Текст книги "Стоя на краю"

Автор книги: Андрей Мартьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Какой, к бесу, Халифат? – втолковывал Макеев Федору, не забывая посматривать в сторону собак, откровенно скучавших на привязи. В нем явно проснулся бывший военный: младших офицеров в военных училищах учат не только стрелять и командовать, но и грамотно оценивать обстановку. – В Азиатской войне от первого удара аллахакбаровцев по Индии и Средней Азии до капитуляции Тегерана прошло шесть суток! Гражданскую оборону тогда подняли по тревоге только в городах южнее линии Минск-Красноярск, по пятьдесят пятой параллели – дальше низколетящие крылатые ракеты Исламского Союза долететь просто не могли! В Питере и Москве чрезвычайного положения не вводили, я уж не говорю о том, чтобы приводились в постоянную готовность военные учебные заведения...

– Сейчас разве привели?

– Какое там! – воскликнул Полковник так, что барменша за стойкой бросила на него недовольный взгляд. Понизив голос, сказал: – Курсанты сухопутного окружного командного выдвинуты на позиции возле Соснового Бора, где атомная электростанция. Отпуска отменены, занятия не проводятся. Просто сидят на рубеже обороны и ждут. Чего ждут?

– Чепуха какая-то, – ответил Федор. – Кто может атаковать нас со стороны Балтики? Скандинавы? Да они забыли, что такое, война еще ХХ веке! Немцы теперь союзники... Британцы? Военно-морской флот Англии – это такой же архаизм, как винтовка Мосина! Он просто не сможет войти в пролив Скагеррак или Кильский канал – корабли уничтожат из космоса! Сухопутная война с Европой невозможна, об этом во всех книжках пишут!

– Не те книжки читаешь, – усмехнулся Полковник. – Европа – да. А Америка?

– Тоже исключается. Единственный более-менее реалистичный вариант – сражение в космосе, ядерный удар...

– Спроси себя, зачем эвакуировать столицу Империи? План эвакуации засекречен, транспортные самолеты из всех питерских аэропортов отправляются куда-то на северо-восток, каждый день вывозится чуть не по десять тысяч человек – около пятнадцать бортов за сутки.

– Что у нас на северо-востоке? – озадачился Федор. – Архангельск, устье Печоры, потом Воркута и северный Урал. Области малоосвоенные, нефтегазодобыча... Сплошные медвежьи углы!

– Плесецк, – подсказал Макеев. – Основная база ВКК.

– Пле... – Федор аж подавился пивом. – В смысле?

– В прямом. Есть у меня нехорошее подозрение, что людей эвакуируют не в восточные области страны или Сибирь, а туда.

Полковник указал пальцем на голубые летние небеса. Как назло над городом в этот момент пронеслось звено атмосферно-космических грузовых челноков, стартовавших откуда-то из самого центра – не с Дворцовой ли? Говорят, там устроили едва ли не настоящий космодром.

Значит, Плесецк. В памяти Федора тотчас всплыли сведения, доступные любому пользователю общемировой сети. Крупнейшая космическая гавань в европейской части Империи, может принимать одновременно до шестидесяти малых судов, способных летать в атмосфере. Высокотехнологичная зона, верфи, склады, авиакосмическая военная база, ракетные пусковые шахты. Город закрытый – как-никак важнейший стратегический объект, вполне сравнимый с американским комплексом НОРАД.

Тут Федор решился. Пускай дражайший родственничек настрого приказал держать язык за зубами, но Полковник человек свой и не склонный трепаться на каждом углу. Литвинов снял с рукава ПМК, нашел личную карточку, отправил в слот и ткнул пальцем в осветившийся зеленоватым огнем монитор.

– Видел такое когда-нибудь?

Макеев наклонился, прочитал сведения, отображенные в разделе «Одиссей-II», и шепотом выматерился. Потом еще раз.

– Короче, слушай внимательно...

