Текст книги "Резервный космодром"

Автор книги: Андрей Ливадный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 3.

Планета Алексия… Полночь.

Ночь, такая теплая, ласковая, полная заливистого птичьего щебета, доносящегося из темноты, дразнящая, тревожащая душу незнакомыми запахами, звукам, и в то же время не враждебная, спокойная, обещающая что-то прекрасное, разлилась над землей.

Хотелось жить и дышать, разговаривать с умным, добрым Ильей Степановичем, даже непонятному, поначалу обидному и вызывающему поведению Инги, не хотелось искать сейчас объяснений, казалось, природа своей неповторимой магией все расставит на места, снимет ненужное моральное напряжение, даст отдых душе и выход глубоко спрятанным чувствам.

Вадима завораживал огонь.

Электричества Илья Степанович не включал, наверное, нарочно, Иван, опять неслышно появившись из темноты, подбросил в мангал смолянистых сучьев, и мятущиеся отсветы пламени озарили двор, заиграли тенями, заставили попятиться тьму…

Инга украдкой смотрела на Вадима, на его бронзовое от космического загара лицо, и чувствовала, что все они, может за исключением дедушки, который привык к подобному образу жизни, вдруг попали в прошлое, как будто провалились на полтора тысячелетия назад, когда их далекие предки осваивали первые колонии.

А может быть она, на подсознательном уровне воспринимала Алексию, как Землю.

– Не обращай внимания, дед у меня ворчун и консерватор. – Негромко произнесла Инга, пододвинув ближе к Вадиму чашу с незнакомыми, диковинными для него фруктами. – А вообще-то он прав.

– В чем же? – Так же негромко спросил Рощин.

– А ты бывал к примеру на Дионе [39]39
  Дион – курортная планета, центр галактического туризма.


[Закрыть]?

– Не довелось.

– Ну, что такое золотые пляжи Коллио надеюсь слышал?

– Конечно. Их часто показывают.

– Я отдыхала там. – Во взгляде Инги мелькнула грусть. – Днем все очень красиво: море, парки, растительность собранная с десятков различных планет, песок пляжей действительно похож на крупинки золота, но, – она машинально поправила широкий браслет на запястье правой руки, – однажды ночью мне плохо спалось и я решила выйти на берег перед рассветом.

– И что? – Вадим осторожно надкусил спиралевидный плод, оказавшийся приторно-сладким, тающим во рту.

– Мне стало жутко. – Призналась Инга. – Представляешь, песок под ногами шевелился, – это десятки тысяч, если не миллионы микроскопических механизмов собирали мусор по всему побережью. Такой ощущение, будто я стала свидетелем миграции сонмища механических насекомых, они сновали повсюду, разделяли оставленные на берегу упаковки, пластиковые бутылки, и прочий хлам на мельчайшие частицы, перерабатывали их в небольшие гранулы, которые складывали коническими горками.

Вадим лишь пожал плечами в ответ.

– Ничего странного. Обычная утилизация отходов.

– Просто ты не понимаешь… Такое неприятное чувство, когда твоих ног касаются маленькие, холодные лапки… Механизмы живут своей жизнью и им нет никакого дела до людей. А мне подумалось: что станет, если они вдруг исчезнут, не придут в предназначенный час? За несколько дней золотые пляжи тогда превратятся в свалку? Или вдруг у них дадут сбой программы, и они примут за мусор припозднившегося туриста?

– Ты впадаешь в крайности. Нет ничего страшного или необычно в окружающих нас кибернетических механизмах. И «жизнь» – слишком громко сказано. Они всего лишь выполняют свою функцию. Почему ты страшишься окружающей техносферы?

– Мне неприятно, когда ко мне прикасаются машины. И не по себе от мысли, что большинство людей находятся в полной зависимости от множества кибернетических комплексов.

– Они полезны. – Возразил Вадим. – А ты просто не прочла предупреждение о техническом часе. Вот и все.

– Может быть. Только порой мне кажется, что они все-таки живут, отдельно от нас, в своем, параллельном мире, а мы не замечаем, как усложняется, самоорганизуется техносфера. Я пересилила тогда внезапную неприязнь и задержалась на пляже. Закончив процесс утилизации, маленькие сервомеханизмы принялись изготавливать детали для подобных себе, из тех гранул, что складывали аккуратными горками. Перед самым рассветом они завершили работу и зарылись глубоко в песок.

Вадим не стал возражать, продолжая спор. У каждого свой взгляд на техносферу.

Некоторое время они молчали.

– Тебе понравиться у нас. – Нарушая тишину, произнесла Инга, подняв взгляд. – Сначала мне казалось, что без суеты мегаполиса я сойду с ума от скуки, мне так не хватало города с его пульсом жизни, а вот теперь не хочется назад…

– А что придется возвращаться?

– Пока не решила. – Пожала плечами Инга. – Я же закончила институт. Вот отработаю положенную практику, а там видно будет.

– А я тут, похоже, теперь надолго. – В тон ей ответил Рощин. Его внезапно потянуло на размышления. – Нам стало так много доступно, что мы не замечаем той малости, что многие уже потеряли навек. Темноты, тишины, пения птиц, закатов и восходов, без дымки городского смога, этого воздуха, разлившегося вокруг, не нагнетаемого в отсек корабля и не вдыхаемого через патрубок гермошлема. Я видел космос в его величии, бывал в таких уголках Галактики, где все замирает, иногда от восторга, а бывало и от страха, непостижимого величия рождения звезд, но я не Эволг [40]40
  Эволги – энергетические разумные существа, не построившие настоящей (в нашем понимании термина) цивилизации, но за миллиарды лет существования проникли в тайны мироздания глубже иных космических рас. Контакт с отдельными представителями Эволгов был осуществлен не так давно, после выхода кораблей космического флота Конфедерации за Вертикали гиперсферы.


[Закрыть]и даже не Энтрифаг [41]41
  Энтрифаги – древняя пространственная форма жизни. Обитают подле звезд, питаясь энергией светил. Внешне напоминают огромные многокилометровые полотнища, как будто сотканные из мрака. Полет Энтирифага удивительно красив, эти существа обладают зачатками интеллекта, их приручали и культивировали еще Дельфоны.


[Закрыть], – я человек. Простой человек, которому нужно хотя бы однажды посидеть вот так у огня, в тишине…

Инга хотела что-то ответить, но в этот миг в небесах сверкнула бледная вспышка, и на фоне черного, усеянного звездами бархата ночи вдруг зародилась, вспыхнув почти мгновенно, падающая к земле комета, оставляющая за собой зримый шлейф сгорающих в атмосфере обломков.

– Что это?! – Илья Степанович привстал, удивленный размерами и необычным видом небесного тела, но когда оно вдруг резко изменило траекторию снижения, явно пытаясь уйти в сторону старпосадочных полей резервного космопорта, в глазах пожилого археолога вдруг мелькнул холодок понимания.

– Космический корабль. – Машинально ответил Вадим, активируя импланты…

В следующую секунду со стороны «РК-5» навстречу снижающемуся объекту рванулись три яркие точки. Дежурное звено «Стилетто», обгоняя звук, пронеслось над притихшим поселком, и вдруг ночную тишину сокрушил басовитый, преследующий истребители рев.

Рассудок Вадима уже погрузился в киберпространство.

Станция гиперсферной частоты Алексии, спутники гражданского и военного предназначения, датчики раннего обнаружения, транслирующие данные в режиме «нон-стоп», передавая их с границ звездной системы, пять комплексов навигационного контроля, расположенные в глубоком космосе на различном удалении от планеты, – все перечисленные устройства формировали единое информационное поле, глобальную сеть, с которой сейчас соприкоснулся разум галакткапитана.

Главное качество мнемоника, зачастую определяющее уровень его подготовки, – это способность мгновенно найти, выделить из множества информационных потоков критически важные данные, относящиеся к событиям текущего момента.

Перед внутренним взором Рощина мгновенно возникла сигнатура поврежденного картографического разведывательного корабля.

КРК «Пенелопа» (опознавательные маркеры читались без проблем) снижался в пределах автоматически сгенерированного посадочного луча, посылая в эфир сигнал «SOS», но, судя по искажениям сигнатуры, корабль был обречен: его корма озарялась сполохами спонтанных выбросов энергии, поврежденный реактор и двигатели явно вышли из-под контроля бортовых систем…

Не дотянет…– Машинально определил Рощин, понимая, что при таких повреждениях корабль уже не в состоянии совершить благополучную посадку в районе, указанном навигационной системой Пятого Резервного.

Следующая мысль заставила его иначе взглянуть на ситуацию:

Почему КРК обозначил себя лишь при входе в атмосферу? По какой причине дежурное звено не стартовало раньше? Выходит, что датчики раннего обнаружения пропустили появление «Пенелопы» в системе Алексии?!..

Перед мысленным взором уже мелькал калейдоскоп накладывающихся друг на друга информационных срезов, – мгновенных отчетов глобальной системы, посылаемых в ответ на запрос мнемоника: он увидел, как с лика планеты невидимая длань стерла сначала огни, а затем и все признаки энергетической активности пяти крупных населенных пунктов, – это автоматически сработали генераторы маскирующих полей, расположенные по периметру городов, затем рассудок Рощина ментальным усилием скользнул (если говорить образно) «дальше» и «выше» в желании понять, что же активировало программу глобальной защиты?

Все исчезло, осталась лишь бездонная глубина космоса и…

Огромный, чуждыйкосмический корабль, от которого бледными искорками отделялись сигнатуры непонятных объектов, на доли секунд заполнил сознание, и вдруг киберпространство начало искажаться, претерпевая болезненные для мнемоника изменения: резко сузились границы восприятия, на уровне внезапной фантомной боли прошло ощущение одиночества, будто он оказался изолирован внутри прочной, непробиваемой скорлупы, замкнувшей систему Алексии в незримый кокон, – звезды сверкнули далеко и холодно, – он более не ощущал работы каналов единой межзвездной сети…

Болезненный сбой мнемонического восприятия продолжался: внезапно прервалась связь с расположенными в космосе датчиками раннего обнаружения. Сигналы от них исказились, а затем пропали вовсе, словно от периферии звездной системы к планете стремительно надвигалась угольно-черная тень полнейшего информационного вакуума.

Рощин не просто принял удар, он осознанно и стремительно начал сопротивляться, переходя в молниеносную атаку: не смотря на глобальный сбой кибернетических систем космического базирования, его разум усилием воли прорывался сквозь искажения, сминающие единое информационное поле, заставляя работать отключившиеся было датчики, пока перед мысленным взором вновь не возник чуждый космический корабль – двадцатикилометровый диск, обрамленный непонятной, завивающейся тонкими спиралями «бахромой», расположенной по наибольшему диаметру корпуса…

Он сумел четко определить, что неизвестный тип излучения, подавляющего работу кибернетических систем, исходит именно от инопланетного корабля, еще пару секунд Вадим боролся, в попытке понять его структуру, распознать элементарные составляющие сложного энергетического воздействия, но рассудок, впитав образ инопланетного исполина, уже не выдерживал неимоверного напряжения: мнемоническое восприятие потускнело, выцвело, разум отпрянул к планете, где губительное воздействие слабело. Рощин успел зафиксировать, как орбитальные платформы системы глобальной противокосмической обороны подали сигнал о переходе в автономный боевой режим, закрываясь в коконы защитных полей, после чего связь с орбитальной группировкой окончательно исчезла.

Все. Единая информационная сеть смята, разорвана, и сейчас на подступах к Алексии полыхнет скоротечная схватка – орбитальные оборонительные комплексы неизбежно вступят в бой, – их датчики определили источник разрушительного воздействия, и система обороны отреагирует автоматически…

Вадим, не отключая имплантов, заставил свой рассудок вернуться в реальность маленького, уютного дворика.

Почему молчит командование?!

Он «отсутствовал» всего десять-пятнадцать секунд, но окружающее пространство успело измениться до неузнаваемости: поврежденные кормовые отсеки картографического разведывательного корабля пылающими болидами обрушились на расположенный в пяти километрах от поселка лесной массив; земля под ногами несколько раз ощутимо содрогнулась, в ночи плеснули пламенем очаги пожаров, а там, куда, разминувшись с падающей «Пенелопой», ушло звено «Стилетто», вдруг сверкнула и погасла частая сетка лазерных лучей, вслед которой полыхнула нестерпимо-яркая вспышка, разлившая в половину небосвода полярное сияние…

– Что происходит?! – Инга вскрикнула, схватив Вадима за руку.

– Плазма!.. – Лаконично ответил Рощин, пытаясь определить, что именно в данный момент происходит в зоне низких орбит, но верхние слои атмосферы, в границах которых геомагнитное поле планеты сейчас отражало, рассеивало потоки заряженных частиц, блокировали восприятие: после плазменного удара, нанесенного по орбитальным защитным комплексам, небосвод вспыхнул от горизонта до горизонта неистовством прозрачно-пламенных полос, ночь мгновенно превратилась в день, разноцветные сполохи переливающегося, мертвенного сияния протянулись на сотни километров, освещая притихшую землю…

Инга, не отпуская руки Вадима, медленно обернулась, не узнавая окрестностей: лес горел, струящееся в небесах сияние окрашивало предметы в холодные неоновые тона, на миг все застыло, притихло, словно остановилось само время…

Страшное наваждение развеял сокрушительный удар, – это малый картографический корабль врезался в землю, разваливаясь на части. Он не дотянул до пятого резервного каких-то полсотни километров, но Рощин, пристально следивший за траекторией снижения КРК, отчетливо уловил момент, когда из объятых пламенем обломков вырвалась, уходя в сторону космодрома, спасательная капсула.

Он обернулся.

Тишина и бледный нереальный свет отступили под напором иных проявлений реальности: взрывы, вызванные падением многотонных обломков, сотрясали землю, лесной пожар полыхал уже в паре километрах от поселка археологов, зародившийся в ночной тиши ураганный ветер налетал горячими порывами, жалобно скрипел расположенный на крыше дома, плохо закрепленный сегмент солнечной батареи, на несколько секунд вновь наступила тишина, а затем тугой толчок ударной волны от особенно сильного взрыва смел со стола сервировку, опрокинул мангал, рассыпав по траве рдеющие угли…

В небе продолжало неистовствовать пламя.

Нет связи.

Рощин будто ослеп и оглох, основные информационные каналы не работали, резервные по непонятной причине не включились, он оказался вне сети.

Командование молчит, хотя на орбитах уже кипит ожесточенная схватка, – все происходит стремительно непоправимо и бесконтрольно.

Вадим обернулся.

– Илья Степанович, быстро собирайте жителей и уходите к древнему колониальному форту! – Приказал он опешившему от внезапных событий археологу.

Инга тронула его за плечо.

– Ты отправишься с дедушкой! Не спорь! – В тоне Рощина звучали нотки приказа.

– Тебе ведь нужно попасть в космопорт. – Она, проигнорировав тон Вадима, указала на флайкар. – Я отвезу!

– Я сам справлюсь с управлением! – Отрезал Рощин.

– Извини, но свою машину я никому не доверю. Хочешь пешком – иди. – На этот раз она продемонстрировала удивительное упрямство.

– Инга мне некогда с тобой спорить! – С досадой ответил Вадим. – Все, вопрос исчерпан!

Не смотря на отключение орбитальных датчиков и полное отсутствие связи, Рощин по-прежнему ощущал, как из глубины космического пространства продолжает медленно, неумолимо надвигаться нечто непостижимое, чуждое…

Его импланты продолжали работать: на фоне расплескавшегося в небе энергетического ада, в котором сейчас сгорали выпущенные неизвестным кораблем отделяемые модули, разрушались элементы орбитальных узлов противокосмической обороны, внезапно промелькнули и исчезли знакомые сигнатуры – это дежурное звено «Стилетто» в полном составе совершало маневр, выходя на невидимую для Рощина цель.

Почему не взлетают остальные машины?!

Двойственность восприятия, когда одна реальность накладывается на другую, не мешала Вадиму действовать, – подтолкнув Илью Степановича, все еще пребывающего в состоянии шока, к всепланетному вездеходу, стоявшему под навесом в углу двора, он распахнул водительскую дверь спортивного «Прокуса» и… увидел Ингу, которая уже завела двигатель и уступать место, судя по дерзкому взгляду, не собиралась.

– Ладно, поехали. – Рощину сейчас было не до препирательств. Еще несколько взрывов ухнуло в отдалении, а затем вдруг с тяжкой, ритмичной дрожью ударили комплексы системы противокосмической обороны Пятого Резервного.

* * *

Первым за воротами усадьбы скрылся всепланетный вездеход, но Инга не спешила следовать за ним: через неудобную дверь небольшого багажного отделения, проломив декоративную перегородку, в салон спортивного флайкара втиснулся Иван. Андроид оказался вооружен древним штурмовым комплексом системы «АРГ-8», – подобным стрелковым оружием оснащались колониальные транспорты Великого Исхода.

– Я с вами. – Скупо сообщил он.

Вадим не стал комментировать поступок человекоподобного механизма. Во-первых, Инга уже выруливала из ворот усадьбы, во-вторых, со стороны космопорта, куда, круто снижаясь, все же дотянула объятая пламенем планетарных двигателей спасательная капсула, частыми сполохами ударили тяжелые ракетные батареи системы ПКО.

Из-за вихря заряженных частиц, бушующего в верхних слоях атмосферы, галакткапитан по-прежнему не мог понять, что конкретно происходит на подступах к планете. Отсутствие информации здорово било по нервам, и он мысленно торопил Ингу, в естественном желании как можно скорее добраться до командного пункта «РК-5».

Выехав за пределы поселка, она тут же повернула направо и, выведя «Прокус» на скоростную магистраль, ведущую к космопорту, заставила двигатель спортивной машины выдать всю возможную мощность.

Резкие перегрузки ускорений, как мимолетно отметил про себя Вадим, девушка переносила спокойно.

Автоматически поменяла прозрачность предусмотрительно поднятая крыша флайкара, и сквозь тягучие, полыхающие неистовством красок сполохи полярного сияния, в небесах вдруг отчетливо проявились частые вспышки, сопровождаемые короткими росчерками внезапного звездопада.

– Что это, Вадим?! – Встревожено спросила Инга.

Рощин не стал отмалчиваться.

– Спутники. – Лаконично ответил он. – Сбитые аппараты навигации и связи… Фрайг!... – Вырвалось у него, когда в напоенных энергиями небесах внезапно вспух огромный огненный шар.

– Это была станция ГЧ [42]42
  Станция ГЧ – станция гиперсферных частот, объединяющая множество приемных и передающих устройств, работающих на принципе передачи сигнала по линиям напряженности гиперсферы. Кроме каналов межзвездной связи на станциях ГЧ базировались основные аппаратные мощности компьютерной сети Интерстар.


[Закрыть], верно? – Голос Инги все же дрогнул, не смотря на кажущее самообладание девушки. – Теперь мы отрезаны от связи с Обитаемыми Мирами?!

– Есть аварийные передатчики гиперсферных частот. – Успокоил ее Вадим, промолчав о полученных несколькими минутами ранее ощущениях.

Чтобы не нервировать Ингу и не отвлекать ее от дороги, он переключился на мнемоническую связь с киберсистемой дройда.

– Тебе кто позволил влезать в машину, да еще и с оружием?!

– Мои действия оправданы и продиктованы текущей обстановкой. – Бесстрастно ответил Иван. – Анализ данных указывает, что на колонию совершено нападение.

– Будешь нас защищать? – Рощин взглянул на автоматический «римповский» [43]43
  «Римп-кибертроник» – название корпорации-производителя, занимавшейся в эпоху Великого Исхода колониальными проектами вооружений. Основным конструктором корпорации являлся Ганс Герверт, откуда сложилась аббревиатура «АРГ» – «Automatic Rimp-Gervet».


[Закрыть]стрелково-гранатометный комплекс, системы гениального Ганса Герверта – сокращенно «АРГ-8», разработанный под усиленный бронебойный патрон,

– Буду. – Хьюго извернулся, втащив в салон дополнительное вооружение: две импульсные винтовки, системы «ИМ-170». – Зарегистрированы на Илью Степановича. – Прояснил андроид вопрос происхождения оружия. – Я взял их из сейфа.

– Лежи смирно! – Вадим не знал, злиться ему на андроида или поблагодарить его. – На КПП не вздумай вылезать!

– У вас нет командного приоритета, сэр. Вы не можете отдавать мне приказы.

– Взломать твою систему? – Угрожающие поинтересовался Вадим, которого мнемоническое общение с древним кибермеханизмом не отвлекало от наблюдения за общей обстановкой.

Иван не стал нарываться и скромно промолчал в ответ. Взлом и перенастройка древней кибернетической системы не заняли бы у галакткапитана и пары минут, но на самом деле ему сейчас было не до разборок с человекоподобным сервомеханизмом.

…Инга вела «Прокус» на предельно-возможной скорости.

На эстакаде она еще раз круто повернула, виртуозно вписав машину в сложный поворот дорожной развязки, и вывела флайкар на дорогу, идущую по гребню дугообразной насыпи, отделяющей космопорт от близлежащих поселений.

– Через минуту будем на месте. – Коротко сообщила она.

– Сворачивай назад!.. – Внезапно приказал Вадим, заметив активные сигнатуры, и запоздало осознав, что нужно было предупредить Ингу, – она не понимала, что двигаться следовало по низине, в объезд…

Окончание его фразы внезапно потонуло в грохоте; яростные, ритмичные вспышки призрачно-зеленоватого пламени ударили, казалось, прямо из-под насыпи, по гребню которой стремительно несся одинокий флайкар, ударная волна едва не снесла машину с дороги, заставив Ингу резко вывернуть руль и остановиться.

– Что происходит?! – В ее глазах промелькнуло выражение ужаса, растерянности.

– Плохо дело… – Рощин вновь пытался связаться хоть с кем-нибудь, но ничего не получалось. – Работают наземные батареи противокосмической обороны! Их позиции как раз под насыпью! Из машины, быстрее! – Он схватил импульсную винтовку, вторую тут же реквизировала Инга, Иван уже выбрался из багажника и, присев, ожидал развития событий.

– Скорее, за насыпь! На другую сторону!

Андроид привстал, схватил за руку хозяйку, увлекая ее за собой к противоположному скату искусственной возвышенности, за которым можно было укрыться от ударных волн, возникающих в момент выстрелов импусных орудий.

В этот момент огонь средств противокосмической обороны достиг целей, – в небесах ниже постепенно угасающего сияния, расцвели яркие бутоны разрывов, роняющие к земле град обломков, за которыми, как при салюте или разрыве бризантного боеприпаса тянулись зигзагообразные, сизые полосы дыма.

Рощин, переключившись на мнемоническое восприятие бушующих в небесах энергий, ощутил оторопь: импульсные орудия Пятого Резервного работали прямой наводкой, гаусс-снаряды, прочерчивая в небесах зримые трассы, сбивали снижающиеся в пределах атмосферы неопознанные модули, вторя им разрядились пусковые установки тяжелых ракетных комплексов класса «Легион», способные поражать цели в зоне низких околопланетных орбит.

Ведут огонь по базовому кораблю?

Так и есть.

Громада инопланетного корабля, медленно продавливаласебе путь сквозь призрачное сияние, все еще мятущееся в верхних слоях атмосферы, контур исполинского диска внезапно затмил половину небосвода; создавалось ощущение, что он намеревается каким-то образом осуществить посадку, не смотря на размеры, препятствующие (в понимании Вадима) благополучному осуществлению подобного маневра.

Бесноватая атака сотен стремительно снижающихся модулей, тем временем захлебнулась.

…Рощин был вынужден отвлечься: визг лазерных дальномеров, донесшийся из кабины покинутого людьми «Прокуса», и нарастающий, уходящий в ультразвук вой, вырвали его из одной реальности в другую.

К земле неслось что-то громадное, уже бесформенное, поврежденное огнем зенитных батарей противокосмической обороны.

Огромный многотонный обломок врезался в стеклобетон дорожного покрытия, заставив вздрогнуть в конвульсивной судороге и просесть воронкой часть дамбы, флайкар перевернуло и отбросило метров на пятьдесят, будто щепку; Ингу спасла насыпь, за которую секундой ранее ее увлек андроид, Вадима же отшвырнуло ударной волной, сбив с ног и с такой силой ударив об ограждение, что сознание галакткапитана на миг погасло.

* * *

Инга, оглушенная, дезориентированная, едва ли понимала, что за сила толкнула ее вслед за Иваном, назад, к гребню дорожной насыпи.

Первые движения она совершала, как будто в полусне, а затем ее взгляду открылась жуткая картина: часть дороги превратилась в воронку с отлогими скатами, посреди своеобразного кратера возвышался развороченный обломок инопланетного спускаемого аппарата, сквозь треснувшую, потерявшую часть фрагментов обшивку, она отчетливо увидела прорывающееся изнутри напряженное сияние, словно там, в глубине чуждого модуля, находился некий сгусток энергии…

Еще секунда и сотни тончайших лазерных лучей вырвались из неприметных испускающих устройств, расположенных в обшивке инопланетного модуля, но что странно – они не пронзили воздух уходящими в бесконечность линиями, а вдруг под воздействием некой силы начали изгибаться, вычерчивая на удалении нескольких метров от воронки объемные контуры каких-то механизмов…

Понять, что происходит, не сумел бы ни один специалист, ибо сейчас на глазах оторопевшей девушки работала сумма неких, абсолютно неизвестных человеку технологий: в задымленном воздухе все четче, сложнее проявлялись вычерченные лазерами контуры абстрактных для Инги устройств, словно внутри искореженного обломка затаился сошедший с ума художник-механореалист…

Попытка контакта?

Передача информации?

Она оглянулась. Вадим, отброшенный ударной волной к ограждению дороги, пытался встать, Иван покинул ее, пробежал вдоль насыпи, и, используя как укрытие бесформенный кусок металлокерамики, бывший минуту назад флайкаром, застыл, в готовности открыть огонь, но не видел цели, не получал команд, и Инга вскрикнула, предупреждая нежелательную инициативу со стороны андроида:

– Опусти оружие! Фиксируй, записывай!

Дройд и без того вел непрерывную запись событий, но оружие опустил, подчиняясь возгласу хозяйки.

– Инга… Назад… В укрытие!.. – Прохрипел Вадим, поднимаясь на ноги. Импульсную винтовку он использовал сейчас как опору.

Встать. Взглянуть на сетку лазерных лучей, впитать рассудком напряженное сияние, изливающееся из разломов обшивки…

Не думать сейчас об атакованной «Пенелопе», сбитых спутниках, уничтоженной станции ГЧ, абстрагироваться от роковой последовательности событий, ибо перед ним – творение чуждого разума…

– Не стрелять!.. – Хрипло выкрикнул Вадим, вторично предостерегая андроида от необдуманных действий, делая шаг навстречу непонятным, объемным, призрачным формам, вычерченным в дымном воздухе зеленоватыми линиями…

Они еще дрожали в метре над изувеченной землей, когда в обшивке рухнувшего сегмента с оглушительным звуком выдавило нечто, напоминающее люк, и оттуда, изнутри появилась механоформа.

– Не стрелять!.. – Вновь повторил Вадим.

Его действия, лишенные бесстрашия или сумасшествия, подчинялись сейчас единственно допустимой логике: неожиданно сложившаяся ситуация предполагала пусть мизерный, но шанс на контакт с иным разумом.

Чувства, эмоции, все, что влекло за собой непоправимые действия, сейчас как будто замерзло, а контуженное сознание уже тянулось навстречу непонятной механоформе, кибермодули имплантов сканировали механизм, в поиске органики, – существовала вероятность, что перед ним существо, облаченное в защитную оболочку, с элементами механических приводов…

Нет…

Никакой органики, разве что полимерные материалы, использованные в некоторых деталях загадочной конструкции…

Еще один шаг.

Призрачные объемные моделинепонятных устройств, вычерченные в воздухе сотнями зеленоватых лазерных лучей, внезапно подернулись рябью искажений и исчезли, чуждый механизм, похожий на приплюснутую, каплевидную головоломку-трансформер, по поверхности которой постоянно двигалось множество сегментированных выступов, с ноющим, вибрирующим гулом развернулся, приподнявшись над поверхностью примерно на два-три сантиметра, и, игнорируя людей, внезапно открыл ураганный огонь по прячущемуся за обломками флайкара андроиду.

Рощин машинально отпрянул, когда механоформа внезапно выплюнула серию крошечных, напряженно сияющих сгустков энергии, похожих на шаровые молнии.

Их соприкосновение с препятствием вызвало эффект, сравнимый с разрывом плазменных гранат: обломки «Прокуса» мгновенно объяло пламенем, нестерпимая вспышка света, сопровождаемая волной жара, полыхнула над изувеченной дорогой, а чуждый механизм, не прекращая трансформаций, уверенно заскользил параллельно отлогому скату воронки, стремясь подняться выше, открыть себе полные сектора обстрела.

* * *

Казалось, что стремительно разворачивающиеся события фатальны, подчинены некому предначертанному заранее року.

Первым в неравную схватку вступил Иван.

Маскируясь в тепловой засветке пожара, он открыл огонь из «АРГ-8». Короткие прицельные очереди метнулись по броне изменчивой, не останавливающей постоянной трансформации приплюснутой механоформы, высекая искры, но, не нанося существенного вреда.

Вадим метнулся под прикрытие насыпи.

Действия Ивана мгновенно убедили его в тщетности самоотверженной попытки дройда пробить броню механоформы из допотопной «АРГ-8», но Рощин постоянно считывал изменчивую сигнатуру противника, вел встречное сканирование и, осознав, что никакого контакта не состоится (по крайней мере, не здесь и не сейчас) галакткапитан начал транслировать андроиду явные целеуказания, давая тому возможность вести прицельный огонь по наиболее уязвимым точкам инопланетного десантного механизма.

Чуждая механоформа, поднявшись над гребнем воронки, вновь выпустила очередь плазменных сгустков, на этот раз, послав их расширяющейся дугой, с прицелом не только на андроида, но и на человека, обнаружившего свое присутствие сфокусированным сканирующим излучением кибермодулей.

…

И Вадим и Инга навсегда запомнили этот страшный исковерканный фрагмент реальности…

Сплошной стеной горели кусты, факелами полыхали редкие, высаженные вдоль насыпи деревья, установленные на обочине дороги отбойники истекали зловонным, черным дымом от расплавившейся пенорезины, а на дне кратера, образовавшегося при падении инопланетного модуля, внезапно полыхнул чудовищной силы взрыв.

Механоформа покачнулась, – излучение взорвавшегося энергоблока посадочного модуля, мгновенно расплавило скаты воронки, превратив грунт в стекловидную массу.

Ингу и Вадима спасла насыпь, а вот Ивану пришлось туго: андроида вместе с обломками флайкара буквально снесло с дороги тугим ударом взрывной волны.

Инопланетная механоформа так же пострадала от взрыва, – на миг показалось, что она утратила способность двигаться, ее броня размягчилась, трансформации заметно замедлились, отключилось поле, удерживавшее механизм в нескольких сантиметрах над поверхностью земли, но с отчетливым царапающим звуком зацепив стеклобетон дорожного покрытия, каплевидная машина вновь выровнялась, огрызнувшись в сторону пытавшегося вновь вскарабкаться на насыпь андроида двумя плазменными сгустками.

Оба плазмоида прошли выше и разрядились шквалом ветвистых молний, соприкоснувшись с покореженным ограждением скоростной трассы.

Прицел неверный… но одна поправка и Ивану конец…

…

Вадим по большому счету не ждал от Инги адекватных ситуации действий, потому и данные по расположению обнаруженных подсистем механоформы он передавал, ориентируясь на Ивана, с использованием понятного древнему сервомеханизму протокола.

…Она инстинктивно вжималась в землю, поначалу ей владели растерянность и страх, происходящее казалось невероятным, но спасительную мысль: это не со мной…– рвало в клочья жаром, грохотом, – в какой-то момент Инга будто очнулась, осознав, что лежит, судорожно вцепившись пальцами в обнажившиеся корни росшего у дороги дерева.

Испытанный ужас отступал медленно, неохотно, оставляя противную, бесконтрольную дрожь.

Она с трудом разжала сведенные судорогой пальцы, затем, привстав, случайно зацепила рукой валявшееся рядом оружие, машинально подтянула к себе «ИМ-170», причем движение получилось четким, рефлекторным, профессиональным.