Текст книги "Узвитон"

Автор книги: Анатолий Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Наконец-то я достиг «Витькиного» подъезда. Поздоровался с местными бабулями на лавочке.

– Что пристают хулиганы?– обеспокоено поинтересовалась одна из них.

– Да, нет.– Успокоил я. – Рецепт на латинском хотели прочитать, а я по латински не очень…

– А мы уж хотели милицию вызывать! – подхватила другая бабуля. – Житья от этих бандитов нет, прохода ни кому не дают…

И тут вступила ещё бабуля про хулиганов, и всё это превратилось в шумный словесный базар. Я же под это дело шмыгнул в подъезд и был таков.

В тёмном, пахнущим «запахом многоэтажек» холле мне удалось нащупать оплавленную кнопку вызова лифта и осталось только дождаться его прибытия. Но прибытие всё откладывалось и откладывалось. Лампочки табло загорались и гасли, словно новогодняя гирлянда, но до первой цифры доходить отказывались. А пониматься на шестой этаж, ой, как не хотелось. Но видимо, мне на роду написано, постоянно не попадать в унисон со временем. Прождав, пять минут, насмотревшись на моргающие лампочки, я поплёлся по лестнице вверх. Лестница была серая и довольно грязная, особенно у мусоропровода. Тут и там, попадались яркие обёртки от конфет и шоколадок. С каждым шагом мои молодые мышцы ног уставали всё сильнее и сильнее. Каково же старикам подниматься, если лифт не работает? В районе третьего этажа мимо пронёсся лифт и, судя по звонким детским голосам, довольно загруженный. На четвёртом я почувствовал всю прелесть занятия спортивным подъёмом на высоту. На пятом я пожалел, что не дождался лифта. На шестом меня встретил Витёк.

– Ну, где тебя носит, я уже хотел звонить.

– Так у вас лифт постоянно занят, еле поднялся.

– А, это, наверное, детвора катается. Разберёмся. А сейчас главное ванну на лестничную клетку вытащить.

– Мне щас главное передохнуть.

– Потом передохнёшь. Главное ванна!

– Ну и приоритеты у тебя!

Мы прошли в, разорённую ремонтом, квартиру Усачёва.

– Здорово! Генаха!– улыбался Димка Барабанов.

– Здорово-здорово, давно не виделись.– Отсалютовал я.

– А это мой брат – Пётр Барабанов. – Представил своего родственника Дмитрий, он показался мне похожим на Диму, но ростом ниже сантиметров на пятнадцать и моложе года на два.

– Привет. – Сказал я и пожал руку Барабанову младшему.

– Ну, взяли брёвнышко! – скомандовал довольный Виктор.

Мы с трудом вытащили, тяжеленную чугунную ванну из крохотной ванной комнаты. Витька с Петром два раза прищемили себе пальцы, и мы сели передохнуть в коридоре. Советская чугунина стояла посередине и всем своим видом показывала, что уходить она никуда не собирается. И лучше её поставить на место и понапрасну не беспокоить. Ну, подумаешь, слегка пожелтела и кое-где отбилась эмаль. А новая лучше будет что ли? Сейчас всё китайское, всё тяп-ляп. А в Союзе делали обстоятельно, на века.

– Ну-ка, взяли! Ну-ка, дружно! – пытался подбодрить нас Витька, но уже с потухшим энтузиазмом.

И вот мы уже на лестничной клетке, правда, Витька уже с отдавленной ногой и Дима ободрал обе руки. Я пока единственный уцелевший и на правах менее пострадавшего, вызвал лифт. А в ответ – тишина. Проходит пять минут, потом десять. И тут поднимается сосед Усачёва и говорит:

– Зря ждёте, лифт сломался, да и ванна ваша в него всё равно не зайдёт. Я свою громадину по лестнице спускал.

– Незадача… – взгрустнул Витька, но не надолго. – Ну, по лестнице, так по лестнице! Поехали ребята!