Краткий рассказ о послании Казакова занял три минуты. Ничего лишнего объяснять не пришлось, благо Полковник с господином капитаном прежде были знакомы, обычно заводя малопонятные неспециалистам разговоры на милитаристские темы – оружие, новая техника и все такое прочее. Родственные души, так сказать.

– Обалдеть, – присвистнул Макеев, выслушав. – И чего ты здесь сидишь, спрашивается?

– А что надо делать? – не понял Федор.

– Бери карточку и сваливай отсюда на хрен! Серега человек серьезный, он не станет разводить пустую болтовню. Бли-ин, что ж делается, а?

– Никуда я не поеду. – Федор насупился. – Вот так все бросить?

– Да. Все бросить. Кажется, это уже не война... Это...

– Что?

– Полный звиздец. Всему. Нечто вроде Конца Света.

– Быть не может! Почему?

– Спроси чего полегче... Послушай: личный состав Управления Внутренних Дел по городу сократился вчетверо. Большинство сотрудников с семьями уехали – в мае мы получили предписание на эвакуацию, «красный список», высший приоритет. Учти, эта информация только для служебного пользования... Остались только ребята в возрасте, вроде меня. На неделе полностью вывезена Военно-медицинская академия, еще раньше – училища ВКК и Связи, академия ВМФ. У меня там был кореш, доложился перед отбытием... Никаких возражений или вопросов: есть приказ – выполняй.

– Но почему об этом никто не знает? – вытаращился Федор.

– Все СМИ под контролем Имперской Безопасности. Сообщения в Интернете жестко фильтруются искусственным интеллектом. Да что там военные академии! Я на работу езжу в центр, у меня спецпропуск, сам видел – вывозят всё. Архивы, музеи, библиотеки. Думаю, курсантов из командного отправили охранять атомную станцию не от внешнего врага, а от внутреннего. От нас. Энергоснабжение столичного мегаполиса не должно прерываться до какого-то определенного момента. Казаков прав: у тебя появился шанс. Собирай шмотки и езжай в Пулково. Не думай, думать потом будешь.

Федор замолчал и бездумно огляделся. Зеленеют клены в парке, солнышко светит, перистые облака серебрятся на западе... Картина вполне мирная и беспокойства не вызывающая – никаких признаков надвигающейся катастрофы, будь она природная или техногенная.

– Что же они натворили? – выдавил Литвинов, причем кого подразумевал под словом «они» и сам не знал. Скорее всего, некое абстрактное «правительство», которое, как обычно случается в киношных и литературных триллерах, создало в очень-очень секретной лаборатории новейшее супероружие, впоследствии вышедшее из-под контроля. Неважно, вирусы это или полчища разумных машин, внезапно решивших избавиться от конкурентов-людей, – такой сюжет обкатывается еще с ХХ века.

Можно сколько угодно посмеиваться над старинными ужастиками вроде «Терминатора» или «Чужих» – Федор коллекционировал старое двухмерное кино, уверяя друзей, что его вдохновляет инфантильная наивность древних фантастов, – однако когда призрак чего-то Страшного, Загадочного и Опасного, того, что может существовать исключительно на экране или на книжной странице, встает перед тобой во всей леденящей душу мощи и ты понимаешь, что забавная железка-Терминатор пришел конкретно за тобой... Тогда уже не до смеха и не до рассуждений о детских страхах пращуров, представлявших будущее зарождающейся техногенной цивилизации в самых черных красках!

– Пойду я. – Полковник встал с пластикового стульчика. – Попробую отоспаться, завтра опять работать. Ты поразмысли над тем, что Казаков сказал. Не ребенок маленький, должен понимать... Кстати, вбей в ПМК мой закрытый номер, вдруг пригодится?

...Ничего не скажешь, прогулка с собачками удалась на славу. А единственный разумный выход из ситуации один: бежать. Бежать куда глаза глядят. Хоть на Гермес, хоть в туманность Андромеды. Если, конечно там еще остались свободные места.

«Никуда я не побегу, – вдруг решил Федор. – Кажется, впервые в жизни у меня появился реальный шанс поучаствовать в некоем грандиозном историческом событии... Кроме того, не могу же я бросить Вамбу? Псу и так пришлось нелегко».

Не обратив внимания на безусловную нелогичность этих рассуждений, Федор допил пиво, отвязал собаку и медленно побрел в сторону дома. Предварительный план действий уже начал формироваться – оставалось лишь претворить пока сумбурные замыслы в реальность.

* * *

– Волк – по носу щелк! – выдал Федор очередную кричалку-дразнилку и снова вдавил клавишу коммуникатора на двери квартиры номер 522 на втором этаже. – Волчара сожрал янычара! Ты дома?

А в ответ тишина. Нету никого дома – Ванечка, небось, опять отправился по бабам. Жаль, мог бы помочь.

Ваня Волков – он же «Волк», один из федоровских друзей, обитавших по соседству, слыл среди обитателей восемнадцатого подъезда прямо-таки феноменальным оболтусом, причем ухитрялся сочетать исключительное раздолбайство со столь же уникальной серьезностью, проявлявшейся только когда это было нужно самому Ване или того требовали нешуточные обстоятельства. С такими людьми хорошо устраивать пьяные вечеринки, вместе делать ремонт или ходить в поход по чащобам северной Карелии: по крайней мере, Ваня никогда не забудет взять с собой надлежащее снаряжение и первым нарубит дров.

Денег у Волка вечно не было, в свои неполные девятнадцать лет он ухитрился дважды вылететь из института; если требовался срочный заработок, Ваня обычно работал «на рывок» – то есть устраивался на стройку, за короткий срок получал неплохую сумму (ручным трудом в нынешние высокотехнологичные времена мало кого прельстишь), а затем благополучно всё тратил и следующий месяц жил едва ли не впроголодь. Вместе с тем Волчок, пользуясь внешними данными и лучезарной улыбкой, перетрахал всех известных Федору симпатичных красоток, обитавших в доме и ближайшей округе, а количество институтских и других прочих подружек, очутившихся в сетях коварного обольстителя, вообще учету и исчислению не поддавалось. Один плюс: девицы на Ваню обижались крайне редко, даже с учетом его легкомыслия в стилистике развращенного восемнадцатого века.

Словом, Волк являл собой классический образ молодого разгвоздяя, каких обычно исправляет армия – по возвращении они всегда остепеняются, садятся на трактор, начинают давать стране угля или всерьез принимаются за учебу. Тот же Полковник не раз говорил, что Ваню следует напоить до бесчувствия, воткнуть кляп в рот и в таком виде доставить в ближайший призывной пункт, а дальше хоть трава не расти. Но увы, всеобщий призыв в России отменили давным-давно, и надежды избавить Волка от ветра в голове возлагались исключительно на возрастные изменения – рано или поздно сам поймет что к чему.

Федор отвел собаку домой, насыпал в пластиковую миску сухого корма, призвал Вамбу не грустить и отправился вниз, доставать Ваню – на вызовы по сети он не отвечал, причем наверняка делал это намеренно, не желая вступать в беседу с очередной мимолетной подружкой, предъявлявшей неоспоримые права на его персону. К сожалению, Вани и впрямь не было, а Федор надеялся, что Волк, обладавший подаренным мамой на восемнадцатилетие слегка подержанным грузовичком «Форд», обычно ржавеющим на подземной автостоянке дома, поможет в осуществлении плана, еще в прошлом месяце подсказанного тетей Валей и тогда с негодованием отвергнутого.

Да, скрывать нечего, Федор Литвинов поддался тихому смятению и решил закупить продуктов «на черный день», тем более что таковой приближался неумолимо – летописное шестое чувство подсказывало. Его поведение можно осуждать, можно говорить о «здоровой предусмотрительности», можно презрительно фыркнуть и пафосно заявить о «паникерстве», но после разговора с Полковником Федор отмел ненужную робость и решил, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Был мысленно составлен план закупок: консервы, концентраты, обязательно крепкое спиртное – универсальная российская валюта на все времена, – запасная аптечка...

