами (считая тот, что заряжен роботами), пистолет с тремя да карабин бойца с тридцатью патронами. Даже если каждая вторая пуля достигнет цели, а это вряд ли, потребуется израсходовать половину всего боезапаса, чтоб рассеять псов. Как вариант, можно приказать бойцу голыми руками убить их. Он, конечно, справится, но при этом сам не избежит повреждений – тоже хорошего мало.

Было бы неплохим вариантом быстро добраться до автомобиля – он стоял недалеко от окна, в пределах видимости. Но побитый пес, проследив за взглядом Лены, подбежал к автомобилю. Словно злорадно скалясь, пес помочился на колесо. Тут же автомобиль окружило несколько собак.

Болотные псы – вообще разговорчивые существа, и данные экземпляры не были исключением. Шум стоял такой, что у Лены зазвенело в ушах. Потом Лена услышала, как в лай болотных псов вмешивается иной звук.

Это было мощное, размеренное гавканье очень большой собаки. Обычной собаки, не мутанта. Под фонарем, последний раз светившим сорок пять лет назад, стоял призрачный пес. Пса держал на поводке мальчик.

Пес снова гавкнул, и ближайших к нему болотных собак словно сдуло ветром. Мальчик слегка натянул поводок, и пес послушно замолк. Мальчик погладил его по голове, повернулся и зашагал по железнодорожным путям.

–Эй! Стой! Стой, пожалуйста! – крикнула Лена, но в этот самый момент мальчик исчез, словно первые лучи рассвета растворили его.

–Павлик, ты как хочешь это делай, – взяла Лена автомат, – но расчисти мне путь к машине.

Собаки были напуганы странным явлением и к новой угрозе были не готовы. Дверь вокзала, широкая и еще прочная, от удара бойца слетела с петель, придавив обиженного накануне пса. Боец вскинул карабин к плечу, выстрелил, и тяжелая пуля унесла в туман собаку, влезшую на крышу автомобиля. Прыгнувшего на него сбоку пса боец не глядя отбил прикладом.

Лена вышла следом и сразу пустила короткую очередь из автомата в сторону собак, к сожалению, никого не зацепив. Боец открыл для нее дверь, и Лена, ускорив шаг, подбежала к автомобилю и забралась внутрь. На капот автомобиля тут же запрыгнул болотный пес. То ли это была их обычная тактика, то ли он просто не соразмерил силу прыжка, но пес с треском врезался головой в лобовое стекло, украсив его пятном крови. Боец смахнул пса с капота и сел за руль.

–Почему он не слышит меня?... – спросила Лена тихо. Автомобиль трясло на бетонных шпалах, но съехать с железнодорожных путей не было возможности – по обеим сторонам высокой насыпи была непролазная грязь.

–А может быть... – размышляла Лена вслух – может... так им и задумано? Может, он хочет, чтобы я за ним следовала... может, он хочет, чтобы я с ними... с этими людьми... встретилась?

Когда показалось солнце, Лена велела остановить автомобиль возле железнодорожного переезда. На дороге, пересекающей рельсы, были совсем свежие отпечатки больших колес. Если поднажать, то, наверное, можно было догнать этих неведомых путешественников часов за пять.

–Павлик, а ведь я права. Смотри, снова мы вышли на эти следы.

Лена вздохнула.

–Есть хочется очень сильно. Давай-ка привал сделаем. Ты пойди и кого-нибудь убей, а я костром займусь. Только... по возможности патроны экономь.

Боец ушел, и не успела Лена наломать веток с сухих кустов, как из тумана донесся предсмертный визг. Вернувшись, боец принес упитанного мутанта с переломанным в двух местах позвоночником. Лена вздохнула:

–Павлик, ты, конечно, парень старательный... но ты бы головой подумал: смотри, этот зверь толстый и медлительный, зубов и когтей больших нет, панциря нет. Как ты думаешь, почему на него никто, кроме тебя, не позарился? Нельзя его есть.

