Текст книги "Лодка"

Автор книги: Анатолий Ильинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Адмирал, не отрывая взгляда от одноногого, нащупал плечо Тильса и слегка встряхнул его, – Тильс, кто это?

– Вы меня спрашиваете? – Рик продолжал что-то набивать на клавиатуре, – кто у нас абориген и знает оперативную обстановку вокруг своей планеты как оставшиеся три пальца?

– У нас от рождения по три пальца. Причём здесь обстановка? Откуда мне знать, кто у вас на лодке живёт? Я ведь уже ни чему не удивляюсь.

– Вот и не удивляйтесь. Это привидение не местное. Поверьте мне на слово.

– То есть вы кроме пауков ничего такого больше не держите? – Облегчённо вздохнул салентиец.

– Нет. Успокойтесь. Ну, привидение и привидение. Оно же вас не трогает.

– Да, да. А?..

– Мой адмирал, учитесь размышлять логически, не поддаваясь эмоциям. Обратите внимание, ваш просвечивающий пират кроме вас уже ни кого не занимает. Впрочем, я кажется, ошибаюсь...

В центральный пост вернулся взъерошенный бортинженер. В одной руке он держал горсть таблеток, в другой стакан с водой.

– Щ-Щ-Щас я тебя!!! – провозгласил он, глядя на моряка, и выпил залпом половину горсти, – а?

Элия постоял немного, не спуская взгляда с одноногого, прислушиваясь к чему-то внутри себя, но видимо так и не дождавшись ожидаемого эффекта, решительно допил оставшиеся таблетки, – вот дрянь-то, хуже водки.

Он вновь замер в ожидающей позе.

– Хватит придуриваться, – командир даже не повернулся, – займите ваше место.

– Слушаюсь, – недовольно пробурчал бортинженер и, продолжая что-то негромко ворчать, направился к своему креслу. Причём по пути он нарочно подвернул и прошёл сквозь капитана. Только после этого, удовлетворённо хмыкнув, Элия уселся за своим пультом, тут же полностью отключившись от одноногой фигуры.

11.

Плавно и размеренно течёт корабельная жизнь. Что бы ни происходило, должно происходить в ритме вахты, иначе это уже боевая тревога или ЧП. И это извечный парадокс кораблей. Они ненавидят однообразные, рутинные будни, но без этого рутинного однообразия не смогут выжить...

В центральный пост задумчиво вошёл Битси, пройдя мимо пустых кресел, остановился перед Тильсом:

– Где народ?

– А люди в поле...

– То есть?..

– Кроме вахты все отдыхают. Я лишних отпустил.

– А командир?

– У себя в каюте. Должен спать. Соединить?

– Не надо. А адмирал?

– Пошёл мне и себе за кофе, что бы не будить кока.

– А салентиец, почему не спит?

– Да кто его знает?.. Может, он не спит, не спит, а потом как на полгода в спячку впадёт... И всё ему по барабану... Сам-то чего, не спишь?

– Да, да... – Битси рассеяно огляделся и чисто механически спросил, продолжая думать о чём-то другом, – почему посторонние в рубке?

– Это ты о Сильвере?

– Не знаю о Сильвере или нет, я об этом одноногом.

– Ну, значит о Сильвере... Он на правах лоцмана. Помните, командир мечтал... По проспекту... С лоцманом...

– А! Да, да... Только проследи , что бы поменьше курил... А то натрясёт тут пепла... Потрясающий у него башмак, одна пряжка чего стоит... Погоди... Погоди... Пряжка, – Битси стремительно вышел.

– Ещё одно привидение, не много ли...

– Вы это о ком? – Адмирал нёс две большие прозрачных кружки с кофе.

– О Битси... Будет теперь бродить бесплотным духом пока чего-нибудь не выродит.

– Ваш кофе, – салентиец усаживаясь в соседнее кресло, протянул Тильсу кружку.

– Спасибо, – Рик с наслаждением отхлебнул дымящегося напитка, – всё-таки люблю я "собаку".

– Собаку?

– Так раньше называли в морском флоте вахту с ноля до четырёх часов.

– А-а... А я думал это у вас такое животное...

– И животное тоже. Не забивайте себе голову обиходом – обнесёт.

– Что сделает?...

– А ладно... Лучше расскажите про себя. У вас семья есть? Или там, на Саленте к этому другой подход?

– Да нет, почти такой же. Есть специфические отличия, но принцип тот же. А семья конечно есть.

– Как ячейка общества?

– Что?

– А ладно... Детей конечно двое.

– Почему?

– Не знаю почему, но в любящих семьях всегда по двое детей. А вы, судя по всему, любите и любим. Нет?

– Да.

– Ну а сейчас вы мне, конечно же, покажете фотографию своего семейства, я заплачу от умиления, мы с вами начнём уважать друг друга и уйдём отсюда уважаемыми людьми.

– Послушайте, Рик, вам не скучно жить?

– Давно уже. Иначе что бы я делал в подкосмическом флоте, да ещё на опальной лодке...

– Я слышал вы и сами не особенно в фаворе.

– Это кто вам... А впрочем, какая разница.

– А почему вы одноногого называете Сильвером.

– Я полчаса вспоминал как его зовут. У-у... Это классический боевик из моего детства. Время если будет, у нас в компьютерной библиотеке посмотрите. А фотографию всё-таки покажите.

– Непременно хотите уйти отсюда уважаемым человеком?

– А как же?..

– Тогда, смотрите, – салентиец подал тонкий пластиковый прямоугольник.

Рик посмотрел на пластинку и при помощи кнопки быстро пролистал движущиеся и говорящие изображения на ней. Не досмотрев до конца, он, зевнув, собирался уже вернуть пластинку, как вдруг чем-то заинтересовался. Просмотрев сюжет, открутил его назад и вновь внимательно просмотрел. Адмирал тем временем разглядывал Сильвера. Тот, наконец, перестал гипнотизировать невидимый горизонт и огляделся по сторонам. Видимо результатами осмотра он остался недоволен, так как покачал головой и длинно сплюнул перед собою. Попугай на его плече, похоже, полностью разделял мнение своего хозяина, так как начал быстро-быстро перетаптываться лапами на плече моряка и повторять в такт перетаптыванию:

– Карр-рамба! Карр-рамба! Карр-рамба...

– Чего он там раскаркался, – Тильс оторвался от просмотра.

Моряк повернулся к Рику, и, выпустив изо рта клуб дыма, сказал:

– Сынок! Занга голодна. Я советовал бы тебе сменить галс и держаться открытого моря, подальше от рифов... – сказав это, Сильвер растаял.

– А мне кто-нибудь кофе принесёт? – В рубку, зевая, вошёл штурман.

Следом за ним точно так же зевая, появился шефпилот и, пройдя к своему креслу, согнал оттуда вахтенного пилота, приговаривая:

– Давай мальчик, притащи нам со штурманом по кружке и вали отдыхать, всё равно мне не спится... – Мач натянул себе на голову шлем несущий спереди шоры экранов.

– Дэд, – второй помощник, не выпуская из руки пластинку с изображениями, другой успевал отхлёбывать кофе, – если по второму варианту, ну то есть ждать в центре "гостиной", то какой рекомендуемый курс?

– Не понял. О чём ты? Извини, я ещё не проснулся.

– Сорок секунд хватит?

– На что?

– Слушай, иди лучше спи. Не раздражай меня своей тупостью.

– Тридцать четыре, ноль восемь.

– Так-то лучше! Новый курс: тридцать четыре ноль восемь!

– Есть – тридцать четыре, ноль восемь, – шефпилот весело завалил штурвал управления.

Пол центрального поста поехал в сторону и вниз.

– Чёрт бы вас всех не проснувшихся побрал, – Тильс облился расплескавшимся на манёвре кофе, и теперь рукой с зажатой пластиной пытался стряхнуть его со штанин. – Мач! Ну мы же не по боевой тревоге идём! Мог бы как-то и помягче что ли... Или автомату скомандовать...

Толстый связист Коффи Аншер, похоже, категорически и целиком разделял центральную линию в умозаключениях предыдущего оратора (а возможно не только он один). Судя по тому, с какой решительностью и энергией в этот поздний час выскочил из своего отделения, с недопаянной платой в одной руке и дымящимся припоем жала-универсала в другой.

– Мач, твою мать... – дальше шла обезжиренная, но искренняя пародия на лексикон Выхлопа с уклоном специальных терминов в область связи.

Однако источник грязного, нелитературного вдохновения, проистекавший из недр душевного состояния связиста, как, оказалось, был не единичным явлением. Один за другим стали зажигаться экраны переговорников, и потоки ругательств, брызжущие оттуда, сливаясь в единую могучую, выходящую из берегов грязную стихию широким захлёстывающим потоком понеслись прямо к своему первоисточнику. Замкнув тем самым круговорот всего проистекающего в природе. Последним зажглось изображение механика. Перед лицом профессора слова, все остальные практиканты как-то разом увяли, своим молчанием расчищая дорогу мастеру. Выхлоп оглядел в наступившей тишине рубку и, найдя взглядом Мача Хонни, почему-то поманил его пальцем. Шефпилот уже убравший с глаз шоры экранов, подался к пластине...

Против ожидания Фалк был по спартански лаконичен. Но та гениальность, с которой он смог буквально в двух фразах донести саму суть происходящего, а так же дать дружеское напутствие Мачу, похоже, удовлетворила амбиции всех – экраны переговорников с кивающими в знак согласия головами стали гаснуть.

– Да что такого я сделал-то? – шефпилот, наконец, пришёл в себя, – чего все всполошились? Манёвр – как манёвр. Выполнен безукоризненно. Лежим на нужном курсе. Ни одного лишнего движения...

– А... – Тильс безнадёжно махнул рукой, – горбатого могила... Тебе же говорили: "иди в истребители".

– Кто приказал делать коордонат? – В рубку вошёл командир, – что мина по курсу болталась, что ли? Или крупный метеорит неожиданно появился? – Лок зевнул.

– Нет, не мина, и не метеорит – Мач, – Рик попытался встать, но остановленный взмахом руки командира, вновь сел.

– А что он вообще тут делает?

– Не спит.

– Я спрашиваю: "какого чёрта..."

– Виноват, сэр...

– Разумеется – виноват. Зачем допустил Мача до штурвала, когда все спать легли? Знать надо своих людей!!!

Командир уселся в своё кресло. За его спиной неслышно возник кок с веерами кружек кофе в каждом кулаке. Он быстро раздал кофе, начиная с командира, но перед шефпилотом поставил самую большую.

– Мне не надо, – буркнул тот, – и так уже проснулся.

– Это со снотворным, – кок уже собирал пустые кружки, – рядовой состав настаивает.

Все вокруг заулыбались

– Да пошли в... – начал Мач, но тут же осекся, глянув на командира, – а-а... – Хонни взял кружку, залпом опорожнил её и тут же вернул коку, – передай составу – задание выполнено успешно, все улыбаются...

– Шутка, – бросил кок через плечо, – а может пожелание... Думать надо, когда мастерство показывать...

– И этот учит...

– Рик, ты зачем курс сменил? – Крейц рассматривал ПК

– Сильвер рекомендовал.

– Под Гамлета, что ли работаешь? – Лок искренне удивился, – тень отца ему глаза на правду открыла...

– Он сказал, что какая-то Занга сегодня голодная, и потому надо держаться открытого пространства, подальше от астероидных полей. А ему лучше знать – он же здесь живёт. Да и ты сам лоцмана хотел... Вот теперь и применяйся согласно своим пожеланиям.

– Кто бы со стороны послушал, всех бы в дурдом упёк.

– Знать надо своих людей!..

– Ладно, доверимся твоей интуиции... Пойду, попробую ещё раз уснуть. Надеюсь, мы больше ни на какого Мача не налетим?..

– Чего он-то на меня?.. – Хонни после ухода командира был уже серьёзно расстроен.

– Думать надо! Всё детство в одном месте играет. Ты же знаешь, как трудно командиру заснуть,... Да и дело не только в нём.

Вдруг, словно иллюстрация к теме о привидениях в центральный пост снова вошёл Битси. Казалось, всех объял мистический ужас, так как эти Все во все глаза уставились на него. Было почему-то очень, похоже, что первый помощник не идет, а плывёт над полом. Не замечая никого Стеккит беззвучно шевеля губами, подошёл к ПК и стал что-то пристально там изучать. Рик потряс головой, отгоняя наваждение, и тихо позвал:

– Бортинженер, что у нас с искусственной гравитацией?

– Вот с гравитацией у нас как раз всё в порядке... – склонился, аки змий, сзади над креслом второго помощника неизвестно откуда взявшийся бортинженер.

– А с чем не в порядке? – Тильс задрал голову к Элии.

Тот округлил глаза и, скорчив очень выразительную гримасу, замогильным голосом негромко провыл:

– В такую лунную ночь как эта...

– Какую из лун ты имеешь ввиду?

– Крайнюю, – махнул рукой в неопределённость тот.

– Они все крайние, – профессионально уточнил штурман, – так какая из них твоя?

– Нет в вас поэзии, – разогнулся от кресла бортинженер, – потому, что вы не то, что звезду, луну выбрать не можете... Во! А где?..

Вновь все уставились на то место, где только что был Битси.

– Дематериализовался, – выразил общее мнение Дэд Шман.

Откуда-то раздались звуки музыки. Затем в рубку ввалился абсолютно счастливый толстяк связист, и, показывая себе за спину большим пальцем, закричал:

– Слышите! Слышите! У нас всё получилось! Теперь связь есть! Представляете, взяли кристаллы от детонаторов, установили их в моё личное изобретение и, пожалуйста,... Через их пусковое дистанционное устройство вышли на передающее, а через него на универсальное многокристальное, ну а уж через него куда угодно... А вот сейчас активизируем кристаллы на других лодках серии "К" и будет у нас с ними прямая, даже наипрямейшая связь, если конечно они тоже до всего этого допёрли... Пойду наладку доводить. У-ух!!! – Связист скрылся в своём проходе.

– Вы что-нибудь поняли? – Салентиец повернулся к Тильсу.

– Основное, кажется, да.

– Не поделитесь?

– Не хочу забегать вперёд. На сколько я понял, когда каждый из специалистов выполнит свою работу, командир сам донесёт экипажу всё, что нужно, через своё заявление. У него все нити.

– А вы?

– Что, я?

– Вы-то уже в курсе?

– В курсе чего?

– Ну ладно, не хотите отвечать – не надо...

– Кливмел, лучше расскажите мне, что это за прекрасное создание рядом с вашей женой, или как у вас это называется?..

– Женой, женой... – Салентиец взял из рук Тильса пластину и запустил на ней изображение, – это, как вы называете "сестра" моей жены, причём младшая.

– Я потому только о ней спрашиваю, что уверен, вы знаете, какие слова я скажу, разглядывая вашу семью. Более того, всё это я просто обязан вам сказать, что бы укрепить наши отношения. Я очень честно вам хочу сказать, что у вас действительно прекрасная, нежно любящая друг друга семья. Но всё это так банально...

– Вы циник, Тильс.

– Я реалист.

– Это вы хотите, что бы о вас так думали...

– Давайте оставим это... Расскажите мне лучше про эту чудесную девушку.

– Хорошо.

– Как её зовут?

– Лисси.

– Волшебное имя!!!

– А вам она понравилась? Почему?

– Если знаешь "почему", то это уже корысть.

– Пожалуй!.. – наконец согласился салентиец, – это действительно необыкновенная девушка. Она одна из лидеров повстанческого движения. Вы не глядите на её кажущуюся хрупкость, мягкость и женственность, она всё это использует как камуфляж. Про её физическую выучку досье рассказывает очень долго. Дерзкая до наглости, великолепная актриса, мужчин использует как инструменты... Авантюристка высшей степени. И при всём при этом чрезвычайно удачлива... Выполнение самых безнадёжных и невыполнимых операций для неё нормальная жизнь... Сама планирует, сама реализует.

– Я её почти люблю! А вы-то как живёте со своей женой?

– Она прямая противоположность сестре.

– А-а. Если выкарабкаемся из всего этого... Обещайте познакомить.

– С женой? – Кливмел не удержался от маленькой мести.

– С сестрой жены!

– Непременно. Но у вас с ней ничего не может получиться.

– Вот как? Почему?

– Вы очень похожи. И оба лидеры. Кто-то из вас должен будет принести себя в жертву. А для вас обоих это не приемлемо.

– Неправда. Мы будем редко видеться, в силу наших профессий. И потому мои редкие возвращения после долгих походов будут для нас счастьем. А потом опять работа. И лишь когда под старость мы оба угомонимся, будут возможны проблемы, о которых вы изволили упомянуть. Но к тому времени, я думаю, у нас уже всё стабилизируется.

– Господи, Рик, – не выдержал бортинженер, – вы же ещё даже не знакомы. Не беги впереди корабля! А то уже влюбился, женился, развёлся, снова полюбил, и они умерли в один день.

– Покажи же нам, наконец, свою суженую, – штурман заинтересованно оторвался от своих расчетов.

– К чёрту, – Тильс ревниво попытался перехватить руку салентийца, вставляющего пластину в приёмник компьютера.

– Моя фотография, что хочу – то и делаю, – шутливо увернулся тот, – смотрите, вот она его...

На всех экранах рубки появилось изображение искристо-белой салентийской девушки. Даже по земным меркам она была чудо, как хороша. Длинные прямые, белоснежные, переливающиеся волосы ниспадали брызжущим водопадом с её прелестной головки на плечи. Огромные чёрные глаза, казалось, поглощали смотревшего в них, всего целиком, без остатка. Прямая же белая шерсть на лице, не только не портила её, по предвзятому человеческому отношению к этому, а напротив подчёркивала ту яркую индивидуальность красоты, которая, несомненно, была уникальна. То есть эту шерсть уже ни кто как шерсть-то и не воспринимал. Яркие и сочные от природы губы контрастировали вместе с омутами глаз на белом лице и явно не нуждались в косметике. Фигура же была совершенна, и это уже могло констатироваться по любым меркам. Но в то же время создавалось впечатление какой-то хрупкости, несмотря на явную спортивность. Глядя на неё мужчины, невольно задерживали дыхание и втягивали животы, пытаясь найти земной аналог. Скорее всего, салентийка походила на лыжницу, с чертовски сексапильным телом, затянутой в гладкий, мехом наружу комбинезон. А та врождённая грация, которая чувствовалась у неё во всём облике, завораживала и звала, мешая здраво рассуждать...

– Рик! И ты посмел всё это время скрывать от нас свою красавицу жену, – восхищённо выдохнул отличный семьянин Элия Кунц. – Ты ревнивый деспот! Когда вернёмся, приходите к нам на пирог, будем дружить семьями.

– А ещё говорят, будто на лодке секретов друг от друга нет.

– А я всегда говорил, что Тильс, человек отчаянной смелости – оставить такую супругу одну дома.

– Точно! А там какой-нибудь хав уже кругами вокруг неё нарезает, тёмно-серым мехом трясёт.

– Да! Есть за что сражаться!

– Ребята, если у них все подруги такие, я думаю, может нам обратно из салентийцев бриться, и резона нет!

– А вам, простите, нам, только одна жена полагается или сколько вытянешь?

Вместо ответа адмирал запустил показ изображения. Салентийка глядя в экран, рассмеялась изумительным, чистейшим смехом, и начала что-то говорить, с неподражаемой грацией двигаясь между прозрачными кристаллами льда. Было очевидным, что она в совершенстве владеет своей осиной талией и длиннющими ногами. Присутствующие стали очень сильно похожи на крыс идущих за волшебной дудочкой. Пожирая изображение глазами, они глупо улыбались и кивали девушке в ответ головами, как будто понимали, о чём с ними говорят. Хотя для них сейчас это было не важно. Красавица же остановилась, и снова мелодично рассмеявшись, подала руку в самую камеру, куда-то зовя своим воркующим голосом. Офицеры разом вскинули руки навстречу, очень напомнив сим движением нацистское приветствие. Однако в этот момент девушка игриво отдёрнула свою, и ещё веселей расхохоталась...

– Гы – гы – гы, – дружно ответил центральный пост.

– Хватит!!! – Тильс катапультировал пластину из приёмника компьютера и непререкаемым жестом сунул её себе в карман, – по местам!!!

12.

– А вы умеете играть в теннис? – Тильс с адмиралом выспавшись после вахты, занимались дозаправкой организма в кают-компании.

– Нет, – адмирал оторвался от тарелки, – но я всему быстро учусь.

– Я заметил, – Рик повернулся к пластине переговорника и, выбирая нужную кнопку, добавил, – или пойдём, поплаваем?

– Плавать я умею, а вот про теннис только читал. Там вроде нужна специальная, белая форма?

– С вашей универсальной формой, это не проблема, – на экране возник доктор, Тильс повернулся к нему, – салют, док!

– Сам салют, – доктор явно был не в лучшем настроении.

– Как Сьюу?

– Пошёл... На поправку... В общем, хорошо. Вот часа через четыре процедуры закончатся, и можно кокон уже будет снять... Наверное... А пока и думайте через раз, что бы не мешать ему. И вообще достали вы меня все. Отвлекаете только своими идиотскими вопросами. Я сейчас автоответчик включу, – экран погас.

– Вот и ладно, – Рик повеселел и переключил переговорник, – эй ты, Железная башка, можно сейчас в теннис поиграть?

– Вчетвером, вдвоём или персональную?

– Вдвоём.

– Через семь минут заканчивается режим "бассейн" и начинаются соревнования по мини-футболу... Да. Две сферы резервирую для вас под теннис.

– Принято.

– А вахта? – Адмирал допивал кофе, – я не совсем понимаю про вахту...

– Мы с командиром, когда Битси вне игры, всегда делим сутки пополам – двенадцать часов я, двенадцать он. Не по четыре, как положено, а сразу всё оптом. Так нам с ним удобней. Отстоял вахту, и спи, сколько захочешь. Командир тоже любит поспать.

– А вот командир, он, почему попал в опалу? Ведь на сколько я понял, он герой Метрополии?

– Героев Метрополия предпочитает иметь мёртвых, а наш почему-то ни как не хочет умирать.

– Не понял?

– Если живого героя раскрутить, с ним же потом сладу не будет. А вдруг он захочет правду искать, или скажет где-нибудь, что-нибудь не то? А то и (страшно даже подумать) про самое правительство не как положено, обмолвится. Это при раскрученном-то авторитете, когда миллионные толпы ему в рот смотрят. А если, не дай бог, сам, куда их всех повести захочет?.. – Тильс гримасничая, многозначительно поднял указательный палец вверх, – у-у!!!

– И?..

– И живыми героями у нас бывают либо марионетки, либо лояльные до фанатизма дураки.

– Нет, я снова про командира...

– Пойдёмте лучше в теннис играть. У меня всего два часа до вахты осталось, и мне хочется размяться перед двенадцатичасовым сидением.

– Рик, кстати, вы не возражаете против моего присутствия в вашей вахте, а то я и так всё время при вас?..

– Нет, – второй помощник поднялся, – ну пошли?

– Пошли.

Через несколько минут оба белые они входили в спортзал с ракетками в руках. Спортзал уже был сухой, но от пола и стен ещё несло сыростью, хотя влагосборники трудились во всю силу. Всё свободное пространство зала заполняли прозрачные сферы, в которых находились люди. Люди, которые весьма интенсивно проделывали самые невообразимые движения. Было очень похоже на то, что они попались в паучью сеть, и теперь пытаются любой ценой оттуда вырваться, запутываясь ещё больше.

– Братва от Выхлопа с энергослужбой как всегда в мини-футбол отношения выясняют, – Тильс кивнул на беснующихся в шарах членов экипажа. – Правда, исход известен заранее.

– Да? И кто победит?

– Это не важно.

– Почему?

– Потому, что в конце всё равно подерутся.

– Да-а?

– Угу. Подерутся, потом часов десять будут друг на друга дуться, обсасывая подробности у себя в отсеках. Потом начнут закидывать удочки, да подначивать недавних противников за прошлую игру. Потом будут спорить до хрипоты, а разрешится всё новой игрой. И круг замкнётся. Снова игра, снова драка, снова дружба навеки, и поэтому поводу товарищеский матч, для ещё более углублённого сердечного отношения между командами, и снова драка в конце... Футбольную тактику и стратегию вырабатывают прямо как полководцы. И ведь переживают всё так сильно, что даже когда гайки крутят только и разговоров, что о прошлой и будущей встрече. Зато как они выступают на флотских чемпионатах – бессменные чемпионы! Зайдите к ним в отсеки: они все пьют-то только из своих чемпионских кубков, так ведь у каждого ещё и не по одному. А как дерутся на стороне, во всяких забегаловках и кабаках!.. Против, так сказать, внешних врагов. Такой класс показывают! Все пальчики переломают...

– А нельзя это как-то...

– Пресечь? Можно. Но, как оказалось – себе дороже. Командир в конце всех экспериментов над этим, решил, что чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало...

В этот момент к ним подъехали две мигающие прозрачные сферы, и компьютер пригласил занять в них места.

– Начнём? – Тильс коленкой пинал сетку ракетки, – правила знаете?

– Да. Но вот только ведь это теннис на траве, а-а где же эта самая трава?

– Чёрт! Вы же не знаете устройство всего этого, извините, я об этом совсем забыл. Ну, слушайте... Вы входите в этот шар и оказываетесь на теннисном корте, либо на футбольном поле, на дне океана, в желудке ириса, где угодно, всё зависит от вашего желания. А дальше Железная башка создаёт у вас полную иллюзию того места, куда вы хотели бы попасть вплоть до мельчайших запахов и муравьёв в траве. Вы носитесь по полю, прыгаете, падаете, весь в поту, под ногами скользит трава (далась же мне эта трава), болельщики ревут, а оказывается, что вы просто дёргаетесь внутри прозрачного шара. Играть можете против живых игроков, либо против Железной башки, всё зависит от личного темперамента...

– Всё понял, пошли...

Через час, вышагнув из сферы, адмирал к своему полнейшему удивлению попал, судя по всему на завершающий этап состязаний между ярыми футболистами. Вокруг него в полнейшей тишине, нарушаемой лишь звуками ударов, шарканьем подошв и тяжёлым дыханием, яростно и очень сосредоточенно дрались матросы, освобождённые из прозрачных шаров. Маятник Виктории ещё не качнулся ни в чью сторону, но сражение уже приобрело характер натянутой струны. Ещё чуть-чуть и слабейший должен был бы выявиться, однако грянул гонг и компьютер с механическим безразличием сообщил о конце развлечения. Тут же погас свет, и адмирал почувствовал, что вокруг него происходит какое-то тайное движение. Через мгновение свет зажёгся снова, однако в зале уже ни кого не было. Исчезли и сферы. Откуда-то сбоку вышагнул Тильс и, вытирая полотенцем пот, сообщил:

– Ну, вот поели, теперь можно и поспать.

– Что? – Кливмел не смог скрыть растерянности.

– Я говорю, что пора замкнуть вечный треугольник.

– Какой?

– Столовая, спортзал, работа.

– Это ваш треугольник?

– Тут в город одна дорога!

– Что? В какой город? – Салентиец пребывал уже в полнейшей растерянности.

– А ладно... Я говорю: в душ, переодеваться и на вахту.

– А в город?..

– Это присказка у меня такая, про город...

– А-а! А куда делись бойцы?

– Железная башка развёл... У него в этом деле большой опыт. Вот только вчера он чего-то осечку дал. А? Железная башка? Почему мне за тебя отдуваться пришлось?

– Была не стандартная ситуация, – механический голос в ответе не выказал обиды, – не предусмотренная инструкциями.

– Когда же ты сам-то думать начнёшь?

– Разве моё решение о пассивном поведении в этой ситуации не является доказательством моего мышления?

– У-у... – Тильс вдруг стал очень серьёзен, – пожалуй ты прав. Ты меня извини за фамильярность.

– Недоверие людей к искусственному интеллекту, это крест который несут все обслуживающие людей же, устройства.

– Как он ненавязчиво перехватил инициативу, а? – Рик повернулся к адмиралу, – ладно, пойдёмте отсюда. А с тобой мы ещё подискутируем.

– Буду рад.

В спортзал уже входила следующая смена спортсменов, неся различные спортивные снаряды.

– Тильс! Тебя первый помощник хочет видеть. Командир сказал, что бы ты как освободишься, отправлялся к Битси и не торопился бы там. А он сам, сколько надо на вахте будет...

– Принято.

Салентиец, оставшись без Тильса, почувствовал пресловутый "треугольник" на своей шкуре. Из спортзала после душа, он прошёл в центральный пост. Но там все работали – очень сосредоточенно, и очень кропотливо – несли службу. И Кливмел понял, что без Тильса не вписывается в сию обстановку. По крайней мере, на данный момент. Спустившись в кают-компанию, он не обнаружил там никого. Однако, взяв стакан сока, решил ни куда больше пока не ходить. Хотя бы просто потому, что идти было некуда, а возвращаться в каюту или в спортзал не хотелось. Можно было бы конечно пойти познакомиться со связистом и его царством, или, например, набиться в гости к Выхлопу (салентиец даже улыбнулся от этой мысли), но для этого необходимо иметь соответствующее настроение. Однако, этого самого настроения, как раз и не было. Можно было бы ещё сходить в библиотеку и просмотреть всё, что касается Метрополии и её союзников. Их быт и нравы. Но и это не хотелось. А заставлять себя делать что-то против своей воли – только время терять (он знал это по опыту). И потому усевшись поудобней в кресло, он решил немного поскучать, а заодно, расслабившись, дать мозгу самому спокойно разложить обилие поступившей информации по полочкам.

– Скучаете? – Худой нервный энергетик, с кустистыми бровями неслышно войдя, присел за стол, – а я понервничал, так теперь есть хочу постоянно – реакция организма.

Кок видимо знавший привычки и вкусы всех, уже подавал ему какое-то блюдо:

– Как вы любите: холодненькое.

– Спасибо Патч. Один запах с ума свести может, – энергетик давясь, начал быстро есть.

В кают-компанию степенно вошёл бортинженер, осмотрелся, и не торопясь, сел напротив энергетика:

– Приятного аппетита.

– У-у, ы-ы, – вежливо закивал с набитым ртом тот.

– Если бы я был Тильсом, то сказал бы про тебя Рот Рифли, что воспитанность тебя просто распирает, – изучая круглые от еды щёки своего подчинённого Элия не глядя, протянул руку куда-то в пустоту и тут же вернул её, но уже со стаканом сока.

– Эггуу-а, инмнгга арнн-льзя...

– Да почему же нельзя, всё можно. Сделал дело – жуй смело. Ты сделал дело? То, о чём командир просил?

Вместо ответа энергетик с трудом впихнул в рот новую порцию и, продолжая что-то мычать, показал локтём на переговорник.

Бортинженер повернулся к стене и включил его. На экране команда энергетика, словно врачи в операционной, дружно копошилась над одним из агрегатов посреди систем и трубопроводов. Старший по команде оторвался от изучения схемы, повернулся к экрану, вскочил и начал доклад.

– Не надо, – Элия сделал однотипный командирскому жест рукой, – через сколько закончите?

– Минут через двадцать.

– Принято, – экран погас.

– Нгаго ещё нгубвввунку пллнггэнить...

– Ну, дык в чём дело? Надо – так проверяй

– Угу. Хгасс.

– Да, и косынку проверь, капает с неё. Видимо течь где-то.

Энергетик с сожалением засунул последний кусок себе в рот и, пытаясь прожевать всё это на ходу, роняя крошки, метнулся к выходу. Бортинженер проводил его долгим задумчивым взглядом и, прихлёбывая сок, опустив голову, погрузился в свои, судя по всему, тяжёлые мысли. Кливмел же сидел ни как не реагируя на Элию. Так они молча сидели некоторое время. Однако великий мыслитель, вскоре очнувшись, посмотрел на салентийца. Какая-то идея вернула его в реальность, и он, всё так же не торопясь, встал:

– Господин адмирал, приношу вам свои извинения за недавнюю пьяную выходку. Я вёл себя безобразно. Меня это очень угнетает. И поэтому я хочу как-то загладить свою вину. Если такая форма извинений, по каким-то причинам не удовлетворяет вас, я, это сделаю официально и публично, в присутствии всех офицеров.

– Полноте. Я уже всё забыл.

– Просто я сам знаю, на сколько противным бываю пьяный, и поэтому вообще не пью. А тут всё так разом навалилось...

– Перестаньте. Забудьте как кошмарный сон.

– У нас на корабле это дело очень даже не поощряется, хотя официального запрета нет. Даже, более того, в рацион входит спиртное. А в ограниченных количествах, вообще рекомендуется. Хотя конечно можно и напиться, было бы желание. Если понадобится, доктор может в одну минуту вернуть в нормальное состояние. Медицина сейчас всесильна. Кстати, хотите, подобный случай вам расскажу? В виде компенсации?