Текст книги "Холод, пиво, дробовик"

Автор книги: Андрей Круз

Соавторы: Павел Корнев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Загнав УАЗ на парковку перед особняком, который делил с Николаем Гордеевым, мы первым делом заглянули в оружейный магазин, но застали там лишь оставленного на хозяйстве Саню.

– Не возвращался, – разочаровал он нас.

Я в сердцах выругался и спросил:

– Куда он сорвался-то?

Чародей пожал плечами.

– Не сказал. Сказал, вернется либо к вечеру, либо уже завтра.

– Блин! – вновь не сдержался я. – Как же не вовремя!

– Платон с концами пропал? – помрачнел Саня.

– Похоже на то, – подтвердил Дмитрий.

– Ладно, ты аккуратней здесь, – предупредил я чародея и с телохранителем кондуктора отправился в бар.

УАЗ так и оставили на парковке, Дмитрий только вытащил из машины два дробовика – мой обрез и прихваченное из дома собственное помповое ружье десятого калибра. В зале оказалось не протолкнуться от посетителей; я не стал там задерживаться, в ответ на вопросительный взгляд стоявшего за стойкой помощника лишь покачал головой, сунул ему двустволку и поднялся наверх. Дмитрий притопал следом.

– Что делать будем? – спросил он, встав на пороге.

– Да проходи ты! – разрешил я, бросил «Шершень» на кровать и уселся за письменный стол. Снял трубку с телефонного аппарата и набрал номер клуба «Западный полюс».

На этот раз Ханина к телефону пригласили без проволочек, но он меня ничем порадовать не смог.

– Нет, ничего нового не появилось, – ответил дружинник на вопрос о ходе следствия.

– Ну, елки-палки! – не выдержал я. – Они хоть подруг объехали или забили?

– Подруг объехали, только это все бывшие подруги. С последней из них он расстался примерно месяц назад, – отчитался Ханин. – Слушай, Слава, может, все же загулял? Нашел новую девчонку и валяется с ней в койке, а ты людей на уши ставишь…

– Владимир Михайлович, вашими бы устами, – обреченно протянул я. – В любом случае, благодарен за помощь.

– После поговорим, – многозначительно сказал дружинник и отключился.

Из-за этого многозначительного «после поговорим» я нервно поежился. Ты – мне, я – тебе; по-другому у нас ничего не делается, и тут уж бутылкой коньяка не обойтись.

– Ничего? – спросил Митя, вытирая покрывшееся испариной лицо.

– Ничего, – подтвердил я и отошел к окну. – Но вот какое дело получается: Платон собирался на свиданье, а следователь проверил весь твой список, и ни с кем из него Серега встречаться не собирался. Кто-то солгал, или там действительно сплошь бывшие подруги?

Телохранитель пожал плечами.

– Могли быть и бывшие. Серега постоянством не отличался. Менял часто. Правда, всегда встречался только с одной, никогда параллельно с несколькими не крутил. Правило у него такое.

– Хорошее правило, – усмехнулся я. – Тебя с подругами знакомил?

– Специально нет. Обычно либо в доме пересекались, либо ходили куда-то вместе.

– Французское шампанское, сорвался с пьянки, тебя будить не стал. Похоже, новую нашел, как считаешь?

– Похоже на то, – согласился с моим выводом Дмитрий. – Слушай, мы ежедневник не посмотрели. Может, там что-нибудь написал?

– Платон ежедневник ведет? – удивился я.

– А как же? Иногда по десять встреч на дню бывает. Все не упомнить.

– Поехали!

Солнце к этому времени клонилось к закату; оно и так не особо высоко над крышами домов зимой поднимается, а сейчас и вовсе уже готовилось нырнуть за городскую стену. Но окончательно скрыться не успело, и стоило только вывернуть на Красный проспект, принялось светить прямо в глаза. Тени сгустились, здания казались мрачными развалинами, снег приобрел темно-серый оттенок. Похолодало, сгустившиеся на юго-востоке тучи казались иссиня-черными пятнами, лишь самый их край подсвечивали зловещим багрянцем закатные лучи.

Зловещим? Да нет, все как обычно, в общем-то, просто настроение ни к черту.

В расчищенном от снега переулке перед нами пристроился тянувший на санках алюминиевую флягу мужичок, которого прямо-таки пошатывало из стороны в сторону. Плелся он с черепашьей скоростью, но я сдержался, не стал сигналить и продолжал тихонько катить следом. Дорога узкая, отвалы высокие – не объехать. Только больше времени на выяснение отношений потратим.

Загнав УАЗ на освободившийся пятачок перед воротами, я заглушил двигатель, а Дмитрий выскочил на улицу и догнал водовоза. Если только у него там не брага…

– Дядь Жень! – крикнул телохранитель кондуктора. – День добрый! Ты вчера вечером Сергея не видел?

Качало дядю Женю вовсе не от усталости: сивушный дух расходился во все стороны просто волнами. Торопиться с ответом он не стал, остановился, достал пачку папирос, закурил.

– Серегу-то? – переспросил сосед. – Нет, не видел. Случилось что? А то вчера менты катались, сегодня катаются. Как медом намазано…

– Да найти его не можем.

– Праздники, – с философским спокойствием выдохнул папиросный дым дядя Женя и поплелся дальше.

Оставив УАЗ за воротами, мы прошли в дом. Митя отправился на поиски ежедневника кондуктора, я взялся за телефон. Позвонил в бар и оружейный магазин, и тут вернулся озадаченный компаньон кондуктора.

– Слава, смотри, – протянул он солидный блокнот в кожаной обложке. – Второе число…

Цифра «семнадцать» за этот день была подчеркнута дважды, рядом Платон приписал «Св. – Зол. Вс., дом» и размашисто: «Не заезжать». Больше на вчерашний вечер ничего запланировано не было.

– Ну и что это за «Св. Зол. Вс.»? – хмыкнул я, ради интереса просмотрев соседние записи. Как оказалось, Сергей имел обыкновение сокращать все слова до двух-трех букв. Сокращение «Св. Зол. Вс.» встречалось только пару раз.

Дмитрий забрал ежедневник и зашелестел страницами.

– «Зол. Вс.», «Зол. Вс.», – забормотал он. – Что-то знакомое. – И вдруг встрепенулся: – «Золото вселенной»! Это ювелирный салон, тут рядом!

– Знаю, – кивнул я, поскольку и сам захаживал в это заведение не столь уж и редко. – А «Св.»?

– Светлана?

– Логично. Тут сколько пешком идти, минут десять?

– Да меньше! – Дмитрий подошел к окну и указал на возвышавшиеся за частной застройкой пятиэтажки. – Если напрямик, то рынок пройти – и уже здесь.

Я озадаченно хмыкнул. Сколько раз в гости приезжал, никогда внимания не обращал, что тут до Южного бульвара рукой подать.

– Подожди! А мы как сюда едем?

– Мы с Красного заезжаем, – пояснил Митя. – Напрямик не проехать, дороги не чищены.

– Ясно. Тогда давай так, ты машину к салону отгони, а я пешком пройдусь.

Так и сделали, и в результате я дошел до ювелирного салона на пару минут раньше, хоть и нисколько не спешил, внимательно оглядывая заметенные снегом обочины. Когда подъехал Дмитрий, я попросил его подождать на улице, сам прошел внутрь.

Да, магазин был открыт. А почему нет? Южный бульвар – улица с самыми дорогими заведениями; здесь торговля не замирала ни днем, ни ночью.

В ювелирном салоне покупателей не оказалось, только скучал на своем стульчике смурной охранник. При моем появлении он поднялся на ноги, но сразу подпер плечом стену. Выпорхнувшая из служебного помещения симпатичная светловолосая девушка приветливо улыбнулась и спросила:

– Что-то подсказать?

Я отметил горевший на ее щеках морозный румянец – только смена началась? – и в свою очередь поинтересовался:

– Ольга Александровна у себя?

– Нет, управляющей сейчас нет, – ответила консультант и наморщила носик. – Вы по какому вопросу? Может, мы подсказать что-то сможем?

– А Михаил, гравер?

Девушка озадаченно обернулась к охраннику, тот кивнул.

– У себя. Проходите, Вячеслав Владимирович.

Я едва удержался от удивленного смешка – примелькался здесь, получается? – и направился в каморку гравера, как обычно погруженную в полумрак; алхимический фонарь освещал лишь стол.

Сгорбленный дедок с густой шевелюрой абсолютно седых волос обернулся на звук открывшейся двери, снял с лица очки с толстенными линзами и сощурился.

– Слава! – озадачился он. – Какими судьбами? Только не говори, что проходил мимо и решил проведать старика! Не поверю!

– Здравствуйте, дядя Миша, – поздоровался я, стянул шапочку и пригладил волосы ладонью, потом опустился на свободный стул. – Да вот решил проверить, чем таким вы заняты, вместо того чтобы штампы гравировать.

В комнате сильно пахло раскаленным металлом и химическими реактивами; мастер, без всякого сомнения, занимался не своей основной работой и даже не моим заказом, а какой-то низшей алхимией. С гравером я познакомился во время обучения в Братстве, и зарабатывал там на жизнь дядя Миша совсем не починкой ювелирных украшений. Просто преклонный возраст помешал ему перебраться в Туманный, вот и отыскал занятие по вкусу.

Мастер на мое замечание никак не отреагировал, только спросил:

– Опять проблемы?

– Есть немного, – вздохнул я. – Вы вчера работали?

– Работал. Водку пить здоровье не позволяет.

– У кого из консультантов вчера была смена до пяти часов? Возможно, Светланой зовут.

Дядя Миша нацепил на нос другие очки и внимательно посмотрел на меня.

– Почему спрашиваешь?

Я объяснил. Мастер покачал головой.

– Светлана. Хорошая девочка. Да ты ее видел…

– Это она?

Я начал подниматься со стула, но гравер неожиданно жестко потребовал.

– Сиди! – и уже мягче добавил: – Сиди, сам с ней поговорю.

– Мне бы…

– Не надо, – отмахнулся дядя Миша, открыл верхний ящик стола и принялся убирать туда непривычного вида инструменты и пузырьки реагентов. Потом с тяжелым вздохом встал из-за стола и, шаркая ногами, направился на выход. – Не суетись, Слава, сам все узнаю. Хорошая девочка…

И я остался сидеть на месте. Но в ящик стола заглянуть все же не преминул. Ничего не понял и вернулся на место, а там уже вернулся гравер.

Он налил себе из термоса чая, отпил.

– Встречалась она с ним, встречалась, – произнес потом. – И дома у него бывала пару раз.

– И вчера?

– Не суетись, Слава, ты же не мальчик с пятого на десятое скакать. По правилам консультантам встречаться с покупателями нельзя, а твой товарищ мужчина видный, поэтому забирать с работы она себя запретила. Он ей прямую дорогу показал, ходила сама. И вчера тоже.

– Дядя Миша! – не выдержал я. – Не тяни кота за яйца! Человека похитили!

– Почему похитили? Арестовали.

– Чего?! – разинул я рот от удивления. – Арестовали? Как?!

– Об косяк, – буркнул гравер. – Не знаешь, как арестовывают? Она уже к дому шла, когда от него черный внедорожник с включенной мигалкой отъехал. Подробностей не рассмотрела, но на стук никто ворота не открыл. Такие дела.

Я поднялся со стула.

– Благодарю, очень помогли.

Старик только махнул рукой.

– Пустое. За штампами на следующей неделе заходи.

– Зайду непременно, – пообещал я.

Зайду, если меня самого не арестуют. А такой возможности исключать было никак нельзя.

Проходя через торговый зал, я остановился рядом со Светланой и тихонько спросил:

– Внедорожник точно черным был? Или в темноте показалось?

– Нет, он мимо меня проехал, – ответила девушка негромко, но уверенно.

– И синей полосы на борту не было?

– Нет.

Я кивнул и вышел за дверь. Никаких причин не доверять утверждению девушки не имелось, да и сосед Платона тоже что-то о дружинниках толковал. Не иначе, заметил мельтешение проблескового маяка – вот и отложилось в голове.

Совпадают показания, совпадают…

Только вот дело в том, что на черных внедорожниках с мигалками по Форту передвигается лишь немногочисленное руководство, никто из которого самолично на задержание не выезжает, да еще контрразведка. А где контрразведка, там и господин Линев, с которым не так давно у нас случился небольшой конфликт и который был осведомлен о способности Сергея ходить через Границу в нормальный мир. То есть формальных оснований для задержания Платона даже искать не требовалось. И это если не принимать в расчет милой привычки здешних силовиков играть не по правилам.

Гадство!

Дмитрий дожидался меня на пассажирском сиденье «буханки». Когда я забрался за руль, он немедленно спросил:

– Ну как?

– Все плохо, – сообщил я в ответ. – Ну как плохо… Лучше, чем могло быть, но не особо…

– Загадками говоришь.

– Арестовали Платона. Не похитили, арестовали.

– Ву-у-ух! – с облегчением перевел дух Дмитрий. – Как от сердца отлегло!

Я недобро глянул на собеседника.

– А чего отлегло-то? Я, конечно, безмерно рад за Серегу. Рад, что ему сейчас не вырывают ногти плоскогубцами, а лишь культурно пробивают по почкам, но нам-то от этого нисколько не легче! Тебе, мне, Гордееву. Даже если потом не придут за нами, ты лишишься работы, Коля – основного поставщика, а у меня прибыль сократится раза в три, если не больше. И чего хорошего?

– Лучше так, – упрямо произнес телохранитель кондуктора.

– Серьезно? – скривился я. – Митя, простых похитителей мы могли перебить сами, оставалось только их найти. Мы даже могли натравить на них дружинников или других бандитов. А контрразведке ничего не сделать! Обратиться к руководству Патруля? А станут они за нас впрягаться? Особенно если Платона было за что прижать? Ведь было же? Было.

Более того – меня тоже есть за что в камере запереть и ключ выбросить. Вроде и криминала никакого в наших схемах не наблюдается, но это с какой стороны посмотреть. Если все вскроется, серьезные люди в очередь выстроятся, чтобы от дела свой кусок откромсать. И от меня заодно…

Затаиться и не гнать волну? Не вариант. Помимо того что Платон мой друг, без него всем нашим схемам грош цена. Платон незаменим. А уж если он начнет колоться, никому мало не покажется. Нет, надо выдергивать его и выдергивать быстро.

Я зажал лицо в ладонях и покачал головой.

– Слава! – толкнул меня в плечо Дмитрий. – Что делать будем?

– Договариваться, – решил я.

Придется договариваться, пока это все не зашло слишком далеко. Эх, как же не вовремя Гордеев из Форта уехал!

Я выбрался из кабины и зашагал обратно к ювелирному салону.

– Буквально на минуту, – коротко бросил охраннику, проходя в служебные помещения. Заглянул к граверу и спросил: – Дядь Миш, есть в вашей шарашке телефон?

– В кабинете управляющего, – ответил мастер.

– Ну?

– Что – ну?

– Дядь Миш, только не говори, что ты дубликата ключа не сделал!

Старик затейливо выругался, пошарил в кармане и кинул весело звякнувшую связку.

– Уволят меня из-за тебя, Слава.

– Я быстро.

– Иди, покараулю.

Отперев дверь в конце коридора, я быстро прошмыгнул в темный кабинет и включил вытащенный из кармана фонарик. Подсветил себе, набрал номер «Западного полюса» и погасил свет.

– Хмелев! – рыкнул Владимир Ханин, когда его очередной раз выдернули из-за стола. – Ты совсем совесть потерял? Ну сколько можно?!

– Владимир Михайлович, – обратился я к нему официальным тоном, – хотите скидку на следующий месяц?

– Большую? – скептически поинтересовался дружинник.

– Пять процентов.

– Десять, – машинально поправил меня Ханин, но сразу уточнил: – Что нужно?

– Контрразведчики с вами гуляют?

– Нет, – разочаровал меня дружинник. – У них своя свадьба, у нас своя.

– Блин…

– Нужен кто-то конкретно?

– Кузьминок.

– В «Сен-Тропезе» поискать попробуй. Только учти: влезешь к нему в долги – потом не расплатишься.

– Учту.

– А скидка?

– Пять процентов, – ответил я и быстро положил трубку.

Запер кабинет и вернул ключи дожидавшемуся меня в коридоре мастеру.

– Благодарю.

Похлопав гравера по плечу, я прошел через торговый зал и шагнул на улицу. Недолго постоял на крыльце, озирая настороженным взглядом окрестности, потом натянул на голову лыжную шапочку и сбежал по ступенькам к припаркованному на обочине автомобилю.

УАЗ плавно тронулся с места и покатил по Южному бульвару. Всюду горели фонари, сверкали алхимическими огнями витрины и вывески, время от времени под смех гуляк взмывали к небу колдовские фейерверки. С наступлением сумерек люди выбрались из квартир на улицу; кто-то прогуливался пешком, кто-то нанял сани. Машин было относительно немного. Оно и понятно – прием алкоголя с аккуратным вождением нисколько не сочетается, а у нас, если машину помнешь, замучаешься потом ждать, пока нужную деталь привезут.

Стоявшее поодаль от дороги здание самого фешенебельного и претензионного в Форте ресторана «Сен-Тропез» бросалось в глаза издалека. Помимо того что в небе над трехэтажным особняком беспрестанно расцветали огненные узоры, оформленный стеклоблоками фасад здания был освещен мощными алхимическими прожекторами, а на высокой кованой ограде мягко светились фонари цвета морской волны.

Проехать на территорию я не стал и пытаться, бросил УАЗ на очищенной от снега парковке на обочине бульвара, велел Дмитрию ждать в машине, а сам отправился дальше пешком. В обычный день попасть внутрь проблемы не составило бы, но по праздникам без предварительной регистрации в ресторан пускали только членов клуба.

Мог я оформить членскую карту? Мог. Просто не посчитал нужным.

Если в деловом клубе «Три семерки» собирались действительно деловые люди и туда время от времени я заглядывал поддерживать нужные знакомства, то завсегдатаями «Сен-Тропеза» были нувориши и представители бомонда. Толку с таких – как с козла молока.

– Мест нет, – предупредил охранник у ворот.

Мои удобные, но неброские куртка, карго-штаны, вязаная шапочка и высокие зимние ботинки его не впечатлили.

Помимо крепкого парня при шлагбауме, по огороженной территории слонялось еще несколько сотрудников службы безопасности, которые усиленно опекали запускавших фейерверки гостей. Для огненных шутих было отведено сразу несколько площадок, но местные завсегдатаи не привыкли ограничивать себя формальностями.

Неожиданно сильно грохнуло над головой, на полнеба распласталось огненное полотнище, за пару секунд сменившее цвет с фиолетового на бирюзовый, а потом рассыпавшееся серебряными звездами.

Я мотнул головой и похлопал себя по левому уху, затем достал удостоверение резервиста Патруля и протянул охраннику.

– Кузьминку. Быстро.

– Но…

– Знаешь, где служит Кузьминок?

Охранник кивнул и вызвал по рации напарника. Пользоваться магическими средствами связи здесь не было никакой возможности – все забивали помехи колдовских огней.

Второй охранник забрал мое удостоверение и скрылся в ресторане, а уже через пару минут на улицу вышел парень, невысокий, худощавый и конопатый. Судя по небрежно наброшенной на плечи дубленке, тратить на меня время Григорий Кузьминок не собирался.

Начальник отдела контрразведки требовательно махнул рукой, я прошел за ограду и забрал удостоверение.

– Теперь что, Хмелев? – с вальяжной интонацией поинтересовался Григорий.

Был он в легком подпитии и непроизвольно копировал манеру поведения своего куратора, но я не обратил на вальяжные нотки никакого внимания.

– Григорий Алексеевич, – спокойно обратился я к конопатому контрразведчику, – некоторое время назад между нами возникло недопонимание, но впоследствии все проблемы были решены…

– Ближе к делу!

– …и мы даже оказали вашему ведомству одну немаловажную услугу…

– О которой лучше забыть! – резко перебил меня Кузьминок.

– Вот именно! – подступил я к нему еще ближе. – Так с какой стати вы наших людей трогаете?

– Еще раз, – попросил конопатый. – Мы трогаем ваших людей? Если у твоих подельников проблемы с Дружиной…

– С контрразведкой проблемы, с Дружиной все хорошо.

– С нами? – выказал удивление Кузьминок. – Ничего не перепутал?

– Я же здесь!

– Кто, где, когда.

– Платонов, вчера вечером, у своего дома.

– Почему – мы?

– Два свидетеля, – приврал я, – видели, как его увезли на черном внедорожнике без опознавательных знаков, с мигалкой. Такие только у вас.

– Бред. – Григорий потер длинный, свернутый набок нос и вдруг встрепенулся: – Как, ты сказал, фамилия?

– Платонов. Сергей Платонов.

– Вот дерьмо! – выругался вдруг контрразведчик, вытащил из кармана чарофон и попытался с кем-то связаться, но безрезультатно. – Нет связи! Жди, сейчас вернусь.

Кузьминок заскочил в ресторан, оставив меня стоять на крыльце в некотором даже обалдении. К такой реакции на свое заявление я оказался просто не готов. Ожидал либо круглых глаз и уверений, что произошла какая-то ошибка, либо прямых угроз посадить за решетку вслед за компаньоном, но такого…

Ничего не понимаю.

Поднялась по ступенькам возвращавшаяся в ресторан компания. Разряженные девицы в собольих шубах не обратили на меня никакого внимания, их грузные компаньоны с раскрасневшимися от выпитого лицами разве что брезгливо не поморщились, проходя мимо.

Меня это нисколько не покоробило. В среде городских элит нередко случались… ротации, а ротация – это такая вещь, которая заканчивается если и не пулей в затылок или петлей на шею, то горестным сожалением о бесцельно прожитой жизни уж точно. На северной промзоне с ломиком или лопатой только и остается, что сожалеть о былых ошибках…

Некстати подумалось, что меня самого сейчас от петли или штрафного отряда отделяет расстояние куда меньшее, нежели этих вальяжных господ, но расстроиться толком не успел – вернулся Кузьминок. Вернулся и сразу дернул меня в ресторан.

– Идем!

Я несколько даже потерялся от такого напора, но двинулся следом, не задавая ненужных вопросов.

Просторный вестибюль превратили в танцевальный пол, в полумраке под ритмичную музыку извивались профессиональные танцовщицы, в меру своих способностей им подражали посетители. Под потолком колыхалось синее марево, и создавалось даже впечатление, будто все мы находимся под водой. Хватало цвета морской волны и в оформлении, а когда меж людей проплыла иллюзия акулы, не осталось никаких сомнений, что попал на тематическую вечеринку.

Под девичий визг и смех Григорий Кузьминок зашагал через толпу, и все напыщенные толстячки без лишней спешки уступили ему дорогу. Точнее, даже не так – они просто не оказывались у него на пути. Ну и на моем, соответственно.

Вслед за контрразведчиком я прошел в небольшой кабинет на первом этаже, обставленный строго и по-деловому. Окон в нем не было.

– Садись, – указал Григорий на диванчик у стены, сам опустился за стол и принялся накручивать диск телефонного аппарата. Набрав номер, он представился, выслушал ответ и раздраженно кинул трубку обратно на рычажки.

Распахнулась дверь, и в кабинет ступил моложавый господин в темно-синем костюме и пижонских кожаных туфлях с серебряными пряжками. В одной руке он нес бутылку коньяка, в другой сразу три стакана. Не бокала – именно три граненых стакана.

– Ничего? – спросил Илья Линев, служивший ни много ни мало заместителем воеводы.

– Это не мы, – отрапортовал Кузьминок. – И точно не наши. Но Несун Форта не покидал.

– Несун? – не удержался я от вопроса.

– Сергей Платонов у нас так проходит, – пояснил Линев, выставил бутылку на стол и нервно потеребил охвативший левое запястье браслет со множеством серебряных шариков, резных и частично черненых.

Я в ответ только захлопал глазами. Для того чтобы отшить меня, вовсе не обязательно было устраивать такой спектакль.

И опять же – что значит «проходит»?

Линев разлил коньяк по граненым стаканам, один взял себе, второй передвинул Григорию. Мне предлагать не стал, но третий стакан говорил сам за себя.

Я поднялся с дивана и усмехнулся.

– Теперь так модно, да?

– Других не было, – ответил Линев и выпил.

Выпил и я. В стакане оказался не коньяк, а кальвадос, что было тоже совсем неплохо.

– Рассказывай, – потребовал заместитель воеводы.

– Вы серьезно или комедию ломаете?

– Рассказывай! – повторил Линев, на этот раз с неприкрытой угрозой.

Я повторил историю об исчезновении компаньона и поделился результатами предварительного следствия.

– Столько сил коту под хвост! – выругался заместитель воеводы, одним махом допил кальвадос и вышел из кабинета, оставив меня наедине с контрразведчиком.

– Это он о чем? – недоуменно спросил я конопатого.

Григорий вздохнул.

– Род деятельности твоего компаньона заинтересовал лиц, которые интересны нам. Поэтому старались не упускать его из виду в ожидании предложения, от которого невозможно отказаться. А его, получается, увели прямо у нас из-под носа.

– Кто?

– Или Город, или Северореченск, – отрешенно произнес Кузьминок. – Но из Форта его еще не вывезли, поэтому ищи. Ищи.

– А вы?

– И мы будем искать.

Я сообразил, что Платона намеревались использовать как наживку для чужих агентов, но это не объясняло всех странностей.

– Откуда уверенность, что он еще в Форте? – спросил я, сделав небольшой глоток кальвадоса.

Григорий отпил куда больше моего и пояснил:

– Нас ставят в известность о всех его выездах за стены.

– А если спеленали и вывезли?

– Контроль идет по ауре. Есть такая возможность.

– В курсе, – кивнул я и уточнил: – А вы только Юго-восточные ворота контролируете или остальные тоже?

– А кто его там выпустит?

– Он в резерве Патруля, так-то.

– Без документов его не выпустят, предъявит документы – сообщат.

– То есть его аура там не отслеживалась. Могли вывезти, нет?

Григорий хмуро посмотрел на меня, сделал пару звонков и сообщил:

– Через Западные ворота сегодня никто не выезжал, через Восточные прошла машина с отходами промзоны, и все. Нет, он еще в Форте.

Я в этом уверен вовсе не был, более того – вопреки всем доводам, у меня понемногу крепла иррациональная уверенность, что Платона вывезли за городские стены. Иначе в этом просто не было никакого смысла! Убить его могли на месте, а раз похитили – значит, были основания. Живой кондуктор стоит куда дороже мертвого.

Город или Северореченск? Вот черт!

– Никто из ваших не мог это провернуть?

– Думаешь, сложно мигалку на крышу прицепить? – срезал меня Кузьминок и достал из верхнего ящика стола блокнот. – Ладно, а теперь со всеми подробностями. Под протокол.

– А смысл время терять? Я весь расклад следователю расписал, Могилевский его фамилия.

– Прям весь? – не поверил Григорий. – И о внедорожнике с мигалкой он знает? Выкладывай!

Пришлось рассказать о Светлане, консультанте из ювелирного салона.

– Не думаю, что она в этом замешана, – предупредил я контрразведчика.

– А это уже нам решать, – объявил Кузьминок. – У тебя все?

– Да.

– Допивай и проваливай, – распорядился Григорий и передвинул к себе бутылку, в которой еще оставалось немного кальвадоса.

Я допил и ушел.

Все же нервная работа у дружинников: так кальвадос глушить – никакой печени не хватит. Ох, что-то меня расслабило…

– Ну? – встрепенулся дожидавшийся меня у машины Дмитрий. – Как поговорил?

– Хорошо поговорил, хорошо, – вздохнул я, забираясь за руль. – Но, как обычно, есть две новости, хорошая и плохая. Хорошая: Платона они не задерживали. Плохая: Платона они не задерживали.

– Не врут?

– Не врут, – ответил я без малейших колебаний. – Уж не настолько я крут, чтобы такой спектакль устраивать. Похоже, у них серьезно подгорело.

Я рассказал Дмитрию о состоявшемся разговоре, он выслушал меня и откинулся на спинку сиденья.

– Получается, Платон еще в Форте?

– Получается, в Форте, – кивнул я, но без всякой уверенности. – Через Юго-восточные ворота его никак не могли вывезти, на других пришлось бы предъявлять удостоверение.

– Если так – он в Форте.

– Если так… – пробормотал я, заводя двигатель. – Но в этом нет никакого смысла. Зачем похищать и оставлять в Форте? Чужим агентам в первую очередь вывозом человека за город озаботиться стоило бы. Даже если принять эту версию в расчет…

– Почему нет?

– А какой смысл на меня покушаться было?

– Совпадение? – выдвинул предположение Дмитрий.

– Не верится что-то в такие совпадения, – покачал я головой и вывернул с парковки на проезжую часть. – Скорее, хотели меня заранее из игры вывести. Должны были понимать, что в противном случае и Дружина к розыскам активно подключится, и криминальный элемент будет задействован. Опасно в таких условиях Платона в Форте держать. Но ведь похитили…

– Мы не туда едем, – сообразил вдруг телохранитель кондуктора. – Нам в другую сторону.

Я покачал головой.

– На Восточные ворота сначала заедем. Заодно и заправимся по дороге.

– Зачем?

– Бак почти пустой.

– Нет, – поморщился Дмитрий. – На Восточные ворота нам зачем? Думаешь, через них вывезли?

– А вот и посмотрим. Там сегодня машина с отходами выезжала, узнаем установочные данные, поговорим с водителем.

Дмитрий кивнул и прикрыл глаза. К вечеру на его лицо вновь вернулась бледность, над верхней губой мелкими бисеринками собралась испарина. То ли из-за пропуска приема лекарств поплохело, то ли злоупотребление алкоголем аукнулось.

После поворота на проспект Терешковой началась ночь. Нет, серьезно – просто конец света. Повернули – и разом остались позади все фонари, яркие огни витрин и всполохи вывесок. Кругом одна лишь серость снега да мрак позднего вечера, в котором тускло светились редкие квадраты освещенных окон.

Пришлось сбросить скорость – людей на улице хоть и убавилось, но теперь вместо праздношатавшейся вдоль бульвара публики на глаза попадались исключительно пьяные компании. Таким море по колено, а перебежать перед машиной и вовсе как два пальца. Еще только сбить кого-нибудь в этой темени не хватало. Тормозной путь на нечищеной дороге – он дли-и-инный…

Ехать вдоль глухого забора промзоны с одной стороны и железнодорожной насыпью с другой было и вовсе откровенно страшно. Если со стороны Центра небо еще хоть немного подсвечивали отблески огней, то справа, над заводскими корпусами, чернел непроглядный мрак.

– На кой черт отходы второго числа вывозить? – спросил Дмитрий, зябко ежась, будто от озноба.

– Вот и меня этот вопрос интересует, – кивнул я. – Сейчас на промзоне каникулы, когда накопить успели?

– Вопрос.

УАЗ нырнул под высокий мост, на него уходила железнодорожная ветка, и насыпь сменилась заброшенным районом, который понемногу обживали рабочие с промзоны. Дома в глубине квартала так и стояли пустыми коробками, но вдоль дороги их понемногу приводили в порядок, и жуткое ощущение, будто Форт в один миг вымер, отступило и перестало давить на нервы.

После поворота к Восточным воротам вновь потянулись развалины, но так тоскливо, как раньше, уже не было – путеводными звездами впереди засияли огни пропускного пункта. Площадь перед воротами была ярко освещена, помимо пары «газелей» и «патриота» с синими полосами вдоль бортов, там приткнулся и старенький бронетранспортер – судя по опознавательным знакам, Патруля.

– Мне в машине подождать? – спросил Дмитрий.

– Да, лучше подожди, – решил я и зашагал к пропускному пункту, двухэтажное здание которого являлось частью городской стены. Сама стена была много выше и продолжалась сверху корявой железобетонной конструкцией. Раньше здесь пропускали только пешие группы, но не так давно обустроили и тоннель для автотранспорта. Сейчас въезд в него перекрывали выкрашенные черной краской железные ворота.

Входная дверь оказалась заперта; ни на что особо не рассчитывая, я приложил к датчику сканера удостоверение резервиста, и, к моему немалому удивлению, в ответ немедленно щелкнул замок. Я прошел на пропускной пункт, шаги гулко разнеслись по пустому помещению. Мебели внутри почти не было – одни только лавки вдоль стен. Оконные проемы закрывали зеркальные стекла, по всей видимости – армированные; по крайней мере, единственная дверь ничуть не уступала бронированным люкам банковских хранилищ.