При всем разнообразии болотной фауны виды, пригодные в пищу, составляли не более десяти процентов от общего числа. База данных в голове бойца содержала всевозможные сведения о мутантах, но, судя по всему, разработчики решили сэкономить пару килобайт и не внесли в базу информацию о их съедобности и несъедобности. Лена попыталась объяснить, со скрипом вспоминая лекции преподавателя из сталкерского лагеря:

–Вот слушай. Летающих можно есть почти всех... но сбить их сложно, считай, нереально. Тех, кто выглядит беззащитным, тоже не надо. Все сплошь ядовитые. Тех, кто имеет яркую расцветку... гм... лучше не пытайся. Те, кто быстро бегает – вот они годятся. Правда жесткие... идеальный вариант – если у мутанта шкурка пушистая и он небольшой, они вкусные, жирные... – Лена сглотнула слюну. – и членистоногие встречаются съедобные, но лучше не рисковать, если не знаешь наверняка. В общем, действуй.

Вторая охота была удачнее, боец, потратив один патрон, притащил животное размером с козу на шести длинных, мускулистых ногах. Лена не помнила его названия, но точно помнила, что зверь в пищу годится. Костер разгорелся, и Лена, отрезав одну ногу (это получилось неожиданно легко, должно быть, в случае опасности "коза" оставляла врагу конечности – как это делают, например, кузнечики), задумалась, что делать дальше. Сама она прежде не готовила на костре что-либо сложнее печеной картошки – в их ячейке этим занимались другие, Лена предпочитала в это время стоять на страже.

–Ну... наверное, шкуру надо снять. И над огнем... сейчас попробуем. В любом случае, у нас еще пять попыток.

Отделив от освежеванной ноги кусок, Лена насадила его на заостренную палочку и воткнула ее в землю так, чтобы мясо оказалось над огнем. Руки были испачканы кровью, и Лена, подавив желание ополоснуть их водой из бутылки (не так уж много там оставалось), вытерла их о траву.

Скоро кусок мяса зашипел, роняя на горячие угли капли жира, поплыл такой аппетитный запах, что даже невозмутимый боец заинтересовался.

Шипение стало сильнее, несколько изменилось. Лена удивилась и не сразу поняла, что звук доносится не от костра, а из автомобиля. Подойдя к приоткрытой двери, Лена некоторое время вращала ручки радиопередатчика, пытаясь хоть что-то расслышать сквозь треск помех, пока не догадалась нажать кнопку "автонастройка". Шум моментально уменьшился, маленький динамик сказал:

–Диспетчер Ковальчук, вызываю ловца жемчуга Заманову Елену. Меня слышно?

–Заманова Елена на связи, слышу вас хорошо.

За много километров от затерянного в вечном тумане автомобиля человек в диспетчерской, сидящий в кресле-компьютере, скрестил на автомобиле несколько направленных радиолучей. Звук его голоса стал громче и чище:

–Оставайтесь на месте, мы вас запеленговали. Эвакуационный бот прибудет к вам.

Лена посмотрела на следы, оставленные на грунтовой дороге автомобилем путешественников. Нельзя сказать, что Лена долго размышляла, как ей поступить, решала проблемы наподобие "надо решить, чего мне хочется от этой жизни". Решение было принято в один-единственный момент.

–Не нужно. – ответила Лена.

–Э... чего? – от удивления диспетчер заговорил "неофициально".

–Не нужно поднимать бот. Я уволена.

–То есть... как это? – растерялся мужчина.

–Так... вы меня бросили умирать во внешнем мире. Значит, больше я была не нужна. Значит, я уволена и теперь уже не ловец.

В обязанности диспетчера входило принимать и передавать информацию, но никак не заниматься уговорами. Он растерянно посмотрел на человека, сидящего в специально принесенном в диспетчерскую кожаном кресле. То кивнул:

–Переключи на меня. Здравствуйте, Лена.

–Правитель? – вздрогнула Лена. Спустя пять лет она помнила его голос. – Э... здравствуйте. За что вдруг мне такая честь?

Правитель ответил:

–Ну что вы, юная леди, это же мой долг – заботиться о своих подопечных.

–Я больше не ваша подопечная. Я не вернусь.

Старик спокойно, беззаботно даже сказал:

–Эх, Лена, вы не понимаете? Я ведь сейчас не уговариваю вас. Я лишь сообщаю, что вам дозволено вернуться. Понимаете разницу? Никто не собирается вас уговаривать. Мы нужны вам гораздо больше, чем вы нам.

–Вот и отлично. – слегка обиделась Лена, она, если честно, ждала именно уговоров. – прощайте тогда.

