Текст книги "Варвара Крутоярова"

Автор книги: Анатолий Иванов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Федор замолчал, медленно, тяжело поднял глаза. Колхозники сидели не шевелясь, только Семен Вершин часто моргал глазами и мял в кулаке свою лисью шапку. Варвара сидела в заднем ряду и смотрела себе под ноги. Лицо ее было бледно, тонкие ноздри чуть вздрагивали.

– Насчет Семена Вершина что скажу? – опять начал Крутояров, обводя всех глазами. – Он, как сорока: садится на хребет обессиленной скотине и рвет мясо клочьями. А так сорока вроде и безобидная птица. У меня с работой промашки выходили… Не справлялся, понял теперь… Уходить с работы не хотелось: гордость дурацкая – что, мол, неужели не могу? Выходило, что не могу. Да чего бригаду довел – людям стыдно было в глаза смотреть… А Вершин тут как тут: «Ты у нас, Федор Тихоныч, правильный бригадир. А что люди болтают – плюнь и разотри, всем не угодишь. Пойдем ко мне с устатку пропустим по чарке…» Ну и шел, пил… А там до сена разговор доходил…

Колхозники заволновались, зал зашевелился. Кто-то уже встал и начал что-то говорить. Но Федор, качнувшись, громко продолжал, покрывая своим голосом возникший шум:

– Чего греха таить, что было, то было: будто и не видел потом, как родственники Вершина возами колхозное сено возили…

Колхозники сразу умолкли, пораженные не столько словами, сколько громким, твердым голосом Федора. А он, секунду помедлив, продолжал уже тише:

– Тогда на собрании кто-то говорил: судить, мол, Федора надо… С радостью принял бы это как должное. А вы… вы страшнее определили – выгнали из колхоза.

Голос Федора дрогнул, голова как-то неестественно дернулась, и он опустил повлажневшие глаза. Несколько минут длилось молчание.

– Эк, стелит… – визгливо хихикнул вдруг Вершин, глуповато моргая белесыми глазами. – Ему бы тюрьма-де лучше… И Вершина во всем обвинил: мол, сено он самовольно…

Со всех сторон колхозники зашикали на Семена Вершина:

– А ты молчи… Прокурор выискался…

– Тогда защитником был…

– Истинно – сорока, как Федор гутарит… Стервятник…

– Его бы из колхоза-то турнуть…

– Дайте сказать человеку…

– Говори, Федор…

– Что тут долго говорить? – продолжал Федор, когда шум немного утих. – Все уже сказал. Как получил письмо от Варвары – свет другим показался. Решил: прикоплю денег от зарплаты, внесу в колхозную кассу за убыток… за сено. А вам… и жене… спасибо за науку. На всю жизнь отметка теперь. А только нету у меня пути из колхоза…

Федор замолк и опустил голову, точно ожидая приговора.

Варвара в углу кусала край цветастого полушалка.

В зале долго стояла тишина.

– Кто, товарищи, желает высказаться? – спросила Мария Степановна.

– Как правление решило?

– Правление само собой, а как ваше мнение…

Сердце Федора тяжело отсчитывало удары. Там, в углу, так же гулко стучало другое, женское, сердце. И им обоим казалось, что этот стук слышат все, сидящие в клубном зале.

Федор смотрел куда-то в одну точку и думал, что молчание длится уже много часов, а он стоит… и ждет… И неизвестно еще, что будет, когда молчание кончится…

– Ну что ж, разрешите мне пару слов сказать, – послышалось, наконец, с середины зала…

С собрания расходились за полночь. К Федору кто-то подходил, что-то говорил, но он никого не видел, ничего не соображал. Пошатываясь, как пьяный, он спускался с высокого клубного крыльца, так и забыв надеть шапку. Где-то: еще в зале, или уже на крыльце – Федор не помнил – мелькнуло красное, кисло улыбающееся лицо Семена Вершина и растворилось в черной мгле. Скорее всего это было уже на улице.

Из Назаровки возвращались поздно. Мерзлый снег поскрипывал под ногами. Федор широко, по-хозяйски, шагал по узкой, протоптанной в снегу тропинке и с удовольствием прислушивался к звуку шагов. Так радостно и весело скрипеть под ногами снег мог только в родной деревне.

Вдруг Федор обернулся, сильно обхватил за плечи Варвару и прижался лицом к ее холодной, густо заиндевевшей на морозе щеке. Иней тотчас же растаял от прикосновения Федора, и он ощутил теплую приятную мокроту на лице жены. А может быть, Варвара плакала…

– Федя!.. Ты чего? Люди сзади идут…

Федор поцеловал жену в твердые морозные губы.

– Ничего, Варюшка, теперь заживем!

Дверь им открыл заспанный Витька. В сенях Федор взял сына на руки и внес в комнату.

Варвара включила электрический свет. Витька, еще совсем не соображая, кто его держит на руках, со сна тер кулаками глаза. Федор поднял его почти к самой лампочке, поцеловал в русые, спутанные волосы, проговорил:

– Ну, здравствуй, сынок!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.