Текст книги "Йот Эр. Том 2"

Автор книги: Андрей Колганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

4. Леди Диана

В Варшаве Якуб Речницки надолго не задержался – его звали дела в округе. Перед расставанием с дочерью он, как бы между прочим, заметил:

– Тебе поручается первое самостоятельное задание: познакомиться и подружиться с женой нового британского посла.

Угу, простенько и со вкусом. Подружиться! Это притом, что Нина вовсе не знает ни английского, ни французского, на котором дамы из высшего общества, независимо от национальности, обычно могли связать хотя бы несколько слов. Да и жена посла вряд ли владеет польским – Дональд Сент-Клэр Гэйнор (в отличие от своего предшественника) прежде в Польше не работал. Но приказы – а задание равносильно боевому приказу – не обсуждаются.

На ближайшем же приеме в английском посольстве, куда был приглашен генерал Речницки, а вместе с ним и Нина в качестве его дочери, она постаралась приложить все усилия к выполнению приказа. Прямой путь подчас – самый верный, и девушка, улучив момент, попросила британского военного атташе, беседовавшего с отцом:

– Не представите ли вы меня жене господина посла? Разумеется, я вовсе не против вашего общества, совсе даже наоборот, – при этих словах она улыбнулась возможно более чарующей улыбкой, – но ведь и дамам найдется, что обсудить между собой?

И вот – первая удача. Удача не в том, что ее представили леди Диане – это как раз было просто и зависело не от удачи, а от правильно сделанного первого хода. Леди попыталась заговорить с девушкой по-польски! Коряво, с трудом подбирая слова, но все же! Нина тут же приняла подачу:

– О, леди! Я так польщена! Вы всего три недели в Польше, а уже говорите на нашем языке.

Жена посла, рослая сухопарая женщина с сединой в волосах, ответила бледной тенью улыбки:

– Вы мне безбожно льстите. Пока я в состоянии прознести лишь несколько заранее заготовленных фраз, – произнесла она по-английски, попросив все еще остававшегося при них военного атташе перевести ее слова.

– Но вы же только начинаете, – улыбка Нины была гораздо более теплой и открытой, – и я готова по мере сил помочь вам.

– Спасибо, вы очень любезны, – ответила леди Диана дежурной формулой вежливости, так что оставалось неясным, как в действительности она отнеслась к сделанному предложению.

Как бы ни хотелось Нине закрепить достигнутый – пусть и совсем скромный – успех, светский этикет не позволял отнимать больше времени у хозяйки вечера, отвлекая ее от общения с другими гостями, особенно с обладавшими более высоким статусом.

Возложенное на девушку задание отныне требовало от нее регулярно вращаться в высшем свете, заставляя буквально разрываться между светским обществом польской столицы, товарищами по ZWM и школой-интернатом. А ведь еще приходилось не выпадать из круга общения своего отца, встречаясь с членами семей советского генералитета в Войске Польском. Многие из них изо всех сил пытались походить на польскую аристократию, перенимая, в меру способностей, их манеры. Иные, как например дочь генерала Поплавского Изабель, достигали в этом некоторых успехов.

Иза Поплавская тщательно следила за модой и обладала достаточным вкусом, чтобы выглядеть вполне изысканно и даже не без расчетливого вызова. Она завела себе двух хорошо выдрессированных догов, которые сопровождали ее в прогулках по не вполне безопасным варшавским улицам, исполняя роль телохранителей. До поры до времени это оказывалось вполне достаточно…

Однажды вечером на квартире у Нины, которую ей снял отец, чтобы девушка не зависела от школы-интерната, а главное, всегда имела возможность связаться с ним по телефону, раздался звонок. Сняв трубку, она услышала захлебывающиеся рыдания, не сразу узнав голос Изы Поплавской. Вскоре Нина была уже у нее на квартире, и Иза поведала ей об обрушившемся на нее кошмаре.

Во время обычной вечерней прогулки неожиданно из-за одной из множества развалин вырулили два типа с автоматами.

– Прикажи своим бобикам сидеть смирно, не то первая очередь достанется им, а потом мы разберемся с тобой, – моментально сориентировался один из бандитов. – Снимай шмотки и побрякушки!

Изабель, едва выдавив из себя команду псам – «Сидеть!» – лишь смотрела на бандитов широко раскрытыми глазами, парализованная страхом.

– Ну, – угрожающе начал второй тип, – снимешь сама или нам этим заняться?

Всхлипывая, молодая дама стала стаскивать с себя драгоценности, а затем и раздеваться. К счастью, больше ничего бандиты предпринимать не стали – забрав вещи и драгоценности, они тут же скрылись, даже не став снимать с нее довольно дорогое нижнее белье. Однако достойно оценить подобное благородство она была не в состоянии, захлебываясь в истерике. Нина, кое-как приведя ее в чувство, в основном при помощи крепких спиртных напитков, уложила спать, пообещав навестить на следующий день.

Наутро девушка появилась у дочки Поплавского, но разговаривала уже не в успокоительном тоне, как вчера вечером, а стала воспитывать:

– Иза, кой черт тебя понес разгуливать, обвешанную колечками и сережками, да еще и под вечер и без всякой охраны?

– Я думала, мои песики меня не подведут, – похоже, дама вновь пыталась пустить слезу, начав аккуратно промокать глаза рукавом своего шелкового, расшитого драконами, халата.

– Ты на песиков не вали, если сама дура! – резко оборвала ее Нина. – Не хочешь гулять с охраной, бери оружие. Неужели отец тебе пистолет не даст?

– Да-а, толку мне с того пистолета! – капризным, но уже несколько более спокойным тоном ответила Иза. – Их двое было, и оба с автоматами! Пока я пистолет доставать буду, шарахнут очередью – и поминай как звали!

– Ясное дело, пистолет сам по себе тебя спасать не станет! – девушка не собиралась уступать. – Пока не научишься им владеть как следует и от выстрелов уклоняться, толку не будет.

– Как это – от выстрелов уклоняться? От пули не убежишь! – молодая дама не собиралась безропотно внимать нравоучениям этой девчонки.

– Если будешь тренироваться, еще как убежишь! Спорим, что ты в меня даже в упор не попадешь? – Нина уже стала заводиться.

– В упор? – на лице Изы появилась кривоватая усмешка. – В упор я и без всяких тренировок попаду.

– В меня – не выйдет! – упрямства девушке было не занимать. – Давай попробуй! – и с этими словами она вынула из кармана юбки и протянула своей собеседнице маленький никелированный пистолетик. – Ты встаешь по ту сторону стола, я – по эту, и можешь стрелять.

В азарте Нина совершенно не брала в расчет, что любое попадание из ее игрушечного пистолетика станет смертельным. Но Изабель тоже охватил азарт, и возможность всадить пулю в свою знакомую ее уже совершенно не волновала. В комнате захлопали негромкие выстрелы. Молодая дама пыталась поймать на мушку все время перемещающуюся по комнате Нину, а та, чутко улавливая момент, когда палец Изы на спусковом крючке начинал движение, ловко уклонялась, уходя с линии огня. В несколько секунд был расстрелян весь магазин, нанеся урон лишь обоям и мебели.

– Вот так, – торжествующе сказала девушка, забирая свой пистолет. – Учись! А не хочешь учиться, тогда пусть тебя охрана на прогулках сопровождает. Не то снова на неприятности нарвешься.

Если бы об этом случае стало известно Якубу, то Нину ожидала бы знатная выволочка. Но она, с запозданием осознав, чем рисковала, предпочла молчать. Иза Поплавская тоже не стала распространяться об этом эпизоде, хотя скорее из-за уязвленного самолюбия. Она постаралась быстренько ликвидировать следы стрельбы в комнате, чтобы не пришлось объясняться с родителями по поводу пулевых отверстий в стенах, в двери и в шифоньере.

Очередное приглашение из английского посольства сообщало о намеченном на 25 августа скромном пикнике в Виллянувском парке – так британцы собирались отметить праздничный день под странным названием Летний Банковский Выходной. Поскольку отец не упускал случая появиться в посольстве Его Величества, то в указанный день темно-синий «Шевроле» генерала доставил его вместе с Ниной к воротам парка.

Примерно минут через сорок после начала пикника жена британского посла, уделив должное внимание наиболее важным гостям, сама подошла к девушке:

– Dzień dobry, pani Janina!

– Good afternoon! – выдала Нина заранее заготовленную и отрепетированную фразу на английском, а затем перешла на польский. – Вы делаете замечательные успехи в овладении польским языком, леди, – дружелюбно улыбнулась девушка.

– О, у меня хороший учитель, – леди Диана так же чуть тронула уголки рта в улыбке после того, как сопровождающий ее секретарь тихонько уточнил для нее смысл произнесенной по-польски фразы. – Но мне не хватает практики.

Так, эту подачу никак нельзя упускать:

– Я с радостью готова вам помочь в этом деле. Мы могли бы беседовать с вами по-польски так часто, как вы сочтете нужным.

Ответ леди Дианы последовал тотчас же, и он был совершенно конкретным, в отличие от той дежурной благодарности, которой Нина была удостоена при прошлой встрече. Видимо, личность Янины Речницки была предварительно взвешена и сочтена достойной для общения:

– Приму ваше предложение с благодарностью. Жаль, что сейчас я не могу уделить вам достаточно времени – прием гостей налагает свои обязанности. Но, надеюсь, вскоре у нас будет возможность поговорить более обстоятельно, – с этими словами жена британского посла протянула Нине визитную карточку. – Не стесняйтесь звонить мне.

– К сожалению, я еще не обзавелась такой же, – демонстрируя смущение, произнесла девушка.

– Думаю, милая панна, вам еще рановато обрастать столь официальными атрибутами, – улыбка леди Дианы стала отчетливее.

– Но, может быть, у вас найдется, где записать номер моего телефона? – продолжила Нина.

Почти незаметный за рослой фигурой дамы секретарь выдвинулся из-за ее плеча и протянул девушке блокнот и авторучку.

Так, еще один шаг к более тесному знакомству пройден. Но как медленно все происходит! Правда, теперь, когда появилась возможность общаться по телефону, дело, быть может, пойдет несколько быстрее?

5. Шрам на память

На следующее утро девушку разбудил телефонный звонок:

– Подъем! – крикнул в трубку знакомый голос.

– А, Вечорек, привет. Ты чего так рано? – ответила заспанная Нина.

– Выезд по тревоге. Боевка собирается на дельнице в восемь ноль-ноль, – и послышались короткие гудки отбоя.

Едва успев глотнуть обжигающе-горячего черного кофе, девушка надела форму ZWM, проверила оружие и выскочила из квартиры – времени оставалось в обрез.

Когда группа Добровольного резерва гражданской милиции, куда входила Нина, выгрузилась из грузовика на окраине деревни, выстрелы уже затихли и только два трупа у плетня да подожженная хата свидетельствовали о том, что здесь побывали бандиты.

– Хлопцы, они там, у опушки! – вдруг крикнул один из парней, вставший на борт грузовика, опираясь одной рукой на кабину, а другой показывая куда-то в направлении темнеющего невдалеке леса. Вскинув ППШ, он дал очередь в ту сторону.

– Не жги патроны зря, дурила! – прикрикнул на него Лешек. – Тут с полкилометра будет, если не больше.

Боевка в полном составе запрыгнула обратно в грузовик, и тот, подпрыгивая на ухабах, понесся к опушке. Шагов за двести из леса застучали винтовки, раздалось несколько автоматных очередей. Совсем рядом противно взвизгнули пули, и ребята сноровисто попрыгали из кузова на землю, разбегаясь в стороны, залегая и тут же отвечая бандитам огнем. Толку с этого было мало, потому что стрелявшие были надежно прикрыты лесным подростом и кустарником, заполнявшими опушку. Однако бандитский обстрел неожиданно быстро умолк.

– Уходят! – через четверть минуты закричал кто-то из залегшей цепи, затем вскочил и бросился к лесу.

– Стой! Все на месте! – заорал Роман. – Вы трое – перебежками вперед, проверить опушку. Остальные прикрывают!

Однако бандиты действительно ушли вглубь леса, не захотев ввязываться в бой с отрядом ORMO. Один, два или три человека, имеющих соответствующие навыки, могут раствориться в чаще почти бесследно. Но банда, в которой явно больше десятка человек, такими способностями похвастаться не может. Боевка шла по следу, ясно различимому по примятой множеством ног траве, обломанным веточкам, отпечаткам сапог на влажных местах.

Ребята старались передвигаться как можно быстрее, время от времени, когда позволяла местность, переходя на бег. Но и бандиты не медлили, стремясь оторваться от настырных преследователей. Прошел час, другой, третий… Солнце стояло высоко в зените, а его лучи, пробивая зеленый полог леса, заставляли вспомнить о самых жарких июльских днях, несмотря на то, что уже приближался сентябрь. Внезапно лес оборвался, сменившись пологим склоном лощины, поросшей лишь редким кустарником. Там, где так же полого поднимался противоположный склон, стена леса вставала снова.

– Стой! – скомандовал Роман. – Не суйтесь на открытое место, могут обстрелять!

Он снова послал вперед разведку, и ребята, перебегая от кустика к кустику, старались рассмотреть, что делается на той стороне лощины. Видя, что разведчиков никто не обстреливает, один из парней сунулся вперед, выйдя из-за прикрытия лесных зарослей. И тут навстречу ему гулко ударил выстрел. Парень пошатнулся и упал лицом вниз. Затрещали ППШ его товарищей, но ответных выстрелов не было. Банда снова оттянулась вглубь леса.

Изнуряющая гонка продолжалась. Зедвуэмовцы никак не желали упускать врага, несмотря на наваливающуюся все сильнее и сильнее усталость. Приходилось давать ребятам краткие передышки – и снова вперед. Банда шла зигзагами, петляла, но ей никак не удавалось сбросить с хвоста упорных преследователей. Устраивать серьезную засаду бандиты не решались – видимо, считали, что огневое превосходство не на их стороне.

…Красное закатное солнце уже не проникало своими лучами между стволов деревьев, и на лес спускались вечерние сумерки. Какое-то время было еще достаточно светло, и измотанные до последней степени бойцы продолжали плестись, стараясь не потерять след банды, но вскоре наступила настоящая ночная тьма и стало уже не до поиска следов – самим бы лбом на дерево не налететь.

Встали на ночевку. Роман распределил часовых по сменам, расставил посты по периметру лагеря. Пожевали на сухомятку, чтобы не разводить костры: на свет вполне могла прилететь пуля да не одна. Нину растолкали около двух часов ночи, когда наступила ее очередь заступать на пост. Борясь с подступающим сном, она осторожно обходила свой участок ответственности, стараясь не напороться на что-нибудь в кромешной темноте. Шаг – остановка. Осмотреться… Хотя какое там – осмотреться! Не видно ни зги. Просто надо суметь почувствовать, что у тебя на пути, чтобы избежать неприятностей. И убедиться в этом, проведя рукой около себя. Еще шаг… Еще и еще… А потом обратно…

За спиной Нине почудился едва уловимый шорох. Острое чувство опасности заставило ее резко развернуться, вскидывая руку с пистолетом (ставший к вечеру неподъемно тяжеленным ППШ она оставила на месте ночевки). Это движение спасло девушке жизнь. Массивный нож, брошенный сзади сильной рукой и нацеленный ей в шею, вместо этого ударил в подбородок, глубоко вонзившись в кость аккурат под нижней губой. От боли и неожиданности Нина шлепнулась задом на землю, но успела нажать на спусковой крючок. Вслед за ее выстрелом почти мгновенно вспыхнула перестрелка, казалось, по всему лесу.

Попытка кучки бандитов застать боевку врасплох и вырезать спящих сорвалась. Противники стреляли друг друга почти в упор, и бой потому оказался настолько скоротечным, что девушка даже не успела толком прийти в себя, так и оставшись сидеть на земле с ножом в подбородке. Когда бой затих, Роман обратил внимание на ее отсутствие. После недолгих поисков товарищи окружили ее, не сразу разглядев в темноте, что с ней приключилось. В глухой черной ночи уже забрезжили первые признаки серых предрассветных сумерек, и стало, наконец, ясно, почему Янка не встает с холодной земли.

Первым среагировал Михась. Облапив своей ручищей рукоять ножа, он, недолго думая, с присущей ему недюжинной силой рванул его на себя, с первого же раза выдернув из подбородочной кости. Девушка вскрикнула от сильной боли, но тут же стало немного легче. Ей помогли подняться, и она сама обработала небольшую рану на подбородке, после которой у нее на всю жизнь остался памятный шрам.

Вечорек тем временем отозвал в сторону своего самого крепкого бойца и тихонько шепнул ему:

– Михась, это моя личная просьба. Постарайся приглядывать за Янкой в бою. Очень хочется ее сберечь.

– Понял, командир. Сделаю, не беспокойся, – Михась, несмотря на свою простоватость, успел, как и остальные ребята из боевки, заметить, что командир бросает на Янку неравнодушные взгляды и старается почаще проводить время в ее обществе. Роман был для него непререкаемым авторитетом, он почти боготворил своего командира и готов был в лепешку расшибиться, чтобы исполнить его просьбу.

Чувствуя приближение осени, а затем и зимы, когда укрываться в лесу будет значительно сложнее, вооруженные подпольные группы и просто бандиты заметно активизировались. Не раз и не два телефонный звонок заставлял Нину срываться из дома, на ходу проверяя оружие.

Но на этот раз звонили не с дельницы.

6. Портсигар

– Пани Речницка? – голос был смутно знакомый, и через несколько мгновений девушка догадалась. Секретарь. Тот самый, что торчал на пикнике за плечом леди Дианы.

– Да, это я. С кем имею честь?

– С вами хочет поговорить леди Гэйнер.

Стоит заметить, что «леди» в данном случае было лишь учтивым обращением, ибо муж леди Дианы был всего-навсего офицером Ордена Британской Империи, что не давало прав на рыцарство. Лишь в 1950 году он станет Рыцарем-Командором Королевского Викторианского Ордена, и тогда его жена сможет с полным правом носить наименование «леди» перед фамилией уже в качестве титула.

– Здравствуйте, панна Янина, – произнес гораздо более знакомый спокойный учтивый голос.

– Здравствуйте, леди Диана, – польстила собеседнице Нина, сочетая обращение «леди» с именем, на что имелось право только у дочерей титулованных родителей. – Очень рада вас слышать.

– Я так скучаю по вашему обществу, – голос дамы был по-прежнему ровным и спокойным.

«Врет ведь, зараза!» – подумала Нина, но затем ее мысли приняли несколько иное направление. – «А может, и не врет. Может, и вправду скучает. Не из-за моего отсутствия, конечно, но круг общения у нее, за некоторым исключением приемов или, скажем, посещения театров, очень узок. Одни и те же лица – можно и заскучать».

– Не могли бы мы встретиться сегодня у меня в резиденции? – продолжала жена британского посла.

Нина бросила взгляд на часы:

– Да, разумеется! В 16:00 вас устроит?

– О, благодарю, вы очень любезны. Я могу прислать за вами машину к 15:30, – похоже, инициатива в установлении более тесного знакомства переходила уже к леди Диане.

– Большое спасибо, не откажусь. Не могли бы вы записать адрес?..

Диана Гэйнер приняла девушку в своих личных апартаментах. Вышколенная прислуга моментально подала чай на две персоны, и потихоньку зажурчал разговор. Разумеется, польским языком леди владела еще довольно слабо. Хотя выяснилось, что Диана немного знает немецкий, который Нина урывками изучала в школе, это оказалось не слишком большим подспорьем.

Однако, как ни странно, именно языковые сложности способствовали несколько большей, чем это обычно допускается светским этикетом, открытости в их взаимном общении. Ведь не владея как следует языком, не сумеешь при его помощи выстраивать конструкции, в которых за светской учтивостью скрывается пустота и нежелание откровенности. При слабом владении языком не придашь своим фразам изысканную дипломатическую уклончивость. Самые простые фразы, выстроенные с весьма ограниченным словарным запасом, просто вынуждают собеседников раскрываться, хотя бы и помимо их желания.

Допив чай, леди Диана, испросив разрешения у своей новой приятельницы и, разумеется, получив его, закурила тонкую длинную сигарету, вставленную в длинный мундштук эбенового дерева. Нине пришлось предпринимать героические усилия, чтобы на ее лице не отобразилось то отвращение, которое она питает к табачному дыму…

Сегодня отец был в Варшаве, и вечером Нина отправилась к нему отчитываться о проделанной работе. Доложив в подробностях обо всех обстоятельствах сегодняшней встречи и о содержании их разговоров, девушка не утерпела и пожаловалась:

– Все бы ничего, но эта жердь постоянно обкуривала меня табачным дымом!

– А ты сама что, не куришь? – поинтересовался отец.

– Разумеется, нет! – с возмущением отвергла такую возможность девушка. – Ты же знаешь! Иногда закуриваю сигаретку, чтобы показать, что зажигалка-пистолетик у меня не просто так, а потом где-нибудь в пепельнице забываю.

– Напрасно, – буднично бросил Якуб. – Пора тебе становиться настоящей светской дамой. А у них принято курить. Так что тебе придется исправлять этот свой недостаток! – тон, которым были сказаны последние слова, не оставлял сомнений, что речь идет не о пожелании, а скорее о приказе. – Сейчас к нам должен прийти гость, – Речницкий немного оттянул рукав мундира, чтобы взглянуть на часы, – у него ты получишь кое-что необходимое для настоящего курильщика.

– Зажигалка у меня и так есть, пачку сигарет я давно уже на всякий случай в сумочке таскаю, чтобы при случае и закурить можно было, а что еще нужно? – удивилась Нина.

– Увидишь!

Да, папа, как всегда, не балует подробными объяснениями.

В этот момент раздался деликатный стук в дверь, и Якуб впустил в комнату хорошо знакомого генерала бригады из Генерального Штаба, пожилого, с проседью в волосах, но очень подтянутого.

– Привет, Яцек! Принес?

– Принес, принес, – вошедший устроился в кресле, достал из кармана генеральского кителя массивный серебряный портсигар, габаритами явно больше обычного, и положил его на стол.

– Янка, подсаживайся сюда, я проинструктирую тебя, как с ним обращаться, – обратился к девушке Яцек.

– С портсигаром? – недоуменно переспросила она.

– С портсигаром! – подтвердил сотрудник Генерального Штаба.

– А чего с ним обращаться? Открыл-закрыл, наполнил сигаретами… – продолжала недоумевать Нина.

– Вопросы пока оставь при себе, придвигайся и смотри! – прервал дочку Речницкий.

– Нажимаешь на этот рычажок – срабатывает вмонтированная в корпус портсигара зажигалка, – начал объяснения Яцек. – Действие зажигалки надо время от времени демонстрировать окружающим, чтобы не порождать сомнений насчет размеров этой вещицы. Но слишком часто это делать не стоит, – седовласый генерал захлопнул крышечку зажигалки, потушив огонек, а затем заговорил снова: – Если надавить вот на эту кнопочку, портсигар открывается. Заполняешь его сигаретами – обрати внимание, он рассчитан и на то, чтобы в него поместились дамские удлиненные сигареты, – и пользуйся. Главное, не забывай его почаще забывать в нужном месте, – скаламбурил Яцек с мимолетной улыбкой.

Зачем надо забывать этот портсигар, Нина и не подумала спрашивать. Давно отучили. Надо будет – скажут. А если не надо, то, значит, не надо.

– Учти, Янка, – заговорил Речницкий, – если вздумаешь этот портсигар разбирать, чтобы полюбопытствовать, что там внутри, – руки оторву. Вместе с головой.

Тут у всегда невозмутимого Яцека пробился смешок:

– Да брось ты, Якуб! Лучший способ избавиться от искушения – поддаться ему, – цитируя Оскара Уайльда, он назидательно поднял вверх указательный палец. – Будет проще, если сейчас она разберет эту вещицу под нашим присмотром: и не сломает ничего, и любопытство удовлетворит. Тогда уж точно можно будет спать спокойно и не гадать – полезет она внутрь или не полезет, – он достал из кармана небольшую отвертку и передал ее Нине:

– Открывай портсигар!

Нина нажала на маленькую кнопочку и открыла крышку с красивой гравировкой.

– Вот здесь, где смонтирована зажигалка, виднеется крохотная щелка. Если всунуть туда отверточку и немного нажать… – девушка тут же проделала те манипуляции, которые Яцек обрисовал словесно, – то отскочит вот эта тоненькая планочка и откроются два крепежных винта…

И точно, показались головки двух маленьких винтиков. С помощью миниатюрной отвертки Нина стала отвинчивать их один за другим.

– Теперь ты можешь подцепить отверткой и снять защитную крышку. Вуаля!

Нина с интересом разглядывала открывшиеся ей внутренности портсигара. Большую часть пространства за снятой крышкой зажигалки занимал толстый металлический цилиндр, из торца которого высовывался проводок, тут же исчезавший в корпусе. [4]4
  Это изделие, разработанное Львом Терменом в 1943 году, не содержит никаких электронных и питающих элементов (единственная радиодеталь – конденсатор), само не излучает ничего, однако начинает резонировать как обычный колебательный контур при облучении радиосигналом с частотой, близкой к частоте резонанса этого контура. Контур начинает излучать на частоте собственного резонанса. Излучаемый контуром сигнал имеет частотную модуляцию, так как его емкость и индуктивность изменяются подвижной мембраной под влиянием акустического сигнала (звука). Техническая реализация этого замысла довольно сложна. Возбуждающий сигнал должен быть остронаправлен, очень стабилен по частоте и иметь очень узкий спектр. Мощность его не менее нескольких сотен ватт. Приемник должен иметь колоссальную избирательность по соседнему каналу, т. к. мощный сигнал «накачки» отличается от полезного сигнала всего на десятки килогерц. Такие устройства в середине 40-х годов в рамках операции «Златоуст» были размещены в нескольких посольствах в Москве (в том числе – в посольстве США), и первое из них было обнаружено только в 1951 году. ( Прим. автора).


[Закрыть]

– Ну и что? – подняла взгляд на Яцека девушка. – Чего тут интересного? Разве что пузырек для бензина малость великоват. Можно было и поменьше сделать, тогда и портсигар был бы не такой громоздкий.

– Поменьше не получилось, – развел он руками, – ведь там еще и немного бензина поместиться должно, – губы его на мгновение сложились в мягкую улыбку. – Но это к делу не относится. Главное, что тебе нужно знать… – он взял в руки портсигар и забрал у Нины отвертку, – вот это отверстие рядом с колечком, регулирующим выдвижения кремня, – кончик отвертки указал на нужное место, – всегда должно оставаться чистым. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы туда попадала грязь, потому что достать ее оттуда сможет только специалист, – аккуратно вернув на место все детали, он захлопнул портсигар и отдал его девушке: – На, владей!

Пока Нина убирала тяжелый портсигар в сумочку, генерал Речницкий обратился к Яцеку с вопросом:

– А с записью сигнала все готово?

– Да. Там все устроили максимально чисто – три квартиры в доме напротив выкупила частная радиомастерская. Самая настоящая, – добавил он. – Среди их барахла легко спрятать нашу аппаратуру, а для самих работников радиомастерской объяснение простое – хозяин балуется изобретениями и мастерит всякое-разное еще с двумя своими приятелями, такими же сумасшедшими радиолюбителями. Тем более что оба мастера по ремонту и охранник – тоже наши люди, а из непосвященных там только приемщики, экспедитор и уборщица, которую в комнату хозяина допускать не будут.

– Так что, можем начинать?

– Нет, – качнул головой Яцек. – Специалисты закончат настройку через день-два. Вот тогда и можно будет предпринять первую попытку.

– Янка! – Речницкий повернулся к своей дочери. – На сегодня свободна. Когда и где именно забыть портсигар – доведу до тебя позднее.