Текст книги "Колхозное строительство 5 (СИ)"

Автор книги: Андрей Шопперт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Давно было, тридцать с гаком лет назад. Сейчас «рупору» шестой десяток идёт, успел и повоевать с немцами во Вторую мировую – в американской, конечно, армии. Уговорили его Гагарин и Билетникофф вспомнить Родину и «поговорить» с министер Тишкофф.

Вот сидит напротив. Не русский. Не в смысле – белорус. Американец! Бизнесмен, учёный. Вполне себе успешный. На Родине и не был – там родился. Тем не менее, в движение записался, и даже денежку немалую выделил – и вот, прилетел.

– Санкции обойти тяжело – но вы ведь даже не пытаетесь их обходить по-умному. Вы, русские, всегда действуете в лоб. Схитрить надо! Пусть двигатели у нас купит Румыния или Албания. А вы потом – опять не у них! Пусть Румыния продаст их Чехословакии. А вот потом уже купите запчасти на эти двигатели у чехов вы.

Пётр о чём-то подобном в будущем слышал – что-то нужное так через Румынию и покупали. На первое время приемлемый вариант.

– А помочь нам сделать такие двигателя? Если завод убыточный и почти перестал их делать, то что с оборудованием?

– Вы молодец, мистер министер. Именно за этим я и приехал. Пусть Румыния покупает. Хоть половину завода продадим.

– О, ви есть кароший «идущий русский»! – поднял палец Штелле.

– Я, я есть красавец.

Глава 10

Событие двадцать пятое

Многие убеждены, что Незнайка побывал на Луне, но не верят, что там были американцы.

Роскосмос анонсировал запуск первого в мире беспилотного самогонного аппарата.

Персонажа звали Кубик. Кубик Рубик? Нет. Шутка неудачная. Персонажа звали Кубрик. Да, да – тот самый Стэнли Кубрик. Какого труда стоило его затащить в свои тенета! А потом оказалось легчайшей задачей.

– Дадим поработать на синтезаторе Евгения Александровича Мурзина. Вы знаете, что в обычной октаве всего 12 звуков, а в синтезаторе АНС – 720?

– Не надо меня уговаривать, я видел ваш «Музыкальный Ринг» по телевизору. Это шок! Как мне не хватало такого инструмента, когда я снимал свой фильм «Космическая одиссея 2001 года»! Фильм уже вышел на экраны – но, если вы дадите мне поработать с вашим синтезатором, я кое-что исправлю. Мне хватит пары месяцев, а потом я ваш.

– Точно?

– Я задумал новый фильм «Заводной апельсин» по одноимённому роману Энтони Бёрджесса, – Кубрик махнул рукой и с вызовом посмотрел на Тишкова, – Но ради этого чуда техники я готов отложить проект на некоторое время.

– Даже не интересно, что за работу вам предложат?

– Я читал обе части «Рогоносца». Самая известная сейчас в США книга. Тиражи фантастические. Вы скоро станете очень богатым человеком! Вы хотите, чтобы я снял фильм по этому роману?

– Да бог с вами. Французы отлично справляются. Я хочу, чтобы вы сняли фантастический фильм о посещении нашими космонавтами Луны.

– Ого. Ведь я слышал, что у вас вовсю идут работы по «Лунной программе». Как и в НАСА, между прочим, – горд за своих.

– Людям очень нравятся фантастические фильмы. Ваша «Одиссея» – тому подтверждение.

– Хорошо, я согласен. Я, правда, слышал, что у вас режиссёры несколько стеснены материально, – у, рожа американская.

– На вас найдём. Если что, свои добавлю.

– По рукам. Где мой синтезатор? – вот где таких людей делают? Деловая колбаса.

– В музее Скрябина. Вас проводят. Два месяца, и ни минутой дольше.

– Тогда почему я ещё здесь?

А с чего всё начиналось? А началось с того, что позвонил Марсель Бик.

– Петья, ти смотрьел фильм «Космическайя одисьея»? Нюжжен этот режьисёр. Нужьно снимать ещьё «Рогоносец» им, – и слюной даже из телефонной трубки брызжет.

– Стэнли Кубрик?

– Та, Стэнли Кубрик. Он геньи! Он снимьет великий «Рогоносец».

– А комедия? Мне нравится.

– Пусть будьет и комьедия и трагьедия.

– Спасибо, Марсель. А ты можешь пригласить его ко мне? Нужно поговорить.

– Буду постарасья.

– Постараться.

– Та, постарасья.

– Жду звонка.

Стэнли Кубрик? Якобы товарищ, который снял «высадку» астронавтов НАСА на Луну, режиссёр «Лунной Аферы»? Пётр Штелле одно время следил за сражением «могликов» и «немогликов». Кто его знает, кто там прав, но одно точно сказать можно: Стэнли Кубрик три года ничего не снимал. Почему? Снял свою «Одиссею» и на пике популярности исчез. Потом снимет эту жуть – «Апельсин». Там подросток-хулиган вместе со своей шайкой «другов» (полно русских слов в фильме) получает наслаждение от драк, грабежей, пыток и изнасилований – и никакого раскаяния. Однако жестокое избиение и убийство пожилой женщины наконец привело Алекса в тюрьму. Там его подвергают чудовищному лечению отвращением по так называемой «технике Людовико», которое подавляет его стремление к агрессии. Побочным эффектом становится неприятие классической музыки.

Пётр смотрел очень давно. Муть и хрень! Хрень и муть! Вот хочется другие слова подобрать, ан нет. Опять – хрень. А если ещё раз? Блин, снова – муть. Кубрику и его семье даже будут угрожать расправой в Великобритании. Придётся ему изъять фильм из проката на Острове.

Чёрт с ним, с «Апельсином». Если верить «немогликам», он, этот самый Кубрик-Рубрик (опять шутка, блин), похоронит советскую «Лунную программу». Лишит страну лидерства в космической гонке. Ну, посмотрим.

А что будут делать Штаты, если «Лунная Афера» – это правда? Кубрика-то нет. Хотя ведь уже сняли «Звёздный путь»! Но нет. Другой уровень. Если «немоглики» в шедеврах Стэнли находят десятки ляпов, то уж без него… Это буде точно Аферой.

По конспирологической теории СССР за «одобрямс» получил КАМАЗ, «трубы в обмен на газ», разрядку и вывод американских войск из Вьетнама.

КАМАЗ?

13 декабря 1969. Начало строительства КАМАЗа. В оснащении завода приняли участие более 700 иностранных фирм из 19 стран Европы, США, Канады и Японии. Американцы даже передали для производства в Советском Союзе чертежи своей грузовой машины «Интернейшенал», ставшей позже прообразом КАМАЗа.

Вот с чего вдруг?

1970-е годы. Экспорт сырой нефти из СССР увеличился в 4 раза по сравнению с 60-ми годами.

Ещё один подарок от дядюшки Сэма? Зачем?

1972 год. СССР закупает в США 19 миллионов тонн зерна по супернизкой цене 1,63 доллара за бушель – его поначалу даже отказывались грузить их докеры. При этом цена зерна внутри США составляет 2,5 доллара за тот же бушель. Объем сделки – это 1/4 всего урожая США. Американскому правительству пришлось субсидировать экспортёров, причём счёт этих субсидий пошёл на сотни миллионов «тех» долларов – а они в пять раз весомее современных. В американских учебниках это событие называют не иначе как «Великое зерновое ограбление». Налогоплательщики вынуждены были оплатить разницу в ценах казне США. И пошло! Другие сельхозкультуры подорожали вслед за зерном. Не всё ещё – следом взлетели в цене продукты питания. И вишенкой на торте – продажа зерна в СССР послужила началом гиперинфляции 70-х в США.

А да, ещё ведь подарок есть. Вообще за гранью.

1969 год. США неожиданно разрешили продажу машин IBM-360/370 и программного обеспечения к ним своему геополитическому врагу. «Ужасный враг», недолго думая, скопировал эти машины, положив начало серии «наших» ЕС-ЭВМ. Чуть поздней США подумали, подумали и рукой махнули – нате вам, дорогие други! И продали в СССР ЭВМ DEC PDP-11, из которой тут же на Родине победившего социализма родилась серия СМ-ЭВМ.

Вот дурачки пиндосы, не догадались, что своруют русские. Ой, дурачки.

Про политику даже говорить не стоит. Какими только плюшками не завалили.

Чем ещё расплатились?

В 1972 г. в рамках соглашения о двусторонней торговле между СССР и США были достигнуты договорённости о сотрудничестве; в результате «Пепси-кола» стала сначала продаваться в СССР, и начато строительство заводов по производству её в СССР. Первый – в 1974 году в Новороссийске.

Ещё вот какая мелкая мелочь: освоение производства интегральных схем по западным технологиям, которые ранее были для нас недоступны.

И напоследок – гордость того поколения. Советские хоккеисты осваивают Канаду и США. Суперсерия. А вы думали, они решили помериться силой? Ну да?! Ну да!

И вот он изъял из этого апофеоза щедрости Стэнли Кубрика. И чего теперь будет? Что лучше – плюшки, или лидерство в космосе?

Засуху-1972 ведь никто не отменит. И КАМАЗ не построит. И нефть не купит. И трубы не продадут, и газ не купят. Разоружение – это спорный плюс. А вывод войск из Вьетнама? Да чёрт с ними, с американцами – пусть гибнут, пусть тратят миллиарды, пусть взращивают протестное движение у себя. Пусть весь мир будет радоваться каждому сбитому самолёту, каждому новому гробу. Вьетнам только жалко. Ну и без «Лунной Аферы» Штаты выведут солдатиков – только позору больше будет.

А у нас? На что пойдёт Брежнев?

В СССР постановлением правительства свернули Лунную программу после того, как к проекту ракеты Н1 были привлечены тысячи предприятий, сотни тысяч конструкторов, квалифицированных рабочих! На него были затрачены колоссальные суммы народных денег. Достаточно сказать, что стоимость межконтинентальной баллистической ракеты 15А14 («Сатана») в 1975 году составляла свыше 5 миллионов полновесных советских рублей.

Лунная ракета СССР Н1 стоила намного больше – а их было создано сначала четыре, а позже, после неудачных пусков, – ещё две, с модернизированными двигателями и дополнительными комплектами деталей ещё к двум последующим.

И вот вместо того, чтобы посредством простейшего нажатия на кнопку пуска убедиться, что новый модифицированный вариант Н1 тоже неработоспособен, правительство даёт команду прекратить лунную программу?

А Н1 РАЗРЕЗАТЬ НА ОТДЕЛЬНЫЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ, ДОКУМЕНТАЦИЮ ЧАСТИЧНО УНИЧТОЖИТЬ?

Ведь до всего этого остался год. Что делать? И что такое хорошо, а что такое плохо?

Событие двадцать шестое

– Почему у русских такие успехи в шахматах?

– Ну, понимаете, русским мат как-то ближе…

– Говорят, твой муж стал гроссмейстером и выиграл крупный международный турнир?

– Да он, сволочь, все что угодно сделает, лишь бы мусор из дома не выносить!

Свершилось. В Краснотурьинске построили мебельную фабрику! И Пётр решил слетать. Давно ведь дома не был – соскучился.

Вот не может этого быть. А в окно поезда глянешь – и пожалуйста. Дождь. Родина снова встречает дождём. Плачет. От радости? Или грустно ей? Уехал, гад такой, в Москву. Разворошил муравейник и бросил. Бегают муравьи, сообразить не могут, за что хвататься. Столько всего нагородил от щедрот! Цех по производству бехатона построили, с Ойропой торгуют. В обмен шмотки. Ну, не на всю сумму – так, на процентик. Но если вся страна узнает анекдот про «длинное, зелёное, колбасой пахнущее» в будущем – сейчас ещё не так всё плохо – то вот про Краснотурьинск скоро тоже сочинит шутку армянское радио. «Длинное, зелёное, потом пахнущее». Почему? А приволоки на загривке ковёр и ещё в руках пару сумок со шмотками. Не вспотеешь?

Не только кирпичом славен теперь маленький уральский город. Ручки, зажигалки и фломастеры клепают на совместном советско-французском заводе. В следующем году пристроят цех, будут ещё и одноразовые бритвенные станки делать. Тут пока и у самого Бика не всё гладко, «Шик» и «Жиллет» палки в колёса суют. Лезвия!!! И тут послезнание Петра – не помощник. Как-то справился Марсель сам, но ни «Шик», ни «Жиллет» не задавил. А очень хотелось бы!

Не всё хорошо и с мотороллерами – и не в лезвиях дело. Дело в количестве. Хотели всё делать с чувством, с толком, с расстановкой. И чего? А то, что проклятые итальянцы подняли жуткую шумиху. Нужно не сто штук в месяц, а сто тысяч. Чешский оружейный завод в Страконице все дела бросил, напрягся и выдаёт по пятнадцать тысяч в месяц. Бик не напрягаясь увеличил производство пластмассовых деталей. Капиталист хренов! Гусь-Хрустальный, кряхтя, до этого объёма тоже дотянул – с фонарями всё в порядке. А слабое звено есть, и это Краснотурьинск. Ведь у нас плановая экономика! Раз запланировали маленькую фитюльку на несколько сот штук в месяц, то и получили именно её. Сейчас рядом кипит стройка, Тарасов очнулся – а пока львиную долю на себя взял Ковров. Даже Устинов приезжал к Петру порычать – да знает ли он, сопляк, чего на самом деле делают в Коврове? Нет. И не узнаешь. Твою ж дивизию! Но есть Косыгин, он попросил товарищей военных осознать важность. Валюта и престиж. Осознали, скрипя зубами. Завод имени В.А. Дегтярёва теперь кроме пулемётов и автоматов известен во всём мире и мотороллерами.

Ещё в Краснотурьинск стоит очередь в Противотуберкулёзный центр. Оказалось, что с помощью продуктов пчеловодства (экстракт пчелиной огнёвки), а также продуктов собаководства и химиководства, туберкулёз лечится. Антибиотики пока поставляет Бик – но обещал договориться с фирмой «Байер», которую они с Петром частично купили, о строительстве небольшого цеха и в Краснотурьинске.

И есть совсем уж производитель дефицитного дефицита – колхоз «Крылья Родины». Кроме продуктов пчеловодства, расфасованных в биковские яркие, красочные пластмассовые баночки, выпускает он ещё и ковры-картины. Полностью от узоров мусульманских отказались – им нельзя людей и животных, Аллах запретил. Только он ведь им запретил, нам-то ни слова не сказал. Творите, проклятые атеисты, чего хотите – один чёрт, в ад попадёте.

Вот в меру сил и творят. То тигра натворят, то павлина, то Фудзияму. Ещё Ленина с Марксом. Всем «нада». Лучший подарок на юбилей партийному руководителю, хрен откажется. Шо, Ленин тебе не нравится? «Нет, нет, товарищи, это я не скривился – это от радости перекосило. Иметь дома на полу такой ковёр – предел моих желаний. Буду по Ленину ходить и представлять себя в коммунистическом будущем». «А ещё можно на стену его повесить. А под него фанеру. Зачем? А во что дротики будут втыкаться?».

Теперь ещё и за мебелью будут ездить. Отгрохали фабрику. Красота! Умеют проклятые капиталисты. У нас выпустят чего, да в серый цвет покрасят – а чтобы не отвлекал от созидательного труда. А у них, «проклятых», всё яркое, красивое, в том числе и станки. Почему? Да они там с жиру бесятся. Вон, какая симпатичная голубая краска. Мне бы! Я бы! Они это, сволочи, чтобы продать – так-то не берут. Да кому такие станки непокрашенные нужны? Нам? Нам-то нужны, но я ведь не про нас. Мы бы и на серых, а краску в банке – отдельно. В сад. Теплицу покрасить. Нет, не по стеклу – по трубам, а то ржаветь будут.

Подошёл Пётр к ленточке, разрезал. А ведь и правда – красота. И как всё оснащено, станков сколько. Умеют. Обидно!!! Прошёл, всё посмотрел, да и дошёл до главного участка. Вот тут почти всё вручную. Резьба по дереву.

Оба-на! Знакомец. Выпускник Краснотурьинской колонии строгого режима. Под амнистию попал. Нисколько не изменился – руки все синие от перстней, на носу очки в роговой оправе. Сильные очки – угробил резчик зрение.

– Твою фамилию с именем не забудешь. Анатолий Карпов? Не ошибся?

На днях был свидетелем интересной сценки. Приехал в министерство высшего образования СССР к министру Вячеславу Елютину с целью подтолкнуть товарища к созданию в Краснодарском и Ставропольском краях сети заочных факультетов в сельхозинститутах. Необязательно ведь в каждом городе домину навроде МГУ строить – можно ведь и в школах, и в клубах, и во дворцах всяких с заочниками общаться. А на выходе из кабинета увидел знакомую по газетам личность, ну никак к образованию не относящуюся. Михаил Ботвинник в своих красивых заграничных очках пришёл к министру высшего образования СССР с ходатайством выделить для Анатолия Карпова дополнительное место в МГУ, так как полагает, что его подопечному для достижения крупных спортивных успехов надо жить в Москве. Чего вдруг? Оказалось, что юноша в этом году поступал в МГУ и не набрал необходимых балов, не прошёл по конкурсу. Вот двоечник.

– Вячеслав Петрович, я поддерживаю просьбу Михаила Моисеича. Давайте будем растить достойную смену нашим шахматным чемпионам.

Взяли того Карпова в университет.

– Ну и как ты тут устроился, Анатолий? Показывай своё хозяйство.

– Так я не один. Со всей страны народ «уговорили» сюда перебраться. Резчики есть и гораздо лучше меня.

– Интересно, а почему на зонах столько хороших резчиков по дереву?

– Да просто всё, гражданин начальник. Времени свободного много – вот рукастые люди себе и находят занятие, – и грабли свои синие показал.

– Ого, а это что?

– Это я свой музей из колонии перетащил. Тут ведь какое дело: выберешь, бывалыча, дерево, начинаешь резать – и тут внутри бревна какой-нибудь дефект – гниль скрытая, рак. Деревья ведь этой гадостью тоже иногда болеют, особенно яблони. Или какими-нибудь личинками древесина изъедена. А бывает дефект от народившегося, но отмершего сучка – или ещё что-нибудь древесину-то попортит. Редко, но бывает еще, что в дереве попадаются инородные предметы – пули, гвозди, монеты, камни, стекло и прочее. Металл здорово окрашивает древесину вокруг себя, и оттенки разные – от черно-коричневого до изумрудного. Смотря что попало. Вот однажды внутри такого бревна ясеня, возрастом века в полтора, я нашёл в маленьком заросшем дупле стеклянный бутылек, ещё дореволюционного изготовления. Маркировка на дне была – 1915 год. Да вот он, смотрите.

И ведь на самом деле музей. Интересно.

– Анатолий, а ты у остальных резчиков поспрашивай – может, у кого ещё что подобное есть, или на зонах осталось? Вот бы настоящий музей такой сделать.

– Да запросто. Совет хотите, гражданин начальник? Вы в газету «Правда» статейку про это напишите, и в конце попросите народ откликнуться. Уверен – засыплют вас «подарками».

– Так и сделаю. Ну, показывай оборудование.

Глава 11

Интермеццо 4

– Ваши спецслужбы пытались отравить бывшего шпиона и совершили покушение на журналиста! Что вы на это скажете?

– Эти люди, о которых вы говорите, – они выжили?

– Да.

– Тогда это не мои спецслужбы.

Кадри Лехтла и Элизабете Зимета добирались до своей очередной цели сильно кружным путём, и внешность на части пути им очень мешала. Одна из Эстонии, и вторая девушка тоже из Прибалтики. Смешанных кровей – отец латыш, а мать полячка. Одна выше другой на голову, но обе – длинноволосые блондинки. Среди мексиканок блондинок не слишком много, из-за чего пришлось ещё в СССР перекраситься. Более того, пришлось и подстричься! Любимую причёску мексиканских модниц можно назвать красивым русским понятием – «под горшок». Вот так их и подстригли. Плюс к этому – цвет кожи. Как ни загорай – а именно этим они занимались в закрытом санатории КГБ в Крыму – в мулаток прибалток превратить сложно. Загорали не только на солнце, но и под специальными лампами. Всё равно заметно, что это загар, а не естественный цвет кожи, потому им уже в Мексике выдали несколько тюбиков тонального крема. Вот он шоколадность загара как бы сменяет на серо-коричневость. Нет, любая мексиканка их раскусит легко, тем более и акцент остался – только они ведь будут работать не в Мексике, а в США.

На Кубу они летели обычным рейсовым самолётом. Две пересадки, придирчивое рассматривание паспортов. Даже смешно. Они там, в Канаде, что – думают, можно найти советских шпионок, вылетевших из СССР, по поддельным паспортам? Как во время второй мировой немецкие шпионы попадались по скрепке из нержавейки, так сейчас советские шпионки из СССР с советскими паспортами на бумаге без водяных знаков? Смешно. А этот очкастый фрукт на таможне посмотрел паспорта на свет. На что надеялся?

На Кубе в их группу вошли ещё одна девушка и один немолодой мужчина. Оба белые. Это понятно – в США быть негром непросто. Куча мест, куда не пустят, а в их положении свобода передвижения – главное. Кубинцы в совершенстве владели американским английским, и им даже специально «портили» произношение. Они – мексиканки, знают английский на тройку по школьной программе. Кубинцы их и мексиканскими паспортами снабдили, и предупредили, что паспорта настоящие и мандражировать на таможне не надо. Ведите, мол, себя, девушки, естественно. Вы должны бояться, что вас могут не пустить, а не того, что у вас проблема с документами.

С Кубы до Мексики добирались на катере. Выплыли вечером из небольшого городка, даже скорее деревушки Ла Эсперансе на западе Кубы – из каменных зданий только собор, да несколько домов на центральной площади. Остальные постройки можно назвать лачугами. Зато везде пальмы, запах копчёной и жареной рыбы. Стоит произнести: «Эсперансе», и слюнки текут.

Рано утром, ещё в сумерках, катер ткнулся носом в причал уже на побережье Мексики, где-то недалеко от города Канкун. Это курорт, там полно американцев. Их высадили на огромной косе. С этой стороны – причалы и дома, а с противоположной – красивые пляжи с белым песком. Встретивший их товарищ проводил трёх девушек и мужчину в небольшой отель, где они зарегистрировались. Два дня купались, загорали и искали спутников для «возвращения» в США. Нашли. Трое молодых людей, скорее даже мальчиков. Окончили колледж, по-нашему – институт, и родители расщедрились на билет до Канкуна и оплату отеля. Не богатеи, обычные люди. У родителей одного – автомастерская, у второго – крохотный магазинчик, у третьего отец полицейский. Все с севера США, из Бостона. Первым делом все трое «полезли под юбку», хоть они и были в купальниках, но девушки указали на мужчину: он тренер их сборной по фехтованию и сейчас нанижет мучачос на шпагу. Юнцы отстали, но согласились лететь в Бостон вместе.

Самолёт завтра. Ну, главное не мандражировать.

Событие двадцать седьмое

Молодые выбирают имя своему первенцу. Добрыня, Ярополк, Святогор, Мстислав, Ратибор…

Дед слушал-слушал и говорит:

– А что, Русь снова в опасности?

Жириновский распоясался. Пётр даже вынужден был обратиться лично к Щёлокову, чтобы вытащить того из следственного изолятора. Честно говоря, не очень хотелось – вообще ведь потом не остановить будет. Вот только сам виноват. Ну, а раз виноват… Любопытство. Любопытство сгубило кошку. Решил посмотреть на будущего лидера ЛДПР в молодости. Интересно же! Тем более что всё равно нужно ехать в Ростов. В Ростовской области несколько крупных семеноводческих станций. Всего около тридцати, но вот крупных – пять, и все возле города. Сначала объехал зерновые станции. Можно сказать, что люди его услышали: от собственных перспективных сортов не отказались, но больше половины участков засеяны озимыми пшеницей и рожью. Чем чёрт не шутит – авось, и переживём «жаркое лето» 1972. Не придётся десятки миллионов тонн закупать в США и Канаде.

Особняком в списке стояла Бирючекутская овощная селекционная опытная станция.

Она, эта станция, выращивала семена овощей. Вот было бы смешно, если бы «овощная» станция выращивала семена плодовых деревьев. Директор провёл по полям, показывал новые сорта томатов и капусты, а Петра не отпускало чувство, что всё это ненастоящее. Играют дети в песочнице. Дома строят. Дворцы! Есть ведь разница между этими дворцами и Петергофом. Вот и здесь… Товарищи играли в песочнице.

– Ну-ка, колитесь, в чём беда? – подбодрил он лохматого товарища, что в этой песочнице директора изображал.

– Главная беда в нашей сфере связана с организацией «Сортсемовощ». Объясню как можно проще… Должна быть стройная система, селекция должна идти рука об руку с производством семян. Ведь мало вывести сорт. Семена надо подготовить к посеву. Прежде всего – размножить, доработать, откалибровать, очистить от сора. Сейчас селекцией занимаются в НИИ, на опытных станциях вроде нашей. А потом элитные семена для размножения нужно передавать в специальные семеноводческие хозяйства. Оттуда – обычным колхозам и совхозам. И вот на этом этапе – закавыка. Людей нет! Вечный некомплект в штате. Есть несколько энтузиастов, а остальные – случайные люди, да ещё пьющие или лодыри. А кого заманишь? Что у нас есть? Шесть научных сотрудников. Каковы зарплаты? Старший научный сотрудник, автор четырёх сортов лука, получает 117 рублей. Сотрудники со стажем в пять-десять лет – 102. А ведь в городе зарплата и по двести, и по двести пятьдесят рублей бывает. Как народ удержать? И квартиры там с тёплыми туалетами. Ну да чёрт с ними, с туалетами! Просто квартиры. Нам бы хоть один дом рядом со станцией, а то люди на переполненной электричке по два часа на работу добираются.

Ещё в области есть проблема, накладывающая отпечаток на рост растений: для местной воды характерна повышенная концентрация растворимых солей. В Ростовской области нет пресных водных источников, так как здесь раньше было дно моря. Приходится вносить в почву специальный мелиорант – фосфогипс. Дак не достать его! Можно в этом, впрочем, и плюсик увидеть – наши сорта устойчивы к засолению, так как буквально «с пелёнок» растения получают солёную воду в избытке.

– Дом, гипс и деньги? И будете выдавать больше и лучше? – наклонил голову набок Пётр.

– Будем, конечно. Нет, товарищ министр, так нельзя вопрос ставить – нужно оборудование. Чтобы семена подготовить к посадке, нужно оборудование – а его даже и не производят в стране. Сейчас наш единственный инструмент – тяпка.

Поговорили ещё, осадок неприятный. Как разгромили лжеучёных генетиков, так всё в разгромленном состоянии и пребывает. Нужно хоть съездить напроситься в гости на такую станцию – скажем, во Францию. Хоть посмотреть, как должно быть. Узнать, какое должно быть оборудование. Сита всякие да центрифуги. Потом наладить их выпуск в СССР – не космический же корабль.

Вот после семеноводческой станции Пётр и заглянул на Ростсельмаш. Жириновский вместе с тремя другими лидерами движения за качество выпускаемой продукции уже к этому времени успели перебазироваться из Таганрога в Ростов-на-Дону. Помог Владимиру Вольфовичу перебраться и устроиться на завод сам министр тракторный, Синицын Иван Флегонтович. Поверил в действенность метода? Его дело. Если нужен стимул в виде палки, пусть будет. Главное, чтобы качество советских комбайнов соответствовало слову. Качество!

– А колбаса у вас СВЕЖАЯ?

– Нет, молодой человек, с душком. Любите такую?

Вот и качество! Оно либо есть, либо его нет. Нужен Жириновский с командой боксёров и самбистов? Самому не верится, но вот есть же. Решил познакомиться. Ведь сколько перлов потом выдаст: «Не надо целоваться. Рот – самое поганое место». «Не надо заставлять детей учить английский, пускай лучше изучают автомат Калашникова. И тогда скоро весь мир заговорит по-русски». «Выдыхаются машины со мной. Техника не выдерживает. Вот где сила интеллекта». «Я чисто говорю нормы русского языка». Есть и любимое:

«Откуда у меня «Майбах»? Козе понятно, из Германии».

И сейчас такой. Холерик, максималист, и тормозов нет. А ещё страшный идеалист. Люди разные? «Нигде не сказано, что надо делать во время исполнения гимна – стоять, лежать или ползти. Надо Родину любить». Такой и есть. И не надо переделывать! Надо приспособить. Синицын нашёл применение. За три месяца преобразился Таганрогский завод. Ясно, что главный там – не Владимир Вольфович, а дисциплина и деньги. Но, может, без него и не получилось бы?

Так вот. Жириновский в Ростове распоясался – и трактора тут ни при чём.

При чём Жан Жиро. Француз побывал на баттле. Побывал и поснимал – и показал. Во Франции всех битломанов принялись избивать. Даже Джо Дассену досталось по физиономии – и не за то, что пел на улице песню из репертуара ансамбля «Битлз». Нет! Он просто не успел вовремя подстричься.

Но у французов свои заморочки. Политбюро тоже фильм посмотрело – и решили не показывать. Как это – в члена Политбюро, в члена ЦК и министра, да ещё и в первого космонавта кидаются помидорами?! Пётр спорить не стал – да его сильно никто и не спрашивал. Стал спорить Пельше. От него Пётр такого не ожидал. И Брежнев задумался. Вот тогда уже и спросил – нет, не у Петра, у Фурцевой.

– А ты, Катерина, что думаешь – нужно такой фильм показывать людям? Там ведь в тебя всякой хадостью швыряются!

– Я думаю, что ни в коем случае нельзя. Это ведь какой подрыв авторитета нашей партии!

– А вот Арвид Янович, говорит, что коммунист, который поёт, несмотря на расстрел, гимн – это лучшая агитация нашей партии.

– Да?

– Ты ведь пела.

– Я?

– Катерина, ты можешь говорить внятно?

– Если вы, Леонид Ильич, считаете, что фильм нужно показать, то я тоже с вами согласна, – а взгляд гордый! Стояла ведь под «расстрелом».

– Ладно, иди уже.

Не принял Брежнев решения. И тут недавно в беседе с Месяцевым Николай Николаичем – председателем Гостелерадио СССР – снова зашёл у него разговор про Францию и побоища на улицах из-за этого фильма.

– Ни в коем случае показывать у нас такое нельзя.

– Почему? Мы победили. Гимн спели назло врагам.

– Ведь это подрыв престижа нашей партии.

Брежнев поморщился и принял противоположное решение. Не потому, что и правда поверил Пельше – а потому, что Николай Николаевич «комсомолец». Шелепинец. Назло бабушке уши обморожу.

Фильм урезали. Так-то больше двух часов, но почти вырезали все песни «Битлз» или сильно сократили – зато конец и побоище, последовавшее за ним, показали полностью. Сколько там соберёт зрителей самый бюджетный фильм СССР «Пираты двадцатого века»? Что-то около девяноста миллионов. Фильм французского режиссёра Жана Жиро побил ещё не существующий рекорд. Больше ста! И ведь население пока ещё на двадцаточку меньше.

У нас битломанов меньше – а били их больше. Ах, у тебя, канальи, длинные волосы? На тебе в пятачок! У тебя не пятачок? Ну, сейчас будет. На ещё!

А Владимир Вольфович был в Ростове, фильму посмотрел – проникся. Сходил в магазин и купил ножницы. Самые большие. Чего бить-то просто так? Подстригать надо. Двое держат за ноги, двое за руки, Владимир стилиста изображает.

И доигрался. Уши и раньше, бывало, резали – ну, не отрезали, а дёрнется воспитуемый и порежет ухо об острое лезвие. Тут же конкретно не повезло – и патлатому, и Жириновскому. Попал ножницами в глаз. Надо отдать должное будущему лидеру ЛДПР – молодец. Не сбежал и не стал скрываться. Всей толпой остановили машину и доставили раненого в больницу. Сутки просидел Вольфович в приёмном покое. Оттуда его и забрали в КПЗ.

«Битлак» гляделки не лишился, но видеть стал гораздо хуже – процентов двадцать на раненом глазу осталось. Жириновского решили судить по статье за хулиганство и причинение телесных повреждений средней тяжести. Пётр как раз в Ростов приехал, хотел встретиться – а тут вона чё. Пришлось звонить Щёлокову, так как местное начальство ни с того ни с сего упёрлось. Потом уже оказалось, что и не просто так. «Битлак» – ну надо же! – по совместительству оказался сыном заместителя начальника областного управления охраны общественного порядка. Золотая молодёжь – или косит под золотую. Шутка.

Папа после звонка министра заявление забрал и получил орден, а Жириновский – выговор в институте. Пётр же – урок. Уже началось гниение, уже есть сынки. Не с засухой 1972 года надо бороться, а с наследниками. Они страну продадут за звание «лучший немец года».