Текст книги "Перекрестки времени"

Автор книги: Андрэ Нортон Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 45 страниц)

– Веселитесь! – сардонически пожелал он Блейку.

– Попробую, – ответил тот. И тут же подумал, не выдал ли себя этим. Он был почти уверен, что Эрскин бросил на него подозрительный взгляд, прежде чем вышел из комнаты.

Блейк задержался за едой. Ему хотелось остаться одному. Убедившись, что дверь кабинета закрыта, он перешел к действиям.

Постоял в центре гостиной, прислушиваясь. Потом подошел к наружной двери и прижался к ней ухом. Слышался очень неясно гул голосов, шум от открываемых и закрываемых ящиков. Грохот – это, несомненно, лифт. Блейк осторожно потянул дверь и не удивился, обнаружив, что она закрыта.

Он вернулся в коридор, откуда открывался вход в спальню, и опустился на колени. На ковре не одно влажное пятно. И пятна ведут к двери, через которую ночью провели Киттсона. Эта дверь тоже закрыта, и оттуда не слышится ни звука. Но следующая комната доступна для осмотра, она такая же, как та, что он делит с Сакстоном. Обе кровати аккуратно заправлены: ни следа багажа. Ящики шкафа открыты, в них пачки свежих сорочек и белья, носки и галстуки.

В шкафу необычно много костюмов, самых разных, от хорошо сшитых шерстяных и консервативных деловых до джинсов и полуформенной одежды, какой могут пользоваться люди, доставляющие заказы. Очевидно, обитатели снабжены костюмами на все случаи. Что ж, возможно, агентам ФБР это необходимо. Тем не менее Блейк не обнаружил ничего такого, что свидетельствовало бы, что Киттсон рассказал не все.

Но Блейк не удовлетворился. В ящике ночного столика он нашел небольшой пистолет. Это не то доказательство, что ему нужно. Предметы туалета относятся к широко распространенным, их можно купить в любой аптеке. Он приметил краску для волос, но это тоже легко объяснить.

Через десять минут он обыскал все легко доступные места. Посмеет ли он искать дальше, надеясь не оставить следов своего обыска? Заметив аккуратность, с которой убраны постели, он понял, что не может на это рассчитывать. Но он опустошил все ящики и перевернул их, чтобы убедиться, что ничего не приклеено к дну или стенам. Хуже всего то, что он понятия не имеет, что ищет. Ему только хотелось найти ответ на свои фантастические подозрения.

С той же тщательностью он обыскал половину комнаты, принадлежащей Сакстону, и ничего не нашел. После этого он не стал обыскивать гостиную, но проверил дверь в кабинет; она закрыта, и за ней очень тихо, как будто Сакстон тоже ушел.

За ланчем никто не присоединился к Блейку, и скука погнала его к книгам. Он не мог избавиться от мыслей о предполагаемом путешественнике по времени, и придумывал воображаемые миры, которые могли бы привлечь такого, как он, путешественника. Каково это оказаться на другом уровне? Неожиданно ему стало холодно, он испытал странное предчувствие. То, что казалось упражнением в воображении, приобрело зловещие очертания.

Легко поверить, что один-единственный человек, обладающий всепоглощающей верой в свое назначение и силой характера, может изменить целый мир: таких людей его собственный мир знает достаточно. Такими людьми всегда движет стремление к власти.

Это стремление присуще человеку. Добавьте к нему крайний эгоизм, который не переносит никаких возражений, и вы получите Наполеона, Александра, Цезаря, ханов, которые чуть не уничтожили Европу и Азию.

Представьте себе такого человека, неудовлетворенного собственным миром и способного переместиться в другой, созревший для его целей! Предположим, так уже происходило в прошлом. Блейк сдержал свое воображение и вынужденно рассмеялся. Смех его гулко прозвучал в тихой комнате. Неудивительно, что Сакстон так поглощен своей теорией.

Блейк отложил книгу и вытянулся на широком диване. Полдень миновал. Неужели его продержат здесь до пятницы? Настоящий шпионский триллер.

Тело и разум его напряглись. Он не видя смотрел в потолок. Что-то приближается. Предупреждение, которое он вчера ощутил в отеле, вернулось стократно усиленным. Появилось чувство преследования, приближающейся опасности.

Блейк сел, но не стал надевать обувь. Такого сильного ощущения он еще никогда не испытывал.

Он прошел по коридору к двери, за которой исчез Киттсон. В последний раз он испытал такое ощущение в связи с агентом. Дверь по-прежнему была закрыта. Блейк потрогал ручку, постучал. Тревога его усиливалась. Ответа изнутри не было.

Блейк вернулся в гостиную, и здесь ощущение опасности стало еще сильнее. Как флюгер под действием невидимого ветра, он повернулся в сторону двери кабинета, прижался к ней, уверенный, что опасность приближается с этого направления.

Он не только услышал шум лифта, но и ощутил дрожь от его подъема. Пассажиры лифта теперь в коротком коридоре перед кабинетом. Ожидает ли их Сакстон?

В этот момент, не вполне понимая почему, Блейк встал на сторону четверых, чью квартиру он делил. Они мало что сказали ему; многое нуждалось в объяснении; но сейчас он с ними одно целое, а вновь прибывших можно определить только как врагов.

Ни щелканья замка, ни шума за дверью. Но тут Блейк уловил еле слышный скрежет: кто-то как будто пытается открыть замок. Это продолжалось одно мгновение. Незнакомец, должно быть, вслушивался так же напряженно, как Блейк.

Но к тому, что последовало, Блейк был совершенно не готов. Неожиданно он ощутил чье-то неосязаемое присутствие, личность без тела и материи. Словно тот, другой прислушивающийся выпустил вперед собственную эманацию, проник с ее помощью за барьер, который иначе не мог преодолеть. Это вторжение, происходящее в полной тишине, вызывало страх.

Блейк попятился от двери, что-то в нем восставало против возможного контакта с этим…, с этой тварью! Но секунду спустя он вернулся на свой пост: если этот другой войдет в кабинет, Блейк должен об этом знать.

Короткое время сохранялось ощущение этого невероятного вторжения. Но Блейк был уверен, что тот не подозревает о его присутствии. Он уже начал привыкать, чуть расслабился, и в этот момент на него обрушился удар.

Блейк схватился рукой за голову. Контакт был резким, словно физическим, от него смешались в голове мысли. Другой рукой Блейк держался за ручку двери; у него было странное ощущение, что этот обычный нормальный предмет сохранит его в безопасности от грязного вторжения.

Установив контакт, эта тварь…, сила…, личность…, как бы ее ни называть…, напала с яростным ожесточением. Словно копье загоняли Блейку меж глаз, пытаясь проникнуть в мозг.

Он держался за ручку двери оцепеневшей рукой, от боли комната потемнела, тело дрожало нервной дрожью. Никакая физическая боль, подумал он, не сравнится с этой пыткой. Он встретился с испытанием, таким же невероятным в его время и в его мире, как появление дьявола в средневековье.

Давление прекратилось, но Блейк не мог поверить, что враг уходит. И справедливо усомнился: противник не отказался от боя. Нападение произошло вторично, новый удар обрушился на Блейка, мощный, стремящийся к легкой победе.

Глава 3

Блейк терпел. Пол под его ногами тошнотворно качался. Он не мог определить, сколько прошло времени. Только изо всех сил ума и здравого смысла держался за дверную ручку, ставшую мокрой от его пота.

Он смутно удивился, что может еще услышать звук, который неожиданно привел к концу злобное нападение. Предупреждающий звонок в кабинете. Зашумел лифт. Враг мгновенно отступил.

Возвращаются Эрскин или Сакстон? Если да, то они без всякого предупреждения столкнутся с врагом. А он ничего не может сделать, никак не может предотвратить эту встречу.

Лифт остановился, постоял и с шумом начал опускаться. И унес с собой то, что нападало на Блейка. Шум стих, за ним последовала полная тишина. Враг ушел.

Блейк стоял на коленях, упираясь лбом в дверь, внутри у него все переворачивалось. Он пополз. Держась за ближайший стул, встал и, пошатываясь, как раз вовремя добрался до туалета. Ослабев от рвоты, он прислонился к стене. Самое худшее в этом нападении – он чувствовал себя оскверненным, испачканным.

Когда уже был в силах стоять, он разделся и встал под душ. И только после того как тело заныло от холодной воды, он почувствовал себя снова чистым. Одеваться было очень трудно. Он страшно устал и двигался так, словно только что встал после долгой и опасной болезни.

Блейк прошел в гостиную и упал на диван. До сих пор он сосредоточивался на самом очевидном – на том, что его тошнит, на необходимости умыться и одеться. Мозг его отказывался заглядывать дальше этих непосредственно близких действий. Стоило ему подумать о нападении, как его снова начинало тошнить. Он начал наобум читать поэтические строчки, лозунги, все, что имеет ритм. Но произнося эти слова, с трудом выдавливая их сквозь губы, он болезненно вспоминал необыкновенное нападение. Он теперь один: он может поклясться в этом. Но невидимая слизь, оставленная посетителем, пронизывает воздух, который он втягивает в легкие. Он почти ощущает ее гнилой запах.

Этот звук – снова лифт! Блейк попытался сесть. Стены шатались. Он вцепился в ткань дивана. И потерял сознание.

Пришел он в себя в постели, чувствуя голод и странное возбуждение. Откуда-то доносились голоса. Он встал. Двери в коридор были открыты, и он без всякого стыда начал подслушивать.

–., опросили весь город, вверху, внизу и по сторонам. Он говорит правду. Приемный ребенок Уокеров. Найден в переулке двумя копами…, вся эта фантастическая история. О нем хорошо отзываются, но, по-видимому, близких друзей у него нет. – Это, несомненно, голос Хойта.

– Найден в переулке… – Голос Сакстона казался задумчивым. – Интересно. Да, очень интересно.

– Признаки подмены, стирания, наложения ложной памяти? – резко спросил Киттсон.

– Ни у кого из встреченных не заметил. Не вижу, как он может быть подставкой…

– Не подставкой, нет. – Это опять Сакстон. – Но чем-то еще. Мы всего не знаем. Нет близких друзей. Если то, что мы подозреваем, правда, это неизбежно. И данные селектора указывают на то же. Мы не можем занимать позицию «не знаю, кто там против меня». К тому же он помог Марку в «Шелбурне».

– Как ты его оцениваешь, Джес? – спросил Эрскин.

– Латентный пси, конечно. Это его тревожит, что вполне естественно. Ум и еще что-то, для чего я не могу подобрать определения. Что ты с ним собираешься делать, Марк?

– Хотел бы я знать, что произошло здесь сегодня днем. – Это опять Эрскин. – Он был без сознания, когда мы его нашли. Нам вдвоем пришлось относить его в постель.

– А что произойдет, если пси с таким типом преграды, которым от природы обладает этот парень, встретится с мозговым зондированием? – холодным сухим голосом спросил Киттсон.

– Но это значит!.. – В голосе Сакстона звучал резкий протест.

– Несомненно. И пора подумать о Прандже, который на это способен. Как только молодой человек придет в себя, я хочу задать ему несколько вопросов. Ему дали успокоительное?

– Третьей степени, – ответил Сакстон. – Я не уверен, какова реакция его расы. Я не уверен даже относительно его расы. – Последняя фраза прозвучала, словно мысль, произнесенная вслух.

Блейк вошел в комнату. Все четверо без удивления посмотрели на него.

– Что вы хотите у меня спросить? – обратился он к Киттсону.

– Что произошло сегодня днем?

Тщательно подбирая слова, стараясь подавить эмоции, Блейк рассказал о происшествии. Его слушали без недоверия. Его воинственность слегка утихла. Неужели они привыкли к таким нападениям? Но если так, кто они такие, эти четверо охотников?

– Мозговое зондирование. – Голос Киттсона звучал уверенно. – Вы уверены, что он физически не входил в кабинет?

– Насколько можно быть уверенным, не видя его.

– Ну, Стэн? – Внимание Киттсона переместилось к похожему на мальчишку Эрскину, который свернулся на диване. Миниатюрный светловолосый человек кивнул.

– Я вам говорил, что Прандж посвященный. Он провел множество экспериментов, о которых Сотня и не подозревает. Поэтому он так опасен. Если бы Уокер не был пси, если бы не обладал барьером против пси, Прандж высосал бы его досуха! – Он щелкнул пальцами.

– Что такое пси? – вмешался Блейк, намеренный получить ответы относительно того, что касается его лично.

– Пси-парапсихологические способности – сверхчувственное проникновение в различные области. Эти способности человечество в целом еще не научилось использовать. – Сакстон снова превратился в школьного учителя. – Телепатия – коммуникация между одним мозгом и другим без посредства устной речь. Телекинез – перемещение материальных объектов силой воли. Ясновидение – знание происшествий, происходящих на большом удалении! Предвидение – предсказание будущих событий. Левитация – способность передвигаться в воздухе. Все эти феномены отчасти известны. Такие способности могут быть латентными у индивида. Если только обстоятельства не принуждают его ими воспользоваться, он может даже не подозревать о наличии у себя пси-способностей.

– Почему вы открыли дверь своего номера в понедельник, Уокер? – прервал лекцию Киттсон. – Как раз в нужный для меня момент?

Блейк ответил правду.

– Потому что подумал, что должен…

– Это принуждение возникло неожиданно? – спросил Сакстон.

Блейк покачал головой.

– Нет. Я чувствовал…, беспокойство примерно с час. Так всегда бывает.

– Значит, так бывало с вами и раньше? Вы всегда ощущаете присутствие опасности?

– Да. Но не опасности для меня. Вернее, не всегда для меня.

– А потом я не смог овладеть им из-за его природного барьера, – обратился Киттсон к Сакстону.

– Не вижу, чему удивляться, – впервые вступил в разговор Хойт. – Поскольку мы все происходим из одного источника, мы все время будем обнаруживать латентных пси. Нам повезло, что до сих пор мы не наткнулись на человека с подлинной силой…

– Вы хотите сказать, что все обладаете такими способностями и можете использовать их по своему желанию? – спросил Блейк, тщательно подбирая слова.

Все долго молчали, остальные трое смотрели на Киттсона, словно ожидая его решения. Он пожал плечами.

– Он знает слишком много; придется брать его с собой на все время. Если сейчас его возьмут люди Пранджа… А держать его в неведении все время мы не можем, тем более что операция, кажется, затягивается. – Он протянул руку, и пакет сигарет, лежавший у колена Эрскина, легко взлетел, преодолел несколько футов по воздуху и легко опустился на его ладонь.

– Да, мы контролируем определенные пси-способности. Степень владения зависит от человека и его подготовки. У некоторых лучше получается телепатия, чем телекинез. У нас есть несколько телепортов – это люди, способные перемещаться из одного места в другое. Предвидение обычно у нас всех до определенной степени…

– И вы не агенты ФБР! – добавил Блейк.

– Да, мы не агенты ФБР. Мы работники другой организации, гораздо более важной для самого существования мира. Мы Стражники. Джейс говорил вам о возможных мирах, но только это не его хобби и не своеобразная гипотеза. Это факт. Существуют последовательности, уровни миров – называй, как хочешь. Этот мир был бесчисленное количество раз воспроизведен историческими событиями. Моя раса не старше вашей, но по какой-то случайности мы создали сложную машинную цивилизацию несколько тысяч лет назад.

К несчастью, мы обладали общей для человечества чертой – воинственностью, результатом чего была ужасная атомная война. Мы никогда не узнаем, почему не уничтожили сами себя, как это происходило на многих уровнях и происходит и сейчас. Но в результате вместо полного уничтожения для горсти уцелевших в различных местах началась новая жизнь. Вероятно, второе поколение после мировой войны мутировало, но мы научились использовать пси-способности.

Война была объявлена вне закона. Мы обратили свою энергию на завоевание космоса и обнаружили, что планеты в нашей системе непригодны для жизни человека. Отправились экспедиции к звездам, но ни одна из них не вернулась. И тогда один из наших ученых историков обнаружил «последовательные миры», как мы их называем. Обычным стало путешествие во времени, но не назад или вперед, а поперек времени. И поскольку мы оставались людьми, начались и неприятности. Необходимо было держать под контролем безответственных путешественников, мешать преступникам вторгаться на миры других уровней, где их способности давали им преимущество. Так возникла организация, которую мы представляем.

Мы поддерживаем порядок среди путешественников, но никоим образом не вмешиваемся в жизнь на других уровнях. Прежде чем начать дело, мы изучаем язык, историю, обычаи уровня, на котором нам предстоит действовать. Некоторые уровни запретны для всех, кроме официальных наблюдателей. На другие никто и так не посмеет вступить: цивилизации – или их отсутствие – приняли там такое развитие, что находиться там небезопасно.

Существуют мертвые радиоактивные миры, миры, зараженные сотворенными человеком болезнями, миры в подчинении таких чудовищных правителей, что сами их обитатели перестают быть людьми. Есть миры, где цивилизация качается на самом краю пропасти и само присутствие чужака может нарушить равновесие.

И это возвращает нас к нынешнему случаю. Мы преследуем…, по стандартам нашей культуры, он преступник. Кмоат Во Прандж – крайний эготист, стремящийся к власти, как наркоман стремится к зелью. В нашем мире больше нет деления на национальности, но барьеры, созданные атомной войной в прошлом, сохраняются в виде расовых различий. Сакстон и я представляем группу потомков военного соединения, которое было на несколько сотен лет отрезано на крайнем севере континента. Предки Хойта жили в подземных убежищах на острове, известном у вас под названием Великобритания; у них развилась собственная своеобразная культура. А Эрскин, как и тот человек, которого мы ищем, представляют третью группу, в которой меньше миллиона. Они происходят от нескольких ученых, выживших в тесной общине в южноамериканских горах. Именно они начали работать над использованием пси-способностей.

– Вдобавок, – голос Эрскина звучал бесцветно и отчужденно, – изредка у нас рождаются индивиды, у которых проявляются неприятные особенности наших предков. Прандж стремится захватить мир. Не будучи в состоянии удовлетворить свои амбиции на нашем уровне – теперь, когда установлена его сущность, его должны подвергнуть корректирующему лечению, – он ищет выхода для своей энергии на других уровнях. Он так хорошо играл роль нормального человека, что сумел поступить к нам на службу и овладел необходимой подготовкой, чтобы без присмотра перемещаться с одного уровня на другой.

– Теперь он ищет уровень, где цивилизация готова его принять. Отчасти его неуравновешенность связана с крайней самоуверенностью. У него совершенно отсутствуют сомнения, угрызения совести или нечто подобное. Наша цель – не только захватить его, но и исправить ущерб, который он уже причинил.

– Вы думаете, он здесь? – Блейк решил пока не вдумываться, принимает ли он эту невероятную историю; он просто слушал.

– Вы встретились с ним сегодня днем, почти лицом к лицу, – последовал негромкий и спокойный ответ Эрскина.

Киттсон извлек небольшой куб из какого-то прозрачного материала. Мгновение куб лежал у него на ладони, потом поднялся, поплыл в воздухе и приземлился на неохотно вытянутую руку Блейка. Сквозь прозрачную поверхность Блейк увидел крошечную фигурку, ярко окрашенную, словно в кубе находится живой карлик. У крошечного человека были такие же выступающие скулы, тонкие губы и светлые волосы, как у Эрскина. Но были и некоторые отличия, и чем дольше смотрел Блейк на эту фигуру, тем отличия становились заметнее. Эрскин всегда держался отчужденно, это была его врожденная особенность, но в ней не чувствовалось зла или сознания своего превосходства. А маленький человек был безжалостен. В углах его рта лежала тень, в глазах тоже. Жестокое лицо, высокомерное и очень властное.

– Это Прандж. Вернее, таким он был до исчезновения, – объяснил Киттсон. – Мы не знаем, под какой личиной он скрывается сейчас. Нам нужно его найти, несмотря на его маскировку.

– Он действует один? Хойт покачал головой.

– Одного из его приспешников вы встретили в «Шелбурне». У него немало сторонников, ни один из которых, как мы считаем, не знает всей правды. Он дает им приспособления, которые осложняют нашу задачу.

– Любой из нас, – вмешался Киттсон, – может овладеть умом тех, кого привлекает к себе Прандж, если они не защищены. Убийца в отеле имел щит, который предохранял его от меня.

– Диск, который вы нашли у него во рту?

– Вот именно. К счастью, такие щиты можно получить только на нашем уровне. И у Пранджа их немного осталось.

– Вернемся к сегодняшнему происшествию, – сказал Эрскин. – Я считаю: мы можем быть уверены, что именно Прандж навещал нас. Кто-то прозондировал Уокера. Мы этого не делали. Значит, Прандж. Согласны?

Сакстон вздохнул.

– Нужно уходить. Какая жалость.

– Но нам и здесь повезло. – Эрскин еще не закончил. – Что если бы он пришел, когда никого из нас не было бы? Мы не узнали бы, что он засек это место, пока не стало бы слишком поздно. Так что, Марк, переезжаем?

– Да. Я уверен, что его главная цель – мир этого уровня. Если он переместился ради безопасности, то вернется. Но не сможет добиться своего, пока не устранит нас, а мы постараемся как можно больше затруднить ему эту задачу. А теперь, – он повернулся к Блейку, – вам решать. Откровенно говоря, вы слишком много знаете для нашего спокойствия. Вам придется идти с нами.

Блейк смотрел на ковер. Великодушно с их стороны предложить ему выбирать, недовольно подумал он. Он не сомневался, что если скажет «нет», с ним очень эффективно справятся. Но обнаружил, что после сегодняшнего происшествия не хочет отвечать отрицательно.

– Согласен.

Его согласие было принято без комментариев и благодарности. Он словно сказал, что вечер сегодня приятный. И тут же о нем забыли: Киттсон начал отдавать приказы.

– Мы переместимся завтра утром, после того как Джейс проверит второй номер. Хойт, ты пойдешь патрульным маршрутом у «Хрустальной птицы». Нет никакой надежды застать его там, но постарайся установить, сколько его наемных бандитов носят щиты. Эрскин…

Светловолосый покачал головой.

– У меня есть работа. Мне сегодня показалось, что я увидел шейное ожерелье Минг-Хауна в одном из антикварных магазинов у парка. Магазин был закрыт, и мне придется первым делом заняться этим утром.

– Минг-Хаун! – Голос Сакстона звучал недоверчиво. Киттсон разглядывал кольцо дыма.

– Возможно. Если Пранджу нужна наличность, пара таких вещичек, проданных в разных местах, ему ее даст.

– Но всякий специалист, увидев такую вещь, начнет задавать вопросы! А он хочет обнаружения не больше нас! – возразил Сакстон.

– Насчет обнаружения не уверен. Не все изделия Минг-Хауна настолько отличны, что бросается в глаза их чуждое происхождение. Ты абсолютно уверен, Стэн?

– Почти. Мне нужно подержать в руках. Но дело стоит расследовать. Допустим, я возьму с собой Уокера.

На какое-то мгновение Блейк испугался, что Киттсон откажет. Но хоть и неохотно, агент все-таки согласился.

Проснувшись наутро, после ночи, полной беспокойными сновидениями, Блейк ощутил возбуждение, но не предупреждение.

Вместе с Эрскином он спустился в подвал здания и попал в грязный ломбард. Владелец даже не поднял головы, когда они вышли через его дверь. Они дошли до угла как раз вовремя, чтобы сесть в автобус. И через пять кварталов оказались в другом районе города, с широкими улицами и нарядными магазинами. После оживленного перекрестка Эрскин сделал знак, что пора выходить.

– Второй от угла.

Магазин, на который указал Эрскин, был раскрашен золотой и черной красками. Нижнюю часть витрин закрывали кованые решетки; они защищали витрины от доступа, но не от взглядов. Эрскин указал на предмет, лежавший у стекла.

Это была подвеска из серебристого металла, с черными дисками, на поверхности которых виднелись сложные рисунки. Было в этом украшении что-то отдаленно восточное, однако Блейк не сумел отнести его ни к одной известной ему культуре.

– Несомненно, Минг-Хаун. Надо узнать, как это попало сюда. Эрскин вошел в магазин и обратился к человеку, который встал навстречу им из-за прилавка.

– Да. Чем могу быть полезен, джентльмены?

– Мне сказали, что вы не только продаете, но и покупаете редкости, мистер Бенерис.

Человек покачал головой.

– Не с улицы, сэр. Иногда меня просят оценить предметы, которые продаются для обстановки домов. Но в других случаях – нет.

– Но вы тем не менее можете оценить предмет искусства? – настаивал Эрскин.

– Может быть…

– Например, вот этот? – Эрскин протянул хрустальный шар, который Блейк держал два дня назад.

– Горный хрусталь. – Бенерис поворачивал его в руках. Но к удивлению Блейка, на этот раз цвет шара не менялся. Шар оставался прозрачным и незатуманенным.

Потом, ни слова не говоря, Бенерис положил шар, подошел к окну и взял подвеску. Протянув ее подать Эрскину, он быстро заговорил, словно повторял текст наизусть:

– Этот предмет два дня назад принес мне вместе с другими древностями адвокат Джеффри Лейк. Я не раз в прошлом имел с ним дело. Он не сказал мне, откуда получил его, но мне кажется, его попросили без шума. Лейк человек с хорошей репутацией, его контора размещается в Паркер Билдинг, комната номер 140. Я заплатил ему двести пятьдесят долларов.

Эрскин раскрыл бумажник и достал оттуда несколько банкнот. Бенерис автоматическим движением принял деньги, а Эрскин положил подвеску в бумажник. Потом взял хрустальный шар. Бенерис, словно они стали невидимыми, вернулся за прилавок, больше не обращая на них внимания.