355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анатолий Бурак » Отдел Химер (СИ) » Текст книги (страница 14)
Отдел Химер (СИ)
  • Текст добавлен: 6 января 2022, 06:32

Текст книги "Отдел Химер (СИ)"


Автор книги: Анатолий Бурак



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Осторожно прикрыв за собой дверь, вышел в коридор и отправился устанавливать оставшиеся жучки. Больше всего пришлось на долю туалета, так как там имелся своеобразный предбанник с умывальником и электросушилкой для рук. Да в каждую кабинку по штуке. Хорошо хоть Майя дежурит ночью, когда подопечный дома, а то пришлось бы бедняжке ежедневно наблюдать столь интимные картины…

Закончив, набрал номер напарницы и поинтересовался:

– Как видимость?

– Нормально, – ответила она и не удержалась, чтобы не съязвить: – Никогда не думала, что ты из тех, кто пишет в мужских туалетах. Увлекаешься мальчиками?

– Да пойми ты, – стал оправдываться я, – если и станут его мочить, то вряд ли будут делать это на людях. А сортир – одно из наиболее подходящих мест.

– Да любое место может стать роковым, – возразила она. – Если уж захотят убрать – то сделают это обязательно.

– Так что ж мне, стать его тенью? – расстроился я.

– Спать иди, – отрезала Майя. – А то полночи прошло, а ты шляешься неизвестно где. А завтра опять явишься вареный.

В сердцах плюнув на пол, я пристроил последний датчик, открыл окно в коридоре и медленно спланировал вниз.

Снова шагая по темным улицам, на этот раз в сторону дома, размышлял о том, что делать. И не придумал ничего лучше, чем попытаться подружиться с Олегом Васильевичем. Благо особых трудностей в этом не видел. Будучи человеком увлеченным, он волей-неволей должен обрадоваться, встретив родственную душу. Я тяжко вздохнул, поскольку об обитателях НЛО знал лишь то, что они «зеленые», и для того, чтобы сойти для Олега Васильевича за своего, мне предстояло основательно забить голову всякой чушью. Однако, решив, что непосредственный контакт гораздо продуктивнее скучного сидения в служебном фургоне, я настроился если и не стать экспертом в этой области, то хотя бы поверхностно ознакомиться с предметом.

До утра было далеко, и потому, придя домой и включив комп, я скачал отправленные на почтовый ящик файлы и принялся читать. Подборка, сделанная Олегом Васильевичем с большой, как мне показалось, натяжкой, тем не менее была довольно интересной. Материалы, собранные энтузиастом, достаточно обширны, так что приведу лишь некоторые из них.

«Дорога в никуда» – названный так жителями города Альбукерке в американском штате Нью-Мексико короткий участок автострады уходит к горному массиву. Этот пятнадцатикилометровый отрезок шоссе, заканчивающийся тупиком, построен специально для туристов, желающих полюбоваться пустынными пейзажами. Но местные жители стараются держаться от этой автострады как можно дальше. Ходят устойчивые легенды, что дорога «проглатывает» людей и автомобили. В газетах проскочило сообщение, что за короткий период в тысяча девятьсот девяносто седьмом году на нем бесследно исчезли семнадцать человек. Они уехали и не вернулись, хотя свернуть там совершенно некуда. Тщательное расследование ни к чему не привело. Местная полиция отрицает возможность существования в этом районе какой-либо преступной группы, убивающей людей. Всё это породило слухи о сухопутном «Бермудском треугольнике».

А у меня в свою очередь возник вопрос: стали бы прагматичные янки строить просто так шоссе, не приносящее ощутимой выгоды? Не являясь великим знатоком, осмелюсь утверждать, что нет…

Далее шли сведения об острове Булаван, или «Острове-убийце». Один из небольших по размерам – три на пять километров – тропических островов в море Банда, принадлежащих Индонезии, о котором сложено множество мифов и легенд, говорящих о том, что сей клочок суши мстит всем, кто пытался разгадать его тайны. Одним из первых европейцев, побывших здесь, стал голландский летчик Вилли Ван дер Хааге, во время Второй мировой войны сбитый над морем японским асом и подобранный спустя три с лишним года австралийским эсминцем. В марте тысяча девятьсот девяносто третьего года его обезображенный труп обнаружили в собственном доме в Сиэтле, причем мотив и причину убийства так и не выяснили.

