Текст книги "Волчья пасть. Артист"

Автор книги: Андрей Епаня

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ― «Семь огней»

Глава 1. Премьера

«Стою на сцене, поклон, ― сердце радостно стучит, ― молодец справился! ― смотрю на левый край зала, там поднялся мужчина в военной форме и сцепив руки в спортивном жесте показывает одобрение нашему таланту. ― Зал полон людей, многие аплодируют стоя. Слышны крики «браво» и дружелюбный восторженный свист, на сцене весь актёрский состав, в такие моменты как «ПОКЛОН», и особенно, «ПРЕМЬЕРА», смотришь на партнёров по сцене влюблёнными глазами! Мы как футбольная команда сыграли лихо и не подвели болельщиков, показали классную игру и выиграли с разгромным счётом! И хотя мы: артисты, бомонд, элита, но! потеем точно также как все трудолюбивые спортсмены, и те, кому приходиться напрягаться физически. Рядом со мной красавица Алёнка, мы почти ровесники (я старше на два года), а в этом спектакле она моя «дочь». ― мы держимся за руки и снова выходим вперёд на авансцену ближе к зрителям, делаем поклон, отходим к центру, наше место на авансцене занимает другая пара «отец и сын», кланяются, отходят. Вперёд выходит «знахарка» Лена Чудинова, дальше пошла массовка и музыканты на народных инструментах, ― в общем, ПРЕМЬЕРА УДАЛАСЬ!!»

Подполковник Рукавишников направляясь к выходу, снова махнул.

«Да помню, помню, ― кивнул в ответ. ― Завтра в военкомат. Скоро, осенним призывом уйду в армию ― призывник-переросток!»

Поклон не закончился. Вместе с труппой дружно закричал: «Реж–и–с–сё–р–а! Реж–и–с–сё–р–а! ― и на сцену выбежал счастливый и цветущий человек с улыбкой до ушей, ― наш Великий Художественный руководитель, открыватель новых режиссёрских ходов в театральных постановках, наш Любимый и Главный, Мамочкин Сергей Геннадьич! ― зал снова взорвался, взбурлил, вспенился гигантскими волнами мощных аплодисментов, и наш театральный «папа» скромно раскланялся, вывел труппу на поклон вперёд, затем все снова отошли к центру сцены и так пару раз, и вот ― финальный поклон! ЗАНАВЕС!!

― Ур–р–а–а–а, с премьерой!

– С премьерой Андрюшка!

– С премьерой милая!

– Валечка с премьерой!

– Вы ― лучшие!

– И Вас с премьерой, Сергей Геннадьич!

«Пахнет цветами, женскими духами и радость весёлым смехом витает над сценой! Все обнимаются и целуются кто в щёчку, кто в губы!»

– Переодевайтесь и на банкет! ― громко объявил папа и пошёл командовать монтировщиками, дабы установить столы на сцене, и вообще, приготовить всё к празднику, и «достойно отметить премьеру спектакля!»

Слегка уставший, но не особо «хотя весь спектакль, то кувыркался через пень превращаясь в волка-оборотня, то обратно из оборотня в человека через тот же пень», ― я мокрый от пота, скинул с себя костюм языческого охотника и по пояс голый направился к туалету «чтобы смыть пот с труженика и с будущего народного артиста, то есть, с себя».

Навстречу по коридору двигается уже сполоснувшийся в нашей единственной раковине мужского туалета однокурсник Лёха, игравший в спектакле охотника-христианина «сын которого имел неосторожность влюбится в мою языческую дочь».

– Бухать идёшь? ― вытираясь маленьким полотенцем он приостановился.

– Сок попью.

– Все бухать будут, а ты чё рыжий? ― с угрозой в голосе рыкнул однокурсник.

– Не бухается мне Лёха, у меня тренировки.

Остановился и весело смотрю в глаза.

– Перед армухой надо водку пить и на бабах пресс качать. ― проворчал верзила.

– Вот и выполни за меня эту культурную программу, ― усмехнулся, и насвистывая тему «В пещере горного короля» пошёл дальше.

Лёха презрительно взглянул из-под кустистых бровей.

– Наше дело предложить, ваше дело отказаться.

Из женской гримёрки выскочила милашка Лариска «воплощавшая сегодня в себе образы: белочки, волчицы, духа леса и деревенской девушки», ― она взвизгнула, подбежала и крепко прижалась к моему потному телу.

– Андрюшка! Ты такой молодец! Я весь спектакль тобой любовалась! Идёшь на банкет?

Милашка посмотрела снизу-вверх как маленькая любопытная дочь на папу.

– Спасибо, спасибо, юная белочка! На банкет иду, но, только из-за тебя!

– Шутишь?! ― она выжидающе посмотрела на меня, но не как маленькая девочка «а как… как влюблённая белочка!»

– Какие шутки Лариса, вот сполоснусь и на банкет.

Бережно отодвинул девушку и лихо метнулся в туалет, включил воду, успел подмигнуть себе в зеркало, и! перед глазами резко помутнело, всё поплыло. Я оглох и ослеп! Чудовищное давление навалилось и тяжело придавило плечи бетонной плитой, испуганно охнул и упёрся в пол как штангист. Задержал дыхание как в спортзале при работе с тяжёлым весом, напряг все мышцы, каждую клеточку и молекулу своего существа, чтобы выдержать это чудовищное давление извне! Ещё секунда и заору от усилия как штангист во время рывка!

Сквозь окружающий монотонный звон слышу между ушами яростные воинственные крики множества дикарей, преследующих жертву!

Стиснул зубы и собрав всю силу воли и ярость, стал поднимать гигантскую каменную плиту, преодолевать этот неимоверный вес «иначе он раздавит меня в лепёшку!» Рычу, пыхчу, поднимаю!.. И! вес поддался, плита пошла вверх!

Внезапно голоса дикарей оборвались, их отрезало будто захлопнулась дверь! Давление резко исчезло и меня отшатнуло так, что взмокшая спина звучно хлопнулась о холодную кафельную стену!

Ничего не чувствую, только перед глазами прыгают чёрные пятна.

«Что за хрень?! Что это?! Приступ какой-то?!» Молотом стучит в груди сердце! Хватаю, глотаю и проглатываю живительный кислород! «Что со зрением?!» Щурюсь, напрягаю глаза, но мир вокруг никак не проясняется. Через пару секунд обалдел: «Руки-то вижу! Вот они…»

Пошевелил дрожащими пальцами перед глазами как будто увидел их в первый раз, оглядел себя: «Ничего не понимаю… Да, себя вижу. Это вокруг… какой-то туман! Туман?! И там в тумане льётся из крана вода!»

Облизнул пересохшие губы… Протянул руку, нащупал кран и почувствовал кожей прохладную воду. Набрал пригорошню, плеснул себе в лицо. Потом ещё, и ещё!.. Открыл глаза…

Туман исчез, из зеркала встревоженно смотрит моё родное отражение…

Словно рычащий тигр, не спеша, грозно оборачиваясь и показывая белые клыки, уходит напряжение… глубоко вдохнул… выдохнул. Поморгал… Сполоснулся и аккуратно пошёл в сторону гримёрки.

«Делаю беспечный вид что всё замечательно, здорово, весело, мир прекрасен, я тоже… ― сердце бумкает, а сам быстро переодеваюсь в свою одежду. ― Честно говоря напуган, и в ушах ещё звенит, а я отшучиваюсь и поздравляю коллег с премьерой спектакля. Артист…»

После девяти вечера успел заскочить в свой автобус. Народу битком, как всегда в это время люди возвращаются домой. Заплатил за билет, встал по центру автобуса у поручня «в окно смотреть не удобно, парень я высокий, поэтому смотрю вниз на серую быстро бегущую навстречу дорогу, которую нарезает наш извозчик…» Глядя за окно отрешился от всего окружающего… И в этот самый момент неожиданно вздрогнул от голоса «ну! выключенное радио в плеере заговорило!» И все бы более-менее, только я без наушников, а мужской голос сквозь помехи отчаянно кричит в голове:

– Открывший врата Гарры! Помоги выбраться! Помоги!

– Кто ты? Как помогу?! ― крикнул в ответ краем сознания понимая, что это некая связь и она сейчас прервётся.

– Помоги Принявший Знак Жертвы! Надо успеть до того, как ты погибнешь! ― отчаянный голос и тракторные шумы в голове затихли.

Тишина. Зажмурив глаза сосредоточенно вслушиваюсь, зачем-то прижимая указательным пальцем правое ухо. Голос не повторился. Поняв, что «сеанс связи» окончен, открыл глаза…

Мужик в кожаной кепке встревоженно смотрит на меня и явно подумывает о том, чтобы вызвать психушку. Огляделся, похоже, все кто стоит рядом, с этим мужиком заодно.

– Всё в порядке. Всё… в порядке… К-хм!.. Извините.

Неловко улыбнулся, прислонился лбом к прохладному телу автобуса и, прошипел:

– Эпическая сила…

Сбежал с банкета по-английски, сразу после третьего тоста.

Банкет начался по накатанному сценарию, первый тост также, как и второй, взял на себя «папа», наш любимый Сергей Геннадьич. Его речь была прекрасна и звучала примерно так:

– Мои любимые! Вы лучшие из лучших на нашем скромном земном шаре! Вселенная видит какой творческий подвиг вы сегодня совершили и доказательством тому ― полный аншлаг и бурные аплодисменты наших любимых зрителей! Я, поднимаю этот бокал за весь наш дружный, талантливый, гениальный коллектив, в котором собрались прекрасные и талантливые люди! За вас, мои любимые!

Второй тост был примерно таким же, но уже касался премьеры, хотя в целом звучало так же: «Вы ― лучшие из лучших! Мои любимые!»

Третий тост взял на себя здоровяк Лёха, который напомнил всем как нам повезло с таким талантливым и гениальным учителем: «Гуру муз и театрального искусства! Мудрым автором пьесы и режиссёром сегодняшнего монументального спектакля «Волчья пасть»! Ур–р–р–а–а–а! Ур–р–р–а–а–а! Ур–р–р–а–а–а–а–а–а!»

После этого тоста курильщики, накинув куртки гогочущим косяком потянулись на крыльцо! Под шумок и я, заскочив в гримёрку оделся и направился к выходу.

– Уходишь?

Обернулся. Лариса печально наблюдает как я драпаю из театра.

– Завтра обязательно вернусь! ― улыбнулся белочке. ― Пока, Лариска.

Толкнув тяжёлую дверь и пройдя два перехода оказался на крыльце.

– Пока, табакоманы! ― с иронией и с чувством превосходства попрощался с курильщиками.

– И вам не хворать… ― держа между пальцев рюмку с водкой и ядовито выпуская дым прищурив глаз, усмехнулся Лёха.

Не спеша иду от автобусной остановки домой. Осень. Фонари на улице, горящие жёлтым окна в домах, фары машин, прохожие спешащие домой после рабочего дня и я, медленно топаю ботинками по замёрзшей покрытой седой изморозью земле. Тело ещё вырабатывает «после премьерный» жар и кровь гуляет, но: «Угли от дневного костра забот скоро подёрнутся пеплом, я доберусь до своей ванны, наберу горячей воды и, расслаблюсь. Хотя… после такого «сеанса связи» и крика в голове: «Помоги до того, как ты погибнешь!» Расслабишься, как же… Что со мной происходит?.. Может я псих, который не знает, что псих, а думает, что нормальный… а на самом деле… псих…»

Лежу в постельке, всё прекрасно: ужин, ванна, контрастный душ… Тело наливается тяжестью собираясь хорошенько отдохнуть. Сладко зевнул: «Всё-таки надо перебрать сегодняшние аномальные события: первое ― в туалете, и второе ― в автобусе… Какая между ними связь? И с чего вдруг? Я обычный парень, таких много: высокий, физически развитый. Ещё бы: четыре года вольной борьбы и футбол три года, а на поле надо бегать ого–го–го сколько! Все школьные годы физподготовка… После школы неудачное поступление в техническое училище на автокрановщика, где почти год из трёх лет учёбы, кое-как отучился крутя гайки на колёсах, и весной, не выдержав тоскливой учёбы ушёл, думал только об армии. С марта по июнь, покинув ряды автокрановщиков, ходил в спортзал, читал книги: фантастику, фэнтэзи. И гулял с девушками, не особо заморачиваясь насчёт чувств, хотя каждая сразу видела во мне жениха… Так, я отвлёкся!..» ― зевая повернулся на левый бок. Взгляд упёрся в окно, за которым висит полная сытая Луна…

…Почему-то вспомнилось, как в конце мая, несколько лет тому назад, после того, как бросил крутить гайки на машинах, матушка показала объявление в газете, в котором говорилось о наборе абитуриентов в театральную студию нашего местного драматического театра.

– Ты у меня по жизни артист. Может тебе попробовать поступить? Вдруг понравится? ― тихо сказала мама.

«И я поступил. Поступил легко! Просто мне было по фигу поступлю я или нет. Всё равно собирался в армию».

После вступительных экзаменов Сергей Геннадьич похлопал по плечу:

– Будете хорошо учиться и Вас Андрей ждёт блестящее будущее в актёрской карьере!

Затем, четыре года учёбы в «Колледже искусств», наша актёрская студия из двадцати четырёх человек, которая скоро поредела наполовину. Ещё через полгода первого курса, мы ― восемь человек актёрской студии, играем в массовках нашего театра. Через год, получил свою первую роль ― дворового вожака.

Наш театральный «папа» Сергей Геннадьич бегал в военкомат и договаривался с подполковником Рукавишниковым Александр Палычем, чтобы нас не трогали, меня и Лёху, дали доучиться.

И вот, в этом году после весенней медкомиссии подполковник хитро улыбаясь спросил:

– Ну что, сынок? Каким призывом? Дотянул ты с этой учёбой. Диплом артиста получил. Теперь надо военник получить. В двадцать один год… да… Ну что ж, всякое бывает.

– Александр Палыч, а как же муза? Я не могу резко выйти из репертуара. Не поймут. Я ведь не кошу от армии, и Вы это знаете! ― оправдывался я.

– Знаю, знаю… ― морща лоб задумчиво отвечал подпол.

– Александр Палыч… Давайте так поступим: в конце октября играю премьеру спектакля «Волчья пасть», на которую Вы Александр Палыч будете приглашены в качестве наипочётнейшего гостя. А в ноябре, после дня рождения, в армию.

Подполковник задумался. Взял в руки треугольник настольного календаря.

– Понимаю, понимаю. Значит, осенним призывом хочешь. Ну что ж… Договорились! ― по-мужски прямо и чётко ответил подпол. ― Жду пригласительные билеты в количестве… двадцати штук! ― посмотрев на меня развёл руками. ― У меня коллектив.

«И вот, премьера состоялась. Рукавишников «посигналил», дескать, теперь твоя очередь выполнять договор, пора собираться в армию. Но, в двадцать один год, это не в восемнадцать… После двадцати на жизнь вообще по-другому смотришь… и армия уже не нужна… Чего-то другого надобно…»

Снова посмотрел на Луну. Сквозь щель между неплотно задёрнутыми шторами она подглядывает издалека, всматривается в моё большое окно на втором этаже, и внезапно я вздрогнул, вздрогнул как от близкого грома и взволнованный сел на постели, потому что меня шибануло так, что сердце жалобно ёкнуло! Догадка пришла яркая, ослепительная и тревожная! Ошеломлённый уставился в окно. Память старательно выложила архив постановки спектакля «Волчья пасть».

Окончательный вариант пьесы появился в середине августа, когда «папа» важно сообщил нам, что основа для нового сценария готова. Для того, чтобы найти изюминку образов, он, как автор неделю сидел в научной библиотеке, прилежно, долго и нудно переписывал «порчу и знахарство колдунов и шаманов» из северных районов нашей России-матушки. Вписывал в роли разные заклинания, собранные филологами в дремучем месте в дремучем году и «очень рад своим удачным почти случайным творческим находкам».

Далее, начался «застольный период», то есть «читки», где мы – актёры, прежде чем выйти на сцену, проигрываем весь спектакль за столом, разбираем и читаем пьесу по ролям.

Жанр постановки, как заметил автор ― фольклорная фантазия. Сюжет: два охотника отправляются на сезонную охоту. Один ― охотник-христианин, и понятно, хороший, берёт в тайгу сына. Второй – колдун и злой язычник, берёт на охоту единственную дочь. Молодые влюблены друг в друга, а взрослые узнав об этом начинают борьбу не на жизнь, а на смерть! В общем, язычник проигрывает и погибает, а дочь, превращённая отцом-оборотнем, остаётся бродить по лесу в образе печального лесного существа. «И всё бы норм, но эти заклинания!»

– Уж нет на свете и людей тех, а книжка о них есть! ― важно начинал репетицию папа. ― А где Андрей?..

И тут на сцену выбегал я, слегка запыхавшийся, но с улыбкой на лице.

– Здрасте, Сергей Геннадьич! Всем привет!

– Главную роль тебе дал, а ты до сих пор с листочком ходишь. Когда текст выучишь? ― в ходе репетиции ворчал папа.

– Да выучу я, выучу! ― оправдывался, опустив глаза.

Вообще-то, с момента как получил текст роли «охотника-оборотня», прочитав его и начав учить, стал замечать, что со мной происходят всякие странности. Например, часто возникало ощущение что за мной кто-то скрытно и внимательно наблюдает. Временами даже, будто сверлит взглядом в спину. Обернусь! Никого. Или слышу окрик: «Андрей!» Обернусь ― опять никого. Думал уже всё, шизофрения… Я так даже с девушкой «одной-прекрасной» познакомился: «Андрей!» ― обернулся на окрик и увидел красавицу «ути-пути»! Подошёл и познакомился…

«Ладно, так на чём я… А!..»

И вот, когда провожал эту девушку «одну-прекрасную» Наташку… нет, Маришку. Да, Маришка за городом живёт, в районе с коттеджами для крутых. Я, проводив домой рыженькую модницу, в ожидании автобуса стоял на холме, на котором расположилась кирпичная остановка. И снова возникло «то самое странное, назойливое и неприятное чувство, что кто-то очень пристально за мной наблюдает», помню даже обошёл пустую остановку. Оглянулся… никого вокруг. В душе зародилось нехорошее предчувствие, и чтобы отвлечься решил-таки поучить роль.

Достав листок и как Гарри Поттер, зубря заклинание, вдруг увидел восходящую из-за горизонта полную Луну, точнее её половину. Вид с холма открывался на поле, которое заканчивалось лесом, отгораживающим невидимую глазу речку, из-за этого леса и вышла наполовину, но почти во весь горизонт ― огромная бледная Луна. «Такой её никогда в жизни не видел!» Впечатлённый увиденным решил прочитать заклинание колдуна-оборотня так сказать на натуре, и где-то с третьего раза воспроизвёл это мудрёное заклинание весь в образе, с мольбою обращаясь к Луне и, без ошибок!

Сначала ничего не происходило, да ничего и не должно было произойти, только Луна поднялась надо мной ещё выше и приблизилась настолько, что я как-то сразу вспомнил про дом, что дома лучше, а тут, как-то «реально страшно стало».

Спутник земли поднялся над лесом громадным жёлтым кругом и окружённый лёгкой белой дымкой навис надо мной будто спрашивал: «Чего звал? Я здесь. Говори». Нутром почувствовал, что установил некую связь с этим небесным телом и что надо дальше что-то делать? «Но что?!» ― а вопрос завис в воздухе в виде Луны на полнеба.

Слегка вздрогнул, когда от центра ночного светила в мою сторону протянулся прямой золотистый луч, коснулся носков моих туфель и вспыхнув принял светящуюся северным сиянием прямоугольную форму дверного проёма из которого стали долетать звуки невнятного шёпота и бормотания, перемежающиеся одноголосым пением. Сразу стало холодно как посреди Антарктиды, а пение и шёпот звали войти в этот лунный коридор.

Словно глядя на себя со стороны увидел улетающие из меня в этот космический коридор яркие линии и всполохи, и понимал, что это улетает тепло не только моего Тела, но и Души!

Помню, как охватила дикая паника! Кое-как развернулся и непослушной рукой ухватился за угол остановки, пальцы нащупали щель между кирпичами и вцепившись в эту выемку я изо всех сил потянул себя прочь от космического холода. Дрожа, цепляясь за кирпичи, я уходил от зовущего в лунный коридор бормотания, из последних сил вытаскивал оледеневшее тело и, мне повезло! Со слезами на глазах обрадовался подъехавшему автобусу. Цепляясь за поручень кое-как забрался в транспорт. «Да уж, со стороны я точно был похож на крепко пьяного парня! ― тем не менее, с надеждой взглянул на людей: Вы тоже видите это чудовище в небе?!» ― несколько человек устало смотрели в сторону реки над которой висела фантастических размеров Луна, и по ходу им было всё равно, что там в небе висит. Кондуктор, пожилая женщина, взяв из дрожащих пальцев деньги и обилетив меня, устало поплелась поближе к шофёру.

Отъезжая посмотрел за эту старую кирпичную остановку, и увидел обледеневшую фигуру у лунного коридора. Это была моя фигура и вся задняя половина этого ледяного кокона была разбита: «Это я вырвался из объятий смертельного холода… Запоздало осознал тогда, что совершил нечто непоправимое и за это мне обязательно прилетит, если не по башке, то!..»

…И по ходу пьесы этот случай и есть та отправная точка с которой началась цепь этих странных событий…

Надо быть честным с собой, и не прятать голову в песок как страус: если сглупил, то надо отвечать… даже, если тупанул не нарочно! Вот я и отвечаю, и расхлёбываю кашу которую заварил, когда открыл канал связи с Луной при помощи древнего заклинания…

«Голос в голове кричал сквозь помехи: Помоги до того, как ты погибнешь. Охренеть! Жуть!.. Не по себе как-то… Я и так чуть не помер тогда от страха! Потом неделю с простудой отлёживался… Ведь не просто так всё случилось, а случилось потому что я артист и талантливо сыграл на натуральной декорации в нужное время и в нужном месте!.. И тот колдун, который составил это заклинание, может и не колдун был вовсе, а!.. один из тех, кто прилетел к нам на Землю, скажем, с Сириуса! И по какой-то причине ему пришлось остаться здесь, на Земле! И этот, с Сириуса, пытался наладить связь со своими. И вот спустя века, благодаря филологам, собирающим фольклор и автору пьесы Сергею Геннадьичу, будущий народный артист всея Руси Андрей Красно-Солнышко, наконец-то установил связь с другой цивилизацией. Эпическая сила! И возможно, с Сириусом! И на самом деле заклинание надо было в скафандре читать. И тогда бы не замёрз от космического холода!.. Примерно, так вся картинка пока выглядит. Иначе, я ― псих, и мне надо лечиться!».

Снова улёгся, и накрылся одеялом с головой!..

«Целый месяц ничего не было, и на тебе: помоги, помоги… Надеюсь этот канал связи, как-нибудь сам скоро закроется!.. А там, в армию…»

Так с этой мыслью и заснул…