Текст книги "Турецкий дебют (СИ)"

Автор книги: Андрей Лучиновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Получив молнию в основание шеи, Эдуард Красницкий свалился там же, где и стоял. И сейчас Эдик сидел на ковре, прижавшись спиной к дивану. После нашей короткой ознакомительной беседы лицо у него малость подраспухло: то ли от катящихся по щекам слёз, то ли от пары обычных оплеух, которыми пришлось подстегнуть его умственную деятельность.

С минуту я рассматривал бледного от испуга Эдика. Дрожащие губы, беспокойно бегающие глаза, нервно дрожащие пальцы. Боится. И это хорошо. Дед учил нас с Костиком видеть в глазах противника страх. Даже если тот был готов умереть, в глазах всегда оставалась тень страха: боль, мучения, унижение… "Нет человека, которого невозможно сломать, к любому можно подобрать инструмент: для кого-то это будет обыкновенный лом, а для кого-то отмычка с хитрой резьбой". Отмычкой для Эдика стала личность его отца. Кто бы мог подумать, что психопат Красницкий насиловал собственного сына. Да ещё и снимал это на видео.

Когда мне об этом по рации сообщила Лиса, то разговор с Эдиком быстро стал более содержательным. Удручало одно – хотя он и был секретарём графа, но знал о делах Сутормина на удивление мало. Впрочем, он смог сообщить несколько действительно интересных вещей. Например, что Сутормин сразу вычислил, что я жив-здоров и нахожусь в столице. Рысь, как в воду глядел, когда отчитывал меня за мальчишескую выходку с гербом. Так что, сохранность моего нового лица в тайне резко вышла для меня на первый план. Не считая Гримёра, его видело не так уж мало людей, а связать появление нового человека в окружении Рыси с внезапно пропавшим членом уничтоженного рода… Как два пальца об асфальт.

Для меня же главной новостью оказался его короткий рассказ, о том июньском дне, когда тела всех моих родных разлетелись чёрным, коптящим дымом из трубы крематория, а их вещи переехали в усадьбу Сутормина, а вовсе не в департамент ИСО, как я думал раньше.

– Не могу сказать, что так уж сильно тебе соболезную, мне твои чувства к такому отцу никогда не понять, – закончил я нашу беседу, – В общем, тебе жить, так что сам думай нужна ли тебе огласка или нет. Лично мне на твои переживания наплевать. А Сутормину передай, что я скоро за ним приду, пусть булки не расслабляет.

***

[9] Кубик – (сленг.) кубический сантиметр, мера измерения рабочего объёма двигателя. Объём двигателя в значительной степени определяет его мощность и другие рабочие параметры.

[10] Балаклава – вязаная шапка, закрывающая голову, лоб и лицо, оставляя небольшую прорезь для глаз и рта. В книге название условное, потому что в этом мире никакой Британии нет, а следовательно её несуществующие солдаты не могли дать шапочке такое название. Придумывать же новое название для шапки… ну, такое себе занятие.

Глава 10

Покопавшись в распахнутом настежь кабинетном сейфе Красницкого, я досадливо крякнул. Чего ещё, собственно, можно было ожидать от исошников? Они выгребли оттуда всё, что представляло хоть какой-нибудь интерес. Справедливости ради, я отметил, что вся деловая документация и наличные деньги в сейфе остались. Но никаких флешек, писем, записок внутри не было. Зло сплюнув на ковёр, я хотел уже было выйти, но бросив взгляд на бесчувственного Эдика, получившего на прощание второй разряд, притормозил, решив напоследок обыскать его одежду. Поймав себя на мысли, что никогда бы раньше не опустился до обшаривания карманов, присел на корточки рядом с телом и тщательно проверил все заначки молодого барона. Первым трофеем стал его смартфон, с которого я сразу перекинул к себе его полный бэкап. Второй добычей стала связка ключей. Старинных металлических ключей, которыми вот уже лет пятьдесят никто не пользовался. Повертев их в руках и так и сяк, я засунул связку в свой карман, решив разобраться с ней позже.

– Ты где там застрял? – раздался голос Лисы из рации, – Спускайся, мы уже уходим.

