Текст книги "Ненавижу колдунов!"

Автор книги: Андрей Денисенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– …темно, видно-то плохо… он из-за поворота… не смотрит, все пересчитывает что-то… посреди дороги. Кобыла шарахнулась, телега на него… в лепешку, только золотые и покатились. Вот, собрал. Ровно полдюжины золотых. Мне чужого не надо…

Не останавливаясь, колдун прошел мимо. Я тоже старался не смотреть. Хватит. Пусть хоть весь мир попадет под телегу. Сегодня с меня было достаточно.

Погруженный в мрачные мысли, я шел молча. Впрочем, мой спаситель и не оборачивался. Мы миновали особняки сенаторов, здание городского совета и самые роскошные питейные заведения, слава о которых ходила по всем Срединным землям, затем прошли мимо казарм гвардейцев, выйдя на Дворцовую площадь.

Дворец Царицы Ветров поражал размерами. За все время пребывания в Калунте мне как-то не довелось побывать так близко от Дворца, и теперь я замер с открытым ртом. В общем-то, я знал, что сам Дворец огромен, а шпили его башен задевают крыльями чайки, – так говорили заезжие купцы и случайные путники, – но к такому зрелищу я готов не был. Стены Дворца, такие близкие и оттого еще более величественные, уходили ввысь. Где-то там, высоко-высоко, они исчезали в тяжелых сизых облаках, озаренных ярким светом, щедро льющимся из узких стрельчатых окон. Еще выше, за облаками, едва угадывались силуэты башен, пронзающих небо.

– Тебе стоило побывать на дворцовой площади раньше, воин. Купцы и путники не всегда преувеличивают. – Негромкий насмешливый голос вывел меня из оцепенения. Я понял, что стою посреди площади задрав голову, а на лицо мне падают холодные капли дождя. – И знай, что Главная башня Дворца еще выше, чем Западный и Южный шпили. Намного выше.

Мой спутник стоял неподалеку. Даже из-под тени капюшона я почувствовал насмешливо-снисходительный взгляд. Я вдруг разозлился. Снизошел до разговоров, видите ли, добрый какой. Плевать я хотел и на него, и на его золото. И…

– Кто ты такой? Почему спас меня?

– Ты же знаешь ответ. Можешь считать меня колдуном, хотя я предпочитаю слово «чародей». А чародеи тоже иногда нуждаются в услугах крепких воинов. Я хочу предложить тебе сделку. Выгодную сделку, наемник. Думаю, тебе понравится.

– Я могу сейчас развернуться и уйти.

– Конечно. – Слабое движение плечами. – Я тебя не держу. Только не забудь свой меч.

Я немного ошалело смотрел на аккуратный сверток. Из белесой холстины, небрежно перехваченной кожаным шнуром, выглядывала рукоять меча. Моего меча.

– Я купил его у стражников за один золотой. Видят небеса, за такое дрянное оружие это баснословные деньги, но… без оружия ты мне не нужен.

Мой клинок! Мой верный меч! Оружие, выручавшее меня в походах и схватках, клинок из прочнейших сплавов наирских мастеров, рассекающий любую кольчугу как бумагу, он осмелился обозвать дрянным! Пока я молча переваривал оскорбление, он подошел ближе. Лицо его по-прежнему оставалось скрыто капюшоном.

– Конечно, ты получишь настоящее оружие вместо этого… если мы договоримся. А пока – пойдем. У нас немного времени, и нужно залечить твои раны.

Одним движением он вдруг скинул капюшон, я непроизвольно отшатнулся. Абсолютно лысый череп, белесая, покрытая странными пятнами кожа и узкие, похожие на вертикальные щелочки, зрачки. Я слышал о таких. Разное болтали. Крестьяне говорили, что Измененные балуются некромантией, остальные считали, что они просто слуги демонов ада… Все сходились в одном: Измененных темные маги делают из тех детей, которых похищают в пригородах или выкупают у бродяг за гроши, а затем поят особыми ядовитыми настоями. Измененные становились лучшими лекарями и знахарями, вот только к их помощи прибегали лишь в крайних случаях. Потому что плата за услуги всегда была одинакова: новорожденный ребенок.