Смерть побывавших на Булаване, как правило, наступала при загадочных обстоятельствах. Некоторые, правда, пытаются связать их с мифическими пиратскими сокровищами, но, по мнению Олега Васильевича, случаи отлично укладываются в его теорию «вмешательства в земные дела».

Еще один остров – Барсакельмес, в переводе с казахского «Пойдешь – не вернешься» – аномальное место, находящийся в северо-западной части Аральского моря. Побольше Булавана – двенадцать на двадцать семь километров – он постоянно растет вследствие обмеления. О нем сложено огромное количество легенд и преданий, в которых говорится о странных и малопонятных происшествиях, связанных с изменением нормального хода физического Времени. Местные жители утверждают, что в прошлых веках беглецы, отсидевшись на острове всего несколько лет, попадали к своим постаревшим родным спустя… десятилетия. Целые семьи бесследно исчезали, и одной из причин их гибели казахи считают появление на Барсакельмесе… доисторического(!) летающего ящера (зуб от свежего скелета ящера прилагается к их многочисленным байкам). Пропадали здесь и современные экспедиции. В одной из них люди, отойдя от берега, прогулялись всего полчаса в «белом тумане», а вернувшись – с удивлением узнали, что отсутствовали… сутки!

Биологические часы подсказывали мне, что скоро рассвет, – стало клонить ко сну. Представив тяготы дневного бдения, литры кофе и бухающее подобно молоту сердце, я совсем уж собрался выключить комп, но, не удержавшись, заглянул в еще один файл.

Череповецкие болота – возможная аномальная зона, местность в Вологодской области, где наблюдаются многочисленные странные явления. По рассказам местных жителей, в близлежащих населенных пунктах отмечается большое количество странных самоубийств…

ГЛАВА 28

Едва Игорек скрылся из виду, я сварила кофе и уставилась в монитор. Семейство младшего научного сотрудника готовилось ко сну. Миловидная тридцатилетняя женщина убаюкивала малышку, а фигурант, как обычно, проводил время, уткнувшись в монитор. Я невольно рассмеялась, настолько он напомнил мне Игоря. С той лишь разницей, что человек, с которым делила постель я, посвящал этому занятию предрассветные часы.

Нет, я ничего не хочу сказать, и как любовник Игорек выше всяких похвал. Но, как любая женщина, норовлю перегнуть палку и в глубине души надеюсь, что займу все его помыслы. Хорошо хоть мне хватало сообразительности не высказывать претензии вслух. Ибо сколь бы ручным и преданным ни был ваш мужчина, не искушайте судьбу, пытаясь отобрать у него любимую игрушку. К слову, эту проблему мы разрешили довольно просто, купив второй компьютер. Да и не так уж много времени Игорь уделял Интернету и прочей чуши.

Загнанные в рамки ночной жизни, мы, вольно или невольно, как бы укоротили свое существование наполовину. И хотя – теоретически – могли жить вечно, подобное ограничение порой действовало подавляюще.

То, что на нас вышли представители закона, положив конец относительно спокойному существованию, меня не сильно расстроило. Хотя не без этого. Но, если честно, в глубине души я была готова к чему-то подобному. Потому и запасной выход через вентиляционную шахту оборудовала. Жаль, конечно, было терять уютное гнездышко, которое едва-едва начала ощущать домом, но необратима только смерть, а ее-то мы сумели избежать. И это главное.

В первое время я довольно часто вспоминала события того утра. И так и не пришла к однозначному выводу, смогла ли бы я разрешить ситуацию своими силами. Без помощи Асмодея. Скорее всего, нет. То есть со спецназом я бы справилась играючи, но вот спасти Игоря вряд ли бы удалось. Так же, как и скрыться от дальнейших наездов. Вмешательство Старика дало нам столь необходимую фору, пусть небольшой, но всё же запас времени, позволивший вернуть моего тогда еще секретаря из состояния клинической смерти.