–Вы встретили на Болоте людей, верно? – поинтересовался Правитель. – хотите остаться с ними?

–Если и так, то что? – Лена держала палец на кнопке выключения, но пока не нажимала.

–Прежде чем сжигать мосты, Лена, советую вам подумать над своей дальнейшей жизнью. Вам все кажется таким простым? Подумайте, кем вы будете, если уйдете из ловцов. Ведь это вся ваша жизнь. Вы были избранной, одной из немногих, если угодно, спасителей мира. Вы знали, зачем вы жили, вы были нужны и знали это. Кто вы теперь? Кому вы будете нужны? Думаете, вас встретят с распростертыми объятьями? Нет, Лена. Хотите скажу, что будет?

–Ну скажи. – раздраженно перешла на "ты" Лена.

–У вас, Лена, будет скучная и предсказуемая, низкооплачиваемая работа. Вечером вы будете приходить в дом, где вас никто не ждет, потому что с вашим-то характером ячейку общества вы не создадите. Вы проживете скучную, серую жизнь, умрете в одиночестве, будете похоронены незнакомыми людьми и тотчас забыты. Ведь раньше на вопрос "кто ты?" вы могли дать исчерпывающий ответ: "я ловец". А теперь вы... никто.

–Хорошо как разложили... прямо все понятно стало. – Лена взглянула на часы. – откуда вам-то знать?

Правитель сказал с усталым вздохом:

–Думаете, вы первая? Вы же ловец, Леночка... Вы коснулись иных миров. Вы уже никогда не сможете жить иной жизнью. Если передумаете...

Не отвечая, Лена выключила радиопередатчик. Потом она несколько раз ударила по нему рукояткой пистолета, вдребезги разбив последнюю надежду на возвращение.

–Сука ты, Правитель. – печально сказала Лена, выбравшись из машины и увидев, во что превратился за время их разговора жарящийся кусок мяса. Хоть вины старика в этом не было, лишившись обеда, Лена была на него зла вдвойне.

Боец стоял у костра, с любопытством наблюдая, как мясо превращается в уголек. Снять его с огня он, конечно, не догадался. Лена вздохнула:

–Ладно... пора ехать. Оторви ему одну ногу и положи в багажник. Авось не испортится.

Они допили последние капли воды из бутылки и на голодный желудок отправились в путь, небрежно затоптав костер. Когда их автомобиль скрылся в тумане, легкий ветерок раздул тлеющие угли, из-под слоя пепла потянулся дымок, затем на недогоревшей ветке заплясали язычки огня. Искры перескочили на сухую траву, и огонь пополз по земле. Скоро вокруг кострища образовался выгоревший круг радиусом около двух метров,  сухой участок земли кончился, и огонь погас.

Рядом с костром бесшумно и легко приземлился четырехместный бот. Боковая дверь отодвинулась, наружу вышел мужчина в черной кожаной куртке. Он посмотрел на костер, плюнул и залез обратно. Пилот повернулся в своем кресле:

–А ты думал, она ждать нас будет?

Мужчина вздохнул и сказал:

–Старик приказал поднимать военных летчиков.

–Из-за одной девчонки?

–Из-за одной. Сообщи.

*****

Лена рассудила, что оставаться на месте не стоит – после ее отказа бот вполне могли прислать, только уже не со спасательными целями, а с карательными. Мысль была здравая, но представить масштаб близящейся опасности Лена не могла, поэтому заставила бойца отъехать по шоссе лишь на два десятка километров, после чего успокоилась и велела остановиться возле широкой кирпичной стены, огораживавшей какой-то заводик – когда есть к чему прижаться спиной, чувствуешь себя в относительной безопасности.

Хотелось есть, и хотелось пить – пока еще не очень сильно, но отсутствие воды давило на психику.

На Болоте никогда не было дождя, как такового, но по утрам туман обычно сгущался, и в воздухе висело что-то наподобие мелкой водяной пыли, которая оседала на листьях деревьев и капала с них на землю. Солнце взошло, но мелкие лужицы высохнуть еще не успели, и Лена наполнила бутылку из наиболее чистых из них. Воду непременно требовалось прокипятить, а если по уму – то лучше и дистиллировать. Вспомнив с грустью портативные дистилляторы, что были у каждой ячейки их лагеря, Лена вытряхнула на переднее сиденье автомобиля содержимое автомобильной аптечки. Аптечка представляла собой плотную жестяную коробку, в которой вполне можно было кипятить воду, чем Лена и занялась, разведя костер из сухих веток. Поставив воду остывать, Лена повесила над огнем кусок мяса.

