Текст книги "Княжич (СИ)"

Автор книги: Андрей Корнеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Битва еще не началась, а тульские войска умылись кровью. И дружина развернула коней, позорно возвращаясь к своему Великому князю Горазду, ничего не добившись.

– Сигнальщик подавай приказ выводить плоскостопых! Снова скомандовал я, наши укрепления в виде гуляй-города (трех штук) обрастали защитой, как настоящий город.

Сигнальщик с красным полотнищем замахал и ему ответили левый и правый лагеря. Внутрь забежали метатели дротиков, а из укреплений в специальной смешной обуви, выбегали обученные бегать на такой обуви пращники, выбегая на 30–40 метров они разматывали пращи и усеивали округу чесноком.

Горазд получил доклады от сотников, что местность засеяна чесноком и невозможно начать крутить карусели обстреливая лагеря. Есть возможность попытаться их обойти с флангов, кроме центрального и с тыла, но скорее всего, повторится представление, которое уже показал черный маг Велемир, а иначе, как объяснить успехи в битве неугодного Богам еретика и отцеубийцы?

– Когда нет возможности подойти на лошадях, мы подойдем пешим строем! Кто любит меня и верит в истинных Богов за мной! Так скомандовал Горазд и повел свое воинство к гуляй-городу. В его действиях была определенная логика, если осторожно ступать, беречь ноги*, то вполне реально дойти до вражеских укреплений и начать обстрел брата.

(ноги* если прямо с разбега, так сказать прыжка на заостренный шип, то оно конечно смысла в действиях Горазда нет. Однако, если идти медленно, наступать ощущая, прокалывает ли твою ногу посторонний предмет и если требуется останавливаться, то можно дойти не повредив ноги.)

Я увидел, как спешивается дружина и мой брат во главе своих дружинников в броне ведет горожан к укреплениям, упертый блин мальчик, хотя кто из нас мальчик мне-то только 13, а ему уже 15 лет…

Подобные действия от своего братца я ожидал, но просто так у нас был один отец, не глупый скажем прямо феодал-полководец. Снова команда и бьют барабаны, благо при гуляй-городе огромный обоз, да и сам город и есть обоз. Телеги разъезжаются, выходят мои солдаты с сооружениями, которые можно назвать «плотами» довольно быстро их укладывают в разы быстрее приближаясь к противникам и начинают обстрел войск моего братика из копьеметалок, дротиками. Лучники дружины Горазда отвечают, но особой разницы пока нет, мои соладушки-ребятушки тоже в броне, а стрела хороша тем, что бьет на более дальнее расстояние, но тут мы «равны» и дротики отлично добивают, запасы в гуляй-городе относительно «бесконечны».

Вот только раненные враги не могут быстро покинуть поле битвы, а моих ребят крайне быстро эвакуируют в тыл, но появились и первые убитые с нашей стороны тоже, а до этого мы играли по правилам читера т. е. у нас потерь не было, но принцип русского солдата в том, что своих не бросаем, потому как раненых, так и убитых споро относят в тыл.

Горазд спешит, мои «мостки» вот они рукой подать, приказывает ускоряться, а значит и ранить ноги впередиидущим, мостки так же быстро убираются, а на месте, где они лежали и мы могли собрать своими «плотами» чеснок, снова щедро посыпается, такое противостояние не может быть вечным, соперник не выдерживает и откатывается.

Хоть мы тоже заплатили жизнями солдат, но бить в спну дротиками бегущему противнику лучше, потому и этот этап битвы за нами.

А когда войска моего брата ушли за городские ворота и сели в осаду я понял одно, битву мы выиграли! Вот войну проигрываем, как там дядька Добрыня, как там Данко, а если пришли поганые хазары и взяли мои города в осаду? Время работает против меня! Посылать моих 1.5 тысячи штурмовать стены города, где население почти 10 000 мужчин, полное безумие. Любой горшечник, который никто в бою против моего солдата с копьем, бросит творение своих рук или проще говоря горшок потяжелее в голову со стены моему солдатику и все стелите гроб я спать пришел!

Это как любой мой солдат слабее дружинника князя Горазда, но взять его в гуляй-городе поди ты, та еще задачка.

Липецк Добрыня

Первый приступ поганых мы отбили относительно легко! Благо разъезды хорошо работали и заприметили басурман. Селяне с весей были вывезены в город с возможным имуществом, остальную рухлядь мы побросали, веси пожгли, как и приказал Велемир, ибо нечего поганым ничего оставлять!

По эстафете передали в Елец, там Данко поступил аналогичным образом, ну я так думаю. Благодаря 4 сотням подкреплений из Орла, да горожане, благо Липецк разросся за последние месяцы, да жители весей, мы легко могли сдерживать поганых их было около 4000 тысяч против наших 1.2 на стенах, понятно не все стояли на стенах, работали мы в 4 смены, когда дежурство не более 8 часов в день, да и то сказать не работа, а удовольствие. Ведь не все восемь часов к ряду лезут поганые на стены не бессмертные же они. Вот только побыстрее бы вернулся Велемир, дюже помощь нужна, а как соберут они пороки и начнут стену обстреливать?

Это ведь сейчас любой гречкосей может со стены кидаться разным, там разницы меж обученным воином, что на стенку лезет и гречкосеем нет, а выведи их в поле или не дай-то Боги начнутся уличные бои, не в нашу пользу будет расклад.

Детинец Тула

Всеслав командир гарнизона мятежников увидел подход войск Велемира первым, он последние дни не уходил из центральной башни, они вели бои с городом, силы были на исходе. Многие уже стали раздумывать над словами переговорщиков, дескать если сдадут детинец, то их выпустят из города к ублюдку, так они называли Велемира.

Только Всеслав понимал, чем все закончится, выйдут из крепости и их перебьют, он просил, угрожал и умолял держаться, говорил Велемир придет. Но вера, такая стоякая, когда не было выбора, а точнее он был крайне скуден погибнуть или погибнуть в сражении забрав с собой своих врагов, сейчас ослабла, когда маячил призрачный огонек надежды. И вот он пришел, за битвой с Гораздом наблюдали все.

Многие рыдали.

Пришел, пришел, пришел одна мысли на их сотни сердец, идо оставалось их уже меньше тысячи всего 980 человек и многие были женщины и дети, старики первыми погибали на стенах…

Глава 12 Когда побеждает черный пиар

Липецк 15 дней от начала осады

Каган Барджик был очень рациональным хозяином, когда на третий день был отбит очередной штурм на град Липецк, он решил прекратить тратить жизни своих людей в бесполезных попытках штурма. Нет, он не был великим гуманистом, но умел считать деньги и воинов. Потому перекупленные и захваченные* в плен инженеры из Византии по приказу кагана стали строить осадные орудия.

(перекупленные и захваченные* каган не был глупым и готов был тратить деньги на военных специалистов, но были и захваченные инженеры в походах на Византию. Одни работали добровольно за деньги, другие добровольно-принудительно за еду и дабы их не били и не пытали. Хотя и тех и тех охраняли воины кагана, нельзя было терять ценный ресурс. Не так важны были их жизни, как знания и умения. Однако, чтобы использовать знания и умения нужно было сохранить их жизни отсюда и охрана. Более того каган не был дурачком и тем из пленных специалистов по постройке осадных орудий, кто готов был перейти на службу за деньги из рабского статуса – платили! Так покупая их верность и преданность. Наглядный пример, работать будешь, как и все. Но или рабом или свободным, богатым, уважаемым человекам, выбирай…_)

По понятным причинам стройка затянулась. Этот маленький пес Велемир, имел мудрых советников, рядом с Липецком не было хорошей деловой древесины годной для постройки осадных орудий. Прямо рядом с городом в радиусе 7 км вообще не было деревьев, дабы не загораживать обзор с башен, иначе можно было бы накопить целое войско рядом с гордом спрятав его в лесу и ударить в самый неподходящих для защитников момент.

Далее в радиусе 7-12 км шли березы, которые не очень хороши по словам инженерного корпуса для осадных орудий, ими замечательно баню топить или дома обогревать. Барджик жил слишком близко к русским, потому научился ценить чистоту и баню, он не был, как вонючие европейские варвары. Но всему приходит конец, деловая древесина была добыта и стройка закончина.

Когда орудия* были готовы начался обстрел самой слабой в обороне части города, а конкретно городских ворот. Можно было и стены сломать, но такое немного дольше, а потому зачем.

(орудия* т. е. разных систем в том числе скорпионов – это такой огромный арбалет стреляет по сути копьем. Использовался для подавления, например надвратных башен. Если скорпион пристрелять, да еще не один на бойницы башен, тогда не высунется не один лучник. Ибо никакой щит или доспех не спасет от такого «болта».)

Добрыня, командующий обороной города понял, что счет пошел на часы. Липецка не удержать. Можно только дороже продать свои жизни. Паники не было, а только холодная решимость обреченных и как не странно фанатичная вера. Люди стали строить баррикады. Те кто поверили в слово Велемирово твердили, что Великий князь придет на выручку, он успеет, главное они должны послужить Богам, не оплошать, проявить стойкость и дать время прийти Велемиру с его солдатами.

Добрыня? А что Добрыня? Он поддерживал веру в своих дружинниках и горожанах. Верил ли он сам? Верил! Но в целом какая разница? Даже если бы он не верил, он лично своими зубами перегрыз бы глотку любому, кто ослабил бы оборону города. Даже простыми словами, что Велемир не придет. Все было слишком сложно и хрупко, потому даже слова решали многое, стойкость и моральный дух обороняющихся, вот, что могли сломать те слова!

Сбывалось видение Велемира! Понятно Добрыня о нем не знал и тем более не видел, но кроме некоторых мелочей. Дружинников было больше благодаря подкреплениям полученным из Орла и Рязани. Самого Велемира и Ждана не было в городе и потому Велемир не погибнет, а Ждан не будет выводить по секретному подземному ходу детей, пока хазары убивают их родителей.

– Не робей ребятки, готовь оборону! Так говорил Добрыня.

– Князь наш Сокол-батюшка, как знал окна вторых, третьих этажей под лучников. Продолжал командовать Добрыня. Мудр Апостол, ибо бабы долгое время будут оставаться серьезной силой, какая жена русича не может метать стрелу с лука? Разве криворучка какая. Да не боевого, да и нет денег на боевой. Но какая разница штурмующим?

Ворота пали, но за ними хазары встретили вторые, более крепкие ворота. Это были хлипкие баррикады и стальная, несгибаемая воля русского народа. Который погибал, но перед смертью вгрызался в кадык своего злейшего врага, того, кто пришел разорять его дом, уничтожать построенное потом и кровью, рушить культуру, традиции, да и саму жизнь.

– Не робей!

– Держать строй!

– Велемир идет!

– Великий князь рядом!

Эта фраза «Велемир идет», повторялась защитниками города даже на тех баррикадах, которые уже захлестнула толпа саранчи из хазар и где не было шансов выжить. Войско захватчиков втянулось в город, даже охрана осадных машин, бросила специалистов и увлеченно ворвалась в город, начиналась извечная забава хазар: грабеж, насилия, убийства, пьянство, снова грабеж и так по кругу.

И они не заметили. Как прорвались в рабочий квартал. Здесь оборону родного дома возглавлял Горын, богатый, уважаемый парень, простой шахтер, глава уличного конца. Он один из первых поверил в слово Велемирово, но даже ему с его верой было тяжко. Рядом падали соседи и друзья простые работяги, которые вместе жили и вместе с ним защищали улицу. У Горына был специальный, модный и дорогой доспех из пластин железа, которого он добывал в шахте и который не раз и не два спасал ему жизнь не только за время осаду, но уже целых три раза за время этого бесконечного боя за родную улицу!

Огромный боевой топор, который сжимал в своих огромных ручищах шахтер описал очередную дугу и разрубил дурую головушку захватчика вместе с каким-то бесполезным шеломом и зачем такие паршивые шеломы делают хазарские кузнецы подумалось Горыну…

Он оглянулся оставалась только горстка защитников, посмотрел наверх, женщины: жены и сестры защитников покидали верхние этажи отходя на следующий этап обороны, рабочий квартал агонизировал, но им надо было простоять еще немного Велемир придет! Надо дать время отойти женщинам. Перед городскими баррикадами скапливались новые толпы хазар, которых кнутами, как скот гнали в атаку сотники, ибо десятники уже погибли.

Горын злобно засмеялся и завыл по волчьи, начиная свою последнюю службу Велесу. Выступил чуть вперед на них стали написать враги, Горын сжимая сталью пальцев совсем изрубленный топор крушил.

– Липецк!

– Липецк!

Поддержало 2 десятка глоток, последних защитников конца и они завели волчью песню, завыв рядом со своим старешеной, ибо Велемир Идет!

И он пришел… Они сразу это ощутили, натиск на простившихся с жизнью ослаб, но они-то начали свою волчью песнь, потому нельзя остановить волчью стаю, они не отступали защитники рабочего квартала перешли в атаку!

К кагану хазар подбежал один из «безымянных воинов*» и доложил

– Велемир идет!

(безымянных воинов* каган не помнил всех своих воинов поименно, а не название подразделения его войск.)

– Казнить идиота! Приказал Барджик.

– Но великий – это правда! Русские в городе!

Случилось невероятное, невозможное, Велемир пришел и привел свою армию нового строя.

Велемир Липецк

Мы сходу вступили в бой прямо из походной колоны. Солдаты устали, но отдыхать было нельзя Липецк горел. Сразу были захвачены осадные орудия и какие-то придурки в халатах при них.

Кто это? Что за дебилы? Разбираться некогда! Вперед! Только вперед! Ибо важны горожане, а горящий город мелочи, отстроим лучше и больше! Потому судьба фетешистов в халатах, что решили себе отморозить бубенчики русской зимой ходя в халатах, меня сейчас мало заботила.

– Ждан, оставить охранную сотню при придурках! Скомандовал я.

Разбираться некогда! Оставляем сотню солдат для охраны и бьем в тыл опьяненным скорой победой хазарам. Солдаты были хуже воинов хазар обучены, но сколько тех воинов? Лучшие с каганом и ханами брали городские баррикады, а худшие подпирали тылы. Вот им в спину мы и вошли, как нож раскалённый нож в сливочное масло. Мы не таились, били в барабаны, играли горны. Надо было показать Добрыне, что мы пришли. И Добрыня понял!

Добрыня, метался средь улиц, пытался помочь везде, где только мог, но он был один, а врагов слишком много. Но что это? Барабаны? Только у Велемира, есть барабаны! Сокол-батюшка, пришел на выручку.

– Собрать всех дружинников в кулак! По коням, ударим разом!

Они стали напирать на хазар! Теперь те оказались в ловушке окруженные с двух сторон. Конница не имела преимуществ на улицах города. Тем более города, где защитники знают каждую улочку и каждый дом, а захватчики – нет! Бой продолжался не очень долго, те кто не сдался, были убиты в плен попал даже сам каган Барджик. Войско поганых перестало существовать, были лишь мертвые и пленные.

Велемир

Ведя бесконечный бой на улицах (реально он длился чуть более часа, но мне показалось прошли почти сутки)я увидел дружинну конных, которых вел Добрыня, мы уничтожили соперника и обнялись. Я был близок к тому, чтобы заплакать, но чем растерял бы весь авторитет. Но чу? Добрыня плакал, плакал как маленький ребенок…

– Ты пришел, пришел, шептал он сквозь рыдания и гладил по спине доспеха своими огромными богатырскими лапищами. Тогда не удержался и я и тоже заплакал, мне и было-то 13 лет…

– Дядька Добрыня…

Ну ничего потом летописцы опишут другую встречу, где два гордых воеводы ставят хазарских ханов на колени и отдают приказы не дрогнувшим голосом, а сейчас мои солдаты обнимались с незнакомыми им орловскими и рязанскими дружинниками, смеялись, многие плакали и не было в том позора.

Далее была тризна по убитым.

Моя армия нового строя совершила невозможное. Мы успели и разбили, хазар, фактически уничтожив хазарский каганат! Он был, как перезревшее яблоко, само падающее в руку. Ведь армии нет, каган в плену, приходи и владей…

Но и моя армия понесла колоссальные потери. Из 1.5 тысяч солдат вышедших в поход в строю оставалось не более 500, остальные были ранены или убиты.

– Ну рассказывай, потребовал дядька Добрыня. Когда мы с ним смогли поговорить после битвы и решения вопросов по размещению пленных хазар.

– Взяли мы Тулу.

– Это было невозможно Велемир, но я верил в тебя, только тебе такое было по силам.

Тула 15 дней ранее

Мы выиграли битву, но с треском проигрывали войну. Невозможно штурмовать город 1.5 солдат, когда в нем сидит 10 000 мужчин. Причем время играло против меня. Мне нельзя было ждать т. к. Хазарский каганат коршуном навис над княжеством липецким. Решение подсказал один из командующий гуляй-полем. Кто не помнит у нас их было три, одним командовал я, во втором держал оборону Ждан, ну и в третьем его выдвиженец Ратибор был командиром. Как только ночь опустилась на наш лагерь Ратибор оспешил в моё гуляй-поле и потребовал солдат несущих караул по охране моей палатки будить князя. Сонный еще мало соображающий приказал впустить Ратибора к себе….

– Княже, я знаю, как взять Тулу!

Сон, как рукой сняло и я приказал…

– Говори Ратибор, говори родной, не держи в себе! Сам-то я решил так пошутить. Однако Ратибор покраснел от удовольствия. Да забываю, что здесь вам не там! Здесь, когда тебя сам Великий князь признает «родным» многое значит.

– Беляна, девочка и вот, начал невнятно и совсем непонятно разъяснять Ратибор смущенный таким комплиментом, когда сам Велемир в слово которого он верил и принял, сам апостол новой веры и простой солдат, назвал его – РОДНЫМ!

– Отставить тысячник, докалывай, как учили!

– Женщина, доставила дочь Беляну в город, бежала от резни учиненной твоим сторонникам в Туле.

– Девочка сообщила, что скрылась из города по канализации, что канализация не охраняется.

– Сейчас ночь самое время перекинуть людей и взять город!

Тогда мы перебросили 500 бойцов Ратибора в Тулу. Те должны были захватить ворота, открыть и удерживать их пока не подойдет остальная тысяча, но хочешь рассмешить Богов расскажи свои планы. Когда Ратибор проник в город и были захвачены первые защитники он узнал о детинце, где держат оборону мятежники верные Велемиру. Разделив отряд на две равные части, где 250 солдат обязаны были захватить и удерживать ворота, а вторая половина отряда прорываться к детинцу с повстанцами. Ратибор возглавил их лично. Он хотел установить связь с лидером обороны и согласовывать действия по захвату города.

Осаждающие детинец незначительные силы, оставленные защитниками Тулы в основном для того, дабы осажденные не ударили в спину, были моментально разбиты.

Сработал фактор внезепности и ночной атаки с тыла, где были только свои и врагов не ожидали, да и осаду держало городское ополчение, много слабее обученное, чем мои солдаты, а не дружинники.

Ратибор вошел в детинец…

Далее случилось и смешно и страшно. Краса переусердствовала с черным пиаром. Сторонники её сына и лично самой вдовствующей Великой княгини свято верили, что Велемир Проклятый (такую мне дали кличку) черный колдун и служит злу! Потому два разбитых отряда, один на воротах, а другой держащий в осаде детинец вызвали панику.

Ведь мы не с хазарами сражались, если противник не убит, но бежит не обязательно преследовать, так многие из тех двух отрядов и спаслись, сильно преувеличив силы вторжения. Ибо навалились на них ратью «несметной». По их собственным словам…

Выжившие бежали с криками, дескать Велемир Проклятый в городе. Слухи один нелепее другого распространялись, как лесной пожар, дескать у меня силы особые ночью и я перелетел через стену, покусал воинов на воротах и те стали навьи и мои слуги, которые открыли ворота моему войску.

Да сотни моей первой тысячи уже входили в город. Тула еще могла победить, выстояв в городских боях. Это у меня выбора не было, надо было решать все здесь и сейчас и идти на выручку Липецка и Ельца.

Но панике поддалась и дружина и князь Горазд, не панике только моя сука-мачеха, хоть и сука, но дама со стальным характером, из таких людей только гвозди делать, не было бы в мире прочнее гвоздей Краса, но к беде защитников города её уже не слушали. Горазд отдал приказ верным людям спасать матушку. Благо Тула была столицей Руси, потому город имел не одни ворота. Те, которые были дальше от лагеря моего войска никто не захватывал. Потому дружина с Гораздом и связанной, как какой-то умалишённой Красой покинула город. Защитники лишились воли и лишь молились в своих домах, дабы Проклятый прошел мимо их дома, а что было еще делать? Черному колдовству может помешать только святая молитва, а не оружие.

– Добрыня, надо сворачивать эту стихийную тризну, Елец ждет нашей помощи изнемогая от мук.

– Велемир князь мой, но люди желают проститься со своими близкими…

– Дядька я все понимаю, но поверь мы устроим Великую тризну бей в вечевой колокол, собирай людей. И Добрыня ударил. Понятно не своей рукой в княжеском дворце было множество слуг и дружинников в том числе моих младших, было кого послать.

Люди собрались на площади, многие готовы были растерзать того придурка, кто «балуется», отвлекая от тризны, но на помосте была фигура Великого князя и пусть и смотря из под бровей слегка недобрым взглядом, своему герою горожане дали слово молвить.

– Други мои, не время тризну справлять мы шли спасать Липецк, но впереди Елец, тот измывает от мук осады, теряет людей и как знать может прямо сейчас ведет уличные бои, как сегодня было у нас…

– Потому приказываю всем отдыхать, а далее все кроме охраны пленных…

– Повторяю все способные держать оружие и желающие отомстить идут со мной на Елец!

А после будет Великая Тризна! Жертвы погибшим будут такие, что сами Боги и сам Род будут с небес улыбаться, встречать ваших близких и держать их за руку поведут в Ирий.

И город меня услышал и люди стали расходиться спать…