Текст книги "Проект Плутония (СИ)"

Автор книги: Андрей Карелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

«Или её уменьшенная копия», всё ещё сомневалась Юля.

Внезапно загорелся яркий свет, и девушка зажмурилась. Когда она открыла глаза то была несказанно счастлива.

– Профессор Хан, – обрадовалась Юля. Вскочив с постели в одной ночнушке, она бросилась в его объятия.

Следом за ним вошёл Карлсон. Он слегка напрягся, ведь Йоган знал о Юлином коварстве. Но профессор Хан остановил его.

– Всё в порядке, – сказал он, обнимая Юльку, и поглаживая её по спине.

Она была несказанно рада, что теперь нормального размера и потому изо всех сил прижималась к профессору.

Наконец он вырвался из её жарких объятий и, улыбнувшись, посмотрел в её глубокие глаза.

– Что у нас тут… как выспалась? Как себя чувствуешь? – Он сыпал и сыпал вопросами, а девушка ему отвечала. Она была несказанно ему благодарна за то, что он сделал её опять большой. И как-то боязливо поглядывала на Карлсона, который её уменьшил.

– Нам нужно провести полный осмотр, тебе придется пройти некоторые тесты, – гляди ей прямо в глаза сказал профессор.

– Угу, – кинула Юля, она была на всё согласна.

Ей мерили температуру, смотрели под язык, глазное дно, смотрели горло много раз. Профессор надел перчатки и всячески её ощупывал, а девушка должна была ему говорить, когда больно.

Но Юля всё стоически терпела, стараясь убедить себя, что всем так будет лучше.

Ну вот он добрался до её спины и стал прощупывать лопатки и шрамы под ними.

– Очень странно, – вслух сказал профессор. – Я вижу свежие порезы, но они не рубцуются. Они заживают как будто с помощью стволовых клеток.

Йоган Карлсон, до этого не принимаешь участия в осмотре, обратился к Юле.

– Так может ты покажешь нам?

– Что? – Переспросила девушка, хлопая глазами.

– Не строй из себя дурочку, – был циничен Йоган.

– Раз ты так просишь, только для тебя, – подмигнула она ему и, обхватив себя руками, постаралась посильнее впиться своими острыми ноготочками в кожу под лопатками.

Юля напряглась, зажмурилась и сжала зубы, как можно сильнее. Она дышала глубже и старалась, но всё же не смогла, и жалобно посмотрела на Карлсона.

– Не получается? – Едва не плакала она, прикрывая свои небольшие груди тонкими ладошками.

– Старайся лучше, – подбадривал Карлсон.

Она сделала спину колесом и, выставив лопатки, напряглась. Но всё равно ничего не выходило.

– Я не могу, – жаловалась она. От боли на её глазах блестели слёзы.

– Что именно не получается, скажи конкретно? – Спросил профессор Хан и подошёл поближе. Он снял с руки перчатку и нежно провёл пальцем по недавно зажившей коже на её спине.

Девушка тяжело вздохнула:

– Мне нужно всё порвать там, – сказала Юля, – иначе не получиться.

– А это больно? – Спросил профессор

– Очень, – едва не плакала она.

– А как ты это делаешь обычно? – В их разговор влез Карлсон.

– Страдаю, – ответила девушка. – Больно лишь в начале, когда они раскроются, то боль сама уходит.

– Они? – Задумался профессор, не понимая, что же ему сейчас покажут. Он посмотрел на Карлсона и предложил: – Может помочь ей скальпелем?

– Нет, пусть сама всё сделает, как тогда, – был категоричен тот.

– Тогда я была на адреналине. А сейчас… – Юля выдохнула. – Если это не нарушит эксперимент можно и скальпелем.

– Хорошо, – Карлсон поднялся со своего места и взяв из закрытого контейнера скальпель решительно направился к ней.

Он подошёл к беззащитной девушке и аккуратно положив ей руку на лопатку другой плавно провёл по шраму под ней.

– А-а-ай! – Болезненно вздрогнула Юля.

– Я ещё ничего не резал, это палец, – он снова провёл рукой под её лопаткой, от чего девушка вся задрожала. – А это ватка. Ей богу, как дитё малое.

– Не забывай о том, что ей пришлось сегодня пережить, – вступился за неё профессор.

– А помнишь, как ты меня ударила по яйцам?

– Да, – испуганно проговорила она и в этот момент скальпель коснулся её нежной плоти. По спине девушки полилась кровь. Её дыхание спёрло, она сжимала кулаки. Но не пикнув ни разу, стоически терпела боль.

Сделав первый надрез Йоган Карлсон всё с тем же деловитым видом стал делать второй.

– Давай быстрее, – болезненным голосом прошипела Юля.

– Я стараюсь аккуратно, – ответил Карлсон, убрав от её спины окровавленный скальпель.

– Аккуратно не значит медленно. По-твоему, приятно, когда тебя режут по живому.

– Ты же сказала не чувствуешь боль, ты сказала он подавляет ощущения.

– Он подавляет ощущение боли, когда они раскрыты, – проговорила Юля едва не плача.

– Тогда терпи, – сказал Карлсон и закончил надрез.

Он отошёл в сторону и стал рядом с профессором наблюдая за тем, что будет дальше.

Профессор с интересом наблюдал за происходящим. А Йоган Карлсон больше смотрел на его реакцию чем на то, что происходило с Юлей в данный момент. В конце концов на это можно будет посмотреть и в записи.

Девушка расслабилась, она попыталась сбросить напряжение и, на мгновение закрыв глаза, подумала о чём-то приятном. На её устах сверкнула улыбка и в следующий миг их сковала мучительная гримаса боли.

– А-а-а! – Жутким нечеловеческим голосом прокричала она и упала на колени. Падение было такой силы, что Юля расшибла коленку. Но крови здесь было и так предостаточно, ещё одна капля ничего не меняла. Карлсон рыпнулся ей помогать, но Хан остановил его:

– Посмотрим, что будет дальше, – сказал профессор.

Юлю выворачивало, она была словно куколкой из которой рождалась живая бабочка. Её локти гнулись в неестественной позе, плечи проваливались. А из разрезов на спины лилась какая-то мутно-белая жижа. Йоган Карлсон снова кинулся ей помогать, но профессор опять его остановил.

– Ей ваша помощь не нужна, – сказал он коротко.

– Простите Хаммер, рефлекс. Я не могу смотреть на то как девочка страдает.

– Вы же учёный, это ваша работа смотреть, как кто-то мучается.

И оба застыли, глядя на то что будет дальше. Юля сжимала зубы и тяжело дышала. По её щекам катились слёзы. Она была вся красная от напряжения. А из её спины уже торчала два равновеликих бесформенных мутных сгустка слизи.

Они стали раскрываться словно впитывая в себя форму из воздуха и мгновенно высыхая. С каждой секундой всё больше напоминая крылья бабочки, покрытые чешуйками и украшенные чёрными пятнышками.

– Невероятно, браво, класс, – беззвучно аплодировал Хаммер Хан. – Позвольте я у вас кусочек одолжу.

Он взял со стола какой-то щуп и подойдя к ней на расстоянии вытянутой руки отщипнул краешек крыла. Юля этого даже не почувствовала.

– Тебе не больно? – Заботливо спросил Хаммер, поглаживая крыло рукой.

– Нет, – покачала она головой. Несмотря на подтёки слёз на её устах играла улыбка.

– Это странно, – проговорил профессор. Он взял со стола другой щуп, который приложил к её открытой ранее и отщипнул немного оттуда.

– А-а-а! – Закричала Юля, сжимая виски от боли. – Боже, как больно! Боже! – Все время повторяла она.

– Обезболивающее быстрее, – скомандовал профессор и Карлсон всадил ей лошадиную дозу обезболивающих.

Но девушке не становилось легче, с каждой секундой боль только росла. Она упала на колени и стала задыхаться вся красная от напряжения. Её внешний вид просто ужасал. Страшно стало даже Хаммеру и Карлсону. Йоган всадил ей несколько обезболивающих, но все не помогали.

Она едва не по земле каталась от жуткой боли, а все датчики на медицинских приборах беспорядочно мигали.

– Снотворное ей, быстро! – Скомандовал Хаммер Хан и Юлю усыпили. Ей Карлсон вколол в плечо лошадиную дозу снотворного, что заставило девушку обмякнуть и осесть на пол.

Двое учёных подхватили несчастную бабочку и уложили на кровать, заворожённо наблюдая за тем как её белые крылышки опять прятались под лопатки.

Карлсон осуждающий посмотрел на профессора:

– И угораздило же вас так сильно её уколоть, – качал он головой.

– Откуда я мог знать, что это будет больно, – пожал плечами Хаммер.

– Смотри, – он показал на медицинское табло, – она мучается до сих пор.

Карлсон склонился над спящей девушкой и стал её гладить по щекам.

– Что мы наделали, что мы наделали, – грустно повторял он, глядя на то, что ей не становилась легче.

Юле снились кошмары, жуткие сопряжённые с болью сны, но вскоре и они исчезли. И Юля провалилась в кромешную темноту. Её разум отделился от тела и блуждал сейчас где-то далеко-далеко.

«Я в астрале», подумала она, узнавая знакомые ощущения. Но стоило ей потянуться к чему-то впереди, как некая сила буквально вырвала её из этой Вселенной в абсолютную мглу.

В следующий раз она проснулась вся забинтованная, словно мумия. А как иначе обработать её шрамы под лопатками. Бинты закрывали её соски и грудь, что давало возможность не надевать бюстгальтер.

Она пыталась пошевелиться, остаточная боль пока ещё присутствовала в теле, на ей уже было значительно легче. Девушка лежала на медицинском столе на спине, ничем не прикрытая. Из одежды на ней была ещё бинтовая повязка в области таза.

Юля приподнялась на локтях и, прищурившись от света, осмотрелась.

– Не вставай, – не вовремя остановил её Йоган. Она уже и так всё поняла, когда почувствовала острую боль в виске. Зажмурившись, она рухнула обратно на операционный стол.

– Что вы со мной сделаете? – Обреченно прошептала она.

– Ничего особенного, сейчас станет легче, – и Йоган вколол ей в плечо обезболивающее. А после зажал место укола ваткой.

– Подержи, – пробросил он невзначай, и отошёл в сторону.

А Юля осталась лежать на операционном столе прищурившись и вглядываясь в сияющие прожектора. Придерживая ватку левой рукой. Она слышала голос Карлсона.

– Да заходи… уже очнулась… жду. – Йоган закончил разговор по телефону и вернулся к девушке.

– Ну что ты, как?

– Хреново, – чуть не плакала она.

– Держись, сейчас должно подействовать.

Девушка держалась, ей не дали другого выбора.

Открылась автоматическая дверь и на пороге появился Хаммер Хан.

– Ну что ты, как, уже очнулась!? – Звучали в его голосе нотки веселья.

Он подошёл к операционному столу и вместе с Карлсоном помог Юле сесть.

Хан взял фонарик и стал светить им девушке в глаза.

«Как-будто мне прожекторов не хватило», подумала она.

– Покажи язык, – в очередной раз проводил осмотр Хаммер Хан, но в этот раз массировал железу под самым ухом. Он нажал чуть сильнее, и девушка почувствовала боль.

– Лимфоузлы немного увеличены, – задумчиво сказал профессор и добавил. – Как и должно быть.

– Всё нормально? – Спросила девушка, когда закрыла рот.

– Да-да, – ответил профессор. – Не будет больше никаких экспериментов. Мы попытались исследовать биопсию твоего симбионта. Я ничего похожего на это не видел в жизни. Тот, кто это создал – опередивший время гений.

– Профессор Винсент Францыч, – внезапно вспомнила она и учёные испуганно на неё посмотрели.

– Ты что-то вспомнила? – Спросил Йоган.

– Нет, только имя, – опустила она взгляд.

– Как ты сказала? – Попытался уточнить Карлсон. Но профессор Хан ответил вместо неё.

– Она сказала: Винсент Францыч.

– Ну и что? Вы знаете, кто это? – Косился на коллегу Карлсон.

– Как я и говорил, он гений, опередивший свое время на века, – вздохнул профессор. – Он проводил эксперименты над человеческими эмбрионами. Его за это с Плутоний погнали. Есть вещи недопустимые нигде. Честно-говоря не думал, что когда-нибудь ещё слышу это имя.

Карлсон внимательно посмотрел на Юлю.

– Ты знаешь его? Вы с ним знакомы!?

– Оставь её, она ничего не помнит. – Профессор взял девушку за руку и помог пересесть в медицинское кресло, отдалённо напоминающее стоматологическое. Неприятные ассоциации немного пугали Юлю, но она же обещала слушаться.

«Иначе меня опять уменьшат», понимала девушка.

Профессор Хан и Йоган Карлсон стали крепить её зажимами. Сначала ноги потом голову. И наконец запястья.

– Это не обязательно, – жалобно проговорила она. – Я буду слушаться, я же обещала.

– На всякий случай, – улыбнулся Хан. – Чтоб ты случайно не дёрнулась во время процедуры.

– А это больно? – С надеждой в голосе спросила девушка.

– Чуть-чуть, – ответил Карлсон.

– Как комарик укусит, – добавил Хан, в который раз проверяя фиксаторы, коими удерживалась её голова.

Карлсон взял медицинский скотч, и стал приклеивать к бровям её веки. Юлины глаза пересыхали и потому он установил специальную капельницу, которая капала по капельке в каждый глаз каждые несколько секунд.

Всё это девушка стоически терпела.

Он заправил фонарик ей прямо глаза, она больше не могла их отвести или закрыть.

– Долго ещё? – Пыталась не жаловаться Юля.

– Начинаем, – ответил Хан и капнул ей в глаза чем-то едким, от чего картинку полностью размыло.

Девушка пыталась проморгаться, но у неё не получилось. Когда же картинка снова стала проясняться, Юля испугалась ни на шутку. Её зрачки расширились и в этот миг огромный шприц с длинной иголкой пробил оболочку её глаза.

Она пыталась вырваться, паниковать, кричать, но он достал почти до мозга. Ещё мгновение и жидкость из шприца ей стала поступать в центр памяти.

«Ничего себе комарик», испуганно подумала она.

– Щиплет, – сжав зубы и кулаки, проговорила Юля, не решаясь жаловаться.

– Придётся потерпеть немножечко, – произнёс профессор Хаммер и врубил яркий свет. Он то сиял как солнце то гас, погружая всё вокруг во тьму чернее ночи.

Девушке казалась, что мозг сейчас взорвётся, закипит. Но вместо этого он отключился, на мгновение погрузив её в небытие. Потом включился вновь на полную.

То свет, то темнота, она устала. И время для неё остановилось. Ей казалось, что она здесь уже целую вечность.

«Они решили починить мою память старым дедовским способом: сначала выключить потом включить меня. И память вернётся сама».

Девушка почувствовала, как оделяется от собственного тела и путешествует где-то вне его. Как движется среди галактик выбирая миллиарды не населённых миров вместилищем для своего духа. Как пропускает целые световые года, видит рассвет и закат Вселенной, путешествуя к центру мироздания.

Всё это время она видела мелькающий свет, как будто напоминание о некогда живом теле в котором раньше обитал её дух. Сейчас оно вовсе не было для него вместилищем. А стало рудиментом прошлого, чем-то таким, что можно отбросить и забыть.

«Моя жизнь всего лишь песчинка на краю бесконечной Вселенной. Нет, она значительно меньше. Она настолько мала и ничтожна, что ничего не значит в мироздании. Моё тело, это просто набор молекул, таких наборов триллионы во вселенной. Любой из которых плюс-минус подойдёт вместилищем для моего бессмертного духа».

Она видела калейдоскоп в центре Вселенной, что-то отдалённо напоминающее Вихрь Живого Бога, сотканный из бесконечного числа бессмертных душ, таких же как она. Вот только ей здесь не место.

Всё было так неосязаемо прекрасно, но вот она опять в своём теле.

Девушка увидела своё детство. Услышала, как мать впервые назвала её Юля. Услышала голос отца, чей теряющийся образ казался ей сейчас каким-то приземлённым.

– Пошли гулять, – позвала её мать самым добрым на свете голосом.

Юля видела мамину улыбку, сияющие глаза и светлые волосы в зареве рассвета.

«Я на Альсаре?» Подумала Юля поднимаясь со своей детской кроватки. Ей мама помогла обуться, а высокий и крепкий отец взял за руку и повёл к чёрной двери в конце коридора. Дверь отворилось, оттуда на неё валил густой яркий свет.

Юля видела себя совсем юной, ей было шесть, и она с огромными бантами, в красивой форме и с большим портфелем шла с мамой в школу. Отца рядом не было, он не пришёл. Мать поцеловала девочку и привела к строгой учительнице в больших очках и толстой оправе.

Увидев будущих одноклассников, девочка испугалась, она спряталась за маму и расплакалась.

– Ну же иди к деткам, – проговорила мама.

– Плакса, Плакса, ха-ха, – услышала она голос мальчиков.

– А давайте теперь будем называть её Плакса. Плакса, Плакса ха-ха иди сюда Плакса ха-ха.

Она не запомнила их лиц, но помнила, как они её дразнили.

А когда она нажаловалась училке, над Юлей стали издеваться ещё сильнее. И мама вынуждена была забрать её из школы.

Потом была следующая школа, потом ещё одна, вторая, третья. И вот она опять в больнице, к её детской ручке присоединён катетер, над головой пикает прибор. А рядом плачет мама.

«Мама всё время плакала, – подумала Юля. – Она думала, что я не замечаю. Но я всё замечала».

– Мамочка, – проговорила она. Мама улыбнулась и яркий свет её улыбки затмил вокруг всю темноту.

И вот она опять в больнице лежит с катетером в руке, а рядом с ней какая-то девчонка вырезает что-то своим ножиком бабочкой на спинке кровати.

Девчонка повернулась и с угрозой посмотрела Юле в глаза:

– Настучишь – зарежу, – сурово проговорила она и ловким движение сложила ножик бабочку в карман.

И вот они лежат под одеялом голенькие и смотрят друг на дружку

– Ты самая красивая на свете? – Проговорила девушка. – Ты ангелок, ты совершенство. Я не знаю кого благодарить за то, что встретила тебя.

Она говорила и говорила, а Юля не знала, что ответить. И когда она замолчала, Юля, наконец, сказала:

– Я люблю тебя, Лия, – их губы слились в поцелуе, а тела прижались друг к дружке так сильно, что казалось их больше не разорвать.

И снова вспышка, яркий свет фонаря огромного паровоза. Ещё одна вспышка она стоит в грязном туалете с оружием в руках, а рядом остывающий труп бандита кожаной куртке. Вспышка, она на параше лижет пизду другой заключённый.

Вспышка. Перед ней страшный человек, она видит его одновременно в двух ипостасях: один молодой красавчик, а второй с кроваво-красными лишёнными белков глазами, как будто он из ада выполз.

– Да что за у тебя за фамилия такая дурацкая, Зуева, – проговорил он и вот они уже идут по пустыне. Она за ним едва плетётся, а он несёт огромный пулемёт.

Вспышка, вспышка, вспышка… она путешествует по мирам. Спит с разными другими девушками. Она изучила их юные тела досконально. Юля умеет доставить удовольствие и женщине, и мужчине. Но единственный мужчина в её жизни – Маршал. Очередная вспышка, и она стоит на вершине небольшого холмика, а в небо улетает громадный дирижабль.

«Это конец», подумала она и тут прилетели ракеты, засеивая всё вокруг огненной смертью.

Она видела, что было с её телом после. Как её останки погрузили в стазис. Она видела страшных людей, которые обсуждали мертва она или нет.

– Мертва, – сказал жуткий голос и всё вокруг погрузилось во тьму.

Но оттуда из тьмы ей кто-то протянул руку спасения. Она видела себя лежащую на операционном столе, а группа медиков боролись за её жизнь. Среди них были и Йоган.

«Так вот кому я должна быть благодарна», подумала она и всё исчезло.

Её отвязали от кресла, а проколотый глаз заклеили светонепроницаемой бинтом. Она почувствовала свои ноги и попыталась встать.

– Сиди не рыпайся, – сказал добрым голосом Карлсон. – Я сам тебя переложу.

Он взял её на руки и отнёс в кроватку. А Хаммер Хан помог укрыться с головой.

Её оставили одну, выключили свет и тихо вышли. Но девушка уже не могла уснуть. Она лежала под одеялом и уставившись единственным глазом в стену водила по ней пальчиком. Юле сейчас хотелось побыть одной. Ей было о чём подумать.

Глава 14

Утром она буквально подскочила с кровати. У девушки был жуткий прилив энергии, ей хотелось расцеловать весь мир, так было хорошо. Она даже зарядку сделала, чего не делала уже давным-давно. И всё это задолго до того, как к ней зашёл Йоган Карлсон.

– Приветик, – радостно подмигнула она ему единственным не повреждённым глазом. Но он не разделял её радости.

– Сегодня последний день, – вздохнул Карлсон. – День прощания.

Юля мгновенно погрустнела, но снова улыбнулась, лишь бы не портить это прекрасное утро.

Несколько минут он помогал ей подбирать гардероб. Потом она села перед зеркалом в одной маечке и трусиках и стала накладывать мейк. На все предложения помощи, Юля отвечала отказом.

Когда она закончила рисовать стрелки, то властно посмотрела на Карлсона.

– Выйди, – строго проговорила она.

– Что-о-о-о? – Не сразу понял он. – Мы раньше это делали вместе.

– Раньше вы скрывали от меня большую часть правды.

– Так было надо, иначе твой мозг бы просто не выдержал, – стал что-то объяснять ей Карлсон, но Юля повторила.

– Выйди, – и, надув губки, добавила. – Ну пожалуйста. Тебе же не сложно.

– Ладно, – тяжело вздохнул Карлсон и нехотя покинул комнату, закрыв дверь на защёлку с внешней стороны.

Оставшись одна Юля стянула себе маечку и принялась разглядывать свои округлые груди в отражении. Всё это время Карлсон наблюдал за ней по огромному монитору через камеры, которые были натыканы буквально везде в её комнате.

«Ну и в чём был смысл того что я вышел?» Задал он сам себе вопрос.

И в этот момент встретился с Юлей взглядом, девушка смотрела прямо в камеру, и что-то шептала одними губами. Он присмотрелся и сделал звук громче, но ничего не смог разобрать.

Она поднялась и направилась к гардеробу, Юля не спешила одеваться, а долго осматривала своё обнажённое отражение в зеркало шкафа.

«И всё-таки оформить её комнату зеркалами было гениальным решением». Подумал Карлсон. Юля и вправду могла часами собой любоваться. Она обожала своё отражение, обожала свою внешность и своё обнажённое тело.

В этот момент она прикоснулась двумя руками к трусикам как будто собираясь их снять и Карлсон замер перед экраном монитора.

Застыла и девушка, она снова повернулась к камере, как будто хотела ей что-то сказать, но, улыбнувшись, медленно спустила с себя трусики, оставив их на одной ножке и артистичным жестом сбросила с носочка.

«Это для тебя», мысленно сказал за Юлю Карлсон. И откинулся на спинку кресла, наблюдая за совершенством, которое они приютили в своей лаборатории. Девушка стояла голая в одних носочках и макияже. Она позировала специально для него, словно фотографируясь в элитном агентстве. Конечно же Карлсон не забыл поставить на запись. Видео сохранялось не только на сервере, но и на его личной флешке.

«Это тебе на память», придумал он Юлину реплику в этот момент. Она как будто о том же думала, ведь несколько минут позировала абсолютно голой перед камерой. А после достав блузочку изящно натянула её и застегнула пуговички, всё ещё оставаясь без трусиков.

«Такой шедевр невозможно создать, – думал Карлсон. – Он должен сам родиться».

Йоган всю прошлую ночь копался в картотеках архива. Он искал, искал то что может пролить свет на тайну её происхождения. Все тропинки вели к таинственному профессору Францычу, но он исчез много десятилетий назад и вот недавно появился на Альсаре.

«Кто она? Его дочь или его произведение? – Задавал он сам себе вопрос. – А может быть профессор-изгнанник вовсе причастен к её появлению на свет». В исследованиях профессора Францыча он нашёл много удивительного. Клонирование, опыты на людях, выращивание симбионтов, всё сходилось. Но главное исследование профессора звучали как доказательство того что мир вокруг нереален, что мы все живём в симуляции.

Поговаривали сам Цатус Фазген финансировал эти разработки.

«А это уже любопытно». Подумал Карлсон и ещё сильнее углубился в изучение. Но дальше была глухая стена. Огромное количество исследований профессора было засекречено, другие картотеки повреждены. И кроме жёлтой прессы никто всерьёз о нём не говорил.

Была лишь одна статья, которая намекала на последующие события:

«В лаборатории профессора Винсента Францыча обнаружили живые человеческие эмбрионы». Новость простая, но после неё Винсент Францыч исчез.

Он появился через десятилетие на Альсаре. Вёл там какие-то опыты. Особенно заинтересовала Йогана драка в которой Винсент вместе со своим помощником раскидали десяток головорезов. И это были не беззубые плутонианские пираты это были страшные альсарские рейдеры.

О драке было очень мало новостей, но поговаривали что вдвоём они перебили всю охрану рейдерского барона.

Юля посмотрела на него через экран монитора и обиженно надула губки, как будто спрашивая:

«Ты будешь на меня смотреть или о чём-то левом думать?» Она словно обижалась на него за то, что он отвлёкся от неё. И вместо того чтобы в последний раз созерцать её юные прелести, думал о какой-то научной херне.

– Да, да, – вслух проговорил Карлсон.

– Что да? – Спросил сидящий рядом Хаммер Хан. И Йоган вздрогнул, когда заметил, что не один.

– Мне нужно содержание гликогена проверить, – ляпнул он первое что пришло на ум. И чтобы как-то выкрутиться добавил. – Это мой личный эксперимент.

– Я думал ты только этот курируешь, – Хан тоже пялился через экран на юные прелести Юли и Йоган даже приревновал к нему малышку.

– Этот заканчивается, вот я и решил заняться частной практикой, – стал весь бордовый Карлсон и вновь посмотрел на девушку.

Она лежала на кровати, застёгивая блузку и подняв вверх свои шикарные ножки, плавно натягивал на них кружевные трусики.

«Если бы она не занималась политикой, могла бы сниматься в порно, – подумал Карлсон. – В лесби порно, судя по ориентации».

«Походу между политикой и порно не такая-то большая пропасть».

Наконец надев трусики, девушка поднялась с кровати и встала перед зеркалом демонстрируя свою упругую попку. Она шлёпнула по ней, словно играя с Карлсоном и подошла к шкафу в поисках подходящей юбки.

Она так долго и сладостно надевала чулки, так что у Йогана Карлсона встал. Теперь он боялся подняться из-за стола, боялся, что заметит Хан. Но Юля уже закончила одеваться и как послушная собачка ждала его у двери, смотрела на неё в ожидании хозяина.

Йоган посмотрел на Хаммера:

– Там всё готово? – Спросил он.

– Ты ж этим занимался, – не понимал вопроса Хан.

– А-а-а-а, ну да, ну да, – растерялся Карлсон, пытаясь как-то справиться с перевозбуждением.

Он снова посмотрел на экран разглядывая Юлю, а после глянул на товарища:

– Ну ты иди, а я сейчас приведу её, – как-то странно проговорил Карлсон.

– Как скажешь, – не понял почему его прогоняют Хан. Он пожал плечами и вышел.

А Карлсон так и остался перед монитором, наблюдая за юной прелестницей.

– Прощай, – он провёл пальцем по экрану и на его глазах блеснули слёзы.

«Я люблю тебя», проговорило сердце.

«Заткнись», ответил ему разум.

Йоган Карлсон встал и развалистой походкой направился к той двери за который его ждала она.

«Самая прелестная девочка в моей жизни. Я никогда не встречал никого красивее её. Никогда не прикасался ни к кому совершеннее. Почему, ну почему нам не судьба быть вместе». Он нажал кнопку открывающую автоматическую дверь, за которой стояла Юля.

– И долго я должна была тебя ждать? – По-детски возмутилась Юля.

«Я ждал тебя всю жизнь и не дождался», мысленно ответил Йоган и галантно протянул ей руку.

– Только после вас, – жестом джентльмена он взял её за ручку и как невесту повёл через операционный зал.

Девушка вертела головой удивлённо разглядывая всё вокруг. А после крепко-крепко прижалась к мощному плечу Карлсона, словно благодаря его за все эти дни, проведённые вместе. Словно и не было никакого побега, и вообще ничего плохого между ними, одно лишь счастье и веселье.

«Он заменил мне отца, которого я почти не помню», думала Юля крепко-крепко прижимаясь к мускулистой руке Карлсона.

Они вышли из душной лаборатории под яркий свет генераторов под ледовым сводом. Кругом целый цветы, порхали бабочки.

– Класс, – не могла сдержать свои эмоции она.

А Йоган по-отечески смотрел на неё, наслаждаясь последними минутами вместе.

Они подошли к автоматической двери лаборатории Хана и Карлсон учтивым жестом пропустил её вперёд:

– Только после вас, – проговорил он по-джентльменски. – Только после тебя, Юлечка, – добавил он по-своему.

Девушка сделала нерешительный шаг вперёд. Открылась автоматическая дверь и оттуда полетели конфетти и шарики.

– Сюрприз! – Закричали собравшиеся. Все они были в медицинских халатах. Один Карлсон ходил по гражданке. Она никого из них не узнавала, но все, как будто узнавали её.

– Вот и подошёл к концу проект Плутония, – улыбнулся Хаммер и расставил пошире руки.

– Спасибо вам, спасибо! – Она бросилась в его объятия, обнимала его и целовала, а Йоган Карлсон смотрел на это и пытался совладать со своей ревностью.

Наконец оторвав от себя Юльку, профессор громко произнес:

– Ну что же мы стоим, идём к столу, – там за его спиной был накрыт шикарный стол, в честь завершения проекта.

Глядя на это всё девушка и правда проголодалась.

Учёные стали вокруг стола. Юля сидела рядом с Хаммером, а Карлсону досталось место на противоположном его конце. Йоган заметно нервничал и всё поглядывал на наручные часы и на огромное окно во всю стену, за которыми сейчас было искусственное утро.

Первым поднял свой тост профессор Хаммер Хан. Когда разлили вино по бокалам он привстал и гордо произнёс:

– Я хочу выпить за этот прекрасный день. И за завершения проекта Плутония.

– Да! Да! – Все радостно кричали и аплодировали ему. Они все чокались и поднимали бокалы. Юля не решилась пить, лишь слегка пригубив кислое на вкус вино. Глядя на то какие у неё возникли сложности, Карлсон ей подмигнул:

– Плутонианский урожай энергетического купола, – гордо произнес он. – Мы сами его здесь выращиваем.

– Ладно, – улыбнулась Юля и сделала ещё полглоточка.

А все смотрели на неё такими глазами, как будто хотели прокричать: «Пей до дна! Пей до дна!» Но видимо в этом обществе не принято заставлять кого-то пить.

Следом за Хаммером поднялся Карлсон. В своей кожанке и бандане он скорее напоминал пирата, особенно на фоне учёных в белых халатах. И тост он проговорил точно такой же пиратский.

– Плутония – край света, – сказал он. – Но то что происходит в центре мира не может не радовать. Наша прелестная гостья с жаркой Альсары намного лучше нас знает, что сейчас там происходит. Для всех для нас, честных пиратов, рейдерская революция стала неким глотком надежды. То чего достигли пустынные жители Альсары – это высочайшее достижение нового человечества. Я говорю о революции, о самом светлом самом чистом и самом радостном событии в новейшей истории.

Уже услышав это Юля оставила бокал и скорчила недовольную мину. Но чисто из приличия продолжала слушать Йогана.

– Так давайте же поднимем свои бокалы и выпьем их до дна за революцию за Дориана Якова и за Альцарский халифат. Слава революции!

Он поднял свой бокал и залпом осушил его до дна. Самое удивительное, что за столом нашлись такие кто горячо поддерживал слова товарища.

– Да, да, правильно, – говорили они. – Революция, свобода!

Юля смотрела на это, как на какой-то фарс. Она хотела высказаться, но не решалась, хоть всем своим видом демонстрировала явное несогласие с говорившим.

– Я не буду за это пить, – недовольно фыркнула она, привлекая тем самым общее внимание. Все даже затихли, желая услышать, что же скажет та самая единственная за этим столом представительница Альсары.

И она сказала:

– Вы ничего не знаете об Альсаре, понятия не имеете о том, что там происходит. А между прочим происходящее там не имеет никакого отношения к свободе, равенству и братству. Я бы сравнила это с восстанием черни, тогда самые худшее представители человеческого рода всплывают наверх. Такие как ваш любимый Дориан Яков. Фу! – Презрительно отвернулась она.