Текст книги "Город Мёртвых"

Автор книги: Андрей Ливадный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц) [доступный отрывок для чтения: 1 страниц]

Андрей Ливадный
Город Мертвых

Глава 1

В Городе Мертвых у каждого свои дороги.

Джоэл ранее не бывал тут, но много слышал об этом загадочном месте.

Говорят, что в узких расселинах руин прячется самая великая из всех тайн. Нечто давно позабытое, но неизмеримо важное, значительное. Конечно, он, как и все подростки, мечтал найти ЭТО. И неважно, что подобные мысли, чувства не соответствовали истинной натуре двойных «К» – их богом была логика, а жизнью, или, вернее сказать, функционированием, руководил прежде всего трезвый расчет.

Двойное «К» расшифровывалось просто – Кибернетический Клон, но Джоэл в дополнение к этим буквам (которые, между прочим, еще предстояло заработать) имел еще одну – приставку «И», что обозначало – испытуемый.

Разные ходили слухи о его появлении на свет. Каждый из двойных «К» знал: чтобы стать настоящим Способным Выжить, нужно пройти три ипостаси: сначала появиться на свет в хрупкой биологической оболочке, потом изжить ее, постепенно теряя свой облик в бесконечных схватках с опасностями нынешнего Демоса, получить кучу имплантов в процессе этой борьбы, и только потом, когда биологическая составляющая тела окажется сведена к минимуму, то есть, по сути, от прежней оболочки невредимым останется лишь мозг, – только тогда Совет может принять решение о проведении полной реконструкции и принятии нового члена в клан Способных Выжить.

Никто из нынешних обитателей Демоса уже не помнил своих прежних биологических тел. Такие понятия, как «юношество», «зрелость», давно устарели. Разве может что-то происходить с вечными телами? С Джоэлом все обстояло иначе, его прежнее тело нашли среди руин древнего поселения – то есть тут, в Городе Мертвых. Его первая оболочка умерла незадолго до того, как с неба пришла Невидимая Смерть, искалечившая гены живущих настолько сильно, что их дети уже не походили на родителей и не были способны выжить.

Останки Джоэла нашли, исследовали и на всякий случай поместили соскоб его клеток в камеру биологической реконструкции.

Каково же было изумление, когда спустя положенное время оттуда появился на свет младенец!

Чисто биологический клон, последний, вероятно, наследник Исчезнувших, или, как их еще называли в древности, – людей. Как понял по рассказам своих наставников сам Джоэл, его рождение являлось маленьким чудом, ведь по описаниям и даже по результатам анализов биохимии он в точности походил на тех, кто некогда заселял Демос!

Чудо, конечно, оставалось чудом, но с ним пришло и множество проблем. Младенца надо было кормить, растить, воспитывать, и эти события встряхнули весь клан, вырвали его из сонного оцепенения веков, заставили-таки поработать не только головой, но и руками.

Думая об этом, Джоэл не смог удержаться от улыбки. Было смешно представлять степенных обитателей нынешнего Демоса, которые вдруг принялись копаться в собственной памяти, по крохам восстанавливая давно утраченные знания о формах и составе биологической пищи. Тем не менее они вспомнили и про пищу, и про многое другое. Клан Способных Выжить на самом деле умудрился вырастить его, уберечь от многих опасностей, по крайней мере до тех пор, пока юный Джоэл не научился сам распознавать и избегать их.

Теперь, когда ему исполнилось семнадцать лет, пришла пора найти свой путь в этом мире, доказать, что достоин не только носить полученные за эти годы импланты, но и заслужить право на полную реконструкцию. Члены Совета не сомневались ни на секунду, как поступить с подросшим воспитанником, – они отлично помнили форму древнего ритуала, слова которого до сих пор, казалось, звучат в ушах возбужденного юноши:

Мы, пережившие катастрофу, отправляем тебя на поиск утраченного. Все, что ты найдешь в этих мертвых стенах, будет по праву принадлежать клану, ибо только сообща мы можем выжить, только единство поможет нам сохранить рассудок – последнее, что осталось в нас от прежних форм. А твои находки и твой опыт помогут в достижении главной цели – выжившие должны восстановить связь…

Что это за связь и с кем ее надо восстановить, Джоэл не знал. Да и сами слова древнего ритуала казались ему забавным набором фраз, не более того.

