Текст книги "Нижняя Москва. Война на уничтожение"

Автор книги: Анатолий Матвиенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Несмотря на грозный антураж, Уланов осознавал, что его жизни непосредственно ничто не угрожает. Иначе его попробовали бы убить сразу. От такой толпы он отбился бы, уложив конвоиров, автоматически став врагом государства. Доказывать самооборону в таких случаях сложно, а часто и некому, потому что всем плевать на твои объяснения. Нельзя ликвидировать опергруппу СБ, выполняющую задание, и точка.

Артем ради интереса просчитал действия для своего освобождения. Накопители отобраны, осталась своя мана и мощная, но мирная ворожба Рода. Обездвижить попутчиков и остановить лимузин не проблема. Наручники он уже давно расцепил, чтобы не резали запястья. Экипаж второго электромобиля вмешается, откроет огонь, их не урезонить без автомата. Действия оперов, мать твою, правомерны. Человека задержали по закону, применяют оружие для предотвращения побега из-под стражи. Значит – терпеть.

Незаметно для себя капитан заснул и даже засопел. Охранники обалдели от хладнокровия клиента, но будить не стали. Спящий он наименее опасен.

Сон прервали звуки сирены. По улицам Москвы машина помчалась с мигалкой, не теряя времени на светофорах. Артем мог попробовать сориентироваться, но не хотел раньше времени применять магию. Один из сопровождавших сенситивен. Не надо, чтобы докладывал о подозрительной активности пассажира. Мелькающие источники магонов не позволили определить, где они проезжали.

Наконец, лимузин проследовал под чем-то сводчатым, отразившим звуки шин и электромоторов. Приехали. Задержанного достаточно ощутимо ткнули под ребра – вылезай.

– Отлить.

– Что?

– Поссать, если по-русски не понимаете.

– Сейчас доставим тебя к… мм, начальнику, у него просись.

– В жопу твоего начальника. Отлить!

– Смотри, без фокусов.

Опер втолкнул Артема в пахнущую гигиеническим мылом кабинку, предупредительно стянув колпак. Оставшись наедине с собой и потребностями организма, Уланов быстро огляделся в окружающем мире. Нет, это не закуток вроде Западного отдела контрразведки полковника Демченко. Какое-то большое административное здание. Похоже – Полежаевка, аналог верхней Лубянки. Аур много, но никого знакомого. Ладно, ребята, рассказывайте сами.

Снова мешок на голову, и Артема повели по внутренним коридорам. Судя по извилистости пути, не по парадной лестнице, а боковым нычкам. Он ловил внутренним зрением отсветы коридоров, электрические проводы в стенах, отпечатки аур сотрудников, на всякий случай запоминая маршрут отхода. Если придется пробиваться, не спрашивая мнения аборигенов, трупов будет много. Очень. Жаль, среди них есть условно «хорошие парни», он сам служил в СБ после неудавшегося покушения на князя и по формальному признаку относил эсбэшную разведку и контрразведку к «своим», которых очень не хочется убивать.

В большой комнате Артем услышал знакомый властный голос:

– Снимите тряпку и наручники. Здравствуйте, граф.

– Здравствуйте, воевода.

Не стоило питать иллюзий. Встреча с Вяземским, заместителем главы СБ Руси и убийцей Ярославны, случившаяся в конце лета три года назад, не могла быть последней. Уланов тогда бестрепетно застрелил племянника воеводы, списав убийство на необходимую оборону, а для прессы заявили о происках г’торхов. Таким образом скрыли неприглядную роль молодого Горлохватского, подписавшегося на заказное убийство Артема, и не позволили пасть тени на безупречную репутацию Вяземского. Ситуация разрешилась при посредничестве того же вездесущего Демченко. Странно, что генерал так долго выжидал. Явно подгадывал к наступлению определенных обстоятельств.

– Присаживайтесь. Рекомендую сохранять спокойствие.

– Ну, вы-то себе его обеспечили, – Артем сел у длинного стола для совещаний и кивнул на автоматчиков и боевого мага.

– Не только этим. Сейчас посмотрите видеоролик и поймете, что нам следует серьезно взвесить и обсудить последующие действия.

Трудно сохранить беспристрастность, когда тебе показывают сцену похищения родного отца. Особенно если знаешь, чем дело кончилось. На всякий случай память цепко запечатлела лица двух исполнителей. Понятно, что главный виновник смерти обоих родителей сидит напротив под огромным портретом князя Всеслава и выглядит полным хозяином положения.

Артем начал закипать. Надутый вельможа обиделся за своего безмозглого племяша и считает его убийцу своим кровником, на кавказский манер? Так ведь и вы – кровники очень опасного человека. Не страшно?

Можно ликвидировать его прямо сейчас. Ворожба Рода не знает формул, специально рассчитанных на убийство, но повысить артериальное давление до инсульта, отключить надпочечники или вызвать дефибрилляцию – нет проблем. Обездвижить охрану и добить воеводу голыми руками. Рано! На глазах зреет заговор, который нужно размотать до конца и только тогда заняться кровниками. Не всеми сразу, ибо получится геноцид.

– Жизнь отца как залог моей сговорчивости?

– Вы догадливы.

– Мне нужны доказательства, что он жив и в безопасности.

Вяземский изобразил легкий гнев:

– Не забывайте, кто здесь ставит условия.

Понятно, о смерти отца знает или даже сам приказал его кончить немедля, если только она – не результат тупого усердия исполнителей. Но не в курсе, что трагическая новость дошла до сына убитого.

– Ладно. Для начала выслушаю вас.

– Разумно, молодой человек. Итак, у вас выбор: принять мои условия, выжить самому и сохранить отца. Либо погибнуть вам обоим, причем я так или иначе добьюсь своей цели, но более долгим путем.

– Теоретически допустим, я на время с вами, генерал. Что дальше?

– Станете князем Руси.

– Простите, должность занята, а в числе прямых наследников я не числюсь.

– Важно другое, граф. – Взгляд воеводы потеплел. – Вы не отвергаете мою идею с порога. Да, в большой политике нет места белым перчаткам. Всеслав и Болеслав их никогда не надевали. Но они – плохие правители. Страна отстала, не использовала огромный потенциал, который ей дает Источник Рода. Нынешние потуги по немагическим энергиям – жалкая и запоздалая попытка. В результате мы лишь бледное подобие Российской Федерации, не говоря о Российской или Советской империях. Согласны?

– Воздержусь от комментария. Скажите другое. Рост имперского величия предусматривает войну и захваты соседних стран. Вы собрались утопить Тайную Москву в крови?

– Не надо читать мне мораль. Война и прогресс неразлучны. Да и не всегда захват соседних государств проходит путем военной агрессии.

– Урал?

– Не только. Хан Гирей готов присоединиться к Руси при условии брака одной из его дочерей с наследниками престола. С вами, граф.

– Тут неувязка, – покачал головой Артем. – Я только что подгадил потенциальному тестю по поводу контрабанды наркотиков.

– Глупости, – отмахнулся воевода. – На самом деле это моя идея. Потому что следующая цель – контроль над Президентом России. Наркотики и магия сделают свое дело. Гирей – расчетливый человек.

– То есть производство эйфорина и его отправка в Российскую Федерацию есть государственная политика Крымского Татарстана с целью устранения нынешнего князя и выдачи дочери замуж за следующего?

– Ну, он не в курсе некоторых подробностей. В целом – да.

«Если выпутаюсь из этой истории – ханству шиздец», – решил про себя Артем.

– Тогда сообщите о деталях: что будет с дядей и кузенами.

Взгляд воеводы стал оценивающим. Клиент созрел или нет?

– О Болеславе позаботятся другие. Князя вам предстоит убить своими руками.

Вот и пройдена точка невозврата. После такого живых свидетелей не оставляют.

– Есть младший, Свентислав. Он уже совершеннолетний, – ответил Артем, словно предложение ликвидировать главу государство настолько буднично, что можно не обсуждать.

– А вот тут, граф, давайте расстанемся с иллюзией, что я хлопочу исключительно о вашей карьере, – Вяземский подался вперед. – Принц останется как противовес, чтобы вы были в курсе: слишком строптивого князя всегда можно сменить.

Артем молча ждал продолжения.

– За тридцать пять лет безупречной службы я вырос с начальника департамента только до заместителя начальника СБ. Всего на одну ступень, уму непостижимо! Полгода назад Всеслав назначил главой службы воеводу Милана Бреговича, он даже не чистокровный русский. Ни опыта, ни знаний.

– Вы хотите стать начальником СБ и контролировать нового князя.

– Именно.

– Почему только сейчас?

– Наконец звезды сошлись как нужно. Болеслав наверху. Всеслав обеспокоен татарскими событиями, я приведу к нему вас как очевидца, обвиняя армейские спецслужбы в двойной игре.

– Когда?

– Немедленно. Ваш шеф доложил по инстанции, лейтенант-воевода Соколов в отсутствие княжича рвется к Всеславу напрямую. Если он доложит дело в том свете, как его видит армейская контрразведка, наша задача усложнится. Принято давать время на раздумья, у нас его нет. Вы со мной или на кладбище, прихватив отца?

– Выбора действительно нет.

Снова гонка с мигалками по утренней Москве. Вяземский продолжал инструктаж:

– Без глупостей. Охрана князя из оперов СБ, везде мои доверенные люди. В его кабинете убиваешь всех, кроме нас с тобой. Если будут Соколов или Брегович – их тоже.

– Голыми руками против троих?

– Не стройте из себя целку, будущий князь. О ваших боях на Арене даже дети знают. И уровень магии дай Род каждому. Хотите сохранить жизнь отцу и себе – уж постарайтесь.

Артем обдумал последнюю реплику и вдруг спросил:

– Господин воевода, вы, похоже, все поставили на карту сегодняшнего дня?

– А что остается? – С вельможной морды впервые за утро сползла отработанная маска. – Мне семьдесят два. Или движение вверх, или пенсия. Я главного не сделал – не повернул страну в нужном направлении. Не получил власть, которая мне нужна. Я многое могу свершить, горы свернуть, понял?! Поэтому получу нужные рычаги власти или сдохнем оба.

Он отдышался.

– Пятьдесят лет назад я убил собственного отца, за ним – брата. Взамен получил состояние и положение семьи. Целиком! Полвека прошло. Неужели та жертва была зря? И вы, граф, не стройте из себя правильного. Я вас изучил. Вы – такой же игрок, готовый пожертвовать ферзем ради партии. Не натворите ошибок, и мы с вами перевернем оба мира, наш и верхний.

Артем откинулся на подушку сиденья.

– Почему вы доверили наш разговор охранникам и магу в своем кабинете?

– Я не сумасшедший. Они были отгорожены пологом тишины. Так, коллега, время разговоров кончилось. Не дай Род вам облажаться.

Лимузин с эскортом затормозил у служебного крыльца. Серебряный Бор, официальная резиденция князя Всея Руси Всеслава и русского правительства.

Глава четвертая

Даже когда идешь по коридорам власти в сопровождении генерала СБ, на каждом шагу проверки, досмотры. Нет сомнения, что в штате дворца есть ворожеи Рода. Поэтому и вторым видом магической энергетики лучше не пользоваться.

С заднего хода нет лепнины, позолоты, скульптур и картин местных и верхних художников. Прямые галереи, простые деревянные панели и очень много защитной магии. Попав сюда впервые после исторической битвы на Арене с г’торхом, Артем видел эту многослойную паутину, но внимания не обращал. Надо – значит, надо.

У рабочего кабинета князя – последний пост, громилы охранники и два собрата по чародейской профессии, один техномаг высокого уровня и женщина с суровым, совершенно монашеским лицом. Заметив явные признаки ворожбы, Уланов на долю секунды показал ей отблеск своей ауры, также отмеченной силой Рода, и послал импульс тревоги. Остается надеяться, что короткая демонстрация осталась незамеченной другим магом. Монахиня из северных монастырей по природе своей не может участвовать в заговорах с ликвидацией князя. В отношении техномага никаких гарантий давать нельзя.

Воеводу и Артема впустили в кабинет. В глубине стол, на огромной стене карта Евразии, у которой Всеслав, Соколов, Брегович и министр иностранных дел что-то оживленно обсуждают. Никакого сценария двое заговорщиков не разработали, кроме единственного – войти и убивать. Разговоры, приветствия и прочая шелуха ни к чему.

Они сделали два десятка шагов. Понимая, что можно уже не скрываться, Артем потянул из земли ее силу… и ощутил глубокое чувство облома. Пространство дворца экранировано. Он даже не предполагал, как можно физический объем исключить из природы. По крайней мере, несанкционированный доступ запрещен. Ладно, остается собственная энергия, которой за пределами Руси и ее сателлитов обходятся почти все чародеи.

Начальник СБ и армейской контрразведки удивленно глянули на Уланова. Они только что обсуждали осложнения с ханством в свете добытых им данных. Но неожиданное появление виновника торжества, да в сопровождении воеводы из СБ вызвало недоумение. Пока Брегович произносил: «Что это значит?», Артем обернулся к Вяземскому. Тот кивнул – начинай.

Поворотный жизненный момент. Плюнуть на благоглупости, уничтожить всех, включая престарелого карьериста, и самому занять трон. Даже факт, что Всеслав позволил одному из его ближайших сподвижников привести к нему в кабинет убийцу, говорит о непростительной слабости власти.

Уланов, а правильнее сказать – Ярослав Милославский, до этой секунды простой капитан, смерил князя, двух воевод и министра, словно расставляя их как мишени на очередность поражения. Потом парализующим заклятием сковал Вяземского и отрывисто крикнул:

– Он приказал ликвидировать вас. Болеслав в опасности!

С треском вылетела дверь. Первым ворвался маг. Увидев внутренним зрением, что с его рук вот-вот сорвется нечто страшное, Артем жизненные силы до капли влил в защиту вокруг князя, бросаясь на пол под ноги скованному воеводе, сам беспомощный, как младенец.

Тело воеводы разорвало на куски, словно в него влетел фугас. От двери донесся грохот. Угасающим взором и сознанием несостоявшийся правитель Руси успел засечь, как вокруг мага образовалась сфера Рода. За долю секунды до этого предатель швырнул фаербол, оставшийся внутри сферы и испепеливший самого заклинателя. У открытой двери с поднятыми руками застыла монашка. На этом изображение и звук пропали.

Ее же лицо оказалось первым, что он увидел сквозь серый туман, постепенно приходя в себя.

– Лежи! Взрослый мужик, а что дитя неразумное. Разве можно себя так иссушать?

– Спа… Кх-е… Спасибо, сестра.

Рот, словно чужой, даже говорить трудно.

– Как он?

– Жить будет, ваше высочество.

– Благодарю вас, сестра.

– Служу Руси, князь. Только вы ему спасибо скажите. Он чуть себя не убил, вас защищая.

Только церковники могут так говорить с монархами.

Всеслав наклонился над Артемом. Мундир и волосы в красных пятнах – ошметках от Вяземского. «Интересно, – подумал лежащий, – как я сам выгляжу?»

– Капитан, что с Болеславом и вашим отцом?

– Не знаю точно. Воевода говорил, что я должен убить вас, а с княжичем разберутся другие. Папа у его команды.

Вокруг носятся люди, раздавая какие-то приказы. Соколов и Брегович упорно изображают взятие ситуации под контроль.

– Он говорил, во дворце всюду его люди.

Начальник СБ выпалил новую серию приказов, армеец заспорил, требуя пригнать сюда спецназ разведуправления.

Князь, наплевав на правила величественного поведения, опустился на одно колено и тихо спросил:

– Почему ты так поступил?

– Пожертвовал отцом ради дяди и двоюродного брата? Ккхе… Простите, мне трудно говорить. Не верю, что папу отпустят. Вы с Болеславом – мои единственные близкие люди, да сестра Эрика. Убить вас и жить с Вяземским – не для меня.

– Сиди во дворце, пока не восстановишься, – предложил князь.

– Простите, ваше высочество. Я до поры останусь Улановым. Буду весьма обязан, если меня отвезут на квартиру и приставят лейтенанта с прапорщиком из моей команды.

Всеслав встал.

– Хорошо. Выздоравливайте и возвращайтесь на службу.

– Ваше высочество! Распорядитесь прямо сейчас скачать из моей памяти диалог с Вяземским. Чтобы не оставалось недомолвок.

Потом дюжие руки подхватили его и поставили на ноги. Артем тут же потерял сознание. Пришел в себя только в бусе, рядом монашка из дворца, Алиса с «калашом» на коленях и отсутствующим взглядом мага, непрерывно сканирующего окрестности.

К вечеру прибавился Леопард.

– Ребята, знайте – на меня открыта охота. Слишком много карт я спутал непростым людям. Поэтому дайте мне сутки, потом валите на другие задания. Думаю, прямо сейчас мной никто заниматься не будет, прячут хвосты и заметают следы. Потом рядом с вашим шефом станет слишком опасно.

Оба бодигарда бурно завозмущались. Под их напором босс согласился отложить вопрос на завтра.

В свободное от несения караула время Алиса прошла в спальню и закрыла защелку, потом без церемоний скинула майку и бюстгальтер, наставив на Артема острые соски, как готовые к старту ракеты.

– Перестань.

– Не смущайтесь, капитан. Я поставила полог тишины, а то Олег обзавидуется.

Она расстегнула джинсы и выскользнула из них одним плавным движением, оставшись в трусиках и тонких черных колготках.

– О, судя по шевелению простыни, у кого-то проснулся интерес.

Она залезла на кровать, сев верхом на бедра Артема, рука шаловливо провела по приподнявшемуся бугорку.

– Восстановлению сил интим очень даже способствует. Считаем это лечебной процедурой, а меня медсестрой.

Не выпуская мужскую плоть из пальцев, она изогнулась, мазнув кончиками сосков его по губам, опять чуть отстранилась, дразня. Потом села выше и начала тереться промежностью по напряженному мужскому естеству. В этот момент пациент больше всего возненавидел тонкие слои ткани, разделявшие его и самое сладкое место на теле Алисы. Он крепко сжал ее туго обтянутые нейлоном ягодицы, погладил бедра, потом занялся делом – вытащил простыню и приспустил плавки. Потом прорвал на колготках дыру, с рычанием нырнув в заповедную глубь предназначенной к тому частью организма. Куда делось бессилие, свалившее его четырьмя часами ранее? Он обхватил ее таз, крепко удерживая, чтобы не сбросить во время мощных ударов.

Полог тишины уничтожает распространение звуков по воздуху. Но когда водопад рычания и стонов пробивает к соседям через потолочное перекрытие, до прихожей тоже что-то доносится. Олег прислушался и усмехнулся. Вместо женщины у него сейчас лишь «калаш», но так будет не всегда.

Нежданный отпуск испортил Всеслав, который через полтора суток прислал свой лимузин, бронированный как БМП.

Князь сидел в совсем маленькой комнате вроде личного кабинета не для приемов, не больше метров двенадцати, и потихоньку надирался в одиночестве.

– Будешь?

– Простите, дядя. Только вчера на ноги встал.

– Тогда слушай. Болеслав вошел в переход с верхней стороны и исчез.

– Как только с нашей туда кто-то…

– Да! В обе стороны прошли уже десятки людей. Пропали Болеслав и бомж, отправленный навстречу.

– Епть! Маги, наверно, головы поломали, но не могут понять?

– Точно! – Князь снова налил. – Причем сыну передали твое предупреждение, переход берегли с двух сторон.

– Татары.

– Почему ты так думаешь?

– Ныне они самые частые пользователи разовых порталов, о пространственной магии знают больше всех. Гирей входил в сговор с Вяземским. После смерти воеводы отдельные части заговора продолжают работать без главного заказчика.

Всеслав сжал кулаки.

– Это война. Участие хана в заговоре против меня не дает мне другого выхода.

Артем налил себе виски на палец.

– Хочу надеяться, что брата пока можно выручить. За него.

Князь тоже опрокинул в себя жгучие капли.

– Ты по-прежнему предпочитаешь скрываться?

– Потому и было опасно объявлять о родстве с вами. Сразу появляются желающие разыграть мою карту.

– Кстати, мне доложили, что твой отец значится в Московской полиции без вести пропавшим. Нет тела – есть надежда.

– Говорят, вы презирали его и Ярославну за мезальянс.

– Было дело, – не стал отпираться Всеслав. – И с ее изгнанием Вяземский перестарался. То ли мне усердие демонстрировал, то ли злился, что она его под юбку не пустила, сейчас уже не установишь.

«Как и то, какие именно команды ты давал воеводе», – подумал Артем. Доверять сильным мира сего невозможно в принципе.

– С остальными наследниками все в порядке?

– Под охраной. Хотя сложно понять, кому из охранников можно верить.

– Разве их маги не проверяют?

Князь грустно посмотрел на племянника:

– А кто проверит магов? Именно поэтому, неожиданный родственник, так ценятся магические способности у властителей. Не ради того, чтобы на поле боя фаерболы метать.

Артем против прежнего намерения налил снова.

– Меня волнует Свентислав. Воевода, а может быть, и хан включали его в свои уравнения. Поговорите с ним.

– Мой младший к власти не стремится, в этом я точно уверен, – отрезал Всеслав. – Сейчас его силком придется тащить и учить тому, на что был натаскан Болеслав.

Произнеся вслух имя старшего сына, правитель вдруг взорвался и грохнул ладонью по столу:

– О чем я говорю! О порядке, престолонаследии. Эти мрази убили его! Я спалю татар к бениной матери!

Артем выждал пару секунд.

– Я только что потерял из-за них отца. Но мы вынуждены думать о стране, а не только убивать врагов. Хотя это тоже необходимо.

– Ты далеко пойдешь. Даже удивительно, что у сестры получился такой сын от… необычного для нас мужчины. – Князь встал и протянул руку для пожатия, намекая на конец аудиенции. – Хорошо, что ты со мной.

На следующие сутки стартовала идеологическая артподготовка перед Крымской войной. Князь объявил, что в качестве мести за убийство сына он поставил целью уничтожение рода Гиреев. Как водится, на защиту хана бросился Османский султан, пытаясь придать грядущему конфликту религиозный характер – правоверные терпят гонения от русских язычников.

Сверху поступили сведения о взрыве на базе контрабандистов в Краснодарском крае. Формально у князя появился повод претендовать на контроль над любыми пространствами, совпадающими с Российской Федерацией и ее партнерами по СНГ для недопущения установки временных порталов внутри верхнего русского государства. Но на деле – нереально. Здесь, на территории бывшего СССР, двадцать стран. Захватить их силой – что объявить себя против всего мира. Поэтому для начала выбран кусок поменьше с армией послабее.

Эскалация конфликта бурлила по нарастающей. Русь закрыла границы с Крымским ханством, депортировала его подданных. Затем последовало эмбарго на поставку магии и любых других товаров крымчакам, эмбарго на закупку рыбы и прочих благ у татарских предприятий.

В Новороссийск, раньше имевший несколько корветов береговой обороны и единственную субмарину, отправились по железной дороге торпедные катера, тральщики, минные заградители и две разобранные крупные подводные лодки. По ним можно предсказать начало войны. Как только Новороссийский судоремонтный завод соберет их и спустит на воду, можно воевать в свое удовольствие.

Русь начала мобилизацию резервистов и выдвижение сухопутных частей к татарским границам. Соответственно, под ружье становились татары, а турки перебросили в Черное море боевые пароходы и десантные суда, угрожая вторжением на южное побережье Руси.

Телевизор взахлеб рассказывал о дипломатических усилиях локализовать конфликт. Посланники князя убалтывали президента Кавказской Федерации не пропускать османцев через свою территорию, а европейцев не снабжать врага оружием. Естественно, всех пугали санкциями за нарушение соглашений и недопущение магического реэкспорта. Понятно, что на телеэкран попадала мизерная доля информации, там преобладали радостно скалящиеся высокие договаривающиеся стороны, жмущие друг другу конечности перед камерами. Настоящая политика вершилась в тиши, часто в результате тайных сделок между переговорщиками, не принадлежащими к высшему эшелону власти.

По логике вещей, Артему полагалось в эти тревожные недели быть неотлучно с князем, почувствовавшим к нему доверие, раскручивать остатки заговора, выявлять предателей, просвечивая их насквозь всевидящим магическим оком. Ничего подобного. Всеслав приблизил младшего сына, тщательно спрятал внука, оставшегося от Болеслава, а племянника вернул в армейскую спецслужбу, в которой деление на разведку и контрразведку более чем условно.

В оставшиеся дни до войны, когда большинство боевых магов выводится в действующую армию, Артем отправился в противоположную сторону, инспектировать состояние дел в Архангельске. Это самое состояние он нашел удручающим.

Особый отдел СБ, занимающийся, по идее, надзором за госбезопасностью в армии, настолько поджал уши после чистки верхов, что о нормальной работе говорить не приходится. Кроме того, аресты и увольнения в столице создали цепочку кадровых перемещений. Губернские офицеры мечтали о переводе в Москву, местные – хотя бы в губернское управление. Три армейских контрразведчика на регион могли осуществить отдельные операции, приглядывать за ключевыми точками, но никак не перекрыть обширную территорию.

Прикинув, что управление контрразведки подчинялось усопшему Вяземскому и недавно назначенному начальнику СБ Бреговичу, донос не сильно нагадит, Артем реалистично описал в рапорте глубину проблемы и, помимо непосредственного начальства, отправил копию дяде. Результат не заставил себя ждать, только он оказался совсем не таким, как представлялось.

– Господин капитан, вас просят зайти в особый отдел СБ.

Артем прервал моральное уничтожение заместителя начальника штаба Северного округа и проследовал за вестовым в западное крыло. Последние дни особисты настолько его боятся, что выключают телефоны, запираются по кабинетам и пьют, стараясь не звенеть стаканами. Когда московский инспектор срисовал их пьяноватые ауры через дверь и передал по команде описание времяпровождения личного состава в служебное время, Алиса засекла разговор с обсуждением, не лучше ли устроить столичной выскочке несчастный случай. Поэтому ныне на вражескую территорию он проникает только в сопровождении обоих своих охранников, держащих оружие на боевом взводе.

– Вот, Трофим Семенович, знакомьтесь, наш главный обидчик.

– Здравствуйте, полковник.

– Майор-воевода, дорогой капитан. Растем.

Начальник особистов посмотрел на жмущих друг другу руки мужчин в штатском диковатыми глазами. Он никак не ожидал, что новый начальник управления контрразведки и заместитель главы СБ Руси будет сердечно ручкаться с армейским извергом.

– Поздравляю. Надо понимать, новое звание проистекает из новой должности?

– Проницательный. Сразу видно – моя школа. Что удивляетесь, майор? Господин Уланов почти год служил под моим началом. Если он указал на недостатки, значит – святая правда. Не оправдываться нужно, а исправлять. Или я вас поправлю.

Артем подарил майору взгляд сытого и потому временно не опасного хищника, попросив свалить из кабинета. Тот проглотил обидное предложение и ретировался. Капитан удобно устроился в кресле, отклонил угощение сигаретой и взял быка за рога:

– Я так понимаю, ликвидация Вяземского и реляция о его мрачном наследстве вознесла вас на следующую ступень служебной лестницы, замом самого Бреговича.

Демченко радостно подтвердил.

– То есть я, как никто, заслужил проставку с вашей стороны.

– Чтобы генерал наливал капитану? Ну и наглеца я воспитал.

– Ладно, мне нужна не халявная выпивка, а некоторая информация. Когда вы узнали, кто я такой?

Демченко даже огорчился немного:

– Это же элементарно. Сравнил твою ДНК из личного дела, как только прочел рапорт об акции в Столбцах и предсмертных словах Эрика. Удивляюсь, что ты сам не сообразил это сделать раньше меня.

– Второе. Скажите, воевода, вы гораздо больше осведомлены о произошедших вокруг меня событиях, о двух покушениях на князя. Почему вы не предотвратили ни одно из них?

– Обижаешь. А благодаря чьему вмешательству ты оказался внедрен в команду Ахмедова? Думаешь, Вяземский просто так поставил на острие атаки человека, который не предаст князя?

– О, какие успешные интриги! Гибель Болеслава и моего отца – мелкий сопутствующий ущерб.

– И что я, по-твоему, должен был сделать? – разозлился Демченко. – Думаешь, полковник СБ – большая шишка, если нужно свалить личного друга княжеской семьи? Он – муж троюродной сестры князя. Меня бы с говном смешали и в унитаз спустили. Князь врубается, только когда его в самом деле начинают убивать.

«Мда, примерно как я, когда узнал на Арене про причастность Вяземского к первому покушению, – вздохнул про себя Артем. – Кто бы меня послушал? Разве что Болеслав, он сам воеводу терпеть не мог. Списали бы на предсмертный бред умирающего телохранителя».

– Вы зачем-то хотели меня видеть. Понятно, соскучились. Но, верно, какая-то конкретная причина есть.

– А как же! Скажу торжественно – просьба. Уймись. Дай мне спокойно разгрести навоз после предшественника.

– Дам. В вашем шестом отделе подобного бардака не наблюдалось.

– Вот и славно. В Москву скоро?

В переводе на русский язык – когда свалишь на хрен и перестанешь путаться под ногами.

– Точно не могу сказать, жду приказа со дня на день. Работайте спокойно, господин воевода.

Разрешив себе расслабиться, Артем посвятил остаток командировки научникам и порадовался, что ретранслированная им идея покойного Кривицкого просмотреть забытые идеи рубежа XIX и XX веков приносит новые плоды. Перед тем как электроискровое зажигание паров бензина и компрессионное в дизелях окончательно победили, существовал другой способ воспламенения топливной смеси, которое использовал в своих моторах изобретатель четырехтактного цикла Август Отто. Вспышка топлива происходит от открытого пламени, подаваемого через трубку. То есть возможно рассчитать работоспособный в условиях нижнего мира мотор с низкой компрессией, в котором топливо горит сравнительно медленно, не выбрасывая избыток энергии в магический диапазон.

Военные инженеры продемонстрировали прототип. Массивное восьмицилиндровое сооружение на стенде величаво крутило маховик.

– По сравнению с верхним миром масса ограничений. С литра рабочего объема снимаем не более двадцати лошадиных сил мощности при двухстах оборотах в минуту. Но КПД уже заметно выше, чем у лучших паровых поршневых машин.

– А требовательность к топливу? – Артем вздрогнул от неизгладимых впечатлений, как его «Лада-Калина» чихала и кашляла от засора карбюратора после дешевых АЗС.

– Исключительно низкая, – гордо отрапортовал создатель. – Отлично крутится на низкосортном дизтопливе. А малая компрессия и небольшое число оборотов обеспечат значительный ресурс.

Окинув взглядом массивный агрегат, капитан уразумел, что для тепловозов и кораблей такой двигатель – самое то. Возможно, для тяжелой строительной техники и танков тоже сгодится. Автомобилям, особенно легковым, не повезло.

Авиаторы начали сборку предсерийного двухмоторного моноплана. По их планам на обкатку модели понадобится полгода, не более. К сожалению, ДВС в авиацию не попадет. Даже с весом котла, конденсатора и топки паровая машина обладает куда меньшей удельной массой на единицу мощности.