Текст книги "Серв-батальон"

Автор книги: Андрей Ливадный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– В смысле? – Верхолин не видел ничего положительного в ситуации, возникшей у Грина.

– Бой еще не начался. – Ворчливо отозвался Саймон. – Можешь вытаскивать меня спокойно, без помех.

– А, вот ты о чем? – Антон мысленно решал: попытаться сдвинуть контейнер или подрезать лазером бетонный обломок, заблокировавший аппарель?

Режь бетон.

Он прислушался к совету «Беатрис», которая с определенного момента начала восприниматься уже не как «второй пилот», а скорее как внутренний голос…

– Саймон, я буду резать лазером бетонный обломок. Потерпи еще минуту. – Антон позволил «Беатрис» самой настроить нужную мощность излучения и выбрать угол надреза. – Как у тебя идет адаптация?

– Нормально. Моя рыжеволосая подруга развлекала меня анекдотами.

– Ты серьезно?

– Да нет. Шучу, конечно.

Разряды лазера ударили короткими вспышками, и покрытая трещинами бетонная плита начала крошиться, разлетаясь облачками пыли и более крупными обломками, которые с глухим стуком отлетали на дно воронки, оставляя за собой сизые, неровные шлейфы дыма.

Щедро сыпанули искры, когда на пути разрядов попалась арматура, вишневые шарики расплавившегося и тут же отвердевающего металла с шипением разлетелись по стонам крошечными фейерверками, затем фрагмент бетонного перекрытия, поставленный взрывом в вертикальное положение, начал медленно смещаться, потеряв опору и сползая под собственным весом.

Еще мгновенье и он отломился, с грохотом обрушившись вниз, посадочный модуль с машиной Саймона перевернулся, встав горизонтально.

– Поосторожнее!.. – раздался голос Грина.

– Извини, как получилось. – Ответил Антон. – Проверь, аппарель работает?

Одна из стенок посадочного контейнера с вибрирующим гулом начала открываться, взламывая слой окалины.

– Порядок.

Внезапно и коротко включился канал командной частоты.

– Семнадцатый, двадцать второй – двигаться к отметке «807». Занять позиции, ждать команд.

– Принято. – Ответил Антон, не став задавать командиру батальона вопросов, почему тот посылает двух «Фалангеров» в паре, когда обычно тяжелые серв-машины действовали в связке с легкими «Хоплитами» [20]20
  Связка «Фалангер» – «Хоплит» – Здесь следует пояснить: серв-машины класса «Фалангер» относятся к тяжелым видам боевой планетарной техники. Их вес в зависимости от модели варьировался от сорока пяти (в первые годы войны) до шестидесяти тонн. Основное вооружение: ракетные установки большого радиуса действия, крупнокалиберные (150мм) автоматические орудия, реже вместо ракетных установок на оружейных пилонах монтировались лазеры теплового спектра, аналогичные корабельным установкам, входившим в состав комплексов «Прайд». Учитывая эти особенности «Фалангеры» служили для поражения удаленных целей (в том числе и орбитальных), в ближнем бою они часто оказывались уязвимы из-за низкой маневренности и невозможности вести огонь тяжелым ракетами на дистанции прямой наводки, поэтому в ходе боевых действий с учетом накопленного опыта, в подразделениях Альянса получила широкое применение практика так называемых «боевых пар», когда каждый «Фалангер» сопровождался более легким (30-40 тонн) «Хоплитом», который прикрывал ведущего в ближнем бою, вел активную разведку целей, атаковал укрепленные пункты и технику противника, пользуясь огневой поддержкой ведущего.
  Боевое звено «Фалангер» и два ведомых «Хоплита» являлось основной боевой единицей штурмовых десантных подразделений, но чаще из-за нехватки техники использовались именно пары «боевых связок».


[Закрыть].

Приказы не обсуждаются, их исполняют.

Антон чувствовал, – что-то пошло не так, слишком долгой оказалась зловещая тишина, окутавшая руины после сокрушительной атаки штурмовых носителей.

Где же противник, почему он не проявляет инициативы, не пытается если не отбить базу, то хотя бы обстрелять позиции высадившего серв-батальона?

Неизвестность оказалась тяжелым, непростым испытанием, еще раз напомнив, – тут не виртуалка, где все понятно и предсказуемо. Там противник не станет медлить, изматывая нервы зловещей тишиной, а тут… оставалось лишь надеяться, что комбат точно представляет, что и как им надлежит делать, чтобы не угодить в ловушку.

* * *

На самом деле командир серв-батальона сам пребывал в недоуменной растерянности. Они высадились и что?

Ситуация складывалась – хуже некуда.

Майор Шмелев так же интуитивно чувствовал: что-то не так, – в тщательно проработанном и блестяще осуществленном в своей первой фазе плане крылось непонятное западло, – другого слова он так и не нашел, чтобы определить двусмысленность положения, в котором оказался серв-батальон.

Они взломали оборону противника, высадились на территории базы РТВ, но что дальше? План круговой обороны попахивал самопожертвованием, но никто не удосужился объяснить ему, – во имя какой тактической цели они должны умереть?

По данным пассивного сканирования, не выдающего истинного местоположения серв-машины, противник на удивление быстро оправился от ошеломляющего, сокрушительного удара, а корабли седьмого ударного флота так не появились из пространства гиперсферы.

Что же ты задумал, адмирал? Почему честно не обозначил детали операции, не избавил от мгновений томительной неизвестности?

Размен одного серв-батальона на уничтоженный сегмент противокосмической обороны планеты?

Слишком грубо, прямолинейно, незачем было посылать сюда молодых ребят, при применении «Миражей» с такой самоубийственной работой справились бы беспилотные сервомеханизмы.

Группа Тавгалова… Нас так и не допустили к прямому общению. Они тут со спецзаданием.

Неизвестность – худшая из пыток и потому Шмелев ни на секунду не задумывался, активируя закрытый канал командной частоты.

– Капитан?

Тот отозвался спустя пару секунд, очевидно перепроверял полномочия абонента.

– Слушаю. Решил познакомиться майор?

– Давай по существу. – Ответил Шмелев. – Я застрял.

– В смысле?

– В прямом. Высадка осуществлена, все машины на позициях круговой обороны, командир соединения «Нибелунгов» требует от меня дальнейших инструкций…

Тавгалов ощутил неприятный холодок в груди.

– То есть, дальнейшего плана действий нет?! – Ошеломленно переспросил он.

– Занять круговую оборону и держаться до подхода основных сил флота. Но я не вижу, чтобы на орбите происходили подвижки. Нашего флота нет, а мы тут. Вот я и подумал, пока не закрутилась карусель – может, ты подскажешь – что дальше? Какое у тебя задание, капитан?

С губ Тавгалова сорвалось проклятие.

– Задание у меня простое. Освободить пленных пилотов. Обеспечить им доступ к управлению трофейными серв-машинами захваченной базы РТВ. Затем передать тебе общее командование операцией.

– Ясно. – Тон Шмелева не подразумевал двойной трактовки мыслей, проскользнувших в его голове. – Нас подставляют под удар. Сколько серв-машин ты должен реактивировать?

– Около сотни. Как получиться.

Секунда тишины.

– Сотня?! Ты серьезно? Откуда в недрах базы столько пленных пилотов?

– А разве я сказал, что они живые? – Тавгалов криво усмехнулся. – Пять контейнеров с трофейными модулям «Одиночка» различных модификаций. Приказано найти, доставить к машинам, и реактивировать.

Лицо майора Шмелева приняло землисто-серый оттенок.

– Не делай этого, капитан.

– Поясни!

– На орбите тяжелый флагманский крейсер колоний. Реактивация сотни серв-машин создаст такой очаг угрозы, который они станут давить немедленно, не считаясь ни с чем. Не знаю, выбирай сам, из двух вариантов, либо крейсер выйдет на низкие орбиты для коврового бомбометания по площади базы РТВ, либо применит аннигиляционную установку «Свет», ударив по планете.

Тавгалов грязно выругался.

– Как ни крути, майор, выходит – размен. Наши жизни на уничтожение опорного пункта Колоний. Круто задумано. Значит, поддержки флота ждать нечего. Адмирал не полезет под удар установки «Свет».

– Ясно дело. – Не задумываясь, согласился Шмелев, зная, что адмирал – расчетливый, циничный тактик, пока дело не доходит до вопроса его личной безопасности. – Но выжить мы должны. Или у тебя другое мнение, капитан?

– Других мнений быть не может. Но вот реального способа выжить, извини, не вижу. Реактивируем трофейные машины – получим по башке с орбиты. Не реактивируем – нас рано или поздно сомнут части наземного базирования.

– Ты сколько в десанте? – Спросил Шмелев, мучительно соображая: что же делать, как развязать внезапный клубок смертельных проблем?

– Пятый год. – Ответил Тавгалов.

– Вот что скажу, капитан: я выживу, хотя бы ради того, чтоб спасти ребят.

– Варианты. Нужны конкретные варианты, а не слова.

– Слушай внимательно: действуешь по плану. Достань модули «Одиночек». Они нам теперь нужны как воздух.

– Ты же сказал что активация трофейных машин – наша гарантированная смерть!

– Не гони события. На ближайший час мы в относительной безопасности. Батальон держит оборону базы, ты идешь под землю. Я отведу и замаскирую «Нибелунги», – они наша гарантия отхода. Сколько у тебя технических сервов?

– Тридцать штук.

– Отлично. Пусть занимаются реактивацией трофейной техники. Твои ребята с серв-машинами знакомы?

– С управлением?

– Да.

– Проходили. Знаем.

– В таком случае все подразделение переводишь в пилоты. Ты понял? Только не спорь, броня и огневая мощь «Фалангеров» даже при отсутствии опыта вождения, повысит шансы твоей группы на выживание.

– Я понял. Но ты так и не сказал – что дальше?

– Буду думать. Нужно составить такой план действий, чтобы у противника постоянно создавалось ощущение, что наземные силы справятся сами. Будем включать трофейные машины группами, не создавая массированной угрозы.

– Считаешь, это сработает?

– Уверен. Дай мне немного времени, и к твоему возвращению план действий у нас будет.

Секунда тишины.

– Ладно, майор. Я пошел. Думай.

* * *

Группа капитана Тавгалова.

Мощный взрыв вырвал модульные ворота, устоявшие под ракетным обстрелом «Нибелунгов».

На месте образовавшегося входа в бункерную зону вихрился дым, клубилась пыль, но пятеро бойцов диверсионной группы не обращали внимания на такие мелочи, системы БСК работали исправно, выдавая на проекционные забрала обработанные показания сканеров.

– Парами вперед. Техническим механизмам дистанция – пятьдесят метров.

Масштабы бункерной зоны базы РТВ поражали: сразу за выбитыми взрывом воротами открылось огромное пространство технического паркинга – десятки трофейных серв-машин ничуть не пострадали от массированных ракетных ударов, перекрытие даже не треснуло, но ковровое бомбометание с применением боеприпасов объемного взрыва не оставит тут камня на камне…

Пять бойцов группы остановились, занимая позиции, в ожидании немедленной реакции узлов внутренней обороны, но тревожный сумрак, разгоняемый лишь сиротливыми источниками аварийного освещения, не потревожил ни один выстрел или лазерный разряд, – система безопасности либо вырубилась, либо просто отсутствовала, что показалось Тавгалову сомнительным.

Однако сканеры не выявили источников энергетической активности, за исключением энергоцентралей, питающих аварийные подсистемы освещения.

Видимо, нарушено энергоснабжение уровня. Посмотрим, как будет дальше и глубже…

Они возобновили движение, медленно, вязко продвигаясь вперед, каждую секунду ожидая вспышки внезапного сопротивления, – укрываясь за мощными ступоходами неподвижных, как статуи, серв-машин, десантники преодолевали метр за метром, пока на схеме коммуникаций, моделируемой подсистемами боевых скафандров, не обозначился наклонный тоннель, уводящий вглубь бункерной зоны. Рядом располагались пять мощных подъемников, рассчитанных на габариты и вес серв-машин.

Тавгалов не верил, что тут нет систем охраны. Даже при нарушенном централизованном питании каждый узел автоматически входит в автономный режим, используя собственный энергонакопитель.

На сканерах чисто…

Может режим «хамелеон» так хорошо маскирует бойцов, что системы ограничения доступа не реагируют на их появление?

Рискнуть? Двигаться вперед?

Точечный укол лазерной связи развеял его сомнения.

– Командир, сигнатуры. Движутся по тоннелю. Идентификации не поддаются.

Тавгалов на миг включил системы активного сканирования.

Что за…

На проекционном забрале шлема появилось смешанное скопление сигнатур. Сервомеханизмы… Но такой конструкции нет ни в одной из баз данных!...

Ну да. Здесь же расположены испытательные полигоны, кибернетические лаборатории и цеха по производству новой техники, ориентированной на борьбу с серв-машинами Альянса.

Расплывчатые пятна сигнатур после обработки специализированными боевыми программами идентификации целей начали обретать приблизительные контуры.

Что за уродцы?..

Тавгалов видел миниатюризированный шагающий привод, затем что-то вроде поворотной платформы, на которой расположена полусфера, и как завершающий штрих в облике сервомеханизма – испускающая трубка тяжелого лазера, заключенная в бронированный кожух, – нечто вроде непропорционально длинного носа…

Как они поддерживают равновесие? – Промелькнула вопросительная мысль, но тут уже стало не до шуток, на самом деле шагающие уродцы обладали даже на первый взгляд неожиданной для таких размеров боевой мощью. Тяжелое бронирование, сравнимое с защитой планетарного танка, делало их неуязвимыми для легкого стрелкового оружия, – вот и «противовес» длинной испускающей трубке, равновесие шустрые машины поддерживали идеально…

Рядом с моделью шагающего лазера появилось следующее трехмерное изображение, понравившееся Тавгалову еще меньше: небольшие по размерам, передвигающиеся на широких гусеницах боты, в конструкции которых сочеталась многоствольная реактивная минометная установка и два тридцатимиллиметровых орудия.

Изрубят снарядами в фарш, за пару секунд… – мысленно оценил возможности новых механизмов командир десантной группы.

Мимо не проскользнешь. Если только рывком в грузовой лифт, и сразу прорываться на нижние уровни?

А что ходячие лазеры и боты огневой поддержки сделают с техническими дройдами?

Вот попали… Скрытые системы охраны все же функционировали, – они отследили точку вторжения и вызвали группу зачистки.

Дистанция – триста метров.

– Шмелев! – Капитану не оставалось ничего другого, кроме как выйти на связь. Выбор небогат: либо мгновенная геройская смерть и загубленное задание, либо уповать на своевременную помощь серв-батальона.

– Почему выходишь на радиочастотах?!

– Принимай телеметрию. Через минуту моей группе крышка…

Майор был не из тех, кто начинает препираться. Мгновенно оценив поступившие к нему данные, он отдал короткий приказ:

– Звено Максимова, передаю координаты точки входа в бункерную зону! Поддержите десантников.

И вновь тишина в эфире.

Двадцать минут с момента высадки…

Всего двадцать минут…

* * *

Группа капитана Тавгалова…

– Всем в укрытие. Дима, отдай команду сервам, – пусть к фрайгу уносят ноги отсюда! Позовем, когда понадобятся.

Двести метров… Вроде уже не мальчик и в десанте не новичок, а испариной по спине ожгло. С тихим щелчком отскочили пылезащитные заглушки пусковых стволов тактического ракетного комплекса, закрепленного поверх бронепластин запястья правой руки. Орудие на левом плече с шелестом развернулось, нацелившись в сторону модульных ворот тоннеля, что начнут вот-вот открываться.

Если помощь не подоспеет вовремя, бой будет коротким… – Мысль прошла буднично, отстраненно, в отличие от молодых пацанов, что глотали сейчас первые минуты напряженного страха, Тавгалов не нервничал – война давно и бесповоротно стерла в рассудке некоторые грани, через которые, однажды переступив, уже не вернешься, не отмотаешь вспять.

Когда риск превращается в будни, с человеком начинает происходить странное: он меняется быстро, необратимо, будто в сознании отказывают некие ограничители – если страх то «по полной», если безрассудство, – то до конца…Тавгалов давно жил одним днем, часом, секундой боя – как получиться. Иначе сойдешь с ума, как происходило со многими на его глазах.

Массивные створы модульных ворот дрогнули и начали сдвигаться по направляющим.

Пять человек. Пятнадцать тактических ракет…

– Бьем залпами. Интервал три секунды.

Сумеречное пространство огромного подземного паркинга расчертили огненные вспышки запусков, реактивные снаряды с воем пронеслись по короткой траектории прямой наводки, и за продолжавшими открываться воротами вспухли ослепительные бутоны разрывов.

Ворота заклинило, раздался скрежет механизмов, многотонные плиты несколько раз дернулись и застыли, в успевшем открыться метровом зазоре бушевало пламя, из которого вдруг начали появляться стремительные контуры необычных машин.

Тавгалов, как и остальные бойцы, произведя залп из ОРК [21]21
  ОРК – Орудийно-ракетный комплекс. В данном случае речь идет об индивидуальной системе, разработанной специально для бронескафандров. Тубусы ракетной установки крепятся на тыльной стороне запястья. Автоматическое орудие (30 мм) с кассетным питанием установлено на правой плечевой пластине. Оба компонента управляются выделенным сопроцессором.


[Закрыть], едва успел отпрянуть за прикрытие мощной железобетонной опоры, поддерживающей свод огромного помещения, как в ответ хлестко, ритмично ударили тридцатимиллиметровые автоматы, ангар мгновенно наполнился грохотом разрывов, клубами едкой пыли и заунывным рикошетом осколков, однако сервы не ограничились короткими очередями, они зафиксировали цели и двигались через завесу белесой пыли, тупо, но целеустремленно молотя по укрытиям; над головой Тавгалова мощная монолитная опора вдруг подернулась змеящимися трещинами, – видно в куцые электронные мозги вражеских сервомеханизмов программисты не вложили ни грамма от такой полезной функции, как просчет вероятных последствий стрельбы и эквивалент инстинкта самосохранения.

Еще минута бесноватого огня и они либо израсходуют боекомплект, либо просто обрушат свод ангара…

Капитан едва успел подумать о вполне вероятном исходе короткой схватки, как пространство внезапно осветили пять стробоскопических вспышек тактовой очереди, выпущенной из подвесного орудия «Фалангера».

Пилот шестидесятитонной машины правильно оценил ситуацию, успев по ходу движения сменить бронебойные снаряды на фугасные, – пять разрывов буквально смели успевшие прорваться в ангар сервомеханизмы противника, изрешетив их поражающими элементами в виде шариков. Когда вновь заработали давшие секундный сбой сканеры, то Тавгалов с удовлетворением смог наблюдать последствия единственной пятитактовой очереди – вариатор целей уже не очерчивал сигнатуры, фиксируя лишь обломки.

Укол лазерного луча принес сообщение.

– Лейтенант Максимов. Поступаю в ваше распоряжение.

– Спасибо… Вовремя подоспел. Видел их сигнатуры?

– Дешевая в производстве, но крайне опасная дрянь. – Высказал свое мнение лейтенант, для верности производя одиночный запуск в щель меж искореженных ворот, откуда толчками выталкивало едкий, зловонный дым.

– Дима, займись лифтами. Джон, верни дройдов. – Тавгалов не терял ни секунды драгоценного времени. – Пусть начинают тестовую проверку серв-машин.

Отдав распоряжения, он вышел из-за едва не рухнувшего укрытия.

За сумеречным контуром «Фалангера» обозначились два «Хоплита» боевого звена.

– Нам бы прорваться на уровень кибернетических лабораторий. По схеме, полученной разведкой, – минус третий ярус.

– Больно тихо тут… – Отозвался Максимов. – Не по душе мне тишина, капитан…

– Шутишь? Тридцать сервомеханизмов, посланные на уничтожение пятерых десантников, по-твоему «тихо»?

– Я не о том. Почему такое слабое, я бы сказал очаговое сопротивление?

– Удар «Нибелунгов» в расчет не берешь? – Хищно оскалился Тавгалов. – Они перепахали инфраструктуру базы почти на двадцатиметровую глубину.

– Мелочи. Ты сам видишь перекрытиям второго уровня хоть бы что.

– Слушай лейтенант, не напрягай. У меня вопросов сейчас больше чем ответов. Что на сканерах твоей машины? Фиксируются охранные системы?

– Да. Но свое они уже отработали – тревогу подняли, а в ответ выдвинулась только одна группа механизмов?

– Радуйся. Значит, больше резервов нет.

– Лифты работают. – Вмешался в их диалог доклад техника десантной группы. – Я подключил аварийную линию питания.

– Ну что? В прорыв?

– Мы спускаемся первыми, капитан. Сам знаешь, если завяжется бой на выходе, вам лучше держаться подальше. Зачистим уровень, – тогда милости прошу.

– Согласен. – Тавгалову нечего было возразить. Огонь «Фалангера» в замкнутых пространствах бункерной зоны одинаково опасен и для своих, и для врагов.

Три серв-машины направились к рассчитанным под их габариты и вес подъемникам.

– Смотрите, чтоб нас не заперли. – Предупредил Максимов.

– Об этом не беспокойся лейтенант. Мы проконтролируем.

Тавгалов посмотрел на таймер.

Минус двадцать две минуты с момента высадки…

* * *

Майор Шмелев, распределив позиции серв-машин, и дав указания командиру соединения «Нибелунгов», вот уже минуту, как нервно поглядывал на таймер.

Интуиция подсказывала: четверть часа в их распоряжении, не больше. Все же штурмовые носители отработали «по полной», буквально вырвав, будто пираньи, изрядный сегмент наземной и космической обороны.

Где же флот?

Было б все по-честному, сейчас в пространстве уже кипел бы бой. Чем руководствуется адмирал, давая противнику придти в себя, залатать бреши в противокосмической обороне?

Кинули нас. Списали в процент невосполнимых потерь. Разыгрывают непонятную партию, сделав серв-батальон разменной фигурой на поле боя.

Размышляя, Шмелев не переставал сканировать окрестности, кроме того, «Фалангер» комбата, оборудованный специальными средствами связи и дополнительными кибернетическими модулями обработки информации, суммировал сейчас все поступающие от других машин данные, постепенно проясняя конфигурацию ландшафта, укреплений базы РТВ и прилегающих окрестностей.

«Нибелунги», ушедшие за горизонт, так же внесли свою немаловажную лепту в формирование общей информационной картины.

Шмелев обратил внимание на необычные укрепления, вынесенные за пределы периметра занятой серв-батальоном базы РТВ. Судя по полученным данным, изломанная линия являлась неким аналогом ходов сообщения, связующих систему капониров, рассчитанных под габариты серв-машин; «траншеи» так же отвечали всем условиям скрытого продвижения «Фалангеров» и «Хоплитов». Наблюдались так же долговременные огневые точки, не оборудованные вооружением и сканирующими комплексами. Никакой подводки энергии к укреплениям не фиксировалось, впрочем, кабели питания наверняка пострадали от атаки штурмовых носителей.

Но к чему создавать подобную сеть укреплений? Для чего закапывать в землю тяжелые серв-машины, создавая для них укрытия?

На ум не шло ничего толкового относительно обнаруженной линии обороны, пустующей, обращенной в сторону пространств, откуда вполне могла придти угроза наземной атаки.

Нас словно приглашают занять удобные, готовые капониры… но возводились они явно в других целях. Функция защитного периметра базы отпадает, – общая длина укреплений не превышает двадцати километров и вытянуты они в линию… понятно, если б окольцовывали базу, а так, фланговый маневр сводит на нет все преимущества позиций.

Ни один дурак не станет штурмовать их «в лоб».

Кроме случая боевых испытаний. – Ненавязчиво подсказала кибернетическая система «Фалангера».

Умница… Точно!.. Тут же вокруг полигоны!..

Вывод правильный, но легче ли от него?

Решается вопрос, заданный капитаном Тавгаловым. Система анализа данных полагает, что высадка серв-батальона произошла в канун боевых испытаний новых образцов планетарных сервомеханизмов, разработанных специалистами Флота Колоний. Машины, обнаруженные в зоне ангарной парковки, предназначались в качестве мишеней. Следовательно, к северу от позиций батальона сосредоточены ударные группы противника. Более того – логически развивая цепь рассуждений, можно предположить, что на верхних уровнях и в наземных постройках, уничтоженных ударом «Нибелунгов», находились высокие армейские чины Флота Колоний, приглашенные на испытания, и все командование наземными силами обороны планеты.

Выслушав мнение «Одиночки», Александр не нашел веских возражений против изложенных доводов. Попал ли под внезапный удар кто-то из высших офицеров вражеского флота, – вопрос спорный, а вот вывод о предназначении укреплений и вероятных местах сосредоточения противника аналитическая система сделала верный.

Теперь понятно, откуда ждать удара. С учетом глубокого флангового маневра вероятность окружения велика, но и лимит времени увеличивается. По скорректированным в свете последней полученной информации оценкам, пройдет не менее полутора часов, прежде чем противнику удастся замкнуть плотное кольцо вокруг базы.

Нельзя оставаться на занятых позициях. Нужно скрытно выводить батальон, но, как и куда?

Сейчас многое зависит от Тавгалова.

Модули «Одиночка» нужны как воздух. Реактивация подготовленных к боевым испытаниям трофейных машин поможет решить многие проблемы.

Шмелев был настроен решительно.

Я вытащу тебя из гиперсферы адмирал. – С холодной яростью думал майор. – Заставлю атаковать планету, потому что действий, провоцирующих противника на ее аннигиляцию, я не совершу.

* * *

Группа капитана Тавгалова.

7 часов 25 минут…

На третьем подземном уровне даже не горел свет.

Видимо сокрушительный удар штурмовых носителей нанес гораздо более тяжкий урон структурам бункерной зоны, чем можно было предположить, глядя на уцелевшие перекрытия. Военная техника, конечно, имеет огромный запас прочности, многие системы раздроблены на подсистемы, обладающие собственным автономным ресурсом и узкими задачами, исполнимыми даже в условиях полной изоляции от глобальной сети, но повсюду, куда доставали сканеры серв-машин, виднелись следы прокатившейся по подземным уровням базы РТВ волны техногенных катастроф, многие устройства до сих пор дымили, воздух в бункерной зоне уже не годился для дыхания, ударная волна, проникшая под землю, не смогла полностью разрушить стен и мощных горизонтальных слоев бронирования, но на аппаратуру она воздействовала губительно – множественные обрывы энергоцентралей, очаги пожаров, прорвавшиеся внутрь грунтовые воды, и еще десятки признаков непоправимых разрушений немо свидетельствовали – удар «Нибелунгов» достиг цели, не просто сравняв с землей внешнюю систему обороны, но и причинив глубинные повреждения.

Ключевой момент той части плана, в которую были посвящены командиры двух высадившихся на планету подразделений, – изъятие модулей «Одиночка», снятых колонистам с трофейных серв-машин и доставленных сюда на исследования, прошел на удивление гладко.

Тавгалов не любил подобного «везения», не доверял ему, – слишком просто, в его понятии – западня.

Однако технические дройды, прочесавшие уровень и обнаружившие контейнеры с кристалломодулями, докладывали об отсутствии сопротивления.

– Лейтенант, мы их нашли. Что у тебя на сканерах?

– Чисто. – Ответил Максимов, и спустя пару секунд добавил: – Тоннели тут непонятные. Проложены, на глубине пятидесяти метров, ведут в условно «северном» направлении.

– Серв-машины по ним пройдут?

– Нет. Но механизмы типа «ходячих лазеров» – запросто.

– Там сейчас чисто?

– Пока да.

– Вот что скажу лейтенант: технические сервы приступили к реализации основной задачи. Они поднимаются наверх и устанавливают модули «Одиночек» в серв-машины. Прикрой их. А мы с ребятами прогуляемся к тоннелям, заминируем их на всякий случай.

– Одобряю.

* * *

Зона высадки серв-батальона. Машина лейтенанта Верхолина.

7 часов 27 минут…

Скоротечная схватка на нижних уровнях бункерной зоны не прошла не замеченной: земля передавала колебания, датчики серв-машин чутко улавливали их, подсистемы анализировали вибрации, выявляя ритмику, отсеивая сотрясения от случайных обвалов и докладывая пилоту лишь о значимых с точки зрения боевой обстановки событиях.

Ураганный огонь тактических ракетных комплексов, пятитактовая очередь стопятидесятимиллиметрового орудия и… тишина. Зловещая, тягостная тишина, вновь окутавшая руины наземных строений базы РТВ, над которыми по-прежнему клубилось черно-серое облако гари.

Верхолин уже пережил свой первый шок свидания со смертью, жестко подавленный системой метаболической коррекции боевого скафандра, но вызванный воздействием препаратов прилив моральных и физических сил оказался недолог, и в разуме Антона сейчас шло болезненное разграничение понятий настоящего и прошлого.

Беатрис, как нам уравнять шансы? Почему нет сведений о противнике? Мы тут торчим на стационарных позициях, как мишени!

Вопросы не ко мне, Антон. Операцией руководит командир батальона.

Ладно. Попробуем по-другому. Абстрагируйся. Представь, что мы одни. Твои предложения?

Батальону – уходить к зоне скрытой стоянки штурмовых носителей. – Немедленно откликнулась «Беатрис». Только «Нибелунги» способны с боем прорваться в зону открытого космоса и совершить гиперпространственный прыжок.

