Текст книги "Близится буря"

Автор книги: Андрей Круз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Ага, пришел, – поприветствовал он меня. – Ну, пошли, по набережной прогуляемся. Там нам никто не помешает. Это твои за тобой идут? – Он глазами показал в сторону моего прикрытия.

– Мои. Это не из-за тебя, это из-за Фомы предосторожности, – пришлось объяснить. – Не с руки мне с ним одному встречаться.

– Это правильно, Фома один не ходит. Я такого не видел, это уж точно.

Мы пошли через складской двор, держась поближе к забору.

– Так что тебя еще интересует? – спросил Анисим, когда мы прошли через склады насквозь и оказались на пустынном каменистом пляже.

– Кто-то из пиратов с Тортуги здесь живет постоянно?

– Живет, а как же без того. Никон Большой, например. За руку не пойман вроде, сам себя купцом зовет, но каждый, кому нужно, знает, что у него две яхты под флагом ходили. Еще Гасан Борода, из турок. В турецком квартале и живет, он у них вроде как за старосту теперь. Арсений Белый, у него теперь все плантации на Кривом острове, но сам то здесь живет, то там. Вон тот мыс видишь? – Анисим показал на выступающий в море длинный, заросший лесом мыс. – На той стороне бухта маленькая, и там дом у него. И яхта стоит.

– До сих пор пиратствует? – уточнил я.

– Нет. На Кривой ходит, по другим делам. Команды нет больше, с десяток мордоворотов при нем постоянно, да и все. Они и охрана имения, они и телохранители. И девок у него с десяток, вроде наложниц.

– С десяток? Я не про девок, а про мордоворотов.

– Здесь с десяток. Они и охрана, и яхты экипаж. На Кривом больше, надсмотрщики и все такое. Из негров все больше. Но если надо ему, конфликт или что, то есть кого позвать и с кем объединиться…

– Это не так важно, – усмехнулся я. – Конфликта не ожидается. Не планирую я конфликта. А как вообще Тортуга с Овечьим связана?

– Через этих людей, что я назвал. – Анисим остановился, поставил ногу на небольшой камень, покачал его, потом пошел дальше, заложив большие пальцы за широкий толстый ремень. – Потом торговый совет острова, который тут всем заправляет, в делах с пиратами почти полностью погряз. Блажной, например, все захваченные суда скупает, на своей верфи перестраивает и гонит на продажу. Турецкие к христианам, к туркам – христианские.

– Не попадался?

– Хорошо переделывает. Не слышал пока про скандалы. И подозреваю, что покупатели тоже в курсе, поэтому не везде на них ходят. Берут-то хорошо если за половину цены.

– А карта острова и города есть у тебя? – сменил я тему.

– Не слишком хорошая, почеркушки скорее, сам рисовал, – поморщился он. – Не озаботился тут никто картами, а как город застраивается – сам видишь, черт ногу в нем сломит, разбираясь.

– А на почеркушках своих отметить можешь дома этих вот… Гасана, Никона и Арсения?

– Могу, почему нет. Только ты с картой этой не попадись.

– Не попадусь.

– И это… с задумками своими ты меня не подставь. – Он опять в упор посмотрел мне в глаза.

– А ты к этому делу никаким боком не будешь. Мы все сами.

– Ты смотри, если яхту Плотникова захватывать решишь – ничего на ней не найдешь. Ни один суд такой абордаж законным не признает, а доказательств того, что он на Тортуге разбойничал, на самом деле нет.

– А татуировка на шее? – уточнил я, вспомнив рассказы.

– Татуировки для дураков хвастливых, а Арсений всегда умным был.

– То есть не обязательны они?

Тут уже с рассказами разночтение получалось.

– Нет, совсем не обязательны. Это обычно самая босота делает, из тех, кто своей смертью точно не помрет. А капитаны, как я понимаю, так не нарываются. Но точно не скажу, про Тортугу мало кто знает. По их понятиям вообще говорить с чужими про нее нельзя. Ни о чем, даже про погоду. Услышит кто из своих, что треплешься, – язык отрежут и щеки вскроют до суставов.

– Вишь ты как, – только и покачал я головой.

– А ты мне вот что скажи, – Анисим зашагал дальше, – сколько мне человека в ожидании держать?

– Он у тебя что, где-то в подвале прячется?

– Почти что. И боится здорово, ищут его.

– Могут найти?

– Да не должны, но сам понимаешь, как оно бывает. Кажется одно, а на деле другое получается. Чем больше ждешь, тем больше времени для нехороших случайностей.

– Я… я подумаю. И скажу завтра или послезавтра. Мне сперва карта нужна. А для начала объясни хотя бы, как дома перечисленных лиц искать. Трудно?

– Да ничего трудного, дома-то не рядовые хибарки. Найдешь. Я объясню.

* * *

В общем, Анисим объяснил достаточно понятно. Найти можно. Другое дело, что времени у нас не так уж и много. Причина – приватиры в таких местах подолгу не стоят обычно. Это же не торговая шхуна, которой и разгрузиться, и загрузиться, и было бы чем загружаться – еще все купить надо. Приватир обычно заходит в порт за водой, едой и коротким, обычно не дольше двух-трех дней, отдыхом экипажу, а потом вновь в море уходит. А если стоять дольше, то в порту могут заподозрить, что у экипажа какие-то другие планы, не слишком совместимые с местными порядками. И начнут приглядывать в особом порядке. А вот этого нам как раз и не надо, потому что у нас и вправду другие планы.

Поэтому времени терять нельзя. Нашу шестерку «боевиков» опять пришлось разбить на пары, отправив каждую осмотреть один из трех домов, хотя бы примерно оценить обстановку и степень защищенности каждого. Сам я пошел к дому Арсения Белого, взяв с собой для прикрытия уже не Байкина, а Фрола.

Пошли по берегу, прихватив с собой карабины. Со слов Анисима, пляж до самого мыса был вполне проходим, а вот дальше надо было карабкаться в гору, и спуститься с обратной стороны мыса не получится – там обрыв, только в воду прыгать. Но мы пока спускаться и не собирались, а вот то, что мыс зарос лесом, радовало куда больше – может быть, получится полноценно понаблюдать.

Пока мы шли по галечному пляжу, на нас внимания никто не обращал. Два мужика с винтовками, топающие куда-то с целеустремленным видом, внимания не привлекали. На острове диких свиней было великое множество, которые устраивали потравы плантациям, так что плантаторы и просто фермеры охоту всячески поощряли. В общем, Анисим нам такую идею и подал – закосить под охотников. Решили, мол, для камбуза приварок раздобыть, тут это опять же вполне нормально.

Вооружился я для такого дела как раз тем же самым карабином, который был первым оружием, что попал мне в руки в этом мире. Дальнего боя не жду, а вот для зарослей он в самый раз – и патрон хоть револьверный, но мощный, и магазин объемистый, я на него удлиненный поставил, на десять патронов, и перезарядка быстрая, рычагом. А Фрол шагал со своей неизменной длинной черной винтовкой.

Шумело море, частая легкая волна прибоя с шуршанием гоняла мелкую гальку, заодно оставляя на берегу мотки пахнущих йодом и кишащих мелкими рачками бурых водорослей. Сначала справа от нас тянулись налезающие друг на друга дома с тростниковыми крышами, затем пошли какие-то совсем уж никудышные хибары, а потом они сменились ярко-зелеными кустарниками, вытянувшимися перед пальмовой рощей. К шуму волн и шуршанию листвы сразу добавились крики птиц. Людей тоже не стало, лишь один раз попался на глаза старый негр с удочками, сидевший на скоплении камней. Он покуривал трубку и не обращал внимания на брызги, время от времени обдававшие его. На нас он тоже не обратил ни малейшего внимания, даже глаз не скосил.

– Старший, а ты и вправду думаешь, что у нас что-то получится? – нарушил молчание Фрол, когда мы уже топали по безлюдному берегу.

– А я не знаю, – пожал я плечами. – Понаблюдаем и поймем. Увидим такую возможность – попытаемся воспользоваться, не увидим – специально рисковать не станем. Лично у меня запасной головы нет, и у вас я таких тоже в сумках не заметил. Но было бы неплохо.

– Ну да, тогда оно так, – согласился он, подтянув винтовку за ремень. – Может, и получится что.

– Меня этот Арсений потому заинтересовал, – взялся объяснять я, – что живет не в городе, уединение любит. И вроде как охраны вооруженной у него с десяток. И не все же они на вахте, кто-то отдыхает, кто-то в другом месте может быть, так что не думаю, что у него больше пяти человек в полной готовности.

– И дальше что?

– А не знаю, – повторил я. – Дальше будет видно. Может, в лодку и на яхту его, а дальше дай бог скорости, может, еще как-то. А может, глянем сейчас, махнем на это дело рукой да и забудем про такую идею. За полной невозможностью реализации.

Ближе к мысу лес прижался почти к самой воде, берег тоже стал круче, а пляж – уже. Мы взяли правее, удаляясь от воды и заодно скрывшись в зелени. К счастью, здесь все же был именно лес, а не влажные душные джунгли, – и трава под ногами самая настоящая, и нет ощущения, что тебя заперли в сауне, и ветерок с моря гуляет между высокими стволами пальм, и даже лиан совсем немного. Если бы не густой кустарник, гуляли бы как по парку.

Земля пошла в гору, мы совсем уже к мысу приблизились. Чем ближе к вершине холма, тем медленней и аккуратней мы старались идти. Спугнуть стаю птиц или обезьян нам бы тоже сейчас не надо, внимательный наблюдатель такое сразу заметит и поймет, что кто-то по лесу гуляет как раз в том месте, откуда за частной бухтой Арсения Белого наблюдать удобно.

Обезьян на вершине холма не было, и птиц, которые стаями, тоже. А то, что пару попугаев спугнули, – это уже не очень важно, они и так время от времени взлетают и орут. Кусты оказались как нельзя кстати, за ними позицию и выбрали. Расстелили парусиновые коврики, залегли, я за бинокль взялся.

Видно и вправду было все как на ладони – большой красивый дом у самого среза воды, у галечного пляжа. Дом, как и все здесь, всеми ветрами продуваемый, деревянный и тростником крытый, зато с большими верандами, уставленными плетенной из ротанга мебелью, пол из пальмовых досок накрыт плетеными циновками, на стенах бронзовые светильники – даже красиво, можно подумать, что хороший архитектор работал. А может, и работал даже, почему нет.

Вокруг было разбросано с десяток домов поменьше и сараев, все это имение окружено забором, но таким, скорее от животных, чем от людей. Похоже, бывший пират особо за свою безопасность не трясется, живет свободно. Во дворе дети играют, несколько, возрастом от двух, наверное, до десяти. Это его, интересно? От наложниц? Пару наложниц, к слову, тоже увидел – одна белье развешивала, другая расставляла посуду на столе. Или это служанки? Все из негритянок, причем необращенных, татуировка на лицах даже отсюда в оптику видна.

Почти от самого дома в море тянется длинный деревянный причал. К нему три лодки пришвартованы и среднего размера яхта, белая, с ярко-синими бортами, на носу название «Баклан». Вот как, я даже усмехнулся: символично получается.

Яхта, кстати, не «пиратского типа», с большой застекленной надстройкой, с навесом на корме, то есть для путешествий в комфорте приспособлена. Да, Анисим сказал, что охрана Арсения еще и экипаж, так что для пиратства и численности не хватит. Точно от дел отошел.

Охрана на территории все же есть. По причалу сейчас человек с карабином прогуливается, и не просто так, похоже. Еще один у ворот, тоже с карабином, под навесом, а еще у него за спиной вольер с собаками. Здоровые такие псины. Но собаки – это от воров, это не от нападения. Охранники, кстати, оба такие… серьезно выглядят. Лет за тридцать каждому, у одного на шее косынка намотана… татуировка? Изображение наброшенной на шею петли, знак пиратского братства? Может быть.

– Что скажешь, Фрол?

– А что тут скажешь, – прошептал лежащий рядом стрелок. – Вроде и не укреплено ничего особо, но с налету не возьмешь. С моря быстро зайти не получится, успеют тревогу поднять и оборону занять, с суши тоже так. Большой отряд не остановят, но нас шестерых, пусть даже и с экипажем, – запросто.

Все верно он видит, все верно.

– Опять же сунешься – собаки забрешут, – развил мысль Фрол.

– А их не учат разве молча кидаться?

– Так у купцов учат, чтобы собака вора порвала. А где охрана с винтовками, там учат лаять, чтобы тревогу поднимали.

– Понятно…

Ага, а вон еще на яхте люди, двое из трюма поднимаются, одеты по-рабочему – босые, в просторных парусиновых рабочих штанах, оба вымазаны в чем-то по самые уши. Ага, вон еще в конюшне человек… через окно домика видно двух женщин, одетых в светлые платья, сидят за столом, разговаривают. В общем, есть кому шум поднять.

– Главный, похоже, – сказал Фрол, когда примерно через полчаса наблюдения на террасе показался немолодой, но крепкий человек с загорелой лысиной и седой бородкой. Одетый в белую рубашку и светлые полотняные штаны на помочах, он вышел из дома на веранду и уселся во главе накрытого стола. С ним были еще двое мужчин, я почему-то сразу решил, что гости, и две женщины, обе молодые, не негритянки, одетые прилично и даже как-то чопорно. Кто они ему?

– Отсюда попал бы в него?

– Да запросто, – хмыкнул Фрол. – Тут метров триста, не больше. А надо?

– Нет, не надо, нам бы его живого…

– Трудно.

Трудно, верно. Интересно, а из имения своего он как часто выезжает? И куда? Хотя в городе кого-то захватывать – не верится как-то в удачу. Если просто какого-то пьяницу увести, то большой проблемы не было бы, но человека известного, опасного, да еще и охраняемого… Охрана как раз для того и нужна, чтобы похитить нельзя было. От убийцы она не защитит, но увезти не даст.

Облом получается, что ли? Забираем нужного брату Иоанну человека и валим отсюда? Нет, рановато, пара дней в запасе у нас есть, может, и выгорит что-то, велик соблазн. А вот на будущее, когда я стану предводителем самой тайной из тайных служб этого мира, я для таких дел заведу обычную купеческую шхуну. И будет она на самом деле заниматься торговлей. И не будет привлекать ничьего лишнего внимания, и сможет даже в бухте Вольного стоять ровно столько, сколько понадобится.

Ужин на веранде затянулся часа на полтора. За это время и караульные сменились, причем смена пришла из разных домов, из чего я сделал вывод, что Белый своих «помогаев» просто расселил здесь на постоянное жительство. Работы на яхте закончились, оба чумазых пошли куда-то за большой дом, из чего я сделал вывод о том, что на яхте постоянного поста нет. Хотя… тот караульный, что по причалу шляется, может на ночь как раз на борт и подниматься. Я бы так и делал.

Ну вот, есть оборудование для ныряния, есть бесшумное оружие – можно что-то придумать. Можно подобраться под водой. Вынырнуть, к примеру, под причалом, там никто не разглядит, потом убрать часового с причала… Арбалетом? Можно, почему нет. Он не совсем бесшумный на самом деле, стук от него какой-то есть, но именно что стук, за выстрел принять не получится. Правда, в случае неудачи второго выстрела не сделаешь, а вот если карабином воспользоваться, то есть пять выстрелов в запасе.

А дальше как? Ну, под тем же причалом к самому берегу можно дойти. А дальше? А дальше не знаю, не придумал я дальше ничего. Знаю только, что штурм нам не нужен – будут потери, и вероятность захватить Белого живым как бы вовсе на нет сходит. Штурм отпадает, дальше все равно надо хитрость проявлять. Но я этой хитрости никак придумать не могу.

– Ладно, уходим, – прошептал я и начал отползать задним ходом.

Уже стемнело, заметить нас не могли, но все же осторожность не помешает.

* * *

– Там весь квартал каменный, улочки узкие, едва телеге проехать, каждый чужак на виду, со всех углов смотрят, – рассказывал Лука Рыбин, ходивший с братом разведывать место обитания Гасана Бороды. – К дому его вообще не подойдешь, он по-турецки построился – сам в середине, со всех сторон расселил нукеров и родственников, поэтому к его двору только через их дворы проходить.

Сидели мы в кают-компании, попивая чаек и наслаждаясь прохладным ветерком, прорывавшимся внутрь через открытые окна. Было уже темно, шум в порту затих, а вот за пределами порта, наоборот, разгорелся, даже сюда было слышно. Все та же музыка, крики, а один раз даже выстрел услышали, правда, без продолжений.

– Собаки есть? – спросил Байкин.

– Не, турки же, собак не держат, – ответил Лука. – Но к нему не подберешься. И засады не устроишь. Сам никуда не ходит, кого видеть требует – к нему возят.

Понятно, с этим турком вообще глушняк, похоже. Остается еще Никон Большой.

– Петр, а у тебя что? – повернулся я к Байкину.

– Никон живет в городе, дом за высоким забором. С колючкой. Рядом кабак, вот там мы и сели. Пока с буфетчиком болтали, узнали, что Никон в доме не сидит, у них почти каждый вечер гуляет. Но никогда в одиночку не ходит, всегда своих с ним несколько человек и вечно кто-то еще. Захватить без большой крови не получится, а еще и из города вывезти… мое мнение – не получится.

Понятно, значит, не получится.

– А если Арсений на яхте куда пойдет, не выйдет захватить? – спросил вдруг Фрол.

– Чего болтаешь? – вскинулся Байкин. – Если вскроется, нас самих тогда в пираты запишут и правы будут. А оно точно вскроется, потому что нам пленные нужны, они и расскажут.

Тут Байкин прав. По местному морскому праву захватывать можно только очевидно криминальные суда, идущие с контрабандой, например, или пиратствующие. А ничего такого у Белого на яхте нет. Еще можно убивать и захватывать самих пиратов, если точно известно, что это они и есть, но даже здесь проблемы появляются: если мы, например, убьем кого-то, кто рядом с Арсением, и окажется, что он был не пират и в делах преступных не участвовал и на него в настоящий момент не работает, то нам претензии могут предъявить и в Новой Фактории. И суд их примет вполне серьезно.

Нет, те же турки устраивают и вовсе налеты на христианские земли, и наоборот, христиане, молодежь в основном, налетают на турецкую территорию, и это почти традиция, но только готовятся они к этому заранее и всерьез. Тогда и судов, на которых они пришли, не опознаешь, и сами они по берегу не маячат, и самое главное – они возвращаться на это место потом не собираются. И еще важно – между турками и христианами мира нет. Нет и войны, но друг друга опасаться следует. А вот Овечий остров официально нейтральная территория, на которой эти самые стороны вполне могут торговать друг с другом. И такой статус острова на самом деле охраняем со всех сторон, и портить этого дела никто не даст, следует быть реалистом.

Единственное, что можно было бы сделать, – быстрый и тихий захват в таком месте, где у того, кого захватываем, вокруг «все свои». Чтобы никто лишний не пострадал. Как вот в имении у Белого. И быстро отсюда ноги. Это в теории, а на практике вообще полный облом.

– Ладно, на этом и закончим, – сказал я, заканчивая совещание. – Отдыхаем до завтра. С утра идем к складскому двору, по городу уже стараемся лишний раз не шляться, учитывая возможность встречи с бандой Фомы. Есть вопросы?

Ни хрена не получится. Ни-хре-на. Ладно, этим займемся отдельно, а пока у нас еще и основное задание имеется. Так что завтра с утра с Анисимом общаться будем, за чаем.

«Боевая пятерка» разошлась по каютам, а я вышел на палубу. На корме под фонарем сидели Платон Вербин и Пламен, листая большой атлас-лоцию и тихо о чем-то разговаривая. Увидев меня, Платон спросил:

– Долго еще стоять здесь планируешь?

– Надоело уже? – усмехнулся я в ответ.

– Скучновато. Здесь только морячкам торговым хорошо, и то если ничего на винт не намотаешь, а нам так и вовсе делать нечего. Даже к букинистам сходили сегодня – и никакой пользы, одно старье и романы душещипательные. А помощнику моему, – он кивнул на Пламена, – практика нужна.

– Не больше пары дней, думаю, – ответил я, присаживаясь рядом. – Две ночевки – и сворачиваемся. Кстати, вокруг острова воды как, не трудные?

– Да сам смотри, – Платон просто повернул альбом ко мне, тот оказался открыт как раз на карте Овечьего. – Глубины большие, течения тоже простые, Игнатий, кстати, эти места знает, ходил раньше, мы разговаривали. А куда надо?

– Да кто его знает куда. От многого зависит, – ответил я так уклончиво потому, что пока и сам толком не знал ничего. Анисим раньше времени своих планов открывать не собирался. Да и его планы могут с моими расходиться, как водится.

Залив перед входом в порт тонул в темноте, но по черной поверхности моря кто-то словно бы рассыпал множество светлячков – рыбаки ловили что-то с фонарями. Каждый такой фонарик – та самая лодка с косым парусом, одна из тех, что сбиваются в большие кучи в рыбацкой части порта. Шум в веселом квартале только разгорался, а на палубе одной из шхун, стоящей через один причал от нас, за столом сидела развеселая компания. Похоже, что праздновали что-то, но что именно – не понять было. Видели, как люди поднимались и явно тосты произносили, но слов было не разобрать. Обычная и даже привычная уже жизнь торговой гавани. Уже своя жизнь, другой и не помню, пожалуй.

Подошел Игнатий, постоял у борта, глядя в темную воду.

– Никто у нас не загулял? – спросил я у него.

– Если уж я не загулял, то остальные точно в порядке, – заухмылялся он. – Готовность держим высокую, даже гулять надолго у нас никто не ходит.

– Это правильно. – Я встал рядом с ним, опираясь на планшир локтями. – В любой момент можем дернуть отсюда.

– И куда дальше?

– На Новую Факторию. А там уже видно будет. Думаю, что заскучать не получится.

– Оно и хорошо, на самом деле, – уверенно кивнул Игнатий. – Раз пошел в море, так ходи, а так, по портам болтаться – не, нам не надо. Тогда уж лучше домой идти, все пользы больше.

– Это точно, – поднявшись на ноги, Платон присоединился к нам. – У меня список мест, требующих описания, на десять страниц.

– И что, везде надеешься успеть? – усмехнулся шкипер.

– Нет, везде не надеюсь. Но по ходу дела буду выбирать то, что важнее, и то, что ближе. Мы же, собственно говоря, за этим и отправились.

– Не совсем. – Я повернулся к нему. – Высокое руководство внесло свои поправки. Поэтому мы и здесь. Планов у командования много, а нас куда меньше. Так что… как выйдет. Кстати, Пламен, принимать радиостанцию готов? – повернулся я к мальчишке.

– Год учился, отчего не быть готовым? – Он даже удивился такому вопросу.

– Ну и хорошо. Ладно, пошел я спать, завтра день долгий будет, похоже.

В каюту через открытый иллюминатор тянуло ветерком и запахом моря. Взял с полки инструкцию для ребризера и сборник «Морское право, общее для обжитых территорий». Подумав, взялся учить право. Правда, продержался недолго, уснул. Скучно изложено, наверное.

На следующее утро вся наша боевая группа в полном составе, тремя парами, вроде как и не вместе вовсе, двинулась в сторону складского двора, где вершил свои дела Анисим. Занимался он посредничеством, причем как с легальным товаром, так и с нелегальным, что давало ему возможность иметь связи «в обоих мирах», приличном и криминальном, центром которого, если не считать пиратских островов, и был город Вольный.

Порт проснулся, звуки гулянки, доносящиеся из-за его пределов по вечерам, сменились звуками работы – скрипом колес, талей и лебедок, криками грузчиков, мычанием быков, ржанием лошадей, стуком и шумом. Большой барк под турецким флагом отваливал от причала, в то время как в бухту заходила немаленькая шхуна под флагом христианским, – жизнь кипела. Орали чайки, к ним присоединилась колония бакланов, расположившаяся на постой на высоком скалистом мысу. Птицы носились над мелкой волной, время от времени ныряя и выскакивая из воды с рыбкой в клюве. И суета в порту им совсем не мешала.

Опять в залив вывалила вся рыболовецкая эскадра, ночные фонари сменились белыми парусами. Большой, глубоко сидящий рыбацкий баркас на моторе заходил в бухту – это уже те, кто ходит надолго, и явно с уловом возвращаются.

В воротах складского двора было настоящее столпотворение – здесь нанимали на разовые работы тех, кому работа постоянная не светила. Толстяк с черной бородой заглядывал в какие-то бумаги, время от времени выкрикивал что-то непонятное, и после каждого такого выкрика в толпе публики, которую можно было охарактеризовать разве что как «бичей», начинались шевеление и суета, а затем кто-то уходил с представителем нанимателя.

Анисим был все в той же чайной, в какой я с ним и познакомился. Опять с газетой. Увидел меня, кивнул как хорошо знакомому, приглашая к себе за стол. Байкин, как и в прошлый раз, уселся в соседней чайной, братья и Фрол с Леонтием разошлись по улице в разные стороны, контролируя подступы.

– Ну что, придумал что-то по своим делам? – сразу спросил Анисим, откладывая газету.

– Нет, ничего не придумал. Так что давай к нашим с тобой делам перейдем.

– Давай, почему же не перейти. Чай будешь?

– Чай? Чай буду.

Анисим махнул рукой буфетчику, требуя второй чайник: сейчас он сидел с маленьким, «односпальным».

– Груз находится на плантации тростника, это почти в центре острова. Его надо забрать, сопроводить до Зимнего лежбища и там принять на лодку. Меня одного для охраны не хватит, я же говорил, что желающих на него лапу наложить много.

– Ожидаешь проблем?

– Нет, не ожидаю, если честно, но не исключаю. Я их никогда не исключаю, поэтому и живой до сих пор. А как начнешь исключать – считай, что вышел ты весь, недолго протянешь.

– А почему именно туда?

– А там нет никого сейчас, – развел он руками, как бы подчеркивая очевидный факт. – И не бывает. Туда в сезон штормов тюлени приплывают, потому что рыбы нагоняет, а сейчас пустота. Глубины для любого судна нормальные, и лодка к берегу подойдет.

– Это понятно. А как доставлять груз? В пешем порядке?

– В пешем порядке будет долго и рискованно. Лошадей надо нанять. С этим проблемы нет.

– А что потом с ними?

Подошел буфетчик с чайником, наш разговор ненадолго прервался.

– Если все нормально пройдет, я их обратно приведу, а если ненормально, то мне вместе с вами смываться придется.

Я налил себе чаю, затем пожал плечами:

– Так проблем не вижу, но мне надо со шкипером посоветоваться. Может, там есть что-то такое, чего мы не знаем?

– Нет там никаких проблем. Если лоция есть, то дойдете.

– А верхом до Зимнего лежбища сколько?

– Часов семь-восемь ходу. – Анисим чуть подался вперед и скосил глаза на буфетчика, убедившись, что тот ушел. – Но выезжать нам лучше бы попозже, так рассчитать, чтобы яхта нас уже там ждала. Но там на якорь встать проблема не велика, можно нас подождать.

– Тогда время надо рассчитать правильно. – Я уже привычно взялся мазать маслом булку. – А с этим без шкипера не обойтись. И кстати, до места хранения груза тоже ведь ехать надо?

– Надо. Туда тоже часов шесть. Лучше бы даже там и заночевать, а с утра дальше двинуть.

– Во как! – удивился я. – А чего сразу молчал?

– Все равно сутки бери. Туда, ночь, оттуда, погрузка.

– Верно, сутки. Тогда еще повидаться сегодня придется.

– Я весь день здесь буду, сразу несколько клиентов жду. – Огляделся вокруг, как бы показывая, что «здесь» – это как раз складской двор. – Меня или в чайной этой увидишь, или просто на улице, или во-о-он там. – Он показал на длинный сарай в конце улицы. – Там конторка маленькая сзади, могу там сидеть.

– Найдем, – сказал я уверенно.

– Буду ждать.

Допив чай и дожевав булку, на этот раз единственную, я поднялся из-за стола, пожав руку Анисиму, затем вышел на улицу, сбежав по ступенькам с высокой террасы. И почти сразу столкнулся чуть не нос в нос с Фомой, вывернувшим из прохода между двумя чайными. Прямо привычка у него такими путями ходить, там, в Кривом тупике, он точно так же появился.

Как я его сразу узнал, так и он меня. Был он не один, на этот раз с ним было двое – Павел и тот самый безымянный крепыш, который хотел меня остановить во время самой первой нашей встречи в Новой Фактории.

– Кого я вижу! – раскинув руки для объятий, шагнул вперед Фома, но остановился, увидев, как моя рука скользнула к револьверу. – Ну-ну, не надо, здесь за это виселица сразу! – объявил он.

– А я знаю.

Стрелять я его не собирался, просто точно знал, что такой жест его остановит и не даст слишком долго ерничать.

– Точно, знает он, – сказал подошедший сбоку Байкин.

Компания дернулась: они его сразу не заметили. Теперь уже рука Фомы потянулась к оружию, но тоже остановилась.

– Фома, хочешь что сказать – говори, не тяни. – Я посмотрел ему в глаза.

Страха там не было, но была некая неуверенность. Он просто не знал, как ему поступить. Убить бы рад, да нельзя, тогда для него все плохо закончится, а расходиться своими дорогами у него точно никакого желания нет.

– Должок за тобой, Алексий, – заговорил вдруг Павел.

– Это какой же? – Я притворно удивился. – Излагай претензию, послушаю.

– Хороший человек на бой-реванш согласится, это и должок. – Павел криво и немного натужно ухмыльнулся.

– Павел, так я не хороший человек, чтобы ты на будущее знал. – Я уставился ему в глаза, изобразив самую чарующую из доступных на данный момент моей мимике улыбок. – И не вижу я смысла во втором бое. Ты раз получил – и достаточно, пусть это у тебя в привычку не входит. А то так и будешь бегать за мной со своим очередным реваншем, как дите за торговцем леденцами.

Я чувствовал, как внутри поднимается дурная, какая-то даже веселая волна, как всегда у меня бывало, когда я собирался ввязаться в драку, не будучи твердо уверенным в последствиях. Или когда просто сам умышленно выводил ситуацию на неразрешимый конфликт, чтобы уже рубить узел, а не развязывать.

– Ты бы за речью своей приглядывал. – Павел вспыхнул и шагнул вперед. – А то можно и без поединка…

– Тише, тише, – выставив в сторону руку, придержал его Фома. – Наш друг сам себе беды ищет теперь, даже не стесняется.

А верно заметил Фома, прозорливый бандюга. Не хочу я с Павлом драться. Во-первых, он меня, скорее всего, одолеет. А даже если и нет, то я потом буду долго не в форме, а мне это ни к чему. Но совсем не драться не получится, мы так не разойдемся, просто не дадут, а это значит, что какой-то поединок состоится. И если Павел разозлится настолько, что вызовет меня при свидетелях, которых, к слову, уже целая толпа собирается вокруг – кровь почуяли, похоже, – то выбор оружия будет за мной. А это примерно то, что мне и нужно. Если не разойтись – так сойтись на моих условиях.

– Боюсь, что это твой холуй себя слишком высоко ценит, – сказал я уже Фоме, летя без тормозов на волне наглости. – Второй раз рук марать об него не хочу. Не стоит он того.

В общем, откровенное и незамысловатое оскорбление. И эффект от него был предсказуемым. Кричать и ругаться Павел не стал, мужик он крепкий все же, побледнел только от с трудом сдерживаемой злости, вздохнул глубоко, выдержав паузу, потом сказал, по-простому так:

– Выбор оружия за тобой. Я тебя вызвал.

По толпе свидетелей пробежал негромкий шум, все засуетились, зашушукались. Я почувствовал, как онемело лицо и в ушах зазвенело: адреналин в кровь лился как из крана вода.