Текст книги "Стерпор"

Автор книги: Андрей Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Когда я впервые увидел его, – он забрался на балкон и проникновенно выступал перед народом, – моим первым побуждением было немедленно развернуться и пойти прочь. Я вспомнил, что звезды тоже ошибаются и этот человек может вовсе не быть моим предназначением. Но уже в следующее мгновение меня вдруг коснулось нечто волнующее и необычайно важное. Неожиданно для себя я замер и стал внимательно прислушиваться к тому, что говорит этот самонадеянный юноша. Меня охватило необъяснимое волнение, даже трепет, я почувствовал, что не в силах пошевелиться от ощущения, что перед нами выступает поистине великий в будущем монарх. Его ораторское искусство было далеко от совершенства, да и нес он совершеннейшую околесицу, например, сулил всем эликсир вечной жизни. Еще бы пообещал каждую одинокую женщину обеспечить мужчиной… Но все же в нем было то, что я зову величием. Дарт Вейньет, а это был именно он, поразил меня мощнейшей аурой властности, исходящей от него пульсирующими волнами силой. В его речах отчетливо наблюдался маниакальный личностный склад. Такие, как он, стремятся добиться успеха любыми средствами и такие, как правило, добиваются успеха.

Сомнений в своем предназначении для меня больше не было: я должен быть рядом с ним… Если я окажусь по правую руку от него, он сможет и меня вознести на самый верх – и тогда мне больше не придется влачить жалкое существование в этом проклятом королевстве.

Его спутник – бестолковый громила – показался мне, напротив, личностью более чем заурядной, к тому же он явно связан с преступными элементами Стерпора, но Дарт Вейньет, будучи личностью незаурядной и дальновидной, не гнушается ничьей помощью. Так что мускулы Кара Варнана и мой великолепный интеллект оказались ему более чем кстати.

Из записок Ламаса

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В ней рассказывается о коварстве королевской стражи, странной природе заклинаний и мучительном насморке

Вблизи королевское обиталище оказалось даже грандиознее, чем мне представлялось. Территории, прилегающие к дворцу, были обнесены высокой витой оградой с толстыми бронзовыми прутьями. Сквозь них можно было видеть тенистый дворцовый парк – длинные аллеи, протянувшиеся к башням великолепной каменной постройки старых времен. Многоярусный замок высился к небу несколькими башнями, надстроенными на них балконами, островерхими порыжевшими от времени крышами.

Если бы сейчас я знал, что мне придется карабкаться по каменной кладке вверх, до самых балконов под градом стрел, я бы, наверное, не поверил, что способен на такое. Но в недалеком будущем мне предстояло это проделать.

Если пройти вдоль ограды дальше, взгляд упирался в серые, невзрачные коробки, на фоне замка представлявшиеся апофеозом убожества, воплощением самой примитивной архитектуры. Здесь располагались казармы королевской стражи и дома придворной челяди, которые красноречиво свидетельствовали о том, что о комфорте приближенных монарх не слишком заботился, как, впрочем, и о благополучии подданных.

Зато его всерьез заботила собственная безопасность. Широкая утоптанная территория возле коробок специально была отведена для проведения солдатских учений. Сейчас здесь слышались зычные голоса команд и дружный топот обутых в форменные сапоги ног – сержант муштровал десяток стражей. Неподалеку сидел усатый, грозный с виду воин и напряженно водил точилом по зазубренному лезвию видавшей виды алебарды. Его желваки ходили вверх и вниз, а в целом лицо отражало крайнюю степень раздражения. Казалось, мысли воина витают где-то далеко, в тех сферах, что внесли разлад в его исполненную порядка военную жизнь. Стражи, свободные от учений, играли в карты и кости, двое вывешивали сушиться синюю форму и выстиранные портянки, благо денек был жаркий, припекало вовсю. Парочка вояк увлеченно беседовала, время от времени разливая из пузатого бочонка в глиняные кружки светлый эль.

Вокруг ограды толпились зеваки. Ламас поведал мне, что огромное количество народу собирается здесь каждый день. Люди держались за прутья и глазели на «королевских псов», некоторые вступали в вялую перебранку со стражами. «Эй, солдат, плохо ты что-то маршируешь». «Не твое собачье дело!» Девицы пытались привлечь внимание воинов яркими нарядами. Они фланировали вдоль ограды, смеялись и строили глазки. Кое-кто из солдат, к неудовольствию сержанта, активно реагировал на их заигрывания и успевал, даже будучи на марше, махнуть очередной девице ладошкой или послать воздушный поцелуй. Тогда сержант в ярости кричал на нарушителей и даже угрожал, что он им всем сейчас «скулы набок посворачивает». Однако рядовые не очень-то реагировали на его выкрики, должно быть, знали, что дальше угроз дело не пойдет…

Праздная публика возле дворца произвела на меня самое негативное впечатление. У меня постепенно стало складываться ощущение, что народу в Стерпоре заняться было решительно нечем, по причине отсутствия всякого дела. Люди шатались по улицам или сидели в многочисленных тавернах, потягивая светлый эль. В принципе, такое времяпрепровождение весьма приятно для души и полезно для переутомленного сознания, но, когда я сяду на трон, у моих подданных обязательно найдутся дела поважнее. Впрочем, об этом до прихода к власти лучше не распространяться. Непопулярное это дело – прививать народу трудолюбие. Особенно если народ этот произошел от обезьян.

Мы смешались с толпой и стали прогуливаться вдоль ограды с самым независимым видом, как будто проверяли, объявили нас уже государственными преступниками или пока еще нет. Как я и предполагал, здесь нас никто не замечал: вооруженные отряды, которые снарядили для нашей поимки, рыскали где-то на окраинах города. Никому и в голову прийти не могло, что мы вдруг окажемся возле королевского дворца.

Так мы и бродили вдоль бронзовых прутьев. Со стороны могло показаться, что шляемся мы совершенно бесцельно. Однако я предпринял этот рейд, предваряющий наше путешествие во дворец, не просто так. Мне важно было послушать, что говорят люди, ощутить их настроения, и в зависимости от того, что я услышу, разработать стратегию действий.

Ламас активно не поддерживал мою идею, быть на виду ему решительно не нравилось, он постоянно ворчал насчет тяжелой доли колдунов, их незавидной участи служить своенравным монархам.

Между прочим, кое-кто в толпе вел разговоры о вчерашнем поединке на центральной улице. Юноша с копной рыжих волос указал худосочной девице на грозного воина с королевского двора:

– Ишь, старается, знать, приказ получил во что бы то ни стало изловить Дарта Вейньета… Думают, у них что-нибудь получится…

Девица захохотала, как будто он сказал нечто чрезвычайно смешное.

– Чистое безумие, милорд, – снова забормотал Ламас, – ну и что мы тут шатаемся? Нечего тут делать… Пойдемте отсюда, умоляю вас.

– Да погоди ты, – одернул я его, – сейчас очень важно разведать обстановку. Видишь, обо мне уже говорят. Похоже, я становлюсь популярным в народе. А ты еще и аурой не занимался.

Ламас затряс бородой. Наверное, таким образом он хотел выразить свое несогласие. А я задрал голову, рассматривая острые наконечники на прутьях дворцовой решетки. Во время штурма пара секций, конечно, сразу завалится, а потом мои отлично вооруженные и подготовленные воины пробьют брешь в оставшихся верными Алкесу отрядах королевской стражи, оттеснят их к самому дворцу, и мы ворвемся внутрь… Я буду милостив с дворцовой челядью – убивать будем только самых фанатичных защитников рухнувшей власти, а остальных сошлем на рудники. Что касается Алкеса, то его я отправлю к Преолу, скажу, что там ему наверняка будут рады. Пусть разбираются между собой.

Мои размышления внезапно прервала выходка Кара Варнана. Он вдруг поступил совершенно безответственно: приблизился к самой решетке, ухватился за прутья и окликнул точившего алебарду усатого воина.

– Эй, – крикнул он, – привет, а я вот тоже хочу быть королевским стражем!

