Текст книги "Азарт (сборник стихов)"

Автор книги: Андрей Дементьев

Дементьев Андрей
Азарт
(сборник стихов)

Не замечаем, как уходят годы…

 
Не замечаем, как уходят годы,
Спохватимся,
Когда они пройдут.
И все свои ошибки и невзгоды
Выносим мы на запоздалый суд.

 
 
И говорим:
"Когда б не то да это,
Иначе жизнь мы прожили б свою…"
Но призывает совесть нас к ответу
В начале жизни,
А не на краю.

 
 
А жить бы так,
Как будто наступает
Тот самый главный,
Самый строгий суд.
Живите,
Словно дарите на память
Вы жизнь свою
Тем, что потом придут.

 

Воспоминания о доме

 
Глаза прикрою – вижу дом
И покосившуюся баню.
Туман над утренним прудом.
И нас, мальчишек, в том тумане.

 
 
В войну фашисты дом сожгли.
Лишь три избы в селе осталось.
Да пенье птиц, да зов земли.
И рядом бабушкина старость.

 
 
Как горько было на Руси!
Куда от памяти мне деться?!
Труба, черневшая вблизи,
Казалась памятником детству.

 
 
…Село отстроили давно.
Сады былые возродили.
Есть клуб, где крутится кино.
И старый пруд – в убранстве лилий.

 
 
Теперь до нашего села
Легко добраться – есть дорога.
Не та, что некогда была,
А голубой асфальт к порогу.

 
 
Как быстро годы пронеслись…
Домой иду под птичье пенье.
Другой народ. Иная жизнь.
Лишь в сердце прежнее волненье.
B что бы ни было потом,
И как сейчас здесь ни красиво, —
Глаза прикрою – вижу дом.
И говорю ему: «Спасибо!»

 

Подсолнух

 
Во ржи катились медленные волны.
За синим лесом собирался дождь.
Каким-то чудом
Озорник-подсолнух
Забрел по пояс в спеющую рожь.
 
 
Он, словно шапку,
Тень на землю бросил,
Смотрел, как поле набиралось сил,
Навстречу чутким
Бронзовым колосьям
Едва заметно голову клонил.
 
 
Он бед не ждал.
Но этим утром светлым
Пришел комбайн – и повалилась рожь…
И то ль от шума,
То ль от злого ветра
По крупным листьям пробежала дрожь.
 
 
A комбайнер, видать, веселый малый,
Кричит:
– Эй, рыжий, отступи на шаг!—
И тот рванулся,
Да земля держала.
Не может ногу вытащить никак.
 
 
Он знать не знал, что в этот миг тревожный
Водитель вспомнил, придержав штурвал,
Как год назад
Таким же днем погожим
Он поле это рожью засевал.
 
 
Как счастлив был, что солнце плыло в небе,
Что пашня только начата почти,
Что с девушкой,
Стоявшей на прицепе,
Ему всю смену было по пути.
 
 
Вдруг, как назло,
Остановился трактор,
И, поперхнувшись, песню потушил…
– Отсеялись!—
Ругнулся парень.
– Так-то!
Видать, свинью механик подложил.
 
 
Он влез под трактор,
Поворчал уныло,
На миг забыв про спутницу свою.
И девушка-насмешница спросила:
– Ну, как там, скоро вытащишь свинью?—
 
 
А дела было самая-то малость.
И парень встал,
Скрывая торжество…
Она лущила семечки,
Смеялась
И озорно глядела на него.
 
 
И потому, что день был так чудесен,
Что трактор жил,—
Он улыбнулся вдруг,
Схватил девчонку,
Закружил на месте,
Да так,
Что только семечки из рук!
 
 
От глаз ее,
Еще испуга полных,
Свои не мог он отвести глаза…
Вот почему сюда забрел подсолнух,
Теплом руки спасенный год назад.
 
 
И вот дрожит он от густого гула,
Уже и тень на голову легла…
 
 
И вдруг машина в сторону свернула,
Потрогав листья,
Мимо проплыла.

 

* * *
Я ненавижу в людях ложь

 
Я ненавижу в людях ложь.
Она порой бывает разной:
Весьма искусной или праздной
И неожиданной, как нож.
 
 
Я ненавижу в людях ложь.
Ту, что считают безобидной,
Ту, за которую мне стыдно,
Хотя не я, а ты мне лжешь.
 
 
Я ненавижу в людях ложь.
Я негодую и страдаю,
Когда ее с улыбкой дарят,
Так, что сперва не разберешь.
 
 
Я ненавижу в людях ложь.
От лжи к предательству полшага.
Когда-то все решала шпага,
А нынче старый стиль негож.
 
 
Я ненавижу в людях ложь.
И не приемлю объяснений.
Ведь человек как дождь весенний.
А как он чист, апрельский дождь!
 
 
Я ненавижу в людях ложь.
 

Когда душа твоя устанет быть душой…

 
Когда душа твоя
устанет быть душой,
Став безразличной
к горести чужой,
И майский лес
с его теплом и сыростью
Уже не поразит
своей неповторимостью.
Когда к тому ж
тебя покинет юмор,
А стыд и гордость
стерпят чью-то ложь, —
То это означает,
что ты умер…
Хотя ты будешь думать,
что живешь.

 

Люблю

 
Спускалась женщина к реке.
Красива и рыжеголова.
Я для нее одно лишь слово
Писал на выжженном песке.
 
 
Она его читала вслух.
«И я люблю…» – мне говорила.
И повторяла: «Милый, милый…»
Так, что захватывало дух.
 
 
Мы с ней сидели на песке.
И солнце грело наши спины.
Шумели сосны-исполины.
Грачи кричали вдалеке.
 
 
Я в честь ее стихи слагал.
Переплывал Быстрину нашу,
Чтобы собрать букет ромашек
И положить к ее ногам.
 
 
Она смеялась и гадала.
И лепестки с цветов рвала.
То ль клятв моих ей не хватало,
То ль суеверною была.
 
 
С тех пор прошло немало лет.
Глаза закрою вижу снова,
Как я пишу одно лишь слово,
Которому забвенья нет.

 

Встреча Пушкина с Анной Керн

 
А было это в день приезда.
С ней говорил какой-то князь.
«О боже! Как она прелестна!» —
Подумал Пушкин, наклонясь.
 
 
Она ничуть не оробела.
А он нахлынувший восторг
Переводил в слова несмело.
И вдруг нахмурился.
И смолк.
 
 
Она, не подавая вида,
К нему рванулась всей душой,
Как будто впрямь была повинна
В его задумчивости той.
 
 
– Что сочиняете вы ныне?
Чем, Пушкин, поразите нас?—
А он – как пилигрим в пустыне —
Шел к роднику далеких глаз.
 
 
Ему хотелось ей в ладони
Уткнуться. И смирить свой пыл.
– Что сочиняю?
Я… не помню.
Увидел вас —
И все забыл.
 
 
Она взглянула тихо, строго.
И грустный шепот, словно крик:
– Зачем вы так? Ну, ради Бога!
Не омрачайте этот миг…
 
 
Ничто любви не предвещало.
Полуулыбка. Полувзгляд.
Но мы-то знаем —
Здесь начало
Тех строк,
Что нас потом пленят.
 
 
И он смотрел завороженно
Вслед уходившей красоте.
А чьи-то дочери и жены
Кружились в гулкой пустоте.

 

О самом главном

 
Самое горькое на свете состояние —
одиночество.
 
 
Самое длинное на земле расстояние —
то, которое одолеть не хочется.
 
 
Самые злые на свете слова:
«Я тебя не люблю».
 
 
Самое страшное – если ложь права,
а надежда равна нулю.
 
 
Самое трудное —
ожидание конца любви.
 
 
Ты ушла – как улыбка с лица,
и сердце считает шаги твои.
 
 
И все-таки я хочу самого страшного
и самого неистового хочу.
 
 
Пусть мне будет беда вчерашняя
и счастье завтрашнее по плечу…
 
 
Я хочу и болей, и радостей.
Я хочу свою жизнь прожить
 
 
Не в пол-сердца, не труся, не крадучись
Я взапой ее стану пить.
 
 
Я хочу ее полной мерою:
В руки, в сердце, в глаза и сны.
 
 
Всю—с надеждою и изменою,
Всю – от крика до тишины!

 

Опыт

 
Приходит опыт,
И уходят годы…
Оглядываясь на неровный путь,
Чему-то там я улыбаюсь гордо,
А что-то бы хотел перечеркнуть.
 
 
Все было в жизни —
Поиски и срывы…
И опыт постоянно мне твердит,
Что дарит мать птенцу
В наследство крылья,
Но небо за него не облетит.
 
 
Пусть юность и спешит, и ошибается.
Пусть думает
И рвется напролом…
Не принимаю осторожность паинек,
Входящих слепо в мир
С поводырем.

 

Георгий Тараторкин
озвучивает на киностудии
роль Раскольникова

 
Актер озвучивает роль,
где все решает слово.
Испуг, раскаянье и боль
В нем возникают снова.
 
 
И снова он в чужой судьбе, в чужих словах и мыслях.
Как будто вопреки себе
В чужую душу выслан.
 
 
Он прячет в голосе испуг —
Еще жива старуха…
И вдруг какой-то странный стук
Ворвался в запись глухо.
 
 
И все буквально сбились с ног,
Ища помеху эту…
И лишь один Георгий мог
Сказать им по секрету,
 
 
Что, возвратившись в роль опять,
Рискуя и страдая,
Не может сердце он унять,
Смирить его удары.
 
 
Стоял он бледен и смущен,
Высокий – в центре зала…
А сердце билось в микрофон,
Само себя играло.
 
 
И снова в кадре тот же стук:
На пленку пишут сердце.
О, сколько есть на свете мук,
Тех,
что страшнее смерти.
 
 
И вновь Раскольников молчит,
И в страхе прячет руки.
А тишина вокруг стучит
Подошвами старухи.
 
 
Он возвращается в свой дом.
В глазах тоска и стужа.
И сердце, словно метроном,
Отсчитывает ужас.

 

* * *
В любви мелочей не бывает…

 
В любви мелочей не бывает.
Все высшего смысла полно…
 
 
Вот кто-то ромашку срывает.
Надежды своей не скрывает.
Расставшись —
Глядит на окно.
 
 
В любви мелочей не бывает.
Все скрытого смысла полно…
Нежданно печаль наплывает.
Улыбка в ответ остывает,
Хоть было недавно смешно.
И к прошлым словам не взывает.
Они позабыты давно.
 
 
Так, значит, любовь убывает.
И, видно, уж так суждено.
В любви мелочей не бывает.
Все тайного смысла полно…

 

Песня к спектаклю

 
Горьких глаз твоих колдовство,
Как болезнь из меня выходит.
Возле имени твоего
Чуда в сердце не происходит.
 
 
Я прошел твою ворожбу
По своей, не по чьей-то воле.
Поменяли мою судьбу,
Как кассету в магнитофоне.
 
 
Доиграли мы до конца.
Перематывать – смыслы нету.
Тихий свет твоего лица
Лег печалью на ту кассету.

 

Неотправленное письмо

 
Твоим слезам доверья нет во мне.
Твои слова в воспоминания уходят.
И только там они сейчас в цене,
Поскольку в сердце места не находят.
 
 
Твоим глазам во мне доверья нет.
Как дальше быть двум обреченным душам?
И сколько б нас ни ожидало лет, —
Я остаюсь наедине с минувшим.

 

* * *
Ничего не вернешь…

 
Ничего не вернешь…
Даже малого слова.
Ни ошибок,
Ни радостей,
Ни обид.
Только кто-то окликнет меня из былого —
И душа замирает,
И сердце болит.
 
 
Мы когда-то о жизни своей загадали.
Да сгорели ромашки на прошлой войне.
Не мелели бы души,
Как речки, с годами…
Потому что душа
Постоянно в цене.
 
 
Ничего не вернешь…
Оттого все дороже
Переменчивый мир,
И морозы, и зной.
Мы судьбою не схожи,
Но памятью схожи.
А поэтому вы погрустите со мной.

 

Случай на охоте

 
Я выстрелил.
И вся земля
Вдруг визг собаки услыхала.
Она ползла ко мне, скуля,
И след в траве тянулся алый.
 
 
Мне от вины своей не скрыться.
Как все случилось —
Не пойму.
Из двух стволов я бил в волчицу,
А угодил в свою Зурму.
 
 
Она легонько укусила
Меня за палец…
Может быть,
О чем-то жалуясь, просила
Иль боль хотела поделить.
 
 
Ах, будь ты проклята, охота!
И этот выстрел наугад.
Я все шептал ей:
– Что ты, что ты? —
Как будто был не виноват.
Зурма еще жива была,
Когда я нес ее в песчаник.
А рядом стыли два ствола,
Как стыла жизнь в глазах печальных.
 
 
Неосторожны мы подчас.
В азарте,
В гневе ли,
В обиде, —
Бьем наугад,
Друзей не видя.
И боль потом находит нас.

 

* * *
О благородство одиноких женщин…

 
О благородство одиноких женщин!
Как трудно женщиною быть.
Как часто надо
Через столько трещин
В своей судьбе переступить…
 
 
Все ставят женщине в вину:
Любовь,
Когда она промчится,
Когда с печалью обручится,
Оставив надолго одну
В воспоминанья погребенной…
А люди уж спешат на суд
И все – от клятв и до ребенка —
Словами злыми назовут.
 
 
И пусть…Зато она любила…
Где знать им,
Как она любила!
Как целовала —
Аж в глазах рябило,
Как встреч ждала,
Как на свиданья шла…
О, где им знать —
Как счастлива была!
 
 
Пускай теперь ей вспомнят
Все пророчества…
(Да, осторожность, —
Ты всегда права…)
Пускай ее пугают одиночеством.
А женщина целует руки дочери
И шепчет вновь
Счастливые слова.

 

* * *
Я не знаю, как тебя вернуть…

 
Я не знаю, как тебя вернуть…
Ты живешь в невидимой мне башне.
Только мне туда заказан путь,
Как нельзя вернуться в день вчерашний.
 
 
Я ту башню как-нибудь разрушу.
Да не поднимается рука:
Все боюсь твою поранить душу —
Больно эта башенка хрупка.
 
 
Ты мне не оставила ни шанса,
Все решив и рассудив сама.
Только чем бы там ни утешаться,
Все же одиночество – тюрьма.
 
 
Вот мы в одиночках и томимся.
Ты в печальной башне из обид.
Я – поодаль…
С постоянством сфинкса,
Что в одну лишь сторону глядит.

 

* * *
Я тебя теряю…

 
Я тебя теряю —
Как лес теряет музыку,
Когда в него приходят холода.
Моей душе —
Пожизненному узнику —
Из памяти не выйти никуда.
 
 
Я тебя теряю —
Как дом теряет небо,
Когда окно зашторивает дождь.
И будущее наше, словно ребус:
Я не прочту.
И вряд ли ты прочтешь.

 

* * *
Спасибо за то, что ты есть…

 
Спасибо за то, что ты есть.
За то, что твой голос весенний
Приходит, как добрая весть
В минуты обид и сомнений.
 
 
Спасибо за искренний взгляд:
О чем бы тебя ни спросил я —
Во мне твои боли болят,
Во мне твои копятся силы.
 
 
Спасибо за то, что ты есть.
Сквозь все расстоянья и сроки
Какие-то скрытые токи
Вдруг снова напомнят – ты здесь.
 
 
Ты здесь, на земле. И повсюду
Я слышу твой голос и смех.
Вхожу в нашу дружбу, как в чудо.
И радуюсь чуду при всех.

 

Музыка

 
Послушайте симфонию весны.
Войдите в сад,
Когда он расцветает,
Где яблони,
Одетые цветами,
В задумчивость свою погружены.
 
 
Прислушайтесь…
 
 
Вот начинают скрипки
На мягких удивительных тонах.
О, как они загадочны и зыбки,
Те звуки,
Что рождаются в цветах!
 
 
А скрипачи…
 
 
Вон сколько их!
Взгляните…
Они смычками зачертили сад.
Мелодии, как золотые нити,
Над крыльями пчелиными дрожат.
 
 
Здесь все поет…
 
 
И ветви, словно флейты,
Неистово пронзают синеву…
 
 
Вы над моей фантазией не смейтесь.
Хотите, я вам «ля мажор» сорву?

 

Зависть белой не бывает…

 
Зависть белой не бывает.
Зависть свет в нас убивает.
Ну а то, кто ею болен, —
У того душа темна,
И в поступках он не волен,
Ибо всем вершит она.
 
 
Мы смирились с тем, что зависть
Судит всех без доказательств.
Ей достаточно улик —
Этот счастлив.
Тот велик.
 
 
И чужой судьбою мучась,
Умирая от обид,
Все надеется на случай,
Что когда-нибудь получит
То,
Что ей в других претит.

 

Торжокские золотошвеи

 
Смотрела крепостная мастерица
На вышитую родину свою…
То ль серебро,
То ль золото искрится,
То ли струятся слёзы по шитью.
 
 
И лишь ночами вспоминала грустно,
Как бьётся лебедь в лапах у орла.
 
 
Откуда же пришло твоё искусство?
Чьим колдовством помечена игла?
 
 
А было так:
Проснувшись на печи,
Крестьянка вдруг почувствовала
Солнце,
Когда сквозь потемневшее оконце
Пробились к ней весенние лучи.
 
 
Как нити золотые,
Всю избу
Они прошили радостным узором.
Она смотрела воскрешенным взором
И утро принимала за судьбу.
 
 
Всё в ней дрожало
Волновалось.
Млело.
И белый свет —
Как россыпи огней.
Она к оконцу оглушённо села…
И вот тогда
Пришло искусство к ней.
Пришло от солнца,
От надежд, —
Оттуда,
Где ничего нет ближе красоты.
Она в иголку вдела это чудо,
Ниспосланное небом с высоты.
 
 
И не было прекраснее товара
На ярмарках заморских, чем её.
Она надежду людям вышивала,
И горе,
И отчаянье своё.
 
 
Что видела —
На шёлк переносила.
И много лет ещё пройдёт,
Пока
Свободной птицей
Спустится Россия
На синие
Счастливые шелка.

 

* * *
Когда отпустит мне судьба…

Гале

 
Когда отпустит мне судьба
Последние три дня,
На миг забуду я тебя,
Но ты прости меня.
 
 
Свой первый день – один из трех —
Друзьям своим отдам.
Пусть в дом придет веселый смех
С раздумьем пополам.
 
 
С детьми второй день проведу,
Я очень виноват
За то, что много дней в году
Далек был от ребят.
 
 
А свой последний, третий день
Пробуду я с тобой,
Чтоб не узнала ты меж дел,
Что жизнь дает отбой.
 
 
Чтоб было все с тобой у нас,
Как много лет назад:
В последний раз,
Как в первый раз, —
Улыбка, слово, взгляд.
 
 
Хочу, чтоб я с собой унес
Сокровища двоих.
Не соль и горечь тихих слез,
А сладость губ твоих.
 
 
Чтобы навек в родных глазах —
(Ты забывать не смей!) —
Не боль осталась и не страх,
А свет любви моей.

 

* * *
На море памятников нет…

 
На море памятников нет.
Но море излучает свет —
Свет памяти…
Он не исчезнет,
Как больв словах,
Как слезы в песнях,
Когда они посвящены
Невозвратившимся с войны…

 

Отец

 
Отец мой сдаёт.
И тревожная старость
Уже начинает справлять торжество.
От силы былой так немного осталось.
 
 
Я с грустью смотрю на отца своего.
 
 
И прячу печаль,
И смеюсь беззаботно,
Стараясь внезапно не выдать себя…
Он, словно поняв,
Поднимается бодро,
Как позднее солнце
В конце октября.
 
 
Мы долгие годы в разлуке с ним были.
Старались друг друга понять до конца.
Года, как тяжелые камни, побили
Весёлое, доброе сердце отца.
 
 
Когда он идёт по знакомой дороге
И я выхожу, чтобы встретить его,
То сердце сжимается в поздней тревоге.
 
 
Уйдёт…
И уже впереди никого…

 

* * *
Как руки у вас красивы…

 
Как руки у вас красивы!
Редкостной белизны.
С врагами они пугливы,
С друзьями подчас нежны.
 
 
Вы холите их любовно,
Меняете цвет ногтей.
А я почему-то вспомнил
Руки мамы моей.
 
 
Упрека я вам не сделаю,
Вроде бы не ко дню.
Но руки те огрубелые
С вашими не сравню.
 
 
Они теперь некрасивы,
А лишь, как земля, темны.
Красу они всю России
Отдали в дни войны.
 
 
Все делали – не просили
Ни платы и ни наград.
Как руки у вас красивы!
Как руки мамы дрожат…

 

* * *
Я хотел тебе лес показать…

 
Я хотел тебе лес показать.
Он таинственен – только бы слушать.
Даже боязно слово сказать,
Словно можно в нем что-то нарушить.
 
 
Я хотел, чтоб в его волшебство
Ты неслышно вошла на мгновенье.
И прощальную песню его
Положила к себе на колени.
 
 
Чтоб потом – где бы ты ни была —
Этот лес никогда не забыла.
Ни прохлады его, ни тепла,
Ни его золотого настила.
 
 
Чтобы в сердце хранился покой
И молчание сосен и елей,
Словно ты дотянулась рукой
До зеленой его колыбели.

 

Беловежская пуща

 
Изба смотрела на закат,
Дыша озёрной сыростью.
Здесь жил великий мой собрат,
Волшебник божьей милостью.
 
 
Он околдовывал зарю,
Купавшуюся в озере.
Он ей шептал:
– Я повторю
Твое виденье в образе…
 
 
Но, чьим-то именем томим,
Не помнил об обещанном.
Заря, обманутая им,
Бледнела, словно женщина.
 
 
И погружался мир во тьму.
И сквозь его видения
Являлась женщина ему.
А может, только тень ее.
 
 
Не говорила, не звала,
Лишь грустно улыбалась.
Наверно, Музою была
И потому являлась.

 

Монологи Ф. И. Тютчева

Когда писались эти строки, я думал о прекрасной и трагической любви Федора Ивановича Тютчева к Елене Александровне Денисьевой.

1

 
Кого благодарить мне за тебя?
Ты слышишь,
В небе зазвучала скрипка?
В печальном листопаде октября
Явилась мне твоя улыбка.
 
 
Явилась мне улыбка,
Как рассвет.
А как прекрасны мысли на
Рассвете!
И я забыл,
Что прожил
Столько лет
И что так мало
Ты живешь на свете.
 
 
Но что года?
Их медленный недуг
Я излечу
Твоей улыбкой нежной.
И возле чёрных глаз
И белых рук
Я чувствую биенье
Жизни вешней.
 
 
Кого мне за тебя благодарить?
Судьбу свою
Или нежданный случай?
И если хочешь
Жизнь мою продлить
И веруй,
И люби меня,
И мучай.

 

2

 
Выхода нет.
Есть неизбежность.
Наша любовь —
Это наша вина.
Не находящая выхода
Нежность
На вымирание обречена.
 
 
Выхода нет.
Есть безнадежность
И бесконечность
Разомкнутых рук.
Мне подарил твою нежность
Художник,
Чтобы спасти меня
В годы разлук.
 
 
Видимо, ты опоздала родиться,
Или же я в ожиданье устал.
Мы —
Словно две одинокие птицы —
Встретились в небе,
Отбившись от стай.
 
 
Выхода нет.
Ты страдаешь и любишь.
Выхода нет.
Не могу не любить.
Я и живу-то ещё
Потому лишь,
Чтобы уходом
Тебя не убить.

 

3

 
Сквозь золотое сито
Поздних лиственниц
Процеживает солнце тихий свет.
И всё, что —
ТЫ, —
Всё для меня
Единственно.
На эту встречу
И на много лет.
 
 
О, этот взгляд!
О, этот свет немеркнущий!
Молитву из признаний
Сотворю.
 
 
Я навсегда душой
И телом верующий
В твою любовь
И красоту твою.

 

4

 
Прости, что жизнь прожита…
И в этот осенний вечер
Взошла твоя красота
Над запоздавшей встречей.
 
 
Прости, что не в двадцать лет,
Когда всё должно случиться,
Я отыскал твой след
У самой своей границы.
 
 
Неистовый наш костёр
Высветил наши души.
И пламя свое простёр
Над будущим и минувшим.
 
 
Прости, что жизнь прожита
Не рядом… Но мне казалось,
Что, может, и жизнь не та…
А та, что ещё осталась?

 

* * *
Собственности нет на красоту…

Собственности нет на красоту.

 
Собственности нет на красоту.
Никакой —
Ни личной, ни общественной.
Будь она природой или женщиной,
Собственности нет на красоту.
 
 
На деревьях грустных снег лежит.
Он в окне – как будто фотоснимок.
Красота его необъяснимая
Лишь глазам принадлежит.
 
 
Пусть она восходит над людьми
Милым ликом иль рассветом ранним.
Красотой мы наши души раним,
Чтобы стать ранимее в любви.
 
 
Собственности нет на красоту.
Нашим клятвам
Поздним или давним
Я твою улыбку предпочту
И останусь с красотой бесправным.

 

Ни о чем не жалейте

 
Никогда ни о чём не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.
 
 
Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.
 
 
Не жалейте своей доброты и участья,
Если даже за все вам – усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство…
Не жалейте, что вам не досталось их бед.
 
 
Никогда, никогда ни о чём не жалейте.
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берёт он из вашей души.
 
 
Никогда, никогда ни о чём не жалейте.
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте.
Но еще гениальнее слушали вы.

 

Баллада о любви

 
– Я жить без тебя не могу,
Я с первого дня это понял…
Как будто на полном скаку
Коня вдруг над пропастью поднял.
 
 
– И я без тебя не могу.
Я столько ждала! И устала.
Как будто на белом снегу
Гроза мою душу застала.
 
 
Сошлись, разминулись пути,
Но он ей звонил отовсюду.
И тихо просил: «Не грусти…»
И тихое слышалось: «Буду…»
 
 
Однажды на полном скаку
С коня он свалился на съемках…
– Я жить без тебя не могу,—
Она ему шепчет в потемках.
 
 
Он бредил… Но сила любви
Вновь к жизни его возвращала.
И смерть уступила: «Живи!»
И все начиналось сначала.
 
 
– Я жить без тебя не могу…—
Он ей улыбался устало,
– А помнишь на белом снегу
Гроза тебя как-то застала?
 
 
Прилипли снежинки к виску.
И капли росы на ресницах…
Я жить без тебя не смогу,
И значит, ничто не случится.

 

Вечерний пейзаж

 
Зелёный водопад плакучих ив
Беззвучно ниспадает в гуще сада.
Не от него ли так легка прохлада?
Не потому ли вечер так красив?
 
 
И очень жаль, что рядом нет тебя,
Что эту красоту ты не увидишь.
Вон тополь встал —
Как будто древний витязь,
Поводья еле слышно теребя.
 
 
Вот выкована ель из серебра —
Таких красивых не встречал я сроду.
О, как бы ни любили мы природу,
Нам век не оплатить ее добра.
Благословляю тихий звон дубрав
И красоту, что вновь неповторима.
Мне в сердце проливается незримо
Покой деревьев и доверье трав.
 
 
Мы все в гостях у этой красоты.
Приходим в мир —
Её любить и помнить.
Потом однажды —
Утром или в полночь —
Уйдём,
Оставив легкие следы.