Гораздо серьезнее юный искатель приключений относился не к своей мифической миссии, а к тому месту, где она должна была протекать, – к Городу Мертвых. Конечно, Джоэлу хотелось отыскать в руинах что-либо стоящее, возможно, открыть какую-нибудь страшную тайну веков, но на самом деле он собирался просто выжить.

Город лежал перед ним сплошной, иззубренной, серой массой руин.

Оранжевый песок окружал периметр старых стен, натекая на них плавными откосами барханов. С небес палило ослепительное бело-голубое солнце, от убийственных лучей которого приходилось прятать голову под специальный головной убор, который отыскали в старых хранилищах специально для Джоэла.

Настоящие Способные Выжить, члены клана, потерявшие свои первоначальные тела в бесконечных схватках с одичавшей природой Демоса и прошедшие полную кибернетическую реконструкцию, могли ходить под лучами разъяренной звезды совершенно спокойно. Более того, они питались этим беспощадным светом, а их мозг, заключенный под тройные оболочки металлопластиковых черепов, был отлично экранирован от Невидимой Смерти, которую еще по старинке иногда называли радиацией, или жестким излучением.

Джоэлу же пока были недоступны неоспоримые удобства подобного существования. Ему приходилось не только таскать неудобный головной убор, но и прикрывать тело специальной одеждой, иметь при себе аптечку, запас еды, ручное оружие и еще много-много всего громоздкого, неудобного, ненужного настоящим двойным «К».

Впрочем, он тоже уже мог кое-чем похвастаться. За свои семнадцать лет юноша, не страдавший отсутствием любопытства, уже успел заработать восемнадцать имплантов и два протеза. Если говорить обобщенно, то добрая половина его сегодняшнего тела уже состояла из кибернетических цепей и различных полезных устройств…

…Город приближался медленно. Юноша шел несколько нервной, неровной походкой, и цепочка его следов тянулась по оранжевому песку пустыни. Правая, кибернетическая нога оставляла более глубокий след, и вездесущий песок с шуршанием заполнял ямки, стекая в них тонкими струйками оползней.

Джоэл, которого яростные лучи бело-голубого солнца заставляли подслеповато щуриться, смотрел на город, что постепенно вырастал в размерах, раздаваясь вверх и в стороны серой вереницей обрушенных зданий, пытался представить, каким тот был в древности, когда его населяла не всякая нечисть, а люди – существа, по мнению остальных, сильно похожие на него, последыша ушедших в небытие поколений, но это получалось плохо, как-то натужно, ненатурально. Взгляду оказалось совсем непросто дополнить угрюмые коробки зданий с обвалившимися крышами и осыпавшимися этажами до тех форм, что существовали в древности, и в конце концов Джоэл бросил эти пустые попытки. Пусть город остается таким, как есть, – серым и таинственным.

Какого-то определенного входа в руины не существовало. Граница старого поселения тоже оказалась размытой и нечеткой, просто в какой-то момент в ложбинах между дюн ему стали попадаться торчавшие из-под песка обломки. В основном это были большие столбы овальной формы, на макушках которых еще кое-где сохранились куски серого покрытия, которое раньше, судя по всему, образовывало широкую прочную ленту, которая была приподнята на этих самых опорах и зачем-то опоясывала город.

Джоэл взобрался на гребень пограничной дюны, остановился, окинув взглядом ослепительный, дрожащий в мареве миражей горизонт, и начал решительно спускаться вниз, придерживаясь направления на два здания, между которыми пролегал разлом заметенной песком улицы.