Прежде чем выйти, я взял с одного из кресел плед, и заботливо укрыл, пускающего слюни, новоиспечённого барона. Не повезло парню в детстве, так может после смерти отца у него жизнь наладится? Чёрт, кажется я попал под его дар, когда пару раз хлестанул его по мордасам. Стряхнув наваждение, я выбежал из кабинета и скатился вниз по лестнице.

Настоящий сейф обнаружили байкеры. Я бы вообще прошёл мимо невзрачной металлической коробки, подумав, что это ящик для инструментов. То, что это именно сейф можно было догадаться исключительно по весу – бородатые дядьки несли его вдвоём, сильно согнувшись и не менее сильно матерясь. Третий амбал, после разрешения Рыси, побежал вперёд, чтобы подогнать пикап поближе к дому. Погрузив коробку в кузов, один из них заметил:

– Замок старинный, механика. Сейчас таких не делают, придётся повозиться, Линки, надо бы надбавочку.

Взглянув на сейф, я встал спиной к байкерам и, выудив из кармана связку, потряс ею перед лицом Рыси. Молча взяв у меня ключи, он подошёл к коробке и через несколько секунд откинул крышку. Я заметил, что никто из присутствующих и близко не подошёл, чтобы посмотреть на содержимое.

"Страх? Или уважение?"

Бегло просмотрев все находящиеся внутри сейфа бумаги, Рысь засунул парочку в свой карман, захлопнул крышку и, снова её заперев, отдал команду:

– Везите к Вжику, пусть пока у него побудет. Скажите, чтобы выдал вам деньги.

Бородачи резко повеселели.

– Отлично, хоть таскать больше не придётся. Подгоним поближе и пусть Карибыч корячится.

– А вы прям переработали сейчас? – насмешливо поинтересовалась Лика и вдруг нахмурилась, приложив палец к уху, – Линки, сюда три машины едут, уже в пяти участках отсюда.

"Опаньки, неужели у неё запасные байкеры по кустам сидят?"

Рысь даже не успел ничего сказать, как бородачи кинулись по своим местам. Дорожные байки, коротко взрыкнув, отъехали первыми, следом медленно стартовал пикап.

– Езжай с Ликой, а я сам выберусь, – послышался из пустоты невесёлый голос Рыси.

Хмм… прозвучало, как приговор. Я перекинул ногу через байк и начал устраиваться позади Лисы, елозя задницей по узковатому сиденью.

– Когда выкатимся на дорогу, хватайся за меня, а то сдует нафиг, – бросила она себе за спину, одновременно начиная движение.

Обхватив руками её талию, я прижался щекой к спине Лики, ожидая, что сейчас окружавшие дорогу деревья начнут мелькать с сумасшедшей скоростью.

– Эй, ты чего там ко мне прилип?

"Чёрт, ну почему такой чудный голос достался этой… стерве."

– Сама сказала держаться, – отозвался я, не отпуская её тело и ещё сильнее прижимаясь к нему щекой.

– Мы пока не на трассе, просто держись, не надо на меня ложиться.

Я медленно выпрямился и сел почти ровно. И в самом деле байк ехал медленно. Очень медленно. И через полминуты я понял почему. Прямо посреди дороги застыли три чёрных внедорожника, а перед ними стоял один из байков, запаркованный на выдвинутую подножку. Второй байк тоже был запаркован, но не на упор, а передним колесом в смятый капот первого автомобиля. Корма пикапа маячила далеко впереди и вскоре скрылась за поворотом. Проезжая мимо места аварии я услышал вопли байкеров об их приоритете на этом участке дороги, и что никуда проклятые мажоры не поедут, пока не прибудет уже вызванный патруль. Заехав за поворот, Лика прибавила скорости, но рядом с флайером Кузи неожиданно притормозила.

– Слезай, приехали.

– Эмм… А ты разве не в "Ад"?

– И чо? Я тебе не извозчик.

– Слышь, богиня кожаная, – Кузя стоял, облокотившись на правый движок флайера, и невозмутимо жевал пирожок, – Так значит, я по-твоему извозчик?

– Дядя Кузьма, это же просто выражение тако…

– Ща по жопе надаю за такие выражения. Ну-ка быстренько доставила Евгения Андреевича, куда он скажет.

– Как скажете, Кузьма Фёдорыч… – буркнула Лика, упала грудью на бак и, отпустив сцепление, крутанула ручку газа до упора.

Хорошо, что я во время их разговора всё ещё держался за её талию.

***

На дрожащих ногах я добрался до лифта и, едва его двери захлопнулись, облегчённо выдохнул. Да что бы я хоть раз сел на байк с этой сумасшедшей? Да никогда в жизни!

Когда ввалился в свою дверь, то понял, что адреналин всё ещё зашкаливает. Зайдя в ванную комнату, включил модуль сауны, чтобы хорошенько пропотеть и разделся. И в это время ко мне заглянула Лика.

– Тебе спинку не надо потереть? – усмехнулась она, заходя в ванную и стаскивая с себя футболку.

– Эй, ты чего делаешь… – я удивлённо посмотрел на неё. – Скоро же Рысь приедет!

– Уф, да брось! – отмахнулась девчонка, – Ты его боишься, что ли? А как же твои слова о грелке? Я вот сейчас хочу ею воспользоваться.

Она присела передо мной на корточки, медленно опуская свой взгляд от моей красной рожи вниз. Было трудно поверить, что эта пигалица, вообще что-то знает о сексе. Но вспомнив слова Рыси про её возраст и о том, что кроме меня рядом никого больше нет… В общем, через минуту мне стало жарко, но вовсе не от включённого режима сауны.

…

– Ну вот, заодно и пропотел, – усмехнулась Лиса, выключая душ, – И никакой сауны не потребовалось.

Когда мы с Ликой вышли из ванной, то сидящий в кресле Рысь, невозмутимо посмотрев на нас, поинтересовался:

– Не моё дело, конечно, но не слишком ли быстро события закручиваются? Или ты сейчас заявишь, что я старый, как дерьмо мамонта, и вообще ничего не понимаю?

Он осуждающе посмотрел на Лису. Та только фыркнула в ответ и, подхватив с кресла свою косуху, выскочила в коридор.

– Вечером пойдёшь к Папе? – поинтересовался я, присаживаясь в кресло.

– Папа… С этим человеком тебе лучше пока не сталкиваться, Кирилл, иначе он оплетёт тебя такой паутиной, что ты и после смерти будешь на него работать.

– Такой страшный? – усмехнулся я на слова Рыси.

– Зря смеёшься. Он держит в своих руках весь криминальный мир столицы. И не только столицы. В бандитских кругах он известен, как Папа. Отдельные личности называют его Берендей, а в миру он имеет вполне благообразное имя – Мстислав Игоревич Кожемяка, часовых дел мастер, поставщик Двора Его Императорского Величества. Удивлён?

Я подскочил в кресле, услышав знакомую всем в Петербурге фамилию.

– Не то слово. Неужели никто не знает?

– Знают все, Кира, вплоть до Императора, но только, как Папу или Берендея. Типа есть такой перец, ну и хрен с ним. Его настоящее имя известно, похоже, только мне. А теперь и тебе.… Но всех всё устраивает – он не наглеет, и даже платит в казну налог.

– Налог? Налог?! – я потерял дар речи, хватая ртом воздух.

– Ага, – рассмеялся Рысь, – Прикольно, да? Но взамен Папа следит, чтобы его подопечные особо не борзели. У него можно достать всё: золото и картины, артефакты и информацию, девочек и наркотики.

– Ты ему должен? – напрямую спросил я.

– Нет, Кира. И советую тебе никогда не брать у него ничего не только взаймы, но даже подержать в руках.

– Тогда почему ты к нему идёшь?

– Чтобы он мне был должен, – на лице Рыси появилась ухмылка, – Вот смотри…

Он достал из кармана бумаги и бросил их на столик.

– Что это по-твоему?

Взяв листки в руки, я уставился на стройные ряды чисел.

– Счета?

– Нет, номера банковских счетов десятизначные, а тут по восемь цифр. Вот и я не знаю. А узнать хочется. И Папа мне скажет, что это за каракули.

– А если там фигня? Типа телефонных номеров проституток? – я не удержался от улыбки.

– Значит мне повезло, – рассмеялся Рысь и, внезапно оборвав смех, пристально посмотрел мне в глаза, – Это, Кира, шифрованное письмо. Я такой шифр видел только однажды. В Шлиссельбурге, у людей Сутормина вся документация была им закодирована. Хочешь со мной пойти к Папе?

Я молча кивнул.

***

– Значит мотивация у тебя была слабая.

– Ну… Если вот прям сжать яйца в кулак и очень постараться, то можно и бамбук скурить. А оно мне надо было? Я и так и так своё бабло получил. О, привет, Линки. Это кто с тобой?

Разговор двух охранников, я услышал ещё из-за угла.

– Телохранитель, – мрачно ответил Рысь.

– Не похож, – так же мрачно заметил второй охранник-коротышка и сделал шаг вперёд.

– Не тебе указывать, Клещ, отпрыгни в сторону.

Но отвязаться от секьюрити оказалось не так-то просто. Пока первый что-то невнятно бубнил в рацию, Клещ загородил дорогу. Рысь с высоты своего роста рассматривал, казавшегося рядом с ним карликом, охранника и хмуро молчал.

– Идёшь ты один, Линки, на счёт этого мальца указаний не было, – наконец сказал первый, убирая рацию в карман.

– Он пока тут с нами подождёт, – встрял Клещ, махнув рукой на расположенные вдоль стены скамейки.

Рысь флегматично сгрёб того за шею и, притянув его голову поближе, отчего низкорослому охраннику пришлось подняться на цыпочки, свистящим шёпотом спросил:

– Ты хоть знаешь? Кто? Это? Такой? Он щас твои яйца так в кулак сожмёт, что ты не только бамбук, но и свой пистолет скуришь. Мы пошли?

Для убедительности он пристально посмотрел в глаза коротышки и, дождавшись быстрых утвердительных кивков, продолжил уже обычным голосом, так чтобы и первый охранник не упустил ни слова:

– Спасибо, конечно, огромное, но нас обоих ждёт Папа. Так что, если моему другу захочется с вами пообщаться, то на обратном пути он обязательно с вами… пообщается, а пока извините… готовьте яйца и бамбук.

И Рысь зашагал вперёд, раздвинув охранников в стороны. За ним, обойдя незадачливых секьюрити, двинулся и я, не преминув его поддеть:

– Это кем же ты меня решил сделать?

– Пусть сами себе придумают, – ухмыльнулся Рысь, – У неодарённых фантазия богатая.

Встречавшиеся нам по пути охранники жались к стенам, а в одном слишком тесном проходе они даже ломанулись назад, сообразив, что нам никак не разойтись.

– Не удивляйся, мы же не с парадного входа вошли. Тут вообще чёрт ногу сломит, район строился ещё при Втором Императоре, а при Павле всё сравняли до фундаментов и отстроили заново. Но только наверху, а под землёй к старым катакомбам добавились новые.

– Смотрю, ты тут личность известная, – посмотрел я на Рысь.

– Пятнадцать лет назад я зачищал эту клоаку, когда урки в законе решили убить Папу и согнали сюда практически всех своих последователей.

– Так, выходит, он тебе многим обязан?

– Нет, мы всего лишь разошлись статус-кво. Я ему был должен, он помог мне после побега из Шлиссельбурга, плотно прикрыв мою задницу, когда меня обложили со всех сторон.

– Тебя можно обложить? – удивился я, замедлив шаг.

– Как и любого, Кира. Твой род тоже считался неуязвимым и где он теперь?

Я замолчал и мы продолжили идти молча. Спустившись на пару пролётов вниз по лестнице, мы сели в лифт, который повёз нас… наверх.

– Извини, если обидел. Просто хотел тебе показать, что неуязвимых не существует. Так могут думать только малые дети и… пейзане из далёких деревень, для которых одарённый барин является воплощением бога на земле.

Выйдя из лифта мы попали в длинный, отделанный деревом коридор, который вывел нас в круглое помещение с голыми кирпичными стенами.

– Пришли.

Я завертел головой, но никаких признаков дверей не обнаружил. Рысь толкнул каменную, потемневшую от времени стену, и та, легко поддавшись, отъехала назад.

– Заходи, не стесняйся.

Внутри было чисто. И очень светло. В большой комнате, больше похожей на больничную палату, стояли только пять глубоких кресел, разделённых низеньким овальным столиком. Свет струился с потолка и, задрав к нему голову, я увидел над собой… небо. Купол, служивший этой комнате потолком, был сделан безо всяких перемычек и прозрачное стекло давало ощущение безграничной высоты.

– Здравствуй, Линки, – прозвучал приятный баритон из одного из кресел, – Познакомишь со своим спутником?

– Здравствуй, Берендей. Это Евгений Турецкий, самородок из Новгорода.

– Да ну? – усмехнулся Папа, после того, как привстал и слегка мне кивнул, – Так уж и самородок?

– Именно. Ты же знаешь, мне нравится помогать таким людям.

– Ну… похвальное стремление, Линки. А вы, Евгений…

– Андреевич, – сказал я, сообразив, чего ждёт от меня Папа.

– … Андреевич, в какой области являетесь… самородком? – хихикнул Берендей, уставившись на меня бесцветными, водянистыми глазами.

– Я хорошо умею убивать, – возьми да ляпни я.

Даже Рысь уставился на меня в удивлении.

– Совсем не редкая способность, – заметил Папа, – Присаживайтесь, у меня к тебе Линки, будет деловое предложение. Так в чём же ваша особенность, Евгений Ан…

– Можно просто Евгений. Или Женя, – скромно перебил я криминального босса.

Тот довольно улыбнувшись, продолжил:

– Хорошо, Женя. Так в чём заключается ваша индивидуальность?

– Я не оставляю следов, … – настала моя очередь узнать, как мне называть собеседника.

– Зови по-простому, Берендеем. И можно на ты, а то глупо звучит, – улыбнулся тот, поняв мою паузу правильно, – Хорошая способность, о-о-очень хорошая, Женя.

– Берендей, ты про меня не забыл? Все разговоры с Евгением только через меня, так что давай поговорим пока о твоём деле ко мне.

– Хмм… А дело, в сущности, очень простое, Линки. Как ты наверное уже знаешь, на днях был уничтожен один почтенный род.

Он вопросительно взглянул на Линки и заметив короткий кивок, продолжил:

– И у этого рода осталась бесхозная гвардия. Одна из лучших в Империи, заметь. Я знаю, что ты принимал участие в этом деле и сможешь узнать по своим каналам, в каком положении сейчас находится эта мини-армия.

– То есть, ты хочешь забрать гвардию Турчаниновых под своё крыло? – задумчиво скривил губы Рысь, – Неожиданное решение.

– Вовсе нет, Линки. Наоборот, оно тщательно обдумывалось. Самим гвардейцам и не обязательно знать, на кого именно они будут работать.

– Служить, – подал я голос.

– Что?

– Гвардия не работает, Берендей, она служит.

– Забавный молодой человек. И не в пример моим подчинённым – умный. Откуда такие познания?

Я мысленно выругался на свой язык и, быстренько сориентировавшись, ответил:

– Дед служил в гвардии. Все уши мне в детстве прожужжал.

Папа кивнул, удовлетворившись моим ответом, и снова повернул голову к Рыси.

– Берёшься?

– Услуга за услугу?

– Слушаю твои условия, Линки.

– У меня есть некое письмо, закодированное шифром ИСО.

– Я тебя услышал, – перебил его Берендей, – Годится. Твои сроки?

– Мне потребуется десять суток.

– Хорошо. Независимо от твоих результатов, письмо будет расшифровано… – тут Папа пожевал губами, – … завтра к обеду. Тебе его доставят в "Ад" на ресепшен. Договор?

– Ты всегда был со мной честен, Берендей, мне достаточно твоего слова.

– Вот и чудненько. Да, Линки, не забудь передать Гримёру моё глубочайшее восхищение. Всего пара штрихов мастера и перед нами… самородок из Новгорода, – и Берендей тихо рассмеялся мелким, дребезжащим смешком.

Глава 11

– Ты о чём это? – спросил Рысь, поднимая голову на Папу.

– Да брось, Линки. Неужели ты думаешь, что я не смогу сопоставить пару фактов, подкреплённых неопровержимыми доказательствами? Я сильно удивился, когда на трупе Красницкого был обнаружен герб Турчаниновых, даже вначале подумал, что господин Синельников решил отомстить. Но когда узнал, что не осталось записей и вся охрана была вырезана буквально за несколько минут… даже гвардейцы Императора такого провернуть не смогли бы. Твоя рука, Линки, как ни крути; твои способы невозможно спутать ни с чьими.

– Ну… допустим.

– И в итоге имеем: Линки-невидимка, пропавший княжич, герб Турчаниновых на трупе и никому неизвестный самородок из Новго…

– Погоди. Откуда известно о пропавшем?

– Двадцать первого июня Сутормин заказал срочную генетическую экспертизу неких останков. Конкретно – оторванной руки, по всем признакам принадлежавшей ранее очень молодому человеку. А через несколько дней, он просит ещё об одной экспертизе, и представь себе, той же самой руки. Мои люди заинтересовались и выяснили, что предоставленный материал содержит гены Турчаниновых, но не содержит гены Стариковых. Не много ли совпадений, а, Линки?

– Много, – хмуро отозвался Рысь.

– Но это нам с тобой… – Берендей повернул голову ко мне и кивнул, – … и с тобой, княжич, известны все четыре составляющие, остальные знают только маленькие кусочки мозаики, поэтому…

"Рысь же на Женькину руку кольцо надел! Женька мой родственник?!" – невероятная новость мгновенно затопила все мои мысли.

– Ты что-то хочешь, Мстислав? – спросил Рысь, глядя на Папу исподлобья.

– Вот ты засранец! – рассмеялся тот, – С козырей зашёл. Да не собирался я пользоваться своим знанием, не дёргайся. Хотя то, что этот молодой человек теперь знает меня чуточку лучше остальных, представляет для меня определённые неудобства. Забавная ситуация, да? Теперь мы втроём как бы повязаны молчанием.

– До поры до времени, Берендей.

– Ну да… ничто не вечно, тут я с тобой полностью согласен, – Папа откинулся на спинку, – Если кто хочет выпить, то…

Центр столика ушёл вниз, чтобы через пару секунд вернуться уже с несколькими бутылками, рюмками-бокалами и закусками.

– Итак, княжич… Евгений, мне хотелось бы узнать о твоих ближайших планах, – увидев, как Рысь скривился, Берендей поднял ладонь в успокаивающем жесте, – Линки, не криви рожу, тебе не идёт. Я всего лишь пытаюсь скорректировать свои планы. Согласись, что если наши дороги внезапно пересекутся не там и не в то время, то плохо будет всем.

– Мне надо узнать, по какой причине уничтожена моя семья, – сказал я, бросив искоса взгляд на Рысь.

Тот потянулся к бутылке, молча налил себе виски и одним махом осушил рюмку. Понюхав тарталетку, он откусил от неё половину и, уже жуя, заметил:

– Исполнителей и заказчика мы знаем, Мстислав.

– Плохо, что оставлена такая улика – герб. По-мальчишески поступил, импульсивно, – осуждающе покачал головой Папа, глядя в мою сторону, – Можно было бы перевести стрелки на ложный след, типа мести друзей и знакомых. Но Сутормина уже не обманешь, он не просто догадался – он точно знает, что ты жив.

Было видно, что Берендей над чем-то размышляет. После недолгой паузы он кивнул своим мыслям и продолжил:

– А похвально то, что молодой человек быстро понял, что месть дело не быстрое, и не ставит немедленное наказание впереди сбора информации. Я могу лишь пока сказать, что в этом деле не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Взять хотя бы то обстоятельство, что всё это случилось накануне войны именно с той страной, выходцами из которой были предки Евгения.

– Ты опять про Хасана вспомнил? – насторожился Рысь.

– А я о нём никогда и не забывал, – усмехнулся Папа, – Мы же с тобой решили искать Учителей, а Хасан был одним из последних. Если не самым последним… Кстати, Женя, тебе знакома девушка – Альха Фарносова?

– Что с ней? – подпрыгнул я в кресле от неожиданности.

– Мне докладывают о всём необычном в Петербурге, из мелочей складывается общая картина. Так вот, именно с того самого злополучного двадцать первого числа, её держат взаперти. Что само по себе дико, и не может пройти незамеченным для высшего общества, ибо она даже пропустила ежегодный бал новичков. А это, знаете ли, пагубно отразится на её будущем.

– Где она сейчас?!

– Ну, не в тюрьме, естественно, – хохотнул Папа, – В собственном доме. Может быть, ты знаешь причину её затворничества?

Я бросил быстрый взгляд на Рысь и, заметив еле уловимый кивок, ответил:

– Она свидетель нападения на поместье. Причём, она всё снимала на смартфон.

– Во-о-он оно что, – задумчиво протянул Папа, – Вот же Фарносов жучара… Теперь осталось выяснить почему он утаил такую улику: из трусости или решил сыграть по-крупному и шантажировать Сутормина. Спасибо, Женя, это очень важная новость. Хочешь, я поставлю своих людей присматривать за твоей знакомой? Полагаю, если её отец ввяжется в игру, о правилах которой он и понятия не имеет, то не сносить ей головы по его милости.

– Да, Берендей, будь так добр, – неожиданно дал согласие Рысь, – Это моя личная просьба.

– Хреновый из тебя дипломат, Линки. Не надо закрывать собой все щели; даю слово, что за это маленькое одолжение никаких услуг взамен от нашего молодого друга не потребую.

– Сомневаюсь, что это не твоя обычная уловка, Берендей, – усмехнулся Рысь, – Когда накопится несколько таких "маленьких одолжений", то он сам будет считать себя обязанным, так ведь?

Папа развёл руками и улыбнулся:

– Это решать только ему, никакого принуждения с моей стороны, мон ами.

Рысь повернулся ко мне:

– Теперь ты понял, о какой паутине я тебе говорил?

Я кивнул, искоса посмотрев на Берендея. А тот, заметив мой взгляд, лишь весело рассмеялся.

– Ну что же, теперь осталось узнать, как ты поступишь со своей гвардией, княжич. Официально тебя нет, внешность у тебя чужая и в ближайшее время не изменится. На днях последует указ Императора о роспуске твоей родовой армии. И?

Я молчал, не зная что ответить. Всё это время я даже не думал о будущем Синельникова и его людей. Только один раз, когда Рысь проследил за ним и Стариковым, у меня мелькнула мысль, что гвардию заберёт себе дед. И после того случая я забыл о них. А зря. Ой, как зря-я-я.

– Могу предложить несколько вариантов, княжич, но все они трудноосуществимы в силу твоего инкогнито, которое будет длиться неопределённо долго. Но есть один быстрый вариант. С минимальным ознакомлением допущенных до информации лиц, – Папа смотрел на меня с нескрываемым интересом, – Я устраиваю тебе встречу с полковником Синельниковым, которому ты откроешься. Он единственный человек за которым пойдёт твоя гвардия; не будет его, и она развалится. И даже не потому, что они потеряли род, которому служили поколениями, а потому что не будет лидера.

Дав мне несколько секунд на усвоение информации, он продолжил:

– А значит не будет и цели. И денег. По моим сведениям, полковник уже наводит справки о возможности создания наёмного отряда. Людям надо кормить семьи, и какими бы крепкими не были узы клятвы, но… В общем, пока что полковник выплачивает людям жалование из своего собственного кармана, а он вовсе не бездонный. Предлагаю тебе платить им из моего. А ну сидеть, сопляк! – гаркнул Берендей, увидев, что я вскочил на ноги и замахнулся.

Во мне кипела такая лютая злость, что я был готов убить Папу сразу и без раздумий. Но нечаянно мазнув взглядом по Рыси, я замер и, погасив шаровую молнию, медленно сел обратно в кресло. Мой друг был спокоен, как пульс покойника.

– Хорошее предложение, Берендей, – произнёс он, – Мы обдумаем. Осталось только узнать твой профит от такой замечательной для Евгения сделки.

– Сразу видно умного человека, – нервно усмехнулся Папа, и обратился уже ко мне, – Учись держать себя в руках при любых обстоятельствах, мой мальчик.

Моё лицо против воли скривилось, как от сильной боли. Да ты, хрен старый, думай, прежде чем мне такое предлагать. Но уже через несколько минут я понял, что глуп и наивен.

– Захотелось его эмоции проследить?

– Не без этого, – рассмеялся Папа, – Довольно сильные, что, впрочем, не удивительно. Юн, импульсивен, имеет в голове полный набор псевдопатриотического мусора, который застилает все остальные мыслительные процессы. Так что, реакция вполне ожидаемая.

– Это вы сейчас обо мне? – поинтересовался я, зло зыркнув на него, – Вы решили меня купить и называете это…

– Замолчи, – коротко бросил Рысь, – Берендей прав на все сто. Ты мальчишка, и мыслишь, как малолетний княжич, думающий о мнимой чести и неспособный взвесить все выгоды предложения для своего рода. Тебя никто не покупает, тебе дают возможность удержать свою гвардию от развала. Твоя честь не страдает от этого ни капли. Другое дело, что потребует взамен вот этот хитрый перец.

Он ткнул пальцем в сторону улыбающегося Папы.

– Ничего запредельного. И даже ничего криминального. Я, как известно присутствующим, не дворянин, и иметь собственную гвардию мне не положено по статусу. А вот врагов хватает. Отсюда вытекает простое желание иметь официальную защиту. Пока доходчиво объясняю?

Я кивнул. Чёрт, довольно простой вариант, который из-за моей "гордости" я воспринял, как оскорбление.

– Так вот… Женя, я хочу нанять пока ещё твою гвардию к себе на службу. Мне придётся похлопотать, чтобы полковнику выписали патент на занятие такого рода деятельностью, – поверь, это совсем не просто, – и найму его отряд для своей охраны. Всё чин по чину, как говориться. Твои люди будут при деле, получать достойное жалование, твоя честь не затронута. Всем хорошо. И самое главное – она по-прежнему будет подчиняться тебе. Если, конечно, ты с Синельниковым договоришься. По рукам?

– Не торопи, Берендей, – произнёс Рысь, – Дай ему время.

– Естественно. Но учтите, что и Стариков уже начал подбивать клинья, а у гвардии не может быть два хозяина.

– Командующего, – на автомате поправил я его.

– Что? – переспросил Папа.

– У гвардии нет хозяев, у неё командующий.

– Прости, княжич, я больше хозяйственник, чем военный.

– Не прибедняйся, Берендей. Стратегам в Генштабе есть чему у тебя поучиться, – хмыкнул Рысь.

Довольно улыбаясь, Папа взял со стола бутылку и разлил коньяк по трём рюмкам, мимоходом заметив:

– Знаю, что княжич предпочитает вино, но приятную беседу принято завершать напитками покрепче.

***

– Надеюсь, больше ты не будешь задавать вопросов, откуда Берендей всё знает?

Несмотря на тёплую летнюю ночь, я поёжился. Осведомлённость этого человека не знала границ. И тут же поймал себя на мысли, что надо будет узнать у него насчёт Женьки и степени его родства с нашей семьёй. Слишком важный для меня вопрос, особенно в сложившейся ситуации.

– Ты почему за Альху вступился? Она же тебе никто, – вместо ответа, я задал встречный вопрос.

– Она и тебе никто, – осклабился Рысь, – Она ключик, маленький и с виду незначительный, но очень полезный. Во-первых – у неё есть хоть и косвенное, но всё же доказательство нападения на твой род без объявления войны. Во-вторых – это средство влиять на Фарносова старшего, а он крупная шишка в своём департаменте. Знаю, тебе не нравятся такого рода действия, но это жизнь, а не приключенческий роман для институток. Ну, и в-третьих – мне хочется узнать, что она делала в вашем поместье во время штурма. А тебе разве нет?

Я согласно кивнул. Действительно, что она там делала и как оказалась в нужное время в нужном месте?

Но Рысь, как назло, не дал мне времени поразмыслить.

– Сейчас езжай спать, а я пока Вжика навещу, надо разобрать остальной мусор, который мы ему отправили.

– Ну так и доехал бы на своём флайере.

– Лучше такси вызову.

– Что-нибудь интересное заметил в бумагах барона? – уже взявшись за ручку дверцы, я скосил глаза в его сторону.

– Любопытное есть, но не более. Один из ключей, что ты забрал у Красницкого, явно от депозитной ячейки Дельта-банка. Только у них замки до сих пор механические. Может узнаю номер ячейки, да навещу ростовщиков под утро.

– Тогда удачи.

Напрашиваться в компанию я не стал. Мне и вправду хотелось спать, был уже второй час ночи, поэтому я безропотно сел в машину, и кивнув Кузьме, сказал: