Текст книги "Десять Голосов Правосудия"

Автор книги: Андрей Грин

Андрей Грин
Десять Голосов Правосудия

Истории давно почившего мира.

 
У тебя на сердце камень,
У тебя в руках вода,
В волосах застыло пламя,
Ветер в голове, бардак.
Между деревом и зверем,
Свой тотем поставлю я,
Только мне уже не верят,
Сила Слова здесь -твоя.
Для убийцы путь не долог,
Чтобы мог Богов убить.
Только манускриптов ворох,
Только б, силу раздобыть.
Кто-то стал быстрее пули,
Кто научится летать…
Ты богиня, судеб улей Мне убийцей Бога стать.
Камень разрубает меч мой,
Пламя вдруг собьёт вода…
Что со мной, я в муках вечных…
Ветер в голове, бардак.
 

Всё это случилось в стародавние времена, когда не существовало ещё единого знания о мире, и многие земли ещё не были цивилизованы. Когда люди только и делали, что ходили в крестовые походы да воевали. Эльфы защищали свои леса от непрошенных гостей, а орки, – приступы к горам, у вершин которых они жили.

Нельзя сказать, что орки были безобидны – даже наоборот, этот народ, в своё время, был самым кровавым, но, заняв своё место в этом мире, они успокоились, да и не было глупцов, кто решился бы напасть на их варварские поселения.

На севере одного континента жили рыцари, которые при всей своей любви к холодному оружию, взрывам и физической силе, кроме Касты Воинов, создали также и Касту Жрецов, которая тоже участвовала в битвах, применяя в бою магические техники, управляющие льдом. На юге этого же континента в лесах жили эльфы, а возле гор -жили орки, слабо владеющие клинками или луками, но которым не было равных в рукопашных поединках. Кроме того, за долгие годы, орки построили свою религию, и давно не являлись безумным стадом, -они жили в общинах, строили монастыри и высокие башни -колокольни, а их монахи были очень сильны в магических приёмах, управляющих стихией молнии. На другом континенте -на севере жили самураи, применяющие в бою и магию и оружие, а на юге жили друиды, высшие из которых, могли использовать в бою помощь деревьев и даже проходить сквозь землю. Также существовали ещё два племени, -которые, являясь людьми, настолько глубоко ушли в мир магии, что даже внешне немного отличались. Где-то на границе между землями друидов и самураев, жили эти два племени, каждое из которых вобрало в себя частичку и северной и южной культуры и техники ведения битв. Племя Взора Смерти развивало техники гипноза и владело телепортацией. Племя Ясного Взора обладало пронзающим взглядом, способным находить противника на больших расстояниях, не взирая на преграды, и управляло чистой энергией -пропуская её через любые препятствия, отбрасывая соперников, и даже сковывая их движение.

Друиды и эльфы, как наиболее цивилизованные племена, уже давно вели между собой торговлю, обменивались опытом, и отправляли своих учеников изучать магию в дружественное племя. Не редко, отправляясь в путешествия по морям, те, не возвращались оттуда -меж континентами уже давно курсировали банды морских разбойников, жаждущие наживы, они становились настоящими убийцами на море.

Стоит сказать что, внешне, люди, орки и эльфы были очень похожи, они не отличались ростом или наличием разных конечностей. У всех было по две руки, по две ноги. Разве что, средних размеров орк гораздо крупнее обычного человека в плечах и мускулатуре, многие из орков страдают полнотой, чуть более смуглые и обязательно темноволосые. Эльфы же наоборот -их кожа гораздо более светлая, чем у обычного человека, и они обязательно светловолосы, гораздо более стройные. Некоторые эльфы, принадлежащие к высшему сословию, отличавшемуся чистотой происхождения, выделялись также и необычным строением ушей. Жители племени Ясного Взора и Взора Смерти, от обычных людей отличались цветом волос и глаз, а также способностью их глаз изменять цвет, во время применения их магической силы. В остальных племенах такую способность развивали редкие маги, пережившие тяжелые потрясения, и замкнувшиеся в этом, на какое-то время. чень похожи, они не отличались ростом или наличием разных конечностей. У всех было по две руки, по две ноги. Разве что, средних размеров орк гораздо крупнее обычного человека в плечах и мускулатуре, многие из орков страдают полнотой, чуть более смуглые и обязательно темноволосые. Эльфы же наоборот -их кожа гораздо более светлая, чем у обычного человека, и они обязательно светловолосы, гораздо более стройные. Некоторые эльфы, принадлежащие к высшему сословию, отличавшемуся чистотой происхождения, выделялись также и необычным строением ушей. Жители племени Ясного Взора и Взора Смерти, от обычных людей отличались цветом волос и глаз, а также способностью их глаз изменять цвет, во время применения их магической силы. В остальных племенах такую способность развивали редкие маги, пережившие тяжелые потрясения, и замкнувшиеся в этом, на какое-то время.

Долгие годы, в этом мире, Богиня Стихий, натравливала народы друг на друга.

Народы шли войной на своих соседей, а властители оберегали эти порядки, и усиливали военную мощь своих территорий. Объединённая сила магии эльфов и друидов, заключила безумную богиню в заточение, в Храме Божественной Благодати. Сменявшиеся Смотрители Храма, проверяли магические механизмы, не дававшие ей покинуть этой территории, но и оттуда, она продолжала насылать свои чары. Черёд решающей битвы был уже близок…

Мир, наполненный магией, мир, где человеку были подвластны стихии, мир, где война шла ради войны, а ради мира шли переговоры. Сейчас его уже нет, но давайте присядем на минутку, и послушаем историю, из этого давно почившего мира… Многое ещё стоит Вам рассказать, о многом хочется предупредить заранее, но, пора переходить к истории…

История Бирюзовой из Полных Лун (для тех, кому так больше нравится -Глава 1) нравится -Глава 1)

 
Я пишу, – за окном темно,
Может только тебе есть дело,
До того, что, – уже давно,
И не нами, выбор был сделан.
Кто-то хитрый сидел, мечтал,
Разрубая стихии мечом,
Книгу жизни о нас создавал,
Написал, и забыл о чём.
 

*******

«Дождь… он льёт уже третий день, не переставая, и зачем я только вывел свою команду в море», -думал Пират, поглядывая на свою команду, которая, поскальзываясь и психуя, крепила канаты на реях…

Пирата все звали именно так и только так, -"Пират", он сам назвал себя так и даже ближайшие к нему не знали его настоящего имени и настоящего происхождения… И никто, ни одна живая душа даже не догадывались, кем он был, до того как впервые вышел в море… И сам он пока ничем себя не выдал, авторитет, и место капитана он заработал своими кулаками, кинжалом, и здравым рассудком, что не раз выручал его в схватках…

Стоя у штурвала, Пират вспоминал свою последнюю битву с самураем по имени Драгон, из-за которой они целый месяц чинили судно… Самурай не только отлично владел мечом, но и очевидно, был выдающимся магом, так как мог призывать для поединка несколько тел-воинов, каждое из которых сражалось отдельно от своего хозяина, но все они контролировались одним разумом…

Только богатый опыт Пирата, и его владение магией водной стихии, спасло команду от полной гибели. Он очень живо управлялся мечами, помогал себе волнами воды и прикрикивал на свою команду, которая помогала ему, организовывая взрывы и, отвлекая противника своими атаками… Перед самым концом битвы, Пират уже чувствовал, что если не будет выхода, ему придётся раскрыть свой секрет, открыть своё происхождение, но внезапно Драгон отступил и морской разбойник вздохнул с облегчением… Но всё же, разрушений было более чем достаточно. Боцман вместе с командой смогли устранить некоторые, но корабль все равно находился не в самом лучшем состоянии. Сейчас команда латала главную мачту и меняла паруса. Левиафан мог двигаться сам, но, оставаясь полуживым существом, требовал отдыха и сна. В такие моменты корабль двигался силой ветра и магических кристаллов. Скорость корабля была не ахти, краб Драгона порвал плавники на хвосте Левиафана, и тот не мог быстро плыть.

Пират не спешил, он щадил свою команду и свое судно. И, по его мнению, чем больше они отремонтируют здесь, в море, тем меньше заплатят за ремонт в порту Галилей. А латать обшивку все равно придется, нельзя подставлять борта Левиафана под удары других кораблей.

До Дня Цветущих Деревьев оставалось чуть больше полугода…

*******

«Молнии… Всё небо озарено молниями, -ну как, как можно было попасть на отряд орков-монахов, тем более на этот самый отряд… Ну, неужели эти придурки не заметили Райдена…», -проносилось в голове Тёмного Эльфа, наблюдающего за битвой. Он уже не мог помочь своим соплеменникам, и в одиночку с отрядом орков-монахов ему не справится, это он прекрасно понимал.

Он ушёл, бросил своих неудачливых соплеменников, -но не просто так, а пополнив свой багаж знаний и способов применения магии молнии на поле боя. Он наблюдал за боями орков-монахов давно, и он был единственным из эльфов, кто родился с предрасположенностью к магии молнии, более того -за всю историю их племени -он был единственным темноволосым. Только мать Тёмного Эльфа знала истинную причину странностей сына…

Он очень много времени отдавал тренировкам тела и владения холодным оружием, и редкий воин его возраста рисковал с ним связаться, главной его целью в жизни была битва, -предсказанная ему битва с Райденом, самым могущественным из орков-монахов… Ничего не скажешь, более чем достойный противник.

Битва разыгралась на одной из отдельных цепей гор. Такие мини-гряды были раскиданы по всем землям орков, перемежаясь степями и полями. Где-то даже была речка. Тёмный Эльф чувствовал глубинным чутьём, что пустыня, что находилась почти в центре континента, уже близко… Совсем близко. Как и его битва, его бой и его судьба.

Напряжённо следящий за ходом боя, Эльф всё же едва не упустил бесшумное появление Райдена. К счастью, обострённый слух и отменная реакция в очередной раз его выручили. Райден был в соломённой монашеской шляпе, закрывающей поллица, и неизменным Клинком в ножнах. Эльф подобрался, цепкий его взгляд отмечал всё – и безмятежно-уверенное выражение глаз, и ненапряжённую позу, и скользящую походку. Силён, силён.

Один из сражающихся эльфов подобрался и вытянул второй клинок из ножен. Едва уловимая улыбка скользнула по губам Райдена, и тот занёс обе руки, словно держа в них кусок воздуха. Треск и гром постепенно наполнили уступ, голубые искорки пробежали меж расставленных ладоней, сверкающие нити молний притянуло к Райдену… Тот резко выкинул обе руки в разные стороны, и эльфов разметало, словно сухие листья. Бой, до того шедший с почти равным счётом, превратился в избиение младенцев. С устоявшими после первой атаки, эльфами, с удвоенными усилиями и уверенностью разбирались орки-монахи. Одну из шаровых убийц Райдена, шальным веером разлетевшихся в стороны, притянуло к дубу Эльфа. Тот выругался про себя – кто же сядет на природный проводник молний перед встречей с магом стихии молнии, кроме него! Конечно, это только ему так везёт, причём всё время. Эльф мгновенно вытянул из ножен Громовержца и вздохнул спокойнее. Молния впиталась в лезвие, оставив бегать по поверхности весёленькие искорки электричества. Всё же его клинок был отличным, и незаменимым в предстоящей битве.

Райден и монахи удалились. Серебристо-зелёные глаза напоследок окинули дерево подозрительным взглядом, но Райден, после недолгих колебаний, отступился – впереди было ещё много дел. Эльф с удовлетворением проводил их взглядом. Он собрал ещё толику информации, а предупреждён – значит вооружён. И, убедившись, что отряд орков удалился на достаточное расстояние, легко спрыгнул с дерева. С непринужденной грацией приземлился, и, вздохнув, отправился дальше – нужно было спуститься с горы и как можно более незаметно проследить за орками. -предсказанная ему битва с Райденом, самым могущественным из орков-монахов… Ничего не скажешь, более чем достойный противник.

Битва разыгралась на одной из отдельных цепей гор. Такие мини-гряды были раскиданы по всем землям орков, перемежаясь степями и полями. Где-то даже была речка. Тёмный Эльф чувствовал глубинным чутьём, что пустыня, что находилась почти в центре континента, уже близко… Совсем близко. Как и его битва, его бой и его судьба.

Напряжённо следящий за ходом боя, Эльф всё же едва не упустил бесшумное появление Райдена. К счастью, обострённый слух и отменная реакция в очередной раз его выручили. Райден был в соломённой монашеской шляпе, закрывающей поллица, и неизменным Клинком в ножнах. Эльф подобрался, цепкий его взгляд отмечал всё – и безмятежно-уверенное выражение глаз, и ненапряжённую позу, и скользящую походку. Силён, силён.

Один из сражающихся эльфов подобрался и вытянул второй клинок из ножен. Едва уловимая улыбка скользнула по губам Райдена, и тот занёс обе руки, словно держа в них кусок воздуха. Треск и гром постепенно наполнили уступ, голубые искорки пробежали меж расставленных ладоней, сверкающие нити молний притянуло к Райдену… Тот резко выкинул обе руки в разные стороны, и эльфов разметало, словно сухие листья. Бой, до того шедший с почти равным счётом, превратился в избиение младенцев. С устоявшими после первой атаки, эльфами, с удвоенными усилиями и уверенностью разбирались орки-монахи. Одну из шаровых убийц Райдена, шальным веером разлетевшихся в стороны, притянуло к дубу Эльфа. Тот выругался про себя – кто же сядет на природный проводник молний перед встречей с магом стихии молнии, кроме него! Конечно, это только ему так везёт, причём всё время. Эльф мгновенно вытянул из ножен Громовержца и вздохнул спокойнее. Молния впиталась в лезвие, оставив бегать по поверхности весёленькие искорки электричества. Всё же его клинок был отличным, и незаменимым в предстоящей битве.

Райден и монахи удалились. Серебристо-зелёные глаза напоследок окинули дерево подозрительным взглядом, но Райден, после недолгих колебаний, отступился – впереди было ещё много дел. Эльф с удовлетворением проводил их взглядом. Он собрал ещё толику информации, а предупреждён – значит вооружён. И, убедившись, что отряд орков удалился на достаточное расстояние, легко спрыгнул с дерева. С непринужденной грацией приземлился, и, вздохнув, отправился дальше – нужно было спуститься с горы и как можно более незаметно проследить за орками.

До Дня Цветущих Деревьев оставалось около полугода…

*******

«Ветер… Этот ветер пронизывает до нитки, в такое время года он только добавляет холода, -но решение принято, и отступить от него -уже нельзя», попытался подбодрить сам себя Тамплиер перед входом в убежище Тёмного Жреца.

Они были не только друзьями, но и главными соперниками, каждый был признан лучшим в своей касте, и каждый готов был отдать жизнь, друг за друга. Но, несмотря ни на что, Жрец был прожженным практиком, и мог с ходу забраковать идею Тамплиера. Тем более что последняя не была ничем не подкреплена, кроме как предчувствиями Рыцаря. Оставалось надеяться на чутьё друга и его же верность дружбе.

– Ты всё-таки отправляешься? Это же безумие… -сказал Тёмный Жрец, почемуто вертя в руках свои артефакты. -Зачем это вообще тебе нужно? Какой толк от твоей затеи? Я ещё с трудом, но понимаю первых рыцарей-крестоносцев, что отправлялись в походы в поисках Божественной Благодати, Вечной Жизни, Мудрости Друидов, Роковых Мощей и прочей ерунды. Но идти в поход, чтобы собрать десять лучших воинов мира, это какая-то бредятина, друг мой… Вопервых, как ты думаешь их проверять на «лучшесть»? Я, конечно, смогу помочь, но только через вскрытие. Только боюсь, после этого они тебе уже ничем не смогут помочь, в качестве зомби они же тебя не устроят, правда? Во-вторых, как ты их найдёшь? Турниры – это хорошо, но они существуют преимущественно среди рыцарей. В-третьих, а если они окажутся из враждующих племён? А если он просто не захотят – об этом ты подумал? Что, если твои предчувствия навеяны чем-то другим? Ты не съел случаем, чего? Грибов там, мухоморов? Знаешь, такие грибы с красной шляпкой и белыми пятнышками, – Жрец явно издевался, заодно оттачивая на Рыцаре свой сарказм и иронию.

– Просто ответь мне, мой друг, ты идёшь со мной? – спросил Тамплиер, он почти пропустил мимо ушей половину тирады Жреца.

– Сейчас уже… Разбежался… Как же, отпущу я тебя одного шататься по всему миру в поисках такой же двинутой братии…

Тёмный Жрец выдвинул стоящий за столом мешок, по одному взгляду на который Тамплиер понял, что его друг и не рассчитывал его отговорить, а уже давно ждал начала этого приключения. Жрец небрежно втиснул в мешок те артефакты, что вертел в руках – Тамплиер, наконец, узнал Жезл Чумы и Кубок Анемии – и вскинул его на плечо. Тамплиер широко улыбнулся, и Жрец ответствовал привычной ухмылкой. Рыцарь был рад тому, что друг явно не собирался бросать его. Впрочем, другого, он и не ожидал. Выйдя со Жрецом из его укрытия, он полной грудью вдохнул свежий воздух, пропитанный ожиданием.

– Пора, мир ждёт, -чуть-чуть патетично выдохнул Рыцарь.

– Ну да. Труба зовёт, только вперёд, снесём всех, кто не согласен… – насмешливо пробурчал себе под нос Тёмный Жрец. И оглянулся, окидывая жестким взглядом окрестности.

– Надеюсь, это хотя бы будет весело. Мне становиться скучно, эта эпопея наверняка встряхнёт меня и мир заодно… Мы уже стали покрываться мхом и болотной ряской, -сказал Жрец неопределённо, в воздух. Рыцарь не обратил особого внимания – он привык, что его друг несколько странен, и вполне способен разговаривать сам с собой. В его запутанные мысли лучше не соваться, для собственного душевного равновесия.

– Жрец явно издевался, заодно оттачивая на Рыцаре свой сарказм и иронию.

– Просто ответь мне, мой друг, ты идёшь со мной? – спросил Тамплиер, он почти пропустил мимо ушей половину тирады Жреца.

– Сейчас уже… Разбежался… Как же, отпущу я тебя одного шататься по всему миру в поисках такой же двинутой братии…

Тёмный Жрец выдвинул стоящий за столом мешок, по одному взгляду на который Тамплиер понял, что его друг и не рассчитывал его отговорить, а уже давно ждал начала этого приключения. Жрец небрежно втиснул в мешок те артефакты, что вертел в руках – Тамплиер, наконец, узнал Жезл Чумы и Кубок Анемии – и вскинул его на плечо. Тамплиер широко улыбнулся, и Жрец ответствовал привычной ухмылкой. Рыцарь был рад тому, что друг явно не собирался бросать его. Впрочем, другого, он и не ожидал. Выйдя со Жрецом из его укрытия, он полной грудью вдохнул свежий воздух, пропитанный ожиданием.

– Пора, мир ждёт, -чуть-чуть патетично выдохнул Рыцарь.

– Ну да. Труба зовёт, только вперёд, снесём всех, кто не согласен… – насмешливо пробурчал себе под нос Тёмный Жрец. И оглянулся, окидывая жестким взглядом окрестности.

– Надеюсь, это хотя бы будет весело. Мне становиться скучно, эта эпопея наверняка встряхнёт меня и мир заодно… Мы уже стали покрываться мхом и болотной ряской, -сказал Жрец неопределённо, в воздух. Рыцарь не обратил особого внимания – он привык, что его друг несколько странен, и вполне способен разговаривать сам с собой. В его запутанные мысли лучше не соваться, для собственного душевного равновесия.

До Дня Цветущих Деревьев оставалось менее полугода…

*******

«Огонь… кругом огонь, лава и постоянные землетрясения. Ну, каким Богам мне молится, чтобы они успокоили нашу грешную землю…», -оглядывая с вершины остывшего вулкана, горизонт, произнёс Оракул, -"это снова ты", -сказал он, как могло показаться, в пустоту.

– И откуда вот, ты всегда знаешь, когда я появлюсь? -сказал Искуситель, возникший, казалось бы, из ниоткуда.

– Вот именно поэтому-то меня и называют Оракулом. Я знаю, что произойдёт…

– Ну, я так не играю, скучно с тобой… Может, пойдём, выпьём? Или к девчонкам? Как ты на это смотришь? Нет, ты не подумай. Я вовсе не пытаюсь, вновь попробовать, тебя перетянуть на сторону нашего племени, просто -подружески отдохнуть предлагаю.

– Я без повода пить не стану, да и тебе не советую, -твоей печени уже давно тебя придушить хочется, а пойдешь к нашим девчонкам, будет драка.

– Ой, нашёл кого пугать дракой. Иди, муху навозом припугни.

– Ну, смотри, как знаешь. Дело твоё. Да, есть ещё кое-что… Пришло время сказать тебе это – нам пора готовиться. Скоро, нам с тобой, предстоит очень дальний путь, самое опасное в нашей жизни путешествие…

– Нам?

– Тебе и мне, и ещё нескольким людям, которых мы пока не знаем…

– А говоришь, пить не будешь… Уже, видимо… Или это ваши травки с Симо, так действуют?

– Я говорю серьёзно. И ты сам знаешь, что с тобой мне не до шуток.

Искуситель прекрасно это знал, и отчётливо понимал, что, сказанное ему Оракулом, уже было предрешено. Значит, так встали звёзды, значит, так он прошёл свой путь до этого момента. Если бы это ещё можно было изменить, Оракул бы не стал тратить слова и время, рискуя своей репутацией и именем.

Их нельзя было назвать друзьями, но и врагами они уже давно не были. Они были достойными соперниками, и в поединках, друг против друга, всегда дрались с честью, уважая силу соперника. Оракул был прорицателем своего племени, племени Ясного Взора, опытным воином, и происходил из древнейшего рода, чем всегда гордился. Искуситель был молодым воином, из, когда-то враждующего с Оракулом, племени Взора Смерти, ныне мирно соседствующем. Искуситель сгубил немало выдающихся воинов, и прозвище своё, он получил именно в бою, -за любовь к использованию обманных уловок и гипнотических наваждений, а не только, за его греховодный образ жизни. Прозвище так закрепилось за ним, что настоящее его имя – Аластар, многие просто не помнили.

Бывшие соперники развернулись спинами друг к другу. Сделав несколько шагов по тёплому камню, Искуситель исчез, оставив лишь след в воздухе, от воронки телепорта. Оракул, сотворив немыслимую фигуру из пальцев, и прошептав что-то себе под нос, стал спускаться к своей хижине. Он медленно парил в воздухе, на небольшом расстоянии от поверхности горы, порой, принимая идеально горизонтальное положение. Со стороны казалось, что между ним и горой образовалась воздушная подушка, не дававшая ни приблизиться к поверхности, ни отдалиться от неё. Оракул приблизился к хижине, встряхнул пальцы, и шагнул на землю. Уже заходя в хижину, он поднял глаза на вершину. Всё, что он успел заметить, – это свежий след от воронки телепорта.

Прозвище так закрепилось за ним, что настоящее его имя – Аластар, многие просто не помнили.

Бывшие соперники развернулись спинами друг к другу. Сделав несколько шагов по тёплому камню, Искуситель исчез, оставив лишь след в воздухе, от воронки телепорта. Оракул, сотворив немыслимую фигуру из пальцев, и прошептав что-то себе под нос, стал спускаться к своей хижине. Он медленно парил в воздухе, на небольшом расстоянии от поверхности горы, порой, принимая идеально горизонтальное положение. Со стороны казалось, что между ним и горой образовалась воздушная подушка, не дававшая ни приблизиться к поверхности, ни отдалиться от неё. Оракул приблизился к хижине, встряхнул пальцы, и шагнул на землю. Уже заходя в хижину, он поднял глаза на вершину. Всё, что он успел заметить, – это свежий след от воронки телепорта.

До Дня Цветущих Деревьев оставалось совсем мало времени, чтобы всё успеть…

*******

«Пепел… Серый пепел, с лёгким привкусом неизбежности и тяжёлым запахом несбывшихся надежд. Пепел. Он оставляет после себя лишь горечь на губах, и нет никакого способа избежать постыдных слёз» -завороженная зрелищем тихо догорающей ветки, Шет смахнула с тонких пальцев сероватую плёнку и подняла голову.

«Всё, решено. С этих пор буду попадать в плен только эльфам – у нас самые комфортные узилища. Тихо, светло, спокойно. Да и сама… кхм… Камера из дерева» Эс-Лахар окинула взглядом переплетенье веток и золотистых листьев.

Шет вздохнула и, поморщившись, потянулась почесать левую руку, но вовремя опомнилась. «Нельзя расчесывать иероглиф – иначе всё затянется еще больше», всплыли в памяти слова отца.

*******

Верно говорят – век живи, век учись, а всё равно дураком умрёшь. Уже шестнадцать лет Шет жила в городе орков, но так и не удосужилась узнать, что означает принятие последнего вздоха умирающего орка. Поэтому и удивилась, получив приглашение от Старейшины, самого загадочного и сильного из Совета Орков. Стать чьим-то душеприказчиком, причём не по своей осознанной воле и, не имея возможности прерваться хоть на день… Не слишком приятная судьба, правда? Сирота, из милости подобранная бездетной семьёй орков в возрасте четырёх лет помнила лишь пепел на месте своего дома и темноту чужого леса.

Шет и так была загружена уроками в Военной Академии Орков – свой выбор, кстати! – а теперь ещё и эта… Работёнка.

Слава Серану, родители были людьми умными и сразу же заметили «проявление» последнего вздоха Ран-Гора. Дело в том, что быть «наймитом» -принявшим последний вздох – имеет одну очень неприятную особенность. Пока долги и желания умершего ещё висят на тебе тяжким грузом, в тебе живёт этот самый вздох и иногда заявляет о себе. Довольно громко заявляет, надо признать.

Сначала на коже появляется красноватое пятно, потом оно начинает бешено чесаться, и, в конце концов, принимает форму иероглифа. А какого – зависит от характера «найо» -самых больших долгов и самых сильных желаний. Как только займётся рассвет, в сознании всплывает голос умершего, мерно говорящий об очередном долге. И так день за днём, пока последняя воля не будет исполнена, и счастливая душа не отправится пировать в кровавые чертоги Серана. В общем, в эти дебри глубинной магии орков лучше не соваться – хлопот потом не оберешься. В этих «лесах» мог заблудиться даже Совет племени, полным составом.

Но была надежда, что конец мучений близок – это подтверждалось размерами зудящего пятнышка, принимающего всё более отчётливую форму. Шет оплатила столько долгов Ран-Гора, что уже сбилась со счёта. Желания и долги были странны и удивительны, никоим образом не напоминая те, с которыми другим «наймитам» приходилось иметь дело. Некоторые стоили пары монет, другие – долгого разговора, а иные требовали напряжения духа и тела. Шет радовалась тому, что не отлынивала от уроков в Академии.

И вот, наконец, пятно почти приняло форму иероглифа («судьба» -уже можно было разобрать, вглядевшись), и на утро этого дня Шет встала с больной головой и очередным странным поручением. Эс-Лахар вздохнула и отправилась собираться – её ждал долгий путь в Леса Эльфов… Самоубийственный, надо доложить, путь. – её ждал долгий путь в Леса Эльфов… Самоубийственный, надо доложить, путь.

*******

Шет вынырнула из воспоминаний, услышав шорох приоткрывающейся створки – в комнату зашёл капитан отряда лучников. Именно он задержал Шет на окраине города Лл’аэр, когда девушка пыталась пройти сквозь ворота.

– Наш Старейшина готов тебя принять.

Шет остолбенела. Когда она думала об эльфе, имя и адрес которого назвал РанГор, она никогда не думала о том, что он может оказаться важным человеком!..

Шет скрыла своё удивление и встала.

– Веди.

Старейшина оказался молодым – на вид – мужчиной с роскошной гривой серебряных волос и пронзительным взглядом. Шет поклонилась и рассказала про Ран-Гора.

Немного помедлив, она озвучила его волю. Зелёные глаза эльфа засверкали, и он взмахом руки поблагодарил девушку.

Когда та уже вышла, он тихо произнёс себе под нос:

– Никогда бы не подумал, что Посол окажется Посланницей… Что же, если это выбор Ран-Гора, то она достойна. Надо сообщить другим Старейшинам. Близится час выбора…

Когда Шет уже выходила за Врата, её догнал какой-то лучник и вручил две спафы. Глаза девушки расширились от удивления – о эльфийских «брате» и «сестре» ходили легенды, но никто из не-эльфов не держал в руках это чудо.

– Это велел вам передать Старейшина.

И лучник исчез. Шет трясущимися от восторга руками огладила ножны и прикрепила их за спину. Впереди было ещё много свободного времени для тренировок – намертво запомнившийся голос Ран-Гора сказал, что ей нужно будет найти…

«Оракул, Искуситель, Пират, Драгон, Тёмный Жрец, Тамплиер, Тёмный Эльф, Райден, Ассасин и Берсерк. У каждого есть цель, тайна и мечта…» -сразу всплыл в памяти, словно выжженный в мозгу, голос.

До Дня Цветущих Деревьев оставалось немало времени для тренировок.

*******

Снег… Белые кристаллы тысячами сыпятся с неба. Так было и так будет, но мне невыносимо видеть его. Он угнетает меня, и раскрывает мою тайну. «Я никогда не видел тающего снега» -подумал Драгон. Сражение с Пиратом и его командой не шло из головы воина. «Как обычный человек мог победить меня? Лучшего воина этой страны. Я должен узнать». Надев рогатый шлем, Драгон вышел из дома. Снег скрипел под ногами, пока самурай спускался по лестницам своего дворца. В его краю зима была особенно сурова, снег шел здесь почти круглый год. Лишь летом расцветали волшебный деревья Окашии, окрашивая снег в розовый цвет и распространяя свои лепестки по округе. И горе было тому, кто запятнает свой меч кровью другого самурая. В это время прекращались распри, и все кланы собирались в священной роще. Вздох вырвался из груди воина, и он прогнал воспоминания. Замок вздохнул, когда Драгон перешел по мостику через ров.

– Я вернусь к моменту, когда расцветут волшебные деревья, до этого времени ты никого не должен пускать сюда.

Гигантский полярный краб, на котором стоял дворец послушно вздохнул и закрыл глаза. Сейчас было время его спячки. По дорожке, мощенной красным кирпичом, он подошел к пагоде, стоявшей на отшибе. Охранники Храма Ветров были заранее убиты, воины Драгона стояли на страже. В эти смутные времена все сражались друг с другом, и храм переходил из рук в руки. Двери распахнулись, впуская в здание холодный воздух. Изнутри здание казалось еще больше чем снаружи.

Драгон зажег факелы и подошел к дальней стене здания. Огоньки плясали на стенах, изображая чудных зверей.

– Достопочтенные предки, я проиграл битву, но клянусь честью нашего клана, найду своего противника и одержу победу.

Его слова эхом разнеслись по пагоде. Опустившись на одно колено, воин зажег священные благовония перед статуей изображающей его предка. Самураи считали себя основателями мира и для этого были причины, их священные техники разительно отличались от умений прочих рас, а обращение с оружием было основным искусством этого народа. Если бы не малочисленность, они бы покорили весь обитаемый мир. Но видимо природа этого не хотела. Закрыв глаза, Драгон вдохнул священные благовония, и услышал голоса.

– Твое будущее не предопределено, мы не видим, что случится, но нить твоей жизни имеет золотистый оттенок, это хороший знак. Иди молодой Драгон, не беспокойся за свою страну, мы верим, что ты исправишь наши ошибки. основным искусством этого народа. Если бы не малочисленность, они бы покорили весь обитаемый мир. Но видимо природа этого не хотела. Закрыв глаза, Драгон вдохнул священные благовония, и услышал голоса.