Первая живность попалась ему почти сразу, как только он ступил в относительно прохладную тень древних построек.

Не зря Способные Выжить относились к данному месту со стойкой неприязнью. Обитатели города уже давно не могли никаким образом повредить истинным двойным «К», но они внушали им отвращение. Джоэл тоже испытал сходное чувство, когда из темного провала на него глянули два горящих злобным красноватым огнем глаза и он услышал отчетливые звуки шумной возни.

Нагнувшись, он машинально подобрал какой-то обломок и швырнул его в черноту провала.

Оттуда в ответ раздался злобный писк. Крохотные глаза-бусинки погасли, из тьмы метнулась какая-то тень, закутанная в рваную серую хламиду, прекрасно подходящую под цвет руин. Существо резво семенило на маленьких кривых ножках – отбежав метров на двадцать, оно вскарабкалось на кучу щебня, оставшегося на месте какой-то вконец разрушенной постройки, и вдруг заливисто, пискляво загоготало.

Джоэл остолбенел.

Как отвратителен, гадок был вид этой нечистоплотной, закутанной в бесформенную хламиду твари, которая оказалась еще и наглой! Забавляясь, карлик кривлялся, суча ногами по гребню каменистой осыпи, подпрыгивая, визжа и нелепо взмахивая своими маленькими ручками.

В конце концов он запустил в Джоэла куском бетонного щебня и, подвывая, скатился по ту сторону кучи обломков.

Содрогаясь от охватившего его отвращения, юный исследователь посмотрел ему вслед, покачал головой и, осторожно ступая, углубился под сень наполовину обрушившихся перекрытий избранного еще издалека здания.

На первом этаже все было безнадежно занесено толстым слоем оранжевого песка. Из огромного пустого холла вверх не вело никаких иных путей, кроме двух обрушившихся плит перекрытия с торчащей из них ржавой арматурой. Соблюдая меры предосторожности, Джоэл сначала кинул в серый провал несколько камней, постоял, ожидая, не раздастся ли в ответ какой-то шум, и только потом полез вверх, цепляясь руками за теплую, ржавую арматуру.

На втором этаже оказалось множество комнат, соединенных длинными сумеречными коридорами. Практически все окна были выбиты, пол помещений устилали обломки, по форме которых уже не представлялось возможным угадать, к каким предметам те относились. Со стен кое-где свисали ошметья облицовки.

Джоэл долго и бесцельно бродил по комнатам, пытаясь как-то разобраться в прахе времен, но это занятие достаточно быстро наскучило ему, да и казалось оно весьма сомнительным, бесполезным: разве могло здесь сохраниться что-то путное, ведь прошла уже не одна сотня лет с тех пор, как все нормально мыслящие существа покинули это гиблое место?

Почему Город Мертвых получил такое название и кто построил его – этими вопросами Джоэл не задавался. Пока…

Событие, которое все же заставило его задуматься над этой проблемой, произошло на третьем этаже дома.

Если не считать ветра, который гулял по комнатам, врываясь в выбитые проемы дверей и окон, то тут мало кто хозяйничал на протяжении веков. Мусора тут было значительно меньше, чем внизу, предметы оставались более или менее целыми, а кое-где даже сохранилась мебель.

Джоэл заинтересованно вертел головой, разглядывая совершенно непривычный интерьер. В глубоких пещерах, где обитали Способные Выжить, мебели не было вообще. Члены клана двойных «К» проводили свое время, стоя в специальных, выдолбленных в стенах пещер нишах. Они мало двигались и почти не общались друг с другом. Застывшие металлопластиковые маски их лиц не меняли своего выражения, они не суетились, не ели, не спали, как Джоэл, а когда он начинал приставать к ним, с чисто детской непосредственностью дергая за мощные механические руки, то их беседы с воспитанником сводились в основном к пространным пояснениям на тему выживания и преимуществ кибернетических тел.

