Текст книги "Поймать Шалтая"

Автор книги: Андрей Лапин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Асыкские пехотинцы быстро все поняли и обнаглели до того, что, не таясь, строевым шагом, подходили к первой линии бизэйских траншей и расстреливали его солдат как болотных уткоклювов – практически в упор. Они еще и громко смеялись, и шутили при этом. Асыкские танки прямо из болотной жижи запрыгивали далеко в боевые порядки бизэйской пехоты и топтались там своими тяжелыми гидравлическими опорами, обрушивая блиндажи и превращая траншеи в вязкое месиво из грязи и тел его несчастных солдат.

Броз наблюдал за всем этим со своего командного пункта, громко скрипел зубами и ронял крупные капли слез бессилия на рукоятки и верньеры мощного триплекса. Он постоянно вызывал командира дивизии по солнцерации и требовал у него мобильных зарядных устройств для солнцевинтовок. Эти устройства были ему отправлены немедленно, но батареи солнцемобилей, которые везли их, быстро разрядились по дороге, недалеко от спуска в дождливую долину Тиле, и их колеса намертво вросли там в жидкую болотную грязь. Чуть позже все зарядные солнцемобили были расстреляны двумя прорвавшимися в тыл прыгающими асыкскими танками. Да если бы батареи солнцевинтовок и были заряжены, много ли от них толку? Чтобы поразить противника из такой винтовки нужно было или попасть ему прямо в глаз, или несколькими умелыми выстрелами воспламенить его обмундирование, чтобы он получил сильный ожог и скончался от болевого шока. В условиях сильных туманов и всепроникающей сырости долины Тиле достичь такого поражающего эффекта было практически невозможно.

Хорошенько все обдумав, Броз (тогда еще молодой, но инициативный пехотный майор) решил действовать нестандартно. Он приказал всем выжившим солдатам сплющить стволы солнечных винтовок и заточить их о камни. А еще он приказал им рыть глубокие норы и прятаться в них во время атак прыгающих танков. К счастью, сплющенными стволами солнцевинтовок было очень удобно копать такие защитные норы (позднее их начали называть "кроличьими"), а в рыхлой земле Тиле попадалось множество пригодных для заточки камней, и переделка оружия вместе с переходом к новому типу обороны не заняла много времени.

Все было проделано как раз вовремя, так как уже через неделю боев асыкские войска перешли в широкомасштабное наступление, на острие которого оказались позиции полка Броза. Прыгающие танки быстро прошли бизэйские, истоптанные ранее траншеи, и направились в глубокий тыл, а пехота, ровными рядами, как на параде двинулась прямо на "кроличьи норы" полка. Вероятно, асыкские командиры рассчитывали найти на этих позициях нескольких выживших, обезумевших от страха, пехотинцев, вооруженных к тому же практически бесполезными солнечными винтовками. Поэтому контратака грязных, заросших бородами людей с безумными глазами и заточенными под острые пики винтовками в руках, застала их врасплох. К тому же полк Броза был укомплектован бывшими уголовниками, которых намеренно отправили в это гиблое место умирать во славу Падишаха-Солнца, искупая таким образом свою вину перед ним лично и законопослушным бизэйским обществом в целом.

В результате, тот бой превратился в ужасную резню. Асыкские пехотинцы со вспоротыми животами валились в грязь десятками, а бизэйцы, озверев от вида крови и от прошлых обид не щадили никого, со сноровкой опытных уголовников орудуя заточенными стволами своих солнечных винтовок. Перерезав наступающих, они бросились в контратаку и на плечах немногих уцелевших ворвались в неглубокие траншеи войск Асы. Резня продолжалась до глубокой ночи, а в числе трофеев оказались два топливозаправщика для прыгающих танков и один асыкский генерал (которого не прирезали только чудом, так как он успел спрятаться в шкаф со штабными картами). Когда же вернулись прыгающие танки, и ничего не подозревающие асыкские танкисты приступили к заправке своих ужасных машин, на них бесшумно набросились со всех сторон и очень быстро прирезали в полной тишине.

После того памятного боя все выжившие в "Резне на Тиле" уголовники были прощены специальным эдиктом Падишаха с формулировкой "За самоотверженную защиту имперских территорий", полк Броза получил почетное наименование "Кровавых Кролей Тиле", а сам Броз был повышен в звании до подполковника и награжден "Орденом Лунного Меча" с алой лентой через плечо. Ландшафт долины Тиле действительно чем-то напоминал лунный, а алая лента символизировала потоки крови асыкских захватчиков.

Во время вручения ордена, Броз был удостоен личной аудиенции у Падишаха Бизэ и, пользуясь удобным случаем, рассказал ему о своих соображениях на предмет применения холодного оружия в малосолнечных регионах Империи. Идеи Броза так понравились Бизе XVII-ому, что его тут же, прямо на аудиенции, повысили до полковника и направили для продолжения службы в Главштаб Сухопутных Войск, как молодого, но перспективного офицера, с отличным тактическим чутьем и прекрасным видением стратегической перспективы.

В Главштабе он занял место четвертого референта командующего Сухопутными Силами Империи – фельдмаршала Кебзо и тут же начал воплощать свои идеи с пехотными тесаками в жизнь.

К несчастью, фельдмаршал Кебзо оказался мелким человеком и старым интриганом. Он не только всячески мешал работам по внедрению тесаков, но и не упускал случая принизить значение "Резни на Тиле" в плане ее влияния на общее положение дел на Бизэ-Асыкском театре военных действий. В личных же беседах Кебзо всегда очень тонко старался дать понять Брозу, что считает его выскочкой и зарвавшимся дилетантом.

Одним словом, условия службы в Главштабе были трудными, но, не смотря ни на что, Брозу удалось воплотить свои идеи в жизнь и вооружить удобными тесаками армию Его Величества. Во время борьбы за внедрение тесаков, лучшим стимулом для него были благодарственные письма от младших командиров и простых солдат с Бизэ-Асыкского фронта. Этим людям тесаки Броза чуть ли не каждый день спасали жизнь и здоровье, и они благодарили его за это в своих письмах простыми и грубыми солдатскими словами. А еще они писали, что будут, вместе со своими женами и детьми, молиться за здоровье полковника Броза всю оставшуюся жизнь (если, конечно, у них получится выжить, добавляли авторы задушевных посланий, пересыпая это важное дополнение крепкими солдатскими словами).

Казалось бы, такие профессиональные успехи могли успокоить любого, даже очень амбициозного человека, и заставить его почивать на лаврах всю оставшуюся жизнь. Любого – возможно, но только не полковника Броза. Правда "Орден Дружбы между Милитаро и фефе" которым его наградили за это дело считался в военной среде смешной, чуть ли не издевательской наградой. В этом награждении Броз сразу же распознал руку старого интригана Кебзо, но отнесся ко всему достаточно спокойно, так как у него в кабинете стояло несколько ящиков с благодарственными письмами с фронта, а их-то он и считал самой высокой своей наградой. После того награждения Броз и вообще начал относиться к любым наградам с презрением, считая эти блестящие кругляшки цацками для старых идиотов вроде Кебзо и ему подобных.

После окончания эпопеи с тесаками, он с головой ушел в следующий свой проект, чем нажил себе огромное количество новых врагов среди старых, безынициативных и вялых (а порою и просто глупых) офицеров Главного Штаба. Эта публика видела в Брозе прямую угрозу для своей спокойной, сытой и обеспеченной жизни, а потому всячески третировала его и тормозила его перспективные проекты.

Идея нового проекта полковника Броза заключалась в организации добычи спирта из листьев одного тропического растения (Алкалагавы Широколистной Тропической Обыкновенной) огромные заросли которой были обнаружены в западном секторе Диких Земель Империи Бизэ. Броз хотел организовать производство спирта из листьев этого замечательного растения, причем – в промышленных масштабах с целью перевода военной техники Империи на спиртовую тягу.

По его смелому замыслу вместо солнечных винтовок должны были появиться винтовки под патрон на сухом спирте, вместо солнцетанков – спиртотанки, вместо солнцелетов – спиртолеты, и так далее. Кроме отличных энергетических характеристик, спирт из листьев Алкалагавы Широколистной имел прекрасные пищевые свойства. Аборигены Диких Земель с незапамятных времен использовали сок листьев алкалагавы в своей народной медицине и приготовляли из него массу вкуснейших веселящих напитков. Таким образом, при переходе на спиртовую тягу, войска Империи получали в свое распоряжение не только топливо для военных аппаратов, но и медицинский антисептик, и высококалорийный пищевой продукт, и средство для поднятия боевого духа.

Технологию производства спирта полковник собирался позаимствовать у инженеров Асы, ведь спирт по многим своим характеристикам очень похож на жидкое углеводородное топливо. Конечно, спиртовая тяга была слабее углеводородной, но она на порядок превосходила тягу солнечную. Полковник зашел настолько далеко, что даже разработал специальную конструкцию топливного бака для аппаратов на спиртовой тяге. В этих баках он предусмотрел специальный сливной краник – в нижней точке основной топливной емкости, с таким расчетом, чтобы им было удобно пользоваться в полевых условиях. Со всех сторон этот краник был защищен прочнейшей броней из листового углепласта.

Неожиданно для Броза, сразу после представления проекта, его начали травить коллеги. На каждом совещании Кебзо лично не упускал случая упомянуть о "некоем полковнике с его безумными прожектами". Техническое Управление Главштаба игнорировало расчеты Броза по спиртовой тематике и укладывало их "под сукно", якобы для передачи "далее по инстанции", но никаких дальнейших "передач" при этом, конечно же, не делалось. Самые ретивые подхалимы и лизоблюды фельдмаршала Кебзо, даже перестали при встрече подавать Брозу руку и отдавать ему честь. Полковник отказывался верить в происходящее и порою у него начали появляться мысли о намеренном саботаже и происках асыкской разведки.

К счастью, у Броза был хороший и мудрый приятель – генерал-майор Кижо их Инспекторской Службы, который однажды, во время перекура в сигарном салоне Главштаба, все ему объяснил. Кижо был мудрым человеком с большим опытом, и, возможно, тем памятным разговором, спас Броза от больших неприятностей.

– Броз, дружище,– говорил Кижо, попыхивая сигарой,– как продвигается ваш спиртовый проект?

– Да никак,– отвечал Броз, нервно затягиваясь ароматным дымом и пожимая плечами.– Он стоит на месте. Я ничего не могу понять. Иногда мне кажется, что спиртовый проект намеренно саботируется некими таинственными и могущественными силами.

– И здесь вы недалеки от истины.

– Вот как?

– Да. Ваш проект саботируют по личному негласному распоряжению фельдмаршала Кебзо.

– Но зачем? Это очень полезный проект. Он позволит нашей армии совершить быстрый технологический прорыв и добиться решительного перелома на Бизэ-Асыкском ТВД. Неужели Кебзо не может этого понять?

– Кебзо все отлично понимает, уверяю вас,– говорил Кижо, щурясь от попавшего в глаза дыма.– Он старый стреляный тропический козел и на таких делах давно съел целое стадо диких болотных динго. Все ваши неприятности происходят от того, что он ненавидит молодых перспективных офицеров в своем окружении и очень умело сживает их со свету. Самыми опасными штабными играми являются игры кадровые, дружище. В этом все дело.

– Да за что же сживать со свету перспективных офицеров?!– потрясенно воскликнул полковник.

– Как раз здесь его можно понять – а как бы по-другому он досидел в своем кресле до столь преклонных лет? Как бы он смог получить столько орденов? Не благодаря же новым технологиям, в самом деле!

– При чем здесь ордена? Здесь дело не в орденах, а в достижении необратимых военных преимуществ перед Федерацией Асы. Это несопоставимые вещи!

– Ну, конечно,– мудро и по-отечески тепло улыбнулся генерал-майор Кижо.– Конечно, здесь дело не только в орденах. Ведь есть еще почетные титулы. Плюс званые обеды у Падишаха, которые регулярно проходят в его бесчисленных роскошных гаремах. Плюс прославления в имперской прессе, плюс песни трубадуров на всех перекрестках и воскресных базарах нашей необъятной Империи. Плюс еще бесчисленное множество различных факторов. Признаться, я удивлен вашим успехам с внедрением этих тесаков. Представьте себе, мы в Инспекторском Отделе делали на вас ставки, причем довольно значительные и постоянно следили за вашими успехами.

– И как?– улыбнулся Броз.– Полагаю, вы выиграли кругленькую сумму?

– Увы, я проигрался вдрызг.

– То есть?

– Я ставил против вас, дружище.

– Вот как...

– Да. Весь мой опыт подсказывал мне, что у вас ничего не выйдет. Но вы все же смогли продавить свои тесаки! И вот странность – потеряв свои деньги, я почему-то преисполнился к вам теплых чувств и даже начал уважать вас, Броз, как военного профессионала. Победить Кебзо и целую армию его штабных жополизов на фронте внедрения новых технологий! Это исключительное достижение, мой друг, ведь они всеми фибрами ненавидят все новое, и сражаются против каких бы то ни было нововведений до последней таблетки кардиохлебабо.

– Кебзо что – ретроград? Убежденный противник новых технологий?

– Технологии здесь ни при чем, уверяю вас. Здесь политическое дело.

– Вы меня совсем запутали, Кижо. Ну, скажите – при чем здесь политика?

– А вот при чем. Представьте себе, что ваш проект удался, и солнечная тяга повсеместно заменена спиртовой. Как вы прикажете подданным называть теперь Падишаха Бизэ? Нашего обожаемого Падишха-Солнце? Падишахом-Солнцеспиртом? Или Падишахом-Спиртосолнцем? Или просто – Падишахом-Спирто? Теперь вы понимаете?

– Ах, так вот оно что,– тихо сказал Броз, озадаченно потирая подбородок.– Об этом я не подумал.

– А надо было,– заметил Кижо, выпуская изо рта идеально-круглое кольцо синего дыма.– О таких вещах вам нужно было думать в первую очередь. Вы, кажется, собирались подавать прошение на высочайшее имя? По спиртовому проекту?

– Да.

– Собирались пояснять там все обстоятельства по своему спирту?

– Да.

– Жаловаться на Кебзо?

– Да.

– Не подавайте. Этим вы себя погубите. Вам устроят солнцемобильную катастрофу с летальным исходом. До вас здесь был один перспективный полковник, которого Падишах Бизэ имел неосторожность несколько раз похвалить в присутствии Кебзо. Так вот он погиб во время испытаний солнцетанка новейшей конструкции при очень загадочных обстоятельствах. Якобы этот танк взорвался, когда перспективный полковник случайно проходил мимо. Вот скажите – как может взорваться солнцетанк?

– Да, это очень странный случай. Солнцетанки абсолютно взрывобезопасны.

– Вот видите. А вас вообще могут прирезать прямо в собственной квартире. Тесаком вашей же конструкции. Начальник Службы Специальных Операций тоже очень старый человек и закадычный приятель фельдмаршала Кебзо. Они вместе играют по субботам в биксогульфо, насколько мне известно. Катают там по газону углепластовые шары и неспеша плетут свои интриги против не в меру энергичных молодых полковников. Представьте себе, мне только что пришло на ум, что субботние игры высокопоставленных старперов в биксогульфо – лучший для них способ задержаться в своих теплых креслах на ничем и никем не ограниченный срок. Правда, забавно? Ха-ха-ха! Но это конечно, строго между нами, Броз, вы ведь понимаете?

– Да. Но как же нам тогда победить Федерацию?! Ведь эта война будет длиться вечно!

– Не волнуйтесь о таких вещах, дружище. Волнуйтесь лучше о себе. А Федерацию мы победим и без вашего спирта. В крайнем случае, просто раздавим ее своей живой, так сказать, массой, да и дело с концом.

– Уму непостижимо,– потрясенно прошептал Броз.– Уму непостижимо...

– Да,– Кижо раздавил сигару в хрустальной пепельнице и закинул ногу на ногу.– Однако, настойчивостью с этим спиртом, вы дали своим врагам внутри Главштаба очень сильный козырь. Кебзо обязательно выложит его на стол перед Падишахом и тогда вам конец, мой бедный бравый друг.

– Но что же мне делать?

– Вот вам мой совет – отступитесь от спиртового проекта! Ложитесь на дно сейчас же, не теряя ни минуты! Немедленно напишите рапорт с просьбой о переводе, да вот хоть к нам – в Службу Инспекторов. У нас там хорошо, спокойно, да и оклады весьма немаленькие. Плюс командировочные и практически непрерывные пиры в отдаленных гарнизонах. Знаете, командиры отдаленных гарнизонов перед нами трепещут как пальмовые листья, и из кожи вон лезут, что бы хоть как-то нас задобрить и хоть чем-то нам угодить. Уверяю вас, что в случае перевода в СИГ, вы очень скоро сделаетесь заядлым почитателем редчайших деликатесов и любителем экзотических видов охоты. Ну, или рыбалки, это как вам больше понравится. Ну как?

– Но я вложил в спиртовый проект столько сил! Столько времени!

– Так и продолжайте себе на здоровье вкладывать их туда дальше! Но – тайно, осторожно. А там, кто знает, может быть ситуация изменится и ваш проект пригодится. А иначе вас обвинят в использовании вредных вражеских технологий и наведении пятен, так сказать, на наше Солнце.

– Но что здесь может измениться? Спирт всегда останется спиртом.

– Помилуйте, но зачем же спирт обязательно называть спиртом? Его можно назвать, например "жидким турбо" или вот хоть "жидким пламенем". Следующий Падишах Бизэ вряд ли захочет донашивать имена своего предшественника и звание "Падишах-Турбо" или "Падишах-Пламя" вполне может прийтись ему по вкусу. Тогда ваш проект воплотиться в жизнь очень легко и быстро. Да и фельдмаршал Кебзо не вечен. При определенном стечении обстоятельств глазом моргнуть не успеете, как очутитесь в его кресле. А кресло у него очень удобное – мягкое, большое и теплое.

– Кижо, вы очень мудрый человек.

– Спасибо, дружище. Спасибо. Когда станете фельдмаршалом, вспомните об этих своих словах и о старом добром генерале Кижо, которому, между нами говоря, уже давно надоела приставка "майор" в обращениях нижних чинов.

– Обязательно вспомню, дорогой Кижо. Обещаю.

После этого разговора Броз бегом бросился в приемную главнокомандующего и написал рапорт с просьбой о переводе в Службу Инспекторов Главштаба. Когда Кебзо узнал в чем дело, он тут же, с едва заметной злорадной улыбкой на лице, подписал этот рапорт.

Вот так полковник Броз и стал инспектором СИГ, пересел из своего уютного кабинета в неудобный салон солнцелета, так сказать. Служба инспектором для толкового военного специалиста была несложной, но утомительной из-за постоянных дальних перелетов. К тому же его все время (и надо полагать не без участия старого интригана Кебзо) посылали инспектировать самые дальние гарнизоны и посещения им столицы по этой причине происходили довольно редко – один или два раза в месяц.

Роскошная квартира полковника в центре столицы постепенно приходила в запустение, а во время редких посещений Главштаба, Броз успевал только сдать очередной отчет и истратить свой оклад на закупку свежих деликатесов для своего походного холодильника да патронов для своих охотничьих ружей. Спиртовый проект он давно забросил и жил теперь как самый настоящий воздушный скиталец, проводя большую часть своей жизни в воздухе, и довольствуясь обществом пилотов своего солнцелета – бравого капитана Бибо да старшего лейтенанта Кеске.

Во время дальних перелетов Броз незаметно для себя пристрастился к очень длительным и сложным рассуждениям о превратностях судьбы. Времени на такие рассуждения ему теперь хватало с избытком, да и под дорогие вина с изысканными деликатесами думалось ему прекрасно. Постепенно Броз пришел к заключению, что никаких превратностей судьбы и не существует вовсе, а есть некие Игрища каких-то, в некотором роде Высших Сил. Вполне возможно, что этими силами были сами Вышедшие Из Бункеров Полковники (или что там теперь от них осталось), рассуждал Броз, потягивая красное винцо и глядя в иллюминатор солнцелета. Считалось, что эти самые Полковники спокойно живут сейчас на неких солнечных Небесах в ипостасях бессмертных Солнечных Богов, проводя время за роскошными пиршественными столами, и иногда откликаются оттуда на горячие просьбы истинно верующих в них смертных "милитаро". Так почему бы им и не устраивать эти вмешательства в виде забавных Игрищ? Что если на этих самых Небесах им сейчас скучно, ведь в предыдущей жизни все они были весьма деятельными существами (а как бы иначе им удавалось организовывать все эти Термояды)? В общем, постепенно Брозу удалось разработать довольно логичную и подробную концепцию подобных игрищ, которую он называл про себя "Игрищами Судьбы". Эту концепцию он постоянно расширял и углублял во время дальних перелетов, все это казалось ему довольно забавным, да еще и (вместе с хорошими винами и деликатесами) помогало коротать время изматывающих душу перелетов.

А теперь вот ему неожиданно подсадили этого майора из "новых милитаро". Неизвестно, кстати – зачем. Возможно, Кебзо решил с ним покончить? Тогда его ждет выстрел в глаз из солнечного пистолета, где-нибудь в диких зарослях, во время инспекции какого-нибудь, заросшего лианами окопа, или дзота с ржавым солнечным пулеметом. Броз был немного знаком с методами работы специальных служб Империи Бизэ, и подобное развитие событий казалось ему вполне вероятным.

Все представят как несчастный случай, а Бибо и Кеске тоже убьют или принудят к молчанию. Там же его и зароют, под каким-нибудь широколистным тропическим растением (возможно, кстати, что этим растением окажется как раз горячо им любимая прежде Алкалагава Широколистная Обыкновенная). А может быть, привезут тело в столицу и устроят торжественные похороны командиру полка "Кровавых Кролей Тиле", в прошлом перспективному полковнику Брозу, который еще совсем недавно подавал блестящие надежды, но трагически погиб на боевом посту. Старая обезьяна Кебзо скажет несколько слов над его гробом и прослезится слезами тихой радости, а Падишах-Солнце выразит соболезнование его далеким родственникам через своего четвертого секретаря. А главное – он уже никогда не станет фельдмаршалом...

– Полковник, мы же собирались перекусить, кгм,– зеркальные стекла майора К блеснули в лучах солнца и тут же погасли.

– Ах да,– встрепенулся Броз.– Задумался о своем. Простите.

– Ничего. Что там у вас? Походные офицерские пайки?

– Не совсем. У меня найдется кое-что поинтереснее,– Броз сильно наклонился вправо и привычным жестом распахнул двери огромного холодильника.

Майор К удивленно присвистнул, а сканер на его правом пальце тут же ожил и выпустил из себя подвижный треугольный пучок зеленых лучей.

– Ого,– бормотал К, быстро двигая сканером вдоль забитых деликатесами полок.– Вот это я понимаю – сухой паек! Сколько у вас здесь бутылок и баночек! И сухофрукты! Ого! Даже мой сканер не знает – что это такое! И все так аккуратно закреплено этими ремешками и зажимами! Да, полковник, признаться я удивлен. Удивлен приятно, не скрою! И как вы пришли к идее формированию таких вот необычных пайков?

– Опыт, майор,– с улыбкой ответил Броз.– Опыт дальних перелетов. Итак, чем бы вам хотелось перекусить? Выбирайте, вы гость.

– Ну, мне бы хотелось красного вина,– задумчиво сказал К.– И вон тот балык к нему был бы в самый раз, я думаю...

– Хорошо. А еще?

– Признаться на этом моя фантазия заканчивается. Что вы мне посоветуете?

– Я бы посоветовал вам вот это,– говорил Броз, освобождая из зажимов бутылку вина и отвязывая початую палку балыка.– Видите эту крошечную баночку? В ней находится паштет из мозга одной редкой тропической рыбы. Представьте себе – эта рыба имеет две головы, и их содержимое разительно отличается по вкусу. Паштет из правого мозга более пряный и острый, а из левого – вяжущий и чуть горьковатый. Вот смотрите.

Броз умело вскрыл банку и поднес ее к очкам К.

– Видите – здесь два отделения. В правом отделении правый мозг, а в левом – левый. Намазывается на хлеб из коры дерева бедай-бедай. У меня как раз есть такой. Прошу вас, майор, делайте свой бутерброд.

Броз протянул К тарелку с нарезанными ломтиками хлеба бедай-бедай. Тот быстро зачерпнул ножом вязкой массы из правого отделения и размазал ее по кусочку хлеба толстым слоем.

– Вообще-то это приправа. Берется на кончике ножа,– заметил Броз, окуная свой нож в левую секцию.

– Я не знал,– растерянно сказал К.

– Ничего страшного, вы – гость.

Броз откупорил бутылку и разлил вино по небьющимся фужерам из прозрачного углепласта.

– За здоровье Падишаха Бизэ!– громко провозгласил он, поднимая фужер.

– За здоровье нашего дорогого Падишаха-Солнце!– эхом отозвался К.– Пусть продлятся его дни и годы до бесконечности!

Они выпили и закусили бутербродами с паштетом из мозгов редкой рыбы.

– Отличное вино,– говорил К, отрезая себе изрядный кусок балыка.– Это "Меркезе Розовое"?

– Нет, это – "Красное Вадьядерко" позапрошлого года разлива с добавлением сока черной тропической сливы. Чувствуете этот кисловатый привкус на заднем плане?

– Что-то такое определенно чувствую. Отличное вино. Просто отличное.

– К нему очень подходит вяленое филе гигантского ядовитого осьминога кром-кром. Оно очень редкое, но мне удалось раздобыть немного во время одной опасной командировки к берегам Коричневого Моря. Там расположены базы наших экспериментальных подводных солнцелодок. Не желаете?

– Можно. Давайте сюда вашего осьминога. Сейчас мы его оценим. Почему нет?

Майор К пил как буйвол и ел как голодный вепрь. Вскоре вся поверхность стола была покрыта грязными упаковками от съеденных деликатесов, и Брозу пришлось откупорить еще одну бутылку вина. Впрочем, майор К больше не обращал внимания на вкусы и запахи. Он жадно поглощал деликатесы, запивал их большими порциями вина и беспрестанно болтал.

– Вы себе не представляете, полковник,– с набитым ртом говорил он.– Как нам повезло с Падишахом! Это не человек, это – бог! Какое счастье, что он позволяет греться в исходящем от него сиянии всем нам – и заслуженным милитаро, и простым фефе!

– Да, он очень хорош,– вежливо заметил Броз. Он старался пить как можно меньше и почти ничего не ел, так как не любил пользоваться во время перелетов походным унитазом солнцелета.– Невероятно хорош.

– Хорош? Вы сказали – хорош? Да он само совершенство! Он прекрасен!

– Да, он прекрасен,– согласился Броз.– Иногда я даже думаю о том, как может наш Падишах быть настолько прекрасным?

– Что вы имеете в виду?– спросил К, отстраняя от рта вилку с большим куском крокодиловой ветчины.– Что значит "как он может"? Он таким родился и точка!

– Верно,– быстро поправился Броз.– Верно. Я хотел только сказать, что наш Падишах затмевает своим сиянием буквально всех. Даже самые блестящие офицеры Главштаба на его фоне кажутся такими жалкими и никчемными. Когда же Падишах с ними заговаривает, они смущаются, начинают путать слова и обильно потеют. А еще они краснеют при этом, как студентки дамских пансионов на лекциях по правильному размножению.

– Это верно,– быстро согласился К.– А вы заметили, что на последнем выходе, наш Падишах был в комбинированном мундире. Такая как бы смесь стилей "милитаро" и "фефе". Жесткий, расшитый золотом воротничок мундира, накладные карманы на бриджах, без галунов, и короткие хромовые сапоги вместо обычных ботфортов. Знаете, что это значит?

– Признаться, я теряюсь в догадках. А что это значит?

– Это привет всем фефе Империи. Падишах как бы намекает, что роль фефе во всех сферах будет постепенно увеличиваться. Очень может быть, что в скорости дело дойдет и до участия в Священных Парадах.

– Не мудрено. Ведь вот и профессор Гаги – хоть и выдающийся ученый, а фефе. И ведь только благодаря его открытию мы скоро победим Федерацию Асы. Конечно, наш Падишах выбрал правильный покрой мундира.

– Не понимаю я этих Асы,– со вздохом сказал К.– Почему они упорствуют? Почему не хотят идти под руку такого замечательного правителя? Такого мудрого и добродетельного человека? Практически полубога? Впрочем, я думаю, что скоро мы их разобьем наголову. Как вы считаете?

– Конечно, разобьем. Причем – очень скоро. Это вы правильно подметили.

– Слава Падишаху!

– Во веки веков!

– Кажется, и эта бутылочка опустела.

– Одну минуту.

Броз потянулся за очередной бутылкой и вдруг вспомнил одно танковое сражение, свидетелем которого он оказался уже будучи инспектором. Солнцетанковая дивизия Бизэ шла в наступление, а ей противостояли прыгающие танки Асы. Впрочем, этих танков было всего три, причем два из них перетаптывались на месте, а стрелял и прыгал всего один. Этот негодяй не тратил снаряды просто так. Он выжидал момент, когда наступающие солнцетанки выстроятся в одну линию, а затем прошивал их одним снарядом – по десять-пятнадцать штук за раз. После очередного такого выстрела, танк не отпрыгивал в сторону, а начинал топтаться на месте, выбрасывая в стороны смешные коленца своими гидравлическими опорами. Поле битвы быстро покрывалось длинными колоннами дымящихся солнцетанков.

– Видали?– сказал белый как мел командир солнцетанковой дивизии, отрываясь от триплекса.– Это их танковый ас, а такой вот выстрел называется у них "асыкской иголкой". Мы называем этого негодяя "Дымным Танцующим Петухом". Говорят, что у него есть очень мощный колдовской амулет.

– Да,– сказал тогда Броз.– Ужасное зрелище. Но как долго вы собираетесь наступать на этого петуха?

– Пока у меня не закончатся солнцетанки!– решительно заявил командир дивизии и побледнел еще больше.

– Браво,– сказал тогда Броз, покидая наблюдательный пункт.– Браво...

Сейчас, разливая по бокалам вино, он вспомнил тот случай и чуть не ушел в свои мысли снова, но майор К не предоставил ему такой возможности.

– За победу!– закричал он, поднимая до краев наполненный бокал.– До дна!

– До дна,– эхом откликнулся Броз.– За победу – только до дна. Да.

И он выпил тогда этот бокал до дна и у него закружилась голова, а лицо майора К поплыло куда-то в сторону. Очки майора съехали вниз, и теперь казалось, что у него не четыре, а шесть глаз – обычные человеческие вверху, каплевидные черные, с зеркальными глазными яблоками, на кончике носа и черные овальные дыры внизу – прямо над лиловой верхней губой.

***

Полковник Броз пришел в себя приблизительно через три часа от громкого храпа майора и сразу же прошел в санузел. Когда он вернулся обратно К раскуривал огромную черную сигару и весь салон уже утопал в вонючем синем дыму.

– Что вы делаете?!– закричал Броз.

Он вырвал из рук К сигару и затушил ее в бокале с остатками вина.

– Вентиляция салона не работает,– говорил Броз, с силой надавливая на сигару.– Теперь мы будем задыхаться в этом дыму до самого приземления. И мы, и летчики.

– Я не знал,– бормотал К, поправляя очки.– Нужно было предупредить. Мне очень хотелось курить... и я...