Хорошо. Умница. Держим, как вариант. На самый крайний случай. А теперь пока затишье, давай думать, как нам экономить боезапас?

Вопрос доверия между нами снят?

Верхолин невесело усмехнулся.

– Снят. Не знаю, как сложиться дальше, нам прежде надо выжить. – Вслух произнес он.

– Лично или в составе батальона? – Переключаясь на аудиосистему, осведомилась «Беатрис».

– Не знаю… Теперь уже не знаю… – Антон действительно замешкался, как правильно ответить?

Ты не хочешь выходить из состава батальона? Я правильно распознаю мысли?

Да. На языке людей подобный шаг называется «предательство».

Я в курсе. На тебя рассчитывает командир, ведомые. Но твое желание выжить, не противоречит применению нестандартных приемов боя.

– Ты опять говоришь об опыте сражений в виртуальной реальности?

– Да. Иного опыта у тебя нет, верно?

– Согласен. Но там мы действовали группами.

– Ситуация не изменилась. Саймон сейчас – твой ведомый. Две серв-машины, действуя совместно, представляют серьезную силу. Подумай лишь над тем, как наиболее рационально ее использовать.

Антон некоторое время не отвечал, затем решительно протянул руку, сломал символическую пломбу на панели отдельного коммуникационного устройства и произнес:

– Командир, на связи ноль семнадцатый. Лейтенант Верхолин.

– Что? Слушаю тебя?

– Вы нам, виртуальщикам, особо не доверяете, знаю. Но мне тут пришло в голову, – что-то идет не так, как планировалось, верно?

– Почему?

– Мы стоим уже почти пол часа. Оборона взломана, но флота нет.

– Глубокие мысли, малыш. Что предлагаешь конкретно?

– Нам, так или иначе, придется вступить в бой. Боекомплект ограничен. Предлагаю использовать режим «снайперских пар».

– Не слышал ни о чем подобном. Подробнее.

– Серв-машину противника можно поразить одним, ну максимум двумя одиночными ракетными запусками.

– Верхолин, ваши приемы тут не прокатят. Любая из машин противника оснащена системами отстрела ложных целей, оптических и сигнатурных фантомов, ты же должен понимать, залп – мера вынужденная, часть реактивных снарядов заранее обречена на атаку ловушек…

Антон не стал спорить. Выслушав командира, он ответил по существу.

– Режим снайперской пары подразумевает следующие действия: «Хоплиты» заранее выдвигаются в направлении вероятного удара противника. Они отключают активное сканирование, входят в режим маскировки, передав перед этим пилоту «Фалангера» точные данные по своей дислокации. Например, я послал «Хоплита» из состава боевой связки вперед, и периодически снимаю информацию с его сканеров, прямым включением лазерной связи. Противник определяет мою активность, затем производиться одиночный ракетный запуск. Пилот «Хоплита», находясь в непосредственной близости от цели, фиксирует ложные сигнатуры, и в последний момент его машина передает устройству наведения боевой части ракеты точные данные.

– Хороший прием. Но слишком сложный. – Ответил Шмелев. – Извини, но сейчас нет времени на рискованные эксперименты.

* * *

Район дислокации седьмого ударного флота Альянса. Борт крейсера «Апостол».

Адмирал Купанов нервно прохаживался по боевому мостику.

Командир корабля и его старый друг сидел в кресле, наблюдая за сложными сплетениями курсовых нитей.

– Четвертая группа АРК [22]22
  АРК – Автоматический разведывательный корабль. Маневрируя на границе гиперсферы и метрики трехмерного космоса, АРК посылали в пространство «нормального космоса» микромашины, малые размеры которых (иное название – нанопыль) позволяли микродатчикам проникать через системы обнаружения, формируя разведывательную сеть, сигналы от которой принимались АРК. Таким образом, группировки флота или отдельные корабли получали возможность получать данные из иных звездных систем в режиме реального времени.


[Закрыть]вернулась, – сообщил он, считывая поступающие данные.

– Ну? – Адмирал обернулся.

– Наномашины без труда прошли сквозь заслон детекторов планетарной обороны. Как мы и рассчитывали, сигналы локальной сети, созданной микроаппаратами разведки, настолько слабы, что не фиксируются сканерами противника.