«Почему они стоят там, а не ходят, например, сюда?» – думал Джоэл, озираясь по сторонам. Город Мертвых и обитавших в нем деградировавших тварей ему описывали как мрачное, мерзостное место, а на самом деле тут столько любопытного, непривычного, что у него в какой-то момент начало захватывать дух.

Джоэл даже решился сесть на старый пластиковый стул, который стоял у длинного узкого стола. На столе валялась опрокинутая фарфоровая чашка и были в беспорядке разбросаны какие-то листы из старой, пожелтевшей и порядком выгоревшей на солнце пластбумаги.

Этот материал не поддавался тлению. Джоэл уже имел раньше дело со схемами и техническими руководствами, отпечатанными на такой же бумаге, и потому листы поначалу не вызвали у него особого удивления или интереса. Смахнув с них пыль, Джоэл увидел картинку, вырванную из прошлого.

Его взгляду предстали несколько эскизов величественных, полных непонятной красоты ступенчатых зданий, на уступах которых росли деревья.

Потускневшая картинка с выгоревшими красками вдруг взбудоражила его воображение, таинственно притягивая взгляд… Джоэл медленно перевернул лист, разглядывая нанесенные на его обороте буквы:

«Фонтанная площадь. Эскиз фасадов зданий муниципалитета».

Эти слова показались ему незнакомыми, они не несли в себе какого-то понятного смысла, но тем не менее Джоэл взял следующий лист, разглядывая изображенную на черно-белом эскизе красивую длинную лестницу. На обороте этой картинки от руки была нарисована схема и стояла короткая приписка:

«Эвелин, тебе понравится этот проект. Посмотри, я нарисовал, как пройти к будущей площади. Вечером, если захочешь, прогуляйся до стройки, я, наверное, буду там.

Луис».

Смысл данной записки опять ускользнул от Джоэла, но схему он запомнил, введя ее в память дополнительного модуля, которым был оснащен его мозг. Закрыв глаза, он мысленно вышел на уровень кибернетического восприятия и понял, что данная схема продолжает его собственный план, – путь вел именно от этого здания в неизведанные пока глубины Города Мертвых.

Открыв глаза, он уже знал, что обязательно последует этой схеме, – уж очень красиво с его точки зрения выглядело уступчатое здание и эта лестница. Ему очень захотелось взглянуть на них…

Перебирая разбросанные на столе листки, он наткнулся еще на несколько записей.

«Луис, ради бога, куда ты делся? Вспышка звезды продолжается уже неделю, весь город сошел с ума. Из-за жесткого излучения нарушилась всякая связь, я страшно беспокоюсь за тебя. Зачем ты уехал именно сейчас?!»

Это уже было похоже не на записку, а на изложение каких-то мыслей. Джоэл удивился тому, что пальцы на его живой, не имплантированной руке дрожали, когда он потянулся за очередным листком.

«Луис, прошел месяц, но я все равно не могу поверить, что ты погиб. Об этом даже не хочется думать. Ждать больше не могу, – часть наших уходит в горы, к пещерам. Я больна – радиация сделала свое дело. Страшно не хочется умирать. Вчера был Совет, мнения разделились. Связи с Землей по-прежнему нет, но мне, откровенно, уже стало все равно: если они и пришлют спасательные корабли, то для большинства из нас будет слишком поздно эвакуироваться. Я хочу жить и потому согласилась на кибернетическую имплантацию. Те, кто еще надеется на помощь из космоса, остаются в городе. Они отказываются от имплантов и не хотят помочь нам, тем, кому уже нечего терять. Я не проклинаю их, как другие. Каждый выживает по-своему. Прощай.

Твоя Эвелин».

Больше листков на столе не оказалось, но и прочитанного оказалось больше чем достаточно, чтобы Джоэл почувствовал себя не совсем уютно в этом месте. Здесь обитали тени тех, кто давно ушел… а быть может, нет, не ушел?

Его глаза вновь пробежали по строкам последней записки.