Воин поглядел на него с удивлением, потом лицо его разгладилось, он отложил алебарду и неожиданно сердечно улыбнулся Варнану:

– Это несложно, сынок, нужно закончить школу стражей, а потом пройти небольшой тренинг здесь, при дворце…

Он поднялся на ноги и приблизился, оказавшись на целую голову ниже великана. Ему пришлось задрать вверх небритый подбородок, чтобы поглядеть Кару Варнану в лицо.

– Ну и здоров же ты, парень. Туда, правда, не всех берут, важно происхождение, но с твоим телосложением тебя точно возьмут… Я мог бы даже поспособствовать тебе. Такие, как ты, нам нужны.

– Да?! – обрадовался Варнан.

– Да, для некоторых делают исключение, по моей просьбе, кстати. Ты попал точно по адресу, меня зовут Зильбер Ретц, я – начальник королевской стражи.

– Пределы его побери, – охнул Ламас и потянул меня за рукав. – Вам лучше, милорд, наверное, вернуть его… Это же начальник королевской стражи. У нас будут неприятности.

– Не стоит привлекать лишнего внимания, – ответил я, сохраняя самый спокойный вид, хотя по спине моей пробежали мурашки, – пусть поболтают…

– Если ты пройдешь через калитку, вон там, то мы сможем обговорить все детали, – предложил Ретц.

– Конечно, – обрадовался Варнан и заспешил в сторону калитки.

– Эй, – окликнул его Ламас, – Кар, ты ничего не забыл?

Варнан обернулся к нам и мгновенно смутился.

– О-о-о… ну, я мигом. Он только расскажет мне, как стать королевским стражем, и я сразу же вернусь, – проговорил великан.

– Ну, давай, давай, – проворчал колдун, постучав костяшками пальцев по лбу.

Зильбер Ретц добродушно улыбался, наблюдая за возникшей между Варнаном и Ламасом перепалкой. Он покрутил длинный ус и подмигнул великану, подбадривая его. Варнан глянул на меня еще раз и поспешно побежал вдоль ограды к калитке.

– Где только вы нашли такого идиота, милорд? – поинтересовался Ламас. – Он же совершеннейший дебил…

– Ты будешь удивлен, Ламас, – ответил я, – но он сам нашелся и однажды уже выручил меня из беды.

– Случайность, – предположил Ламас, – впрочем, сейчас он занимается тем, что уравнивает число своих положительных и отрицательных заслуг – в прошлый раз выручил из беды, теперь в нее втянет. Я это чувствую…

– Ты пессимист, Ламас, – заметил я.

– Я реалист, – возразил колдун, – к тому же немного провидец.

Зильбер Ретц сделал повелительный жест – и Варнана пропустили внутрь. Правда, великолепный двуручный меч ему пришлось отдать караулу. Но, видимо, таков был заведенный во дворце порядок. Здраво рассудив, что спорить с королевскими порядками в данной ситуации глупо, да и невыгодно, Варнан безропотно вручил свое оружие охране и вскоре уже был возле начальника королевской стражи, который предложил ему присесть на частично распиленный на дрова крупный ствол черного дуба. Нам оставалось только наблюдать за их разговором из-за ограды вместе с толпой заинтригованных зевак.

– Ну вот, – сказал Ретц, – так когда ты решил стать королевским стражем?

– Да я, в общем-то, я с детства об этом мечтал, – быстро заговорил Варнан, – для меня это такое важное дело, просто очень важное, а я все всегда чем-то не тем занимался. По крайней мере, мне так казалось… Ну всякой ерундой…

– Понимаю, понимаю, – быстро закивал Ретц, – у меня всегда было такое же точно чувство, пока я не стал тем, кем я стал. Эй вы, – крикнул он, – идите-ка сюда, послушайте, что говорит этот молодой человек!

Стражи быстро побросали свои дела – карты, кости, белье, муштру, – и подошли к сидящим, создав полукольцо. Из-за ограды хорошо было видно, как быстро и слаженно они двигались. Теперь Варнан был полностью окружен – за его спиной оказалась решетка, а перед ним стоял отряд из тридцати вооруженных стражей.

– Что-то происходит, милорд, – дрожащим голосом проговорил Ламас, – мне не нравится, как они двигаются…

– Спокойнее, Ламас, – ответил я, – ты разве не видишь, просто начальник королевской стражи хочет представить Варнана остальным.

– Итак, что ты там говорил насчет своих желаний? – неожиданно недобро усмехнулся Зильбер Ретц. – Повтори, пожалуйста, для всех этих людей…

– Я говорил… – начал Варнан. Но Ретц грубо оборвал его.

– Может, хватит?! – рявкнул он. – Хотел втереться ко мне в доверие таким глупым способом? Ты что же, бунтовщик, думал, что я не узнаю тебя?! Твое словесное описание у меня вот тут запечатлелось, – он хлопнул себя ладонью по лбу, – а ты – парень видный. К тому же кто еще будет повсюду таскать с собой такой здоровенный двуручный меч?

Зильбер Ретц стремительно вскочил на ноги, подхватил с земли остро заточенную алебарду и резко махнул рукой:

– Взять его! Это опасный бунтовщик. Захотел быть начальником королевской стражи? Ну-ну, это мы еще посмотрим, кем ты у нас станешь.

Зильбер Ретц обернулся к ограде, и толпа испуганно отшатнулась, столько хищного было в его взгляде. Он смотрел прямо на меня, так что мне тоже стало немного не по себе.

– Дарт Вейньет, – выкрикнул Ретц, – вам лучше не двигаться, оставайтесь на месте и, вполне возможно, вы не пострадаете! – Он отдал приказание. – Взять бунтовщиков!

В то же мгновение стражи кинулись на Кара Варнана. Великан отпихнул сразу нескольких «псов», а одного так приложил увесистым кулаком, что тот взвился в воздух и рухнул поодаль. Варнан принялся орудовать кулаками, раскидывая нападавших, но их было слишком много, и уже в следующее мгновение толпа стражей навалилась на великана, и он скрылся под грудой их тел…

Несколько стражей уже бежали от дворца вдоль ограды, держа алебарды наперевес. Снова затевалась заварушка. Мне в голову пришло, что последнее время, где бы я ни появился, немедленно возникала вооруженная стычка. Праздная публика с криками кинулась врассыпную, а Ламас сделал несколько быстрых пассов в ту сторону, где «псы» изо всех сил мутузили Варнана, потом поднял руку и резко опустил ее. Из его ладони вырвался мутноватый шар, с оглушительным грохотом ударил в мостовую, и все вокруг стало быстро затягиваться зеленоватым туманом. Его клочья начали кружиться вокруг меня причудливым хороводом, заволакивали зрение, щипали глаза и лезли в нос. Вскоре я уже почти ничего не видел, утратил обоняние и вкусовые ощущения – рот словно был забит липкой мокрой слизью, не самое приятное состояние, скажу я вам. И только смутный силуэт Ламаса маячил в нескольких шагах от меня.

– Бежим! – крикнул колдун и мгновенно растворился в зеленоватой густоте – помчался куда-то сквозь туман.

Я побежал следом, стараясь не потерять направление, что в условиях почти нулевой видимости представлялось мне невозможным. Вскоре туман так загустел, что в нем стало тяжело дышать: он забил ноздри еще больше, наполнил рот приторным, противным вкусом, тяжелой влагой оседал на ушных раковинах, лишая слуха. Мне показалось, что я оглох, ослеп и потерял всякую возможность ориентироваться в пространстве. Из носа постоянно лилась липкая слизь, словно я был смертельно простужен. В сложившейся ситуации мне приходилось рытирать нос рукавом. Голоса мечущихся в тумане людей звучали приглушенно, как будто из-под земли. Ламас маячил где-то впереди, но потом совершенно пропал из виду. Я растерянно остановился и принялся озираться, пытаясь определить направление, в котором следовало двигаться, чтобы оказаться подальше от дворца и королевской стражи. На всякий случай я вытащил меч и принялся водить им в воздухе – вдруг наткнусь на «псов».

Неожиданно из тумана вынырнул колдун. Одной рукой он зажимал нос, другой тронул меня за руку:

– Идемте, милорд, вы хотели попасть во дворец – надо спешить…

Во дворце у меня было весьма неотложное дело, о котором я пока не распространялся – боялся, что если кому-нибудь рассказать, то оно не выгорит. Разумеется, Ламасу мой визит во дворец, как, впрочем, и блуждания вокруг ограды дворца, представлялся совершенным безумием, и все же он не возражал. Наверное, мудро рассудил, что сам он человек подневольный, к тому же с недавнего времени находящийся у меня на жаловании, а посему должен беспрекословно выполнять все мои приказания. Даже самые сумасшедшие. Но в планах моих не было и доли безумия: обстановку я, хоть и с горем пополам, разведал, а предстоящее проникновение во дворец должно было позволить мне заполучить фамильный клинок Мордур. Я еще совсем не представлял, как отберу его у Алкеса, но был почему-то уверен, что Мордур непременно должен принадлежать мне, что именно он приведет меня к победе и трону.

– Вперед, Ламас, – сказал я и шумно высморкался, освобождая нос от наполнявшей их липкой слизи, – веди меня!

Что касается бедолаги Кара Варнана, то я вовсе не сомневался, что его мы сможем выручить позднее… В конце концов, он не похож на человека, который совсем не может о себе позаботиться. Круглый идиот, конечно, но идиоты, как правило, живут дольше людей с интеллектом выше среднего. Научный факт.

– Туман получился зеленым, – бормотал Ламас, поминутно сморкаясь в какую-то тряпку, – почему это могло произойти, я же все произнес правильно. Хм… Хм… Не понимаю… Не понимаю…

– Дай-ка ее сюда, – потребовал я, вырвал тряпку у него из рук и с наслаждением избавился от зеленой слизи, испытывая при этом острое чувство облегчения.

В ту же минуту послышался приглушенный грохот, словно большое количество металла ударилось о камни мостовой, а потом до нас донеслись крики.

– Держи его, вашу так-растак. – Зильбер Ретц орал где-то совсем близко, но его крик тонул в тумане, растворялся в нем, как масло в горячем молоке…

Мы замерли, прислушиваясь. Лицо Ламаса выплывало из зеленых хаотично движущихся хлопьев и скрывалось в них. Какая-то массивная фигура вдруг появилась из салатовой мглы и на полном ходу врезалась в нас, так что мы кубарем покатились по мостовой.

– Встань с меня! – визгливо заорал Ламас, придавленный гигантской тушей.

– Варнан, ты?! – обрадовался я.

– Я, – откликнулся Варнан, – раскидал их кое-как, полез на ограду, а она возьми и рухни… Все локти отшиб. Теперь вот не знаю, как буду руками шевелить. Да еще эти сопли, все льются и льются.

– Это временно, временно, – забормотал колдун, – судя по всему, это временно.

– Рассредоточиться, – послышалась зычная команда Ретца, – держать расстояние в метр, прочесать площадь. Живыми бунтовщиков не брать!

– Быстро! – крикнул Ламас, увлекая нас куда-то в сторону…

Позволив нашему проводнику вести нас, мы побежали куда-то сквозь густой туман. Мне казалось, что я захлебываюсь от влаги, осаждающейся в носоглотке. Варнан все время причитал, что совершенно отбил локти. Еще он сильно переживал утрату меча.

– Где я теперь такой возьму? – сокрушался великан.

Скоро мы выбрались из зоны тумана и побежали через город, точнее направились в восточную его часть, в самый грязный и захламленный район. Здесь, возле нескольких брошенных домов («хозяева умерли от бубонного нонгита», поведал Ламас, весело улыбаясь), росли раскидистые деревья. Стволы исполинов исчезали где-то вверху, а их тяжелые корни вгрызались в сочную землю. Колдун сделал несколько отточенных пассов, и через мгновение корни разошлись в стороны, а кусок грунта отлетел и шлепнул Варнана в живот. Тот согнулся пополам, сжимая зубы и давясь хлынувшими из носа зелеными соплями. Потом взревел:

– Ну вот, теперь еще и по животу…

Не обращая внимания на его стенания, Ламас жестом предложил нам забираться в обнаружившийся между корнями подземный ход.

– Пожалуй, после тебя, – заметил я, взглянув в открывшуюся моему взгляду черную пустоту.

Ламас пожал плечами и полез в узкий проход. Следом за ним, с трудом протиснувшись, отправился я (для больных дистрофией его, что ли, делали?); последним полез Варнан и, конечно, застрял – он никак не мог пропихнуть в узкий лаз массивные плечи, так и бултыхался вверху, пока мы с Ламасам не принялись тянуть его за ноги. Сначала он издал протестующий рев и даже попытался лягнуть нас, но мы были настолько настойчивы, что, в конце концов, ему пришлось сдаться. Он почти с хрустом провалился в подземный ход и оглушительно грохнулся на толстую задницу. Наше счастье, что мы успели отскочить в стороны.

– Охх, – только и смог произнести Варнан. Он сидел на твердой земле и опасался даже пошевелиться.

Ламас сделал несколько пассов, и корни вернулись на место, перекрывая доступ солнечным лучам и свежему воздуху. Мне показалось, что сразу же стало тяжело дышать.

– Браво, Ламас, – сказал я, высморкался от души и несколько раз хлопнул в ладоши, – сегодня ты был великолепен…

– Правда, милорд? – обрадовался колдун. – Поверьте, я очень старался. Между прочим, это я помог Кару разобраться со стражами, кинул в них несколько невидимых парализующих знаков…

– То-то я смотрю, они вот так вот замерли, – морщась от боли, проговорил Варнан и встал на ноги, издавая протяжные стоны.

– А вот ты, Кар, поступил опрометчиво.

– Правда, милорд? – передразнивая Ламаса, проворчал великан. – Наверное, это все потому, что я совсем не старался… – Он хлюпнул носом. – А что с соплями, старикан, когда это закончится?

– Скоро, – заверил его Ламас, – надеюсь, что скоро…

– Это просто невыносимо. – Я почувствовал, что если насморк продлится еще какое-то время, то я этого не вынесу. У меня слезились глаза, мучительно болел натертый докрасна тряпкой колдуна нос.

Кстати, что это за тряпка? За то время, что мы бежали сюда и забирались в подземный ход, я так и не удосужился ее рассмотреть. Теперь я развернул ее и понял, что это чьи-то большие омерзительные цветастые трусы.

– Что это? – упавшим голосом спросил я.

– Ах это! – Ламас сощурил глаза. – Хм, не рассмотрел их раньше! Хм, ну я это, создал пространственный вихрь, вызвал какую-нибудь вещь, чтобы можно было вытереть нос, вы у меня ее отняли. – Он с осуждением покачал головой.

– Но это же трусы, – возмущенно заметил я.

– Трусы, – согласился Ламас, – судя по всему, их еще недавно кто-то носил, может быть, кто-нибудь из стражей, что находились неподалеку от меня. Пространственный вихрь слишком далеко не действует.

– Дайте-ка взглянуть, – потребовал Варнан, – ну так и есть, это мои. А я-то думаю, что это мне так неудобно. – Он схватился за штаны и принялся их дергать.

Я с омерзением отбросил огромные трусы подальше и вытер нос рукавом – прежний способ борьбы с продолжающимся насморком был все же предпочтительнее.

– Ну, Ламас, – выдавил я сквозь зубы, – про мою недавнюю похвалу можешь забыть.

– Но вы же сами у меня их отняли, – попытался оправдаться колдун.

– Позвольте, милорд, я его прямо сейчас придушу, – отчаянно хлюпнув носом, сказал Варнан и надвинулся на колдуна, – мало того, что мы тут соплями исходим, ты еще трусы мои приспособил, чтобы нос свой длинный вытирать.

– Не стоит, Варнан, – осадил я его и свирепо добавил, дернув серьгу, – успеется!

– Все исправим, все сделаем, – засуетился Ламас.

Он стал двигать руками, словно собирал что-то из воздуха, потом сделал резкое движение – и в воздухе возникла сверкающая полусфера, осветившая пространство вокруг нас. Я успел заметить, как, оказавшись на свету, быстро побежали прочь несколько крупных пауков, стремившихся как можно скорее снова оказаться в темноте. Судя по всему, коридор, в котором мы находились, был природным. В стародавние времена это было русло подземной реки. Неровные стенки уводили куда-то во мрак.

– Заклятие факела, – пояснил колдун, – очень полезная штука. Этот подземный ход выведет нас к каменным лабиринтам дворца. Я знаю и другие проходы.

– И часто ты тут водишь экскурсии? – поинтересовался я у Ламаса.

– Эта первая. – Колдун улыбнулся, демонстрируя несколько зубов.

– Ладно, пошли, – скомандовал я.

Ламас двинулся по проходу вперед, над его головой поплыл факел, правда, очень странный, пламя то и дело шипело, словно на него лили воду, а несколько раз гасло и вовсе. Тогда Ламас чертыхался и возобновлял заклятие. Тогда я впервые подумал, что магия не слишком дается престарелому колдуну. Что-то у него все время выходит не так. Мы шли за ним следом. Гигант тяжело дышал – несмотря на высокие потолки, ему приходилось пригибать голову и сутулиться. К тому же он никак не мог подавить ярость и сейчас время от времени бил кулаком в ладонь, так что гулкое эхо разносилось далеко вокруг, достигая и ушей Ламаса. Каждый раз он вздрагивал всем телом и со страхом оглядывался.

– И давно ты тут живешь? – поинтересовался я.

– С тех пор как умер ваш папа… Он относился ко мне весьма неплохо и не позволял негодяю де Бонту выгнать меня со службы, но, – Ламас вздохнул, – все когда-нибудь кончается. После того как во дворце появился Алкес, меня просто-напросто выкинули на улицу… Зря они так поступили, – он обернулся, скорчив зловещую физиономию, – ведь я знаю здесь все входы и выходы, многое могу показать, многое могу рассказать…

– Хочешь сказать, что заслуживаешь тех двухсот золотых, что я тебе должен платить? – откликнулся я.

– Более чем, милорд, и вам еще придется в этом убедиться.

– Надеюсь, мне тоже, – сердито пророкотал из темноты неугомонный Кар Варнан.

Скоро мы вышли к обещанной каменной кладке, и колдун деловито вынул один из камней.

– Идите сюда, – подозвал он нас, – тут у их величеств комната совещаний, часто та-а-акие интересные вещи можно застать.

– Да ты что! – Я поспешно оттолкнул Ламаса и припал к отверстию.

Варнан тоже заспешил, но забыл об осторожности и со всего маха треснулся головой о каменный потолок, охнул и закрутился на месте.

– Тише, Варнан, – потребовал я.

– Совет уже начался, – сказал Ламас заговорщицким шепотком, он подался назад и присел у стены.

Варнан опустил голову, помассировал все еще болевший затылок, приблизился ко мне и приложил ладонь рупором к уху, чтобы лучше слышать.

Тут мне в голову пришла одна чрезвычайно любопытная мысль. Как это случилось, что мы попали сюда именно в тот момент, когда начался совет? Что это? Счастливое совпадение? Воля небес? Нет, нет и нет. Такая удача никак не могла быть простым провидением, скорее всего, здесь постарался колдун Ламас. Да, именно так все и было. Он точно рассчитал все и привел меня к этому смотровому отверстию именно в тот момент, когда начинался совет… Я оглянулся. Колдун сидел возле стены, казалось, что он уснул или впал в транс. Глаза его были закрыты, а пальцы рук, которые он положил на худые колени, слегка подрагивали. Внезапно я понял, что Ламас отнюдь не так прост, как мне показалось в первый момент, и то, что сейчас он со мной, служит достижению моей цели, тоже никоим образом не было случайностью, а было предопределено судьбой. Я решил, что, когда приду к власти, непременно повышу ему жалованье. Двести, пожалуй, маловато для колдуна, предрешенного мне самим провидением.

Стол переговоров был виден отсюда отлично. Массивный, он был сделан из красного дерева и представлял собой длинный четырехугольник без каких – либо пошлых украшений – строгий, крепкий и основательный, он выглядел как какая-нибудь древняя крепость, которая никогда не была во власти неприятеля. За столом сидели четверо – лицом ко мне Алкес и Ян де Бонт. Герцог, негодяй, даже и не подумал снять шляпу с павлиньими перьями. Напротив них расположился кто-то из моих братьев – на рукаве его виднелся фамильный вензель дома Вейньет, но со спины, кто это такой, различить было сложно. Рядом с ним сидел лысоватый герцог. Значит, это точно не Вилл, потому что он своего герцога уморил довольно быстро. Кажется, эта лысина была мне знакома, где-то я ее уже видел… Я прислушался, но никак не мог различить ничего, кроме громкого дыхания Варнана за спиной. Я обернулся к нему и приложил палец к губам. Он стал дышать потише, я смог различить голос говорившего и понял, что спиной ко мне за столом совещаний сидят Преол и герцог Мизерилла.

– … Они оповещены? – Преол был сильно взволнован.

– Да, да, гонцы уже отправлены, не волнуйся так. – Алкес был красный и взмокший, время от времени он вытирал со лба пот, платок лежал возле него на столе.

Ян де Бонт начал что-то говорить, но что именно, я уже не услышал, потому что Варнан принялся отталкивать меня от смотрового отверстия.

– Дайте-ка посмотреть, милорд, – проговорил он, проявляя почти детское любопытство.

Пожалуй, Ламас был прав: я связался с совершеннейшим дебилом.

– Эй-эй-эй, – зашипел я на него, – я тут не шутки шучу, а важными государственными делами занимаюсь.

– Ну, дайте же взглянуть! Вы уже давно смотрите.

– Кар! – яростно сказал Ламас, который внезапно вышел из транса. – А ну немедленно прекрати!…

– Идите вы все, – ответил великан, продолжая решительно толкаться, – я посмотреть хочу…

Я стал отстранять любопытствующего Варнана рукой, мучительно вслушиваясь в слабые голоса братьев и надеясь уловить хотя бы слово в этом невыносимом шуме. До меня доносились неясные обрывки речи Яна де Бонта: «… И в то же время я не думаю… Однако и он понимает, что…» Что же я такое понимаю, услышать мне уже не довелось. Упрямый Варнан, стараясь оттеснить меня от смотрового отверстия, навалился на каменную кладку всем телом. Послышался шум смещавшегося, годами недвижимого камня. Колдун при этом схватился за голову и в немом ужасе принялся рвать остатки волос. Голос советника внизу резко смолк, я припал к смотровому отверстию и увидел, как четыре головы повернулись по направлению доносившегося до них странного шума. В то же мгновение кладка стала разваливаться на глазах, у меня из-под ног внезапно исчезла опора. Как выяснилось позднее, отломился кусок плиты, – полагаю, из-за чрезвычайной массивности Варнана, – и мы с грохотом рухнули вместе с ним в комнату совещаний.

– Все пропало! – завизжал за нашей спиной Ламас и исчез где-то в подземном лабиринте.

Я сильно ушиб колено, а в голову мне угодил огромный булыжник. Поэтому в глазах у меня сильно помутнело. Я шатнулся, но устоял на ногах. Мне показалось, что комната совещаний вращается вокруг меня в бешеном темпе, однако уже в следующее мгновение я собрался с силами и сконцентрировал взгляд на присутствующих. Совещающиеся между тем пребывали в состоянии глубочайшего шока, вызванного нашим внезапным появлением. В туче пыли, стряхивая с себя обломки каменной кладки, я и Варнан поднялись на ноги. В ушах у меня звенело, и тем не менее я был сильно воодушевлен тем грандиозным впечатлением, которое произвело наше внезапное появление…

– Здравствуйте, господа! – проговорил я, следуя старой доброй традиции (как я уже неоднократно упоминал, приветствия всегда были моей слабостью).