Текст книги "Проект Плутония (СИ)"

Автор книги: Андрей Карелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Annotation

К самому сердцу империи подошли рейдеры Якова. Счётчик жертв перевалил за миллион. Но судьба революции вершится за пределами астероидного пояса. В ледниках Плутонии создаётся оружие возмездия, способное вернуть баланс сил на Альсару.

Крылья Бабочки: Проект Плутония

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Крылья Бабочки: Проект Плутония

Глава 1

Гул моторов, рёв авиации и взрывы, кругом всё пылает, не спрятаться. Воздух отравлен угарными газами. От звона пулемётных очередей не проходящий шум в ушах.

В очередной раз капрал перезарядил свой автомат и поспешил сменить позицию. Цепь блиндажей уже давно превратилась в постоянную линию фронта. Отступать некуда, дорогу к отступлению перекрыл десант рейдеров на турбореактивных багги, вооружённых пулемётами. Сами транспорты давно сгорели, но рейдеры успели нырнуть в бетонные руины блиндажей и оттуда оказывать давление на фронт. Подразделение капрала сражалось почти в окружении.

Капрал сплюнул давно погасшую самокрутку, а сделать новую в бою – он не имел возможности. Времени было в обрез, его не хватало порой даже на то, чтобы стереть со лба испарину тыльной стороной ладони, одетой в армированную перчатку. Всё время приходилось отстреливаться, перезаряжать и целиться. За поясом капрала висела силовая шпага с ультразвуковым вибролезвием. Новейшая разработка для ближнего боя.

«Жесть, что в наше время ещё кому-то приходится пользоваться оружием ближнего боя!» Сокрушался капрал, расходуя один магазин за другим, следя лишь за степенью перегрева ствола своего универсального автомата.

Внезапно раздался взрыв, над головой пролетел пакет мин сто двадцатого калибра.

«Упади они на сотню метров ближе, тут бы мне и конец». Подумал капрал. Но мины упали на блиндаж, накрытый бетонными блоками наблюдательный пункт. Ещё парочка турбореактивных багги подъехало к самой линии окопов. Казалось, враги никогда не кончатся. Рейдеры спрыгивали на песок и прямо с колёс бросались в атаку. Один из них не стал даже расчехлять свою винтовку, а выхватил нечто похожее на заточенную шахтёрскую кирку с широким лезвием и принялся кромсать зазевавшегося имперца.

Парень служил во втором взводе, капрал его знал ещё по учебке, хороший был малый. Но сегодня ему не повезло. Первый же удар киркой рассёк его голову, как спелый арбуз, другой пришёлся по рукам, которыми тот рефлекторно прикрывал незащищённые части тела.

Тяжелые доспехи, которые так успешно применяли на Кейхеле, на Альсаре оказались бесполезными. Идеальная цель для пустынных снайперов, борьба с которыми стала отдельным головняком войск империи.

Капрал вскинул свой автомат и открыл огнь на поражение. Он просто стрелял во врага с киркой, понимая, что товарища уже не спасти. Как итог он сжёг обоих.

«Он всё равно уже мёртв. – Легко находил для себя оправдание капрал. – Он бы сделал для меня то же самое». Наконец он зарядил подстволку осколочной гранатой и запустил по изрубленному товарищу и рейдеру с киркой.

«Контрольный». Мысленно проговорил он.

Раздался взрыв, потом ещё один, целая серия взрывов, после которой ещё парочка гружённых тяжелой пехотой турбореактивных багги подъехало на позицию.

«Надо отступать», смекнул капрал, с трудом выбираясь из раскуроченной миномётами траншеи.

Вокруг шёл бой, кружили беспилотники, а в небе висел имперский крейсер. На помощь войскам империи шли танки, но им навстречу же выдвинулась тяжёлая броня рейдеров. Вокруг всё горело, укрывая поле боя непроницаемым чёрным смогом.

Раздался выстрел снайпера, и капрал упал на землю. Он не понимал ещё попали в него или нет, адреналин глушил все чувства. Он просто полз, стреляя и не целясь в сторону предполагаемого противника. Врагов было много, очень много, намного больше горстки имперцев, брошенных защищать эту высоту. И с вооружением у рейдеров был полный порядок.

У капрала остался последний магазин.

Он отполз на несколько десятков метров и свалился в глубокий танковый окоп. Сам танк был давно обездвижен и уже выгорел изнутри. Его башня накренилась на бок, забавно свесив ствол, а из бензобака валил густой чёрный дым. В любую секунду мог сдетонировать боекомплект.

«Такая смерть куда почётнее смерти в лапах рейдеров, или под ударами тупой кирки», решил капрал и потому, недолго думая, забился под танк и стал ждать.

Патронов враг не экономил, он тратил их по чём зря.

Двое рейдеров шли прямо на него, ещё один засел в густом дыму. А сколько их всего – капрал не знал. Патронов в магазине оставалось всё меньше, а враг поступал всё ближе и вот он открыл огонь.

– А-а-а-а-а-а-а-а! – Яростно заорал капрал, выстреливая остатки обоймы в пустоту, надеясь, хоть немного задержать наступавших.

«Попал?» С надеждой подумал он, когда датчике боезапаса высветилось пустое "00". Капрал ещё раз пробил карманы разгрузки, но запасного магазина так и не нашёл. Тогда он забился под танк и выхватил вибролезвие, оружие последнего шанса.

«Погибну хоть не с голыми руками», подумал он, активируя беззвучный режим вибрации. Он видел, как эта штука легко крошит бетон и режет не самую толстую сталь. Капрал был уверен, что успеет хотя бы замахнуться, прежде чем его пристрелят.

Ещё и бой как будто бы затих. Враг наступал в зловещей тишине, словно играл на перетянутых струнах оголённых нервов. Рейдеры приближались, и каждая секунда тянулась часами, которые складывались в бесконечность. Капралу казалось, что прошла уже целая жизнь, хоть по факту прошла от силы минута. И вот, наконец, в густой едкой дымке показались их увешанные гранатами и запасными магазинами фигуры. Они шли с тяжелыми винтовками наперевес, готовые открыть огонь по любому чиху с его стороны. И потому капрал не чихал. Он даже дыхание затаил, ожидая худшего. Он сжал в руке вибролезвие и приготовился.

Внезапно, догорающий танк, под которым он укрылся, ожил. Он плавно повернул свой искорёженный войной ствол и произвёл единственный выстрел. Хотя назвать это выстрелом было можно с натяжкой. Снаряд взорвался в стволе, отправив в сторону рейдеров струю раскалённых осколков вперемешку с ракетным топливом и стальным крошевом самого ствола. Отдачей залпа башню почти отвалило, а огонь пылающий внутри танка стал ещё интенсивнее. Теперь уж и капрал почувствовал всей своей кожей адский жар над головой.

Но этим выстрелом решилось всё. Огненный вал из разрушенного ствола словно из огнемёта поджарил всю линию окопов перед собой. Своих, чужих на сотню метров, испепеляя всё до чего могло дотянутся адское пламя. До приглушённых войной барабанных перепонок капрала долетел лишь истошный крик заживо сгорающих врагов, утопающих в смертельно агонии.

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – Застыло в его ушах и стихло. Больше не было ничего. Лишь тишина и писк, как после контузии.

Капрал поднялся во весь рост. Отбросив в сторону свой автомат, он залез на догорающий остов танка и почти без усилий открыл висящий на соплях люк механика водителя. Под ним сидел сержант. Он был контужен и весь в крови. Он смотрел на капрала своими огромными глазами и похоже уже не осознавал кто перед ним. Свои, чужие, всё равно, уже в который раз сержант прощался с жизнью.

Капрал схватил его за грудки и изо всех сил потянул на себя. Тот оказался лёгким, даже слишком. С переломанными ногами он сам передвигаться не мог, зато легко поддался манипуляциям крепкого капрала.

Он усадил товарища спиной на бруствер и дал ему в зубы свой догоревший костяк, а после вытер со лба кровавый пот ладонью и прокричал, глядя ему прямо в глаза:

– Какое подразделение?! – Тот молчал и лишь контужено качал головой. Словно он ничего не слышит.

– Ты слышишь!? – Продолжал орать оглохший от войны капрал.

У сержанта на груди висел пистолет пулемёт без приклада, такой выдают танкистам. Капрал легко отобрал его у сержанта и проверил наличие патронов. Слава Митре в магазине их было предостаточно.

– Кто командир!? – Продолжа орать на него капрал. – Где он?!

Сержант услышал. Словно до этого он молчал лишь потому, что не знал, что ответить. Но сейчас он гордо поднял дрожащую руку и показал пальцем в небо.

Капрал поднял глаза и тут его взор озарили огни имперского крейсера нависающего над полем боя. Он явно готовился к выстрелу.

Капрал улыбнулся. Ведь вместе с сержантом они наблюдали чудо военного гения, пришедшее в критический момент им на подмогу.

***

На мостике имперского флагмана было тихо. Играла плавная мелодия, призванная не дать сойти с ума навигаторам во время длительных космических перелётов.

Полковник гвардии Его Величества Зен Шейден белым платочком вытер пот с бардовой лысины и стал подниматься по лесенке, ведущей на капитанский мостик.

Его ожидал новый адмирал золотого флота империи – лорд Цатус Фазген.

Последний год адмиралы менялись один за другим, так что Шейден не успевал их запоминать. Хоть тщательно заучивал имя каждого, чтобы при случае блеснуть познаниями перед коллегами по опасному бизнесу. Но ни с одним из адмиралов ему так и не посчастливилось встретиться. Хоть Шейден бы не отказался. К начальству он подход найти умел и безо всякого подхалимства, хотя почему без.

«Подхалимов осуждают лишь те, кто сами ничего не могут». Здраво рассуждал он.

«Лорд Цатус Фазген», в сотый раз повторил про себя это странное имя Шейден.

«Цатус Фазген», он повторял его снова и снова, до тех пор, пока оно в его памяти не отпечатается на всю жизнь золотыми буквами. Шейден на память заучивал имена куда менее важный людей. А тут целый командующий флотом. Ведь как приятно удивить собеседника банальным знанием его имени и фамилии. Когда же дело касалось адмиралов, Зен удосуживался выучивать их биографии. Хотя бы тезисно, основные события, так сказать. Заранее наводил мосты и налаживал связи.

Цатус Фазген был лордом, а это означало что перед ним белая кость империи. Не простой служака, прошедший всё от самых низов, как Зен, а человека из высшего сословия. Поговаривали, что он представитель древнего пиратского рода, купившего для своих отпрысков имперский титул. Для империи не имело значения, как ты получил свой титул – главное, чтобы у тебя были деньги. Фазген обладал ими уже не в первом поколении и потому вряд ли когда-либо в своей жизни нуждался, как Зен. И от того вдвойне удивительно, что такой высокородный джентльмен решил привлечь к своим делишкам Шейдена.

«Вряд ли он предложит мне в картишки перекинуться», перебирал Зен Шейден варианты.

Прославился Фазген отнюдь не происхождением. В молодости, во время службы на Кейхеле ещё молодой Цатус попал в шторм и вынужден был дышать агрессивной атмосферой газового гиганта, и, как результат, сжёг слизистую оболочку лёгких. Но не пошёл на операцию, а стал носить респиратор, который подавал очищенный кислород прямо в его обожжённые альвеолы. Отчего дыхание его было слышно за несколько метров и вызывало какое-то инфернальное чувство страха у всех, кто общался с адмиралом. И дабы его усилить Цатус Фазген носил чёрный плащ поверх бронированного нагрудника. Поговаривали, его система жизнеобеспечения позволяли ему «дышать» в открытом космосе. Хотя сколько там у него кислорода в запасе, никто не знал.

Зен Шейден понимал какое впечатление оказывает облик Фазгена на собеседников и поэтому изо всех сил убеждал себя при знакомстве смотреть адмиралу прямо в глаза, и как можно крепче пожать ему рук. К сожалению, его ладони были слишком потными и потому приходилось их постоянно вытирать всё тем же белым платочком.

Зен Шейден подошёл к стоящему к нему спиной Фазгену и, вытянувшись по стойке смирно, громко отчеканил:

– Лорд адмирал Фазген, полковник Шейден, по вашему приказу прибыл, кх-кх, – он так старался что аж закашлялся. Единственное на что ему не доставало сил – втянуть в себя уж слишком выпирающий живот.

– Пш-ш-ш-ш-ш, у-у-у-ух, – раздался пугающий вздох и Фазген обернулся. Он был высоким и крепким, с отличной выправкой и выглядел довольно спортивным, тем более на фоне мешковатого Шейдена.

В который раз Зен пожалел, что бросил занятия спортом. Хотя по правде они ему никогда не нравились, да и эффект от них был минимальным.

– Мне пришлось вас ждать, пх-х-х-х-х, у-у-у-у-уш, – прошипел через респиратор лорд-адмирал Цатус. – Назовите причину задержки.

– Лорд Фазген, вы вызвали меня прямо посреди боя! Я прибыл, как только смог! – Изо всех сил втягивал свой безразмерный живот Зен Шейден. Глядя на него сложно было поверить, что он уже больше года воюет, а не расквартировался в столовой.

– Я знаю откуда я вас вызвал, пш-ш-ш-ш-ш, у-у-у-у-ух, – вдохнул адмирал, глядя на голографическую карту. С орбиты всё смотрелось далеко не так трагично, как непосредственно из окопа.

– Вы нужны мне для кое-какого дела, пх-х-х-х-х-х, готовы ли вы послужить империи?

– Так точно мой адмирал! – Продолжал чеканить Шейден.

– Отлично. Я и не рассчитывал услышать, пш-ш-ш-ш-ш-ш, что-нибудь другое, – он кинул взгляд на грузовой лифт в противоположной стороне мостика и громко приказал: – Поднимайте!

Загудели двигатели, закрутились шестерни, и что-то с характерным звуком стало подниматься на верхний ярус капитанского мостика.

Зен Шейден хотел было спросить у командующего что там, но привычка «не задавать вопросов» и всегда отвечать вышестоящим «Так точно», взяла верх.

Тем более то, что приказал поднять лорд Фазген, было уже перед ним. Огромная светящаяся колба, аквариум с человеческий рост и пару метров в диаметре, изнутри пропитанный светом.

– Что за… – Зен хотел было добавить «чёрт», но сдержался, памятуя что перед ним начальник. Казалось Фазген пристально наблюдает за всеми реакциями Шейдена, словно тестировал его.

– Что это? – Наконец придумал как перефразировать свой вопрос Зен Шейден.

– Подойди поближе и посмотри, пш-ш-ш-ш-ш, – прозвучал механический голос Фазгена, усиливаемый его чудо респиратором.

Но Зен и так видел, что там внутри. Там была девушка, её кожа отличалась идеальной бледностью, а глаза были закрыты. Она сидела на чём-то отдалённо напоминающем кресло с неестественно запрокинутой назад головой.

– Хочу вас познакомить, пх-х-х-х-х-х-х, верноподданная его величества Александра Астрайдера – Зуева Юлия! – Торжественно произнёс Цатус. И в этот самый момент словно по команде девушка приподняла голову и открыла глаза.

– Я знаю кто она, я хорошо помню этот взгляд, – процедил сквозь зубы Шейден.

– Значит у вас не будет с ней проблем, пх-х-х-х-х-х, ху-у-у-у-у-у-у, – похоже улыбался под маской Фазген. – Не волнуйтесь, она только из стазиса, ещё ничего не видит и не слышит.

Зен Шейден посмотрел на адмирала, стараясь выразить всё то негодование, что копилось внутри на своём пухлом лице. Но как бы он не старался не пучился, его мимика отказывала выказывать недовольство при большом начальнике. Привычка лебезить брала над ним верх. И всё на что сподобился Зен звучало так:

– А как быть с тем фактом, что я её ненавижу лютой ненавистью, – он вновь покосился на всё ещё не до конца пришедшую в себя после стазиса девушку.

– А с этим вам придётся как-то справиться, пш-ш-ш-ш-ш-ш-ш, – прошипел Фазген. – Я выбрал вашу кандидатуру среди сотен чиновников. Не заставляйте меня сожалеть о своём выборе. Пх-х-х-х-х-х-х-х, – глубоко вдохнул Фазген.

– Так вы готовы к новому назначению, пш-ш-ш-ш-ш-ш-ш, у-у-у-у-у-ух? – Прошипел Фазген.

– Готов, – опять постарался втянуть свой огромный живот Зен Шейден. – Когда приступать к выполнению своих обязанностей?

– Немедленно! – Слова адмирала гулким эхом раскатывали по рубке. – Ожидайте дальнейших инструкций.

В этот момент на гарнитуре Шейдена загорелась зелёная лампочка, но он нажал на кнопку вызова. Это было сообщение от капрала. Зен поставил на ускоренное проигрывание и прослушал сообщение.

– Полковник Шейден, рейдеры проломили линию обороны, закрыли нас в котёл, мы истекаем кровью, держимся из последних сил. Пришлите подкрепление. Пришлите подкрепление срочно. У нас закончились снаряды, заканчиваются люди… я… я не знаю сколько мы ещё продержимся... – Дальше звучали помехи и связь пропадала.

Заметив, что Шейден на что-то отвлёкся, Фазген перехватил сообщение с его гарнитуры и включил его на всю громкость на центральной панели:

– Мы истекаем кровью. Не знаю сколько мы ещё продержимся… – звучал на записи голос капрала. Адмирал посмотрел на Шейдена. И Зен решил, что лучшего момента уже не будет:

– Может им помочь? – Учтиво склонил голову Зен.

– Это больше не ваша забота, офицер, пш-ш-ш-ш-ш-ш, – он активировал связь с навигатором и громко произнёс. – Здесь нам больше делать нечего, возвращаемся на высокую орбиту.

Капрал и сержант стояли посреди испещрённого снарядами поля брани и наблюдали за тем как имперский крейсер завершая манёвр, возвращаясь на орбиту.

«Никто не придёт на помощь. Никто и не собирался нам помогать».

Капрал посмотрел на контуженного товарища. Казалось тот всё понимает, просто ему всё равно. Со всех сторон подступали рейдеры, всё ближе и ближе звучали выстрелы. Капрал улыбнулся в последний раз, он поднял с песка пистолет пулемёт своего товарища и гулко перезарядил его. Он даст врагам последний бой. За родину, за Альсару, за императора!

Глава 2

«Восемнадцатью месяцами ранее».

Тусклый свет озарил лабораторию. Она стояла неприметным серым зданием между буйствующими травами всех цветов и оттенков, от ярко-синих до оранжево-зелёных. Дневного света они не видели здесь никогда. Ведь высоко под сводом, который был прозрачно-голубым, висели на железных тросах два генератора работая здесь солнцем. Они подтапливали ледяную крышу, которая стекала по краям, выращивая сталактиты. Под сводом жужжали дроны, которые всё время срезали ледяные наросты, не давая им расти и падать на головы учёных.

Плутония так далеко от солнца Альдрованды, что солнечного света здесь отродясь не видели. А газовый гигант Иерихон, по мнению учёных коричневый карлик, лишь слабо согревал ледовую корку планеты.

Жизнь здесь была возможна лишь глубоко подо льдом, километров на сто. Здесь всё согревало медленно охлаждающееся ядро планеты. А над головой был бесконечный лёд.

Построить здесь колонию решили после провала на Кейхеле. Астрайдеры считали, что коммуняки быстро захватят второй газовый гигант. Который был раз в 50 крупнее Кейхеля и тогда их уже не остановить. Вот только оказалось, что Иерихон погасшее светило, а не обычная планета. Колонизировать которое пока что невозможно.

Но чтобы застолбить его орбиту, Астрайдеры вложили миллиарды построив колонию на самом крупном спутнике Плутония.

Да, местным обещали атмосферу, и что жизнь здесь будет как на Уникейджен. Но пока здесь были купола под толщей льда, удерживающие воздух. Экспериментальные флора для очистки атмосферы. Были купола и покрупнее. Но были совсем крошечные расщелины на разных уровнях во льду.

Страдающим клаустрофобией Плутония не подходила однозначно. Во-первых, из-за низких сводов, а во-вторых здесь даже в крупных куполах ты видел над головой не небо, а толщу льда. Да были купола, через которые виднелись звёзды, но небосвод внушал скорее ужас. Там были звёзды, вдалеке сияло солнце меньше чем монетка, а посреди гудел Иерихон, со всеми кольцами и спутниками. Говорят, от его звука сходили с ума космонавты. Поэтому и дали такое название то ли газовому гиганту, то ли коричневому карлику.

Большая часть флоры привыкла к холодам, она специально выводилась холодостойкой. Здесь строили огромные ангары под куполами, чтобы там растить экспериментальные формы жизни, по типу сухопутных кораллов.

Учёные считали, что рано или поздно те смогут превратить плутонию в цветущий сад. Но пока что и сами они выживали лишь под лучами ядерных светогенераторов развешанных под сводами бесчисленных куполов.

Когда те выключали растения прятали лепестки и листики и покрывались инеем. Но с первыми лучами искусственного солнца тут же просыпались и начинали генерить кислород. Здесь было много хемосинтетиков, которые производили воздух без использования света. Но их объёмы в общей массе пока что оставались критически малы.

Между собой купола соединялись странными ходами, расщелинами во льду. А на большие расстояния тут отправляли пневмопоезда. Которые летели по тоннелям на скорости под 1.000 км за час. И иногда выныривали на поверхность.

Местный житель уж ни во что не верил, а просто жил под сводом ледяного купола там, где ему угораздило родиться.

А вот лаборатории цвели и пахли. Их невозможно было отыскать, и в них проводились самые запрещённые опыты известной Вселенной.

Так лаборатория профессора Хаммера сегодня принимала важный груз. Профессор стоял на пороге и грелся на солнышке, хоть и знал, что оно не настоящее. Рядом цвели морозостойкие цветы, порхали бабочки готовые уснуть лишь только свет погаснет. А он вдыхал морозный воздух и улыбался, думая о чём-то своём, о прекрасном.

Его коллега Карлсон должен был доставить груз 2 часа назад, но всё не поспевал. Всё это время Хаммер Хан не выключал светильники и ждал, когда приедет Йоган.

Тот наконец приехал. По монорельсу на небольшой платформе он привёз с собою пару бочек разных материалов, которые профессор Хан заказывал на той неделе.

– Тебя только за смертью посылать, – увидев друга улыбнулся Хаммер Хан и съёжился от холода.

– Так заходили б внутрь, профессор, чего вы меня ждёте здесь?

– Да вот решил подышать свежим воздухом и вышел на 5 минут, думал ты сейчас будешь. – Он посмотрел на атомный хронометр на руке. – Ты опоздал на час и 47 минут.

– И вы всё это время стояли здесь? – Не мог поверить Йоган. Он был одет в кожанку и чёрные штаны. Она его ногах носил большие кожаные сапоги. На голове косуха символизирующая его принадлежность к пиратскому сословию.

Пираты на плутонии – это не что-то плохое. Скорей наоборот, древняя каста которая занималась грабежами при межпланетных перелётах. А если их прищучивали, они бежали на Плутонию и здесь селились. Местные смекнули как это выгодно для них и стали тех селить и приглашать в отдельный купол.

Здесь у пиратов были города и гавани поменьше. У них были целые пиратские доки с пиратскими судами. Со временем они обжились и стали лишь отдалённо напоминать своих неспокойных предков. Кто-то косуху носит, другой татуировку сделал, а третий болел за рейдеров на Альсаре, потому как они вроде тоже пираты.

Сам Йоган был прославленным пиратом вернее его дед. И дедом он гордился и всячески подчеркивал чей он славный наследник. Хоть выбрал он стезю другую и стал служить науке. С наукой у него не сразу получилось. Его слишком тяготили все эти экзамены и диссертации, и он стал строить бизнес на науке.

В том числе и этот контракт он принёс выдающемуся профессору Хаммеру. Тот был светилом академии, но никудышный бизнесменом, а Карлосон наоборот. И так они друг друга дополняли.

Йоган Карлсон поставил бочку с нулевой энтропией на автоматическую дорожку. А сам спрыгнул со своего транспортника и нажал кнопку на конвейере.

– Кто там внутри? – Спросил профессор Хан.

– Какая разница, они же платят.

– Ты знаешь, что я не успокоюсь пока не буду знать.

– Внутри десятикратный гонорар, так будет норм? – Спросил товарища Йоган.

– Уж прям десятикратный, – не поверил Хаммер, скептически поглядывая на друга.

– Двадцати. И больше мы к вопросу не возвращаемся. – Йоган Карлсон смотрел на него взглядом, заставившим Хана поверить во что угодно.

– Да кто там может быть такой? – Не понимал профессор. Ему сейчас было в 100 раз любопытнее чем обычно.

– Инкогнито, – ответил Йоган. – Никто не должен знать, никто.

– И даже я?

– И даже вы.

– Понятно, – кивнул профессор с любопытством разглядывая бочку, на которой красовался символ золотого флота. Он мысленно перебирал все варианты, но всё равно не мог понять.

– Да хватит уже думать, – толкнул его локтем Йоган и нажал на конвейере кнопку. Тот зашевелился, медленно доставляя бочку в открывшейся жерло лаборатории.

– Свет можно выключать? – Спросил товарища профессор Хаммер Хан.

– Конечно, – кивнул Карлсон и отправился внутрь.

Профессор Хан остался здесь на улице. Он посмотрел на гаснущие солнца, и докурил свою сигару. А после оказавшись в темноте отправился вовнутрь. Там внутри уже было тепло там всё прогрелось. А снаружи узоры на стекле нарисовал мороз. Все листья и растения покрылись инеем. А морозостойкие насекомые так и замёрзли на лету. Огромная большекрылая бабочка сидела на стебле покрытая инеем как будто окунулась в стекло и застыла на века. Но Хаммеру не было до неё никакого дела. Его сейчас интересовало, кто там в бочке.

Он подошёл к переодевающемуся Карлсону и вновь того спросил:

– Какое техзадание?

Тот уже не волновался, а спокойно сказал коллеге:

– Оживление мозга и клонирование погибших тканей.

– Ясно, проект Лазарь, кх-кх, – откашлялся Хаммер, перестоявший на морозе.

– Вот вы бы не курили то и не кашляли бы, – ругал его коллега.

– А ты бы не опаздывал, я бы не замёрз, – ответил Хаммер Хан.

– Я виноват? – Округлил глаза Йоган. – А как же своя голова на плечах? Тем более она у вас какая. Вы же светило известных и неизвестных наук.

– Всё хватит препираться. И не учи меня как жить. Ты говорил про техзадание, – напомнил Хаммер Хан.

– Нам нужно её перепрошить.

– Так это девушка! – Обрадовался Хан.

– А я и не скрывал. Вы всё равно бы всё увидели, когда бы мы открыли колбу.

– Но кто она?

– Не ваше дело. Нам платят лишь за перепрошивку.

– Перепрошивку чего?

– Памяти, сознания, системы ценностей, – пространно говорил Йоган.

– Ну знаешь, это не так и просто. Раз меня не посвящаешь, скажи конкретно, что мне делать.

– Нам надо сделать так чтобы она влюбилась в конкретного человека.

– В кого же? – Внимательно смотрел на коллегу профессор.

– А вы не догадались? – Несколько секунд присматривался к нему Карлсон, а после выдал. – В Александра в нашего Астрайдера, то бишь в императора.

– А-ха-ха-ха-ха, – не смог сдержаться Хаммер Хан. – Поверить не могу что Александру не хватает шлюх, раз он их ищет даже среди мёртвых. Да каждая десятая девчонка готова на что угодно лишь бы с ним переспать.

– Причём тут шлюхи, – сдвинул брови Йоган. – Она не шлюха, но как знать зачем она понадобилась Александру.

– Раз он нам столько платит за то, чтобы её влюбить, значит она не абы кто.

– Она одна из его главных врагов, – размеренно давал инфу Йоган.

– Злодейский план. Он оживит врага, а после её трахнет. Ха-ха-ха! – Смеялся Хан как делают злодеи в мультиках для маленьких детей.

– А то уже не наше дело, – ответил Карлсон, принимая с конвейера бочку с нулевой энтропией.

– Так кто уже всё-таки она? – Спросил профессор, но тут же заговорил по-другому. – Хотя молчи, походу я всё понял. Она летела к нам с Альсары полгода. Кажется, я знаю…

– Молчите профессор, я дал подписку, что не расскажу.

– Но я же догадался сам.

– А я дал подтверждение, не надо нам испытывать судьбу.

Профессор стал рядом с Карлсоном и начал помогать ему с бочкой.

– И что они себе думают, – бурчал профессор. – Плутонианцы умнейшие люди во вселенной, тут на 10 человек два профессора три доцента. И мы не догадаемся кого они к нам привезли. – Он улыбался потому что знал уже почти всё.

– Какая разница? Пусть лучше думают, что мы такие же дебилы, как они.

Бочку приподняли специальным кронштейном и установили посередине стерильной лаборатории. Хаммер и Карлсон давно переоделись в больничные халаты, простиранные антистатическим порошком. На головах у них были медицинские чепчики, а на глазах очки чтобы ни соринки не попало на операционный стол.

– Выгружай, – сказал профессор. И бочка погрузилась в физраствор.

Несколько механических крепежей с разных сторон приклеились к бочке. Профессор не спешил нажимать кнопку вскрытие, сначала он хотел убедиться, что всё в порядке. Его глаза бегали по пульту управления и внешним датчикам.

Его медлительность заметил Йоган Карлсон.

– Нажимать? – Озадаченно спросил он, глядя на профессора.

– Нет, – замер тот, оглядываясь по сторонам. – Температура за окном ниже нуля.

– И что? В Лаборатории тепло, – пожал плечами Карлсон, не понимая причин заминки.

– Включи отопление, – остановился профессор. – Прогреется хотя бы на 1° – открывай.

Йоган Карлсон знал о профессионализме Хаммера Хана. И потому не стал ему перечить, хотя и посчитал претензии профессора абсурдом.

«Ну что изменится из-за 1°?». Размышлял он про себя. Но знал, что на пике концентрации профессор крайне вспыльчив, и может из-за абсолютной мелочи взорваться. А этого он допустить не мог.

– Открываю, – сказал Карлсон, когда температура на градуснике полезла вверх. Не дожидаясь пока профессор Хан решится, он сам нажал на кнопку.

И в ту же секунду манипуляторы обхватили бочку с 4 сторон, как будто разорвав её на куски. Их взору открылось содержимое контейнера.

– Это девушка? – От удивления округлял глаза Хаммер Хан.

– Чему вы удивляетесь? Вы же знали. Вы верно вычислили кто она.

– Просто я не думал, что она настолько красива. – Заворожённый разглядывал её профессор. – Смотри она же как живая. Как-будто спит, и сейчас откроет глаза.

Он потянулся к ней рукой и коснулся стеклянной стенке контейнера, в котором плавала Юля.

– Вас что-то удивляет? Я не могу понять, – пожал плечами Йоган.

– Юля Зуева её же как зовут? – Профессор всего на миг отвёл от пациентки взгляд и вновь вернулся к ней.

– Ну да.

– Не думал, что при жизни она была такой красивой.

– Ты просто женщин уже давно не видел, – заулыбался Карлсон, по привычке перейдя на «ты». – Сидишь в своей лаборатории как гриб вон мхом покрылся. Ха-ха-ха.

– Всё может быть, – пожал плечами Хаммер. – Ну что, приступим?

– Ага, – с ним сразу согласился Карлсон это тоже присмотрелся.

«И что особенного он в ней увидел?» Подумал он. Тонкие длинные ноги, торчащие коленки, пальчики на ногах словно рисованные. Щиколотке словно лакированные шахматные фигурки. Её идеальный таз. Плоский живот. Небольшая грудь. Её лицо, закрытые глаза… с таким загаром и при этом освещении они действительно казались идеальной. Её волосы, ресницы, губы.

«Команда которая собирала её из осколков на славу постаралась». Думал Карлсон. Коллеги погрузили её тело в чан со стволовыми клетками и долго восстанавливали повреждённую плоть.

Сейчас она была почти цела. Без жутких ран и ссадин от снарядов. Осталось её только разбудить. Зачем же понадобился профессор Хан? Для того чтобы оживить её мозг и перенастроить его на новый лад.

Это не простейшая медицинская операция, здесь необходимо применить все достижения современной науки.

«Человеческий мозг сложнее всего человеческого тела вместе взятого. Он сложнее 1.000.000 человеческих тел». Вспомнил он фразу из учебника. Хотя по правде говоря такая фраза была едва не в каждом учебнике.