Вода несколько отстоялась, и Лена аккуратно перелила половину обратно в уже ополоснутую бутылку.

–Эх, чаю бы туда кинуть... можно даже самого дрянного, но только чтобы с сахаром... без сахара тоже неплохо, но горло дерет... ты как, Павлик, с сахаром любишь или без? – усмехнулась Лена и вдруг поняла: с сахаром.

Пока боец находился в ее квартире и питался тем, что она ему давала, Лена не раз замечала, что у него есть определенные предпочтения в пище. Он никогда не показывал этого явно, конечно. Но вот, скажем, еда быстрого приготовления поглощалась быстро и механически, тогда как заказанное в соседней забегаловке употреблялось с куда большим уважением.

–Странно так... – сказала Лена. – ты вот, болван такой... а тоже, видишь, что-то различаешь. Гм, я даже твои вкусы знаю. Но сахара нет, извини. Как и чая. И соли.

Мясо вышло не очень: подгорело с одного края и осталось полусырым с другого, но пустой желудок не привередничал. Пообедав, двинулись дальше.

*****

Встреча с путешественниками произошла совсем не так, как представляла Лена. Они ехали по асфальтовой дороге, когда боец внезапно затормозил.

–Что, Павлик? – спросила Лена. Боец, как всегда, отделался многозначительным молчанием. Лена покрутила головой и вздрогнула: возле дороги, на старом высохшем дереве сидел подросток лет тринадцати в серой вязаной безрукавке. В руках он держал короткую палку, к которой была привязана разлохмаченная веревка с ржавым загнутым гвоздем на конце. Мальчишка недовольно посмотрел на автомобиль, насадил на гвоздь какую-то рванину и опустил ее в траву.

–Эй... мальчик! ты.... кто? Что ты тут делаешь? – изумленно спросила Лена, выбираясь из машины.

–Костя. Мышей ловлю. – ответил подросток и прижал палец к губам: тихо, мол.

Лена постояла, соображая. Потом переспросила:

–Ты... серьезно?

–Да. – парнишка перешел на сердитый шепот и вернул ей ее вопрос: – а ты кто? Что тут делаешь?

Лена развела руками. Мышей ловит? Значит, надо ответить в том же духе.

–Я – девочка Алиса. Иду за белым кроликом.

Мальчишка по имени Костя что-то увидел в траве, подобрался и дернул своей грубой удочкой. На гвозде повисло маленькое серое тельце. Втянув мышь к себе на дерево, мальчишка умело свернул ей голову и сунул в привязанный к поясу мешочек. Судя по объему, мышь там была как минимум двадцатая. Затянув тесемки, Костя отвязал от палки веревку с гвоздем, палку выкинул, а веревку свернул и положил в карман. Затем он спрыгнул с дерева и подошел к Лене.

Вблизи оказалось, что у подростка острые скулы и желтые нахальные глаза. Он протянул руку, испачканную мышиной кровью, которую Лена после секундного колебания пожала.

–Айда... к нашим отведу. Машину здесь не оставляй, засрут.

Лена не стала уточнять, кто засрет. Она махнула бойцу рукой, и тот медленно повел машину за ними, через траву. На некотором удалении от дороги стоял древний автомобиль – кажется, такие называются "Урал" – с кузовом-будкой. Возле автомобиля горел костер, вокруг костра сидели люди.

–Мам! – сказал парнишка, пропуская Лену вперед. – это Алиса. Мимо ехала. Вот.

Путешественников, вместе с подростком, было десять, и немолодая женщина, которую Костя назвал матерью, явно была главной.

–Я... – сказала Лена, чувствуя себя идиоткой, – я не Алиса. Лена.

–Путешествуете? – женщина говорила вежливо, но прохладно. – меня зовут Анна Сергеевна.

–Да... можно и так сказать.

–А он... – кивком головы указала женщина на выбравшегося из автомобиля бойца, – ваш муж?

–Нет. – улыбнулась Лена. – он... гм. Не знаю, как сказать.

–И откуда же вы, Лена?

Лена назвала город. Среди сидящих у костра обозначилось какое-то недоброе оживление, и Лена на всякий случай шевельнула плечом, перемещая автомат со спины под руку. Оружия у людей не наблюдалось, но рисковать было ни к чему.

–Что-то не так? – спросила Лена.

–Пока не знаю... – Анна Сергеевна стрельнула глазами в сторону бойца, который, уловив угрозу, извлек из автомобиля карабин. – с какой целью вы приехали сюда?

–Я... – Лена запнулась. До этой минуты цель была ясна, но теперь, когда путешественники рядом, она не знала, что делать. – это сложно объяснить.

–Вы попробуйте.

Легко сказать – попробуйте... – подумала Лена. Хорошо прозвучит – шла следом за призраком...

–Шла следом за призраком.

Лена опустила глаза. Сейчас, конечно, понимающе так переглянутся, вежливо покивают...

Путешественники молчали. Лена вздохнула и сказала:

–Я была ловцом жемчуга. Это... профессия такая. Потом произошла неприятность, и меня... посчитали опасной. И выгнали. Я увидела призрака и пошла следом за ним. Он привел меня к вам.

–А этот молодой человек? – кивнула на бойца женщина. – он тоже был... гм... выгнан?

–Нет, я его... украла. И он не человек. Он боец. Это вроде как...

–Знаю, знаю. Встречались.

–Как? – удивилась Лена.

–Три дня назад они уничтожили город Птичий Холм. Мы последние его жители. Беженцы.

–Нет, нет... подождите... – Лена замотала головой. – Бойцы – не солдаты, они созданы только, исключительно для защиты от мутантов! Солдаты из них хреновые, точно знаю. Мы тогда в пейнтбол играли, ловцы против....

Лена осеклась, встретившись с женщиной глазами.

–Что... правда?

–В городе было два жилых дома, в них жили двадцать семей. Прилетели боты, ваши боты... зависли над домами и распылили какой-то аэрозоль. Люди от него становились вялые, безвольные... у многих было оружие, но никто даже не смог его взять в руки. Эти, как ты их называешь, бойцы, выводили людей на улицы, строили в колонны и уводили. И люди шли, как покорные овечки. Нам вот повезло. Мы по случайности остались живы.

"Пришел какой-то офицер из пограничников... и всех бойцов забрал" – промелькнуло у Лены в голове.

–Получается, – закончила рассказ женщина, – мы вроде как... по разные стороны баррикад.

–Я сама по себе.

–И... что дальше?

–Пока не знаю. – Лена сделала шаг к автомобилю.

–Куда вы собираетесь направиться?

–На восток пока. А там видно будет.

Женщина оглядела сидящих у костра, потом подняла взгляд на Лену.

–Лена, будьте добры, задержитесь на пару минут. Мы сейчас посовещаемся, а потом вас позовем, хорошо?

–Ладно. – согласилась Лена и, сев в свой автомобиль, стала ждать. Совещание длилось около пятнадцати минут, потом Анна Сергеевна позвала Лену.

–Мы решили, почти единогласно, что можем позволить вам ехать с нами, пока нам по пути. Мы вам заплатим. Взамен... у вас есть оружие, у вас есть боец – вы обеспечите нам охрану. Как вам такое?

–Согласна. – сказала Лена. – но с одним условием: я могу в любой момент покинуть вас, никто не будет мне препятствовать.

–Хорошо. Вам что-нибудь нужно?

–Зубную щетку.

Невдалеке затрещали кусты. Лена насторожилась, но остальные сидели спокойно. Странное дело, люди вели себя подобно отдыхающим в парке – ничуть не заботясь о безопасности. Анна Сергеевна оглянулась на двух подходящих к костру людей. Один из них нес охапку сухих сучьев.

–Да, кстати. У нас тут совсем недавно...

–Оп-па... – Лена округлила глаза.

–Вы знакомы? – удивилась Анна Сергеевна.

*****

Военные летчики представляли собой нечто вроде касты, малочисленной, привилегированной и гордой. Им многое давалось, но и многое требовалось от них. Например, летчикам запрещалось, даже в отпуске, употреблять алкоголь, строго предписывалось соблюдать установленный режим дня – чтобы в случае внезапной нужды в любое время суток летчик был готов сесть в кресло военного бота, сохраняя ясность ума.