Но лестница была узкая, ванна большая и вдобавок каждый раз на переходах её приходилось поднимать на руки. То и дело кто-нибудь из нас вскрикивал: «А! Ванна! Рука! А! Нога! Этот Барабанов, этот нехороший человек мне на ногу уронил ванну, падла!». И проклиная строителей с их узкими лестницами, мы упрямо ползли вниз. Сколько раз Витька кричал: «Всё бросаем! Перекур!», просто не сосчитать, да и не зачем. Ванна тяжелела с каждой секундой. И когда мы выталкали её наружу, она весила, наверное, целую тонну. Практически на четвереньках дотолкали её до лавочек и тяжело выдохнув, решили сделать серьёзную остановку. Покалеченные и усталые мы сидели на ванной и слушали трескотню «лавочных» бабулек, Димка молча курил.

– Ванну-то на дачу отвезли бы под воду! – говорила самая, «молодая» бабуля.

– Конечно, в ней и навоз замачивать можно. – Поддакивала другая бабушка.– И кресла из их делают.

– А ещё в металлолом её сдать можно.– Вставляла третья.

– Кресла мы, конечно, делать не будем.– Сам с собой разговаривал Усачёв.– А вот в «металл» сдать можно, но оно таво не стоит. Вес не соответствует, мизерному количеству денежных средств, вырученных за него.

– Ты не кури здесь, милок, а то дышать невозможно. – Перевела тему самая «молодая».

– Да! Ишь раскурился! – поддержала вторая.

– Спасу нет от энтих курильщиков! – продолжала третья.– Хоть бы людёв окружающих постеснялись! Курють и курють! Вон и девки туда же! Ни стыда, ни совести!

Это уже было обращено, к проходившей мимо Наташке Глазуновой с рыженькой подружкой, в одинаковых мини юбках. Обе они курили на ходу.

– Да, что вы такое говорите баба Люда! Мы не курим! Это мы комаров отгоняем, специальной смесью! – парировала, не останавливаясь, Наташа и рассмеялась в унисон с подругой.

– Ой,ой..ой! Комаров они гоняють!– сетовала баба Люда.– Я вот маме твоей расскажу, каких вы тут комаров по ночам гоняете!

А мы вчетвером, необращая внимания на словесные перипетии старушек, как зачарованные следили за подружками, пока они не скрылись за углом. Тут где-то заорали коты. И Виктор, выйдя из ступора, сказал:

– Да! Однако ванну желательно от подъезда к мусорной площадке оттащить!

– Может не надо.– Сделал робкую попытку отмазаться Дима.

– Надо, Дима! Надо! – улыбался Витя.

– Как не надо? – Подхватила баба Люда. – Во! Дают! А мы, что тут на вашу «красоту» любоваться будем!? Вы уж давайте оттаскивайте, оттаскивайте.

Наша команда дружно навалилась на «чудо» сантехники и, пройдя пару метров, так же дружно бросила это «чудо», и уселась на него.

– Говорил вам, выбросить её с балкона, вот и всё! – «Грузил» нас Дима. – И тащить осколки было бы легче!

– Ну, да. А если убило кого? – Отрезал Витя. – Вот на счёт тащить, это ты верно подметил.

– Иваныч, ты говорил, тебе ванна на огород нужна?– Обратился Усачёв к проходившему мимо мужчине пенсионного возраста. – Во! Забирай!

– Да не вопрос. – Подошёл седой пенсионер и начал осматривать ванну. – И слив есть с пробочкой, отлично! Беру!

– Ну, тогда мы её здесь оставим или как? – с надеждой заискивал Витька.

– Оставляйте. – На радость нам согласился Иваныч, отсчитав пару бумажных купюр. – Я щас сыну позвоню, он её на эвакуаторе заберёт.

– Тогда лады? – Улыбался мой друг. – Пойдём мужики, отметим это дело!

– Добро! – заключил Иваныч.

Мы воодушевлённо двинулись в недавно открывшеюся «Пятёрочку» неподалёку. Витька на радостях купил пива «Балтика», чипсов «Лэйс» и «Останкинские» пельмени. Я заодно купил нарезных батонов и «Фермерских» сосисок. Усачев, конечно, хотел купить весь магазин, о чём он незамедлительно сообщил симпатичной продавщице, но та, зевая, попросила для начала оплатить пробную партию продуктов. Витька пошарил в кошельке, сказал, что не хватает тридцати рублей, попросил меня добавить. И успокоил продавщицу, что ещё не вечер, сейчас он сходит, доллары поменяет и заберёт остальное. Продавщица утомлённая подобными «весельчаками», даже не улыбнулась, а занялась следующими «миллионерами-бизнесменами», стоявшими за нами.

На улице уже стемнело, и приятная свежесть майской ночи ласкала наши лица. В кустах надрывались соловьи и их трели заглушали наши голоса. Майские жуки пикировали с зелёных берёз, как истребители с пронзительным жужжанием пролетали мимо нас. Иногда на бреющем полёте, они касались наших голов и, заглохнув, вновь бешено ревели своими моторами-крыльями, как лётчики-асы устремлялись ввысь. А там, на высоте происходили основные воздушные баталии. Битва была не равная, сотни самоотверженных «майских» атаковали бездушные городские фонари, которые равнодушно освещали городские улицы. С разгону, врезаясь в яркие плафоны, жуки отлетали от них как мячики для пинг-понга, и всё же вновь и вновь поднимались, и шли на отчаянный таран. Некоторые из них, уже получив от фонарей по полной программе, устало кружили в свете их ламп, лишь слегка касаясь «светил». Иногда в их славные «боевые ряды» вливались огромные ночные бабочки бражники, которые своими крыльями создавали причудливые тени и, казалось, вот-вот погасят непобедимые фонари. Но яркие лампы продолжали гореть, а Дон-Кихоты-жуки, всё бросались на них как на ветряные мельницы. К тому же у фонарей были союзники в виде дворовых мальчишек, которые ловко сбивали слабых жуков и складывали их в спичечные коробки. Чудно это выглядело со стороны, казалось, ватага ребятишек гонялась за невидимыми призраками и пыталась поймать их кто курткой, кто сачком, а кто-то просто размахивал руками на бегу. В кустах вопили коты, своими криками они напоминали тревожные сирены, предупреждающие о воздушном налёте в военное время. Мы шли посреди этого безумного весеннего помешательства, как разведчики от одной линии фронта двора к другой, только вместо запаха пороха, нам дурманила голову душистая черёмуха. И от её дурмана встречные девушки становились привлекательней, и жизнь казалась слаще и упоительней. И с каждым вдохом этого эликсира, хотелось остаться под сенью какой-нибудь славной черёмухи, и дышать, дышать, наслаждаясь этим опьяняющим ароматом весны. Сидеть и слушать, как распускаются листья и бутоны, смотреть на небо, где под светом луны загораются и гаснут звёзды. Но приторный запах подъезда остудил наши горячие головы, а в квартире у Витьки, мы окончательно пришли в себя и начали готовить праздничный ужин.

Собственно ужин состоял из одного блюда – пельменей. Но это настолько универсальный продукт, что из него можно получить как первое, так и второе блюдо. Способов приготовления пельменей великое множество, и каждый день придумывается новый, тут всё зависит от вкуса и таланта стряпухи. Можно готовить в микроволновке, в духовке, на костре, в кастрюле на газовой плите, жарить, парить, заблудившиеся в лесу дачники съели пельмени сырыми. Мы не стали изощряться и отварили их в кастрюле, добавив, лука и конечно, немного соли. Десять минут и сытный ужин готов.

– Вот мы молодцы! – радовался Витя, улепётывая за обе щёки «Останкинские» пельмени.– Ванну освободили, теперь надо плитку отбить и выкинуть. И тогда ремонт пойдёт вширь!

– Да, дел ещё много! – одобрительно вставил Дима, запивая пельмени пивом «Балтика». – Ну, ничего глаза бояться, а руки делают. Тут главное не останавливаться, а потихонечку делать и делать. Торопиться не надо, спешка, сам знаешь до добра, не доводит.

– Ну, да. – Согласился Петя. – Взять хотя бы моего соседа, начал он как ты ремонт в ванной делать. Пригласил узбеков.

– И..– вставил Витька, на миг, прекратив поглощать пельмени и пиво, и в глазах у него промелькнул ужас предстоящего ремонта.

– Ну и сделали всё чин-чинарём, знаешь, там плитку итальянскую положили, пол с подогревом, зеркала, подсветка со всех сторон, одним словом красота! – Пётр закрыл глаза, глотая мелкими глотками светлое пиво. – И главное всё быстро так, за неделю управились.

– Ну и … – холодея от ужаса, вникал Усачёв.

– Заказал ванну новую, классную такую с ручками, с завитушками, белая-белая такая, сам её в подъезде видел. В темноте аж светиться, я ещё удивился: «Во! Цвет, какой и свет включать не надо!».

– И чево? – переживал Витя.

– Ну, чево. Стали ванну заносить. А она в двери не проходит.– Петя поперчил пельмени и продолжал жевать. – Оказалось, они спешили, померили старый дверной проём, а двери поставили новые с другим косяком.

– Ну. – Выдавил Витя и выпил пива.

– А проём новый меньше на три сантиметра! Вот тебе и ну!– заключил Пётр. – А ванну выбрали тютелька в тютельку, чтобы в старый косяк зашла. А в новый– то она не входит. Вот такие дела. А всё спешка, да шебутнёшь.

– А ванну, что так в подъезде и оставили? – удивлялся Витя.

– Зачем в подъезде. Косяк вместе с дверью сняли и ванну затащили. Потом узбеки по новой дверь устанавливали и отделывали всё. Ещё с соседа хотели дополнительно денег содрать, но он сказал: «Ваш косяк, я вам и так сполна заплатил». Петр задумчиво жевал пельмени. – А, может, и доплатил, кто его знает?

– Да, ладно. – Вставил Дима. – Витька сам всё сделает, и никаких узбеков звать не будет. Да Виктор?

– Не знаю. Как пойдёт.– грустно резюмировал Усачёв.

– Петруха, любишь ты тоску на людей нагонять.– продолжал Барабанов старший.– Вот и Витёк загрустил.

– Да не загрустил я.– Оправдывался Витька. – Просто, как подумаешь, сколько всего нужно сделать и ничего не упустить, то голова кругом идёт. Конечно, тут не мудрено, что-то перепутать или просчитаться. Только потом иногда исправить сложнее, чем заново сделать.

– Вот тут главное следовать старинной русской пословице: «Семь раз отмерь – один раз отрежь!» – заключил Барабанов младший. – Это теперь твой жизненный принцип. А ремонт можно только остановить, закончить его невозможно.

– Ну, спасибо! Успокоил! – вставил Барабанов – старший. – А то, мы без тебя не знали!

– Давайте ещё по пиву, а то после этих погрузочно-загрузочных работ во рту пересохло! – разрядил обстановку я. – А пиво здорово удаляет жажду, особенно холодное! Ты Дим холодильник-то открой!? И доставай напиток пенной!

– Да, пожалуйста! Не вопрос! – сказал Дмитрий и достал холодную полутора литровую бутыль. – Пейте на здоровье!

– Пейте пиво пенное, и брюхо будет здоровенное! – сказал Петр, восторженно глядя на разливающееся в кружки пиво.

– Древнейший, между прочим, напиток. – Начал свой исторический экскурс я. – Известен с эпохи неолита, некоторые считают, что выращивание зерна началось не ради хлеба, а именно из-за пива.

– Ты не умничай. – Осудил меня Барабанов – старший. – А по порядку, неолит это что?

– Резонно. – Заметил я. – Неолит – новокаменный век, шёл сразу за каменным, где-то девять с половиной тысяч лет до нашей эры. Камни в это время древние люди шлифовали лучше, чем в каменным. Ну, а за ним наступил медный век и бронзовый. Устраивает тебя такое объяснение?

– Ну, теперь пояснее конечно! – заедал древний напиток, пельменями Дима. – Хотя туману ещё много.

– Так! Сейчас конкретно. – Прихлебнул пива я. – Точные свидетельства варки пива появились у шумеров около 3000 лет до нашей эры.

– У шумеров? – не удивился Витя. – Ну, тогда понятно! А я то думал! А шумеров всё ясно! Так бы сразу и сказал.

– Да у шумеров. – Я продолжал. – Это культура Древне Месопотамии. В это же время начали варить пиво и египтяне, а от них страсть к пиву переняли и евреи.

– Ну, раз евреи пиво пьют пять тысяч лет, значит напиток хороший! – радовался Пётр, разглядывая пузырьки в прозрачной кружке. – Эти плохое пить не будут.

– Ну, да. – Пришлось согласиться мне. – А китайцы вообще пиво из риса начали варить.

– Эти из чего хочешь, сварят, лишь бы продать. – Подтвердил Дима. – И не пиво это вовсе, а пивной газированный напиток.

– А в средние века пиво считалось полезным напитком, как для взрослых, так и для детей. Естественно, это было пиво натурального брожения. Вы, наверное, читали «Лавку древностей» Диккенса?

– Конечно! – успокоил меня Витька. – Наша с Барабановыми настольная книга.

– Так вот, там дети пиво пьют, и это в то время считалось нормальным явлением. А всё потому, что пиво продукт кипячения и там меньше болезнетворных бактерий, чем в тогдашней питьевой воде. А в Германии и сейчас называют пиво «жидким хлебом», благодаря высокому содержанию калорий. В общем, пиво есть продукт мирового значения и распространение его повсеместно не только из-за содержащихся в нём витамин и калорий, но и из-за дешевизны и простоты приготовления. Да и, кстати, о женщинах, египтяне, когда строили пирамиды, рабочим обязательно давали пенного, для восстановления сил и работоспособности.

– Значит не зря, мы пива купили! – допил кружку Дима. – Завтра на работу!

– Скорей бы утро, да на работу! – грустно выпалил Пётр.

– И не говори. – Запил пенным Виктор. – А я смотрю, пельмени у нас кончились, а пиво осталось. Так и холодильник пустой.

– Ген? Ты вроде сосиски покупал? – с надеждой вглядывался в мои глаза Дима. – Ты для себя, их покупал или как?

– Ну, раз пошла такая пьянка – режь последний огурец! – одобрил отварку сосисок я.

– Цэ дило! – похвалил меня Усачев и, очистив сосиски от плёнки, бросил их в кипящую воду.

Мы сидели и слушали, как булькали сосиски в кастрюле. На душе было хорошо-хорошо, ушли куда-то в даль все житейские проблемы и передряги. В животе сытно плавали пельмени в пиве, и ждали плотного подкрепления в виде «Фермерских сосисок», от этого становилось ещё теплее и уютнее. Начинало медленно клонить ко сну. Я посмотрел на часы, было одиннадцать вечера. Так, что можно ещё посидеть, тем более компания никуда не торопилась, да и спешить было некуда, все жили неподалёку. Вечер был по-домашнему уютным и невероятно томным. Мы релаксировали и набирались сил после трудового дня. Всё-таки не зря в Союзе существовали кухонные посиделки, где как не на кухне можно поделиться сокровенным и самым ценным. И от этого душевного «стриптиза» страдали в первую очередь самые правдивые и откровенные. Конечно, они выражали общее мнение и все его безоговорочно поддерживали и, безусловно, соглашались, кто словами, а кто молчанием. Но кто вчера молчаливо соглашался, наутро строчил анонимку, во всех красках описывая вчерашние откровения правдорубов. И наследующий вечер ничего не понимающий любитель правды, встречал у себя дома людей в штатском с красивыми удостоверениями. Слава богу, это время прошло и можно «молоть» всё что хочешь. Но осадок как говориться остался и у теперешних россиян, уже на генетическом уровне сформировалась защита от выплеска правды. Поэтому сейчас людям проще соврать, отругать кого-нибудь, так для отчётности. Но сказать правду, нет уж, на-ка выкуси! Вот раньше всё было понятно, какая она, правда. Выходила коммунистическая газета «Правда» и там чёрным по белому написано, что нужно говорить, о чём спорить, ну и как правильно думать. И всё! Проблема формирования общественного мнения и общих тенденций развития мысли решена. Человеку не надо было, и думать, за него думала партия. А сейчас? Кто за нас думает? Тефаль! Или как там её – О! Икея. Бред. Да человеку сегодня трудно разобраться, что говорить, во что верить. Конечно, есть масса религий и религиозных книг, где подробно описано, что нужно делать и во что верить, но к этому нужно ещё прийти. И путь туда иногда очень не прост, и прямо скажем, не все туда приходят, но хотят, конечно, все, как говориться: «Не бывает атеистов в окопах под огнём!». Человеку нужно во что-то верить, без веры – он ничто. И не важно Иисус это или Аллах или просто светлое будущее, нужна идея, за которую и умереть не жалко. А так человек пустое животное. В современном обществе потребителей людям подсовывают материальные ценности, так проще деньги вот они, их можно пощупать, купить какие-то ненужные вещи. Веру, ни увидеть, ни потрогать нельзя. И польза от неё где-то там далеко, а деньги вот они красивенькие, разноцветные купюры на них все, что хочешь можно купить. Даже друга или жену, но какой толк от такого друга или жены, ведь при первой же вашей неудаче, эти так называемые «друзья» или «жены», уйдут к более богатому, ни на секунду не раздумывая или пожалев. Всё кажется запутанным и трудно молодому человеку самому разобраться, как жить, что говорить, ведь одному можно что-то сказать, а другому лучше не стоит. Этим и удивительна жизнь, что нам с рождения даются все ключи от этого сложного ребуса под названием жизнь. А как использовать эти «ключи», тут каждый решает сам. Кто-то использует свои таланты для продвижения по службе, делает карьеру. А кто-то просто обзаводиться кучей знакомых и просто наслаждается общением. Есть люди, просто отрешившиеся от всего и им хорошо в своём одиночестве. Иногда молчание– золото. Слава богу, есть книги, а это мысли и идеи реального человека, который жил, страдал на этой земле. И каждая книга нам даёт опыт и знания этого человека, читая, мы как бы общаемся с человеком, который жил сотни лет до нас. И вроде столько лет прошло, а общение идёт тет-а-тет. Мы понимаем автора, ведь он такой же человек, только разум его застыл в буквах и фразах написанных давным-давно. Но опыт и способность выражать свои мысли и чувства, может помочь нам и сегодня. Ошибки, совершенные сотни лет назад, можно не повторять сейчас, если ты уже был предупрежден о грядущей неудачи своим предшественником. О! Книги – великое изобретение человечества, оно дало возможность общаться между собой Древним мыслителям и алхимикам средневековья, македонцам и египтянам, мужчинам и женщинам разных вероисповеданий и возрастов. За каждой буквой и строчкой мы видим мысли и чувства автора, сопереживаем, а иногда негодуем и не соглашаемся с ним. Но конечно живое общения, книга заменить не может. Ведь мы не видим живой реакции автора, что выражают его глаза, какие эмоции захлёстывают его, краснеет он или улыбается, громко смеётся или тихо, внятна его речь или он заикается. Человек должен общаться, так он утверждается в обществе, чувствуя поддержку друзей или негатив недругов, без поражений, не бывает и побед. И на кухне с друзьями в обстановке полного комфорта лучше понимаешь значение и смысл жизни, такой простой когда ты вместе с кем-то и такой сложной, когда ты один. Вместе можно решить любую проблему, непосильную одному. А проблем у любого человека в жизни хватает, если он конечно не монах затворник.

– Зарплата, конечно у нас ни на что не годная. – Бухтел Димка Барабанов. – Я Петровичу говорю: « Когда зарплату прибавлять будут? Цены растут, а у нас зарплаты падают?». А он только руками машет.

– Да уж! – согласился я. – Лишняя копеечка никогда не помешает, тем более в наше кризисное время.

– Достал он уже! – не унимался Дима. – Зарплата крохотная, а он ещё карандашиком пару тыщёнок припишет и отдай ему дань. Видите ли, он лишнее закрыл на меня. Так ты не закрывай, покажи мою реальную зарплату, а то по бумагам я хорошие деньги имею, а на деле пшик.

– А что ты хочешь – начальство! – вставил его брат Пётр. – Он – начальник, ты – дурак! Ты – начальник, он – дурак!

– Я понимаю, что это система и не он это придумал. – Успокаивал сам себя Барабанов. – Но надо, что-то менять, заканчивать с этими пережитками, с этими «чёрными зарплатами» и «мёртвыми душами». А то по бумагам одно, а на деле совсем другое. Хочется по-честному, по-справедливому.

– Не, ну это было уже! – улыбался я.– Это мы уже при Советской власти проходили и, что из этого вышло? Мы в России живём, а как в России, ещё Карамзин писал – воруют. И если здесь начать справедливую жизнь, сразу же начинается хаос и неразбериха. Чиновники теряются, как это не воровать? А, что делать? Жить на зарплату? А как? И всё! Весь жизненный уклад рушится, и толку никакого. А хуже всего приходится в первую очередь простому народу. Ведь чиновникам и богачам, что они пересели с места на место, и дальше кровь соси или уехал за границу и был таков. А людям приходиться жить здесь, не смотря ни на что. Кризис не кризис, жить всё равно надо. И тут каждый выкручивается, как может, кто на двух работах пашет, кто-то на трёх. Некоторые кидаются с головой в российский бизнес и в этом есть свой резон, если есть предпринимательская жилка. Так, что хочешь, Дима по-честному, по-справедливому – становись частным предпринимателем и будешь сам себе начальник.

– Ну, ты загнул предпринимателем. – Обиделся Дима. – Тут нужна идея или план хотя бы, да и везение. Крутиться надо, особенно первое время. А там ещё неизвестно куда кривая выведет, может к прибыли, а может к банкротству. Сколько знакомых у меня начинали торговать, а сейчас почти никто этим не занимается. Хлопотно и прибыли нет. А у Тимофеева бабуля торгует разными тряпками и горя не знает. Колян говорит, зарабатывает хорошо, всегда с деньгами. Кстати машину он тебе продал?

– Почти, осталось только деньги отдать и машину забрать. – Сказал я, глядя на аппетитную груду сосисок, которую наложил Виктор из горячей кастрюли.

– Давай, налетайте! – весело подбодрил он. – Кому кетчупа? Кому горчицы? Это вы сами разбирайтесь по вкусу.

Горячие, дымящиеся сосиски наполнили кухню волшебным запахом вкусности, и гора быстро исчезла, разобранная по тарелкам. В компании аппетит всегда волчий и люди, глядя друг на друга, уплетают съестное с двойной скоростью. А тут ещё и пиво способствовало быстрому исчезновению фермерских продуктов, как по мановению волшебной палочки Копперфильда. И конечно за разговорами вместе с продуктами незаметно пролетает и время.

– А чё ты, кстати привязался к тимофеевской пятёрочке? – продолжал Дима, прихлёбывая пиво с сосисками. – Бери у меня «копеечку», вещь, проверенная годами.

– Да я не спорю нормальная «тачка». – Вкушал сосиски с кетчупом я. – Но хочется, что-то поновее и чтоб в глаза не бросалась.

– А что у меня «копейка» в глаза бросается?

– Ну, цвет у неё больно уж светлый – белый. Да и дымит она у тебя довольно прилично. А ты, кстати, сколько хочешь за неё?

– Масло она конечно «ест» немного, но зато ничего не стучит, не гремит, да и хочу всего-то тридцать пять тысяч!

– Во! И цена у тебя довольно кусачая.

– А Тимофеев, за сколько свою толкает?

– За двадцать.

– Так у него пороги гнилые.

– Есть дыры кое-где, зато цвет неброский – зелёный.

– Ладно, уговорил, давай за тридцать отдам.

– Не и не уговаривай даже, двадцать и точка!

– За двадцать больно дёшево.

– Да я тебя и не заставляю продавать, катайся на здоровье.

– Ну, так-то да.

– Вообще-то, если честно, пятёрочка у него так себе, но движок тянет, будь здоров, редко такие попадаются. Поэтому я и запал на неё. Ну и цена конечно!

– Да цена у неё реальная.

– Вот видишь и ты со мной согласен, так что берём «пятёрочку» и баста!

– Не ты давай лучше у меня ИЖ бери. – Вступил в разговор, насытившийся Витька. – Вот это дело, а то ваши эти «тазики» баловство одно. Тут как дал гари, как полетел, только пыль столбом.

– Не Вить ты же знаешь, я не поклонник двухколёсных. Страшновато на них, при нынешнем движении, не то, что раньше.

– Так это дело привычки, сначала страшно, а потом втянешься и будешь между полос летать.– Заговорнически подмигивал Витька.

– А сам-то чё не ездишь? – спросил Барабанов старший.

– Да когда мне ездить, то ремонт, то огород. – Грустно вздохнул Усачёв. – Вот и стоит, пылиться, новенький мотоцикл с коляской, между прочим.

– Ну и возил бы в коляске картошку, да редиску. – Ратовал Дмитрий. – И пылиться ему некогда было бы.

– Да, что ты понимаешь в огородах. – Отбивался счастливый обладатель мотоцикла ИЖ. – А ежели дождь? А?

– Целлофаном укрой.

– А ветер?

– Скотчем обмотай.

– Картошка «задохнёться» и всё не спорь со мной. – Отрезал Виктор. – Всё равно ты ничего не понимаешь в огородничестве и мотоциклах.

– А мотоцикл «вещь» конечно. – жмурился Витя от удовольствия и от пива. – Новенький, весь блестит. Я бы его тыщь за пятьдесят продал, наверное.

– За сколько? – поперхнулся пивом старший Барабанов. – Ты чё спятил что ли?

– Ничего я не спятил. Это же не мотоцикл, а мечта. Ты кстати «гонщик серебряной мечты» смотрел?

– Не а! – Прихлебнул пива Дима.

– Ну, о чём с тобою говорить? – Досадовал Витя. – Ты не романтик.

– Да уж, романтизму сейчас нет. – Посочувствовал я. – Вот раньше люди пешком ходили и на лошадях, а сейчас на самолётах и ракетах летают.

– Да ну, вас! – Обиделся Витька. – Ничего вы не понимаете в мотоциклах. – Вот москвичи мотоциклы любят, по «пробочкам» там, по дворам гонять. Там же у них всё перегорожено, а на мотике, раз и проехал. Мотоцикл универсальная вещь.

– Ну, вот и продашь москвичам. – Заключил Дима.

– И продам. Там люди в технике разбираются.

– Москвичи машинами заелись им чего-нибудь, такого этакого подавай. – Закрыл тему я. – А нам и машины пока в диковинку.

– Не, ну машина гораздо удобнее, чем мотоцикл. – Подтвердил Дима. – Особенно это понимаешь в дождь или зимой, когда на улице мороз, а ты печечку прибавил пошибче в салоне и никакая вьюга тебе нестрашна.

– Да с этим и я согласен.– Подтвердил Витя.– Что есть, то есть.

– И с девушкой на природу удобней выезжать. – Жёг калёным железом Дима. – Укрыться от посторонних глаз завсегда удобно. Особенно если машина затонирована, да ещё и «универсал». Ты, кстати, чё «универсал» не захотел брать? А? Ген?

– Я бы взял, да кто мне его продаст? Тут уж особенно выбирать не из чего.

– Подожди, может ещё подвернётся. – неунимался Барабанов-старший.

– Пока буду ждать и «пятёрочка» уйдёт. А меня в ней всё устраивает, особенно цена. Короче, всё решено. А с девушкой и в седане можно укрыться при желании.

– Да, была бы девушка. – Подтвердил Усачёв.

– Точно. – Сказал Дима.

– Так выпьем же, за прекрасных дам! – поднял кружку пива Пётр.– И кстати, о женщинах, мне пора, пойду к подруге забегу.

– Ну, начинается. – Пожурил Петра Дима. – Первый пошёл, а за ним и все остальные по прекрасным дамам разбегутся.

– Не мы не разбежимся. – успокоил Диму Усачёв. – Мне к моей поздно, а Генке не к кому. Так, что будь спок.

– Да, ну ладно посидим ещё. – Успокоился Дима.– Хотя и поздно уже.

Часы в это время неумолимо приближались к двенадцати.

– Всем пока! – вставая из-за стола, сказал Пётр и ушёл в коридор обуваться.

Витька вышел за ним следом, чтобы закрыть дверь. Через секунду он вернулся.

– Ну-с! Продолжаем разговор! – бодро сказал Витя и подлил всем пива.

– Эх! Да! Хорошо сидим! – сказал, лакая, пиво Дима.– Скорее бы утро, да на работу!

– Да ахтись ты! – улыбнулся Витя. – Успеешь ещё на свою работу. Тем более на нашу, где каждый день одно и тоже. Заготовки, детали и прочая, дребедень.

– Ну, а что ты хочешь? – поддерживал разговор я. – Вся наша жизнь состоит из рутины, бесконечной череды повторяющихся дней. Так устроен наш мир, ведь и Земля просто крутиться вокруг Солнца. И это повторяется уже пять миллиардов лет. И в этой цепочке дней нам дана возможность, что-то изменить в лучшею сторону, самим стать лучше. Вы смотрели фильм «День сурка»?

– С Биллом Мюрэейем? – вопросом на вопрос, ответил Усачёв. – Конечно, его часто показывают, особенно второго февраля.

– Помните, что он проживал один и тот же день, пока сам не исправился, и не стал добрым и отзывчивым парнем. – Напомнил я друзьям краткое содержание картины. – Так и нам жизнь дана для того, чтобы стать лучше и сделать её лучше для других. Не всегда правда это получается, но надо стараться, хоть это и не просто.