Текст книги "Конкистадоры Гермеса"

Автор книги: Андрей Мартьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Оставшись в одиночестве. я все же решился заглянуть в ближайшую комнату. Не скажешь, что заведение процветает, всего два посетителя, глубоко погрузившиеся в мир грез. От сладкого аромата меня начало слегка мутить.

Мадам Елена Коменж содержит опийную курильню. Точнее, здесь можно получить любую дурь на выбор, но генеральное направление – опий. Земной мак отлично прижился на Гермесе. Во времена учебы в колледже я покупал здесь синтетические стимуляторы – не надо думать, что я ангел, все это пробовали, старина Луи и его соученики не исключение. В конце концов, невозможно как следует повеселиться в клубе без пары-тройки таблеток. Да, предосудительно, но если не увлекаться – ничего страшного.

– Давай за мной, – скомандовал Рене, вынырнув из полутьмы. – У тебя десять минут.

Вот и логово мадам Коменж, матриарха подпольного бизнеса на нашем материке. Обстановка вульгарная до полного неприличия – дорогие ткани, ярко-алая обивка мебели, все насквозь провоняло ароматическими палочками. Мадам необоснованно считает себя буддисткой, а потому вокруг полно статуэток и картин соответствующей тематики – заказывала на Земле за бешеные деньги.

– Здравствуй, Луи. Я уже начала забывать, как ты выглядишь. Чем обязана?

Госпожа Коменж выплыла из полос голубоватого дыма и строго посмотрела на меня. Внушительная старушенция. Высокая, сухощавая (если не сказать – тощая), а если бы не расшитый драконами красно-зелено-золотой халат, вполне могла бы сойти за суровую коллежскую преподавательницу. Сигарета в тонком мундштуке.

Впрочем, она не так уж стара – лет шестьдесят, не более того. Из них минимум сорок посвящено семейному предприятию, мсье Полиньи ее родной племянник. А самое главное достоинство мадам Елены – она знает все и про всех.

– Присесть можно?

– Или говори, в чем дело, или отправляйся домой, – нейтральным тоном сказала мадам. – Если хочешь что-нибудь купить, обратись к Рене.

– Хочу, – согласился я. – Покупаю информацию, дорого.

– О ком? И что в твоем представлении «дорого»?

– Скорее «о чем». Валюта – русский рубль или германская марка. Можно наличными, можно чип-картами Внеземельного банка.

– Сотрудникам зверинца Жерара Ланкло теперь платят русские и их союзники? Не догадывалась о столь эпохальных реформах в сфере образования...

– Елена, я теперь работаю не на Жерара. Это очень серьезные и обеспеченные люди.

Мадам несколько секунд поразмыслила и благосклонно кивнула:

– Пожелай ты меня обмануть, сочинил бы что-нибудь поумнее... Садись! Рене, принеси кофе! А ты можешь начинать говорить.

За четверть часа я сумел достаточно внятно изложить суть проблемы. Интересовало всё, начиная от слухов, заканчивая артефактами, которые, возможно, были кем-то найдены. Особый упор я сделал на сведения о людях, обладающих необычными способностями, – вдруг «синдром Крылова» проявлялся на Гермесе и раньше?

– Тебя наняли частные лица? – поинтересовалась мадам Коменж, выслушав со всем вниманием.

– Ну... Почти.

– Врешь. Никакого «почти» в таком деле быть не может. Ты связался с Конторой, Луи. Большой Конторой с Земли. Что крайне опасно. Нас с тобой используют, а затем... Затем могут быть неприятности.

– Елена, не следует читать слишком много шпионских романов! Я очень хорошо знаю этих людей.

– Теперь ты врешь не мне, а самому себе. Впрочем, рискнуть можно. Я уже стара и мало чего боюсь в этом мире. Каковы расценки?

– Э... Пока это специально не обговаривалось.

– Всегда знала, что из тебя не получится делового человека. Аванс – десять тысяч русских рублей, четверть наличными, остальное – чипом.

– Хорошо, – кивнул я. – Но где гарантия, что...

– Гарантия – мое слово и мои знания. Зайди завтра в это же время. С деньгами.

Уяснив, что разговор окончен, я поднялся с кресла и направился к выходу. Вздрогнул от окрика Елены:

– Луи! Они слишком поздно серьезно взялись за Гермес. Так и передай.

* * *

– Занятно, весьма занятно... – ворчал доктор, болтая ложечкой в чашке с чаем. – Вы транжира и расточитель, Луи! Ничего себе запросики – десять тысяч! Где я их возьму? Думаете, Веня Гильгоф таскает с собой набитый деньгами сейф? Я не жадный, но такой суммы у меня сейчас попросту нет!

– Есть два предложения, – тотчас откликнулся Казаков. – Разграбить с ведома военной администрации контору Внеземельного банка в Квебеке или одолжить у тех же тевтонов требуемую сумму в кассе дивизии. Эти педанты платят жалованье наличными, по крайней мере части рядовых и унтер-офицерам...

– Не дышите в мою сторону, капитан, – поморщился Гильгоф. – В здешних вертепах подают тормозную жидкость для самолетов или обычный денатурат? Занимались бы лучше делами, а не шлялись по кабакам.

– Дадите четкие указания – будут дела.

– В свое время получите...

Первый день моих трудов на поприще этнографии и культурологии завершился вполне ожидаемо – никаких существенных результатов, кроме туманных намеков мадам Коменж и упившегося до абсолютно скотского состояния Коленьки, коего мы с господином капитаном не без труда дотащили от «Золотой Арфы» до коттеджа Амели в половине второго ночи. Хорошо, что доктор еще не ложился спать и работал на веранде с ПМК – Гильгоф предпочел обустроить свою штаб-квартиру в центре города, а не на борту «Франца», стоявшего в окраинном Бланьяке.

Бесчувственное тело верного соратника и сподвижника без всякого пиетета сбросили на диван в гостиной, доктор заварил чай и выслушал отчет о наших сомнительных приключениях.

– Покажите, что вы там наснимали. – Гильгоф забрал у меня персоналку, с легким недоумением просмотрел сохраненные данные и подтвердил исходный диагноз: – Бред, разумеется... Скорее всего, некое неизвестное энергетическое явление, отдам снимки на обработку искусственному интеллекту «Франца-Иосифа», может, хоть он попытается разобраться. Луи, умоляю, не позволяйте Крылову много пить!

– Говорит – организм требует.

– Этот цветок прерии душистой может говорить все, что угодно. Просто не позволяйте. Отчего господин Казаков выглядит как человек, а Коленька – как свинья? Вернее, как стадо свиней?

– У меня опыт больше, – хмыкнул капитан.

– Ладно, оставим в покое неразумное дитя и вернемся к более актуальным проблемам. Луи, этой карге Елене Коменж можно верить? Вдруг она просто авантюристка?

– Конечно, авантюристка. Со своими понятиями о чести, несколько отличающимися от общепринятых. Репутация у мадам есть, и достаточно весомая. Если она хоть что-то знает, то будет готова продать проверенную информацию за солидные деньги.

– Дыра в бюджете, – покачал головой доктор. – Ничего, выход обязательно отыщется, в крайнем случае используем идею с Колониальным банком, найдем деньги в Юрге. Как говорил классик авантюрного жанра, торг здесь неуместен. Луи, завтра вы продолжаете заниматься сбором всех доступных сведений и навещаете вашу криминальную подружку. Послезавтра, если не произойдет ничего экстраординарного, отправляйтесь к родственникам в Роберваль. Коленьку забирайте с собой, пусть глаза мне не мозолит.

– Обо мне, как всегда, забыли? – осведомился Казаков. – Мы уже двое суток в этой деревне, а работы нет. Сами говорите, чтобы я делами занимался!

– У вас, капитан, в центр тяжести воткнуто не просто шило, а огромный кол! Когда последний раз были в отпуске? Полтора года назад? Вот и наслаждайтесь временным затишьем, скоро придется вкалывать круглосуточно...

* * *

– Аванс в полном объеме. – Я выложил на стол перед мадам Коменж упакованный в конверт и схваченный резиночкой сверток купюр вместе с черно-желтой кредиткой банка. – Русской валюты наличными нашли совсем немного, большая часть – германская марка, эквивалент по нынешнему курсу. Устраивает?

Елена развернула плотную бумагу, мельком осмотрела серо-синие банкноты с орлом кайзера и профилем Отто фон Бисмарка. Удовлетворенно кивнула и отправила деньги в ящик стола.

– Для начала неплохо, – хладнокровно сказала мадам. – Устраивайся поудобнее...

– Подожди, Елена. Заказчик хочет встретиться лично. Сейчас.

– Такой договоренности не было.

– Знаю. Этот господин – очень дотошный человек, хочет оценить информацию лично.

– Я не хочу, чтобы он сюда приходил, – нахмурилась мадам. – Исключено.

– Зачем же сюда? Мсье Гильгоф приглашает тебя на ужин в «Золотую Арфу», викторианский кабинет, через сорок минут.

– Хм... Значит, деловые переговоры в успокаивающей обстановке? Гильгоф – фамилия немецкая?

– Скорее русская, – фыркнул я. – Доктор отлично знает французский язык, ты все поймешь.

– Он еще и доктор? В какой области?

– Биология.

– Черт с вами, почему бы и нет... – немедля решила мадам Коменж. Почему – одной ей известно. – В «Арфе» я буду чувствовать себя непринужденно, а кроме того, незнакомые мужчины уже много лет не приглашали меня отужинать вместе. Он хоть симпатичный?

– Елена!

– Понятно, значит урод. Скажи, что я приду.

Рене запер за мною дверь подвальной курильни, я вышел во двор, обогнул здание, сурово взглянул на Анатоля, и швейцар молча отошел в сторону. Еще вчера понял, что Луи Аркур в фаворе.

Вениамин Борисович скучал в отдельном кабинете за аперитивом и хмуро рассматривал тяжелую деревянную мебель, стилизованную под английские образцы XIX века. На стенах – репродукции картин с парусными кораблями, бронзовые газовые светильники и портреты суровых джентльменов. Непременные канделябры на двадцать свечей. Обстановка суровая и сугубо располагающая к вдумчивым беседам.

– Согласилась? – хмуро поинтересовался доктор, едва я перешагнул порог кабинета.

– Как ни странно – да. Я даже знаю, почему именно. Главная болезнь Гермеса – это скука, у нас никогда ничего не происходит. Мадам весьма заинтересовалась необычным предложением и готова рискнуть.

– Чем рискнуть? – изумился Гильгоф. – Никто не собирается жаловаться в комендатуру на ее подпольный бизнес, душить пожилую даму подушкой или бить по голове рессорой от танка!

– По-моему, у танков нет рессор.

– Неважно! Кстати, Луи, куда вы подевали Коленьку?

– Помогает Жерару в зоопарке, – ухмыльнулся я. – После вчерашнего инцидента я посчитал, что подпускать его к «Золотой Арфе» ближе чем на пушечный выстрел будет нецелесообразно. Мне уйти или остаться?

– Оставайтесь, конечно. Во-первых, надо показать мадам Коменж, что вы являетесь моим доверенным лицом, во-вторых, в вашем присутствии она будет менее стеснительна. Психологический фактор.

Я хотел было сказать, что «стеснительной» Елена отродясь не была, по причине склонности к независимой и насыщенной впечатлениями жизни, но помешал появившийся в комнате метрдотель – что будет заказывать мсье?

Гильгоф решил, что скромничать сейчас незачем, однако предпочтение было отдано не традиционным блюдам, а местной экзотике. Дичь на Гермесе вполне съедобная, тех же глиптодонтов специально разводят на некоторых фермах ради экспорта мяса в Метрополию.

Скепсис доктора вызывал разве что производимый у нас алкоголь, посему было принято решение остановиться на безмерно дорогих, но хорошо знакомых винах, доставленных с Земли прилетавшими весной транспортами. Разорение! Интересно, кто тут страдал по поводу «дыры в бюджете»?

Елена объявилась точно в срок – ровнехонько через сорок минут. Оделась по-деловому, в полосатый брючный костюм. Косметики минимум, серьги, колье и браслет – платина с крошечными бриллиантами, ручная работа. Сколько это стоит, я подсчитать не решился.

– Добрый вечер, мадам, – чуть поклонился Гильгоф, выйдя навстречу. – Позвольте выразить признательность за то, что решили разделить со мной трапезу. Прошу!

– Сначала я хочу узнать, кто именно платит за этот чудесный вечер, – без обиняков ударила в лоб госпожа Коменж. – Луи, ты можешь выйти и закрыть за собой дверь. Я сказала Полиньи, чтобы он накормил тебя бесплатно.

– Мсье Аркур останется здесь, – непреклонно проронил доктор, моментом стерев с лица любезную улыбку. – Он мой помощник и в курсе всех подготовленных к обсуждению вопросов. Вы должны заметить, что стол сервирован на троих.

– Вот как? – подняла бровь Елена. – Высоко взлетел наш птенец, никогда бы не подумала. Видимо, я недооценивала досточтимейшего мсье Аркура в прежние времена, когда он с мастерством опытного актера пытался казаться редким болваном.

– Спасибо, Елена, – желчно ответил я, обидевшись не столько на «болвана», сколько на тонны яда в ее голосе. Слово «досточтимейший» она произнесла так, что мне следовало бы застрелиться на месте. Впрочем, заслужил, скрывать нечего...

Гильгоф взглянул на меня, и в глазах Вениамина Борисовича я прочел четкий и недвусмысленный приказ: «Сядь, заткнись и не встревай». Я предпочел внять совету – Веня нежданно приоткрыл свое «двойное дно», и на меня дыхнуло неприятным холодом. Холодом, способным обжечь насмерть.

– Луи вчера сообщил вам, какого рода сведения меня интересуют. – Доктор вновь обрел вид галантного кавалера, налил вина даме и щелкнул зажигалкой – мадам Коменж курила не переставая. – Чтобы не вызывать дополнительных затруднений, обязан сообщить, что я являюсь сотрудником одного из правительственных департаментов Российской Империи, прочие титулы и звания не имеют ровным счетом никакого значения. Вы можете верить мне на слово?

– Вполне, – согласилась Елена. – Логика необременительная. Я слышала о вашем визите на Гермес в мае, вы тогда много времени проводили в русском консульстве, Луи покупал для вас гиппарионов и снаряжение... У вас есть деньги и влияние, вы постоянно общаетесь с чинами из новой администрации. Квебек – очень маленький город, любой новый человек здесь как на ладони. Нет оснований не верить. По крайней мере, в данном конкретном вопросе.

Пришлось сделать паузу – подавали первую перемену блюд. Судя по оценивающим взглядам служек, я сделал вывод, что хозяин, племянничек мадам Коменж, настороже – не понимает, что понадобилось иностранцу от любимой тетушки.

– ...Наверное, я смогу посодействовать в ваших изысканиях, – невозмутимо продолжила мадам, когда официанты убрались. – Вы, мсье Гильгоф, полагаете, что кроме людей на Гермесе обитают другие существа?

– Определение «существа» в данном контексте некорректно, – уточнил доктор. – Под ним можно подразумевать насекомых или гигантских варанов. Будем точны в дефинициях: я убежден в присутствии чужого разума на данной планете.

– Это было заблуждение номер один, – снисходительно ответила мадам. – Если Они реально существуют, то бывают здесь лишь изредка.

– Они? Следовательно, вы знаете о существовании Чужаков? Если говорите настолько уверенно?

– Любой внимательный человек, особенно происходящий родом из старинных семей, начинавших обживать Гермес в прошлом столетии, может сделать выводы на основе собственных наблюдений и исходя из опыта предков, – сказала Елена. – В наши времена острота восприятия притупилась, постоянные обитатели Гермеса не обращают внимания на мелочи и детали, из которых более чем возможно выстроить любопытнейшую картину. Признаться, я ошеломлена... Серьезные ведомства земных держав впервые за сто двадцать лет заинтересовались этой проблемой?.. Не чудо ли? Могу я спросить, нападение армии Исламского Халифата на Гермес и высадка союзников связаны с темой нашего разговора?

– Исчезающе мало, – покачал головой Гильгоф. – Процента на два. Остальное – большая политика, если вас удовлетворит такая формулировка.

– Хотите первыми вступить в контакт с Чужаками? – неправильно поняла доктора Елена. – Впрочем, это не мое дело. У вас, мсье, конкретные вопросы, у меня – конкретные ответы. Замечу, что большинство из них окажутся далеко не самыми исчерпывающими. Догадки, собственные умозаключения и не всегда проверенные сведения из провинций и с соседнего континента. Считайте это моим хобби...

– Ну вот, а вы были недовольны нашим очаровательным Луи, – едва заметно улыбнулся доктор. – Оказывается, у него неплохая интуиция. У каждого человека есть тщательно скрываемое от других увлечение.

– Боюсь вообразить, чем увлекаетесь вы, мсье, – парировала Елена.

– Я? Хобби самое невинное – коллекционирование парусников в бутылках. Архаизм? Да. Но я чересчур обременен современностью и поэтому отдаю предпочтение седой старине. Это позволяет избавиться от скуки.

– Всегда полагала, что жизнь в Метрополии менее тосклива, чем у нас, – с неподражаемым сарказмом хмыкнула мадам Коменж. – Вот и отыскалось сходство между двумя мирами – Землей и Гермесом. Мы все скучаем, но поразному. Схему диалога примем такую: вы спрашиваете, я отвечаю. Некоторые ответы смогу подтвердить материальными доказательствами. Готовы, доктор?

– Почему бы и не поиграть в вечную игру «вопрос-ответ»? – не менее смело ответил Гильгоф, начиная увлекаться. – Весь к вашим услугам, госпожа Коменж! Кстати, вино в вашем бокале иссякло. Вы не против новой порции нектара?

– Будем соблюдать меру, мсье. Для начала... – Елена извлекла из сумочки сложенный вчетверо лист бумаги: – ...для начала ознакомьтесь с этой схемой. Здесь обозначены все известные мне «дыры» в ближайшем радиусе от города.

– Дыры? – Гильгоф посмотрел на мадам Коменж недоуменно. – Что это такое?

– Представления не имею, как обозначить данное явление иными словами, я не поэтесса. Дыры, прорехи, ямы, червоточины... Пока известно шесть «дыр», но я убеждена – их значительно больше.

– Давайте говорить доступным языком, – поднял ладони доктор. – Может быть, для вас означенные «дыры» столь же естественны, как свет солнца и утренний кофе, но я решительно ничего не понимаю. Куда ведут эти прорехи?

– В никуда, – дернула плечом Елена. – Рано или поздно сами увидите...

«...На основании выводов, сделанных руководителями совместных российско-канадских исследовательских центров „Ниагара“, „Принц Эдуард“, „Томск“ и „Волков-VIII“, а также группами экспертов ООН, Института Ксенобиологии Женевы, и согласно заключению специальной комиссии Комитета по Колонизации планета земного типа „Гермес LV-918“ (система Вольф 360) может быть признана пригодной для колонизации человеком в ограниченных масштабах со следующими оговорками:

– Правительства государств, зарегистрировавших поселения на Гермесе, в полном объеме принимают на себя обязательства по обеспечению безопасности своих граждан.

– Правительства означенных государств при содействии Комитета обеспечивают карантинную и таможенную службы в пределах Солнечной системы для строжайшего контроля за любыми формами жизни, завозимыми с Гермеса на Землю.

– Также обеспечивают постоянное присутствие на Гермесе научного персонала, призванного осуществлять исследования в области микробиологии и эпидемиологии...

‹...›

– Присутствие на Гермесе военного контингента признается нецелесообразным, так как защита населения от хищников-эндемиков может осуществляться силами колонистов. Планета признается Комитетом безопасной для проживания людей при условии соблюдения поселенцами необходимых мер предосторожности в отношении эндемичной фауны».

Выдержка из заключения Комиссии по Колонизации ООН от 22.05. 2174 года, Нью-Йорк, США.

Глава четвертая
Второй рассказ капитана Казакова
СЕКРЕТ, КОТОРЫЙ НЕ СЕКРЕТ

Гермес, звездная система «Вольф 360».

Середина августа 2282 года

Не будем воображать, что служба в ВКК хоть отчасти соответствует измышлениям сочинителей романов и творениям посредственных кинорежиссеров, действующих по традиционной схеме: «наши» высадились, встретили толпу чудовищ, а потом так стреляли, так стреляли...

Можете поверить моему опыту, киношные сражения, когда сталкиваются космические флоты тысячу на тысячу кораблей или бесчисленные дивизии земной пехоты бьются едва ли не врукопашную с ничуть не меньшим количеством лупоглазых монстров, не имеют никакого отношения к реальности. В основе тактики современной войны лежат три главнейших постулата: молниеносность, мощнейшая поддержка с воздуха и из космоса, минимум потерь в войсках.

Заметьте, я сказал «в основе тактики войны», а не «в тактике спецопераций» наподобие инцидента на Геоне двухлетней давности, когда моему небольшому подразделению числом в полтора десятка человек плюс биоробот противостояли дюжина террористов «Нового Джихада», захватившие базу Европейского сообщества, и третья сила – девятнадцать вышедших из-под контроля кремнийорганических хищников, случайно обнаруженных американцами на LV-426 и завезенных на Геон. Что и говорить, твари тяжелые в общении, кусачие и отнюдь не наделенные привлекательным обликом, но «монстрами» их все равно не назовешь, – я, как человек без особого воображения, предпочел смотреть на этих существ лишь как на агрессивных животных, пускай весьма сообразительных и обладающих неким подобием «коллективного разума».

Когда перед тобой не киношное «чудовище», а всего лишь обычный зверь, отношение к нему меняется. Вы бы стали бояться привычных медведя или волка? Никто не спорит, они опасны, но если у вас в руках оружие и вы хорошо обучены им пользоваться – риск пострадать от когтей и зубов снижается до минимального.

Непосредственно штурм захваченного террористами жилого комплекса на Геоне, когда пришлось чуточку пострелять, продолжался всего четверть часа. Большую часть заложников мы вывели в безопасную зону, а здания с остававшимися там животными попросту уничтожили мощнейшим зарядом объемно-взрывного действия, чтобы долго не возиться, истребляя хищников по одному. В моей команде не было ни погибших, ни раненых – немаловажная деталь. Святая обязанность любого командира победить или вообще без потерь, или свести их к наименьшим цифрам. Подозреваю, что орден святого Михаила мне вручили не столько за фактическую удачу операции, сколько за грамотную тактику. Что ж, спасибо преподам из училища ВКК, где знания вбивали накрепко и навсегда.

Совсем другое дело – масштабные боевые действия, с вовлечением частей регулярной армии, авиации и военно-космических сил. Первым и последним сверхмасштабным конфликтом со времен мировых войн ХХ века была отгремевшая почти два десятилетия назад Азиатская война 2264 года, догнавшая по количеству безвозвратных потерь мировые войны ХХ века.

К сожалению, этот жесточайший кризис был вызван не столько политикой президента Исламского Союза Юсуфом ибн-Сабади и ультраконсерваторами из его правительства, сколько самоуспокоенностью и благодушием международных организаций и руководителей великих держав – после долгих столетий равновесия и мира (мелкие региональные стычки исключаем) они не сумели рассмотреть надвигающуюся угрозу и получили невиданную катастрофу по полной программе.

Азиатская война была выиграна за сто тридцать часов, статус «мировой» она не получила, хотя в ней участвовали все сверхдержавы, кроме оставшегося нейтральным Китая, общее число жертв исчислялось почти шестьюдесятью миллионами, впервые за всю историю было широко применено ядерное оружие.

В грандиозной битве на пространстве от Египта до Индии принимали участие сосредоточенные над Центральной Азией космические флоты – мы и немцы атаковали эскадру Халифата, флот США и Объединенной Европы окутал территорию противника куполом электромагнитных помех, подавлял с орбиты наиболее активные очаги сопротивления, уничтожал низколетящие крылатые ракеты и стационарные шахты.

На третьи сутки войны российские и переброшенные в район Каспийского моря германские сухопутные части совершили бросок на Тегеран. Индия ударила с востока и юго-востока, европейский контингент вместе с маленькой, но весьма боеспособной армией Израиля захватил ключевые точки – Каир, Дамаск, Эр-Рияд и Амман. К вечеру пятого дня, когда положение Халифата стало безнадежным, ибн-Сабади был убит своими соратниками и новое правительство запросило перемирия. Капитуляцию подписали в Тегеране на следующей неделе.

Российская Империя потеряла 255 тысяч человек – узбекские и туркменские приграничные области вместе с находившимися там военными базами накрыло пятью тактическими боеголовками. Служивший в ВВС сын адмирала Бибирева не успел даже забраться в самолет после объявления боевой тревоги, аэродром под Самаркандом оказался в самом эпицентре, там все превратилось в пар за долю секунды.

Нашему Генштабу и союзническому Оберкоммандо надо ставить золотой конный памятник – среагировали моментально, без задержек и волокиты. Никакого официального объявления войны и прочей чепухи, никакого «иду на вы» или попыток урегулировать конфликт путем долгих и никому не нужных переговоров.

Войска на границе встали в стратегическую оборону, не позволив многочисленной армии Халифата прорваться через Центральные Каракумы и Зеравшанский хребет на север, ВКК за день уничтожили ударные группировки наступавших на Империю частей из космоса и с воздуха. Еще через сутки началось стремительное наступление на Тегеран, по большому счету оказавшееся легкой прогулкой – дорогу танкам проложили Космический Корпус и авиация. В город мы не входили, опасаясь потерь, лишь блокировали столицу Халифата и спокойно дождались капитуляции.

Вот вам пример большой войны. Однако от постоянных «малых» войн человечество избавиться не сумело. Только за восемь десятилетий XXIII века их произошло не менее тридцати пяти – этнических, пограничных, экономических, каких угодно! Войны велись на пределами мира «высокой цивилизации», как теперь именуют Северную Америку и Евроазиатский континент от Лондона до Пекина и Токио. Африка, Южная и Центральная Америка, Юго-Восточная Азия были и остаются основной головной болью супердержав – перенаселение, ограниченные ресурсы, голод. Лишь огромная Бразилия осталась спокойным островком в бушующем море малых наций благодаря порядочной территории, разумной демографической и сельскохозяйственной политике и немалой военной мощи – только у бразильцев есть заслуживающий внимания космический флот и право говорить с титанами нашего мира если не на равных, то по крайней мере с достоинством.

Большинство других государств принадлежат даже не к «третьему миру», а к «странам с незначительным уровнем развития», как политкорректно именуются эти трущобы цивилизации. Помогать нищим мы не можем – своих бы прокормить.

– ...Так или иначе человечество давно стояло на пороге тяжелого кризиса, – не переставал разглагольствовать Веня Гильгоф, пока мы ехали на армейском джипе к Бланьяку. Машину он вытребовал лично для себя у германской военной администрации, причем немцы предоставили доктору внедорожник без всяких разговоров. – Ограничить рождаемость в Африке или у латиносов мы не в состоянии, продовольствием и энергией полностью себя обеспечивают только благополучные страны Северного полушария Земли, значительную часть ресурсов уже сейчас приходится завозить извне – металл с Марса, нефть с Венеры, возможности Гермеса в аграрной сфере неисчерпаемы, было бы кому работать. Не появись «аномалия», лет через сто-двести Земля окончательно разделилась бы на две неравные части: богатое и пользующееся всеми благами небольшое население севера и бесчисленная, нищая, голодная, а потому искренне ненавидящая нас многомиллиардная орда, обитающая возле экватора и к югу от него. И что характерно, никто не представляет, как выправить положение!

– Ничего, скоро всё само собой выправится, – съехидничал я. – Эвакуироваться-то сумеют лишь представители «золотых миллиардов», остальные просто исчезнут и не станут впредь представлять угрозу нашей комфортной и сытой жизни...

– А вы думаете, будет лучше потерять «золотые нации» и заселить Гермес неграми, не умеющими даже написать собственное имя веточкой на песке?

– Веня, вы человек гуманной профессии. Вам неприлично быть расистом!

– Да поймите вы, капитан, расизм здесь ни при чем! Равно как и мои или ваши этнические корни. Сейчас великое понятие «человек» сузилось до формулы «нужный человек». Будь он русским, негром, китайцем, евреем или эскимосом! Нам понадобятся после Катастрофы знаменитые нью-йоркские безработные в двадцатом поколении? Привычный образ жизни которых – получать субсидии от правительства, как делали их бабушки-дедушки еще триста лет назад?

– Нет, конечно...

– Следите за дорогой, черт бы вас побрал! Дети ведь!

Я сидел за рулем, доктор же предпочел оккупировать соседнее кресло, по-американски положить ноги на «торпеду» и предаваться своему любимому развлечению: говорить об умном. Я, отвлекшись, едва успел вдавить педаль тормоза перед летней католической школой – квебекских детишек, которые не могут уехать за город к родственникам, отдают на воспитание и присмотр сестрам Ордена святой Терезы Бомбейской, давным-давно обосновавшегося на Гермесе.

Практичность Римско-Католической Церкви всегда была на высоте – франко-канадское население Нового Квебека в основе своей исповедует католицизм, и Ватикан не поскупился на строительство нескольких храмов, Апостольскую администратуру, а также учебные заведения, пускай обустраивать их пришлось на другой планете и за колоссальные деньги.

Джип остановился, пропуская идущих через дорогу парами девочек лет пяти-шести. Предводительствовала молодая монахиня Ордена в бело-синем. Район здесь чудесный, масса зелени, в которой утопают дома с белоснежными фасадами. За ажурной оградой школы – игровые площадки, цветники, серебристые струйки поливочных машин.

По газонам бродят безобидные w-глиптодонты, только не здоровенные, как в саванне, а маленькие – не крупнее своих земных родственников. Причем местная разновидность броненосцев, как мне рассказывали Гильгоф и Коленька, на Гермесе является таким же привычным домашним животным, как кошка на Земле. Только кошка может укусить и оцарапать, а глиптодонт никогда не причинит вреда человеку, даже самому маленькому ребенку, – если его будут обижать, зверек просто свернется в бронированный шар, а потом втихомолку сбежит.

– Идиллическая картина, – вздохнул Гильгоф, когда детский сад освободил дорогу и машина рванулась дальше, – предпочитаю ездить быстро, тем более что трасса свободна, а жмущиеся к обочине велосипедисты ничуть не мешают. – Только духового оркестра в парке не хватает. Ого, слышите? Кажется, мы опаздываем!

Над Квебеком тяжело прокатился низкий глухой гром, будто в отдалении рычала надвигающаяся гроза или началась артиллерийская канонада. Звук этот, однако, был самым мирным – знающий человек моментально поймет, что в атмосферу планеты входят несколько крупных космических кораблей.

Середина августа. Одно из редких «окон», когда активность Вольфа 360 снижается и земные транспорты могут без особых опасений появляться в этой звездной системе. Время, когда наступает пора отправлять собранный урожай заказчикам, принимать доставленные из Метрополии товары и единичных колонистов, решивших начать новую жизнь в мире, столь разительно отличающемся от Земли и одновременно так на нее похожем.