Текст книги "Шрам (СИ)"

Автор книги: Андрей Двок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Взял свою охрану (Тишило тоже набился в компанию, ну да мне и не жалко), староста тоже кого-то с собой отобрал, загрузили две телеги имуществом. В одну сложили воздушный змей (все семь обтянутых плотным и крепким полотном рам, узкое веревочное сиденье и длинный канат), в другую – лебедку. С охраной выехали вперед, чтобы выбрать подходящее место для запуска. Впрочем, староста знал, куда вести наш маленький караван. Мне оставалось по прибытии только утвердить выбор либо не утвердить.

Место оказалось шикарным. Недалеко от берега, на поляне высокого холма, скрытого деревьями. Утвердил, конечно. Я и сам бы это место выбрал. Ветер был подходящим по силе и дул со стороны моря. Под моим «чутким» руководством установили и закрепили лебедку, развернув ее по ветру, намотали на нее трос, собрали в одну систему ведущий змей и дополнительные, привесили сиденье.

Естественно, сначала решил поднять всю конструкцию без человека. Расставил все составные части по порядку, попросил Матея придержать трос и, про себя помолившись, поднял ведущего змея. Плотный ветер рванул его из моих рук, я отдал его во власть воздушного потока и ухватился за канат.

Крикнул Матею, чтобы он бежал к лебедке, а сам стал потихоньку стравливать канат. Ведущий змей уверенно поднялся над деревьями, натянул канат и потянул за собой дополнительные. Скомандовал Матею потихоньку вращать лебедку, отпуская канат. А сам в это время подправлял дополнительные змеи, чтобы они ловили ветер, один за другим.

Все шесть дополнительных змеев по очереди поднялись в воздух, с каждым разом увеличивая усилие на канате, который был натянут как струна. Описать выражения лиц присутствующих, при столь значимом для Этерры событии, воинов, рыбаков и крестьян, в полной мере я пожалуй не смогу. Изумление, восхищение, радость... Мне не хватит слов, чтобы выразить все, что я видел в глазах окружающих.

– Матей, наматывай лебедку! – крикнул я десятнику. – Будем приземлять.

Воин активно стал вращать отрезок бревна, заменяющий вал, а один из воинов подправлять канат, чтобы он ложился на вал ровными слоями и не перехлестывался. Канат втягивался в лебедку, наматываясь на бревно красивыми кольцами. Дал команду остановить лебедку, когда веревочное сиденье зависло в метре от земли. Сами воздушные змеи заметно снизились, но продолжали оставаться в воздухе и тянуть всю конструкцию в небо.

Все кинулись меня поздравлять, но я быстро прекратил этот процесс и занялся инструктажем Матея и пары воинов ему в помощь. Теперь я должен был подняться в небо сам. Первый человек в небе Этерры! Такую честь я не мог себе позволить уступить никому. Правда, должен признаться, что мне было страшновато. Я боюсь высоты и перебарывать этот страх мне непросто. Но надо «держать марку» перед окружающими. Надо зарабатывать авторитет.

Пересилил себя, сделал «морду кирпичом» и начал размещаться. Втиснулся в сиденье наблюдателя, привязался, и дал отмашку стравливать канат. Прошел несколько шагов, после чего сидушка поддернула мою пятую точку вверх и ноги потеряли контакт с землей.

Мое тело оторвалось от земли и уверенно начало набирать высоту. Перехватило дыхание, и я намертво вцепился руками в канат. Люди внизу безмолвствовали. Когда воздушные змеи вытянули меня выше деревьев, передо мной открылась завораживающая картина.

По пустынному необъятному морю монотонно катились величественные волны с грозным гулом разбиваясь о каменистый берег. На сине-серой, почти стального цвета, воде плясали белые барашки пены. Над морем причудливой горной грядой нависли облака, под которыми с резкими громкими криками носились чайки.

Посмотрев вниз, увидел, как люди, застыв с задранной головой и разинув рты, смотрят на меня. И только мой десятник крутит лебедку, все больше выпуская канат.

– Матей! – заорал я десятнику. – Стоп лебедка!

Матей остановил вращение и подъем тут же прекратился.

– Шрам... Шрам... Шрам! – донеслось до меня восторженное скандирование с земли.

Повисев в воздухе еще несколько минут, я дал команду на снижение. Приземлившись, попал в окружение восторженно орущих воинов. Если бы не разница в статусе, то и обниматься бы полезли, а может и в воздух бросать, хе-хе. Я и сам был счастлив от того, что испытание прошло удачно.

Вторым в небо запустили Матея, а я стоял простым зрителем. Мне надо было убедиться, что все смогут сделать и без меня. Второе испытание прошло как по маслу, действительно, ведь ничего сложного, когда уже все заблаговременно подготовлено. Вот когда Матея приземлили, вот тут бойцы оторвались. И наорались, и наобнимались.

Дав народу проораться, начал раздавать поручения. На этом месте, за сегодня-завтра должны выкопать укрытие для змея и каната. Чтобы при угрозе с моря тилинкитов или других разбойников, подать тревожный сигнал и успеть спустить наблюдателя, спрятать в укрытии воздушного змея с канатом, замаскировать заранее нарубленными ветками лебедку и вовремя скрыться с этого места от нападающих.

Я уже объяснял старосте, как надо строить систему наблюдения, но не поленился еще раз повторить. Приказал завтрашний день посвятить тренировкам группы наблюдения и оборудованию места наблюдения. Также строго-настрого приказал завтра никому в море не выходить и не ходить на берег. Я собрался готовить и устанавливать садки с моллюсками.

Закончив с указаниями, забрал охрану и убыл в деревню. Надо было проконтролировать подготовку садков для завтрашнего «заряжания» и установки. Прямиком проехал к Искрену и до вечера возился с ним с подготовкой «устричных домиков».

Прошла очередная ночь. Жители сегодня встречали меня чуть не как посланника предков. Сдергивали головные уборы и «лупили» земные поклоны, пока я не скрывался из глаз. Все понятно, значит вчера поделились увиденным свидетели моего подъема в воздух.

После тренировки и завтрака взял охрану и поехал к Искрену. Искрен с сыновьями был уже готов. Они загрузили в повозку четыре готовых садка, кусок полотна, величиной с банное полотенце, топоры, огниво и ждали только меня.

Выезжали из деревни мы одновременно со второй колонной. Это целая толпа местных во главе с Гостомыслом спешила лично лицезреть «полет» человека в небе. Хорошо, что толпа большая, у них сегодня там работы немало: и яму достаточно большую вырыть надо, и настил сделать, которым эта яма закрываться будет, а еще маскировку для укрытия и лебедки подготовить.

Мы же быстрым маршем выдвинулись к побережью. При приближении к берегу моря, по пути начали собирать валежник. На берегу мне нужен будет костер. Выйдя к берегу, я приказал воинам оцепить наш участок берега, а бабайковцам развести костер и насобирать дров побольше. Сам же разделся и, под взволнованные взгляды Искрена с сыновьями, полез в воду.

Один из сыновей убежал за спрятанной неподалеку лодкой, а Искрен со вторым сыном занялись дровами и подготовкой восьми мощных колов. Они нужны будут для того, чтобы вбить их в морское дно, а уже к ним привязать садки для моллюсков.

Море не замерзало, несмотря на низкую температуру. Камни на берегу были покрыты плёнкой льда и идти было тяжело, скользко и холодно. Однако, это надо сделать. Не хочу дальше тянуть с этим. Мне было еще холоднее, чем на речке у Оряхово. Может быть, из-за ветра.

Собрал нужное количество морских устриц я с трудом, замерз неимоверно. Часто сводило судорогой ногу, я уже потом и пояс с кинжалом навесил, чтобы колоть себя при судороге. Вышел на берег синим и был буквально на руках подтащен к жарко пылающему костру, насухо обтерт, одет и напоен горячим взваром.

Пока грелся у костра и наслаждался горячим питьем, мои выращиватели жемчуга уплыли на лодке заколачивать колья в морское дно. Заколачивать так, чтобы колья не торчали над поверхностью. Когда они вернулись, я уже достаточно отогрелся, чтобы продолжить работу. Расстелили захваченное с собой полотно, и я под внимательными взглядами Искрена и сыновей начал внедрять ядра будущих жемчужин.

Метод тут не простой, но и не требует высшего образования. Он состоит в том, что нужна устрица-донор (того же вида). У нее отрезают кусочек мантии и заворачивают в него ядро жемчужины. После чего эта конструкция внедряется уже в другую устрицу, в которой жемчужина чудесно растет. Кусочек мантии чужой устрицы делает вокруг ядра «мешочек», который не позволяет будущей жемчужине прирасти к раковине.

Конечно, писать гораздо проще, чем делать это вживую. Но даже если мы будем делать все абсолютно безошибочно, то такого «выхлопа», как одна устрица – одна жемчужина, не будет. По собранной на Земле статистике, жемчужины появляются только у половины устриц. А из этой половины качественными выходят только двадцать процентов. Кроме того, от десяти до двадцати процентов устриц не выживают после внедрения имплантата. Не думаю, что на Этерре будет по-другому.

У устриц есть болезни и хищники. С одной стороны, их нужно держать в уютной бухте, где много еды, а с другой стороны – время от времени вывозить в море, иначе паразиты задушат устриц. В подходящую бухту мы устриц сейчас поместим, а вот вывозить садки подальше в море моим работникам еще предстоит.

Работал сначала я сам, показывая и объясняя, что и как надо делать. Затем каждый из троих моих помощников проводил все манипуляции лично, но, конечно, под моим неусыпным контролем. По мере наполнения садков, Искрен с сыновьями отплывали на лодке, чтобы закрепить заполненный садок на шестах.

В каждом садке мы разместили по два десятка морских устриц, а всего установили четыре садка. После быстро собрались и помчались в деревню. Меня колотило «не по-детски», хотелось быстрее в тепло и под одеяло, что я и проделал по прибытии.

Даже не стал ждать возвращения «покорителей воздушного океана»: поел, налегая на чеснок и лук, и с головой залез под одеяло. Тело болело, как при гриппе, а под одеялом я сразу начал обильно потеть. Однако, заснул почти сразу. Ночь прошла беспокойно, снились тяжелые сны. Снова видел свою семью, снова попадал в ситуации, когда был обязан прийти к родным на помощь, но был бессилен. Бессилие для меня самый страшный кошмар.

Утром проснулся разбитый, мокрый и с заплаканным лицом. Быстро вытер лицо одеялом, пока никто не видит. Прислушался к своему организму. Вроде, температуры не чувствую. Состояние поганенькое, но, кажется, я в работоспособном состоянии.

От тренировки, однако, я отказался. Попросил подогреть воду и полностью помылся. После завтрака собрал старосту, эдила, нашего проводника Тишило и своего десятника. Провел короткое совещание. Староста доложил, что вчера удачно провели тренировку и подготовили укрытия для воздушного змея и лебедки.

А сегодня уже заработала вся та система, которую мы обговаривали. Группа наблюдения с разведчиком на воздушном змее и помощниками с сигнальным рогом на земле у лебедки, и рыбаки в море тоже с сигнальными рогами, разбитые по районам лова.

Обратил внимание старосты на организацию дозорной службы вокруг деревни, а не только со стороны моря. Поставил задачу по подготовке схронов в лесу, чтобы при нападении разбойников жители успевали скрыться в подготовленных местах.

Объявил, что мы сегодня уходим из Бабаек. Озадачил старосту подготовкой провизии для моих людей и корма лошадям, отпустил его и эдила. Когда они вышли, спланировал с Тишило маршрут на сегодня, и приказал Матею готовить дружинников и лошадей к выходу.

Пора двигаться дальше.

Глава 20

Глава 20. Хлопоты (524 круг Н.Э., студень).

Манор мы объехали в быстром темпе, я очень спешил. Устал как собака сам и загонял своих людей и лошадей. Исхудали, как свиньи в армейском свинарнике. Почти полсотни деревень, разбросанные на немаленькой площади, а между ними дороги, больше похожие на тропы. Тут, как не спеши, быстро не получится.

В каждой деревне проверял доведение до жителей моих требований и их исполнение. Знакомился со старостами и эдилами. Искал среди жителей ремесленников и вообще, потенциально полезных для себя людей, но все впустую. Крестьяне, животноводы, охотники, вот и весь выбор. И так по всей моей земле.

Нет, люди и обувь себе тачали, и одежду шили, и инструмент правили, и с деревом на «ты». Но у них это не основная профессия, а вторичные навыки. Представляете уровень? Вот! А мне нужны были профессионалы. В этом плане поездка разочаровала, кадровый голод своими людьми в короткий срок я не заглушу. Надо со стороны добирать, но и своих начинать растить необходимо.

Эту работу я уже потихоньку начал. После моего воздействия, в Оряхово взяли себе учеников и помощников: кузнец, гончар и бондарь. Понимаю, что медленно, но магии здесь, увы, нет, чтобы взмахом волшебной палочки балбеса в мастера превращать. Значит, надо действовать обычным порядком. Надо, значит буду. Упорно и методично.

При объезде манора также старался внимательно и скрупулезно давать оценку увиденному. Вдруг увижу что-то, что позволит дать толчок в развитии близлежащим деревням. Но, к своему глубокому сожалению, ничего не нашел. Удобная речка для постройки водяной мельницы, а также приводов к лесопилке или станкам, только возле Оряхово. Соль выпаривать можно только возле Бабаек, остальные деревни расположены значительно дальше от побережья.

Выходов нефти на поверхность я не увидел, каменных россыпей увидел много, но выгодно ли ставить каменоломню, оценить не смог. Не разбираюсь я в этом. А вот насущная необходимость в добыче присутствует. Мне и известняк надо, и гранит, и от мрамора не откажусь. Нужна хорошая глина и, в перспективе, песок. Может, это все и есть, но в поездке я этого не увидел.

К тому же, через десятицу пошел снег и все усложнилось. С головой нас не накрыло, как, к примеру, на Камчатке или Сахалине, но земля под снежным покрывалом спряталась. С оценкой местности стало еще тяжелее. Плюсом к моему походу стало то, что я сделал карту манора. В черновике пока, но ничего, по возвращении в Оряхово, сделаю чистовой вариант.

К Оряхово мы выехали во второй половине дня вконец измотанными. Хотелось вымыться в горячей воде, поесть чего-нибудь вкусного и завалиться спать. Врать не буду, голодными мы не были. Пеммикан показал себя выше всяких похвал, даже круче глубокоуважаемого мной сала, хе-хе.

В походе мы вообще не голодали, щедро получая от нового продукта все необходимые питательные вещества и даже витамины, но вот насладиться вкусом хорошо приготовленного блюда, это слова из другой песни.

Обрадовало, что при подъезде к селу, нас перехватил хорошо замаскированный пикет. И если бы они не захотели, мы бы их не увидели. Только узнав нас, к нам вышел старший пикета и представился. А в село посыльного с сообщением о нашем прибытии он отправил еще раньше. Значит, служба организована. Молодцы!

Оряхово встретило нас гомоном и каким-то муравьиным копошением. Куда я не кидал взгляд, везде кипела работа. И это зимой, когда в селах обычно жизнь затихает. На въезде меня встречал староста. И видно было, что он доволен, как слон после купания.

Я тепло поздоровался с Булычем, пригласил его сопроводить меня до дома и по дороге расспросил о том, как он съездил в Аристи. С улыбкой понаблюдал, как Тишило сдерживается, чтобы не броситься к отцу обниматься. В отличие от отца, у Тишило все на лице было написано: и радость встречи, и желание поделиться новостями и своими приключениями.

Я улыбнулся, представляя какой им предстоит дома ужин сегодня. И с каким удовольствием и гордостью будут слушать своего старшего сына родители, а также младшие братья и сестры. Не кривя душой, похвалил Тишило перед отцом. У того аж глаза повлажнели.

Сам староста с удовольствием рассказал, что довел обоз с налогом без происшествий. Сдал все новому кастеляну Патрику в полном объеме и своевременно. Немного расторговался в городе тем, что взял с собой в запас, и готов дать полный отчет.

Уточнив, что у нас в селе все хорошо и нет проблем, требующих моего немедленного вмешательства, я сказал ему, что жду его на следующее утро, после завтрака с докладом. Затем отпустил вместе с сыном домой. Однако, они все равно проводили меня до дома и только после этого отвернули к себе.

Дом встречал меня открытыми нараспашку воротами и выстроенной перед крыльцом прислугой во главе с ключником Джеймсом. Я подъехал к ним верхом, а мое сопровождение посыпалось с седел сразу возле ворот. С непередаваемым облегчением я соскользнул с Князя на землю.

– Спасибо, дружище, – ласково потрепал я своего коня по шее, получив в ответ довольный «ффыррк» прямо в лицо.

Передав Князя подскочившему конюху, я шагнул к встречающим. Все глубоко поклонились.

– С возвращением Вас, господин, – Джеймс выпрямился и сместился в сторону, а ко мне шагнули горничные.

У Ивы в руках была чарка, до краев заполненная каким-то парящим на холоде напитком, а Мила держала тарелку с сыром на полотенце. Даница сначала взяла у Ивы чарку и с поклоном подала мне, а затем сменила ее на сыр. Хм... Подогретое вино?!

Интересно, глинтвейн я в первый раз на Этерре увидел. Хотя, где я должен был его лицезреть? Первую зиму в деревне провел и вот, только сейчас, в «блааодные» выбился. Может, это фишка аристократов?

– Я дома! – с удовольствием выдохнул я, выпив до дна вино и закусив кусочком сыра.

А ведь я все эти дни обходился без женщин! Глаза сами собой начали пожирать Иву и Милу. Надо же, куда и усталость делась? Видимо, на моей роже все было так явно написано, что щеки у девушек стали просто пунцовыми, а Джеймс с трудом спрятал улыбку.

– Мы не знали, когда Вы прибудете, поэтому баня не готова, – доложил ключник. – Можем быстро нагреть воды, а хотите, растопим баню, но надо будет подождать. Как прикажете?

– Так вы что, печку в бане уже сделали? – удивился я.

– Все сделали, господин, – поклонился ключник.

– Сегодня обойдусь без бани, – решил я. – Матей, тебе и воинам, что меня сопровождали, сегодня и завтра отдых. Можете быть свободны. Джеймс, горячую воду помыться, ужин и я отдыхать. Все дела – на завтра.

Отдав необходимые распоряжения, я прошел сквозь расступившихся слуг. Вооружение приняли у меня лакеи Тихомир и Велико, а мыться в баню повели Ива и Мила. Титаническими усилиями я сдержал себя, чтобы не наброситься на них сразу, как только закрылась дверь в баньку.

Представляете, как от меня несло с дороги? Вот и я представляю и, несмотря на подчиненное положение девушек, я не хотел, чтобы им было противно. Поэтому совершил героический подвиг и, несмотря на чуть не лопающегося от прилива крови «дружка», сначала хорошенько отмылся. Та еще картина была, судя по сдавленному смеху девушек.

Но когда я вышел из парилки... День перешел в вечер, вечер в ночь. Очень нескоро мы вышли из бани. Как-то мимо моего внимания прошел богато накрытый стол, суетящиеся слуги и гоняющий их ключник, вдруг появившаяся в доме Дара и забравшая ее вскоре Алма. Спальня, в которой мне помогли раздеться Ива и Мила.

Они были так привлекательны, а я так голоден к женскому вниманию... Конечно, они не могли мне заменить ни жену Аннушку, ни Беату, но разве девчонки в этом виноваты? Это все проблемы тараканов в моей голове, а вовсе не проблемы Милы или Ивы. Они тоже прекрасны, я благодарен им, что они дарят мне свое тепло, нежность и ласку и я уж точно постараюсь их не обижать и проследить, чтобы у них в жизни все было нормально.

Я не знаю во сколько мы заснули, но успели так заездить друг друга, что я впервые проснулся в постели не один. С обеих сторон сопели Мила и Ива. Раньше они всегда исчезали из моей постели до наступления утра. Но вчера я как с цепи сорвался. Не знаю, что это. Может быть, молодость и здоровье, может, перерыв в общении с женщинами, может, биофаги каким-то образом помогают и в этом деле, а может, все это вместе взятое, но я вчера был неутомим, как Брюс Уиллис, голым убегающий из негритянского квартала. А уж как мы шумели, мда...

Я аккуратно, стараясь не разбудить девчонок, выбрался из кровати. Меня ждал насыщенный день и куча работы, которую за меня никто не сделает. А еще тренировка, пропускать которую – себе дороже. Столько завистников, столько желающих меня убить, взять, хотя бы, Тодора тер Кравос. А, к сожалению, будет еще больше.

Взял все необходимое для тренировки и пошел в сад. По дороге столкнулся с Даницей, которая тут же спрятала красное от смущения лицо в поклоне. Да уж, видать действительно, орал как мартовский кот.

В саду дал себе хорошую нагрузку. На удивление, даже удовольствие получил, хотя думал, что придется себя заставлять. Из-за того, что тренировка затянулась, завтрак вышел поздним. За завтраком, за мной, как ни в чем ни бывало, ухаживали Ива и Мила. И выглядели они получше меня.

Если я в зеркальце разглядел свою осунувшуюся морду с темными кругами под глазами, то девчонки просто источали здоровье и бодрость, а их глазки сияли как звездочки. Как так получается? Вроде, они не меньше меня вечером и ночью выкладывались. Загадка природы!

После завтрака принял старосту. Тот пришел вместе со старшим сыном, который помог принести мешочек с деньгами и записки на разных носителях: пергамент, береста, восковые таблички. Беда! Пока себя бумагой не обеспечу, намучаюсь. Но даже не представляю, когда до нее руки дойдут.

Булыч отчитался по сдаче налога, рассказал новости из Аристи, передал тяжёленький мешочек с деньгами (к сожалению, в основном медь, немного разбавленная серебром), ввел в курс, что происходит в селе. Я, не стесняясь, проверил его записи, быстро пересчитав отчетные цифры, а тут и время обеда подошло.

Приказал подавать на двоих и пригласил Булыча к столу. Уважил старосту! Того от гордости раздуло так, что я уже беспокоиться начал за его герметичность. После обеда решил глянуть на своих бойцов, а потом вместе со старостой проехать по селу, посмотреть, как селяне живут, да как мои работнички трудятся.

Пришлось немного скорректировать планы. После обеда Джеймс доложил, что ко мне на прием рвутся наемники. Вот, блин! Время-то их службы уже вышло. Мне бойцы понравились, но сейчас просто нет денег для найма. Ох-хо-хонюшки...

Сказал ключнику, что переговорю с ними на улице и пошел одеваться. Пообщаюсь с «шайкой» Небойши, потом зайду в казарму, а потом со старостой поеду смотреть, как в селе дела идут.

Да! Надо сверху глянуть на село перед тем, как по делам поеду. Я оделся и забрался на башенку. Красота! Ремесленный район был полностью огражден частоколом. Многие участки, конечно, пока пустовали, но и новых построек прибавилось. Между домиками целенаправленно сновали фигурки людей, а над крышами густо валил дым. Удовлетворенно цокнув языком, я спустился по лестнице на первый этаж. Выйдя на крыльцо, увидел прямо перед собой стоящих в одну шеренгу наемников.

– Рад вас видеть, воины, живыми и здоровыми, – обратился я к бойцам.

– И Вам здравствовать, достопочтенный Сержио, – хором ответили наемники.

– Я помню на какой срок вашей службы мы уговаривались, – успокоил я бойцов. – И сейчас выплачу вам остаток в полном объеме.

– Господин, мы бы хотели предложить Вам свои услуги на больший срок, – заговорил Небойша. – Для нас большая честь служить Вам и если Вы нас возьмете, мы Вас не подведем.

– Неожиданно..., – я действительно растерялся. – Вы надежные воины и хорошо проявили себя за этот чертог. Я доволен вашей службой...

– Но, продлить найм я сейчас не имею возможности, – немного подумав, с сожалением ответил бойцам. – Именно сейчас у меня нет на это денег. Ситуация в будущем изменится, я уверен в этом, но именно сейчас мне нечем оплачивать вашу службу.

– Однако, могу вам обещать, – продолжил я, глядя на поскучневшие лица. – Что, посетив гильдию наемников, я оставлю о вас самый лучший отзыв. А когда у меня станет посвободнее с деньгами и мне понадобится нанять воинов, то ваши копья будут для меня в приоритете.

Немного приободрил бойцов. Потом достал кошель и произвел окончательный расчет. По просьбе Небойши, разрешил им сегодня переночевать у меня в малой казарме. Выдвигаться на поиск найма они собирались на следующий день. Разобравшись с наемниками, я пошел в малую казарму. Там я застал всех трех инструкторов, дружинников, не задействованных на постах, и Матея.

– Матей, ты что здесь делаешь? – я удивленно спросил своего десятника, когда все вскочили с лавок и выполнили воинское приветствие. – Я ведь разрешил тебе и тем, кто был с нами в походе, отдыхать.

– Да, господин, – ответил тот. – Я ненадолго. Пришел проверить, кого тут отобрали, пока нас не было.

– Разобрался? – понятливо кивнув головой, спросил десятника.

– Да, господин.

– Тогда, докладывай.

– Пока мы были в походе, набрали четыре пеших лучника и шесть пеших воинов. Их сейчас активно тренируют и учат воинским премудростям и ухваткам. Сейчас у нас в дружине тридцать два бойца: восемь конных с копьями и сулицами, четыре конных с луками, одиннадцать пеших с копьями и топорами и девять пеших с луками.

– Ясно. Пока, до моей команды, набор прекратить, – приказал Матею и инструкторам. – Но, на заметку желающих стать дружинником и подходящих к моим требованиям, берите. В следующем круге набор возобновим.

Не стал им объяснять, что у меня, тупо, нет сейчас на это денег. Ситуация с финансами на самом деле сложная. Постоянного притока денег пока нет, за исключением разовых вливаний, таких как вчера, от старосты. Сейчас многое зависит от Алоиза, который должен бы уже приехать.

Если купец выполнит все, как мы договаривались, то проблемы с деньгами я решу относительно быстро. Сначала обеспечу выплату жалования ремесленникам, дружинникам и прислуге. Затем начну вкладывать деньги в свои проекты и развитие села.

А вот если Алоиз пойдет на попятный, то выполнение моих планов сместится по времени очень сильно. Я все равно найду инвесторов, но сколько на это уйдет времени? Думаю, что много, а этого очень не хотелось бы.

Ладно, это я просто себя накручиваю. Всегда считаю, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Перебдун, одним словом. Алоиз подвести не должен, он уже старается в моей судьбе поучаствовать. Незачем ему пасовать, когда получил подтверждение возможности обогатиться.

– Доложи, как бойцов сегодня распределили, – приказал я Матею.

– Десять конных дружинников отдыхают по Вашему приказу, господин. Трое пеших бойцов – назначены на один трехсменный пост на охране ремесленной зоны. Девять пеших бойцов – три трехсменных поста на охране Вашего дома. Один пост – у ворот и два поста – внутри дома. Свободны на данный момент: восемь пеших бойцов и два конных. Готовятся к тренировке, – доложил десятник.

– Хорошо, Матей. Двух конных – мне в сопровождение. Сейчас! – скомандовал я. – В доме все оставляешь как есть, а в ремесленной зоне надо выставить еще один трехсменный пост. Первый пост остается на воротах в зону, а второй – будет внутренним. Пусть обходит территорию и следит, чтобы через частокол никто не проник, и наши работнички друг к другу не ходили. Они должны быть допущены только в те здания, где работают. И все!

– Понял, господин, – ответил Матей. – Все сделаю!

Теперь пора и самому съездить, посмотреть на моих работничков. Конюх Милун вывел мне уже оседланного Князя, а у ворот меня уже ждали два конных дружинника и староста на низкорослой пегой кобылке. Подумал и решил, сначала посетить ремесленную зону, а уже потом заехать к кузнецу, гончару и бондарю.

Дороги в селе были очищены от снега, мусора и навоза, народ не хотел меня злить и это радовало. Вот так и вырастают культурные и воспитанные жители, когда от мысли о том, чтобы нагадить в общественном месте, у человека в предчувствии батогов, начинает заранее болеть спина и задница. Построим село высокой культуры и быта! Ха-ха-ха!

Аллюр, два креста, и мы уже перед въездом в новый квартал Оряхово – ремесленную зону. Дружинник бухнул кулаком по груди и распахнул передо мной ворота. Я заехал внутрь и остановился в растерянности. Появилось несколько новых зданий и, какое для чего предназначено, я не знал. За мной въехали и староста с дружинниками.

– Где здесь что, уважаемый? – обратился я к Булычу.

Староста аж грудь выпятил от такого обращения. А что? Он заслужил. Почему не уважить человека, если есть за что? Более того, я считаю, что это надо делать! Сделал что-то хорошее, получи за это. Сделал что-то плохое, тоже получи. Да так, чтобы на всю жизнь запомнилось. Всем сёстрам по серьгам.

– Вот эти новые здания, господин, – это складские помещения, – начал меня просвещать староста.

– Вот это – навесы для дров и угля. Вон там – казарма и конюшня, там – кленоварня, там – мыловарня, а вот это – винокурня, – тыкал пальцами Булыч. – А там этот делают, пемя...пемю...тьфу! Еду сушеную, вот!

– Только меня внутрь не пускают, – обиженно насупился староста.

– А вот это правильно. И не надо обижаться, – похлопал я его по плечу. – Всегда надо избегать чужих тайн. Надо знать то, что тебе положено, и знать это на отлично. А чужие тайны опасны. Опасны иногда для здоровья, а чаще – для жизни.

– Ждите меня здесь, – обратился я ко всем троим. – Отдыхайте. А я пока обойду здания.

Ближе всех была кленоварня и я пошел к ней. Это здание отличалось от всех других. По большому счету, это был огороженный навес. Летнее строение. Я отодвинул обычную задвижку, открыл дверь и зашел в помещение. Навесы для замка на двери были сделаны, но замок пока не повесили. Пока не началось выпаривание сока, запирать необходимости небыло.

Внутри здания были сложены четыре примитивные каменные печи, на которых вместо верхней поверхности размещались широкие железные поддоны. Стены здания не доходили до крыши, которая лежала на столбах, оставляя широкий сплошной продух для вентиляции помещения. Но, чтобы ветер свободно не гулял по помещению, в полуметре от этого продуха шел отбойник, шириной, чуть шире этого продуха.

Так обеспечивалась вентиляция и одновременно исключались сильные порывы ветра внутри помещения. Для улучшения вентиляции были сделаны продухи и на крыше. Метровые квадратные отверстия в крыше прикрывались сверху двускатными навесами с воздушными отбойниками с фасадов. Получается, что дождь и снег внутрь здания почти не попадал, а воздух – свободно.

В углу помещения лежал запас древесного угля, а вдоль стен стояло несколько лавок. На стенах было набито несколько грубых полок. Хватало места и для бочек, в коих будут поставлять кленовый сок, и в какие будут сливать готовый сироп. В принципе, кленоварня была готова к работе.

Я вышел из здания и пошел к следующему. Там, как раз, работа шла полным ходом. Здесь делали пеммикан. Зашел потихоньку, постоял, осматриваясь. Заметили меня не сразу, все были заняты своим делом. Кто-то большим крепким пестом измельчал сушеное мясо, кто-то топил печи под сушилкой и большим поддоном, кто-то что-то смешивал, носил. Раскаленный жир, топленое сало, усталые, но сосредоточенные работники. Нет, работницы. Большинство трудящихся в этом помещении составляли женщины.