Текст книги "Обычная жизнь"

Автор книги: Андрей Колганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Настя вместе с Алексеем и Костей выскочила к самым крайним соснам, пытаясь разглядеть, что же творится на холме. Но вот показался Захария со своим пулеметом. Он залег и стал методически бить вдоль склона, съедая остатки пулеметной ленты. Вслед за ним через гребень холма перевалил и сержант. И он тоже, встав на колено, открыл огонь вдоль склона в правую сторону. Лишь тогда ребята заметили неясное движение среди кустов и в траве на склоне. Настя первой вскинула свою винтовку. Оптика позволяла лучше присмотреться к неясному движению в кустах. Ага, вот, кажется, один… Точно, виден край каски и чернеет сквозь зелень вороненый ствол автомата. Так, подведем перекрестье пониже каски, повыше автомата – и, задержав дыхание, плавно тянем за спусковой крючок…

С трех выстрелов Настя уложила по меньшей мере одного из числа новых игроков, так неожиданно появившихся на сцене. Но в этот момент через гребень холма перескочили трое или четверо бойцов из охраны конвоя, убедившихся, что никто больше не поливает их сверху свинцом. Таланкин опомнился и полоснул по гребню автоматной очередью.

"Захария, дуй к лесу! Тут больше искать нечего!" – крикнул Сергей. Ему приходилось вертеться во все стороны, посылая в наседавшего противника пулю за пулей. Короткими зигзагами между кустов он начал смещаться вслед за Витькой к лесу, не переставая время от времени огрызаться выстрелами.

"Бегом!" – зазвучало у всех в наушниках. – "Захария впереди, я замыкающий. Вперед!"

Как ни велико было желание командира спецотделения выполнить приказ самого Тимофея Боковлева – в случае нападения на соляной конвой вцепиться в диверсионно – террористическую группу и не отпускать ее, вязать боем до подхода подмоги, – он не спешил соваться в лес. Троих своих людей он уже потерял. Если бы не тяжелый бронежилет, то и самого бы уже вытаскивали из боя. Охраны конвоя осталась едва ли половина, и в лес их явно не заманишь. Пока были под огнем, отбивались довольно храбро, и даже лезли вперед. Но в лес, самим себя под пули подставлять?..

Конечно, сообщение по рации они дали. Диверсанты явно уходили к зоне контроля Восточных, держа путь на восток, почти прямо на Беляховск. Но до этой зоны – еще километров семь, а там посты. Пусть их там и перехватывают…

Мильченко, однако, не повел группу на восток. Едва он убедился, что противник, углубившись в лес шагов на двадцать, и маленько постреляв им вслед для успокоения совести, от преследования все же воздержался, как им был отдан приказ повернуть.

"Короткая остановка!" – крикнул он. – "Настя, перевяжи мне правую руку. Зацепило сильно… И Витьку перевяжи. У него весь рукав в крови".

Настя наспех замотала раны бинтами. У Захарии ранение было сквозное, у сержанта пуля засела неглубоко под кожей. Но возиться с ней было некогда.

"Поворачиваем на на юго – запад и бегом – марш!" – скомандовал Сергей.

Там, конечно, тоже были посты и патрули, но все же ждали их в этом направлении гораздо меньше. Пока Центральные, спешно перебрасывая подкрепления, пытались замкнуть довольно жиденькое кольцо вокруг предполагаемого местонахождения группы, пятерка уже миновала главное шоссе, не столкнувшись с патрулями, и продолжала углубляться в леса, уходя все дальше к польской границе и одновременно смещаясь к западу.

Ни "дивизия", насчитывавшая едва ли больше тысячи бойцов, ни сельские ратники, которых было еще меньше, не смогли бы эффективно прочесать эти леса. Так что Настя имела возможность обработать раны получше и удалить пулю сержанту, просто взрезав ланцетом кожу.

Пятерка благополучно вышла к своим захоронкам и пополнила боеприпасы и снаряжение. Консервы и сухой паек уже порядком поднадоели, но на этой территории соваться в деревни было опасно. Как следует нагрузившись и боеприпасами, и оружием, и продуктами, и еще всякой всячиной, практически без передышки они двинулись на север.

На это раз перед ними стояла более сложная задача. Надо было пересечь Реку, протекавшую по области с востока на запад и делившую ее территорию почти ровно пополам. Единственный на многие километры вокруг шоссейный мост через Реку у Беляховска был им как раз по пути, но находился в зоне контроля Центральных и тщательно охранялся.

"Чтобы форсировать реку, нам нужен грузовик. Вообще любой автомобиль или даже тележка на пневматических шинах", – заявил Мильченко на привале, когда до Реки оставалось не более пяти километров.

"Я понимаю, что на БТР можно переплыть реку. Но на грузовике?" – Захария скептически пожал плечами.

"Не на грузовике, а на надутых автомобильных камерах!" – пояснил сержант. – "Для этого надо подстеречь автомобиль, подбить его из засады, не продырявив колеса, отвести его поглубже в лес и быстренько размонтировать шины. Все ясно?"

"Вот теперь ясно", – ответил Виктор.

"На всякий случай засаду устроим поближе к Реке, но достаточно далеко от моста, чтобы не всполошить тамошнюю охрану стрельбой. Да и переправляться в виду моста нам не следует – легко заметить".

Одиночный автомобиль ждали полдня. За это время мимо них однажды проехала крестьянская повозка на пневматических шинах, но на нее Мильченко решил не нападать. Наконец, показался грузовик, который развозил смену караульных на посты вдоль шоссе. В его кузове сидело шесть человек с оружием.

Испытанным приемом поперек дороги взрывом уложили большую сосну, и грузовик поневоле затормозил. Винтовки сержанта и Насти ударили по кабине, автомат Кости и пулемет Виктора – по кузову. Буквально за две минуты все было кончено.

Выбросив трупы из кабины и из кузова, пятерка устроилась в грузовике. Мотор завелся, и машина свернула на ближайший лесной проселок. Но вот с колесами пришлось повозиться. Набор инструментов в грузовике оказался далеко не комплектным. Домкрата не было. Тем не менее и эта задача была решена – грузовик спустили в небольшой овражек и он опрокинулся набок. Это позволило размонтировать два колеса (одно из них сдвоенное). К счастью, в кабине нашелся насос, что позволило выпустить из автомобильных камер воздух и нести их по лесу в сложенном виде.

"Бензин из грузовика слить, автоматы привести в негодность, патроны забрать", – скомандовал Мильченко напоследок, и пятерка двинулась к Реке.

Около девяти вечера солнце уже склонялось к закату, но сержант медлил. Камеры были вновь надуты, на них сверху постелены ветки и переправляемый груз, места для переправы выбраны. Сергей выжидал того момента, когда будет еще достаточно светло, чтобы легко ориентироваться при переправе, но в тоже время и достаточно темно, чтобы их сложнее было обнаружить. Патрули были лишь на дорогах и на мосту, а случайных прохожих в такое время суток ожидать не приходилось. Впрочем, мог объявиться какойнибудь местный житель на лодке, решивший порыбачить на вечерней зорьке. Но от всех случайностей застраховаться невозможно.

Когда на северо – западе малиновая закатная полоса уже совсем потускнела, а лес перестал отбрасывать длинные черные тени и целиком погрузился в послезакатные сумерки, сержант произнес одно слово – "пошли!"

Настя подошла к своей автомобильной камере, лежавшей у самой кромки берега шагах в пятнадцати от остальных и, прячась за прибрежными зарослями ивняка, быстро разделась, свернула одежду в узел, положила ее на свой груз, сверху пристроила снайперскую винтовку. С большим облегчением она положила туда же тяжеленное противотанковое ружье, с которым она уже порядком намаялась за время пешего перехода. Поеживаясь от вечерней прохлады, она зашла в еще довольно теплую воду, осторожно стащила за собой покрышку и, оттолкнувшись ногами от дна, поплыла.

Сержант переправлялся в паре с Лехой, Витек – с Костей.

Настя медленно продвигалась вперед. Течение потихоньку сносило ее камеру влево, значительно сильнее, чем остальные, которые плыли, подгоняемые усилиями сразу двух пловцов.

Витя негромко, но властно шепнул Таланкину:

"Берем левее".

"Зачем?" – не понял тот.

"Там вылезать будет лучше" – объяснил Захария.

Их камера ткнулась в берег почти одновременно с Настиной, метрах в пяти справа от нее. Костя, вылезши на берег, повернул голову налево и сразу увидел, как белеет сквозь ветви ивняка обнаженное тело Насти, вытаскивающей свою камеру на берег. Он безотчетно сделал шаг в ту сторону, затем еще один и еще, стараясь, однако, не вылезать изза прикрытия ветвей.

В конце концов его отделяли от девушки едва ли два шага. Настя, почувствовав чейто пристальный взгляд, обернулась, и увидела Таланкина, почти уже не скрытого прибрежными кустами. Он смотрел на нее неподвижным взглядом, тяжело дыша полуоткрытым ртом. Настю это раздосадовало и развеселило одновременно. Она выпрямилась и также уставилась на него в упор, нисколько не прикрывая своей наготы.

"Ну что, боец, первый раз бабу голую увидел?" – насмешливо спросила она его.

Костя внезапно покраснел, и в тот же момент его крепко ухватила за плечо рука Виктора.

"А ну, пошел отсюда! Нашел себе, понимаешь, развлечение", – и с этими словами Захария сильно шлепнул его ладонью по голой спине. Костя промолчал, лишь судорожно облизнув губы, повернулся и скрылся в ивняке.

Теперь уже Виктор, улыбаясь, разглядывал в упор обнаженную Настю, небольшими медленными шагами приближаясь к ней. Та в ответ с вызовом глядела ему прямо в глаза, не отступая. "Красивая ты девчонка", – тихонько проговорил Витек, затем остановился, прислушался, коротко хмыкнул и повернул обратно, к своим вещам. Сзади ясно слышались чьито шаги. Настя на всякий случай подхватила СВД.

"Всем быстро одеться, собрать груз, камеры продырявить, выпустить воздух и забросить подальше в реку. Точка сбора – пятнадцать метров выше по реке", – отрывисто скомандовал Мильченко, уже одетый в футболку и камуфляжные штаны, но еще босиком. Сержант, посмотрев на голую спину удаляющегося Виктора, едва заметно дёрнул щекой-, быстро скользнул взглядом по застывшей в неподвижности Насте, бросил – "выполняйте, Коменская" – повернулся и исчез в ивняке.

"Распоряжение

полномочного Представителя

Федерального правительства России

N ___ 202…г.

…3. В связи с проявлениями вооруженного бандитизма в Северо – Западном округе временно прекратить рейсы гражданской авиации между аэропортом Смеляково и аэропортом Шереметьево.

4. Объединенному Исполкому районных Советов Северо – Западного округа организовать регулярное (не реже одного раза в месяц) морское сообщение между Городом и С. – Петербургом.

5. Командованию (полковник З. Айтуллин) обеспечить охрану кораблей, совершающих рейсы по маршруту Город – С. – Петербург…

(копия)

Приказ N_

командующего Северо – Западной сводной территориальной дивизией

В соответствии с распоряжением полномочного Представителя Федерального правительства России N от ____ 202… г.

приказываю:

1. Командиру Городского сводного батальона народного ополчения выделить для охраны корабля, совершающего рейсы по маршруту Город – С. – Петербург, следующие силы и средства:

стрелков со штатным вооружением и боеприпасами – 12

гранатометчиков со штатным вооружением и боеприпасами – 2 расчета

операторов переносного зенитного ракетного комплекса со штатным вооружением и боеприпасами – 2 расчета

стрелков башенного пулемета БТР-60 – 4

боеприпасы к башенному пулемету БТР-60 – 2 боекомплекта

2. Командиру бронетанкового батальона Земландской сводной территориальной бригады выделить со склада две исправные башни от БТР-60 с установленными в них крупнокалиберными пулеметами.

3. Начальнику ремонтно – эвакуационной службы дивизии обеспечить по согласованию с начальником судоремонтного цеха установку двух башен от БТР-60 на корабле, выделенном для совершения рейсов по маршруту Город – С. – Петербург.

Командующий

Северо – Западной сводной

территориальной дивизией

полковник

З. Айтуллин

Представитель Федерального правительства в области настаивал на организации рейса корабля на Большую Землю не только потому, что это давало дополнительные возможности для товарообмена с Большой Землей. В условиях прекращения авиационного сообщения с Земландом морской путь, в случае чего, мог служить и для эвакуации представительства…

От реки шли на северо – запад чуть больше суток, а на весь путь ушло на этот раз почти четыре дня.

Когда шедший впереди сержант остановился и произнес – "ну, вот мы и прибыли", – Настя, утомленная переходом, автоматически сбросила с себя здоровенный рюкзак, скинула с плеч покоившееся там на свернутой куртке тяжеленное противотанковое ружье, порядком измотавшее ее за эти дни. Однако, приученная к дисциплине, она не опустилась тут же в изнеможении на землю, как это сделал остановившийся прямо перед ней Алексей.

Она окинула взглядом небольшую лесную полянку, на которую они вышли, и замерла в изумлении. На пенечке, подстелив чтото под себя – то ли курточку, то ли пиджачок, сидела блондинка с вьющимися волосами до плеч, одетая в светло – голубую полупрозрачную блузку с короткими рукавами и коротенькую гофрированную синюю юбочку, и с олимпийским спокойствием полировала себе ногти крохотной пилочкой.

Мильченко подошел к ней, разводя руки в стороны. Блондинка коротко бросила, – "Привет, Серега!", – и добавила, не отрывая взгляда от своих пальцев – "Не вздумай лапать. У меня бок еще не зажил".

"А что случилось?" – встревожился Мильченко.

"Так", – кокетливо пожала плечиком блондинка, – "не сошлись во мнениях с одним молодым человеком. Он меня хотел к Тимофею Алексеевичу пригласить, но не оченьто вежливо".

"Да говори толком, Танька!" – досадливо воскликнул Сергей. – "Рана серьезная?"

"Да ну", – она тряхнула своими тщательно вымытыми волосами – "касательное ранение грудной клетки. Пуля прошла навылет. Слегка ребра зацепило", – тем же весело – небрежным тоном продолжила блондинка. – "Одним словом, парень оказался лопух, хотя и надоедливый".

"И что ты с ним сделала?" – несколько успокоившись, поинтересовался сержант.

"Дала по яйцам", – без тени смущения пояснила блондинка, – "а потом из его же "Доретты" продырявила ему башку. Вот", – и в руке у блондинки оказался странный длинноствольный пистолет. Настя могла побиться об заклад, что молодая женщина ниоткуда его не вытаскивала. Он как бы сам собой вдруг прыгнул ей в руку.

"Ладно, кончай баловать!" – Сергей снова посерьезнел. – "Твои перехваты Канарейка расшифровала. Работы нам будет – выше головы".

"А что там былото?", – полюбопытствовала блондинка, которую сержант назвал Таней.

"В основном мусор", – махнул рукой Мильченко, – "но есть сообщения и как будто прямо для нас. Во – первых, в направлении Залесска Центральные подтягивают бронетехнику. Надо бы с ней разобраться. Во – вторых, через шесть дней кудато сюда, предположительно – в отряд, который действует на Залесском направлении, прибудет высокое начальство. Надо готовить встречу".

"Маршрут известен?" – быстро спросила Таня, с надеждой глядя на Мильченко.

"Нет", – вздохнул тот, – "да и не поедет Боковлев по магистральному шоссе после всего нашего шума. Окольными путями отправится. Придется выследить здешний отряд Центральных и ждать там".

"Это же самоубийство!" – потеряв свое наигранное спокойствие и веселость, выкрикнула Таня. – "Ты знаешь, сколько сил у них в отряде?"

"Нет. Наши данными не располагают. Но не меньше полусотни".

"Полусотни…" – криво усмехнулась Татьяна. – "Только за последние два дня по шоссе на Залесск проследовали около шестидесяти бойцов, пять бронетранспортеров, одна БМП и два танка. Да еще на грузовиках чтото везли, помимо боеприпасов. Не то минометы, не то безоткатные орудия, не то еще что".

Мильченко снова вздохнул. Центральные сосредоточили здесь едва ли не главные свои бронесилы. Да, напасть на колонну с охраной человек двадцать – двадцать пять, у которых два БТР были самым грозным о]3ужием, они смогли. Но и то ведь – растрепали, но не уничтожили, сами едва ноги унесли. А тут? Тут не один к пяти будет, а хорошо, если один к двадцати. Да еще брони сколько… Положат удачно один снаряд – и, считай, группы нет. Но он не стал делиться своими невеселыми мыслями, а спросил:

"Куда шли, не установила?"

"Одно могу сказать – Кирсановку они миновали и прошли по шоссе дальше" на север, – ответила Таня.

"Ладно", – вдруг встрепенулся Сергей, – "о делах потом. Сначала мы тут лагерь разобьем, устроимся, а потом и делами займемся. Да, разреши тебе представить…" – и он познакомил ее с каждым бойцом своей группы.

Настя осторожно пожала маленькую ручку с тоненькими пальцами, ответившую ей неожиданной железной хваткой, глянула в спокойные глаза Тани и широко улыбнулась, изо всех сил стараясь не уступить этому прямотаки нечеловечески мощному пожатию. Таня улыбнулась в ответ и разжала свои тиски.

"А ты ничего", – весело промолвила она, – "держишься…"

Лишь на третий день лихорадочных поисков Сергей Мильченко натолкнулся на расположение отряда Центральных. Это было нечто среднее между полевым лагерем и хорошо оборудованным батальонным опорным пунктом. Центральные использовали старые каменные дома брошенного селения, окопав их до самых окон, заложив оконные проемы мешками с песком и превратив дома в мощные огневые точки. Вокруг было

отрыто множество окопов, ходов сообщения, оборудованы позиции для минометов, окопы для бронетехники, блиндажи, пулеметные гнезда…

Но людей там оказалось немного – гораздо меньше, чем ожидалось. Причина этого стала ясна на следующий день. Мильченко еще с вечера организовал непрерывное наблюдение за отрядом. Наблюдательные посты заняли все подходы к этому опорному пункту. Ночью слышались звуки отдаленной перестрелки. А под утро к опорному пункту подошли две довольно большие пешие колонны. В каждой из них можно было заметить немало наспех перевязанных ранейных со свежими пятнами крови, расплывающимися на бинтах. Нескольких человек несли на импровизированных носилках из жердей, покрытых камуфляжными куртками. Да, вместе с ними отряд как раз насчитывал около сотни человек.

Под вечер, во временном лагере группы, который оказался расположен примерно в трех – четырех километрах от отряда Центральных, прямо на бережке маленького лесного озерка, которых было немало в этих местах, Мильченко сообщил о своем решении:

"Другого шанса у нас может и не быть. Поэтому непременно следует атаковать кортеж Боковлева сразу при подъезде к расположению отряда. Это должен быть молниеносный и эффективный огневой налет. По исполнении акции – сразу отходим, иначе нам не вырваться. Слишком уж их тут много".

"Да, но мы не знаем, откуда именно он подъедет!" – немедленно возразила Таня Гаврилина. – "Если же на каждом проселке ставить наблюдателей, то некому будет осуществлять сам налет".

"Придется рисковать и ставить засаду при самом въезде в опорный пункт Центральных", – заявил Сергей.

"Но там же по меньшей мере три въезда! На каждый по два человека – этого явно мало", – не унималась Татьяна.

"Ну, северный можно исключить…" – неуверенно протянул Сергей.

"Это с какой же стати? Может, он именно его и выберет, чтобы нас запутать?" – агрессивно возражала Гаврилина.

"Я бы предложил поступить иначе", – вдруг вмешался в разговор Захария. – "Я бы дождался, когда он приедет, когда соберет командиров, и тогда – накрыл бы всех сразу!"

"Заманчивая идея", – довольно ехидно заметила Гаврилина, – "был бы у нас взвод самоходок, не было бы ничего проще".

Неожиданно для самой себя Настя в том же тоне заметила:

"Ага, они бы своим грохотом распугали бы всех за полкилометра, и не в кого было бы стрелять".

"Куда ни кинь, все клин", – меланхолически резюмировал Таланкин.

"Постойте, не суетитесь", – снова заговорил Мильченко, – "пожалуй, Захария прав, – это единственный способ. Дождаться, когда он соберет совещание, – ведь какоенибудь совещание он должен же собрать! – и ударить".

"Чем ударитьто?" – вскинулась Гаврилина.

"У нас одна возможность – использовать снайпера". – Сержант выразительно посмотрел на Настю.

"Нас близко не подпустят к отряду!" – продолжала настаивать Гаврилина.

"Если удастся подойти на полкилометра – можно стрелять", – промолвил Мильченко. – "А сегодня я подобрался ближе".

"Наверняка, если прибудет Боковлев, они выставят вокруг своего расположения дополнительные посты, и выдвинут их достаточно далеко. Безопасностью у него не круглые дураки занимаются". – Гаврилина не желала сдаваться.

"А мы всетаки попробуем", – жестко ответил Мильченко, и стал ставить задачу, давая понять, что дебаты закончены. – "С завтрашнего утра занимаем позиции по периметру опорного пункта Центральных. Настя, как только приедет Боковлев, и попадет в поле зрения твоего прицела – стреляй. Если соберет совещание – тем лучше. Не соберет – снимай одного. Работать будешь не с СВД, а с противотанковым ружьем – у него дальность прямого выстрела больше. Сейчас же проверь оптику. Даю тебе два выстрела, после чего мы начинаем работать изо всех стволов. Работаем максимум три минуты, после чего отходим в лагерь. Здесь будет место сбора. Запасная точка встречи – здесь". – Мильченко показал на карту. – "Это заброшенное лесничество в шестнадцати километрах от главной железной дороги".

Сергей свернул карту, пробормотал, – "ну, с этим пока все", – встал и скомандовал:

"Галактионов – в караул, остальным даю полчаса, чтобы искупаться, сменить одежду и приготовить все к завтрашнему делу".

Гаврилина отправилась купаться вместе с Настей, разделась, но в воду далеко не заходила – ее тело под грудью было перебинтовано, и с левого бока на повязке виднелись засохшие бурые пятна крови. Слегка ополоснувшись, она вылезла на берег, вытерлась и оделась.

"Я поброжу тут немного, а ты пока купайся", – бросила Таня и медленно пошла вдоль берега.

Неподалеку слышался шум и плеск, который производили купающиеся ребята. Настя, отплыв подальше и первернувшись на спину, увидела, как они ныряют с берега в воду шагах в двадцати от нее. Она развернулась, поплыла обратно к тому месту, где оставила вещи, и, нащупав ногой дно, стала выбираться на берег. Вдруг почти прямо за ее спиной громко плеснула вода.

Настя обернулась как раз в тот момент, когда Витька, вынырнув рядом с ней из воды, бросился мимо нее к берегу, с шумом расплескивая воду. Выскочив на бережок, он подбежал к ее одежде и остановился, повернувшись навстречу Насте и глядя на нее в упор чуть насмешливым взглядом. Та решила игнорировать эту наглую выходку и направилась прямиком к своей одежде.

"Отойди!" – коротко бросила она Витьке, нахально стоявшему у нее на пути.

"Да куда ты торопишься?" – удивился он. – "Кроме того, так тебе гораздо больше идет", – он сделал рукой неопределенный жест и вдруг неожиданным движением схватил ее за оба запястья. Она рванулась, но безуспешно – хватка его была очень сильной.

"Тише, тише, не рвись!" – громко зашептал Витек. – "Не бойся, не обижу. Вот увидишь". – Он пытался справиться с ее сопротивлением и притянуть поближе к себе.

Настя не желала кричать и звать на помощь. Молча она продолжала попытки вывернуться из мощного захвата Виктора. Однако они ни к чему не привели. Тогда Настя ослабила сопротивление, неожиданно улыбнулась, нарочито обмякла, позволила Витьку прижать ее к своему телу и резким ударом всадила колено ему в пах.

Захария издал короткий сдавленный стон, непроизвольно согнулся, но не расцепил своей хватки. Однако теперь Насте удалось резким рывком выкрутиться из слегка ослабевшего захвата. Его охватила слепая ярость, он разогнулся и бросился на девушку, тут же получив короткий встречный удар в нос. Это не успокоило его, но слегка отрезвило. Витек остановился, встал в боевую стойку и неожиданно ловко нырнул прямо на кучку настиной одежды. Прекатившись в сторону, он снова вскочил на ноги, но теперь в его руке блеснул настин десантный нож.

Неизвестно, чем кончилось бы дело, но тут Настя сделала круглые глаза, уставившись на какуюто точку у него за спиной, и коротко выпалила – "сзади!".

"Врешь, меня на дешевку не купишь", – усмехнулся Захария и медленно двинулся на Настю, оттесняя ее к кустам. Внезапная резкая боль пронзила его правую руку от локтя до запястья, рука онемела и едва удержала нож. Он стремительно развернулся в сторону нового противника. Перед ним, нехорошо улыбаясь, стояла Таня Гаврилина. Не успела еще его рука приобрести прежнюю чувствительность, как она ударом ноги вышибла нож из онемевших пальцев.

"Ну, петушок, иди сюда!" – ласково позвала она. Краем глаза Захария уловил, что Настя идет с ним на сближение. Вздохнув с досадой, он снова развернулся, в два прыжка достиг берега и столкнулся лицом к лицу с сержантом, стоящим в воде по пояс.

"Решил развлечься?" – голос Сергея был спокоен.

"Не твое дело!" – грубо выкрикнул Витька и, подняв тучу брызг, нырнул вбок, вдоль берега, обходя сержанта.

"С вами все в порядке?" – спросил Мильченко, обращаясь к Тане и лишь мимолетно скользнув взглядом по обнаженной Насте.

"В порядке, в порядке! Плыви, соколик, не засматривайся!" – ответила ему Таня и махнула рукой. Сергей, не говоря больше ни слова, оттолкнулся и поплыл к середине озерка.

"Каков нахал!" – покачала головой Таня. – "Тут дамы не одетые, а он прется себе, как ни в чем не бывало! Никакого воспитания".

"Ты о ком это?" – заинтересовалась Настя, откладывая в сторону полотенце и натягивая на себя футболку.

"Как о ком?" – удивилась в ответ Таня. – "О нахале этом, о Сережке".

"А – а. Я думала, ты про Витьку".

"Про него что говорить! Тут все ясно. Музейный экспонат – реликтовый образец пещерного человека. Их таких дурь только тяжелыми предметами выбить можно", – заключила Гаврилина.

Настя немного странно посмотрела на нее, но не стала ничего говорить, хотя ее так и подмывало ляпнуть несколько слов поперек. Она вовремя сообразила, что между этой женщиной и Сергеем лежат какие то давние, непонятные и неизвестные ей отношения. Но все же она была не согласна с Татьяной. Никакой Мильченко не нахал. Если другие ребята то и дело при случае откровенно пялились на нее, а то и пытались заигрывать – особенно Витька, который так и пер напролом, – то сержант вел себя очень корректно. Даже слишком корректно.

Как будто перед ним не вполне симпатичная молодая девчонка, а пустое место. Боевая функция…

С шести часов утра группа Мильченко стала выходить на позиции. Сержант указал каждому его сектор, а конкретную позицию они выбирали самостоятельно. Однако с Настей сержант отправился сам.

Рев двигателей раздался около полудня. На опушку, там, где из леса выходил один из проселков, на полном ходу выскочила боевая машина пехоты, за ней – юркий открытый "джип", следом – еще одна БМП. Не сбавляя скорости, они пронеслись к опорному пункту Центральных. Настя хорошо видела, как бээмпэшки прикрыли "джип" своими бортами, как из люков десантного отделения выскочила вооруженная охрана в черной форме, и Боковлев, которого она знала только по устным описаниям сержанта, лишь на мгновение мелькнув между своими людьми, скрылся в одном из домиков опорного пункта.

Ночная темнота уже опускалась на лес, а Боковлев так и не показался. Мильченко, используя те же радиостанции с маленькими наушниками, что и при атаке на соляной конвой, скомандовал "отбой".

Когда вся группа, с большими предосторожностями пробиравшаяся по лесу, собралась в лагере, было уже начало двенадцатого. Сергей тихо произнес:

"Меняем замысел. Нападаем через час. Все берут приборы ночного видения, и по моему сигналу атакуем опорный пункт с пяти сторон. Задачи будут такие", – и он принялся перечислять:

"Таня, пойдешь со своими двумя пистолетами. Наденешь черные колготки и черный свитер. Твоя задача – пробраться как можно ближе к дому, где сейчас Боковлев, и приблизиться к нему на дистанцию огня из "Гюрзы". Маловероятно, но в панике все может быть.

Я и Алексей идем с разных направлений с гранатометами. Наша задача – обстрелять тот же самый домик, чтобы выкурить оттуда Боковлева.

Захария идет со своим пулеметом, Костя возьмет мой ручной. Ваша задача – стрелять и попадать. Больше ничего.

У Насти задача прежняя".

Настя, сидя на большой разлапистой сосне, стоявшей на опушке, глядела в ночной прицел, установленный на противотанковом ружье, и различала лишь неясные зеленоватые силуэты и ослепительно – зеленые вспышки выстрелов. – "Как же я узнаю Боковлева?" – с тревогой подумала она. Однако это оказалось не самым сложным.

Это была страшная ночь. В опорном пункте грохотал бой. Нападение было неожиданным. Враг появился в ночи, невидимый, неуловимый – только вспышки выстрелов отмечали его присутствие. Но, несмотря на безлунную ночь, эти выстрелы удивительно точно ложились в цель.

Издали бой был даже в чем то красив. Пунктиры трассирующих пуль и огоньки, плясавшие у дульных срезов оружия, веселым фейерверком расцветили опорный пункт. Однако искры этого фейерверка жалили смертельно. Центральные были напуганы, но не растеряны, и не ударились в панику. Они быстро сообразили, что нападающих немного, и старались отвечать на каждую вспышку выстрела плотным огнем, искупавшим невозможность точного прицеливания.

В ночной прицел было видно, как у дверей домика появилось сразу несколько человек Издалека можно было догадаться, что они образовали кольцо, внутри которого – только один человек. Тот самый.

Настя упорно пыталась поймать его в тонкое перекрестье зеленоватых штрихов. Нет, только голова изредка мелькает между голов охраны. Ну, что ж… Вот он, момент! Приклад с кожаной подушечкой с силой ударил в плечо, зеленоватый силуэт головы в прицеле резко дернулся и пропал, ушел куда то вниз. Теперь – уносить ноги.

"Всем – отбой!" – крикнула Настя в микрофон, отсоединила прицел от ружья, убрала прицел в подсумок, а ружье сбросила вниз, тут же скользнув вдоль ствола за ним следом.

"Всем – отходить!" – продублировал ее слова Сергей. – "Алексей! Оставшиеся гранаты – по бронецелям!"

В опорном пункте взревел мотор БМП и гусеничная машина, раскачиваясь и подпрыгивая на неровностях почвы, выскочила на открытое пространство, и, не разбирая дороги, на скорости почти в 70 кмчас рванула к лесу. Через десяток – другой секунд она скрылась за черной стеной деревьев.

Другой повезло меньше. Огненно – хвостатый след гранаты прочертил ночную тьму, и впился в башню боевой машины. Когда перестрелка затихла, в опорном пункте тремя кострами горели подожженные бронемашины и танк.

В лагере собрались все. Как ни удивительно, никто не был даже скольконибудь серьезно ранен. Только Таня Гаврилина появилась с залитым кровью лицом, но и то пояснила – "разодрала лоб об сук, когда бежала".

Главный вопрос был – решена ли задача?

Настя отвечала неуверенно:

"Вроде бы попала…"

"Что значит – вроде бы?" – недовольно переспросил Сергей.