– Ты – некромант! Я убил двух некромантов. Первый пытался околдовать меня, чтобы превратить в живой труп. Второй как-то попался мне на старом кладбище, где осквернял могилы. Он молил о пощаде, но я все равно убил его.

– Некромантия – это сказка для глупых крестьян. На самом деле все сложнее… но сейчас это не главное. Я уже сказал, что я чародей. Но не некромант. И не ворую младенцев.

Он повернулся и пошел прочь. А я стоял под усиливающимся дождем, сжимая и разжимая кулаки, от бешенства не чувствуя никакой боли. Я ненавидел его, готов был убить, но… просто глазел на удаляющуюся фигуру в черном плаще. Мой верный меч валялся у моих ног. Я слабо махнул рукой, потом наклонился и торопливо подобрал оружие. Чувствуя себя идиотом, суетливо побежал следом, стараясь нагнать. Святые небеса, как же я проклинал себя в тот миг! И… прибавлял шаг. Ужин, тепло, ночлег. Или ночь, холод, промозглый дождь. А совесть наемнику не нужна, потому что он наемник. Будем считать, что меня наняли. С натяжкой, но пусть так.

– Подожди… подожди, колдун. Я пойду с тобой. Поговорим.

Он усмехнулся сквозь пелену дождя.

– Конечно, воин. И ты всегда можешь уйти. Только не уйдешь.

Я промолчал, шлепая по лужам следом за ним. Он был прав.

– Последний вопрос, колдун. Это ведь ты выслеживал меня еще в таверне, верно?

Снова смешок.

– Верно, воин. И та троица не случайна. Я должен был убедиться, что ты подходишь мне. Перестань думать о плохом, воин. Скоро мы придем, тебя ждет жаркое, теплая кровать и грог. И золото.

Вместо ответа я сплюнул. Не думаю, чтобы он заметил, но мне стало немного легче на душе. Совсем немного, но легче.

9

Миновав дворцовую площадь, мы обогнули аллею Героев, уставленную древними статуями. Здесь были и великие короли, и прославленные полководцы, и знаменитые мудрецы, когда-то известные всему миру. Традицию выставлять в городах на всеобщее обозрение статуи выдающихся героев ввел высочайшим указом кто-то из прибрежных властителей пару веков назад. Ему не было дела, кто станет гонять от статуй рыгающих нищих и убирать голубиный помет. Видимо, этот мудрый властитель считал, что решение таких мелких вопросов – задача городских советов. Может быть, так и было… но городской совет Калунты аллея со статуями нисколько не интересовала. Горожане поговаривали, что по большим церковным праздникам сюда пытались сгонять на уборку нищих, но после того как перепившиеся беспризорники оторвали и пропили бронзовую голову великого короля Гийома IV Прозорливого, церковники предпочли отмечать святые праздники обычными песнопениями и молитвами.

Сейчас, в темноте, в свете молний статуи выглядели жутковато. Не слишком приятно идти через корявый лес воздетых рук и потрескавшихся постаментов в компании колдуна… Я отогнал от себя эту мысль и постарался думать о хорошем. Впереди ждет ужин у горячего камина. Может быть, и бокал крепкого вина. Тоже не помешало бы. А там видно будет. Послушаю, что скажет колдун, глядишь, и впрямь дело стоящее.

Дальше улица повернула вверх по холму. Пройдя несколько кварталов, мы оказались на Широком Холме – в самом старом районе Калунты. Здесь было значительно темнее, фонари попадались редко. Колдун уверенно вел меня на улицу Королей.

Улица эта, когда-то самая престижная в городе, теперь переживала не лучшие времена. Аристократы и толстосумы предпочитали селиться в окрестностях Дворца, а не взбираться каждый день на холм. Дома приходили в упадок, роскошные некогда цветники заростали травой, чаши фонтанов ветшали и наполнялись грязью. В огромных особняках оставались лишь доживающие свой век, безразличные ко всему старики да еще обнищавшие аристократы из тех, что имели неосторожность промотать родительские деньги в многочисленных веселых заведениях Калунты.

Особняк, около которого мы остановились, мало чем отличался от других. Старинный дом, украшенный по углам небольшими башенками, располагался в глубине запущенного парка. Масляные фонари, стоявшие вдоль ведущей к дому дорожки, не горели, колпаки из цветного стекла были разбиты.

– Мы пришли, воин. Это мой дом.

Я с сомнением посмотрел на темные окна особняка, но колдун уже шел по мощенной камнем дорожке.

Дом встретил нас мертвой тишиной. Было темно, в воздухе пахло пылью и затхлостью. В голову мне снова полезли дурные мысли, но колдун вдруг взмахнул рукой, и светильники на стенах разом вспыхнули. От неожиданности я вздрогнул.

– Тебе придется привыкнуть к мелким чудесам, воин. – Обернувшись, колдун посмотрел на меня в упор. – Как тебя зовут?

– Ристенсин Глайм, – буркнул я. – Можно просто Рист. Я думал, ты знаешь.

– В первую очередь меня интересовали твои способности, а не твое имя. – Колдун усмехнулся. – Но я вижу, ты не слишком любопытен. Не хочешь узнать мое имя?

– Любопытные в земле лежат. А кто к колдунам с вопросами пристает, и вовсе плохо кончают.

Колдун захихикал.

– Ты прав, Ристенсин Глайм. Проходи, садись. Для начала выпьем немного. Вечер холодный, стоит согреться.

Кресло было старинным, с высокой спинкой, с обитыми бархатом подушками. И жутко неудобным. Колдун открыл стенной шкаф, достал пузатый граненый сосуд, наполнил пару серебряных кубков.

– Эллийское белое. В самый раз для такого случая. За твое здоровье, Рист… и за наши планы!

Кубок был тяжелый. Изрезанные ладони отказывались сжиматься, раны снова начало саднить. Сжав зубы, я обхватил кубок двумя руками и судорожно глотнул. Крепкое вино обожгло глотку, но я допил до конца. Хорошо! Эллийское белое – это действительно то, что сейчас мне надо. Поставил кубок, откинулся в кресле. На серебряных гранях остались кровавые следы. Колдун, потягивая вино мелкими глотками, наблюдал за мной.

– Похоже, я не ошибся в выборе, воин. В тебе есть упорство. Ладони болят, верно?

– Просто выпить очень хочется, – пробормотал я. Боль действительно доставала, но вино уже делало свое дело. В голове приятно зашумело.

– Выпей еще, Рист. Это хорошее вино. Вряд ли такое наливают в тавернах. – Колдун снова наполнил кубки. – А раны… сейчас мы ими займемся.

– Ты очень добр ко мне, колдун. – Я быстренько повторил фокус с кубком. – Честно говоря, это подозрительно.

Колдун поморщился.

– Перестань называть меня этим словом. Мое имя Маглос по прозвищу Лысый. Можешь обращаться ко мне так. Сними тряпки с ладоней и положи руки на стол. Так. Теперь расслабься. Лучше закрой глаза.

Я честно поерзал в кресле, но глаза на всякий случай закрывать не стал. Колдун выудил откуда-то крохотный хрустальный пузырек и, бормоча заклинания, брызнул на мои раны несколько капель. В воздухе запахло мятой, но ничего особенного я не почувствовал.

– Теперь не шевелись.

Колдун поднялся, достал уже виденный мной амулет и стал постепенно раскачивать его над столом. Воздух, напитанный магической энергией, задрожал знойным маревом, я вдруг ощутил жжение и страшный зуд в ладонях, а потом тряхнул головой, не веря своим глазам. Глубокие порезы на ладонях затягивались!

Не знаю, сколько прошло времени. Я даже не заметил, в какой момент колдун перестал читать заклинания и опустил талисман. По рукам волнами прокатывался жар, пальцы онемели, но раны заживали! Я закусил губу, борясь с желанием избавиться от зуда.

Все кончилось в одно мгновение. Зуд и жар пропали без следа. Ран на ладонях больше не было. Как будто и не хватал я клинок голыми руками и вся свалка у казарм только приснилась. Колдун как ни в чем не бывало наполнил кубки в третий раз.

– Видишь, воин, желания сбываются. Не зря мы пили за твое здоровье.

– Спасибо за исцеление, Маглос.

– Спасибо в карман не положишь, Рист. Ты тоже поможешь мне. За взаимную выгоду, воин!

Я поднял кубок – теперь уже легко, одной рукой, – и стукнул им о кубок колдуна. На самом деле все не так плохо, как казалось. Проблема ночлега решена, колдун обещает кое-какие деньги. Выкручусь.

– Идем. Ты, верно, голоден, нас ждет ужин.

Тяжело вздохнув, колдун поднялся и пошел к широкой деревянной лестнице наверх. Ступени заскрипели, вторя его неторопливым шагам. Я тоже встал, еще раз посмотрел на ладони. Ни одной царапины. Только быстро исчезающие едва заметные розовые рубцы. Здорово. Раньше мне доводилось слышать и о чудодейственных исцелениях в храмах, и о волшебных эликсирах, возвращающих жизнь и силу, но чтобы вот так, запросто, испытать такое самому – это было нечто.

– Поспеши, воин. Ужин может остыть, а холодная баранина вредна для желудка.

Я удивился, но решил не задавать вопросов. По моему твердому убеждению, для того, кто умеет мгновенно заживлять раны, подогреть кусок баранины при помощи какого-нибудь заклинания не составляло особого труда, но не спорить же с колдуном! Следом за хозяином я поднялся наверх.

Столовая впечатляла одновременно роскошью и запущенностью. Здесь царил такой же полумрак, что и внизу, из нескольких светильников, установленных в стенных нишах, только в двух дрожали чадящие огоньки масляных фитилей. При этом я готов был поклясться, что когда мы подходили к особняку, в окнах не горело ни одного огонька. Магия, однако… С золотой лепнины под потолком свисали хлопья запыленной паутины, в углах у стен виднелись кучи мусора. Дорогие гобелены на стенах кое-где висели лохмотьями. Впрочем, широкий обеденный стол посреди зала был уставлен хрустальными блюдами, а когда-то белая скатерть все еще выглядела достаточно чистой, чтобы не отбить у меня аппетит. На самом большом блюде действительно дымились куски хорошо прожаренной баранины.

– Проходи, воин, садись к столу. Можешь выбирать любое место. Когда-то давно этот дом видел и более пышные застолья, но сейчас все по-простому. У меня живет всего лишь один слуга, да и тот стар и тяжел на ноги. Его зовут Пуро.

– Когда мы подходили к дому, я не видел в окнах света. Твой слуга накрывал стол в темноте?

Губы колдуна скривились в неприятной усмешке.

– Ты задаешь неожиданные вопросы, Рист. Некто, расхаживающий по старому дому в темноте… звучит жутковато, верно? Впрочем, ты прав. Мой слуга слеп. Вернее, видит только в полумраке. Таким уж я его сделал.

Мне стало не по себе. Вопрос о том, занимается ли славный лысый чернокнижник некромантией, оставался открытым.

– Ты… сделал своего слугу при помощи некромантии, да?

– Есть множество других способов. Искусство некромантии лишь самое известное благодаря глупым крестьянам, которые любят рассказывать друг другу страшные сказки. Когда-то я занимался не только магией, но и многими другими науками: метафизикой, астрологией, алхимией. Пуро – первое удачное существо, которое я создал при помощи своих знаний. После были и другие, но Пуро я оставил у себя как воспоминание о давних временах, когда я был молод и лишен предрассудков.

– Странная у тебя ностальгия, чародей.

– Ну почему же? Художник хранит первый набросок, сделанный еще неуверенной рукой, сапожник иногда достает и рассматривает сапоги, сшитые им еще в подмастерьях, оружейник прячет в дальнем углу мастерской сделанный в юности арбалет. А я привык к Пуро. Он немного туповат и неповоротлив, к тому же уже стар, но все еще способен выполнять простейшие поручения. Хотя… – колдун вздохнул. – Время идет. Когда-нибудь мне придется расстаться с Пуро. Когда я создавал его, я был еще молод и неопытен, не знал многих таинств. Использованные заклинания оказались слабоваты и сейчас постепенно рассеиваются. Чем меньше остается в нем человеческого, тем больше проявляются врожденные инстинкты. Временами им овладевает жажда, тогда приходится быть осторожным или выпускать его погулять. Но это быстро проходит.

– Ты выпускаешь его погулять в город?

Колдун посмотрел на меня долгим странным взглядом.

– Ты не понял, Рист. Только в полнолуние и на пустынное побережье. Видишь ли, по природе своей Пуро любит кровь… человеческую кровь. Он не демон, но некоторые дурные привычки мне так и не удалось в нем подавить.

Я поперхнулся.

– Ты что, держишь в доме вампира?!

– Нет, конечно. Вампиры слишком опасные существа, ими трудно управлять. Но видишь ли, любое существо во плоти, чтобы жить, должно чем-то питаться. Магической энергией, аурой стихий, силой живущих. Проще всего искусственных существ питать человеческой кровью. Она обладает особой аурой… впрочем, ты не поймешь. Но именно таких примитивных существ поначалу делают ученики чародеев. В них закладываются примитивные реакции, желания, а уже потом – что-нибудь полезное. Так вот это самое «полезное» из Пуро постепенно выветривается. До полного распада еще далеко, однако он наступит неизбежно. Пока же достаточно лишь небольшой дополнительной подпитки. Иногда, время от времени.

Задавать вопросы мне почему-то расхотелось. Я ел молча, мысленно поклявшись себе, покуда я нахожусь в этом доме, даже во сне не расставаться с кинжалом. Изредка колдун бросал на меня короткие оценивающие взгляды, я делал вид, будто ничего не замечаю. Чего дергаться понапрасну? Баранина была отменная, в голове приятно шумело от вина, а влезть в очередную переделку я прекрасно успею и после ужина. Поэтому я прогнал все тревоги и отдался чревоугодию. За бараниной последовал гусиный паштет, окорок с тушеными овощами, затем последовали сырные пироги. На пирогах колдун не выдержал.

– Ты не спрашиваешь меня, воин, какая работа тебе предстоит.

Я не торопясь прожевал кусок, запил прохладным пивом.

– Я уже спрашивал, мастер Маглос. Ты сказал, что расскажешь, когда придет время. Не люблю бежать впереди лошади.

– Хороший ответ, Рист. Так вот, самое время поговорить.

Я кивнул, продолжая прихлебывать пиво. Неизвестно, когда еще придется. Колдун отодвинул блюдо и откинулся на спинку кресла. Пронзительные черные щелки зрачков прожигали меня насквозь.

– Догадываюсь, о чем ты думаешь, воин. Ты полагаешь, что хитроумный чернокнижник собирается втянуть тебя в грязную историю, не заплатив ни гроша.

Я хмыкнул.

– Ты не совсем угадал, мастер Маглос. На самом деле мне плевать, грязная будет история или какая другая, лишь бы деньги платили. Я всего лишь обыкновенный наемник, не более того. Я продаю свой меч и верность за звонкую монету.

– Еще один хороший ответ! Вижу, ты мне подходишь. Ты говоришь, главное для тебя – золото? Ну что ж, с него и начнем. Если ты выполнишь то, что я тебе поручу, получишь сто золотых.

Я посмотрел на него задумчиво. Мне доводилось слышать о сумасшедших королях, безумных богачах и ненормальных принцессах. Но вот о чокнутых колдунах слышать как-то не доводилось. Чернокнижник поймал мой взгляд.

– Я не шучу. Если ты согласишься, двадцать монет сразу, остальные потом.

Одним движением руки он извлек из складок балахона кошелек и вытряхнул содержимое на стол. Золотые монеты заиграли желтым масленым блеском. Да, на чокнутого колдун не походил. Даже если дело ограничится только авансом, я смогу довольно долго обедать в очень приличных тавернах. Если же получу все, то смогу купить место на купеческом корабле и убраться наконец из этих краев.

– Это еще кое-что, Рист. Когда я сочту твою работу законченной, в дополнение ты получишь камень.

Колдун сдвинул монеты в сторону и выложил на стол ограненный изумруд. Огромный камень, чистый и прозрачный. На рынках Калунты такой изумруд сам по себе стоил не меньше ста золотых, а уж если отвезти его дальше, в Пограничные земли… триста золотых, никак не меньше. Не то чтобы я слишком разбирался в драгоценных камнях, но приблизительную стоимость представлял вполне.

– Сдается мне, работа предстоит нелегкая… – Я закашлялся, чуть не добавив: «…но за такие деньги я готов на все!»

Колдун медлил, молчал.

– Ристенсин Глайм, что ты знаешь о Царице Ветров?

– Царица? Ну, слыхал, что Царица Ветров вроде как правит Калунтой и ее окрестностями. Калунта хотя и не королевство, но на деле получается, что вместо королевы здесь Царица Ветров верховодит. Нынешнюю зовут Имнесфея. Вот вроде и все. Да, и Дворец, конечно, видел. Тот, что в центре города. Мы же мимо проходили. Говорят, что внутри он просто огромен, потому что больше половины залов и галерей простираются в искусственных измерениях, созданных при помощи магии.

– Вижу, тебе известно немного, – колдун в задумчивости прикрыл глаза. – Впрочем, для чужеземного наемника достаточно. А теперь послушай, что расскажу тебе я.

– Даже за морем знают, что в Калунте и нескольких городах поблизости от нее устраивают крупнейшие торговые ярмарки на всем побережье. Через Калунту проходит большинство дорог на восток, в Пограничные королевства. Купцы, прибывающие из-за моря на кораблях, формируют здесь свои караваны, закупают провизию и снаряжение. Здесь торговцы платят пошлину за половину пути, пополняя и без того богатую городскую казну. С севера к портам Калунты везут лес, меха, руду, с юга – кожу и драгоценные камни. Считается, что Калунта и появилась на старых картах сначала как небольшое селение, где иноземные торговцы оптом сбывали заморский товар, и что все богатство горожан нажито благодаря честной и выгодной торговле. Это неправда. Сейчас, возможно, так оно и есть, но прежде… Горожане не любят говорить об этом вслух, но все знатнейшие люди Калунты, все эти аристократы и богатеи ведут свои родословные от жестоких и кровавых пиратов.

Почти пять веков через эти земли пролегали удобнейшие торговые пути. И пять веков в укромных прибрежных бухтах, скрытые скалами и лесистыми берегами, прятались пиратские корабли. Как коршуны налетали они на торговые эскадры, не брезговали и сухопутными вылазками. Купцы нанимали многочисленную охрану, пираты сбивались в хищные стаи. Эти берега залиты кровью, Рист. До сих пор у обрывов можно найти груды человеческих костей. В неуемной жажде наживы пираты уничтожали целые караваны, разъяренные купцы выискивали пиратские логова и не брали пленных…

Так продолжалось долго, но два века назад среди пиратов появился кровавый и безжалостный вождь, настолько жестокий, что его боялись даже самые отчаянные головорезы. Никто уже не помнит, как звали его на самом деле, осталось лишь прозвище: Повелитель Берегов. Дурная слава о нем распространилась от морского побережья до восточных степей, от алмазных копей Южных гор до холмов севера. Постепенно избавившись от соперников, он провозгласил себя властителем прибрежных земель и сумел сплотить пиратские шайки в одну варварскую армию, покорную своей воле. Даже самые большие караваны, хорошо вооруженные и охраняемые, не могли противостоять ей. Торговый путь на материк был закрыт. Тот, кто хотел провезти товары, должен был отдать Повелителю Берегов половину. Тех, кто сопротивлялся или хотя бы высказывал недовольство, без лишних разговоров вешали на ближайших деревьях. Купцы пытались договориться с Повелителем Берегов, дважды посылали к нему послов с золотом и дарами. И дважды вдоль берега выставлялись колья с насаженными головами послов, а золото бесследно исчезало в пиратских сундуках.

Короли и купеческие гильдии Заморья не могли терпеть подобного. И тогда богатейшие торговцы, вытряхнув кошельки, собрали огромную морскую флотилию. Десятки кораблей, сотни опытных и закаленных наемников. Ничто не могло противостоять такой силе. Ее назвали «Армада Возмездия». Судьба пиратов была предрешена.

Колдун помолчал, глотнул из кубка. Я не очень понимал, куда он клонит, и просто ждал продолжения.

– Никто не сомневался в разгроме пиратской армии. Подготовка к походу велась не спеша, в открытую. Слухи об Армаде Возмездия дошли до пиратов задолго до отплытия флотилии. Многие ждали, что кровавый Повелитель Берегов, узнав о готовящемся разгроме, попытается откупиться, пришлет послов с мольбой о пощаде. Несколько самых отчаянных торговцев даже отправились на зловещие берега в твердой уверенности, что уж теперь-то пираты не посмеют напасть на караваны. Они ошибались. Караваны были разграблены, а самим торговцам Повелитель Берегов приказал живьем вспороть животы и вывесить на прибрежных скалах умирать от палящего солнца. Мучительная смерть. Казалось, приближение Армады Возмездия совершенно не заботит его.

Командовал флотилией Хеликс Дармиатский, принц Дармиатских Отрогов и близкий родственник нескольких королевских домов Заморья. Отважный и опытный воин, прославленный мореход. Девизом его было «Вперед, не сворачивая!», и многие верили, что Хеликс любимчик богов. Может быть, окажись во главе армады иной адмирал, все сложилось бы по-другому. Привычка Хеликса идти напролом оказалась губительной.

Когда на сороковой день плавания с кораблей заметили далекий берег, адмирал приказал готовиться к бою. Все были уверены, что Повелитель Берегов встретит Армаду в открытом море, попытается потопить корабли, чтобы не дать многочисленной армии высадиться. Но время шло. Берег приближался, а ни одной галеры пиратов замечено не было. Это обстоятельство не смутило Хеликса Дармиатского, как не смутила и странная мгла у береговой кромки. Он продолжал следовать своему девизу. Лишь несколько капитанов, самых осторожных и опытных, приказали приспустить паруса и настороженно вглядывались в дрожащую мглу. Тогда-то все и началось. Мгла стала разрастаться, со стороны моря подул ураганный ветер, среди ясного дня начался шторм. Корабли Армады Возмездия не могли бороться со стихией. Один за другим их несло на рифы и разбивало в щепы. Вопли тонущих и треск ломающихся шпангоутов заглушал вой ветра. Тяжелые панцири влекли солдат на дно, мало кому удавалось добраться до спасительного берега.

Шторм продолжался несколько часов, а затем прекратился, будто его и не было. От Армады Возмездия остались лишь воспоминания да несколько сотен несчастных, цеплявшихся за обломки досок. Уцелело только два корабля, команды которых в последний момент успели убрать паруса. Но и они были настолько потрепаны бурей, что едва держались на плаву. Люди, находившиеся на них, могли только в бессильном отчаянии наблюдать, как все меньше и меньше среди волн становится молящих о помощи, как все тише и тише становятся их крики.

Судьба тех, кто выбрался на берег, оказалась еще ужасней. На закате колдовская мгла рассеялась, и с прибрежных скал спустились безжалостные воины Повелителя Берегов. Из выбравшихся на берег не выжил никто.

Крики несчастных, которых пытали, а потом сажали на кол прямо на берегу, были слышны даже на уцелевших кораблях Армады. До самого наступления ночи морская вода была красной от крови. Сами небеса содрогнулись от ужаса.

Колдун на некоторое время задумался.

– А потом, месяц или два спустя, в Заморье прибыло посольство Повелителя Берегов, которое возглавляла женщина неописуемой красоты. Черты лица выдавали в ней родство с восточными кочевниками, но в то же время светлые волосы достались ей от северных племен. Это была легендарная Ис-Гитайя, Царица Ветров – великая волшебница, союз с которой сделал Повелителя Берегов непобедимым. Мир был заключен очень скоро – достаточно было Ис-Гитайе легким движением руки обратить в пыль древний заброшенный замок, что стоял рядом с городом. Все купеческие гильдии Заморья согласились платить Повелителю Берегов торговую пошлину золотом, к ним присоединились и вольные караванщики. Противостояние закончилось, и на восточном побережье появился новый город-государство, где власть из века в век делили воин, которому подчинялась армия, и волшебница, владевшая боевой магией ИсГитайи.

Конечно, никто из них не мог сравниться с первыми Повелителем и Царицей, но они всегда опирались на силу клинков многочисленной и яростной морской армии, а самое главное – на силу магической книги, хранящей в себе самые страшные боевые заклинания древности.

Закончив рассказ, колдун вздохнул и наполнил кубки. Я проследил за кувшином и мужественно решил, что на сегодня это будет последний. Некоторое время мы молчали.

– Очень интересная история, чародей. Сказать по правде, люблю я слушать всякие легенды, в трактирах всегда поближе к менестрелям сажусь. – Я глотнул из кубка. – Глядишь, и вечер за быстрее пролетает. Вот только ты ведь не просто так меня развлекал, верно?

Колдун кивнул.

– Ты быстро соображаешь, воин. Я рассказал тебе все это для того, чтобы ты понял одно: оборона Калунты держится не столько на легионах Повелителя Берегов, сколько на магической мощи Царицы Ветров и ее Книге, названной Книгой Ветров. И не так уж важно, кто из городских волшебниц является сейчас Царицей Ветров, – в случае смерти Царицы ее место легко займет одна из семи подготовленных Советом Калунты преемниц. Главное – хранящиеся в Книге Ветров древние боевые заклинания. Книга была составлена самой Ис-Гитайей, возлюбленной легендарного первого Повелителя Берегов, ставшей первой Царицей Ветров. До тех пор, пока Царица Ветров Калунты владеет Книгой Ветров, ни морские братья, ни наши добрые соседи не смеют даже подумать о золоте Калунты.

– Наверное, жизнь Царицы не сахар, – я усмехнулся, начиная понимать, к чему ведет колдун. – Не иначе как добрые соседи спят и видят, как украсть Книгу. Или хотя бы прикончить саму Царицу. Просто из вредности.

– Шпионы рыскают вокруг Дворца постоянно. А убийцы… Если ты бывал на портовой площади, то наверняка заметил, что виселицы никогда не пустуют. Во Дворце надежная охрана, покой Царицы хранит Алая Гвардия.

Мне показалась, что в голосе колдуна прозвучала ирония, но я промолчал.

– Кроме того, Книгу Ветров пытались похитить еще во времена Ис-Гитайи. Именно поэтому первая Царица Ветров и защитила ее особыми заклинаниями. Книга Ветров как бы размазана по измерениям, и никто, кроме самой Царицы, не может прикоснуться к ней. Очень остроумно придумано. Книга Ветров вроде бы лежит у всех на виду, но украсть ее до сих пор никому не удавалось.

– В таком случае жителям Калунты нечего опасаться.

– Видишь ли, в паутине защитных заклинаний Книги Ветров есть одна тонкость… о которой я и сам узнал случайно. А узнав, долго размышлял и пришел к неутешительному выводу. Хорошо представляя, как действуют эти заклинания, украсть Книгу Ветров все-таки возможно. И тогда враги разорвут Калунту, как хищные звери.

Я откинулся в кресле и зевнул. Разговоры вокруг да около мне уже надоели.

– Хватит тянуть, чародей. Что я должен сделать?

Колдун посмотрел на меня долгим взглядом.

– Я хочу, чтобы ты охранял Книгу Ветров. А в случае опасности – вынес ее из Дворца.