Ухожу в горы… Кибернетическое имплантирование…

Очень знакомые термины… Уж не стала ли эта Эвелин одной из клана двойных «К»?!

…Возвращаясь назад на улицы города, Джоэл выглядел встревоженным и подавленным.

Почему-то в его сознании никак не хотели уживаться, накладываться друг на друга два образа: незнакомой женщины, которая страдала, любила, страстно желала жить, и возвышающейся в глуби ниши металлопластиковой фигуры Кибернетического Клона.

Этого ли хотела от жизни та несчастная, которая писала записку своему пропавшему мужу?

Занятый такими мыслями, Джоэл углубился в лабиринт улиц, неосознанно следуя запечатленной в памяти схеме.

Глава 2

Лестницу он нашел достаточно просто. Уступчатые здания, которые он видел на картинках, оказались расположены на вершине пологого холма, и пройти мимо, не зацепив их взглядом, мог разве что слепец.

Это место, которое являлось центром Города Мертвых, одновременно поразило, зачаровало и озадачило его. И еще – оно едва не стоило ему жизни…

…Время уже приближалось к полудню. Джоэл, которому успело наскучить однообразие окраинных кварталов, долго поднимался по мраморным ступеням широкой лестницы, залитой яростным светом голубого солнца. Красивый облицовочный материал здесь, как и в других местах, также не пощадило вездесущее время, – он растрескался и местами крошился под ногами. Причудливые растения с гибкими усиками и продолговатыми бледно-синими листьями росли в трещинах, внося свою лепту в дело окончательного разрушения. Джоэл проследил за одним из стеблей такого вьюнка, мысленно удивляясь его настырной живучести, – растение карабкалось вверх, к немилосердному, палящему солнцу, цепляясь за малейшие трещинки в ограничивающих лестницу вертикальных стенах, и, похоже, вовсе не собиралось умирать.

«Как же тогда утверждение о том, что все живое приговорено на Демосе?» – с некоторым смятением подумал он, вдруг осознав: Город Мертвых, оказывается, вовсе не так уж и мертв?..

Пока он обдумывал это, машинально поднимаясь вверх по широким, удобным ступеням, лестница внезапно окончилась огромной, вымощенной плитами площадью, по периметру которой возвышались ступенчатые руины величественных в прошлом зданий. Их фасады казались пирамидальными из-за наличия огромных террас, на уступах которых до сих пор сохранилась какая-то растительность.

Заинтригованный, Джоэл пошел к одному из чернеющих невдалеке входов.

Огромная площадь, которую обступали руины, казалась бесконечной, но не однообразной. На ней там и тут в некотором геометрическом порядке были расставлены скульптурные группы. Серые кляксы давно засохшей, растрескавшейся земли в обрамлении каменных поребриков указывали на те места, где раньше произрастали кустарники, – их черные, высушенные солнцем стволы, украшенные огрызками ветвей, до сих пор возвышались кое-где, но теперь они более походили на мотки беспорядочно раздерганной, обугленной проволоки, чем на растения, и крошились в прах даже при легком прикосновении к ним.

К этому времени солнце уже перевалило за полдень, и углы зданий, полуобвалившиеся вычурные арки, потрескавшиеся скульптуры – все предметы, что хоть немного выступали над землей, обзавелись короткими, резкими тенями.

До входа в намеченное здание еще оставалось пройти сотни три метров, когда Джоэл остановился перевести дух в зародившейся тени, падающей от огромной скульптурной группы. Выполненная в камне композиция представляла собой двух незнакомых ему гривастых животных с мощными мускулистыми лапами, грациозными туловищами и тонкими, украшенными кисточками хвостами. Они боролись с существом, которое, если присмотреться, сильно напоминало самого Джоэла, за исключением того, что на мускулистом, обнаженном теле борца он не нашел никаких признаков имплантов.

