Текст книги "Курьерская: Багиров"
Автор книги: Андрей Кугатов
Жанр:
Боевики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Я убеждён в этом… Не претендую ни на минуту вашу сверху. Перейду к делу. Кое-что хотел у вас узнать.
– Я весь внимание. – тот разделывал поданных раков.
– По поводу дочери Елены Николаевны…
– Которой?
Повисла пауза.
– Что…?
– Интересуйся, Валя. – мужчина принимался уже за второго рака.
– Вы сказали «которой»…? Что значит «которой»?!
– По поводу дочери Елены Николаевны. – повторил тот. – Которой?
– Сколько их?! – распалился Валентин – Дочерей сколько?!
– Аслан, сынишка. И две дочурки. – жевал он. – Из-под камня ты, Валя? Аслан с отрочества виды перестал подавать. Дурачок. Хех. Бастард кроме прочего. Дочурки в маму. Что ты уставился? Эх. Шоколадник! Делят город твой пополам, а ты ушами хлопаешь.
– Как понять, делят?!
– Мы с тобой люди деловые.
– Кто вторая? Как её зовут?!
– Кажется, у нас темы для разговора кончились. Хех. Разреши слуге поужинать!
Валентин выскочил на улицу, достал телефон.
– Махор, алло! – он семенил запинаясь и спотыкаясь. – Махор, блять, алло!
– Да алло! Слышу я! Алло!
– Махор! Быстро! Из налоговой что-то было?! Проверки?!
– Огорчаешь.
– Отлично, отлично! – Валентин почти срывался в одышку – Роботу скажи! Чистим перья!
– Не понял.
– Перестановки, идиот! Вывозите говно быстро! Кабакова пыль поднимает!
– Шоколатье, шифер тронулся?
– Из головы вынь! У нас вся жопа в крючках. Скоро буду!
Тучный мужчина несколько слукавил. Сёстры Кабаковы – две дочери Елены Николаевны – действительно недавно прибыли в Багиров и начали предпринимать активные, к тому весьма умелые шаги. Но город они делили пополам не между собой, как могло исходить из хитрой фразы, а вдвоём против Павла Фридриховича. Конфликт интересов разгорался в городе тихо, но экспоненциально. Валентин остался в заблуждении. Но, впрочем, меры он теперь принимал верные, хотя отнюдь не достаточные. Масштаб того, что надвигалось на город, Валентин совершенно недооценивал…
XII.
В обеденной комнате собрались люди. Гриша плохо спал. Он выпил кофе вместо чая и доедал лапшу. Лапша была отвратительная. Подоляк сидел с кем-то из диспетчерской. Показывали друг другу фотографии знакомых женщин.
– Ушки волшебные! Это факт. – сказал Подоляк. – В остальном серийная стать…
– Лукизм – это не круто. – вставила Докучаева.
– Я не знаю что такое «лукизм». – повернулся он. – Но если есть лукизм, значит, наверно, существует и наука, его изучающая – лукистика…
– Да. – сказал Гриша. – Можешь считать, ты рядовой естесствоиспытатель. – он ковырялся в лапше. – Впрочем, как и мы все…
– Особенно эта! – крикнул кто-то из-за стола и все заржали.
Докучаева покраснела. В общем-то все знают, что она похаживала в мужской туалет. Тем не менее, Докучаева хотела всего и сразу – например, при своей безграничной эмансипации сохранить женскую загадку… Вошёл Шульц. Гриша как раз собирался уходить.
– Блистать-дристать, Шахаев! Поздравляю с планом! Начальство говорит, вы общий язык нашли… Жму руку! Фантомное рукопожатие. Ахахах!
– Пошёл ты нахуй, Шульц.
– Ты договоришься у меня, пиздочёс!
Гриша пошёл на терминал и взял свои отправления. Этим вечером он снова полез через забор. Светило уставшее солнце. Гриша прошёл на площадку и влез в детские качели. Толкался ногами, ушёл глубоко в мысли. Люди прибывали, заезжали новые автомобили. Жильё было недешёвое. Территория увешана камерами, но не охранялась. Во всяком случае, не было охранной будки. Возможно, охранник сидел в специальном помещении и уже привык к однорукому безобидному идиоту.
Контингент был разнообразный. Странно было видеть человека с пропитым лицом, выходящим из нового ланд крузера. Или, – смотрел Гриша, – богатый мужчина; ухоженная, интеллигентная жена. И двое детей с синдромом дауна. Деньги есть, а счастья нет.
Или вот, – глядел он, – идёт девушка… Нет, с ней всё в порядке. Даже в полном. Она была бесподобна. «Боже мой… – вытянулся Гриша. – Это же…»
Он совершенно не знал что будет говорить, но уже вскочил во весь опор со своим кожаным портфелем, как последний дурак. На незнакомке было то же красивое пальто, но в других сочетаниях, и солнцезащитные очки. На каблуке она представала выше, чем Гриша. Он прибился как целлофановый пакет. Признался, что не может списать её с мыслей после той встречи. Что у неё ужасный взгляд и она очень ему понравилась… После этих слов его расхлестало, он начал исходить комплиментами.
Она не обращала на Гришу ни малейшего внимания. Он не прекращал. Перешёл на разные глупости. Рассказал нелепый добрый анекдот… Наконец донял. Она остановилась и повернулась, обмерила его с ног до головы. Гриша замер как вбитый. Её глаза были сокрыты за очками, но, совершенно явно, это был самый холодный взор. Она отрезала:
– Так ты инвалид. – отвернулась и пошла дальше.
Гриша остался стоять. У неё был неприятный, жгучий голос… Женщина-горький шоколад. Грише стало больно.
– А вы…! Вы… Ваша красота не даёт право так говорить…! – кричал Гриша вслед. Скоро безразличный силуэт скрылся за углом.
Гриша пошёл прочь со двора, уже отдавая полный отчёт в том, что эта ночь будет бессонной, и завтра на работу он, наверно, не пойдёт. Вдруг он услышал странный звук, разнёсшийся из-за угла. Было похоже, кто-то упал. Гриша подошёл к дому и выглянул из-за угла. Незнакомка лежала на пыльном асфальте. Разбила очки. Её пальто было испорчено. В роскошных волосах замешалась веточка. Она смотрела в пустоту и тяжело дышала. Похоже было на приступ. Она сильно ударилась, показалась небольшая кровь.
– Боже, боже…
Гриша сбросил портфель и сорвался к ней. Не знал с какой стороны подойти, она лежала в узком месте. Вскоре он постарался, несколько раз подсел и чуть не упал вместе с девушкой, но взял на плечи и выровнялся. Она была хоть стройна, но весьма тяжела от своего роста. Афродита. Кроме того, ощущалась крепкая кость. Грише было нелегко. Он понёс её к ближайшей скамейке, ещё не вполне осознавая что произошло.
– Только не урони… – думал он.
Аккуратно уложил девушку на скамью. Перевёл дух. Тотчас она развязалась и чуть не упала. Гриша подхватил. Она была совершенно податлива, как кукла. Из кармана у неё выпали ключи от автомобиля со значком мерседеса. Гриша поднял их и быстро нашёл машину. Это был новый, очень дорогой и просторный мерседес представительского класса. Самая дорогая машина на парковке. Гриша собрался и снова взял на плечи обмякшую незнакомку. Понёс к её автомобилю уложить на сидения.
Спустя некоторые трудности, он упокоил её на задних местах, на дорогой коже. Разул Афродиту, чтобы она аккуратно поместилась в машину. Перед Гришей были её обнажённые ступни. Абсолютно беззащитная. Ему стало неловко, он накрыл их курткой. Скоро сел на траву и стал искать в интернете рекомендации. Спустя пару минут она простонала. Казалось, попросила воды. Гриша ответил, после сотрясения нельзя. Закрыл дверь, заблокировал машину. Побежал в ближайшую аптеку. Купил йод, ватку и вернулся. Незнакомка беспомощно лежала и смотрела перед собой, выпачканная и растерянная. Он убрал ей волосы с губ.
– Сейчас… – говорил Гриша, подготовив йод, доставая вату. – Я всё сделаю… Всё будет хорошо. – он отлепил волосы от раны. Промокнул вату. – Вы слышали, реки сильно отлили…? – заговорил он тихо, ухаживая за незнакомкой. – В этом году пляжи ломятся от «копателей». Нашли сотни колец, брошей, и что поинтереснее…
Гриша промокнул новую ватку. Он был сосредоточен.
– Копать, наверно, очень интересно. Одного моего знакомого интересуют места сражений. Он собирает компанию на вылазки. Попадается посуда, гильзы, немецкие пряжки. Вдруг находят противотанковую мину. Что делать? Забрать – преступление. Закопать обратно – военная агрессия. Можно вызвать МЧС, придётся объясниться. – Гриша закончил с йодом и подул, чтобы не жгло. – У копателя остаётся единственный вариант – взорвать. К счастью, чаще это происходит в Курской глуши. Мой знакомый говорит – «даданить». Я люблю это слово. Оно как сердце, выпрыгивающее из груди… – Гриша поправил её спавший локон. – Вы такая красивая…
Она повернулась и обвела его больным взглядом, веки её были тяжелы.
– Вы хотите пить. Я сделаю чай. – Гриша импровизировал. – В чае есть кофеин. Отека, наверно, не должно быть…
Гриша снова закрыл беззащитную девушку в иномарке и побежал в аптеку. Там он купил чай… Долго упрашивал заварить его в кружке. Спросил, нет ли лимона. Купил мяту. Заварили чай с мятой. «Почему-то некрасиво». Выловил один лепесток, взял салфетки. «Теперь что надо».
Он аккуратно, чтобы на расплескать, шёл с чаем к её мерседесу. Открыл дверь и увидел, как она обувается, поставив ноги на его портфель.
– Что вы делаете?!
Она надела туфли и предприняла шаг из машины, ей было тяжело. Гриша не понимал зачем. Он поставил чай на багажник. Ему хотелось подать ей хотя бы руку, но он боялся как это будет выглядеть. Потом – второй шаг и последующие. Она очень шаталась и подворачивалась. Раздавила каблуком его телефон. Скоро оставила туфли и пошла по асфальту босиком.
– Куда вы?! Вам нужен отдых! Я сделал чай… Вернитесь!
– Выпьешь. – бросила она, удаляясь.
Гриша стоял, вертя салфетку в своей единственной руке, и смотрел ей вслед. Остался он со странным ощущением. Он совсем не хотел сейчас чай. Поэтому пошёл выливать его в кусты.
XIII.
После того, как незнакомка ушла, Гриша подобрал свой безнадёжный телефон. Машина осталась заблокирована с ключами внутри. Туфли, оставленные на улице, Гриша забрал с собой. Пришёл домой и поставил их в прихожей на тумбу.
Он включил компьютер и заварил, как обычно, чёрный чай. По возвращении с кухни зацепился взглядом за туфли. Её обувь в прихожей… Ему стало любопытно. Гриша взял их – чёрные, приятного фасона, сороковой размер. Сел за компьютер и забил бренд в поисковик. Нашёл похожие, почти такие же. ГУМ, Москва. Треть миллиона рублей. Гриша обмер: «это, выходит, не она мне телефон раздавила, а я ей каблук поизносил…».
Тотчас Гриша стал искать фабрику Валентина. Выписал телефон. Выключил компьютер и прилёг. Мысли катили как вьюга. Но минута за минутой успокаивались. Скоро Гриша остановился на чём-то одном, небольшом, вовсе маленьком, совсем ничтожном, и уснул… Проснулся Гриша в ужасном состоянии. На часах было три пополудни. Проспал шестнадцать часов… Пока он собирался, с трудом связывая вещи с их предназначением, куда-то вывалилось ещё часа два. Наконец, он вышел на улицу и позвонил Валентину с чужого телефона. Тот был приятно удивлён и извинился «за доставленный давеча дискомфорт». В начале вечера Гриша выехал на шоколадную фабрику.
– … Присаживайся, конечно. – сказал Валентин. – Знакомься, Гриша. Это Махор. Моя правая рука. К счастью, я левша.
– Стебанул электрически. – отозвался тот.
– Эта фабрика всё, что у меня есть. Ни единой души в этом городе, что не оценила бы мой кондитерский посыл…
Он закинул очередную конфету.
– Как ты пришёл в… Кондитерский бизнес? – спросил Гриша.
– Это тайна. Но, скажу, я теперь совершенно другой человек. Начатый с новой петли.
– Валентин, ты случайно на наркотиках раньше не сидел…?
– Исключено, Гриша. – он достал из кармана конфету, но подловил себя и положил обратно.
Валентин был молодой мужчина, уже состоятельный, со своими пороками. Он был охотлив до денег, однако вовсе не жадный. Когда Валентин делился – а делиться с «хорошими людьми» в этом городе надо было постоянно – по-доброму загорался тем, чтобы наверстать вполтора. В его офисе то и дело плелась какая-то интрига. Валентин был чрезвычайно жаден до информации. Если он не был в курсе всей светской ряби, ему дурно спалось. Правая рука Махор совершенно не участвовал в производственных, шоколадных делах. Этот человек всецело существовал, чтобы мониторить городской пульс и «оказывать воздействия».
За все дела шоколадного дома – включая говнишко – отвечал некто по прозвищу Робот – смуглый, коротко стриженный, слащавого вида юноша в очках, окончивший политэкономический факультет ВШЭ.
Валентин умел договариваться неординарно. Однажды он дружески встретился с конкурентом, которого было невозможно переубедить – это был человек математического склада, что разыщет подвох во всём. Валентин встретился с ним, чтобы тайно спровоцировать занять свободную точку, невыгоды которой были очень глубоко сокрыты. Которые Валентин обнаружил случайно, по счастливому стечению обстоятельств, когда пристреливался открыть свой первый шоколадный бутик. Он отложил эти планы по причинам непредвиденным; но между делом стал искать возможность подложить обнаруженную свинью кому-нибудь из «всадников диабета», то есть прямых конкурентов.
Не было и шанса, что конкурент купится на эту чушь – он распознает подвох, едва Валентин заговорит рекомендательно. Тогда Валентин сделал иначе. Он вёл лёгкий разговор о рабочих буднях, и между словом ввернул рассуждение об одном, мол, сомнительном месте. И пока рассуждал, преднамеренно наделал ошибок, что в итоге привёл к истинному выводу ложным путём. Конкурент, тайно обнаружив его ошибки, изучил это помещение, не заметил подводных камней, охотно занял его и прогорел.
Валентин неплохо использовал людей в личных нуждах. Любое его знакомство содержало потаённый расчёт. То, что он тянул Грише визитку, означало, что и Гриша, сам того не зная, уже занял некую клеточку на доске, и ждал своей комбинации.
Последние годы Валентин опирал свои дела на Франциска, как самого влиятельного негодяя в городе. Валентину было необходимо находиться со многочисленными негодяями во взаимном лобызании. В узких кругах у Валентина была кличка «акробат» за достижения в уклонении от налогов. В налоговой его любили. Человек, принципиально уходивший от «тридцатины», раздавал на варежки как санта… Делёж города, о котором недавно узнал Валентин, означал, что непременно поползут плиты, а значит нужно снова дрыгаться и освежать рукопожатия. Работы у Валентина и Махора вновь оказалось с головой.
Конфеты Валентин производил, как он говорил, класса «люкс». Стоила коробка как порядочный алкоголь. Однако отдать должное – рецептура была безукоризненна. Валентин очень следил. Ревновал свои секреты. Рецепт что-то действительно в себе содержал, что загруженность фабрики от года к году росла на сарафане – безо всякой рекламы.
Валентин был вспыльчив и доказующ; упёрт, настойчив. У Валентина прострелено лёгкое, две пули. Вытащили только одну. Из-за свинца в грудине он всегда стоит в определённой позе. У Валентина врождённый музыкальный слух. Талант, который он зарыл. Если намечалась стрельба, он брал беруши. Врагов в этом городе у него много. Как и друзей. Рвался в верхний мир. До почтенных лет такие люди доживали редко, однако у многих из них в руках часто сходились миллиарды рублей.
О личной жизни его ничего не известно, кроме того, что не женат. Выше бизнеса Валентин почитал только личное достоинство. Он считал, это лежит вне материального, и бесценно. Валентин ни перед кем не стал бы унижаться, даже хоть стоял бы на краю обрыва. Так он, во всяком случае, уверял. В 14-м году, когда был кризис, Валентин в сердцах забил стрелу поставщику какао… Несмотря на то, что этот человек умело крался по городскому острию, он был ещё слишком молод, и жизнь пока не поставила на нём пробы.
Скоро они с Гришей вышли на улицу. Разговорились, прошлись по центру. Валентин рассказал многое про жилы города. У Гриши было ощущение, что он погружается в сказочное болото… Где правят бани и слухи. Они взяли по безалкогольному напитку и сидели в парке. Был уже поздний вечер, десятый час. К ним вдруг подошла весьма привлекательная девушка.
– Простите, мальчики! Будет сигаретка?
– Не курим. – ответил Валентин.
– Правильно. Молодцы! А огонька найдётся?
– Пожалуйста. – сказал он и достал зиппо. На корпусе была выгравирован логотип его фабрики. Должно быть, подарочная. Девушка достала сигарету и подкурила.
– У вас же нет сигарет… – заметил Гриша.
– Запас карман не тянет, мальчики. – она затянулась. – Я смотрю, тоже не спортсмены. Угостите?
– Нет сигарет. – сказал Валентин и качнул зажигалкой. – Сувенир. – убрал в карман.
– Некурящие, говорите?
– Да.
– Не похожи вы на спортсменов! – девушка усмехнулась.
– Не претендую особо… – сказал Гриша.
– Пожалел даме сигарету? – она затянулась, глядя на Гришу.
– У меня нет сигарет.
– Я дура, по-твоему?
– Я такого не говорил. – ответил Гриша.
– Слушай. – вмешался Валентин. – Ты потерялась? Сауна в другой стороне.
Девушка демонстративно охнула и заспешила в направлении небольшой компании у серой БМВ. Гриша с Валентином вернулись к теме, но не успели даже вспомнить на чём остановились. К ним направлялись двое с девушкой.
– Какие-то проблемы? – сказал один из них.
Оба были довольно быковаты, в комплекции. Гриша чувствовал, как они занимают все больше пространства. Валентин привстал.
– Девушек обижаешь? – спросил второй.
– Они меня шлюхой назвали! – плеснула девушка.
Разговор обострялся. Парни зажимали Гришу с Валентином. Девушка была довольна. Когда бык подошёл к Валентину вплотную уже с намерением через одно слово ударить, тот сказал:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
