Текст книги "Волчья пасть. Артист"

Автор книги: Андрей Епаня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Наше общение перешло на новый уровень: где жестами, где словами, а где взглядами, вполне сносно общаемся. И сейчас вот, поев, утолив голод и жажду, сидим и рисуем на синей глиняной проплешине. Рисунки очень помогают, так лучше и точнее понимаем друг друга. Из этих комиксов на земле и примитивных разговоров составил вполне понятную картинку, и как-то успокоился, а-то волновался чего-то, тревожился. На самом деле всё просто!

Фиолетово-синий мир, чем-то похожий на подводный, называется Мана–Тара, что это означает пока не знаю, но по жестам подружки, что-то б–о–о–о–о–ль–ш–о–ее–ее! Идём мы к Атрана–Мата, то ли горы так называются, то ли город! Разберёмся, по ходу действия.

Отношения у нас, не смотря на разный цвет кожи, самые романтические! Каких только корнеплодов не перепробовал: от сырой картошки до репки, и ни одного фермера вокруг. Вода сносная, но жестковатая, железа наверно много. Вообще, быстро адаптируюсь к этому летнему сезону. В ботинках жарится устал и теперь иду босиком. Малика одобрила такое решение поцелуем в губы! После чего, немного задержались среди высоких цветов, чем-то напоминающих лотосы на высокой бархатной ножке. Правда, сначала камень бросил, вдруг цветы хищные…

Не знаю, что со мной происходит? Рядом с этой синекожей брюнеткой чувствую себя…да чего душой кривить, счастливым себя чувствую! Пусть не совсем точно понимаем друг друга словами, но в поцелуях и любовных играх мы одно целое! Малика не кокетка, не строит из себя фифу. Она, вот, здесь и сейчас. При этом женственна, грациозна, и без всякого пафоса. Нет, я не влюбился. Ещё чего! Взрослый уже… Просто, есть в Малике что-то, чего в прежних подружках не встречал. Она не притворяется, не играет роли и не старается понравится или угодить, у неё своё «Я». Бывает, злится, потом дуется как мышь на крупу, но не долго, и вот, снова целуемся! А предохранятся…ну, Малика сказала: Лакитана ту сарос! Рьянэдэра миурай! Эсколх нун тай! ― мол, всё норм, я девочка взрослая.

Думаю, это означает, что можно и не предохранятся. В общем-то, моя Афродита всё отлично понимает! Так что – Рай!»

Черчу на земле свой пятиэтажный дом складным ножом Малики. Внезапно резкий удар подбросил правую руку, а из бицепса наполовину высунулась чёрная стрела, следом хлынула острая боль! Вскрикнув упал на левый бок держась за простреленную руку, удивлённо и испуганно посмотрел на вершину крутого холма.

Около десятка лысых «индейцев», раскрашенных чёрно-красными ритуальными рисунками, наслаждаются моей болью, синекожий воин, простреливший руку, довольно заржал, показывая гнилые зубы. Вожак, с золотым кольцом в носу скомандовал что-то и из толпы вышел рослый воин с длинным луком, сходу натянул тетиву и выстрелил! Адская боль обожгла левую ногу пригвоздив стрелой к земле! Я заорал, в глазах потемнело. На вершине раздался победный рёв! Сквозь туман услышал плачущий голос Малики:

– Адрей, калам! Нуарай калам! Тудух, тудух нуарай!

Дрожащей рукой достал из кармана трамп. Наверху третий «индеец» натянул стрелу! Время замедлилось! Хищно скалясь, блестя чёрным кольцом в носу, дикарь потянул тетиву к уху. Острый наконечник уставился мне в лицо, пуск ― красная полоска!

«Пожалуйста никого не убивайте. Только в самом крайнем случае». ― прозвучал в ушах нежный голос Адель.

Красный луч упёрся в вершину холма. Хлопок-взрыв! На меня посыпались комья земли и новая боль! «Успел выстрелить гад!» Слёзы выступили на глазах! Правая рука и обе ноги прострелены, перед глазами туман. Со стороны дымящейся воронки с посиневшим лезвием ножа прибежала Малика. Срезая древки стрел, по очереди стала вынимать наконечники и бинтовать раны разорванной фирменной рубашкой. Я мужественно терплю, но сцепив зубы матерюсь как никогда в жизни.

– Адрей, Адрей, Ляки-бута нан ту хол, Ляки-бута нан ту хол! ― шепчет Малика.

– Да где мы здесь возьмём Ляки-буту?! А-а, блин… как же, нахрен, больно…

Неожиданно и сильно ощутил быстрое движение в теле. Нечто упругое осторожно двигается от рёбер левого бока к правой руке. Пройдя по пузу, маленький «карандашик» под кожей остановился у обильно кровоточащей раны, и я с удивлением взглянул на Малику.

– Ляки–Бу–у–у–та–а–а! ― торжественно воспела богиня.

И в икре правой ноги шевельнулся второй «карандашик» веточки Ляки-Буты, вздрогнул «принюхиваясь» и направился к простреленному бедру. Минуту спустя над полем боя раздалось мужественное ржание, к которому присоединилась не сдерживаемая девичья радость Малики!

«Регенерация в теле происходит быстрее, чем в первый раз. Видимо, Ляки-Бута взял ответственность за сохранность моего тела и бережёт точно так же как свои плоды! Это радует, так бы помер давно… Очень надеюсь, что не пущу корни и не обрасту шипастыми ветками! Тьфу ты! Стёрто! Стёрто! Стёрто! Мозг такая штука, негатив ярче запоминает, чем хорошее. Поэтому нужна утилита, чистилка, вроде «стёрто, стёрто, стёрто!» и тогда, всякая хрень, особенно та, которую очень боишься или не хочешь, чтобы сбылась, стирается…»

Слегка прихрамывая, поднялся к воронке. Диаметр впечатляет: «Метра три, и глубиной около двух… Мощь трампа удивляет, терзает ощущение, что оружие само выбирает мощность заряда. Это пока догадка. Проверю, как-нибудь… местность экстремальная. Не только звери, но и хищные двуногие, которых и людьми-то назвать трудно, тоже грозят смертельной опасностью».

Взрыв раскидал моих палачей в разные стороны. Метрах в десяти от воронки нашёл три трупа со сломанными и неестественно вывернутыми руками и ногами, один, видимо пытался уползти. «Но кто-то, не будем показывать пальцем, воткнул нож в грудь и оборвал мучения бедолаги… Не думаю, что из гуманных соображений».

Стаскивая очередной труп в воронку посмотрел на Малику наблюдающую за мной с края ямы. Подруга смотрит как ярая фанатка на поп-звезду, видимо думает, что выполняю священный ритуал. «Хотя, так оно и есть, разве не ритуал сбросить трупы врагов в одну могилу. ― всё это вновь показалось сном. ― Никак не верится: только что орал от боли истекая кровью, и вот, как ни в чём ни бывало складываю трупы в одну могилу. И как будто это не я, а другой человек, а я наблюдаю со стороны эту страшную сказку с синими мертвяками».

Рядом с Маликой увидел уцелевший лук и колчан со стрелами к нему, боевой комплект дикаря дополняют: две фляги, три больших ножа, один складной, плюс овальная заплечная сумка из серой кожи, и мокасины под мой размер. Тряхнув роскошной гривой, Афродита торжественно запела на иностранном языке и подвела меня к боевым трофеям.

Обувь, ещё тёплая от ног прежнего хозяина, оказалась удобной. Малика торжественно повесила мне на шею бусы из десятка чёрных полированных колец, в середине которых сверкает золотое. Шире, чем чёрные, оно с печатку бандита из девяностых годов. Вспомнил про носы дикарей в которых торчали эти кольца, и поспешно вернул подарок девушке:

– Возьми себе, будет на что купить мороженное. ― видя не понимающий обиженный взгляд, добавил торжественно, будто совершаю ритуал указывая на воронку: ― Да не испортят нам обедню, злые происки врагов!

Давно не видел такого бурного восторга! Визг, писк, приседания, кружения, бросок на шею и долгий страстный поцелуй!

«М-да, кто в аду, а я в раю! Жизнь продолжается и снова щебечут птички!»

Нет, мы не занялись любовными играми над трупами врагов, про синих мертвяков быстро забыли. Оставаться здесь опасно. Может, это были охотники за головами, а может один из разведотрядов большого войска. В любом случае лучше поскорее исчезнуть из сектора взрыва. Замести следы и уходить к горам.

«Парень я цивилизованный, но и в каменных джунглях города не раз сталкивался с подонками подобным этим дикарям. И похожие ситуации, к сожалению, случаются часто. Идёт какой-нибудь «укурок», чувствует за спиной поддержку компании и его заносит: то девочек обидит, то на бабушку наедет или старика, но! на спортсменов, и тех, кто посильнее даже не смотрит, типа, «я ― круче!», а на самом деле боится без зубов остаться. Таких вот «укурков» спасает то, что к каждой девочке, бабушке или просто слабому по здоровью, спортсмена не приставишь. И всё равно, жизнь расставляет поступки по своим местам, и как видим и в этот раз ― нашла коса на камень!»

Бежим быстро между холмами в сиреневом свете вечерних сумерек. За спиной у меня сумка-банан, полный колчан стрел, на фирменном ремне сбоку прицеплены ножны из которых торчит костяная ручка кинжала. Тетиву снял, Малика показала, как надо сделать. Понадобилось напрячься, чтобы согнуть лук и снять петлю тетивы. Теперь бегу с палкой в руке, на удивление лёгкой и прочной. Ощущаю себя настоящим индейцем! Рядом легко мчится моя подруга! Восхищённо улыбаюсь глядя на спортивную фигурку с гривой чёрных слегка вьющихся волос.

«Вокруг красота! Взбираемся на холм. Разгоняемся наперегонки! На вершине привал! Ещё немного! Ну, кто первый?! Конечно я, и!..»

Земля резко кончилась, мы вылетели на самый краешек пропасти! В последнюю секунду оттолкнул Малику и сорвался ногами вниз, больно треснулся боком о камни и повис над бездной в трофейных мокасинах! Моя девочка тут же вцепилась в меня! Не тратя силы на разговоры молча боремся за мою драгоценную жизнь. Кряхтим, упираемся, цепляемся, тащимся по сантиметру и, побеждаем! Счастливые и уставшие улеглись на безопасном расстоянии от края, тяжело дышим глядя в темнеющее вишнёвое небо.

– Спасибо, Малика! ― с благодарностью посмотрел в карие глаза Афродиты.

– Матцаж! ― требовательно буркнула богиня.

– Настоящая женщина, ничего просто так не делаешь.

Расхохотались! Прилёг поближе к Афродите. Жадным поцелуем охватил зовущие губы. Снова в душу вливается бурный восторг! «Я чувствую, что под этим вишнёвым небом мы единственные существа на этой дикой земле. Вопреки опасностям! Ни смотря ни на что! Здесь, на краю бездны мы радостно живём и страстно любим!» Наши звери, рыча, скуля и постанывая без церемоний устроили брачные игры.

– Адрей!..

Малика застонала, выгнулась напрягаясь и, как упавший листочек с дерева, вздрагивая мягко опала в мои объятия.

– Радость ты моя… ― и ласково прошептал на ушко: ― Успокаиваются бушующие волны прибоя и плавно переходят в штиль…

Встал, радостно огляделся вокруг. «Бездна как бездна, подумаешь!» Внизу и поодаль никого не видать. Южный ветерок слегка касается плеча и улетает стрекозой. «Мир и покой. Благодать».

Умиротворённая Малика пошарила в сумке, достала что-то вроде свёклы с толстой шероховатой бурой шкуркой, по две на каждого. Очистила до половины одну и дала мне. Розовая мякоть с приятным запахом напоминает малину. Откусил и от неожиданности захлебнулся! По уголкам рта хлынуло молоко. Хитро поглядывая, Малика тихо засмеялась.

– Шалунишка! ― присел напротив, заглянул в смеющиеся глаза. ― Малика, если б не синяя кожа, привёл бы к родителям и сказал, что женюсь!

Синекожая Ева провела ладонью по моей щеке и серьёзно ответила:

– Рьянэдэра миурай… Эсколх нун тай. ― синий пальчик нежно щекочет мои губы. ― Ты… ― показала на меня. ― Я… ― дотронулась до своих губ. ― Эсколх нун тай.

Когда она так говорит, всё вокруг становится таинственным. Мы нежно поцеловались. Тихо сидим рядышком, жуём молочную свёклу и смотрим в сторону величественных гор Атрана–Мата.

«Между целью путешествия и нами лениво разлеглась гигантская бездонная пропасть. Почему-то она нисколько не пугает. Нас обоих ничего не пугает, наверное, потому что мы есть друг у друга. Возможно завтра буду думать иначе, человек существо хитрое, любой свой поступок может оправдать: то «минутой слабости», то «душевным подъёмом». Но сейчас, в эту минуту своей жизни, я искренен, я откровенен с собой, и от этого легко и спокойно. В этом большом и опасном мире есть человек, нет, не так. Есть ― Душа, ради которой я способен на подвиг!»

Малика, видимо чувствует тоже самое. Какую-то торжественность во всей этой минуте: «Когда в животе разливается тепло, и тихая радость охватывает всё твоё существо. Ты замираешь, чувствуешь тонкие вибрации в теле и жмуришься от переполняющего тебя счастья».

Первая зевнула и улеглась на бочок моя Афродита. Выложил из кармана трамп, натянул на себя джемпер… Укрыл Малику курткой, зевнул. Прижал к себе малышку, и тоже, сладко заснул…

Глава 8. «Семь огней»

Удивительное ощущение ― открываешь глаза, а над тобой кисельное небо, подсвеченное изнутри мягким солнечным светом, как будто нырнул в море и смотришь вверх через толщу воды, только цвет не однородный, а из разных оттенков фиолетового и розового. Наверху есть Солнце, но пробиться сквозь толщу воды не может. Мир вокруг таинственный, мистический…

Приподнялся на локте, сонно оглядываюсь. Малики рядом не видно. Позёвывая сел, протёр глаза…

«Что за существо человек? Куда ни отправь его, в какие условия жизни ни определи, ко всему быстро привыкает, да ещё и умудряется удовольствие от такой жизни получать. Красота!»

Встал, потянулся до хруста.

– Руки к небу выше–выше, вы–ы–ш–е–ее! Хорошо!

Привычные отжимания: утренний полтинник, приседания, растяжка.

«Где Малика?..»

Взобрался на ближайший валун, оглядел спуск вниз откуда вчера наперегонки поднимались и чуть не улетели вниз. Там моя девочка, чего-то собирает. Вокруг никого не видать ― ни двуногих, ни других опасностей. Спрыгнул и отошёл подальше от места лежанки в поисках «укромного местечка». Приметил «корову» ― большую глыбу камня, и пошёл к ней. Встал за этот валун и испытывая облегчение посмотрел вперёд и, увидел вторую, точно такую же «корову», а ещё дальше, на таком же расстоянии ― третью! «Интересно, интересно!..» Закончив с «облегчением» взобрался на валун, и ― ахнул! Присмотрелся к местности внимательнее.

– Тридцать три коровы, тридцать три коровы! ― вспомнил детскую песенку…

Одинаковые камни ― валуны размером с корову, ― на равном удалении, примерно в пятьдесят метров друг от друга, образовали правильную окружность. Камней ― тридцать три штуки, и в центре этой окружности из валунов, на дне глубокой искусственной впадины, упирается в небо массивная и высокая каменная башня. Ландшафт вокруг менялся, видно, что место очень древнее, а окружность осталась идеальная, несмотря на то, что «коровы», где-то чуть-чуть приподнялись, а где-то опустились…

– Адрей! ― Малика машет с места стоянки.

– Иду! ― спрыгнул с камня и быстро пошёл к моей ласковой богине.

«Почему-то эта синекожая кареглазка с пышной гривой чёрных волос и аппетитной фигуркой нешуточно возбуждает моего голодного зверя или это воздух здесь такой?!» Подойдя в плотную к улыбающейся Афродите нежно привлёк к себе, и, наши пушистые звери радостно обнюхались!..

– Адрей!.. ты… хорошо, ― промурлыкала Малика лёжа на куртке с разметавшимися волосами.

Улыбаясь застегнул молнию на джинсах и услышал рёв своего голодного желудка… и не я один. Малика засмеялась и шустро, но плавно, как-то в только ей свойственной манере, легко поднялась и стала доставать из сумки: кругляшки, овалы и конусы корнеплодов. Достала фляжку, протянула мне.

– Пить, ― улыбнулась моя девочка.

– Малика, ты скоро выучишь мой язык, а вот с твоим у меня туговато… Просто, я педагог отличный! ― тут же похвалил себя и открыл фляжку. ― Вкусно. Молоко с ягодами, с ягодным ассорти, возможно. ― вопросительно показал на фляжку.

– Что это?

– Ласа, ― ответила Малика и дала синюю морковку.

Позавтракав и собравшись в поход, вспомнил про «тридцать три коровы».

– Малика, у меня для тебя сюрприз! Идём!

Оставив багаж на земле, мы вскарабкались на ближайшую «корову».

– Ну, как тебе памятник древней архитектуры? ― обводя рукой каменную окружность и указав на башню внизу улыбнулся лапушке.

– Ла китана и тросса!.. ― замерев в восхищении шёпотом выдохнула Малика. ― Адрей! Ла китана и тросса!

– Ну, а я что говорю! Крутяк!

Подружка вдруг быстро затараторила на своём тилимилитрямском языке показывая на окружность из камней и на башню в центре. Что-то пытается мне донести, вопросительно заглядывает в глаза, мол, понял? Понятно, не понял! В итоге спрыгнула на землю, достала нож и стала чертить им на каменистой земле бурно комментируя рисунок. По незамысловатому чертежу понял, что «вот эта древняя башня на дне впадины ― вход в город, в нём жили люди… и потом они все в пропасть, тю-тю!»

– Понять, понять? ― Малика вопросительно смотрит на меня.

– Надо говорить: «понятно, понятно»? ― улыбнулся в ответ.

– Адрей! Потятно, потятно?! ― лапушка настойчиво смотрит на меня.

«Видимо дело серьёзное, вдруг что-то опасное и надо срочно уходить?! Или здесь клад фараонов египетских?! Не до шуток».

– Что предлагаешь? ― заглянул в красивые серьёзные глаза. Малика потянула к башне. ― Ну, ладно, пошли. Сходим, посмотрим, раз тебе так хочется…а-то, когда ещё здесь окажемся. Жаль фотоаппарата нет. Так бы снимок на память… У тебя случайно сотового нет? Жаль…

Поверхность круглой башни из прямоугольных булыжников, шершавая, серо-зелёная, где-то уже поросшая фиолетовым мхом. Место заброшенное, заросшее травой и мелким кустарником. Кое-где правда угадываются «лучи» булыжных дорожек от башни к «коровам». Сама башня с девятиэтажный дом. А в обхват… два подъезда такого дома, только ни окон, ни дверей не видно.

Малика бросив поклажу у моих ног бегает вокруг башни, внимательно оглядывает и щупает стены. «Странно, в этом месте нет ветра как там, на верху…зашли за периметр и глухая тишина». Подошла уставшая и расстроенная Афродита, молча села рядышком и угрюмо уставилась на башню.

Обнял за плечи:

– Скажи толком, чего ищешь? Вместе будем искать.

Красавица взяла за руку и стала нажимать своей ладошкой на мою пятерню. Нажмёт, потом покажет на башню, затем сложит две ладони и раздвигает, потом шагая пальцами куда-то заходит, снова задвигает ладошки, и!..

– Ёлки-палки, Малика! Это лифт что ли?! Эта башня ― лифт?! Здесь лифт на ту сторону пропасти?!

– Ла китана и тросса! ― кивая воскликнула Афродита.

– Кнопка лифта, ты ищешь кнопку лифта! Та–а–а–к!

Быстро побежал к башне, внимательно сканирую серо-зелёные стены руками и глазами, но, как и до этого моя подруга, после продолжительных и безуспешных попыток лазанья и щупанья стен башни, устало рухнул рядом с сумками. Малика поднялась, и вздохнув снова направилась к башне.

Хлебнул из фляжки молока с ягодами. Упрямо и сердито уставился на шахту лифта: «Надо найти кнопку вызова: лучше день потерять, и за час долететь, ― вспомнил фразу из какого-то мультика. ― Восемьдесят процентов на обдумать, и двадцать процентов на то, чтобы сделать… ― тоже, откуда-то всплыло… От башни лучами уходят семь дорожек, если представить, что те, кто поднимался и выходил из лифта шёл по дорожке… Значит, дверь лифта располагается возле дорожки. Это ― первое! Второе, те кто входил и выходил не обязательно такие же высокие как я…»

Встал, не спеша пошёл по булыжной дорожке пока не упёрся в башню. Остановился, внимательно осматриваю предполагаемый проём двери. «О-па!» На уровне колена с правой стороны, немного сбоку от дорожки в высокой траве, из башни на «полкирпича» торчит прямоугольный булыжник. «Интересно, интересно!»

Обошёл все дорожки и везде такая же картина. «Думаю, если нам надо на ту сторону пропасти, то и дверь должна смотреть в ту же сторону». Сбегал, собрал всю нашу скромную поклажу и притащил к башне.

– Малика! Иди сюда! ― громко позвал, и свистнул, чтоб услышала.

Вскоре, показалась моя ненаглядная, грустная и слегка уставшая.

– Ну что, радость моя, готова к прогулке? Ладно, не будем тянуть!

Вдавил булыжник коленом, на удивление он вошёл в башню мягко, я бы сказал «привычно». То, что реакция на нажатие пошла понял потому, как со стен начала густо осыпаться вековая пыль, которая внизу, у самого основания башни, тут же стала сдуваться струями воздуха из небольших отверстий с заслонками. «Интересно-интересно!»

Волнуюсь, как перед экзаменом. Закинул за спину сумку, схватил лук. Песок струйками стекает с щелей между кладкой булыжников. Башня басовито гудит изнутри. Малика ухватилась за меня! На всякий случай вытащил трамп. Башня гудит всё громче, вибрации заметно перешли на почву. Чувствую лифт идёт вверх, медленно и уверенно поднимается к нам. Гул становится громче.

– Действие ― это волевой акт, направленный на достижение цели! ― прошептал как молитву актёрскую заповедь. ― Нам надо на ту сторону пропасти, и если есть лифт, то мы спустимся на лифте.

Шум приблизился и остановился напротив нас. Громко щёлкнуло! Я приготовился к прыжку в сторону. Глядя на меня Малика тоже подобралась, готовая последовать за мной. В башне сухо треснуло, по стене напротив нас пробежала прямоугольная трещина и через пару секунд дверь гильотиной скользнула вниз! Образовался широкий проём грузового лифта. Внутри темно. Шум утих. Облако пыли медленно оседает. Тишина.

– Пойдём, что ли? ― севшим голосом шепнул Малике.

– Подём… ― неуверенно согласилась кареглазка.

Щупая землю луком, шагнул в проём. Держась за меня, следом вошла Малика. Вокруг тишина и полумрак, в потолке медленно начало разгораться фиолетовое свечение. Нервно оглянулся готовый в любой миг выскочить из этой большой и круглой кабины.

– Гортанусса тринигарта морэс эн трай! ― требовательно прозвучал сухой механический голос.

Фиолетовый свет вспыхнул, ярко осветив чистую белоснежную кабину. Мы переглянулись. Подруга тоже не поняла, что сказали.

– Нам… вниз… пожалуйста. ― сказал, и огляделся в поисках динамиков.

Тин―тон―тон! ― несколько секунд длилась тишина и снова: ― Тин―тон―тон!

– Наши базы обновлены. Извините за доставленное неудобство. Добро пожаловать на станцию «Семь огней», ― проговорил приятный женский голос на чистом русском языке!

– Спасибо! ― Сердце колотится не шуточно. ― Ох и широк ты мой родной! ― прошептал с облегчением.

Из белых стен плавно выдвинулось два красных мягких сиденья со спинками.

– Дезинфекция проведена. ― свет сменился с фиолетового на обычный. ― Спуск до перехода пять минут сорок семь секунд. Приятного спуска.

Усадил ошалевшую Малику и сам с удовольствием прикоснулся к цивилизации пятой точкой. Дверь поднялась, закрыв вход. Кабинка пикнула и плавно пошла вниз.

Мозг лихорадочно складывает информацию по полочкам с того момента как оказался в белой галерее и до этой самой минуты. Слегка тряхнуло, Малика вцепилась в меня как кошка! Мягко и нежно глажу любимую по руке.

«Итак, автоматизация! Версия пробная: древняя мудрая цивилизация оставила после себя налаженные системы, такие как: огромный город Мантрия; Анахрон; фиолетовый поезд и золотое яйцо; механическую руку из дерева; луч в небо; эта вот станция «Семь огней», да тот же трамп ― всё это разработки сгинувшей цивилизации, уж очень башня на вид старая… Глядя на Малику не скажешь, что она из высокоразвитой системы ― она умная, но дикая. А вот Адель, совсем другая, да–а… Много неувязок. Разные стили одежды на зелёном уровне. Те люди одеты в разные одежды из разных земных эпох и не кажутся хозяевами этого мира…»

Лифт стал притормаживать, мысль сверкнула смутной догадкой и затерялась в суматохе действий. Встал, готовясь на выход. Малика ухватилась за мой ремень.

– Спасибо за проявленный интерес к станции «Семь огней», к Вашим услугам андроид Хранителя А–63. Приятного пребывания. ― томно закончила вещать девушка.

– Спасибо за сервис!

– Всего доброго! ― попрощалась программа.

Дверь лифта ушла вниз. Вопреки ожиданиям увидеть камень и стекло, и что-то ещё из виденного раньше, мы вышли в стерильное помещение белого цвета напоминающее больницу. «Пахнет…свежим арбузом». Лифт закрылся, с этой стороны он такого же белого цвета, что и стены. Нас дважды просканировал фиолетовый луч и только после этого справа открылась «такое ощущение что растаяла, дверь. В смысле, проход открылся». Повернулся готовый идти, но сзади остановил приятный, с лёгким механическим оттенком, мужской голос:

– А–63 приветствует вас на исследовательской станции «Семь огней».

Обернувшись, увидел на идеально гладком полу серебристый цилиндр размером с литровый термос.

– Очень приятно А–63. Меня зовут, Андрей…а, это ― Малика.

– А–63 рад быть полезным.

Очень шустро цилиндр обогнал нас и не торопясь воспарил вперёд, продолжая говорить:

– С большой радостью сообщаю, что вы первые посетители станции спустя двести сорок три земных года, сто шестьдесят один день, двенадцать часов пятнадцать минут. Благодаря вашему посещению произошло праздничное событие ― обновление баз данных и переход из спящего автономного в активный режим. Сейчас мы направляемся в гостиницу, где вы спокойно отдохнёте во всех доступных формах. Вам стелить отдельно или на двоих?

С удовольствием посмотрел на Малику, потом на андроида.

– На двоих. А экскурсия по станции будет?

– Отдохнёте, и мы сразу же отправимся на обход станции «Семь огней».

– А чем кормите? Мясо, сладости будут?

– Мясо ― по составу, вкусу и цвету идентично натуральному. В номере будет меню. Вы сможете сделать выбор блюд разных звёздных систем.

– Интересно–интересно!

Общаясь, перешли из коридора в коридор, и вот он «АХ»! Растаял очередной проём, и мы вышли на площадку с которой открылся масштабный вид на колоссальное произведение искусства ― в километре от нас за величественным мостом высоко вверх уходят этажи не просто небоскрёба, а удивительного замка в скале сделанного рукой фантастического мастера! «Не верю своим глазам! Как такое здание вообще можно представить ― это же сказка! Мало такое великолепие представить, его ещё и создать надо!»

Высоко вверх уходят башни из камня, между ними разного рода переходы в виде мостов, воздушных тоннелей ― открытых и закрытых прозрачной крышей ― великое множество куполов разных форм. Причудливыми узорами выделяются подсвеченные окна. Скопления разноцветных и разнообразных колонн, здесь все цвета радуги.

«Душевное настроение и атмосфера торжества Разума. «Парк развлечений» для детей и «Храм Науки» для взрослых!»

– Добро пожаловать на станцию «Семь огней». ― объявил андроид.

«Ни словом сказать, ни пером описать!»

Проследовав за А–63, сели в кресла на круглой платформе напоминающую надувную лодку или большую ледянку, спину плотно прижало, примагнитило к спинке кресла. Малика тревожно смотрит на меня, подмигнул лапушке, платформа плавно оторвалась от земли и не спеша поплыла над удивительным мостом к великолепному, колоссальному, фантастическому зданию!

– Можно вращать кресло вокруг своей оси касаясь пальцем окна сканера на подлокотниках, ― прозвучал голос А–63, стоящего на носу нашей овальной плоской лодочки.

– Отлично! ― тут же испробовал управление. ― Здорово! Какой вид! Дух захватывает! Класс! Супер! А–63, а сколько станции лет?

– По земному летоисчислению две тысячи пятьсот шестьдесят два года.

– А кто построил эту красоту?

– Цивилизация ратонгов.

– А где они? Они нас встретят?

– Двести сорок три года сто шестьдесят один день назад цивилизация ратонгов перешла на новый молекулярный уровень, тем самым изменив ход своей эволюции. Послание Хранителя ожидает вас на Командном пункте.

– Супер, супер, супер! Неужели я не сплю?! Всё это со мной, взаправду?! Нет слов! Это сказка! Малика! Это сказка!! ― заорал с высоты пятьсот метров, если не больше.

– Адрей, Адрей! Т–щ–щ–щ! Т–щ–щ–щ! ― испуганно зашептала моя Афродита.

– Да-да, да! Всё! Успокоился! Ю–ху! Ю–ху–ху–ху! Это же мега колоссальное зрелище! Как и выразить ― охрененно суперское чудо-открытие!

– А–63, рад произведённым впечатлением. Надеюсь, станция приятно удивит и впечатлит вас не только визуально, но и своими исследовательскими, дискуссионными и лабораторными залами. А вот и гостиничный сектор. Платформа плавно опустилась на блестящую голубоватую глазурь стоянки гостиничного комплекса для большого количества посетителей «точно не меньше тысячи!» Масштаб и великолепие! Блеск и фееричность происходящего кружат голову!

Следуя за андроидом отдал Малике лук и подхватил её вспикнувшую на руки, покружил и понёс в номера!

– А–63, у меня в порядке общение с тобой. А вот, как мне преодолеть языковой барьер… с… с коллегой? ― на ходу в шутку обратился к термосу.

– Имплантат языкового адаптера в последней версии употребляется вместе с пищей, легко усваивается желудочным соком. Попадая в кровь кластеры адаптера направляются к участку мозга отвечающему за речь, синхронизируются с нейронами мозга, запускают связи и начинают работу. В зависимости от сигнала языка отзывается тот или иной кластер. Для вашего сведения в одном кластере собраны сто основных языков разных звёздных систем, в последней версии адаптера ― семнадцать кластеров, итого: тысяча семьсот известных языков. Кроме набора звуковых, включены также языки запахов, жестов и телодвижений.

– Охренеть!.. А русский язык в какой список входит?

– Русский язык стал известен достаточно давно и попал в первую сотню. Благодаря порталам только земляне попадают в нашу систему и быстро приспосабливаются к жизни в пределах завещания цивилизации ратонгов. Ваши учёные бывали здесь на многих научных конференциях.

– А почему сейчас тишина?

– Кто-то закрыл порталы. Всё чаще звучат сигналы тревоги в системах безопасности станций техобслуживания. Наш уровень был автономным, после запуска системы обновления баз мы обнаружили своё присутствие в информационном поле ближайших систем. Ваши трампы могут пригодиться.

– Понял. Спасибо за предупреждение А–63, ― бурный восторг сдуло ледяным ветром.

– А–63 рад быть полезным. Ваши аппартаменты.

«Бог мой! Это же номер для новобрачных, королей и королев, принцев и принцесс, отличниц и бизнесменов! Путёвка в двухэтажное райское наслаждение шика и комфорта!» Мы остановились на пороге ослеплённые исходящим от помещения благополучием и изяществом спальных тонов, наполненных кружевным великолепием, художественным вкусом гармонии и блаженного счастья! Большие светлые окна на четыре стороны света выходят к разным пейзажам, лёгкие занавески колыхаются от тёплого ветра.

В окне напротив ― солнечный песчаный пляж на берегу моря; в левом окне ― сосновый бор в лучах заходящего солнца; в правом ― горы в снежных шапках. Услышав шум падающей воды обернулся к окну у дверного проёма: в зарослях пальм стекает небольшой водопад, падающий в природный выглаженный водой бассейн. Порхают разноцветные бабочки и щебечут птицы. «Рай!»

– Там… за окнами… всё настоящее или заставка?

– Настоящее, в небольшом масштабе ― это модульная система, позволяющая посетителям расслабиться. Вы можете выбрать любой портал и выйти в понравившийся вам пейзаж. Экран сканера на подоконнике.

– А как туда выйти? ― запрыгал как рыба на суше почувствовавшая близость воды.

– Достаточно высунуть руку за окно.