Текст книги "Хранительница жизни"

Автор книги: Андрей Мартьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Сначала отдайте фигурку, – упрямо сказал демон. – Потом, клянусь Бесконечной и Великой Тьмой, я отвечу на ваш вопрос.

– Э-э... Дело в том, что мы решили проверить, исполнит ли это существо невыполнимое желание. Сейчас его здесь нет, вернется к утру.

– Я готов подождать, – усмехнулся Арунатеп, обнажив змеиные клыки. – Но вижу, что вы против... Позвольте узнать, что пожелали?

– Неразменную монету, – буркнул Конан, нарушив уговор. Гвай посмотрел на варвара неодобрительно.

– Я всегда знал, что воображения у смертных нет никакого, – теперь порождение Тьмы расхохоталось. – Видите тилль на столе? Забирайте. Неразменный. Считайте это подарком. Давайте договоримся так: сейчас я уйду, а вы сохраните деревянную безделушку до следующего вечера. Чтобы она не оживала, возьмите... – демон сдернул с левого запястья браслет. – Положите рядом с фигуркой, этого будет вполне достаточно чтобы ограничить свободу маленького вора. Вижу, что вы чувствуете себя неуютно в моем присутствии, да и мне не слишком приятно находиться в мире смертных. Надеюсь, Господин будет удовлетворен... Надолго не прощаюсь, месьоры.

Монстр чуть поклонился, зашагал к двери. Громко хлопнул притвор.

– Ну и дела... – Гвайнард вытер пот со лба и бессильно опустился на табурет. – Говорил же: влипнем! Как мухи в мед! Представляете, что будет, если наш добытчик сокровищ не вернется? Этот Арунатеп нас в лоскутки порвет!

– Демон точно знает, с чем мы столкнулись, – отозвался Конан. – Мы хотели разгадать загадку? Разгадаем. Только весьма необычным способом. Заметили, как насторожился Арунатеп, когда Гвай упомянул о старухе? Мы ему не нужны – корона Господина потерялась меньше чем на сутки, ее вернули, пускай и с небольшим скандалом. Сета и его прихвостней заинтересовала ведьма!

– Что же это за бабушка такая, если она стала предметом очень пристального внимания свиты Змеенога? – потрясенно выдавил Гвайнард. – Поверьте моему опыту, ведьма торговала очень непростыми игрушками! Настолько непростыми, что боги решились напрямую вмешаться в дела смертных! Пускай и через посредников!

– Есть вполне разумное предложение, – Конан подобрал со стола золотой тилль, подбросил, прихлопнул на ладони. – Орел. Вернее – змея. Все равно к удаче... Дождаться утра и посмотреть, что будет дальше.

– А кто дождется Рэльгонна с докладом? И маленького демона с его подарочком?

– Я пока спать не хочу. Эйнар, у тебя есть книжка с картинками?

– С неприличными картинками – нету, – проворчал броллайхэн. – А сочинения великих мудрецов ты, варварская душа, читать не будешь.

– Почему же не буду? Бестиарий Беренгария из Галпарана – очень интересное чтиво. Повадки чудовищ, каким оружием с ними бороться...

– С повадками или с чудовищами? – хмыкнул Эйнар, однако Конан не понял шутку броллайхэн. – Хорошо, принесу тебе бестиарий. Как только взойдет солнце, буди всех. Посмотрим, что получилось.

Получилось следующее. Рэльгонн появился всего на несколько мгновений, смущенно извинился и сказал, что разыскать ведьму не удалось, как упыри ни старались. Варвара, как нетрудно догадаться, заумный аквилонский бестиарий усыпил не хуже, чем порошок серого лотоса. Конан сказал себе: подремлю квадранс или другой, засунул многомудрый том под голову и растянулся на лавке в «Арсенале». Проспал, разумеется – только когда на сомкнутые веки упал пробившийся через ставни первый лучик солнечного света Конан осознал, что новый день наступил и немедленно бросился к столу – узнать как дела.

Дела обстояли так: рядом со стигийской монетой лежал другой золотой кругляш, аквилонский чеканки. Судя по надписи и профилю короля Сигиберта Великого, ему было зим сто или сто двадцать. Рядом лежала игрушка.

– Интере-есно, – зевнул Конан. Быстро сунул фигурку и оставленный Арунатепом браслет в сундучок, оделся, выглянул на крыльцо (рассвело только что, значит доблестные соратники будут дрыхнуть еще как минимум полтора колокола) и спорым шагом отправился на рынок.

Охотники на монстров считались в Райдоре людьми не просто обеспеченными, а весьма богатыми, поэтому им дозволялось спать долго. Ночные Стражи отсыпались как за прошлое, так и за будущее – бывало, что Охотникам во время серьезной работы не удавалось прикорнуть ни разу за двое или трое суток.

«Пускай спят, – решил варвар, – а я привычный, в могиле отдохну. Когда-нибудь потом, желательно зим через сорок-пятьдесят...»

Кметы, привозившие в столицу герцогства свежие овощи, зерно, битую птицу и охотничьи трофеи, включая сочное кабанье мясо, перепелов и медвежатину, поднимались среди ночи – надо успеть довезти продукты на городской базар и занять хорошее место. Купцы из других бритунийских городов, Немедии, Пограничья и Заморы тоже не ленились: открывали лавки с рассветом. Райдор, конечно, город не самый большой, но богатый – иноземные товары пользуются здесь хорошим спросом.

Следует заметить, что Конан оделся в лучший свой наряд. Дорогая кожа с тиснением, рубахи из самого тонкого льна, шикарный суконный плащ, какие делают только в Аквилонской Темре, позолоченная фибула, шапка соболиного меха, на ножнах меча серебряные накладки с вкраплениями аметистов. Для провинциального Райдора варвар выглядел человеком с хорошим достатком – захолустный граф или барон, владеющий серебряными рудниками. В крайнем случае – удачливый наемник. Поэтому Конан сперва начал обходить самые богатые лавки.

– Сколько стоит? – киммериец приценивался к совершенно не нужным ему вещам. Осматривал иранистанские кальяны, дорогие безделушки, женские украшения. – А вот это сколько? Да-да, вон та статуэтка богини Иштар из слоновой кости! Хочу подарить... гм.. знакомой девушке.

– Прекрасный выбор! – восторженно взвыл купец. – Аргосская работа, взгляни, почтенный, какие восхитительные формы, как тонко мастер обработал материал! Это бивень настоящего дарфарского олифанта, огромного зверя видом сходного с...

– Сколько? – уточнил Конан, отлично видевший, что статуэтка сделана всего лишь из оленьего рога.

– Всего-навсего тридцать серебряных шеллинов!

– Беру, – пренебрегая обычаями сказал варвар, вызвав у купца некоторое замешательство, fie торгуется? Почему?

Конан бросил на прилавок золотой тилль – тяжеленную стигийскую монету чистейшего, самого высокопробного золота.

– Сдача будет?

Купец оказался подозрительным. Вначале позвал собратьев по цеху, проверить редкую денежку. Затем послал за рыночной стражей, которая должна была привести с собой назначенного герцогом оценщика, следившего за подлинностью денег ходивших в Райдоре. Оценщик незамедлительно подтвердил: монета самая настоящая. С тебя, почтенный, два медяка за беспокойство.

В иной ситуации Конан давно возмутился бы недоверчивостью купца, но сейчас предпочел снисходительно молчать до поры, пока герцогский чиновник не подтвердит его правоту. А уж затем с душой взялся за торговца.

Стигийское золото ценится невероятно высоко – в нем никогда нет примесей, кроме того монета в один тилль настолько тяжелая, что больше похожа на небольшой слиток. У собирателей редкостей она будет оценена троекратно против стоимости драгоценного металла!

В результате Конан получил статуэтку Иш-тар, а к ней четыре аквилонских золотых кеса-рия и семь бритунийских серебряшек сдачи. Чистая прибыль оказалась преизрядной, особенно если учитывать, что тилль волшебным образом материализовался в кошеле варвара как только он отошел от прилавка – киммериец вытянул монету на свет и только ухмыльнулся. Теперь Шадизар показался Конану глухой деревенькой. Опыт мог оказаться неполным, если бы Конан не удостоверился в истинной «неразменности» стигийского тилля. Если монета появляется у тебя в кошеле, значит она исчезает у того, кто ее получил? Проверим, иначе не избежать скандала на весь Райдор!

Киммериец снова подошел к купцу, продавшему ему костяную фигуру Иштар. Торговец расплылся в самой приветливой из доступных ему улыбок – уникальная монета принесла ему двухдневную выручку! Конан, сжимавший в кулаке исходный неразменный тилль, захотел взглянуть на отданную купцу монету. Тот, с радостью предъявил, а значит монет уже две...

– А можно, – спросил Конан, – разменять его по полной стоимости у соседа, который торгует драгоценностями? Вот в той лавке?

Купец отказался. Не хотел расставаться с редкостью. Да и ладно, главное, что неразменный тилль всегда остается при хозяине!

Киммериец развлекался два колокола подряд, испытывая как тилль, так и аквилонский кесарий. Накупил множество безделиц, впору самому лавку открывать – прихваченный из дома кожаный заплечный мешок оказался заполнен доверху.

– Сорим деньгами? – варвара тронули за плечо. Голос знакомый. Обернувшись, Конан увидел его милость Атрога Гайарнского, которого сопровождали два медведеподобных телохранителя. – Я наблюдаю за тобой уже полтора квадранса и только диву даюсь: зачем скромному Ночному Стражу понадобились отделанная жемчугом шкатулка или перстень с необработанным рубином?

– Подарю девицам из «Синей розочки», – легкомысленно ответил Конан упомянув название единственного на весь Райдор «веселого дома». – После истории с упырицей из Ронина мы неплохо заработали, я имею полное право тратить свои деньги так, как пожелаю!

– Эрл Ронин заплатил за услуги Охотников на монстров стигийским золотом и кесариями времен короля Сигиберта? – углом рта улыбнулся месьор Атрог. – Я расспросил некоторых купцов... Впрочем, меня совершенно не интересует где ты раздобыл такое количество редчайших монет. Я решил лично проверить «ведьмин угол», очень уж любопытную историю вы мне вчера рассказали. Давно хотел прикрыть этот колдовской вертеп и разогнать тамошних шарлатанов.

– И каковы результаты? – поинтересовался киммериец.

– Никаких. Разве что троим жуликам продававшим репу под видом корня мандрагоры придется денек-другой постоять в колодках у позорного столба на площади. Ничего, переживут... Я не ошибусь, предположив, что ты пришел сюда не только ради подарков потаскухам из заведения госпожи Альдерры?

– Не только, – согласился Конан, но истинную причину своего появления на базаре предпочел не открывать. – Ночная Стража не любит загадки связанные с колдовством...

Месьор Атрог и Конан медленно шли вдоль скобяного ряда, провожаемые взглядами ремесленников – грозного Охранителя Короны узнавали с первого взгляда. Внезапно варвар почувствовал, как охотничий амулет легонько стукнул его в грудь, предупреждая о том, что где-то рядом есть источник магии, причем вовсе не обязательно темной.

Киммериец незаметно огляделся. Да, знакомое местечко – слева расположены лавки кожевников, впереди коновязь за которой прячется кособокая будка...

– Надеюсь, месьор Гвайнард известит меня о результатах дознания? – спросил Атрог и вопросительно поднял брови увидев, как варвар решительно направился в сторону ничем не примечательного сооружения сколоченного из потемневших досок. Двинулся вслед, махнув рукой Своим мордоворотам шедшим позади.

Конан сразу понял, что Атрог ведьму и ее разноцветный товар не видит. Равно как и все остальные. Остановившись в десяти шагах от лавки и оглядев треклятую старушенцию с невозмутимым видом восседавшую за прилавком Конан решил проверить свою догадку:

– Мы встретили старуху здесь, на этом самом месте, – громко сказал варвар и указал на будку. Ведьма и ухом не повела, продолжала смотреть куда-то в сторону. – Ничего подозрительного не замечаешь, месьор Атрог?

– Ровным счетом ничего, – недовольно дернул щекой Охранитель Короны. – Позволь раскланяться, меня ждут в замке короны. Держите в курсе дела...

Охранитель вместе с сопровождающими скрылся за углом, а Конан целеустремленно зашагал к лавке. Остановился, посмотрел на ведьму сверху вниз и сказал:

– Хочешь, обрадую тебя, старая? Твоим поделками очень заинтересовались неприятные господа. Чешуйчатые такие, со змеиными зрачками...

– Пользоваться покупкой надо с умом, – недружелюбно проскрипела ведьма, – а не молоть языком что попало! Бестолочью ты был, бестолочью и останешься!

– Почему я тебя вижу, а другие нет?

– Может, тебе еще рассказать в чем истинный смысл бытия? Голова не лопнет? – старуха пожевала безгубым ртом и все-таки ответила: – Амулет. В нем магия Равновесия рассеивающая чары... Меня способны видеть только те, кому нужно. Или те, кто может.

– Кто, например?

– Не твое собачье дело, верзила. Уходи, я не хочу с тобой говорить.

– Зато я хочу, – разозлился Конан. – Ты хоть понимаешь, что за тобой охотится демон из свиты самого Сета-Змеенога?!

– Поохотится и перестанет. Руки коротки. Давай, убирайся...

– Ответь на последний вопрос и я уйду: кто ты такая?

– Ишь чего захотел! – ведьма затряслась от смеха. – Хочешь постичь непостижимое жалким человечьим умишком?.. О, гляди, опять Атрог пришел!

Конан оглянулся и, конечно же, никакого Ат-рога не обнаружил. А когда снова обратил взгляд к лавке, выяснилось что ведьма и ее странный товар исчезли, как ветром сдуло!

– Ненавижу магию! – киммериец шарахнул кулаком по доскам, одна из них треснула. – По крайней мере совесть у меня чиста – я эту каргу честно предупредил!

– Ну и дело, – Гвай только руками развел, выслушав рассказ варъара. – По крайней мере тебе удалось выяснить, что ведьма ничуть не боится Арунатепа и предлагает свои поделки только посвященным...

– Каким еще посвященным?

– Откуда мне знать? Магам, к примеру.

– Неубедительно. В Райдоре нет и никогда не было сильных магов. Аделард не в счет. Конклавы Алого, Белого и Черного почти не обращают внимания на Бритунию, кому может быть интересно это дремучее захолустье? Могучие колдуны предпочитают жить в блистательных королевствах, при дворах богатых государей, а не прозябать в медвежьих углах наподобие Райдора! Мы можем сколько угодно именоваться «великим герцогством», но глубинная суть от этого не изменится: Райдор всего лишь большущая деревня! Хуже только Пограничье. Я слабо представляю себе Тот-Амона или Пелиаса Кофийского поселившихся в деревянном доме наподобие нашего, жующих на обед кислую капусту с жесткой олениной и выходящих до ветру на двор!

Выслушавший эту весьма эмоциональную тираду Эйнар откровенно фыркнул и сразу зажал рот ладонью. Нехорошо смеяться над Великими, даже за глаза.

– Словом, пусть ведьма выпутывается без нашего участия, – заключил Конан. – Она нас втравила в эту историю, мы ей ничем не обязаны! У меня нет никакого желания общаться с демонами Тьмы – этот Арунатеп вполне способен расшвырять весь город по бревнышку если разозлится...

– Отдадим ему игрушку и дело с концом, – поддержала Конана Асгерд. – Лично я никакого сочувствия к старухе не испытываю и разгадывать ее тайну не желаю. Мало ли чудес на свете? В конце концов, Ночная Стража должна охотиться на монстров, а не выяснять, что за куклами торгует какая-то злоязычная колдунья!

– Хотите сдаться? – огорчился Гвайнард. – А как же знаменитое упрямство Ночной Стражи? Честь Гильдии?

– Для чести – никакого ущерба, – справедливо ответил Конан. – Разве мы нарушили заключенный договор? Не выполнили соглашение? Замечу, что и договора-то никакого не было! Вот если бы старуха попросила нас принести ей голову Арунатепа и заплатила при этом деньги, а мы отпустили демона с миром, тогда пришлось бы отправляться в Бельверус, на суд Хранителей. Аранутеп может считаться монстром? Правильно, вполне может!

– Конан, однажды ты дошутишься! – простонал Эйнар. – Мало тебе истории с короной Сета? Хочешь повоевать с его демонами?

– Не хочу, – согласился киммериец. – Поэтому давайте поступим так, как решили: распрощаемся с Арунатепом и навсегда забудем о невидимых бородавчатых ведьмах! У нас своих чудовищ хватает! Я на базаре слышал краем уха, будто в замке Бальдес опять появился вампир!

– Этого еще не хватало, – нахмурился Гвай. – Там что, медом намазано? Третий раз за год! Придется съездить взглянуть. Завтра и отправимся, а то мы совсем одурели от безделья!

– До завтра еще дожить надо...

– Не накаркай!

Всякому известно, что чудище чудищу рознь. Вплоть до нынешнего лета Конан нечасто задумывался, в чем же состоит отличие между сотнями разновидностей клыкастых и когтистых тварей, обладающих несимпатичным видом, скверным характером и дурной привычкой доставлять людям множество самых разнообразных неприятностей. Только после недавнего знакомства с разудалой ватагой под водительством Гвайнар-да, киммериец начал понимать, что далеко не всякий монстр опасен, что мир чудовищ состоит из тварей как живых, так и не-живых, что существуют весьма значительные отличия между демонами воплощенными и не воплощенными, что Хайборию населяет как минимум два десятка видов самых разнообразных вампиров, каждый из которых ничуть не похож на остальных...

И так далее, до полной бесконечности. «Демонология», как именовал науку о чудовище, предводитель ватаги охотников, являлась исключительно обширной областью знаний, причем настолько обширной, что у варвара частенько ум за разум заходил.

Сами подумайте, каким образом обычный человек отличит пресноводную гронгаду от гронгады болотной? Скажете, что одна обитает в пресной воде, а другая в болотах, где, по большому счету, вода тоже пресная? Глупости! Гронгада – это огромное и очень редкое насекомое, сохранившееся доселе со времен едва ли не Валузии, она действительно обитает в воде, является опасным хищником, да вот только болотная гронгада никогда не нападает на людей, предпочитая добычу помельче, а обитающая в проточных водах озер и рек полуночной части материка тварь, частенько утаскивает в пучину неосторожных купальщиков, либо просто зазевавшихся и неосторожных обитателей прибрежных селений. При условии, что пресноводная гронгада смахивает на гигантскую личинку стрекозы, выросшую до размеров теленка, обладает жуткими челюстями, умеет прекрасно маскироваться и атакует со стремительностью коршуна, то ее присутствие возле обжитых человеком мест становится истинным проклятием – Конан слышал, будто одна подобная чуда может за лунный месяц похитить до полутора десятков людей. Ночные Стражи вносят гронгад в десятку главных врагов человека. Однако же следует добавить, что гронгада никакой не демон, она не обладает врожденными способностями к волшебству, не владеет даже зачатками разумности, а просто охотится за пищей, как и всякий другой хищник.

И это только один пример из тысяч подобных. Ремесло охотника на монстров подразумевает, что оный охотник обязан помнить повадки если не всех, то большинства чудищ, обитающих в землях, оберегаемых Ночной Стражей, должен уметь отличить совершенно безобидных, но жутковато выглядящих тварей от действительно опасных существ, владеть хотя бы частичным знанием магического искусства (или нанять в свою ватагу волшебника, способного управиться с порождениями колдовства), неплохо действовать как оружием, так и собственной головой, благо лишь весьма небольшая часть трудов Стражи заключается в самой охоте – выслеживание добычи отнимает гораздо больше сил и времени...

Впрочем, чудовища из плоти и крови особой опасности не представляют, гораздо страшнее воплощенные демоны наподобие Арунатепа. Но и порождения Тьмы Сета покажутся невинными детишками по сравнению с монстрами Черной Бездны, мира первородного хаоса и зла, изредка прорывающимися через установленные богами рубежи между Сферами – остановить этих чудовищ возможно только с помощью магии, которой Ночные Стражи не владели. Эйнар-броллайхэн, разумеется, обладал кой-какими способностями, но Духи Природы отнюдь не всесильны.

Вывод можно было сделать только один: поскорее закончить с этой историей и навсегда забыть о том, что Арунатеп вообще существует!

Спать этим вечером не ложились долго, ждали гостей – во-первых Арунатепа, во-вторых Рэльгонна, которого варвар еще прошлой ночью предупредил о том, что встречаться с демоном Сета каттакану нежелательно. Что бы не говорил Арунатеп о нежелании Господина мстить или обижаться на вызывающую шутку с короной, порождениям Тьмы киммериец не доверял – благо опыт был.

На башне герцогского замка отзвонили полночь, или, как говорят в Аквилонии настал «час Ингитегиум»: все добропорядочные горожане обязаны погасить свечи и лампы и отойти к ночному отдыху. Это правило не касалось только людей служилых: городской стражи, тайного ведомства Атрога, гвардии его светлости и, конечно же, Охотников на монстров, для которых ночь – самое урожайное время. Никто не спорит, было бы гораздо удобнее если б многоразличная нежить и нечисть орудовала светлым днем, но природу не изменишь, не в человеческих это силах.

Игрушка благополучно лежала в сундучке стоящем под столом. Призрак, скованный магией браслета Арунатепа, не появлялся. Сам Ару-натеп, впрочем, тоже – демон изволил задерживаться и охотники от нечего делать строили весьма смелые предположения о том, какие насущные дела заставили его опоздать. Что-то он поделывает у себя во Тьме?

– Ничего не понимаю, – озадаченно сказал Конан, уставившийся на доверху наполненную кружку с черным элем. По гладкой поверхности расходились быстрые круги, словно в кружку падали капли. – Мне показалось, или пол дрожит? В Райдоре бывают землетрясения?

– Иногда, – ответил Эйнар. – Рядом Граскаальские и Кезанкийские горы... Но это никакое не землетрясение! Боги всеблагие, магия! Там, снаружи! Слышите?

В дом проник низкий гул, похожий на громовой раскат. Потом снова. Гроза?

Всей компанией выскочили на крыльцо, осмотрелись.

Самая обыкновенная летняя ночь, восходит ущербная луна, серебрятся ледники на вершинах Граскааля. Никакой грозы нет и в помине, небо чистое.

– На Закате! – воскликнул Эйнар вытягивая руку. – Ничего себе представление! Это магический поединок, руку даю на отсечение!

– ... И очень серьезный поединок, – медленно проговорил Конан. – Я видел нечто похожее в Стигии, сходство полнейшее!

В синеватых и багровых вспышках четко вырисовывались силуэт надвратной башни, откуда начинался торговый путь на Пайрогию, и верхушки огромных сосен – выйдя за городские стены путник сразу попадал в вековой лес простиравшийся на сотни лиг, вплоть до границ Немедии и горных хребтов окружавших Райдор. Горизонт полыхал – набухали и лопались золотистые сферы, мелькали тонкие молнии, взлетали над лесом фонтаны искр. Земля мелко подрагивала, грохот разносился над древними чащобами. Зарево разлилось на полнеба.

– Примерно десять-двенадцать лиг, – оценил расстояние Гвайнард. – Для нас не опасно, слишком далеко. Как полагаете, что это может быть?

– Мы совсем недавно рассуждали о том, что в Райдоре нет сильных магов, – напомнил киммериец. – Если это действительно поединок двух колдунов, значит в лесу сцепились самое меньшее Тот-Амон и Лоухи из Халоги!

– Не буду спорить, – отозвался Эйнар. – Я чувствую истечение магических потоков огромной мощи, как бы дело Бурей Перемен не закончилось...

– Только этого нам не хватало!

Магические штормы, также именуемые «Бурями Перемен», появляются нечасто. Случаются они у побережья Стигии, но Черный Круг тщательно следит за выбросами неподчиненной никому магии и старается по мере сил таковые предотвратить. Стигийцы знают: случись что-нибудь поистине жуткое и грандиозное, никакой Сет не поможет. Не будет больше Стигии, ибо Буря может разразиться не только в небесах и на море, но в глубинах недр, вызывая землетрясения. Последствия окажутся фатальны – разрушения городов, запечатанных гробниц, в которых тысячелетиями скрываются самые невероятные твари, хаос и разорение. Конан однажды видел такую Бурю и понимал, что бесконтрольная магия может запросто стереть Райдор с лица земли...

– Все равно мы ничего не можем поделать, – покачал головой Гвайнард. – Остается лишь наблюдать. Если обойдется – завтра же куплю барашка и принесу в жертву Иштар-Из-бавительнице!

Грохотало и сверкало больше трех квадрансов, в городе поднялся изрядный переполох, но страже удалось успокоить герцогских подданных и разогнать по домам. Охранитель Короны отправил к Ночным Стражам гонца – узнать мнение Охотников о происходящем, и получил донельзя краткий ответ: не знаем, поутру съездим проверить.

Арунатеп этой ночью так и не пришел...

Глава третья

В которой тайна разъясняется, Ночные Стражи выслушивают весьма древнюю легенду, а Конан лишается обеих заветных монет

Свое слово Гвайнард сдержал и вечером отвез барашка в храм Иштар, да только церемония жертвоприношения получилась отчасти смазанной – Охотники смертно устали. Жрица приняла дар благосклонно и традиционно пообещала, что великая богиня будет благосклонна к Ночным Стражам.

... Сразу после рассвета Охотники оседлали лошадей, вооружились до зубов и отправились на Закат. Конан уверял, что выступать против сильного колдуна, а тем более демона, с обычными мечами и арбалетами – это сущее безумие, а традиционные обереги Стражи способны помочь только в столкновении с «обыкновенной» нечистой силой, наподобие вурдалаков или вампиров.

– Мы не собираемся ни с кем воевать, – сказал в ответ Гвайнард. – Просто глянем, что произошло, расскажем все Охранителю Короны и...

– А если мы встретим там какого-нибудь зубастого монстра, который не захочет, чтобы мы на него смотрели? – перебил киммериец. – Меня терзают смутные подозрения, что Арунатеп неспроста позабыл о назначенной встрече!

– Никогда не поверю, что демон Сета нашел в райдорских чащобах противника, равного ему по силе! В кого он мог лупить молниями и боевыми заклинаниями? В болотного ящера? Серого медведя? Росомаху? Какого-нибудь здешнего ма-муна, кокатриса или голодную баньши? В Райдо-ре не встречается чудовищ страшнее этеркапов, а если у нас объявляются демоны Черной Бездны, то это скорее казус, чем обыденность!

– Хватит спорить, – поморщилась Асгерд. – Разберемся! Лучше подумайте, как поедем, по тракту на Пайрогию или через лес?

Охотники выехали из города и миновали мост через реку. Наезженная дорога уводила на полуденный закат, к бритунийской столице, а колдовская битва происходила чуть севернее. Поэтому было решено свернуть в чащу – лес был светлым, без подлеска и бурелома, лошади шли уверенно, а ездовой монстр Конана шевелил ноздрями, принюхиваясь к незнакомым запахам.

... Во время недавней и далеко не самой удачной охоты на лесного мантикора погибла лошадь Конана, буквально растерзанная взбешенным чудовищем. Разумеется, долго оставаться в пехоте киммериец никак не мог, и отправился на рынок города Чарнины, чтобы прикупить себе достойного скакуна. Таковой отыскался довольно быстро: гнедой длинноногий красавец, стать – залюбуешься, иной король позавидует, скачет быстрее ветра, умница... Словом, всем был хорош гнедой, кроме одного: лошадью он не являлся. То есть, вообще никак не относился к конской породе.

Гвайнард, узрев приобретеньице варвара, сначала опешил, потом пришел в легкий ужас, а когда Конан начал выяснять, в чем же дело, растолковал, что гнедой есть ни что иное, как сартак – хищное животное, очень похожее на настоящего коня. Водятся такие сартаки на Аурусе – в соседнем мире, находящимся за природным порталом, расположенном в предгорьях Граскааля. Оказалось, что предприимчивые представители рода человеческого давным-давно разнюхали о том, что Врата Миров скрывают незаселенный человеком мир и мигом навели торговый путь за портал. Туда завозились товары для переселенцев, решивших оставить Хайборию, оттуда везли редких животных и золото.

В целом, Конана не особо волновало, что у купленного под видом лошади сартака во рту имелся целый арсенал острейших клыков – зверь быстро привык к новому хозяину и честно выполнял все обязанности ездового животного. Но после крайне неприятного события в чарнинской таверне «Золотое Солнце», когда голодный сартак (варвар позабыл покормить его вечером...) выпотрошил прямо в стойле любимого ослика хозяина постоялого двора, пришлось подумать о том, что зверя лучше бы содержать отдельно от других животных. Следует заметить, что чудовище в лошадином облике, сожрало несчастную скотинку на глазах остолбеневших постояльцев, сбежавшихся на вопли конюхов. Скандал едва удалось замять с помощью непременных золотых кругляшков и большого количества дорогого красного вина.

Жаловаться на сартака варвару не приходилось – Гнедой был полуразумен, хозяина слушался беспрекословно и был вполне способен в одиночку противостоять даже крупным хищникам.

А если учитывать невероятную сообразительность Гнедого, острый слух и возможность видеть в темноте, сартак стал незаменимым помощником в трудном деле охоты на монстров – такая вот лошадка сама любое чудовище насмерть зажрет!

... Поиски затянулись – солнце поднялось к зениту, близился полдень, а Ночные Стражи пока не обнаружили ничего интересного кроме брошенного гнезда катоблепаса, обитающего в заболоченных низинах крупного зверя обладающего гипнотическим взглядом. Эти неприятные существа в большинстве хайборийских королевств давно вымерли, но в отдаленных областях наподобие Райдора, Пограничья или Гипербореи еще встречались.

– По-моему, Гнедой взял след, – сказал Конан, заметив, что сартак заинтересованно повел мордой и скосил лиловый глаз на хозяина. – Проверим, что он унюхал?

– Поехали, – Гвайнард безнадежно махнул рукой. – Мы даже сами не знаем, что ищем!

Вскоре Охотники сами почувствовали запах гари, как после лесного пожара. Гнедой оправдал надежды: сартак уверенно вышел к обширной прогалине, остановился и громко фыркнул.

– Ничего себе... – Конан озадаченно почесал в затылке. – Что же здесь произошло?

– Лучше об этом не думать, – серьезно сказала Асгерд. – Не хотела бы я оказаться в этом месте прошлой ночью!

Поляна была выжжена – трава сгорела до корней, песок кое-где оплавился. Выворочено с корнями три десятка деревьев, сосен со стволами в два охвата и столетних елей, иглы на ветках опалены. От небольшого строения, когда-то находившегося у самого края полянки остались лишь почерневшие бревна. Конан заметил несколько глубоких воронок которые могли появиться только в результате попадания магических огненных шаров, некоторые деревья расщеплены молниями...

– Очень впечатляет, – тихо сказал Эйнар. – Никого нет, по крайней мере живых. Давайте осмотримся, вдруг найдем что-нибудь интересное?

Первым делом обследовали сгоревший домик. Он был небольшим, сруб длиной в восемь и шириной двенадцать шагов. Ничего интересного, только пепел, угли и обломки. Затем Охотники разбрелись по поляне.

– Как думаете, что это такое? – Гвай позвал остальных и поднял ничуть не пострадавший в огне охотничий лук с оборванной тетивой. – Я имею в виду, волшебный это лук или нет? Эйнар, кто у нас главный знаток магии?

Броллайхэн подошел, забрал у Гвайнарда находку, сосредоточенно осмотрел и отчаянно затряс головой: