Текст книги "Королева Солнца: Аварийная планета"

Автор книги: Андрэ Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Веди нас, добрый доктор, – сказал Али и с шутливой учтивостью взмахнул рукой. – Мы еще успеем прогулять детишек по Городу Счастья и показать им парадный фасад Кануче.

Раэль нахмурилась:

– Это здешнее злачное место. Никто не гарантирует нам безопасных развлечений. Торговая палата занесла игорные заведения в черный список. Слишком часто гости из космоса становятся добычей жуликов.

– Мы что, кажемся такими наивными? – высокомерно осведомился Камил. – А потом, никто не предлагает тащиться туда ночью. Сейчас все, кроме больших ресторанов, закрыто. Ничего нам не сделают, если будем держаться кучей.

Последние слова он произнес серьезно. В галактике много мест, куда чужакам не стоит соваться поодиночке; злачные места Кануче, и в первую очередь Город Счастья, – из их числа. Во всяком случае, ходили слухи, что забредавший туда космический волк порой не возвращался на корабль и к товарищам.

Дэйн скоро устал от Города Счастья. Может быть, ночью, когда улицы сверкают огнями, а здания полны людей, ищущих то, что они понимают под радостями жизни, здесь и царит возбужденное веселье, сейчас же, как обещал Али, почти все заведения были закрыты, а местные обитатели спали – их работа начнется с заходом Галио. Район выглядел тусклым, грязным и немного печальным, словно угасающая надежда.

На Кануче разрешены проституция, азартные игры и продажа навынос многих легализованных наркотиков, но только в строго определенных местах. В результате возникло несколько «веселых кварталов», по одному в каждой большой провинции планеты.

Поскольку в Городе Счастья не нужно скрывать род своих занятий, никто и не таится. На каждой улице есть по меньшей мере один публичный дом с выкрашенным алой краской фасадом и бесстыдной вывеской, рекламирующей предлагаемые услуги. Между ними натыкано немыслимое количество курительных и рюмочных, обещающих также выступления певцов, танцоров, музыкантов и азартные игры. Кое-где можно и потанцевать, и поесть; впрочем, ассортимент ограничивается легкими блюдами и рассчитан на людей, пришедших сюда за другим: кому-то достаточно закуски под нечто более крепкое, кому-то захочется пожевать и посмотреть шоу, отдыхая после развлечений иного рода. В некоторых есть комнатки, где, подальше от глаз Космической и местной полиции, клиент может получить кое-что похлеще.

Остальные здания представляют собой забегаловки, часть которых кичливо именует себя ресторанами. Сейчас они тоже были закрыты; Дэйн порадовался, что команда вняла совету Раэль и поела на побережье. Вряд ли космолетчиков устроила бы здешняя кормежка.

Иная картина предстала им в северной части города, где расположены настоящие театры и шикарные рестораны. Зато и цены тут явно рассчитаны не на помощников с окраинного вольного торговца.

Торсон тряхнул головой. Он дивился не на заведения вокруг. Почти каждый крупный космопорт предлагает подобные услуги, как правило под должным контролем, чтобы межпланетники не подвергались риску. Молодого человека, воспитанного в аскетических понятиях Школы, изумляло другое – сам размах местной индустрии развлечений. Ему было не по себе оттого, что целый огромный район обслуживает грубейшие телесные потребности; не верилось, что таких «городов счастья» во Вселенной – пруд пруди. Законы многих планет снисходительны к подобной коммерции, почти на каждой из них есть сходные кварталы, и все справедливо пользуются более-менее печальной славой. Там, где безобразие поощряется, оно неизбежно происходит.

Внезапно он оторвался от размышлений о данном культурном феномене, посмотрел вокруг и сразу напрягся. Прохожих на улице было не много, но четверо космолетчиков явно привлекали к себе необычное внимание.

Вернее, его привлекала Раэль Коуфорт. За время совместной жизни и работы на «Королеве Солнца» Дэйн настолько привык к ее красоте, что почти перестал замечать. Канучане не слепы, а с их точки зрения, привлекательная женщина может оказаться в таком районе лишь с одной определенной целью.

То же относится и к необычайно красивому юноше. На Али тоже оборачивались.

Торсон почувствовал, как в нем закипают гнев и беспокойство. Их четверо, они смогут отбиться от одного-двоих нападающих, но у тех наверняка есть дружки. От толпы одно спасение – бегство, но удастся ли им убежать?

В следующее мгновение страх пошел на убыль. Разумеется, на них смотрят хотя бы потому, что они – явные чужаки. Али и Раэль только усиливают внимание окружающих. По любому стандарту, хоть сколько-нибудь близкому к терранскому, они – изумительно красивая пара, а там, где красота покупается и продается, их неизбежно будут провожать взглядами.

Бояться нечего – по крайней мере, пока они разумно себя ведут, особенно в такой час, когда Город Счастья тих, а клиенты еще не разгорячились наркотиками и возбуждающими зрелищами. В конце концов, они не просто чужаки, они – межпланетники. Они не обязаны знать, а тем более исполнять все местные обычаи.

Космические волки, подумал Торсон, застрахованы от этой ошибки не больше своих планетных сородичей. Почти все они склонны рассматривать миры, в которых оказываются, с той же гипертрофированной снисходительностью – дескать, что с «ненаших» возьмешь. Странный, если задуматься, предрассудок и относится почти исключительно к историческим выходцам с Терры; виды и расы иного происхождения, как правило, более требовательны к соблюдению местных порядков и суровей наказывают отступления – однако уж кому-кому, а космолетчикам не приходится сетовать. Может быть, такое отношение в теории несколько унизительно, зато позволяет успешно вести дела на планетах, где общество замкнуто, а моральный и общественный кодекс сильно отличается от принятого на звездных трассах.

Дэйн успокоился и снова стал рассматривать притихший в ожидании город. Они проходили по задворкам между двумя рядами строений, и он на мгновение остановился, чтобы разглядеть получше.

Длинный, плохо освещенный проулок мало отличался от бесчисленного множества других, которыми они шагали в своей неофициальной экскурсии. Он располагался на ступеньку ниже окружающих зданий и был вымощен либо залит чем-то вроде асфальта – темной гладкой массой, способной выдержать вес тяжелых грузовиков, которые по утрам забирают мусор или подвозят припасы.

Дэйн заметил, что владелец каждого заведения, похоже, может огородить свою часть проулка высокими секциями забора из проволочной сетки, которые сейчас были частично убраны, частично сдвинуты, чтобы оставить проезд машинам.

– Зачем ограды? – спросил он вслух, дивясь, ради чего заявлять права на такие мерзкие пятачки улицы.

Али взглянул с покровительственным видом, так часто выводившим Дэйна из себя.

– Ну, мой мальчик, – изрек он, – подумай, сколько людей, по большей части пришлых, посещает сии достойные чертоги увеселений. Немалое число их охотно воспользовалось бы предлагаемыми радостями, а затем ускользнуло, не оставив хозяину ничего от своих щедрот. Вряд ли владельцы склонны поощрять подобную практику, вот и возвели высокие заборы, дабы не возникало соблазна проскочить через черный ход.

– Тогда почему сетка? – спросил Торсон. Он решил, что не позволит себя разозлить. – Через сплошной металлический барьер такой же высоты перелезть труднее, особенно если кто уже принял.

– Пощади нас, Али! – со смехом взмолился Рип. – Нас вполне устроит простой ответ.

Помощник механика оскалился было, потом пожал плечами.

– Вообще-то, не знаю, – сказал он.

– Чтобы местная и Космическая полиция могли видеть, что творится по другую сторону загородки. Они обходят эти районы часто и не по расписанию, – сообщила Раэль. – Вот почему хозяева обязаны хоть как-то освещать проулки. Уверена, пьяных все равно грабят, с буйными или не готовыми платить по счету разделываются по-свойски, но эти правила позволяют хоть как-то сдерживать безобразия.

Пока она говорила, Дэйн шагнул ближе к стене – взглянуть, как устроена ограда. Спутники двинулись было за ним, но Раэль быстро отступила назад:

– Ну и вонь, клянусь космосом!

Али прочистил горло.

– Учитывая, что и в каких сочетаниях здесь потребляют, – сказал он вкрадчиво, – возле черного хода неизбежно должно появиться некоторое амбре.

– Ладно, Али, – перебил Рип Шеннон, – мы поняли.

Камил улыбнулся брезгливости товарищей, но тоже не стал мешкать в грязном дворе. Пока Коуфорт не сказала, он ничего не чуял, а после ее слов заметил: пахло мышами и аммиаком.

Все четверо обошли здание и оказались перед входом в бар «Красный гранат». Дверь была открыта – внутри уже убрались и ждали посетителей.

– Может, заглянем?

Дэйн сам удивился своему предложению. Веселый квартал с каждой минутой отталкивал его все больше, но одновременно разжигал любопытство. Проклятье, хоть одно заведение он должен увидеть изнутри.

Помощник бортмеханика колебался. Им дали полную свободу, но вряд ли она включает разрешение посещать в Городе Счастья что-либо, кроме обычного ресторана.

– Если мы зайдем, придется заказывать…

– Необязательно всем, – отрезала Раэль.

Камил поднял брови:

– Дайте закончить, доктор. Я как раз собирался сказать: достаточно, если закажут двое. Даете ли вы свое одобрение?

Раэль кивнула:

– Да. Оно, возможно, не требуется, но…

– Именно так, доктор. Если Торговая палата помещает в черный список часть заведений, мудрые космические волки поостерегутся и остальных. Теперь, когда мы определили стратегию, осталось выбрать двух выпивох. Я пас. Торсон сам напросился – пусть теперь отдувается. Вы, Коуфорт?

– Нет, спасибо, – холодно отвечала врач.

– Вы не пьете, доктор?

– В таких дырах – нет!

– Тогда Шеннон, раз вас не тянет на приключения.

Али мысленно улыбнулся – наконец-то он вызвал Коуфорт на вспышку. Кто-кто, а он признает чужое право окружать себя защитной броней; просто Раэль Коуфорт столь безупречна, что приятно обнаружить в ней маленькую слабость. Это доказывает: все-таки она – человек.

8

Дэйн пожалел о своем предложении, едва переступил порог. «Красный гранат» оказался обычной забегаловкой, куда ходят надираться, – невзрачной и ничем особо не примечательной. Вечером большая комната, наверно, бурлит жизнью, гудит от громкого разговора, но сейчас не было даже этого.

Только что закончили мыть пол, пятеро бугаев расставляли столы. Стулья еще громоздились в углу один на другом.

Бармен оторвался от стаканов, которые распределял по стойке, и заметил вольных торговцев:

– Мы открыты, космические волки. Чего изволите?

Те явно колебались. Близко поставленные глаза бармена сузились.

– Два пива детишкам, – легко отвечал Али, чтобы разрядить обстановку, – а там пора закругляться – и на корабль, если не хотим провести остаток дней на планете за чисткой труб.

Последняя фраза была обращена к молодым людям. Рип угадал намерение Али и отвечал в тон, потом они с Торсоном подошли к стойке и подтвердили заказ.

Подали сразу. Шеннон пригубил золотистый напиток:

– Здорово.

Он надеялся похвалой задобрить хозяина.

Канучеанин ухмыльнулся.

– Местное, – сообщил он. – Мы его экспортируем. Расскажите приятелям на космодроме. Мы в Городе Счастья всегда рады межпланетникам, да они нас что-то не жалуют.

Он забрал кредиты и вернулся к стаканам, однако маленькие острые глазки по-прежнему следили за космолетчиками.

Рабочие, или кто там они были, тоже в открытую пялились на посетителей.

– Будь это приключенческая лента, – прошептал Рип помощнику суперкарго, – нас бы умыкнули еще до конца эпизода.

– Да уж, – мрачно отозвался Дэйн. – Всю жизнь мечтал.

«Умыкнули». Земляне завезли это словцо в космос, и значение его понимали на всех звездных трассах, хотя происхождение давно забыли. Может быть, все, кроме Ван Райка. Суперкарго – кладезь исторических познаний.

А ведь похоже, именно это у хозяев сейчас на уме, даже если им не хватит смелости действовать. И Коуфорт, и Камила разглядывали так же, как на улице, только более нагло. Ни один содержатель легального борделя и дистанционным манипулятором не притронется к таким пленникам, но, без сомнения, в округе есть другие, менее щепетильные предприниматели. Возможно, широкая лестница справа ведет не только к игорным столам, но и в незаконный притон.

Если так и если местным удастся осуществить свой план, их с Рипом дни вполне могут кончится на дне залива…

Дэйн взглянул на Камила. Если черноволосый помощник что и заподозрил, то не подавал вида. Торсон постарался сделать такое же беспечное лицо. Может быть, он накручивается на пустом месте, но в любом случае лучше не обнаруживать тревогу или слабость. Это само по себе способно спровоцировать стычку. Они в меньшинстве, и не факт, что сумеют пробиться к двери.

Раэль Коуфорт держалась ближе к Али. Она быстро утратила интерес к происходящему в баре. Ей не нравился «Красный гранат» и хотелось одного – поскорее оказаться на улице. Почему эти двое никак не допьют пиво?

Ее рука непроизвольно сомкнулась на горле. Она чувствовала, что задыхается.

Кровь быстрее побежала в жилах, одновременно проснулось врачебное чутье. Дух Космоса, что с ней такое? Все тело напряглось от недоброго предчувствия. Чего она боится?

Звездолетчица попыталась взять себя в руки, но не могла отогнать ощущение жуткой тяги, голода, словно вся комната – одна разверстая пасть, жаждущая поглотить четверых пришельцев.

Она схватила спутника за локоть, стиснула что есть силы:

– Али, идем отсюда. Сейчас же. Пожалуйста.

Тут нервы сдали, и она пулей вылетела в дверь.

Канучеане словно очнулись, выпрямились и двинулись на межпланетников.

Торсон инстинктивно шагнул к оставшимся товарищам. Двое на одного – уже плохо, а местные к тому же вытаскивали ножи – длинные, тонкие, входящие под ребра или в спину – в самый позвоночник. А ведь три торговца безоружны.

Не совсем, внезапно понял Дэйн. Камил отстегивал от пояса цепь. На одном ее конце было широкое двойное кольцо – рукоятка и одновременно защита, другой завершался зловещими изогнутыми шипами.

Али холодно усмехнулся и с привычной легкостью крутанул цепь. Напланетники попятились. Это страшное оружие так же известно на задворках ультрасистемы, как их ножи, но на световой год опаснее.

Дэйн судорожно сглотнул. Помощник бортмеханика пережил Войну в кратерах и ее последствия. Он никогда не рассказывал про эти мрачные годы и сейчас впервые показал, благодаря чему сумел уцелеть.

Межпланетники быстро отступили к дверям – Камил прикрывал их с тыла – и дальше, пока вновь не оказались в проулке. Здесь их ждала Коуфорт. Ее приветствовали отнюдь не ласковыми взглядами.

– Стой, – скомандовал Али, – на улице нас преследовать не станут.

– Почему бы это? – глухим шепотом осведомился Рип.

– Они останутся в баре, – заверил Али. – Сейчас получается: наше слово против их. Они не произнесли ни одной угрозы, и обе стороны вытащили равно запрещенное оружие. К тому же в середине квартала – полицейский участок. На шум мгновенно сбегутся служители порядка.

– А если они зайдут спереди и припрут нас к стенке?

– Вот почему важно, чтоб они не знали, куда мы пошли. Им в голову не придет, что нам хватило глупости торчать перед их собственным черным ходом.

Камил искренно надеялся, что прав. Тем временем он с беспечностью (возможно, напускной) прицепил смертоносную цепь обратно на пояс. Дэйн внутренне поежился. Старший помощник носил ее настолько естественно, что ни разу не возбудил подозрений, хотя офицеры могли бы заметить и конфисковать. Торговцы, вольные или приписанные к Компании, ходят вооруженными только в действительно опасных местах и только по приказу начальства, а Кануче системы Галио считается вполне респектабельной планетой.

Тут мысли его обратились к другому, более близкому предмету. Он взглянул на Раэль.

Али первым высказал общую досаду.

– Что за муха вас укусила? – спросил он. – Знаете, в какой переплет мы из-за вас попали?

– Извините, – еле слышно проговорила девушка.

– Это не так легко извинить, – жестко ответил Камил.

Коуфорт стиснула зубы. Он вправе требовать объяснений. И остальные тоже.

– Там ужасно. Не знаю, что это была за опасность и насколько близкая, но ею дышал самый воздух… – Она прикрыла глаза. – Клянусь всем, что для меня свято…

Дэйн ввернул одно из любимых словечек Ван Райка, но помощник механика остановил его взмахом руки и как-то странно взглянул на Раэль.

– Если бы вы сказали раньше, доктор, – проговорил он, – я бы врубил тягу и вывел нас всех гораздо быстрее и с меньшими трудностями.

Рип взглянул удивленно, но спорить не стал. Коуфорт явно не лгала; мало того, страх, возможно беспочвенный, до сих пор не прошел. С первого взгляда она казалась спокойной, но сиреневые глаза расширились и округлились, как у перепуганной кошки. Ему невольно стало ее жаль.

Он огляделся, ища, чем бы отвлечь товарищей.

– Надо же, тут иногда убираются, – сказал он, не придумав ничего лучше. – Гляньте, помыли ступеньку и часть мостовой.

Врач подняла руку ко рту.

– Дух Космоса! – проговорила она. – Добрый Дух, правящий космосом…

Все трое вытаращили глаза, будто она внезапно завела разговор о Шепчущих.

– Что теперь? – резко осведомился Торсон.

Что-то явно произошло. Глаза Раэль, и без того большие, стали огромными, лицо побелело как полотно.

– Никто не моет ступеньку и соседние три фута. Если уж убирать, то все.

Она дрожала всем телом, но заставляла себя вглядываться еще пристальнее.

Между ступенькой и мостовой застряло что-то белое.

– Глядите! Они просмотрели! – Раэль выпрямилась. – Если я на той звездной трассе, нам надо это достать.

Глаза Дэйна сузились. Несмотря на недавно пережитый страх и отвращение к самому месту, Коуфорт явно собиралась поднять белый мусор.

– Стойте. Я возьму.

Он чувствовал себя идиотом. Тоже мне, герой приключенческой ленты. С другой стороны, Раэль перепугана, как ни пытается это скрыть. Нечестно, чтоб она переступала через себя, когда ему, Дэйну, это пара пустяков.

Раэль стиснула его локоть:

– Нет, Дэйн! Мы даже не вооружены! – Она усилием воли принуждала себя говорить спокойно. – Наверное, меня просто водят Шепчущие, но мне кажется…

– Что здесь происходит?

Четверо межпланетников обернулись. За разговором они не заметили, как в проулке почти бесшумно опустился флаер. Перед ними стояли двое мужчин в серебристо-черной форме Космической полиции.

– Космическая полиция! – с явным облегчением вскричала Коуфорт. – Благодарение всем богам, которые правят Кануче! Я гораздо охотнее передам это вам, чем местным. Неизвестно, в каких они отношениях с владельцем притона.

На патрульных это не произвело впечатления.

– Что вы здесь делаете? – еще более резко осведомился сержант, который окликнул их раньше.

– Я уверена, что вон то белое – важнейшее вещественное доказательство. Мы собирались поднять его и отнести вам, пока оно не исчезло. Завтра, а может и скорее, его здесь не будет.

– Верно, – холодно произнес сержант. – И на какое же преступление оно, по-вашему, указывает?

– На убийство. На зверское, жуткое, неоднократное убийство.

9

Все пятеро вытаращили глаза.

– Убийство? – В голосе сержанта прорезались суровые нотки.

Раэль кивнула. Она понимала, какую ответственность на себя берет, и вполне владела собой: если станет видно, что она паникует, вряд ли власти примут всерьез ее дикую теорию.

– Мне надо поговорить с вашим начальством. Это страшное преступление, в котором замешаны весьма значительные люди.

Сержант кивнул.

– Будь по-вашему, космические волки, но если это розыгрыш – обещаю, после разговора со старушкой вам станет не до смеха.

– У меня что, очень веселый вид?

– Да нет, – согласился сержант. – Кейл, бери «улику» и врубай тягу – летим в штаб.

Коуфорт напружинилась, у Дэйна заныло под ложечкой, но рядовой вернулся через несколько секунд целый и невредимый. Торсон снова почувствовал себя идиотом и быстро взглянул на Коуфорт. Чего, ради безграничной Вселенной, она удумала и – это важнее – в какую звездную передрягу пытается их втянуть?

– Крысы! – Полковник Урсула Кон недружелюбно рассматривала девушку. – Вы хотите, чтобы мы поверили в эту сказку, доктор Коуфорт?

– Ради тех несчастных, которые погибли в этом страшном месте, я хотела бы ошибаться, – спокойно отвечала Раэль, – но, увы, я, скорее всего, права. Улика косвенная, но она перед нами.

– И вы единственная ее заметили, совершенно случайно, едва ступив на Кануче и ничего не зная о здешних порядках?

– Мои товарищи могут подтвердить, что у меня крайне острое обоняние. Я бывала в портах, где водятся крысы, знаю этот запах, но чтобы учуять его на улице, на расстоянии – такое со мной впервые. Никакие естественные объяснения не подходят. Если крыс столько, что они селятся целыми стаями, они рыскали бы по городу, серьезно угрожая жизни людей. Был бы объявлен карантин, приняты срочные меры, коммерческим судам запретили бы посадку. Поскольку ничего такого не происходит, вывод напрашивается сам собой: кто-то сознательно держит большое количество грызунов. Законные лаборатории, где ставят опыты на крысах? Насколько мне известно, таких в Городе Счастья нет, да и трудно придумать эксперименты, для которых нужны целые стаи. Я терялась в догадках, – она стиснула зубы, – пока Рип не указал на отмытое место.

– Отмытое?

– Ваши люди его видели. Никто не моет одну ступеньку и крохотный пятачок рядом.

– Вы или я – нет, – поправила полковник. – Но эти улочки вам не флот, там другие понятия о чистоте. Так, смахнут самую грязь, чтобы санитарная инспекция не придралась.

– После обычной ночи будет не одно грязное место, верно? А вымыли только это, прочие как были заляпаны, так и остались. Судя по этому и по следам от шин, похоже, в течение довольно долгого времени замывают то один, то другой клочок мостовой.

– И вы предложили свое объяснение этой странности?

Золотоволосая звездолетчица кивнула:

– Мотива я не знаю, но сами события вижу совершенно явственно – яснее, чем хотела бы. По каким-то своим критериям негодяи выбирают бедолагу, ждут, пока он напьется, может, подсыпают ему чего, потом выносят или выталкивают в заднюю дверь, сразу после того, как прошел полицейский наряд. Крысы ждут, или их выпускают. Видимо, они выдрессированы и настолько многочисленны, что управляются в считаные минуты. Затем их отзывают назад, может быть, снова кормят в качестве поощрения, а следы замывают. Крови почти не остается, а мостовая не впитывает – во всяком случае, если быстро стереть.

– Рядовой Робертс вошел туда и вернулся невредимым, – заметила Кон.

– Естественно, хотя я все время за него боялась. Крыс не могут все время держать на воле. К тому же их наверняка хорошо кормят, иначе при таком скоплении они станут неуправляемыми. Им нет нужды охотиться при свете дня.

– Вы говорите, это происходит в течение долгого времени. Странно, согласитесь, что соседи ничего не заметили?

Раэль уперлась взглядом в стиснутые кулаки:

– Все происходит достаточно быстро. Вероятно, сигналом для крыс служит звук падающего тела. Не скрип двери, потому что ее открывают гораздо чаще. Если несчастный в сознании, он может вскрикнуть, может послышаться возня, но не более того. Они работают быстро.

Глаза ее блеснули гневом, холодным, как глубины космоса.

– Согласна, долго такое не скроешь. Хозяева пивной напротив наверняка в доле; вероятно, владельцы соседних притонов – тоже. За два-три дома могут ничего не знать. Там бордели, окна в них закрыты или закрашены, задние двери практически не используются. Что до прохожих или посетителей, внутри стоит такой гвалт, что дополнительный шум утонет в пьяных выкриках или в любом случае не вызовет расспросов. Скорее всего, он негромкий и быстро стихает.

– У вас на все есть ответы, не так ли?

Лицо Кон застыло суровой маской, серо-голубые глаза, почти не мигая, буравили Раэль.

– Увы, нет. Как я уже говорила, мотивы мне неизвестны, хотя, полагаю, это корысть. Месть или психоз исключаются, поскольку замешаны несколько заведений, разве что владелец у них один. В любом случае ему помогают еще несколько человек.

– Кто, по-вашему, жертвы?

Раэль покачала головой:

– Трудно сказать определенно. Вероятно, это одиночки, люди, чье присутствие в оживленном баре почти незаметно, без друзей, по крайней мере, влиятельных друзей, способных поднять шум из-за их исчезновения, хотя в одном-двух случаях может быть и совсем наоборот. Не знаю!

Долго сдерживаемые чувства наконец прорвались, но в следующее мгновение женщина опять взяла себя в руки.

– Вот, полковник. Я сказала все, что, по-моему, могло быть полезным.

В дверь постучали. Раэль обернулась через плечо. Сержант принес записку от дежурного с внешней проходной. Кон прочла и коротко распорядилась впустить.

В и без того набитый кабинет втиснулись еще двое. У Раэль камень упал с души. Майсил Джелико и Ян Ван Райк! Она не знала, как они здесь очутились, но ей сразу стало на галактику спокойнее. Хорошая связка капитан – суперкарго – сила, с которой считаются все, даже высокие чины справедливо прославленной Космической полиции. Как ни мало пробыла Раэль на «Королеве Солнца», она успела понять, что эти двое – из лучших на звездных трассах. Их поддержка придаст веса ее догадкам… если они поверят.

Капитан остановился перед столом полковницы.

– Джелико с «Королевы Солнца», – представился он. – Ван Райк, суперкарго.

– Полковник Урсула Кон.

Майсил холодно взглянул на подчиненных:

– Что эти четверо стремительных метеоров выкинули на сей раз? Ваши люди сообщили, что они задержаны, но что им самим ничто не грозит.

– Верно, если они не затеяли хитрый розыгрыш. А я, – поспешно добавила полковница, видя, что усталые глаза Раэль блеснули гневом, – так не думаю. С другой стороны, они могут ошибаться. Доктор Коуфорт, пожалуйста, повторите, что сейчас рассказали мне. Я все записала, но хотела бы еще раз услышать непосредственно от вас.

Коуфорт повторила все с самого начала. Она держалась из последних сил, нервы были на пределе, но просьба вдохнула в нее надежду. Значит, Кон серьезно отнеслась к ее теории.

На этот раз она закончила быстрее. Ее больше не перебивали, мысли окончательно выстроились по порядку.

Несколько мгновений все молчали, потом полковница уперлась ладонями в стол, словно хотела отпихнуть от себя услышанное.

– По второму разу это звучит не менее дико.

Джелико подошел к сидящей Раэль и положил руки ей на плечи. Это придало девушке сил; она распрямилась.

– Права доктор Коуфорт или блуждает за рамкой карты, – твердо объявил он, – ей ничего не оставалось, кроме как сообщить вам о своих подозрениях.

Немолодая женщина вздохнула:

– А мне ничего не остается, кроме как их проверить.

Слова космолетчицы звучали болезненным бредом, местный полицейский, скорее всего, отмахнулся бы от них, но Космическая полиция давно ведет список зверств, и это, если подтвердится, окажется далеко не самым громким. В теории Раэль нет ничего невозможного – достаточно вспомнить, что не заслуживающие этого названия люди делали со своими собратьями в достаточно близком прошлом.

– Тогда почему вы нас задержали? – спросил Али. Он заключил это со слов капитана и отлично помнил, как их арестовали, когда сочли разносчиками инопланетной заразы. Ему не хотелось повторения.

– Вы четверо останетесь здесь, пока я не предприму некоторые предварительные шаги. Не хватало только, чтоб улики исчезли прежде, чем мы до них доберемся. Если кто-то видел, как вас подобрали в проулке, пусть думают, что дело в грузе, может быть, в контрабанде, и забудут об этом думать. Если вас заметят на улице, преступники могут сообразить, что к чему, и замести следы.

– А зачем вы сообщили капитану?

– Потому что не в обычаях Космической полиции тайно бросать за решетку невинных граждан!

На столе зажужжало переговорное устройство. Полковница с минуту слушала, потом поблагодарила невидимого собеседника.

Она аккуратно выключила рацию и вновь обратилась к космонавтам.

– Из лаборатории, – мрачно сообщила она. – Похоже, доктор, ваша улика вполне реальна.

– Кость?

Она кивнула:

– Человеческая, свежая, сплошь изгрызенная мелкими, очень острыми зубами.

10

– Не мое дело учить вас, полковник, – нарушил общее молчание Ван Райк, – но я бы навестил этот проулок как можно скорее.

– Сегодня же ночью, мистер Ван Райк. Отправляемся все.

Его брови поползли вверх. Полковница кивнула:

– Мобилизую вас шестерых. У меня мало людей, и они заняты в других местах. Кейл, принеси нам ногу овцебыка, большую, с хорошей длинной костью.

Торсон нахмурился:

– А получится, полковник Кон? Похоже, они недавно с кем-то расправились. Вряд ли убийства повторяются слишком часто. Если крысы заперты…

– Все равно попробуем. Ставлю кредиты, что сигналом служит падение тяжелого предмета рядом со ступенькой. Если выскочит достаточное число крыс, у нас будет доказательство. Если нет, мы лишимся хорошего куска мяса. Мы так и так проверяем эти притоны, и бордели тоже. Если крысы там, мы их найдем. Если очень повезет, захватим и какие-нибудь записи, но я не очень надеюсь.

– Вы сможете так быстро получить ордер? – изумилась Раэль. – Почти без свидетельств?

– Ордер не нужен. В Городе Счастья и других подобных кварталах мы обходимся без церемоний.

Она увидела нахмуренные лица космолетчиков и пожала плечами:

– Правительство Кануче не одобряет тамошний бизнес. Законодателям хватило ума понять, что запреты лишь загонят содержателей в подполье, а там уж такое начнется… Пока сомнительная коммерция процветает на ограниченной территории, ее, по крайней мере, можно контролировать. Владельцы притонов гребут кредиты лопатой, но они подписывают согласие на частые, без предупреждения обыски своих заведений и домов, если те расположены в том же квартале. Обычно они не жалуются. Для большинства цель – продержаться несколько лет, сколотить капитал и смыться, а солидные корпорации видят, что от полиции и впрямь есть польза. Даже отпетым негодяям приходится действовать относительно честно. Без постоянного надзора не удалось бы сдерживать продажу реклика, кракса и еще полудюжины наркотиков, растление несовершеннолетних, крупное шулерство плюс неизбежные драки – все то, что оттолкнуло бы основную часть теперешних клиентов. Нет необходимости говорить, что все это имеет место, но постоянные рейды и угроза сурового наказания позволяют свести безобразия к минимуму.

– Все это – не ваша работа, – заметил Ван Райк.

Космическая полиция находится на Кануче системы Галио, одной из самых развитых планет сектора, чтобы предотвращать контрабанду и помогать кораблям, попавшим в беду на соседних космических трассах. Не ее дело – влезать в сугубо местные дела.

– Верно, – согласилась Кон. – Наша задача – предупреждать вывоз наркотиков. Обычно Городом Счастья занимается местная полиция, хотя и у нас есть законное право вмешиваться. Мы делаем обход, когда бываем посвободнее: смотрим, чтобы со звездолетчиками не случилось чего дурного или они сами не начали буянить, но этим наша деятельность на планете в основном и ограничивается. Разумеется, мы не остаемся в стороне, если нас просят о помощи или если замечаем непорядок. В остальном мы предоставляем канучеанам самим разбираться со своими делами.