«Как можно было жить без них?» – с недоумением подумал юноша, прислонясь спиной к лапе вставшего на дыбы животного. Откинув языком крышечку, закрывавшую устье специальной трубочки, подведенной к самому рту, он сделал несколько глотков теплой безвкусной воды.

Жизнь без имплантов представлялась ему не просто неудобной или мучительной, а скорее невозможной. Глоток воды, выданный в рот из мягкого патрубка регенерационной системы, только подтверждал справедливость таких мыслей. Теплая жидкость была как раз собрана и переработана вживленным в его организм утилизатором отходов. Не будь его, откуда, спрашивается, он сейчас взял бы воду, столь необходимую для нужд его биологической составляющей? Ответ напрашивался сам собой – ниоткуда. Он бы попросту умер от жажды. «А раз так… – подумал Джоэл, глядя на мускулистого каменного борца, – значит, и сомневаться незачем. Стремление к полному кибернетическому совершенству – вот единственно верный путь…»

Он уже отдохнул и собирался продолжить путь, когда его внимание привлек слабый шелестящий звук.

Джоэл насторожился. Его мускулы машинально напряглись; мгновенный выброс адреналина в кровь подействовал и на протезы – чуткий анализатор уловил возбуждение биологической половины тела, и сервоприводы механических конечностей тоже взвизгнули, защелкали, изготавливаясь к чему-то…

Он осторожно выглянул из-за скульптуры, стараясь при этом оставаться в тени.

На площади действительно творилось нечто странное – от дальних зданий вдоль мощеного покрытия ползла ясно различимая полоса тумана. Даже издали туман производил неприятное впечатление живого существа. Он двигался совершенно не сообразуясь со слабым, горячим ветерком, который лениво дул по площади. Наоборот, полосы зыбкой, молочно-белой субстанции ползли, свободно огибая препятствия, двигаясь против легких эманаций воздушной среды и одновременно совершая плавные изгибы, – вверх, вниз, по сторонам, – смотря что в данный момент привлекало внимание этого непонятного образования…

Джоэл был заинтригован, но не напуган. Он просто смотрел, застыв на месте. Полоса тумана как раз обогнула каменные обломки какой-то статуи, ленивым языком вползла на потрескавшийся парапет давно пересохшего фонтана, зачем-то распласталась по засыпанному мусором дну бассейна, ткнулась в несколько трещин, а затем попыталась целеустремленно влезть во внушительный провал, из которого торчали обломки ржавых труб древней канализации.

В следующую секунду мертвую тишину огромной площади огласил дикий визгливый вскрик, и из провала выметнулось какое-то лохматое существо. Оно двигалось на четырех членистых лапах. Словно бурая молния, этот верещащий клубок шерсти пролетел метров сто открытого пространства, ловко вскарабкался на фундамент очередной скульптурной группы, попытался спрятаться там, среди молчаливых растрескавшихся фигур, но ленивый до этого момента туман проявил недюжинное проворство – сколь ни стремителен был бросок неизвестного Джоэлу существа, он так же быстро потянулся вслед за жертвой, вытянувшись длинной полупрозрачной полосой зыбкого марева, кольцом обвился вокруг цоколя скульптуры, выбросил несколько жадных, ищущих языков, нашел вновь завопившее существо и…

На несколько секунд Джоэлу показалось, что он слышит звуки борьбы, а потом вдруг раздался мягкий, противный звук безвольно падающей тушки… что-то бурое свалилось сверху на плиты площади, и туман тут же накрыл жертву, заклубился, концентрируясь в плотное облако испарений.

Через минуту или две пораженный этой сценой Джоэл увидел, как эфемерная тварь вновь вытянулась, превратившись в зыбкие, безобидные с виду полосы, и поползла прямо на него…

На том месте, куда упало тело неизвестного существа, не осталось даже влажного пятна, не говоря уж о каких-либо останках.

«Что же, такое испытание ничуть не хуже иных…» – спокойно подумал он, не торопясь вышагнуть из тени. Туман тянулся в его сторону, опять лениво огибая препятствия, вытягиваясь, сокращаясь, будто сотканная из испарений змея.

Наблюдая за ним, Джоэл расстегнул притороченную к поясу сумку, на ощупь нашел там соответствующий имплант, зажал его в правой руке, а механическими пальцами левой спокойно раздвинул кожу на груди, обнажив в открывшемся бескровном порезе тусклый блеск вживленных контактов. Небольшой прибор с сухим щелчком врос в тело. Складки раздвинутой кожи сомкнулись, обволокли его, а Джоэл уже переживал первые мгновения изменений…

Его нервная система вошла в контакт с прибором.

Джоэл поднял руку. На кончиках механической кисти забегали сполохи статического электричества. Воздух вокруг него начал сгущаться, льнуть к телу – это менялся электрический потенциал клеток его кожи, притягивая к себе молекулы уплотненного воздуха в качестве дополнительной защиты, затем, когда легкое покалывание равномерно разбежалось по всему телу, он, не сводя глаз с зыбких полос хищного тумана, резко выступил из тени, одновременно вскинув механическую руку в плавном, изящном жесте, словно стряхивал с кончиков растопыренных пальцев невидимые капли воды…

На самом деле он стряхнул с них не воду – пять маленьких шаровых молний слетели в воздух с его пальцев и плавно понеслись вперед…

Туман насторожился, резко отпрянул назад, и это движение тут же стало роковым – рожденная его движением эманация воздуха потянула к себе маленькие шарики, они рванулись вслед за невидимыми глазу вихрями турбулентности и ударили в сгусток тумана, осветив древнюю площадь бледными вспышками.

Джоэл стоял в расслабленной позе, ожидая, что сейчас произойдет. Его организм в эти секунды вырабатывал электричество, накапливая его во встроенных в кибернетические протезы аккумуляторах, но юноша был уверен, что второго залпа не понадобится…

Однако он ошибся… Жестоко ошибся.

Клочья тумана, разодранные взрывами шаровых молний, не истаяли в воздухе, как рассчитывал Джоэл, не растворились в нем, не выпали на горячие плиты площади капельками росы, – туман взвихрился, разлетелся по сторонам, часть его действительно пропала, но основная масса тут же начала собираться вместе, уплотнившись в пухлый клубок.

Еще секунда, и тот рванулся на обидчика, показав при этом удивительную точность и скорость.

Джоэл отпрянул, но пухлый полуметровый шар и не думал промахнуться, – плавно обогнув статую, он ринулся на охотника, пытаясь облепить его, окутать…

Джоэл на секунду потерял самообладание, инстинктивно взмахнув руками, – туман клубился вокруг, мгновенно скрадывая очертания предметов, даже свет солнца потускнел, поблек, стал каким-то призрачным, ненастоящим…

В следующий миг, слепо отбиваясь от окружившей его субстанции, Джоэл вдруг ощутил жжение по всему телу – буквально во всех местах, даже под одеждой, кроме, конечно, своих протезов руки и ноги. Защитная воздушная оболочка сыграла с ним злую шутку, – она льнула к телу, но не могла служить препятствием для эфемерного образования, – наоборот, его защита вдруг стала проводником для врага.

Все еще совершая конвульсивные взмахи руками, Джоэл все же смог сконцентрироваться и сделать главное – изменить электрический заряд кожных покровов на противоположный, и это сработало – туман тут же оттолкнуло от тела, секундная паника, охватившая юношу, оказалась так сильна, что он, наверное, отдал чересчур сильный мысленный приказ – воздух буквально рванул от него во все стороны…

Тяжело дыша, немея от проснувшейся вдруг боли, он взглянул на себя и увидел, что кожа на незащищенных одеждой участках покраснела, а в некоторых местах на ней появились водянистые волдыри ожогов.

Не рассуждая больше, Джоэл кинулся прочь, к темному провалу входа, ведущего в прохладные недра полуразрушенного уступчатого здания, потому что в критической ситуации быстрое, стремительное бегство иногда бывает лучшим выходом из положения…

Уже у самого входа, прежде чем безрассудно кинуться внутрь, Джоэл обернулся и увидел, что туман вновь собрался в плотный клубок и летит вслед за ним.

Это уже становилось серьезной опасностью. Ему не оставалось ничего другого, кроме как попытаться оторваться от преследования, – бороться электричеством с этим эфемерным хищником оказалось занятием бесполезным и неблагодарным, а на смену импланта и минимальную перенастройку организма требовалось некоторое время, которого у него, естественно, не было.

Приблизительно с такими мыслями Джоэл вбежал в пролом, оказавшись в захламленных, сумеречных и прохладных, по сравнению с раскаленной улицей, глубинах здания. Справа от себя он заметил ведущий наверх полуразрушенный лестничный марш, а слева – пару глаз, которые удивленно смотрели на него из темноты, отражая проникающий через пролом уличный свет.

Не останавливаясь, Джоэл выметнул в ту сторону пять маленьких шаровых молний и бросился вверх по лестнице.

Пролет кончился засыпанной обломками камня площадкой. Он на секунду остановился, глянул вниз и назад и во вспышках голубоватого электрического света ясно различил белесый язык тумана, уже вползающий на первую ступеньку лестничного марша.

Ему не оставалось ничего, кроме как кинуться дальше, вверх.

Ступеньки мелькали под его ногами, Джоэл взбирался все выше и выше, а вокруг в потревоженных комнатах слышались какие-то невнятные вздохи, несколько раз он краем глаза видел чьи-то смутные тени, затем внизу раздался протяжный заунывный вскрик, и он подумал, что это, наверное, одна из загадочных местных тварей попалась под полосу нагонявшего его тумана, но, в очередной раз взглянув назад, понял, что ошибся, – туман по-прежнему полз за ним, не отставая ни на шаг, а позади на нескольких лестничных маршах смутно прорисовывались большие, не внушающие никакого доверия и оптимизма тени…

Он обернулся и побежал дальше.

Кожу жгло нестерпимой болью, дыхание сбилось, стало прерывистым, живая нога вдруг стала уставать от бесконечных ступенек, и кибернетические составляющие нервной системы едва успевали сообразовывать ее замедлившиеся движения с неутомимым протезом.

Язык тумана следовал за ним хвостом.

Наконец обессилевший, задыхающийся юноша увидел впереди дневной свет. В отчаянном порыве он увеличил скорость подъема, преодолел последний, замусоренный разными обломками лестничный марш и через небольшой прямоугольный проем выскочил на залитую ослепительным солнечным светом террасу здания.

Не останавливаясь, Джоэл из последних сил проломился сквозь густую колючую, ломкую поросль давно погибшего кустарника и, обернувшись, выпустил в него накопленный во время бега электрический заряд.

Голубоватые шарики молний проплыли в дрожащем от зноя воздухе и ударились о засохшие, почерневшие ветви кустов как раз в тот миг, когда туман уже начал просачиваться сквозь заросли.

От соприкосновения шаровых молний с высохшими ветвями раздался треск, и внезапно жадный огонь лизнул их, рванувшись в неистребимом порыве по сухим зарослям кустов, – он взметнулся, расцвел сплошной жаркой стеной загудевшего пламени, мгновенно поглотив и туман, и тех, кто пытался кинуться вслед Джоэлу с нижних этажей здания…

Юноша отошел на несколько шагов и обессиленный опустился на теплые камни в тени отвесной стены.

Через пару минут, отдышавшись, он сменил электроимплант на медицинский диагностический модуль, и вновь затих, прислушиваясь к ощущениям собственного тела, в котором боль постепенно сменялась на зуд…

Огонь, который быстро сожрал доступное топливо, начал понемногу стихать, стена пожара уже распадалась на отдельные очаги, а там, где пламя отступило, обнажалась черная, дымящаяся, обугленная земля.