Текст книги "Легенда о Вращающемся Замке(СИ)"

Автор книги: Анатолий Бочаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

На лестнице врагов оказалось больше всего. Эдвард Фэринтайн бросился прямо на них, без промаха разя мечом. От его ловкости захватывало дух. Герцог двигался стремительно и изящно, и почти каждый сделанный им выпад оказывался смертоносен. Атакуя мечом, блокируя вражеские выпады кинжалом, сэр Эдвард стремительно продвигался вперед и вверх. Казалось, ничто не может его остановить. Дэрри и Гленан едва поспевали за герцогом Фэринтайном, а тела убитых врагов валились им прямо под ноги.

– Твой лорд и впрямь не человек, – выдохнул Дэрри. – Люди так хорошо не дерутся.

– Вот увидишь, – сказал ему Гленан, – я и сам однажды буду драться как он. Всему можно научиться.

– Надеюсь. Потому что мне аж завидно стало.

В зале, ведущем к королевским покоям, они увидали Хендрика Грейдана. Тот был в одной ночной сорочке, и бился, вооруженный огромным двуручным топором. Длинные русые волосы разметались у короля по плечам, лицо было искажено гримасой ярости.

– А, Эдвард! – закричал он при виде кузена. – Поди сюда, пока я не прикончил всех этих подонков сам!

Фэринтайн ворвался в толпу. Молниеносные выпады клинка, стремительные развороты, алая кровь, хлещущая на холодные плиты пола. Дэрри и сам успел зацепить нескольких врагов. Он мог гордиться собой – в конце концов, прежде сражаться на пьяную голову ему еще не случалось. Дэрри как мог орудовал мечом, стараясь уворачиваться или закрываться от вражеских ударов. Рядом с ним сражались Гленан Кэбри и королевские гвардейцы. Пару раз солдаты прикрыли Дэрри от вражеских атак, в другой раз он и сам кого-то прикрыл. Хмель уже выветрился у него из головы, и он старался биться сосредоточенно и аккуратно, со всей возможной внимательностью. Юноше не хотелось быть ни покалеченным, ни тем более убитым, а в этой беспорядочной свалке и та, и другая опасность представлялись ему вполне реальными. Он старался внимательно следить за своими противниками, и, стоило тем хоть на секунду замешкаться или открыться, спешил нанести удар. Главное было – правильно выгадать момент.

Прошла, наверно, четверть часа, прежде чем схватка закончилась. Почти все нападавшие были мертвы, кроме одного, которого взяли живым, выбив у него оружие из рук.

– Ваше величество, – Дэрри увидел Гэриса, протолкнувшегося сквозь толпу, – рад, что вас не зацепили.

– Фостер! Почему так поздно пришли? – Хендрик пнул сапогом одного из покойников. – Вы пропустили самое веселье. Еще раз опоздаете – я разжалую вас из гвардейцев, и убирайтесь тогда на край света.

– Я дышал воздухом на стене, – сообщил Фостер спокойно, – когда услышал со двора крики. Явился сюда, как только смог прорваться. Мне пытались помешать, – в подтверждение своих слов он продемонстрировал окровавленный клинок.

– Так и быть, прощаю, – сказал король. – Многих мерзавцев вы уложили?

– Человек десять или пятнадцать. Я не считал. А вы, сэр?

– А я считал, – широко улыбнулся Хендрик. – Тринадцать. Хорошее, по-моему, число. Я хотел как раз уединиться со своей королевой, когда услышал из коридора крики. Эти подлецы убили троих моих добрых воинов, прежде чем я подоспел. Кэмерон! – крикнул король, развернувшись к своим покоям, – мы убили всех, кого требовалось, будь спокойна! Я скоро приду, – он обернулся обратно к Гэрису Фостеру и лорду Фэринтайну. – Нужно допросить пленного. Гэрис, держите кинжал у горла поганца, а я буду говорить.

Фостер без колебаний послушался приказа.

– Ну что, – спросил Хендрик Грейдан, глядя пойманному убийце прямо в глаза, – заговоришь сразу? Если нет, прогуляемся до моих казематов. Там найдутся дыба, тиски, железная дева, тарагонский сапог. С чего нам лучше будет начать, как ты считаешь?

Пленный бестрепетно встретил взгляд эринландского короля.

– Меня не нужно пытать, – сказал он спокойно. – Скрывать мне нечего. Меня послал сюда мой государь, лорд Клифф из дома Рэдгаров. Он передает тебе привет, Хендрик Грейдан, и говорит, что если ты хочешь поквитаться за реку Твейн, он будет ждать тебя у своих границ. Он убьет тебя там, а потом возьмет приступом Вращающийся Замок и женится на твоей прекрасной жене.

– Вот значит как, – сказал Хендрик тоже на удивление спокойно. – Не одному мне, выходит, являются дурные мысли. Что ж, мы с Клиффом всегда были сделаны из одного теста. Как тебя зовут? – спросил он пленного.

– Я Питер из Уорвика, сквайр, – пожал он плечами. – Зачем ты спрашиваешь, король? Мертвецам имена ни к чему.

– Ты храбрец, Питер Уорвик. Вздумай ты юлить, я бы приказал повесить тебя, или отрубить голову, или четвертовать. Говоря по правде, я не знаю, какую именно казнь бы предпочел. Но ты говорил мне дерзкие вещи прямо в лицо, и потому я прощаю тебя. Посидишь пока в темнице. Когда война закончится и Гарланд станет частью моего королевства, я пожалую тебе баронство или даже графство. Ты это заслужил. Стража, уведите его!

Солдаты увели Питера Уорвика. Король, герцог Фэринтайн, Гэрис Фостер и два оруженосца, Гленан и Дэрри, остались в разгромленной зале одни. Дэрри посмотрел на трупы, что валялись здесь и там под ногами, и подумал, что вряд ли когда-нибудь привыкнет к виду мертвецов. Его мутило.

– Вы все слышали, господа, – сказал Хендрик все так же неестественно спокойно. – Клифф захотел моей крови, а я уже давно хочу его крови. Значит, чья-то кровь неизбежно прольется.

– Ваше величество, – поклонился Эдвард, – позвольте мне говорить.

– Позволяю. Хотя когда-нибудь я прикажу тебя казнить. Я ненавижу твою манерность.

– Простите, я был хорошо воспитан моим отцом, и, в отличие от моего брата, не смог это воспитание преодолеть, – Эдвард сказал это невозмутимо, глядя в побелевшее при этих словах лицо короля. – Я знаю, сэр, вы хотели бы, чтоб у реки Твейн остался лежать мертвым другой Фэринтайн. Но небеса рассудили иначе, и раз я теперь ваш наследник – дозвольте мне высказаться.

Рука короля сжала рукоять топора:

– Я же уже разрешил. Говори наконец, и будь проклят.

– Может, и буду однажды. Ваше величество, я не меньше вашего озабочен судьбой королевства. Наша армия слаба, наши воины устали, а лучших из них нет в живых. Рэдгар прекрасно знает все это, а еще он знает ваш нрав. Потому он и подослал в Каэр Сиди убийц. Он желает спровоцировать вас. Он встретит вас на хорошо подготовленных позициях и разгромит. После этого он действительно сделает с королевой Кэмерон то, о чем грозился.

– Не впутывай сюда мою жену, ублюдок, – сказал Хендрик.

– Вы впутываете ее сами, отправляясь на войну, с которой не вернетесь живыми. Я прошу вас, мой король – подождите. Скоро зима. Клифф не станет атаковать зимой, и отойдет от границ. Тем временем я разошлю гонцов. В Иберлен, Лумей, Падану – во все сопредельные Гарланду королевства. Мы создадим настоящий союз. Пообещаем разделить Гарланд на несколько частей, если они вступят в войну на нашей стороне. Когда у нас будет коалиция, мы отомстим за прежнее поражение. Через год или два. До тех пор Клифф не осмелится сам напасть, а потом он окажется загнан в свою берлогу.

– Обращаться к надменным лордам Иберлена, что едят с серебряных тарелок? К паданским выродкам, готовым предать родного отца? Они все потребуют золота за свои услуги. Лучше я распоряжусь своим золотом иначе. Я уже договорился с хорошими солдатами из Озерного Края, и скоро они прибудут в Таэрверн. Мы выступим после Самайна, и сразимся с Гарландом в честном бою.

– Этот честный бой закончится вашей смертью, – сказал Эдвард прямо.

– Вы считаете меня плохим воином, Фэринтайн?

– Вы хороший воин, Грейдан, – губы сэра Эдварда чуть дрогнули. – Но во вражеской армии – в три раза больше хороших воинов, чем вы можете собрать. Я не хочу надевать вашу корону после вашей смерти. Пусть лучше вам наследует ваш сын, когда родится.

– Да, – сказал Хендрик с наконец прорвавшейся яростью, – вы не хотите рисковать, и потому предлагаете обратиться к интригам, подкупу и коварным посылам. Я и в самом деле сожалею, что у реки Твейн погиб не тот Фэринтайн. Будь здесь Гилмор, он бы меня поддержал. Фостер, чего вы молчите? Выскажитесь наконец. Вы поддерживаете меня или этого эльфийского лорденыша?

Сэр Гэрис пожал плечами.

– Я не король, и вряд ли им стану когда-нибудь. Решаете здесь вы. Но ваши решения мне по душе. Отправляйтесь на войну, и я поскачу на нее вместе с вами.

– Вот слова настоящего мужчины, – Хендрик подошел к Гэрису и крепко пожал ему руку. – Я не жалею, что взял вас в свою гвардию. В бою вы будете драться по правую руку от меня, как дрался бы Гилмор, а Эдвард – по левую, потому что ничего большего он не заслужил. Сейчас я покину вас, милорды. Моя королева напугана, и я желаю ее успокоить. Точите мечи – они скоро вам понадобятся.

Король развернулся и скрылся в своих покоях.

Какое-то время все собравшиеся молчали. Наконец лорд Эдвард сказал:

– Я вижу, вы пришлись ему по душе, сэр Гэрис. Я снова чувствую себя так, как чувствовал всю жизнь. С моим братом они тоже были неразлей вода.

– Скучаете по нему? – спросил Фостер со странным выражением лица.

Герцог Фэринтайн помедлил, прежде чем ответить.

– О мертвых принято либо молчать, либо говорить правду, – вымолвил он наконец. – Я предпочту быть искренним. Мы плохо ладили с Гилмором, и чем дальше, тем хуже. Гилмор слишком восхищался Хендриком. С годами он стал бездумным и жестоким. В последний наш разговор мы поругались. А теперь Хендрик обезумел от желания отомстить за него и, видимо, хочет погубить королевство.

– Вы трус, герцог, – сказал Гэрис ему резко. – Да простится мне такая прямота, но вы трус. Я не удивлен, что победил вас в бою. В вас нет мужества.

– Вы победили меня в бою, – ответил Эдвард ему ровным тоном, – потому что я поддался вам, сэр Гэрис. Мне безразличны победы на турнирах, я не настолько тщеславен. Просто стараюсь набраться опыта с разными противниками, потому и принимаю участие в такого рода забавах. Я встретил воина, который достойно владел мечом, и не видел ничего зазорного в том, чтоб уступить ему первенство. Теперь, когда вы знаете это, ваша спесь немного убавилась?

Около минуты Гэрис смотрел на лорда Фэринтайна молча, не говоря ни слова. Дэрри сделалось не по себе. Он скосил глаза в сторону Гленана, и увидел, что тот тоже встревожен.

– Я думаю, нас скоро рассудит война, – сказал Гэрис сухо. – Не забудьте на нее явиться. Война – не турнир, на ней и умереть можно. Дэрри, пошли отсюда. Почистишь мою одежду и оружие, – Фостер решительно двинулся к лестнице, ведущей вниз.

Дэрри чуть помедлил, прежде чем идти за ним следом. В ушах у него чуть звенело – слишком много удивительных событий вместил в себя закончившийся день. Внезапные враги, становящиеся внезапно товарищами; слишком много выпитого после заката вина и слишком много мертвецов, валяющихся под ногами после полуночи. Безумный, сумасшедший день. Конечно, именно на что-то подобное Гледерик и рассчитывал, когда сбегал из родительского дома, однако реальность превзошла самые смелые его ожидания. Ссорящиеся короли и герцоги; дерзкие рыцари и наемные убийцы; королевства, сцепившиеся в смертельной вражде. Все как в отцовских побасенках, рассказанных у камина.

Юный оруженосец задумчиво посмотрел на Эдварда Фэринтайна и Гленана Кэбри, и затем сказал:

– Гленан, рад знакомству с тобой. Надеюсь, мы станем хорошими друзьями. Как увидишь Джеральда – передавай привет, и скажи, что он многое пропустил. Лорд Фэринтайн, вы самый умный человек в этом королевстве. Обычно такие люди долго не живут, так что будьте, пожалуйста, осторожней. Мое почтение, господа, – и он побежал вслед за Гэрисом Фостером, размышляя, какие еще заботы и хлопоты приготовила им всем судьба в дальнейшем.

Глава шестая

Те солдаты с востока, что согласились сражаться на стороне Хендрика, явились через пять дней. Две тысячи воинов, и командовал ими капитан, назвавшийся Остромиром. Это был рослый мужчина лет сорока, носивший черные доспехи. Волосы у него были полностью седые, перетянутые на лбу обручем из черненого серебра. Гэрису этот человек сразу понравился – настоящий вояка, опытный и закаленный в боях. На языке северных королевств Остромир говорил с легким акцентом.

– В ваших землях, я слышал, последнее время спокойно? – осведомился Гэрис.

– С тех пор, как Ильмерград заключил договор с великим князем – и в самом деле спокойно, – подтвердил чужеземец. – Это вы, на западе, режете друг друга без конца и без смысла. Что остается честному воину в такие дни? Податься к вам. Это лучше, чем охранять торговцев из Арэйны или Чины.

– Здесь вы не заскучаете, – посулил Гэрис. – Мой король платит звонкой монетой, а драка предстоит жаркая.

– Судя по тому, что я слышал – и в самом деле жаркая, – согласился Остромир. – Сэр Фостер, вы вроде не обделены умом. Объясните, какого лешего происходит в добром Таэрверне? Даже с моим отрядом ваш замечательный король набирает едва ли десять, ну может быть двенадцать тысяч бойцов. И это считая солдат из Либурна, чью службу он также оплатил. Клифф Рэдгар может выставить против вас пять тысяч конницы и двенадцать, если не пятнадцать тысяч пехоты. На что вы надеетесь?

– На удачу, – пожал Гэрис плечами. – И на добрые мечи.

– Это не ответ. Ваш король может и рехнулся, но почему вы здесь? Вы вольный человек, как и я. Зачем вы к нему примкнули?

– Я дрался на прошлой войне, – сказал Гэрис, – и мне нужно мстить за товарищей. А зачем здесь вы, если у вас здравомыслия на полк стряпчих?

– Я солдат удачи. И я верю в древних богов моего народа. Они забирают к себе воинов, павших в сражениях, пока трусы, умершие в своей постели, отправляются в другие, куда менее славные чертоги. Ваш король уже заплатил мне, так что внакладе я не останусь. Или попаду в чертоги героев, или останусь транжирить королевское золото на земле. Но я хочу понять, что движет людьми, вместе с которыми я буду воевать.

– Я свои причины уже назвал, – сообщил ему Гэрис. – Месть, и к тому же, мне нравится ваша история насчет чертогов героев. Может и я найду там себе место. Сэр Остромир, у меня к вам есть просьба.

– Я не сэр. У нас нету рыцарей, как у вас. Только князья и воины, и все воины равны между собой.

– Тогда и вы зовите меня просто Гэрис, без сэра. Остромир, я буду откровенен. Мой король и в самом деле немного безрассуден. Он потерял минувшей весной брата, и это помутило его разум. Я пойду за ним в бой, однако меня тревожит, чем этот бой может закончиться. Я в самом деле сомневаюсь в успехе нашего дела. Может быть, нам придется спешно покинуть поле боя – и спасти короля. Вы поможете мне сопроводить Хендрика в безопасное место, если дело пойдет неладно?

– Конечно, – сказал Остромир. – Ваш король, простите за прямоту, напоминает мне обожравшегося ядовитых грибов берсерка. Были такие на севере в давние дни. Я за его армию не отвечаю, но мой отряд уж точно разбит не будет. По крайней мере, какая-то его часть. Я помогу вам вывезти Грейдана с поля битвы, если дело пойдет скверно.

– Хорошо, – кивнул Гэрис. – Рад видеть умных людей в этом бедламе.

– Взаимно. Я ожидал худшего, когда ехал сюда.

Гэрис отстраненно подумал, что поход, затеянный Хендриком, действительно смахивает на самоубийство. У Клиффа и впрямь куда больше солдат, и достаточного количества наемников, чтоб сравняться с врагом по силам, король Эринланда раздобыть так и не смог – показала дно казна, да и немногие захотели связываться с его безумными планами. Командиры вольных отрядов – люди осторожные и здравомыслящие, и нужно в самом деле верить в Вальхаллу, чтоб принять предложение Хендрика. Но Гэрис не мог допустить, чтобы Хендрик сложил голову от вражеского меча или стрелы. Кэран ясно озвучила свои условия – принесение в жертву государя древней крови в священном месте взамен на получение Гэрисом короны Эринланда и возвращение ему подлинного обличья.

Он уже привык к своему нынешнему имени. «Гэрис Фостер» звучало не так уж и плохо. Начал привыкать к чужому лицу – и все же хотел, разумеется, вернуть себе собственное. Гилмору Фэринтайну пора было уже восстать из мертвых.

И все же миссия, которую Кэран поручила ему, вызывала у Гэриса недоверие и опаску. Он понимал, что успех ее зависит от соблюдения слишком многих случайностей. Добиться того, чтоб Хендрик не погиб на войне и привести его в развалины Каэр Сейнта – уже это будет непросто. Но сложнее всего будет убить того, кого считал своим лучшим другом. В прежние годы Гилмор Фэринтайн и Хендрик Грейдан и впрямь были неразлей вода. Они много раз прикрывали друг другу спину в сражениях. Они оба не находили общего языка с Эдвардом, зато сами стали дружны, как родные братья. Разумеется, Гэрис был зол на Хендрика за ту неудачную войну, которую тот затеял – но услышав приказ Кэран его убить, понял, что не знает, готов ли к этому. Хендрик был дураком, конечно. Он обезумел от уязвленной гордости – но все же он был его другом.

Совсем другое дело – Эдвард. Гэрис сожалел, что не Эдварда Кэран повелела принести в жертву. Эдвард говорил разумные вещи, предостерегая Хендрика против смертоубийственного осеннего похода, и все же чем дальше, тем больше он вызывал у Гэриса ярость.

В один из дней Гэрис повстречал в замке леди Гвенет Уортон, девушку, что была его невестой в те дни, что он еще звался Гилмором Фэринтайном. При встрече он глубоко поклонился ей:

– Мое почтение. Леди Гвенет, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – улыбнулась она. – Я давно приметила вас, еще с Большого турнира. Вы теперь всюду следуете с Хендриком, и он привечает вас. Вам оказана большая честь, лорд Фостер. Не уроните ее.

– Просто Гэрис, с вашего позволения. Миледи, обещаю – у короля Хендрика не будет оснований разочароваться во мне. Я слышал, ваш прежний жених погиб у Реки?

Гвенет Уортон потемнела лицом:

– Погиб, да. Я почти не знала лорда Гилмора. Мой отец хотел выдать меня за него, чтоб объединить наши дома. Когда он погиб – меня сосватали за лорда Эдварда.

– Миледи, – Гэрис поклонился, – обещаю, что в предстоящей битве я отомщу за вашего покойного жениха.

– Милорд, – она казалась слегка удивленной, – простите, но мой жених жив. Лорд Эдвард проводит со мной много времени. Он очень добр и заботлив. Я не знаю, каким человеком был лорд Гилмор, и, разумеется, мне жаль, что он погиб – но я не считаю себя овдовевшей, и буду рада выйти за Эдварда. Но я благодарна вам за вашу учтивость.

Гэрис ничего не ответил на это. Только лишь подумал, что Эдвард украл у него не только герцогский титул и родовые земли, но еще и невесту. Вся злость, что накопилась в нем за последние месяцы, обрела теперь форму, будучи направлена на родного брата, и он казался теперь ему причиной всех его несчастий. В тот несчастливый день у реки Твейн они в самом деле поругались с Эдвардом. Тот обозвал Гилмора Фэринтайна и его короля безрассудными глупцами, когда те отказались трубить отход, видя, что армия вот-вот потерпит поражение. Гилмор плюнул в сердцах, сказал, что не в его обычаях показывать врагу спину – и вместе с сэром Йорефом Уэсли отправился биться в самом авангарде войска. Там он и получил смертельную рану. Все товарищи Гилмора погибли, а армия в итоге все же отступила – отступила беспорядочно, будучи почти полностью разгромленной. Он остался умирать в окружении трупов, и умер бы, когда бы не чародейка, что нашла его и спасла. Когда он только пришел в себя, то был полон ярости. На себя, на Хендрика, на Эдварда, на весь мир.

Сейчас он был полон ярости только на Эдварда. Высокомерный и надменный, тот, видимо, решил, что лучше других знает, как управлять этим королевством. Интересно, подумалось Гэрису, не метит ли брат на трон, желая воспользоваться безрассудством и неосмотрительностью короля? В любом случае, Гэрис знал, что не позволит Эдварду этот трон занять. Гэрис пока не решил, исполнит ли он в точности то жуткое поручение, что дала ему Кэран. Каждый раз, когда Гилмор Фэринтайн говорил теперь с Хендриком, он хорошо осознавал, что всадить тому нож в сердце будет совсем непросто. Гэрис сомневался, что отважится убить человека, с которым прежде его связывало столь многое, и не только семейные узы. Даже при том, что пролить древнюю кровь было необходимо для исполнения амбициозных планов волшебницы. Однако придумать какой-то выход все же было необходимо – и Гэрис пообещал себе, что что-то он, несомненно, придумает.

Пока весь его расчет строился на том, чтобы дождаться битвы – и проследить, чтоб Хендрик на ней не погиб. Когда битва окончится поражением (а чем-то другим она могла завершиться только при очень большой удаче), нужно будет выманить короля в Каэр Сейнт, и дальше действовать по обстоятельствам. Гэрис пару раз подумывал, а не послать ли ему ко всем чертям Кэран вместе с ее противоестественными планами – и все-таки не мог на это пойти. Ему не хотелось носить чужое лицо и быть другим человеком до скончания своих дней, так что волшебница выбрала прекрасный способ удержать его на крючке. К тому же, надеялся Гэрис, возможно она не права и для успеха задуманного ею ритуала потребуется не вся королевская кровь без остатка, а только ее часть.

Мысль открыться во всем Хендрику и рассказать правду, кто он такой, Гэрис отмел как бессмысленную. Его бы объявили самозванцем и безумцем, только и всего. К сожалению, нрав своего коронованного кузена он изучил отлично.

«Нет смысла загадывать наперед, – сказал себе Гэрис. – Наведаемся на войну, там все и станет ясно».

* * *

Дни, последовавшие после нападения гарландских убийц на Вращающийся Замок, выдались бурными. В город то и дело прибывали воинские отряды. Король Хендрик вознамерился собрать вокруг себя всех своих вассалов, способных держать оружие. Явились и наемники – хорошо вооруженные солдаты с востока и юга. Дэрри поглядывал на венетов с любопытством. Венетия была огромной страной, лежавшей к востоку от Эринланда. От диких восточных земель и ханств ее отделяло Итильское море, с его многочисленными заливами. Большая часть венетских земель подчинялась великому князю, чья столица располагалась в Озерном Крае, но были там и могущественные вольные города, такие как Ильмерград. Венеты были известны как умелые и храбрые воины, до сих пор в большинстве своем не принявшие веры в Создателя и поклонявшиеся своим древним богам.

– Я хотел бы увидеть все страны, – сказал Дэрри Гленану, глядя на то, как воины с востока стройной кавалькадой въезжают во двор. – Все города и королевства, какие только есть. И Венетию с ее торговыми городами, и Святой Престол в Либурне, и дворцы патрициев Паданы. Говорят, Тарагонская империя до сих пор богата и процветает.

– Вот это уж точно неправда, – сказал Гленан. – Тарагон уже полвека в упадке. Сначала иберленцы нанесли им поражение в войне, потом отложились Лумей и Астария. Империю разорвали на куски. В Толаде до сих пор стоят роскошные дворцы и замки, в которых доживают свой век потомки старых владык. Но сама держава мертва, Дэрри. Там не на что больше смотреть.

– Ну и черт с ней, с этой империей, – сказал Дэрри. – А земли за Полуденным морем? Пиратские цитадели Дарнея? Речные долины Та-Кем, с храмами языческих богов и огромными усыпальницами королей? А дальше… Что там на юг, Гленан? И за западным морем? Ты знаешь?

– Никто не знает, Гледерик. Я и сам интересовался землеописанием. Но на краях наших карт – белые пятна, и чем ближе к краю, тем их больше. На юге наш мир ограничен бесконечными пустынями, на востоке есть множество стран, но и они в итоге упираются в море, там, у восходных рубежей Чины и Джапана.

– А на западе? – спросил Дэрри. Он помедлил, прежде чем добавить. – Я слышал, нынешние иберленские короли происходят из заморских земель.

– Говорят, что да. Так, по крайней мере, утверждал основатель их дома. Он был колдуном, и уверял, что явился из западных стран. Никто не знает, правда ли это. Заморские земли закрылись от нас после Войны Пламени, когда маги рвали нашу землю на части.

– Может и туда однажды доберусь, – сказал Дэрри.

– Ты мечтатель.

– Я дурак, сбежавший из отчего дома, где меня вкусно кормили и хорошо поили. Конечно, я мечтатель. Иначе бы меня здесь не стояло.

Дэрри сам не заметил, как сдружился с Гленаном. Тот оказался ему хорошим товарищем. К тому же, он натаскивал его драться на мечах – поскольку у сэра Гэриса времени на это не оказалось. После того ночного нападения на замок сэр Гэрис стал вхож к королю. Видно, король Хендрик был слишком разозлен на своего кузена Эдварда, и потому искал друга в безродном наемнике. Фостер бывал на всех военных советах, и от имени короля нередко разговаривал с воинскими командирами. Иногда он приказывал Дэрри сопровождать себя, иногда оставлял его предоставленным самому себе. Свободное время Дэрри старался использовать с пользой. То есть в основном для того, чтоб научиться как следует владеть оружием. Конечно, он уже успел несколько раз побывать в бою, но это был явно не такой бой, который предстоял эринландской армии. Не многотысячное сражение.

О предстоящей войне Дэрри думал с легким беспокойством. Он не мог сказать, что идея ехать на войну так уж ему нравилась – но и выбора у него не было тоже. Поэтому он учился фехтовать, стараясь восполнить все имеющиеся в своем образовании пробелы. Гленан оказался неплохим инструктором, и частенько им составлял компанию Джеральд Лейер.

– Ну дерешься ты, конечно, неплохо, – признал он. – Видно, что не первый раз взялся за оружие. Конечно, напади мы тогда на тебя втроем, одержали бы верх, но пару царапин ты бы нам оставил.

– Я лишил бы вас носа и обоих ушей, лорд Лейер, – издевательски ответил Дэрри, салютуя ему клинком и насмешливо кланяясь. – Такие потери парой царапин не назовешь.

– Наглец, – фыркнул Джеральд. – Попробуй хоть меч у меня из рук выбить!

– И выбью! – рассмеялся Дэрри, кидаясь в атаку. – Этому приему меня как раз учили. – Он резко крутанул кистью, зацепив клинок противника своим за гарду и дернув вперед. Джеральд подался следом, пошатнулся и выпустил оружие.

– Вот видите, лорд Лейер, – довольно ухмыльнулся Дэрри, наступив на меч Джеральда сапогом и направив острие клинка приятелю в грудь. – Не такой я и простофиля, как вам сперва показалось. Отпустить вас, или оставить пару царапин на память?

– Я ж говорю, наглец, – сказал Джеральд. – Гленан, может мы зря тогда помешали Свону?

– Не зря, – возразил Гленан. – Когда я стану графом Кэбри, найму его себе записным бретером. Будет драться на дуэлях с врагами моего дома, от моего имени.

– Я очень полезный, – нахохлился Дэрри. – Враги дома Кэбри могут заранее бояться моего меча и моего остроумия. Не знаю даже, что страшнее.

Томаса Свона в эти дни он почти не видел. Тот, разумеется, крутился при дворе, но встреч с бывшими друзьями избегал. Несколько раз Дэрри встречал его в толпе, но тот только дергал щекой и отворачивался. За каких-то пару недель Дэрри вполне освоился во Вращающемся Замке. Он уже не робел при виде расфранченных придворных, да и сам, будучи разодет в приличного вида камзол, чувствовал себя уже не так неуверенно, как раньше. В конце концов, он был теперь оруженосцем рыцаря королевской гвардии, ставшего доверенным лицом самого государя – а такой статус располагает к определенному уважению окружающих. Может, все эти лорды и считали его выскочкой, но в глаза разговаривали вполне вежливо и на новые ссоры не нарывались. Несколько раз Дэрри спускался в Нижний Город, погулять на очередные полученные от Фостера деньги, но Стефани он не искал. Он счел, что прошлое полагается оставить в прошлом. К тому же, они с ней ничего не обещали друг другу.

Когда наступил Самайн, король Хендрик закатил роскошный пир. Была туда приглашены все собравшиеся в столице лорды и рыцари, вместе с их женами и детьми. Дэрри сидел за главным столом, рядом с Фостером и совсем недалеко от короля, и рассматривал одетую в пышные костюмы знать. Рядом с лордом Эдвардом сидела его невеста, леди Гвенет, белокурая девица в синем платье, с легким любопытством оглядывающаяся по сторонам. Иногда она переглядывалась с супругой короля, черноволосой как ночь королевой Кэмерон. Гости пили и веселились, но в воздухе повисло ощущаемое кожей напряжение. Даже свет факелов казался тревожным, а по углам собрались тени. Дэрри вспомнил старые поверья о том, что на Самайн открываются двери в иные миры, и остаются распахнутыми до самого зимнего солнцестояния. В эти дни мертвые ходят среди живых.

Когда пир подошел к своей середине, Хендрик официально объявил всем о том, что выступает на войну.

– Господа, – сказал он, обводя тяжелым взглядом собравшихся. – Вы все прекрасно помните, что за безобразие творилось в этом замке десять дней назад, сразу после моего Большого турнира. Помните, как посланные Клиффом Рэдгаром убийцы пролили кровь прямо в этом зале, в чертоге моих предков. Помните, как чужеземные мрази обнажили здесь оружие, напав на моих подданных и оскорбив священные законы гостеприимства. Нужно вовсе не иметь никакого достоинства, чтоб утереться после подобного оскорбления. Я рожден от крови Грейданов и Фэринтайнов, и никто из моих предков не ронял прежде фамильной чести. Не уроню и я. Я недаром собрал вас всех сегодня здесь, милорды. Я говорю вам – скоро мы все поквитаемся за нанесенное нам оскорбление. Сегодня мы пируем, завтра – отдыхаем после пира, а послезавтра – выступаем в поход. Мы пойдем навстречу Клиффу Рэдгару, и когда встретим его, то отправим в ад. Вот мое обещание, и я его исполню или умру, – Хендрик залпом опрокинул кубок с вином, а потом швырнул этот кубок себе под ноги. Выхватил меч и вскинул его острием вверх, ловя на лезвии пылающее в очаге пламя. – Кто со мной, пусть встанет и обнажит оружие. Кто останется сидеть – тот мне больше не вассал. Пусть трусы убираются из стен Каэр Сиди, и больше никогда не приходят к моему двору.

Первым, едва только Хендрик закончил говорить, поднялся на ноги Гэрис Фостер. Его лицо было непроницаемым, словно вырезанное из камня. Безземельный рыцарь молча вытащил меч из ножен и отсалютовал им своему государю. Вслед за ним вставали из-за стола и вскидывали клинки в воинском приветствии и прочие лорды и рыцари, собравшиеся здесь. Поднялся, не пряча впрочем усмешки, вожак венетских наемников Остромир, держа на вытянутой руке тяжелый двуручник, вместе с которым явился на пир. Поднялся старый граф Кэбри, и граф Свон в роскошном парчовом камзоле, и другие вельможи. Один за другим вставали они, выражая преданность своему владыке. Дэрри тоже встал и отсалютовал эринландскому королю. Выделяться лишний раз ему не хотелось.

Наконец из владетельных лордов один лишь Эдвард Фэринтайн, кузен короля и его наследник, остался сидеть за столом, как ни в чем не бывало. Рядом с ним сидел и его оруженосец, Гленан Кэбри. Видно было, что Гленан порядком встревожен.