Тело вдруг объяла непроизвольная дрожь, и я явственно ощутила, как оно покрывается пупырышками. Подобно бессмертным из сериала про Горца, каждый раз при появлении Старика я испытывала очень странные ощущения. Их нельзя назвать неприятными, поскольку к любой неприятности можно привыкнуть. Это же было сродни первобытному ужасу, заставлявшему меня втягивать голову в плечи и искать спасения.

– Как дела? – Похожий на иерихонские трубы, его голос, казалось, заставит лопаться стекла.

– Работаем, – сдерживая трепет, ответила я.

– Вот решил проверить, как у вас дела, – принялся оправдываться он.

– Нормально. За время дежурства Игоря ничего необычного не произошло.

– Прекрасно. – Мне показалось, что в том месте, где колебались искаженные контуры его лица, проступила улыбка. – Если что, вы знаете, что делать.

Он исчез столь же внезапно, как и появился, но я почувствовала себя так, словно с плеч свалилась гора. Что же он такое, в конце концов? Много раз порываясь задать вопрос, я постоянно удерживалась, ограничиваясь догадками. Были они невеселыми и безрадостными и сводились к тому, что это и есть один из пресловутых охотников на таких, как мы. Гемоглобинозависимых. Иначе откуда ощущение паники, возникающее при каждом его появлении? Притом что ни один из нормальных Асмодея не видит, можно сказать, в упор.

Как-то он обронил фразу, что когда-то был самым обычным человеком. Таким же, как в свое время мы с Игорем. В тот момент меня охватило жуткое любопытство, но, полагая, что не получу ответа и одновременно боясь узнать правду, я промолчала. Комментарии, как говорится, излишни. Анатоль Франс говорил: «Не прикасайтесь к идолам, их позолота остается у вас на пальцах». Не то чтобы Асмодей в одночасье стал моим кумиром… но и чувства вызывал далеко не однозначные.

Как-то во время одной из наших немногочисленных совместных операций он спросил, как мне удалось совершить метаморфозу. Не желая изображать из себя Бог весть что, я рассказала правду. На что он в задумчивости ответил странной фразой:

– Должно быть, когда-то люди имели о таких вещах более обширное представление, которое с течением времени подверглось искажениям. Если взять, к примеру, молитву как средство напрямую обратиться к некоему Высшему существу, то выяснится характерная закономерность. Ведь делать это так, как этому учат сегодня, – примерно то же самое, что твердить физическую формулу, не имея понятия о смысле и значении составляющих ее элементов. К примеру, детвора, повторяя за взрослыми, бездумно поет какую-нибудь печальную песенку, не догадываясь, какие события лежат в ее основе. Так и наша повседневная жизнь полным-полна подобных иррациональностей. И молитва – одна из них.

Наверное, давным-давно кто-то знал, как нужно молиться, и пытался научить этому других. Суть же смогли постичь немногие. Остальные усвоили только слова, которые, естественно, менялись с течением времени. Постепенно техника оказалась утраченной, но на протяжении веков время от времени ее случайно открывали вновь. Лишь изредка прозорливому гению удавалось убедить остальных в том, что старый испытанный способ не вполне верен. Вот так вот, девочка. Древнего проверенного средства зачастую недостаточно или же большинство попросту плохо подготовлено, и потому из сотен тысяч попыток обратить на себя внимание высших сил это удается единицам.

Старик, одним словом. Ибо мы с Игорем, хоть и затевали порой разговоры на эту тему, так глубоко не копали.

Кстати, в отличие от мальчишки, бредящего битвами и эверестами поверженных противников, мне больше всего запомнилась наша операция, не повлекшая за собой ни одной жертвы. И даже наоборот. Тогда я впервые увидела, что собой представляет таинственная сущность, представившаяся Асмодеем и являвшаяся нашим непосредственным начальством.