Аптечка?

Федора озарило: зачем ему какая-то покупная аптечка, когда он сам торгует медтехникой, а предусмотрительная Светка оставила в порту неучтенный товар. Теперь стоит подумать, как вызволить его со склада таможни, но это дело не самое сложное – поговорить со знакомыми в гавани, забрать товар и спрятать в том же самом подземном гараже... Тяжеленного германского автохирурга вывезти вряд ли удастся, но армейские медпакеты в энном количестве – вполне. Двадцати или тридцати наборов должно хватить на первое время.

«Ты что, к новой Блокаде готовишься?» – попытался одернуть себя Федор, но тут же позабыл об этой мысли полностью захваченный грядущей перспективой. Правда, воображение не рисовало ничего страшнее возможной ядерной войны, но даже в таком случае следует запастись всем необходимым. Можно отсидеться в убежище (о том, что оно может быть разрушено, думать не хотелось), потом выбраться из города в Карелию, спрятаться, дождаться, пока обстановка нормализуется и власти снова возьмут жизнь своих подданных под контроль... Или, может быть, уехать прямо сейчас? У дальних родственников (если точно – у родного отца капитана Казакова, дяди Вовы!) есть домик в деревне Маслово, это почти финская граница. Народу там очень мало, в крайнем случае всегда можно укрыться в лесу.

Нет, одному такое сделать не получится. Обязательно нужны компаньоны. Самое большее – человек пять-шесть, хорошо знающих друг друга. Без взаимного доверия в таком деле никуда. Кого можно уговорить? Волк, Светка опять же, Полковник наверняка откажется – служба для него святое... А выпустят ли из города? Вдруг конфискуют продукты и машину? Кроме того, в волковский «Форд» вся команда не поместится, придется добираться раздельно или на нескольких автомобилях сразу, у Светки есть внедорожник «Барс», он большой... Какой у него двигатель, кстати? Карбюраторный или водородный? Топливом тоже придется запастись!

Черт, сколько сложностей! Так что давайте решать таковые списочным порядком. Если первым делом решено закупить продукты, этим и займемся! Но где Волчок, черт бы его побрал?

Федор надиктовал краткое сообщение в квартирный коммуникатор и совсем было собрался идти домой, как снизу донеслось пикантно-жеманное девичье хихиканье и знакомый басок. Пискнул запирающийся замок на парадной двери.

Ваня не преподнес никаких сюрпризов – объявился с новой шалавой под мышкой. Красотка незнакомая, на вид лет пятнадцать. Педофил, млин!

– Здравствуйте, Иван Вячеславович, – наиехиднейшим образом раскланялся Федор. – Можно вас на минуточку?

Дева, обладавшая пухлыми губками, крашенными в поросячье-розовый цвет, взъерошенной прической аналогичного колера и наивными глазками монастырской послушницы, тотчас надулась – ее воздыхателя отвлекли от самого важного дела в жизни, коим, без сомнения, является голубиное воркование над ушком розовой прелестницы. Кроме того, в перспективе ей светило более приятное времяпровождение, когда нежные словеса заменяются действиями поактивнее и попроще.

За что можно ценить Волчка, так это за безошибочное чутье. В другое время Федор был бы вежливо (или не очень) отослан куда подальше – сколько раз бывало! Но тут Ваня заметил в глазах Литвинова нечто такое, что заставило его стряхнуть воздушное существо с плеча, моментально собраться и сдвинуть брови.

– Что?

Перемена удивительная. Человека будто подменили – разгильдяй мигом исчез, заместившись серьезным взрослым парнем. Не смотря на федоровское шутовство, Ваня почувствовал, что сосед явился далеко не просто так. И дело, с которым он пришел, требует очень пристального внимания.

– Зайдешь, вечером? – Федор все-таки сник, понимая: неприлично отрывать человека от личной жизни, пусть даже и не самой упорядоченной. Волк, однако, не сдался.

– Иди, погуляй пока, – почти грубо сказал он розовому созданию, каковое мигом приняло оскорбленный вид. Создание, как это делают все малолетки, громогласно всхлипнуло и лавиной скатилось вниз по лестнице – видимо, стерпеть такое оскорбление было выше ее сил. Хлопнула дверь.

– Ненавижу, когда вот так обламывают, – вздохнул Ваня. – Ладно, перетопчусь. Что стряслось? У тебя рожа, будто у покойника.

«Однако... – подумал Литвинов. – Неужели на самом деле я так напуган?»

Признаться в этом самому себе было сложно, не хотелось верить. Но Федору действительно было очень страшно. Страшно, как никогда в жизни.

* * *

– Ого! Мужского полка прибыло! Почему я его не знаю?

Федор едва не споткнулся на пороге собственной квартиры, когда они с Волком поднялись наверх – беседовать. Не ожидал, что в доме ждет не только унылый Вамба.

Белоснежный пес виновато слез с дивана, забираться на который ему не дозволялось. А на необъятном лежбище устроилась госпожа директриса – Светка Кшесиньская собственной персоной. Ничего удивительного, у нее был запасной ключ. Пришла, обнаружила, что хозяина где-то носит, и решила подождать за изучением гламурного журнала, каковые Федор покупал нарочно для таких случаев.

Говорят, будто красота и ум у женщины – понятия несовместимые, но Света могла запросто доказать, что из любых правил существуют исключения. Она была натуральной платиновой блондинкой, вполне могла фотографироваться в качестве модели для упомянутых журналов, носила дорогущие прикиды от лучших модельеров и сочетала впечатляющую внешность с цепким разумом, бульдожьей хваткой и почти невероятными деловыми качествами. Федор не переставал удивляться, отчего вдруг Светка, с ее двумя высшими образованиями (финансы и юриспруденция), напористостью носорога и невероятной работоспособностью, предпочитает мелководье скромного частного бизнеса, а не уйдет в крупную корпорацию или банк, где ее примут с распростертыми объятиями. Одна фамилия чего стоит – Светка на полном серьезе уверяла, будто ведет родословную от той самой знаменитой балерины, имя которой носит одно из красивейших зданий Петербурга! Единственно, в угоду польским корням, фамилия произносилась мягко: не Кшесинская, а Кшесиньская. Светка полагала, что в этом присутствуют шарм и загадочность.

Ваня, узрев гостью, неожиданно покраснел, что ему было решительно несвойственно. Оправился, впрочем, быстро – привычно надел на лицо маску приветливости и живой заинтересованности, чем немало позабавил что Федора, что саму Светку: она, как женщина взрослая и состоявшаяся, была к мужчинам разборчива и подходила к данному вопросу с философской прагматичностью. Волк на ее фоне выглядел сущим кутенком, пускай и симпатичным. Ничего, пройдет лет пять – заматереет, а розовые девочки будут прочно позабыты в пользу шикарных львиц.

Познакомились. Федор отметил в Светкином взгляде настороженность – она всегда остается прежде всего бизнес-леди, – и постарался уверить любимую коллегу и начальницу, что сей вьюнош – человек правильный и ему можно доверять целиком и полностью. Федор в это искренне верил – никакого западла от Волка он никогда не видел, твердо полагая, что Ваня не подведет в любой разведке. По меньшей мере, пока не подводил, а раздолбайство – это лишь образ жизни, но никак не ее принцип.

– Всегда любила холостяцкие берлоги, – непринужденно сказала Светка, имея в виду более чем скромную обстановку федоровской квартиры. – Что человеку нужно для жизни? Диван, компьютер и кухня с сортиром. Полный набор для работы и отдыха.

– Язва, – вздохнул Литвинов. – Кофе, коньяку?

– И того, и другого. Я вообще-то по делу.

Очередной незаметный взгляд на Волка, устроившегося на кухонном табурете. Тихий намек: речь пойдет о бизнесе, Ваня здесь лишний. Федор понял, что пора перехватывать инициативу – бизнес подождет.

– Вот что, дамы и господа. – Пауза была старательно выдержана, Федор думал, как преподнести свой стратегический план. – Кажется, у нас появились проблемы. Глубокие проблемы.

– Ты про себя, меня, Ваню или всех сразу? – уточнила Светка. – Но в целом ты прав: дела стоят, а конца-краю всеобщей сумятице не видно. Сегодня утром отменили торги на питерской и московской биржах, новости смотрел? Причем отменили не на один день, а на «неопределенное время». Вся торговля и снабжение теперь будут жестко регулироваться властями, цены на основные товары заморожены. Будете смеяться, но в Германии ситуация аналогичная. Федя, представляешь последствия?

– Последствия? – Литвинов пожал плечами. – Государственного регулирования экономики не было со времен Советского Союза, немцы практиковали такое лишь при Гитлере, а потом в ГДР... Ого! Кажется, сообразил! Неужто режим военного времени?

– Похоже на то, – мрачно отозвалась Светка. – Я приняла кое-какие чрезвычайные меры, чтобы не остаться в дураках навсегда: нет никакого желания играть с властью в азартные игры, не зная правил. Судя по всему деньги начнут стремительно обесцениваться, единственным платежным средством в случае экономической катастрофы будет готовая продукция... Короче, видел трейлер возле парадной?

Федор подошел к окну и выглянул на улицу. Точно, внизу стоит небольшой двухтонный фургон с веселым медвежонком на борту и эмблемой сети кондитерских магазинов «Медок». Что за ерунда? Светка решила создать стратегический запас шоколадных конфет?

– Вытащила «Хюммели» с таможенного склада, – последовал ответ на вопрошающий взгляд Федора. – И контейнер с медпакетами. Только не спрашивай, каким образом.

– Воображаю... Между прочим, за взятки в тюрьму сажают.

– Никаких взяток, обычное мошенничество с документацией. Губернаторский военно-полевой суд преступления такого рода не рассматривает, насколько мне известно. Проблема в другом: где будем прятать? В шато де Карабас?

– Город блокирован, если выедем – обратно уже не вернемся...

Название «шато де Карабас» носила дача Светкиных родителей на Вуоксе. Папа у нее трудился на хлебном банкирском поприще, мог позволить себе приобрети участок в несколько гектаров на берегу карельского озера и возвести там кошмарное (по мнению Федора) сооружение в псевдоготическом стиле. Литвинов, впервые узрев эту архитектурную несуразицу, немедля вспомнил сказку о Коте в сапогах и полушутливо-полусерьезно наименовал коттедж «замком маркиза Карабаса», заодно переведя сей топоним на французский. Споров нет, место хорошее, отдаленное, зона элитной застройки для банкиров, медиамагнатов и владельцев заводов хай-тек, но...

В случае массовых беспорядков или всеобщего бегства жителей из столицы, грабить начнут именно богатые коттеджи – хотя бы потому, что там всегда хранится приличный запас продовольствия. Именно в этом смысле Федор и высказался.

– Соображаешь, – кивнула Светка. – Но... Но я сомневаюсь, что мы скатимся в анархию. Беспорядки, грабежи? Это просто невозможно, посмотри сколько военных на улицах!

– Почти наверняка скатимся, – убежденно ответил Федор. – Волчок, тащи сюда коньяк. Разговор предстоит долгий!

* * *

– Знаете, что мы устроили? – задумчиво сказала госпожа директор, после того как Федор изложил свои подозрения, поделился сведениями, разглашать которые он (теоретически) не имел права, и привел вполне разумные доводы в пользу разрабатываемой схемы подготовки к Большой и Страшной Неизвестности. – Заговор. Самый натуральный заговор. Мы усомнились в способности государства защитить своих граждан, поддались пораженческим настроениям и решили, что вся наблюдаемая в последние недели кутерьма вызвана надвигающейся катастрофой вселенского масштаба, с которой не справятся даже такие супердержавы, как Россия и Германская империя... Федор, ты сам в это веришь?

– Ничего другого не остается!

– В другое время я донесла бы на тебя в Имперскую Безопасность – за распространение панических слухов. Однако делать этого не буду. Чересчур много совпадений и загадок... А их совокупность позволяет любому здравомыслящему человеку сделать вывод: впереди нас ждут нелегкие времена. Черт, ведь еще зимой все было нормально! Что такого могло произойти за несколько месяцев?

– Я давно задаю себе этот вопрос и ответа не нахожу, – проворчал Федор. – Полковник, хоть он и полицейский в достаточно большом звании, – тоже. Всеобщая война – это раз. Падение огромного астероида, который не могут уничтожить ВКК, – два. Нападение инопланетян – три, хотя это звучит нелепо... Что-то скверное случилось с самой планетой – четыре. Я читал в старинном фантастическом романе о том, как ученые случайно запустили в ядро Земли искусственную черную дыру. Бред, конечно. Но нельзя не учитывать другие вероятности: неожиданное разрушение озонового слоя, какая-нибудь трещина в земной коре?

– Луна сошла с орбиты и может в нас врезаться, – подсказал Волк, и было непонятно, говорит он серьезно или подтрунивает. – Давайте перестанем гадать и займемся делами насущными. Что мы знаем точно? Федор?

– В городе идет тотальная эвакуация. Люди, ценности, даже некоторые памятники. По урывочным сведениям, нечто похожее происходит по всей стране и у союзников. Велика вероятность того, что население эвакуируют не в глубинные регионы страны, а на колонизированные планеты в дальнем космосе.

– Появились резкие симптомы экономической нестабильности, – обратилась Светка к излюбленной теме. – Буквально на пустом месте. Прошлогодний госбюджет закрыли с большим префицитом; следовательно, деньги в казне есть. Вернее, были. А теперь у меня создается впечатление, что правительство ухитрилось потратить сотни миллиардов меньше чем за полгода. Спрашивается – на какие цели?

– Будет война с Халифатом, – уверенно продолжил Ваня. – По голоканалам только об этом и говорят.

– Только зачем она нужна, убей бог не пойму, – буркнул Федор. – Еще?

– Церковь, – неожиданно сказала Светка. – Я ведь католичка, иногда хожу... В Питере было девять католических приходов, с января закрылись семь. Остался только кафедрал на Ковенском и приход в Петергофе. Причин никто не объяснял, да я и не интересовалась. Недостроенный храмовый комплекс в Шувалово почему-то продали общине пятидесятников – насколько я знаю, епископат никогда ничего подобного не делал. Продать здание церкви каким-то еретикам-протестантам?

– Чепуха, – Федор отмахнулся. – При чем тут религиозные общины? Итак, даю экспертное заключение: государство активно готовится к некоему необычайному и явно очень нехорошему событию. Определенную часть подданных Империи спешно эвакуируют. Оставшиеся, вероятно, могут подвергнуться серьезной опасности – неважно, будет она вызвана деятельностью человека или природным катаклизмом. Средства массовой информации молчат, всё засекречено. Ставлю на худший вариант – вскоре могут возникнуть проблемы с продовольствием и энергетический кризис, нам придется существовать в условиях военных действий или всеобщей катастрофы. Это еще означает разрушение привычной нам инфраструктуры и систем жизнеобеспечения...

– Ты просто лучишься оптимизмом, – угрюмо проворчала Света.

– Хуже всего будет, если Федор окажется прав, – заметил Волчок. – А если ошибется – потом посмеемся над своими страхами. Хватит попусту трепаться, займемся чем-нибудь полезным. Предупреждаю сразу, у меня на карточке от силы рублей триста...

– С деньгами затруднений нет, – решительно ответил Федор. – Мы тут со Светланой немного заработали, используем эти средства на пользу нашему маленькому сообществу. Между прочим: как бы власти в ближайшее время не ввели ограничения на продажу продуктов, надо поторопиться...

– Оружие, – напомнил Ваня. – Пара-тройка импульсных винтовок не помешает.

– Я могу достать, – поразмыслив, отозвалась Светка. – Таким образом, мальчики, беритесь за работу: во-первых надо разгрузить трейлер и припрятать технику. Во-вторых, завтра с утра придется навестить оптовую базу... Штаб-квартиру временно устроим здесь.

– Зачем? – удивился Федор.

– Затем, что именно ты подбил нас на эту авантюру. Я посмотрела, все квартиры на площадке опечатаны. Вскроем, временно переселимся. Феденька, достанешь ключи?

– Но это же незаконно!

– Какая теперь разница? Как утверждали классики, спасение утопающих – дело рук самих утопающих. И без лишних сантиментов!

«Заварил кашу, – обреченно подумал Литвинов, – теперь расхлебывай, идиот! Светку уже ничем не остановишь, да и у Волчка глаза загорелись – хочет поиграть в настоящий боевик... Господи, как мы вляпались!»

* * *

Если в крупных городах поддерживался строжайший порядок и операция «Одиссей» шла полным ходом даже с опережением графика, то в отдаленных провинциях появились первые признаки серьезного беспокойства. Приливная волна, грозящая смыть пока еще твердо возвышающееся над фундаментом здание Империи, начала свой путь.

Утро 16 июня, 10:16: массовые выступления в Душанбе. Толпа требует немедленных мирных переговоров с Тегераном. Демонстрация разогнана, были слышны выстрелы.

Полдень, Норильск. Остановлено непрерывное производство на крупнейшем в Евразии предприятии по добыче никеля. Неэвакуированные рабочие и сотрудники (более 18 тысяч) вышли на улицы. Ситуацию урегулировали только к вечеру.

14:00, Рига, Вильно, Мемель. Жители городов протестуют против «оккупации» демилитаризованного прибалтийского региона германским Рейхсвером. Первые случаи отказа от эвакуации – население требует объяснений от военных властей о причинах вывоза людей и ценностей.

14:37, Байконур. В результате сбоя в системе охлаждения двигателей транспортного челнока «Меркурий-А» с четырьмястами тридцатью пассажирами на борту (члены семей офицеров ВКК, направление рейса – БСФ «Кронштадт») машина взорвалась в воздухе на высоте двух километров. Работа военного космодрома частично дезорганизована.

15:40, Германия, Кёльн. Представители арабской диаспоры города пытаются спровоцировать беспорядки – ни один эмигрант доселе не получил права вылететь с Земли. Появились слухи о возможном «Конце Света».

17:22, Кисловодск. Четверо сотрудников радиообсерватории «Кавказ» арестованы за попытку передать сведения об «аномалии» корреспонденту местного голографического канала. Оборудование обсерватории выведено из строя сотрудниками Имперской Безопасности.

19:04, Абакан. Председатель муниципального совета сообщает губернским властям, что продовольствия в городе осталось на шестеро суток из-за стихийно возникшей паники: горожане, поддавшись провокационным слухам о возможной масштабной войне с США, массово скупают продукты.

20:17, Санкт-Петербург. В Генштаб поступили сведения о незначительной перестрелке между боевым охранением закрытой эвакуационной зоны на Афродите (система Сириус) и заблудившимся американским патрулем: высадка контингента США производилась слишком близко от занятых частями российского ВКК районов в северном полушарии. Инцидент удалось замять местной военной администрации, но это был тревожный симптом: у эвакуированных, уже посвященных в секрет «аномалии», начинали сдавать нервы...

22:00, Ростов-на-Дону, Краснодар, Ставрополь, Крым, Одесса. Над всем причерноморским регионом наблюдается яркое северное сияние – сполохи всех цветов радуги. Авиадиспетчерские службы временно потеряли связь с несколькими военными и гражданскими бортами. В эфире – резкие помехи, продолжавшиеся почти двадцать минут.

23:59, Закавказье. В соответствии с директивой «Каспий» девять сухопутных и две авиационные дивизии приведены в полную боевую готовность для нанесения удара по территории северного Ирана. Механизм отвлекающих операций был запущен.