Текст книги "Солар (СИ)"

Автор книги: Андрей Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Все это великолепие было выложено из живых частей человеческих тел. Они двигались и шевелились, потому что были живы. А на стенах была не тщательно уложенная штукатурка, а плывущие потеки крови, что складывались тут и там в ручейки крови. Куда все это утекало – мы не видели. Сжавшись и собрав волю в кулак, мы прошли на середину комнаты и замерли в ужасе от осознания происходящего безумия.

Прямо перед нами подтекая и сливаясь в картину на стене сформировалось изображение Солнца. Так как его рисуют дети– полуовал у пола и лучи, расходившиеся наверх к потолку. Потом картина застыла, потемнела. Темные факторы крови стали металлом. Они заблестели в отблеске падающих с самого верха зала лучей.

Мы сбились в кучу. Чья-то рука впилась мне в бок, чье-то тело прижалось к моему слева, чья-то нога перевилась с моей справа. Тепло наших тел стало единым. Мы ждали своей участи, но в ответ нам была тишина. Солнце из потеков крови не изменялось. Цветы и листья из плоти людей, так и жили своей жизнью, а мы стояли единой кучей замерев от ожидания. Сколько прошло времени я не знаю. А потом у нас под ногами зажегся белый круг, и мы очутились прямо у закрытой двери на лестничной площадке, куда выходили еще три двери. Наша дверь подсвечивала тем же цветом, что и камни у входа. Парень, что первый принялся открывать дверь в проходе, постучал в нее. За дверью раздались шаги, затем она открылась. За приоткрытой дверью мелькнула тень женщины. Дверь открылась во всю ширь. На пороге стояла Мать Его Детей. У ног ее стояло двое Мальчиков. Мы в едином порыве склонились перед Ней. Одетая в простое платье с изображениями цветов она смотрела на нас устало, но с любовью.

Она без слов протянула в нашу сторону руку и шагнув через порог коснулась каждого из нас рукой. Ее пальцы были слегка влажны и испачканы в чем-то белом.

–Дарую вам свободу. – Произнесла Она. И каждого из нас будто пробила молния.

Двое поменяли облик на человеческий, остальные остались теми, кем и были.

–Ваша миссия окончена. – Сказала Мать ставшим людьми. -Идите и отнесите весть Жрице Матери.

А вы, те кто остался собой, идите и служите Бгам. Да будет ваш путь легок!

Затем она зашла обратно к себе и заперла дверь.

Мы постояли еще немного, а потом, не сговариваясь, пошли вниз из жилища людей.

На улице стоял какой-то постоянный непонятный шум. Наверно так шумят города людей. Вечер только вступил в свои права. Свет стекал с высоких палок, что тут и там стояли повсюду.

Когда мы вышли на улицы большого города, то каждому из нас желтым следом показался свой Путь, меня тоже пеленой желтой пыли он повел вдоль мостовой и бегущих повозок. А потом я увидела, как кто-то невидимый взрезает пыль в дороге у моих ног и услышала гром. Присмотревшись, я заметила двух людей что наставили на меня палки черного цвета, и поняла – убежать я уже не успею. Даже не поняла, как осталась одна. А через мгновение я уже ощутила себя внутри повозки связанная каким-то крепким огрызком веревки.

Путь все так же стелиться от меня золотистой пеленой. Прошу меня отпустить. Жертва, принесенная и непринятая Бгом Ра.

С моих слов записано верно и мною прочитано.

Из объяснительной в деле ╧8472364286 г.Москва.

–Нам звонили насчет этой паучихи. – Повертел дело в руке министр. – Придется отпустить.

–А дело?

–Закрыть. Мне в правительстве чуть последние волосы на голове не повыдергивали. – Он вздохнул и погладил редкие волосы на затылке. – С Японией нам сейчас войну не потянуть. А Морина Ас сказала – это ее слуга. Так что отпустить и доставить самолетом в Токио, с нашими извинениями. А вот это...– Он протянул дело. – Отдайте аналитикам. Думается мне, они расшифруют, и где стена эта, и где спуск... да и все остальное тоже...

–Мы дали ей имя, пока она была у нас.

–Согласен, как же без имени жить. – Согласился министр. И с любопытством спросил: – И как теперь ее кличут?

–Мистери Ас. -Усмехнулся генерал. -Коротко – Мария. Маша.

–Шутники! – Рассмеялся министр. -Хорошо хоть Евой не назвали...

Отступление.

Нанесенные с тампонов следы крови, снятые в ног Мистери Ас, я разместил на стекла и отправил в анализатор. Шестнадцать стекол, как раз на полное заполнение анализатора. Потом, взглянув на время обработки, что составило почти двадцать восемь часов, решил пойти попить кофе в соседний отдел к Ирочке.

–Толян! Друг! – Радостно хлопнул меня по плечу Максим, помощник Жевгена Валерьевича. -Ты на пять минут, или где?

–Да забежал к вам полюбоваться красотой ножек Ирочки.

–О! Ты как никогда прав! Ее ножки надо отнести к достояниям страны, и ни в коем случае не выпускать за границу! -Подмигнул мне Макс.

–Так ты еще с ней не...– Приподнял с брови.

–Дружище. Ты как с дуба рухнул. Она же для мужа себя блюдет. – Заржал Макс. – Вот есть такая категория баб...

–Ох, эти, блюдющие себя... Прям не смотри на них и не чихни в их сторону... – Поддакнул я. -Но я все же пойду поговорю с ней.

–Флаг тебе в руки. И в лоб звезду. Могу еще Марсельезу для ритма на столе отстучать. – Предложил довольно прищурившись Макс. Потом поправил белый халат на моем плече: -Ты поаккуратнее с ней, у нее батя знаешь кто?

–Нет. А кто? – И показал пальце вверх.

Макс повернул руку в сторону кабинета где сидел главный бух.

–Ого! – Невольно вырвалось у меня.

–Так что, Толян, если у тебя свербит, лучше к ней только после улицы с фонарями приходить, а то мало ли что. – Почти прошептал Макс.

–С меня простава, друг. Спасиб, что предупредил! -Теперь я похлопал его по плечу. И пошел обратно в свой закуток.

Когда я зашел в свое царство пробирок, то непонимающе уставился на мигающие красным строкам на мониторе.

"Выявлено четырнадцать тысяч вариаций ген.материала. Размер генома...Представитель Хомо сапиенс... количество хромосом."

И цифра постоянно увеличивалась. Вот она перевалила за двадцать тысяч. И поскакала как ломовая лошадь дальше.

Внезапно отдельной строкой выпало окно с выявленным совпадение: " Совпадение 100%. Тулезов Валерий Николаевич, 1949 г.р."

А потом еще одно: " Совпадение 100%: Меркулова Анна Владимировна 1968г.р."

И еще одно, и еще. Я замер в шоке. Рука сама потянулась и набрала трехзначный внутренний номер.

–Алло. Казимир Шарипович, отдел внутренней безопасности. -Ответили мне там.

–Соедините меня с добавочным ноль шесть. -Попросил я, не отрывая взгляда на подскочившие до сорока семи тысяч, и двенадцати совпадений по людям в базе данных цифрам.

–Вы уверенны? -Взволнованно спросил меня мужчина на той стороне трубки.

–Срочно. Позиция двадцать один. – Подтвердил я важность вызова.

–Соединяю.

На той стороне раздались гудки, а потом трубку сняли и, такой знакомый голос, произнес.

–Добавочный ноль шесть на телефоне.

–Позиция двадцать один. Восьмая лаборатория генных материалов. Смирнов Анатолий. Срочность два нуля три.

–Понял. Не покидайте помещение. Не двигайтесь. К вам сейчас придут. Постарайтесь ничего не касаться.

–Понял, выполняю. -Ответил я.

И уселся на стул около анализатора рассматривая ползущие вверх цифры.

На семьдесят одной тысяче дверь открыл полностью одетый в хим. защиту мужчина небольшого роста. Я кивнул ему на анализатор, тот кивнул головой, соглашаясь осмотреть результат, от полученных цифр у него широко открылись глаза, потом он увидел информацию по совпадениям и, согнав меня со стула, уселся читать полученный результат у монитора.

Вскоре зашел другой мужчина.

Первый снял шлем со стеклом и произнес второму:

–Тут срочность не два нуля три, а два нуля два. Давай опечатывай тут все и вызывай ноль пятых.

Второй тоже скинул шлем, подобрал стоявший у окна стул, скинув наваленные на него бумаги на пол и уселся, как и первый, у монитора, наблюдая за скачущими циферками. Он протянул руку к телефону, трубка которого все еще была на вызове, как и положено по инструкции, и бросил в нее:

–Ноль пятых вызывайте. Тут по их части.

Аккуратно положил трубку на стол и повернулся ко мне.

–У вас секретный допуск есть?

–Четвертый уровень. -Подтвердил я.

–Ну тогда, парень, вали ка ты отсюда. – Мягко сказал ноль шестой.

–По инструкции должен сдать под роспись лабораторию. – Упрямо ответил я ему. -Вы вызываете ноль пятых, вот им и сдам.

–Ладушки. Но не трогай ничего. А то ва-ва и бо-бо. – Доставая пистолет Макарова из кобуры под мышкой произнес второй ноль шестой.

–Ок. Схватил. -Согласился я, и уселся на пол у двери, внимательно наблюдая за действиями профов.

Минут пятнадцать пришлось ждать ноль пятых. Они примчались как всегда на понтах. Вытолкали ноль шестых, которые следили за работой анализатора. Разворошили все бумаги, которые пришли вместе в образцами, заставили меня рассказать раз восемь, что, откуда и куда растет, и только часов в одиннадцать вечера я уснул у глав.буха на диванчике. Домой просто не было сил ехать.

Утром меня не пустили в лабораторию. Вышвырнули, приоткрыв дверь, пакет с моими вещами, стыдливо прикрыв спинами четырех ноль пятых, анализатор и монитор, вовсю мигающий красными отсветами на белые стены, и велели идти к руководству за ЦУ. Краем глаза я заметил шестизначную цифру на монике. А потом подумал о видеонаблюдении, которое нам недавно установили.

Шеф, когда я пришел, бегал по своему обитому дубом кабинету и ломая руки восклицал, как девочка на выданье: "Все пропала! Пропало".

Так и хотелось стукнуть его китайской вазой эпохи Хряньнянь, по полу лысой башке. Для успокоения. Но я смиренно уселся на диванчик, пока он носился и недовольно оттопырил нижнюю губу.

–Расскажи мне...– Эпично вздыхал шеф. И допрашивал про ноль пятых.

–Не могу. Вы же знаете инструкцию. – Чуть виновато отвечаю ему.

–Ну хоть наметки какие? Чего ждать? – Утирая слезы от осознания категории проверки, кары, которая постигнет его лаборатории, заплакал шеф.

–Она касается только некоторых результатах по получению данных от анализа образцов. -Успокоил я его. -Большего сказать не могу.

–Ну хоть что-то. -Утирал шеф руками толстые щеки. -Пока не закончиться вся муть, у тебя отпуск, дня три-четыре. Потом чтобы был тут, как штык! Был тут!! Слышишь?

–Как скажете. – Согласился я.

–И чтобы со связи не слезал, и мог, если что, приехать срочно.

"Так точно, майн фюрер." – Чуть не вырвалось у меня, но сил от усталости хватило только на кивок головы.

А перед глазами стояла цифра найденного генетического материала больше двухсот тысяч образцов человеческого ДНК. Мляяя... Кто эти люди?....И где была такая бойня?

Маленькая фарфоровая игрушка котенок, с красными глазками стояла на самом крае полки у входа. Эту полку со стоящими на ней приколюшками и старыми игрушками уже два раза проверяли, осматривали, и ставили на место. Как, впрочем, и все игрушки. Ободранный и страшный, без левого уха он не заинтересовал ни одного из ноль пятых. И теперь я его глазами смотрел на монитор компа с внушающей мне ужас цифрой – пятьдесят пять миллионов двести шестнадцать тысяч и набирающими еще одну тысячу цифрами, обнаруженных генетических материалов, и почти пять тысяч совпадений по реально зарегистрированных людям в базе. Я включил на запись происходящее в лаборатории, а сам пошел спать. За сколько можно продать эту информацию? Если не продам, то интересно, сколько это видео соберет на ютубе, если его выложить? Ну все же, что делать, если не продам?

Отступление.

Если вы никогда не летали на планере, то не поймете того восторга, что охватил меня, когда крылья Ворона подхватили нас и понесли через пролив в Лукоморье. Одетые в новейшую современную одежду для полярных экспедиций (чего только не найдешь за не тоненькую пачку зелени), мы неслись в порывах ветра спрятавшись в перья. Холод на высоте схватил за уши и начал замораживать все неприкрытые части тела. Я судорожно вытащил варежки их шерсти ламы и начал натягивать их на перчатки с обрезанными пальцами. Веревки, удерживающие меня от выпадения из перьевой части спины ворона, впились в пуховик, не дав мне выпасть.

Нам пришлось изрядно побегать по магазинам в Ушуайе. Волшебные зеленые бумажки помогли снарядиться нам в путешествие по холодному краю Антарктики. Рюкзаки за три дня постепенно полнели, наливались как спелые яблочки, и к четвертому дню нахождения в просторах Огненной земли мы стали похожи на жадных гномов, так и норовя засунуть еще одну вещь в полностью забитый рюкзак, на самый-самый последний "пожарный" случай "а вдруг пригодится". Мой рюкзак еще выглядел аскетом по сравнению с вещами Лель. Когда я зашел за час до отправления в ее комнату, то не поверил своим глазам. Все эти разноцветные платья, нижнее белье, тончайшее кружево чулок, обувь – оно же ну никак не поместиться в ее рюкзак. Да оно и не поместилось бы, если ты только не Бг. А Лель была Бгом этого мира. Путь и его Вторым дыханием, но Бгом. Мне удалось купить швейцарский нож. Обошелся он мне почти в два раза больше, чем все мое снаряжение, но я решил совершить эту дорогостоящую покупку.

Новости особо не обрадовали. А как может обрадовать сожженные заживо люди в кинотеатре. Позабавили и огорчили государственные телепрограммы. Они выглядели как программы для даунов. Очень мало информации, но преподана она была будто для умственно отсталых людей. Со стороны это выглядело этакой подачкой гражданам – почти как: "Нате вам, только замолчите!".

Выключив спутниковые телеканалы с другого полушария, я брезгливо пошел и помылся под душем. Это непростое чувство оставалось на протяжении всего дня, и прошло только при появлении ворона.

Полет длился не так чтобы долго. Я всегда знал – ворон настолько сокровенная птица, ее путь лежит меж слоями реальности. Жаль не успел выспаться. Меня разбудил Хакр, крикнув в ухо, закрытое шапкой-ушанкой, о подлете к Дубу. Вернее, того места, на котором тот стоял.

Пустынное море снега под нами было нереально белым, с легкими прожилками синевы. Горная гряда как стрела указывала нам путь к Великому Дубу.

Дуб жизни 18 глава.

Глаза темнели от блестящего снега. Появлялась дымка затмевающая взгляд, и, казалось, все в некоем призрачном тумане. Собственно говоря, именно так начинается слепота от снега, все дело в отраженных солнечных лучах. И в их влияние на сетчатку глаз. Я зажмурился на мгновение, и когда открыл глаза – будто пелена спала с моих век.

Мы пришли к той точке, где наши пути разойдутся. Мы – это я, Хакр и его сестра Лель. На плече у Хакра важно восседал ворон, поблескивая черными бусинками глаз, и иногда вертел головой. Мы стояли у места Врат важные и напыщенные, только ворон своими движениями постоянно портил важность момента. Вот Хакр не вытерпел и смахнул этого грязнулю с полу обдерганным хвостом на снег, тот отлетел к видневшимся неподалеку камням и принялся там чистить перья. Не мелкий, как и все вороны в возрасте, он выглядел гигантом по сравнению с остальными птицами, с теми, что я раньше встречал.

Я замер на несколько секунд собираясь с мыслями. Страшило ли меня будущее? А что тут сказать – еще как! Боялся ли я сделать следующий шаг? Вне всяких сомнений.

–Надо позвать тех, кто оставался тут сторожить место. – Подсказал Хакр.

–И как? – Поднял я от снега взгляд на второе дыхание Бога крови.

– Позови их.

Я пожал плечами и, повернувшись к снежной равнине, прокричал:

–Зову вас, те кто остался сторожить это место.

Снег зашумел поземкой, при солнечном дне завыл ветер, взвилась изморозь под напором стихии, поднялась, покружилась немного и опала. Их было много, так много. Ряды с просеками, великаны и простые люди, одетые и голые, с оружием и без, старые и молодые, люди и непохожие на людей. Изморозь облепила их тела и солнечный свет преломляясь добавлял искрами Солнца жизни их бездушным телам призраков.

Паучок страха пополз у меня по спине.

–Ты..ссс – Прошелестел звуком снег. – Звал..сссс нассс....ссс.

–Ваше время охранителей прошло. Сдайте свой пост, и идите на покой. – Прокашлявшись, ответил я стоявшим передо мной.

–Время...ссссын Бгв. Вечноссссссть...сссс. По делам...сссс возссссдай. – Прошелестел снег меж стоявших.

–Вы вольны сами выбрать наказание и воздаяние. – Ответил я им. Стоявшие за моей спиной Хакр и Лель приблизились ко мне поближе. – Наказанные – идите по левую руку от меня, награжденные встаньте по правую руку от меня.

И развел руки по сторонам на высоту плеч. Потом открыл вверх ладони. В левой лежал кусочек дуба, а в правой лежал нож. Тот самый швейцарский нож, что был куплен мной на Огненной Земле.

И они пошли. Вначале робко, потом потоком, не соприкасаясь, а некоторые проходя через друг друга с шелестом падающего снега. Каждый касался выбранной награды. Те, кто касался кусочка дуба в то же мгновение пропадал, а те, кто касался ножа, проявлялся в наш мир со светящимися голубоватыми оттенками глазами. Но не все выбрали свою долю. Остались сомневающиеся. Их было немного, и они стояли небольшой толпой поодаль.

–Мы подожсссдем ссссс.... Дуба ..сссс... – ответил на мой вопрошающий взгляд один из стоявших с краю в этой кучке.

–Будь по вашему. Но приблизьтесь к нам, пришло время призвать Его. -Согласился я с их выбором. И опустил руки.

Призраки умершие и воскресшие, стояли около меня ожидая, пока я достану камень жизни для Великого Дуба. Кусочек коры с обычного дерева -дуба, что рос у бабушки в палисаднике. Плоть от плоти, кровь от крови стоявшей тут Столповой Горы. Дитя его. Именно этот маленький кусочек должен был возродить великолепие Стража Их. Все дубы на Митгарде растут от Дуба-основателя, каждый носит в себе его частицу. И они же служат для призыва Его.

Я повернулся и посмотрел на горную гряду. В этой скошенной вершине невозможно было признать того великана, что ветвями подпирал Хрустальный Небосвод. Стоявший прежде на Перепутье Миров, открывающий дверь в Правь и Навь, Он был жалким огрызком от самого себя. Спилившие Древо забрали все. Не осталось даже упоминания в сказаниях, настолько память людей была изменена временем и Бгами. Придумавший его поэт был вынужден объявить Древо сказкой. И изменив нахождение его, обозвав Лукоморьем остров, он открыл споры и слухи, изрядно затаскавшие сказы и Летописи Времен до неузнаваемости.

Желать. Именно это надо для воплощения в этот мир Древа. Огромного желания и просьбы. А также сердце для Древа. Ну и наличие меня– Избранного.

–Я отдаю тебе жизнь мою. Приди в этот мир, Страж. – Протянул я кусок коры в сторону ствола-гиганта.

В девятый раз зову. Прошу. И они откликаются, сквозь время и пространство, соглашаясь взвалить на себя бремя Бгов. Потому, что оскудела земля Руская на богатырей и Бгов. Чтобы совершить подвиг теперь– не найти ратников во всяком крае. Каждый спрятался за своей Мощной. И не нужны никому стали Древа. А может просто я, идущий в темноте тропы Митгарда, не вижу – Что твориться в мире моем?

Взлетел кусочек коры и подлетев к валуну лежащего неподалеку втянулся в него. Зеленые узоры пошли по камню. Округлости и ромбы обозначились на камне, и потом продолжили свое плетение в воздухе, затвердев словно капля хрусталя вокруг нас. Странное чувство, ты понимаешь, все это только кажется тебе, но боишься сделать шаг. Вдруг твое самое легкое дыхание плохо повлияет на формирующееся Древо. Собьет узор, висящий в воздухе, который появляется в реальности и овеществляет в эту виноградинку Спящего. И вот уже кора приобретает свой зеленоватый с коричневыми прожилками цвет, а по ней идут узоры, нарисованные мхом, древнейшим на этой планете. Зеленые искорки, взлетев, начали формировать крону, и мимо меня пролетел один оторвавшийся листик, а потом полетел еще один, не до конца оформившись в этом мире. Прямо в неизвестность.

Формирование кроны было еще не законченно, а перед нами под снегом начал расти и набухать бугор. Он рос очень быстро. Затем снег осыпался, и мы увидели отряхивавшего со своих одежд наморозь седого невысокого старика. Прекратив обтряхивать с себя снег, он повернулся к нам и сказал:

–Здрав буде, люд добрый.

–И тебе здравствовать, отец. – Вырвалось у меня. А потом я поклонился ему, и почувствовал, как склонились в поклонах остальные, стоявшие за моей спиной и по сторонам от меня.

–Снег. – Произнес старик. – Давно не видал снега.

–А он еще помнит вас дождем. – Ответила из за спины Лель.

–И дыханием наших душ. – Прошелестела одна неприкаянная душа.

–И слезами младенца. – Вторил ей оживший призрак.

–И биением сердца. – Глядя во все глаза на ожившую легенду добавил Хакр.

–Нейжели Митгард! – Радостно воскликнул, разводя руки в стороны, глядя на меня старичок. Я смутился и опустил все еще протянутую к Древу руку. -Экой ты смущенный. Ну порадуйте старика онуки мои, что в мире нового?

Книга, не спрашивая меня, вылетела из рюкзака и подлетела ко Второму Дыханию Дуба, и раскрылась. Предательница!

–Ого! Вот это даа! Ну что творят! А-йя-я-й! Ээх! – Уткнулся в Книгу Старичок, нацепив небольшое пенсне на правый глаз.

–Шшшш, Хакр, нам еще представиться надо? – сквозь зубы, спросил я шипя, приятелю, не отводя взгляд от читающего старика. – Ты, если что, подсказывай мне?

–Да я сам его боюсь. – Отбрехался тот, так же подшептывая мне, смотря на Дубовика.

–А если он будет не в духе? – спросил я друга.

–А зачем ты ему книгу подсунул?

–Да ты видел? Видел? Она сама! Вылетела из кармана рюкзака и прямиком к нему!

–Предательница!!!– прошипел Хакр.

–А вы там не шепчитесь. -Одернул нас старик, не отрываясь от чтения. А потом рассмеялся и оттолкнув летающую около него раскрытую Книгу, наклонился, взял в горсти снега и подкинув над собой, с удовольствием окунулся в падающие снежинки. Они скрыли на мгновенье от нас старика, а потом, когда осыпались, перед нами стоял взрослый и сильный мужик. Кровь с молоком о таких говорят. Русые волосы перехвачены на лбу кожаным ремешком, чистопородный нос вятичей, голубые глаза росов, он был по крови истинным арием. Не скрывал, а даже подчеркивал это.

Одежда на нем была зеленоватого оттенка с вышитыми листиками по подолу, длинного вида, подобно сарафану, но на мужской лад. На шее виднелось несколько витых ремешков с ладанками, а на правой руке был тряпичный наручник с нашитыми кругами Коло и подобно вышивке набитыми кожаными листочками по краям оного.

Он привычно огладил свою бородку, задержав на мгновение пальцы у подбородка, и задумчиво произнес:

–А я-то зачем? Неужто другой вам не открыл бы вход на перепутье?

–Дозволь слово молвить, прадед мой? – Перебил меня Хакр. – Я сын Сварога, Ас. А это сестра моя, Лель. Мы хотим пройти в Навь.

–Мир действительно сошел с ума. – Потянул Дед. – Два Вторых Дыхания бросив свое Я, отрекаются от возможного воплощения в следующей жизни. Вы мне только ответьте, а возвращаться вы будете?

–Мы придем на утренней зорьке, когда соловьи песни свои запоют. – Кивнув головой ответила ему Лель, поймав задумчивый взгляд Дубовика.

–А ваша мать знает, что вы творите? – Ухмыльнулся в усы тот.

–Ее нет тут. – Коротко бросил терпеливо ему Хакр.

–Ну значит мне можно вас розгами отстегать! Раз учить вас некому!

–Деда, ну не злись. Ну нет больше жизни у Избранного, и мать никак не позвать. – Попросил его Хакр.

–А что ее звать? – Удивился Дубовик. – Оглянитесь вокруг. Хотя нет, не делайте этого, тут плохой пример. Но я спрошу вас, дети Бга, что есть Природа?

–При роде она. – Ответила, не задумываясь Лель.

–При каком Роде?

–Да при любом! – Как младенцу объяснил деду Хакр. Он руками жестикулировал, показывал, будто шар держит, а Дед рассмеялся, и присев, стукнул по снежному покрову открытой дланью. Взбитый ударом снег поднялся и покружился немного в облаке, а потом резко осыпался, и перед нами осталась стоять... Снегурочка. Девочка с длинною косою, красивым бантом голубоватого оттенка на той косе.

Ошеломленные брат с сестрой застыли в молчании, а потом резво бросились к девчушке, одетую в столь знакомую каждому ребенку голубую шубейку и шапочку с валенками.

–Мамааа! – Кричали они. Подбежав к девочке, они принялись ее обнимать.

Девочка на глазах подросла и стала Девушкой. Ее одежда поменяла свет на красноватый, и осталась в розовых тонах с золотыми нитями. Руками она прижимала к себе своих малышей.

–Удивительно, Дедушка, мне снился такой красивый сон. – Кивнув головой произнесла она деду. – Будто я потеряла свой гребень, а нашла себе кучу друзей. И конец у этого сна такой замысловатый, с паучком связанный.

–Здрав будь, Лада. – ответил ей Дубовик. – Давно я не видел тебя в этом пласту реальности. Может расскажешь где была?

Васильковые глаза раскрылись широко-широко. Она громко вскрикнула и упала на снег, заплакав от вспомненного горя.

Когда все немного успокоилось, Лада рассказала нам о предательстве того, кого всю жизнь любила. Мужа своего. А потом оглянулась кругом и прошептала громко:

–А ведь обман вокруг вас ходит. И не ладен он, к вечеру помянут. Да и, деда, должна я тебе сказать одно – не на Митрагде мы.

–Что я, не знаю эту виноградинку! – Улыбнулся он своей прапраправнучке. – Я же каждый листочек, каждую капельку в грозди знаю. Они же созданы все мною.

–Но именно этот мир не твой. Рассказал мне случайно Сварог, что украл он неведомую виноградину с чужой кисти, да и прирастил ее. А назвал Митгардом, как и другую ягодку, чтобы не показать свое творение и не опозориться перед тобой. Спрятал он так далеко настоящий Митгард, что нет туда дорог, кроме тех, коих покажет само сердце Сварожье. Но и это ему показалось мало. Изменил он саму суть этой планеты. По срубил Древа, стоявшие тут, заточил в недра племена, жившие до него, ту же чудь белоглазую, и самое страшное – заточил Солар, звезду этой реальности. Вот только не Солар это. Другое имя у нее, а как зовут – не ведаю. Когда понял, что натворил своим признанием, изгнал он меня отсюда. Есть за ним еще страшный грех – подменил он собой Древо Жизни...

–Подожди внучка. То есть мы не на Митгарде? – Уточнил Дед. Услышав для себя что– то одно, важное только для него.

–Не на Земле? – Охнул Хакр.

–Мы на Митгардте, слышите букву "т", а ведь только из-за нее все это недоразумение. – Подтвердила Лель, все еще обнимая детей своих.

Рука Дубовика сама потянулась, и как все, истинно русские, он начал чесать себя в затылке.

–А что это за снежное воинство? -Спросил он меня, мимоходом мазнув взглядом по терпеливо стоявшим стражам.

–Решения они ждут, по судьбе своей. А кто– то в служенье к тебе проситься, а у кого– то свои дела к тебе. Потом разберешься. -Кивнул я головой в сторону поднятых. – А пока... можно мне портал? Мне идти дальше надо.

–Так иди к дубу. Там и войдешь на перепутье Миров. -Махнул рукой Дед.

Я кивнул ему и пошагал к высоченному колоссу, что своими ветвями подпирал небосвод. Как я подошел к древу, то увидел ровное место на коре, оно переливалось черно-белыми каплями. Подойдя к нему, я поднялся на приступок у нижнего ободка, и протянул обе руки ладонями к порталу. Потом коснулся.

–Мой путь лежит за горизонт и далее. Пропусти меня, на путь странника...-Произнес я извечные слова путника. Но темнота не пропустила меня.

–Не так ты просишь, Избранный, прошелестел за моей спиной морозный страж. Видно один из тех что принял службу Дубу.

–Так научи, а то я не знаю, как надо. – Пожал плечами ему в ответ.

–А ты сказки вспомни...

На ум ничего не шло. И ведь подсказал, и не сказал самого главного. Что нужно произнести?

Я провел руками по переливающемуся порталу. И мелькнула мысль: "А может это не тот?"

И внезапно вспомнил:

–Избушка, избушка, повернись к лесу задом, а ко мне передом!

Портал замигал, и начал поворачиваться, буквально. Огромное дупло, что он занимал, зазияло в толще дерева как после вырванного зуба. И вот он встал на место. И оттуда выпрыгнула старушка.

Отступление.

–Так вы уверяете, что ваши сны не изменились за последний месяц? Евгений Александрович, соберитесь.

Перед психологом сидел не тот, уверенный в себе человек, которого она видела неделю назад. Сейчас на кресле, предназначенном для релаксации, собравшись в комочек и выкатив испуганно глаза, застыл мужчина похожий на забитого воробья. Его одежда сидела на нем мешком, это бывает, когда человек внезапно лишается нескольких десятков килограммов, а гардероб поменять на спешит. Его завивавшиеся в тугие колечки волосы сбились в стоявшие тут и там колуны, и весь его вид был смешон, но ровно до той поры, пока вы заглянули бы ему в глаза.

В них не было той усталости, присущей всем живущим работающим людям; в них не было равнодушия, не было счастья, еще много чего не было, но было одно – то что бывает у каждого пережившего насилие – страх. Оголтелый и не прикрытый, он уже насквозь забил все мысли мужчины, но еще не видно было ноток обреченности, той самой, что появляется, когда человек сдается под обстоятельствами. Чувствовалось, что эта борьба дается ему только благодаря самому стержню его души. И становилось понятно – она происходит из последних сил.

–Да, вы правы. Уже второй месяц заканчивается, как я вижу сны с насилием. Я перепробовал все мыслимые и немыслимые варианты для установления равновесия во сне, но итога нет. Думаю, что наши встречи нужно прекратить.

– Наоборот. Когда только появилась ваша ситуация, я постаралась связаться с моими друзьями со штатов. И вот один из институтов в Иллинойсе заинтересовался вашей непростой ситуацией. Они предложили опробовать вам экспериментальную методику.

Психолог подошла к двери, ведущей из ее кабинета.

– Пойдемте я вам все покажу и объясню.

Она открыла дверь и приглашающе позвала клиента за собой.

В соседнем кабинете стояла огромная капсула блестящего белого цвета.

–Вот, проходите, Евгений Александрович. Как вы видите тут стоит капсула. Возможно вы читали книги про игры и представляете, о чем я говорю, если же нет, то эта капсула предназначена для погружения в глубокий сон с правом вхождения в игру, на ваш выбор. Мы просто проверим ваше состояние и постараемся дать вам нормально выспаться пока вы играете в игру. Ну и естественно это все экспериментально.

–Я согласен. – Не раздумывая крикнул громко клиент. – А можно сейчас ее использовать?

–Конечно. Произведем сейчас подгонку, наладим ее, сейчас я мастера вызову, и так сказать, добро пожаловать. -Ответила психолог.

–Я все-все подпишу! Давайте! – На повышенных тонах кричал клиент, заставляя психолога двигаться как можно быстрее. Но даже с условием его требование он смог лечь в капсулу спустя два часа.

–Это пробный запуск. Буквально, на часа три. – Успокаивала его психолог, закрывая крышку капсулы.

–Да! Скорее!

–Удачи вам! – И она нажала кнопку активизирования капсулы.

Когда крышка закрылась механик, что налаживал подошел к психологу спросил:

–Зай, а если будет еще хуже?

–В чем хуже? Я на нем вторую докторскую напишу...

И тут сирена на капсуле взвыла, самописцы заиграли как отбивающие чечётку, и монитор ноута начал переливаться красным от выползающих табличек.