Согласно книге Иисуса Навина, ханаанский город Иерихон был разрушен, когда армия Иисуса Навина пришла к его стенам и в течение семи дней священники обходили Иерихон с Ковчегом Завета, оглашая окрестности звуками труб. Стены осажденного города чудесным образом пали, и Иисус Навин и бывшие с ним одержали победу над хананеями и взяли город.

По крайней мере, так гласит предание. Однако археологи, изучавшие в Израиле руины Иерихона, находящиеся недалеко от Иерусалима, пришли к несколько иному заключению. Они установили, что Иерихон уничтожило сильное землетрясение, произошедшее вследствие геологического разлома, проходящего под долиной Иордана. К тому же город превратился в руины за полторы сотни лет до указываемой в Библии даты.

Итак, современная точка зрения значительно расходится с сакральным толкованием в интерпретации одних и тех же фактов. Но если в библейском случае деяние природы приписывали себе люди, то в нашем конкретном эпизоде всё оказалось с точностью до наоборот. В одном из промышленных горнодобывающих районов некогда братской и социалистической республики, а теперь взявшей собственный курс в мире свободного предпринимательства суверенной страны произошла катастрофа. Добывающие полезные ископаемые из земных недр люди вгрызались в твердь подобно кротам. Пробивая штреки всё глубже, они использовали более передовые методы, связанные с применением взрывчатки, и зачастую пренебрегая техникой безопасности. И хотя формально уже больше десятка лет являлись вполне самостоятельным государством, избавившимся от «гнета», они забыли оставить в прошлом такое сладкое и дарящее призрак надежды русское слово «авось».

Многие приписывают это делу случая. Но, как сказал в тот раз Старик: «Всё закономерно». И, не произойди несчастья сейчас, оно неминуемо случилось бы в следующем году. Или немного позже. Ибо всякий нормальный промышленник, прежде чем разрабатывать недра, ведет разведку. Тщательно изучает пустоты, наполненные природным газом, который, как известно, взрывоопасен. И, извините, имеет развитую службу, подобную российским отрядам МЧС или американской службе спасения.

Эти же, прости Господи… предприниматели, стремясь нахапать побольше, пренебрегали элементарными, азбучными мерами. За что в итоге и поплатились. Вернее, отдуваться-то пришлось простым, ни в чем не повинным людям. А отцы города с умным видом рассуждали о природной катастрофе, легшей тяжким бременем на их и без того изнывающие под непосильной ношей плечи.

Да бог с ними, с уродами. Асмодей, предварительно позвонив, ждал у подъезда, и мы помчались в аэропорт. Во время полета он кратко обрисовал ситуацию, и была она, мягко говоря, не очень.

Вследствие возникшего землетрясения оборваны электрические провода. Часть зданий небольшого промышленного городка оказались разрушенными. Некоторые дома полностью проваливались под землю, не говоря о двух десятках машин, без следа исчезнувших в разломах. Местность напоминала военный лагерь, да в сущности так оно и было. Армия и полиция обеспечивала хоть какой-то порядок, пресекая попытки мародерства. В поле возник палаточный городок, работали походные армейские кухни. Тут и там слышались стоны раненых, плакали маленькие дети.

Но нас безрадостная картина интересовала мало. И не потому, что души наши черствы, а сердца холодны. Просто, прибыв сюда, мы преследовали иную цель. А именно – спасение заваленных под землей трех десятков человек. По счастью, у одного из инженеров работал мобильник, и пока не села батарейка, Асмодей сумел запеленговать местоположение группы потерпевших. Что, по его словам, самое поганое, так это то, что чертов Конвент не дал разрешения на вмешательство, заявив, что «это нас не касается».

Но мы, де-факто работающие в Отделе, а де-юре остающиеся лицами без определенных занятий и даже скрывающимися от закона, могли позволить себе любое вмешательство. И с негласного попустительства высокого начальства в лице Магистра прибыли на место как представители одной из частных фирм по обеспечению безопасности. В экстремальной ситуации рады любой лишней паре рук. А потому, мельком взглянув на сварганенные Асмодеем бумаги, нас представили какому-то майору.

Коренастый седой дядька скользнул взглядом по нашим щуплым фигурам и, молча кивнув, казалось, потерял к нам всякий интерес. Ну и славно. Главное в этом деле, чтобы не приняли за террористов. И соответственно не мешали.

– Что ж, ребятки, – пробасил Асмодей, – я отправляюсь на место и пойду навстречу. Ваше дело оставаться всё время на связи.

Мы дружно кивнули, и он, сделав таинственный пасс своей призрачной рукой, пропал, как всегда оставив чувство несказанного облегчения.

– Ну что, пошли? – сказал Игорек.

От места нас отделяло километра два, и мы преодолели их на максимальной скорости. Предусмотрительный Старик в самолете накормил нас до отвала, иначе не знаю, что бы было, ведь регенерация обожженных тканей требует огромных затрат энергии. Из шахты вырывался столб огня, и, хотя пожарные упорно лили воду, инфернальное пламя, казалось, не собиралось утихать вечно.

– Добро пожаловать домой! – пошутила я, намекая на ад.

– Да-а, – жалобно протянул Игорек, – не о такой карьере я мечтал, прося тебя об инициации.

– Да ты как будто трусишь? – насмешливо фыркнула я и, не давая ему времени опомниться, опустила лицевой щиток защитного костюма и сиганула в преисподнюю.

Обмундирование у российских пожарных добротное. Да плюс наши скромные способности чего-то да стоили… «Жерло вулкана» проскочили в одно мгновение, оказавшись в почти кромешной тьме. Явно ощущался недостаток кислорода, но для нас с Игорем это не составляло особой проблемы. Хуже было то, что мгновенно заживающие ожоги чесались. Но, стиснув зубы, мы опускались всё ниже. Огонь утих, и мы, время от времени – не чаще одного раза в пять минут – вдыхая из баллона, добрались до залитого водой горизонтального прохода.

Строго говоря, он не был параллельным поверхности в прямом смысле слова и подобно змее повторял конфигурацию твердых геологических образований, то уходя немного вверх, то, наоборот, опускаясь и скрываясь под набежавшими невесть откуда грунтовыми водами.

Пес знает откуда появившийся Старик нагнал страху на наши и без того дрожащие души.

– Ну как вы?

Нет, я, конечно, понимаю, что он старается подбодрить. Но только от такой поддержки душа непроизвольно уходит в пятки и незримые, но ощутимые каждой нервной клеточкой колебания заставляют останавливаться сердце.

– Нормально, Асмодей! – как можно бодрее отрапортовала я.

– Впереди завал, так что постойте пока в сторонке.

Не в силах сдержать любопытства, мы отошли на минимальное расстояние и с восхищением и ужасом стали свидетелями того, на что способна руководящая нами сущность. Огромные глыбы рассыпались в пыль от одного прикосновения, что в свою очередь породило серию небольших обвалов, которые пришлось разбирать нам с Игорьком. Он, бедолага, не очень любит вспоминать ту операцию. Да и понятно. Все люди подвержены клаустрофобии в той или иной мере. Возможно, у Игоря она развита чуть больше, чем у меня.

Пройдя еще метров двести, мы снова наткнулись на преграду, на этот раз подводную. Скрывшийся в пучине Асмодей заставил воду бурлить, и, «отломав» очередной кусок породы, он выныривал, заставляя нас лезть в вонючую жижу, дабы извлечь булыжник весом в пару тонн на поверхность. Защитные комбинезоны, намокшие и истерзанные в клочья, здорово мешали движениям, и мы постепенно сбросили их, оставшись только в брюках и в майках. Наполовину опустевшие кислородные баллоны лежали неподалеку, и, очередной раз вдохнув, мы плюхались в омерзительное болото, словно кроты пробивая путь к потерявшим надежду людям.

Указывая дорогу, Асмодей двигался впереди. Мы, испытывающие ужас от его близости, шли, ориентируясь на чувство страха, следуя за тем, от чего любое существо бежит сломя голову.

Должно быть, наверху давно наступил рассвет, так как клонило в сон. Но на такие глупости времени абсолютно не было, и мы медленно продвигались вперед. Впоследствии специалисты подсчитали, что спасательному отряду на расчистку завалов потребовалось бы около трех суток. Кислорода же у шахтеров имелось не более чем на десять часов… Нам потребовалось всего семь…

Если когда-нибудь меня спросят, верю ли я в ад, то я с легкой душой отвечу «да». Ибо сама в нем побывала. И, что самое главное, сумела вернуться обратно.

Расчистив последний завал, увидели сидящих и лежащих людей. Освещая подземелье, тускло горела лампа на шлеме. Единственная, она давала очень мало света. Но нам, настроившим зрительные рецепторы на кромешную тьму, она показалась прожектором.

– Живы? – прохрипела я и судорожно закашлялась.

Поскольку время было дорого, а наверху всё еще бушевал пожар, схватила двоих в охапку и пулей рванула обратно.

Эвакуировали мы всех, но, к сожалению, троим не повезло. Одного же Асмодей оживил прямо на моих глазах, накрыв, словно саваном, мертвое тело и спустя несколько секунд заставив биться остановившееся сердце. На мгновение вообразив, что когда-нибудь подобное может произойти со мной, я содрогнулась. Ни за что… Лучше уж умереть…

Но спасенный, будучи обычным человеком, не обладающим нашей остротой чувств, казалось, не испытывает дискомфорта от столь жуткой близости.

Едва мы вытащили первую партию, добавив к ожогам от пламени последствия облучения ультрафиолетом, пожарные утроили усилия, направив добрый десяток струй в огненный вихрь. Положив людей на землю, мы кинулись обратно, и нас чуть не смыло вниз горячим пенным душем, всё же приносящим несказанное облегчение…

К моменту окончания эвакуации солнце стояло довольно высоко. Мы переглянулись и снова прыгнули вниз.

– Как ты? – Я ласково коснулась черной от копоти щеки Игоря.

– Намана, – прошепелявил он. В последнюю ходку он нес двоих под мышками, а третьего держал в зубах и обломал клык. По губам текла алая струйка, и, потрогав десну, он поинтересовался: – Как ты думаешь, до завтра вырастет?

– До завтра – не знаю. – Я усмехнулась. – Но до свадьбы – точно заживет…

ГЛАВА 29

– Привет!

– Здорово!

Я пожал протянутую руку и окинул взглядом Олега Васильевича. Вернее, теперь уже просто Олега, так как после двух часов знакомства он предложил перейти на «ты».

– Как насчет «по пиву»? – поинтересовался новый приятель, и я тяжко вздохнул.

Нет, пиво, конечно, штука хорошая. И не так уж и давно я был горячим и преданным поклонником этого во всех отношениях благородного напитка. Но вот теперь… Обострившееся обоняние и ставшие сверхчувствительными вкусовые рецепторы моментально всёиспортили. Да плюс такая бяка, как возникшая невосприимчивость к алкоголю. Видимо, этиловые пары всё же не столь необходимы нашим организмам, коль в гемоглобинозависимом состоянии я стал прекрасно обходиться без них.

Поговорив с Майей на эту тему и выяснив, что она испытывает то же самое плюс жесточайшее похмелье наутро, я даже не стал пытаться довести себя до состояния хотя бы легкого опьянения.

В общем, перестал я любить это дело. Но поскольку давно известно, что непьющий человек на Руси всегда вызывал подозрение, приходилось терпеть. Мы вошли в излюбленное заведение Олега, где частенько собирались такие же, как и он, – то есть, извините, теперь уже как мы, – любители потрепать языками на тему контакта. Возникни у нехороших зеленых человечков желание покончить с российской, вернее с московской, уфологией одним махом – не надо устраивать привлекающих внимание странных самоубийств. Достаточно просто имитировать бандитские разборки или террористический акт. И, как говорится, с концами. Собственно, я и познакомился с Олегом здесь.

Есть такие места, куда прийти в гости ты можешь лишь один раз. И неважно, что объединяет собравшихся вместе людей. Это может быть увлечение альпинизмом или скалолазанием, беззаветная любовь к подводной охоте или к экстремальному туризму. Наконец, просто филателия. Но, появившись в подобной тусовке однажды, вы или навсегда забываете сюда дорогу, или становитесь частью целого. Своим, одним словом.

Мне, вдоль и поперек изучившему содержимое Олегова компьютера, войти в контакт было проще простого. Ведь любому нормальному – не в физиологическом, в психическом плане – человеку приятно, когда кто-то разделяет его идеи и смутные догадки. Так что, подсев к нему за столик и прихлебывая, стараясь не выказывать отвращения, пенную жидкость, я без труда затеял разговор.

Зацепкой стала брошенная фраза о Эссекском валуне, сведения о котором я нагло выкрал из его же компа. Если верить легенде, в этом гранитном камне живет злой дух. Во время Второй мировой войны английские газеты поведали историю, связанную с этим аномальным объектом. Дело было так: бульдозер, расширявший дорогу в графстве Эссекс, случайно своротил булыжник. Последовавшие за этим события привели к тому, что в небольшую деревушку со всей страны съехались репортеры. Согласно их подробным описаниям происшедших загадочных явлений, на церковной колокольне, пустой и запертой, сами собой начинали звонить колокола, сельскохозяйственные орудия и тяжеленные бревна летали по воздуху неведомым образом… Испуганные обитатели деревушки потребовали от строителей дороги немедленно вернуть камень на его законное место. Возвращение валуна сопровождалось соответствующими древними магическими ритуалами. Светопреставление прекратилось.

Олег улыбнулся и развил мысль в довольно интересном направлении:

– А вы представьте, что на что-то похожее намекнули бы наши сельские жители.

Я сразу не сообразил, а сообразив, заржал, как ненормальный. И в самом деле, в те годы подобные поползновения расценивались однозначно.

– Вам смешно. – Его глаза наполнились грустью. – А между тем на территории России огромное количество неизученных феноменов, наличие которых сознательно замалчивается властями.

Я многозначительно покивал и тут же был зачислен в единомышленники. Всё же поразительная беспечность для столь неглупого и прозорливого человека!

В отличие от разных подпольных личностей, уфологи не таились. Им не нужно подобно «голубым» или представительницам древнейшей профессии узнавать друг друга по неуловимым для глаза обычного человека признакам. Так вор видит вора, и отсидевший в тюрьме без труда узнает того, кто когда-то тоже находился в неволе.

Пожалуй, легче войти в контакт только с алкоголиками, соображающими на троих. Однако и пользы от общения с алкашами значительно меньше.

– Ну что, не передумал? – Он смотрит на меня выжидательно.

Я выдерживаю его изучающий взгляд и киваю. Ну еще бы мне не пойти. Я же не энтузиаст какой-нибудь, чьи намерения могут в последний момент измениться из-за множества обстоятельств. Я – на работе. Состою на службе в самой секретной из организаций, когда-либо существовавших на Земле. До Отдела Химер далеко разным НАСА, ФБР и ФСБ. И даже таинственное и страшное ГРУ, покинуть которое, по слухам, можно только мертвым, не идет ни в какое сравнение с обыкновенным с виду Санаторием, возглавляемым демонической сущностью, именующей себя Магистром.

– Что ж, тогда поехали за билетами?

Я снова киваю, и, допив пиво, мы прощаемся с завсегдатаями и направляемся к его потрепанной «семерке». Должен сказать, что затевать подобную «вылазку на природу» в преддверии зимы могут только сдвинутые экстремалы. Или такие вот увлеченные личности вроде моего нового знакомого. Но Олег мотивировал выбор времени отсутствием болотной мошкары и минимальным количеством любопытных. Ну и, конечно, тем, что отпуск в этом году у него в ноябре.

Короче, мы направлялись к таинственным Череповецким болотам. Бог весть, что он хотел там найти, и я мысленно обрадовался, что успел завязать знакомство до начала экспедиции. Уфолог, если можно так выразиться, сам лез в пекло. Мало того что в тех местах значительное количество суицидов, так еще можно просто пойти и не вернуться. Тем более что шли мы дикарями.

Хотя в наше цивилизованное время, когда почти у каждого есть мобильная связь, подобные мероприятия не так уж и страшны. Во всяком случае, пропасть без вести становится гораздо проблематичнее, чем лет десять назад. Как будто пропасть с вестью намного лучше…

Узнав о моем плане вступить в контакт с фигурантом, Старик ничего не сказал. И теперь, отправляясь за билетами, я не спешил поставить его в известность, считая, что действую правильно. Обсудили предстоящую поездку мы лишь с Майей. По моей просьбе она должна остаться в Москве.

Знаете, женщина на корабле, и всё такое…

– Просто будь всегда на связи. В резерве, так сказать.

– Ладно уж, Рэбмо. – Она улыбнулась. – Езжайте. Да и если честно, в городе мне уютнее.

Мы расположились в купе и, застелив постели, развернули пакеты со снедью. Я вяло жую, демонстрирую отсутствие аппетита. То есть что-нибудь съесть я конечно же не прочь. Вернее, кого-нибудь.

Не думайте, что мы с Майей какие-то особенные монстры. Всё в природе устроено целесообразно. И жестоко. Словно в подтверждение моих мыслей, на перроне стая голубей заклевывала пришлого чужака. И кому, скажите на милость, пришло в голову объявить этих вечно гадящих мусорщиков символом чистоты?

Неторопливо, словно растягивая удовольствие, теряющего силы приблудного недотепу клевали в затылок. Тук-тук. Отвратительно и страшно. Выждав, наслаждаясь агонией, кто-нибудь из стаи снова подскакивает к обреченному и опять наносит удар. Ни беркут, ни шакал, ни пресмыкающиеся не убивают вот так, ради забавы. Пожалуй, только крысы… И люди…

Проводящие же досуг на перроне голуби именно развлекались… Умерщвляли своего собрата потехи ради. Очень медленно, растягивая удовольствие.

Во мне зашевелились первобытные инстинкты, а рука сама собой стала опускать раму.

– Жарко стало? – сочувственно произнес Олег, вернув меня к действительности.

Я перевел дух и опустился на полку. Еще чуть-чуть, и я бы молнией метнулся к вожделенной живой плоти. В вечернем сумраке глаза людей просто не успели бы что-нибудь заметить. Лишь стая пернатых, напуганная невесть чем, взлетит, оставив на грязном асфальте несколько истерзанных комков перьев и плоти.

Я невесело усмехнулся. Ведь побуждением, толкавшим меня на столь опрометчивый поступок, оказалась столь непозволительная роскошь, как жалость к слабому. Но, спасши его от неминуемой смерти, я не исправлю, не смогу изменить этот несовершенный мир ни на йоту. Ведь он – такой же убийца, как и те, кто терзает его сейчас. Природу не переиначишь, и инстинкты у них одни и те же. Звериные. Оклемавшись и придя в себя, он точно так же найдет кого-то послабее и, возможно, примется самоутверждаться, долбя клювом в затылок. В наиболее уязвимое место, как профессиональный палач, занимающийся кровавым ремеслом многие годы.

Поганые птицы голуби. Хотя, надо признать, они не более отвратительны, чем любое живое создание в этой Вселенной, жестокой и прагматичной.

И кто, скажите мне, избрал их вестниками мира? Лучше бы уж шакала, питающегося падалью, выбрали. Или удава. Тихую, мирную анаконду, убивающую только ради пропитания и залегающую, насытившись, в спячку. Не ищущую искусственных стимулов в издевательстве над себе подобными.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю