Текст книги "Искатель. 2009. Выпуск №4"

Автор книги: Анатолий Радов

Соавторы: Евгений Константинов,Дмитрий Щеглов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– А это обязательно?

– Бухгалтерия требует! – слукавила Лиза.

Семен Фасонов нехотя взял перо и оставил автограф на заявлении. Лиза не спеша спрятала бумагу в прозрачную целлофановую папку и сделала вид, что собирается уходить. По-хорошему говоря, если списки инвесторов-жильцов не готовы, то делать ей здесь больше нечего. А переливать воду из пустого в порожнее не хотелось.

– Вы только за этим приходили? – удивленно спросил риелтор. Лиза села обратно в кресло. – Рассказали бы, как обстоят дела на фирме.

Неизвестность гложет человека сильнее всего. В какой-то мере можно понять Семена Фасонова. Сейчас начнется следствие, и если милиция захочет покопаться в бумагах фирмы, то ее в первую очередь будут интересовать списки жильцов. Среди них может оказаться потенциальный убийца. Значит, тогда ему самому придется нести списки к следователю. А это ох как не хотелось делать Семену. Общение с органами еще никому не приносило радости. Поэтому эту неприятную миссию он собирался переложить на плечи нового директора строительной фирмы. Давно подготовленные списки лежали у него в столе.

– Дела обстоят неплохо, – сказала Лиза, – если к нашей ситуации применимо это слово. Сегодня утром решили вопрос еще с одним согласованием, осталось его только оплатить и сбросить по факсу. Сейчас главный бухгалтер занимается этим в банке. Прораб Кузьмич должен привезти к концу дня еще одно разрешение, и тогда мы на коне. Если все удачно сложится, завтра же отнесем документы в административно-техническую инспекцию для получения ордера. А вот сколько это займет времени, я не знаю. А административно-техническая инспекция, сказали наши, – последняя инстанция, которая дает разрешение на начало строительства. Так что, я думаю, не сегодня-завтра можно будет приступить к рытью котлована.

Семен слушал ее объяснения вполуха. Видно, само строительство было ему до лампочки. Другие проблемы волновали его в настоящий момент. Дождавшись, когда Лиза перестанет рассказывать, он спросил ее:

– А что милиция говорит?

Лиза независимо пожала плечами:

– Что она может говорить? Утром приходил следователь и взял кое-какие документы.

– Выемку сделал?

– Да!

Хотя риелтор и старался сохранить невозмутимость, но тень тревоги и беспокойства отразилась на его бледном холеном лице. Лиза его успокоила:

– Он только попросил копию последнего отчета, да еще списки жильцов.

Семен моментально успокоился:

– Списки мы вам подготовили, и если надо, то и юриста своего пришлем. Он у нас адвокат.

Семен подвинул к Лизе толстый скоросшиватель, наполненный документами.

– Здесь все. Копии договоров, реестр инвесторов с адресами и паспортными данными. Все сто девяносто восемь человек. Когда будете отдавать их в милицию, попросите расписку.

Наконец Лиза держала в руках заветную папку. Первым ее желанием было посмотреть на список жильцов и найти свою фамилию под номером 185 (сто восемьдесят пять). На эту квартиру она имела сертификат. Два противоречивых чувства боролись в ней: посмотреть сейчас или отложить на потом. Семен, почувствовав ее минутное замешательство, спросил:

– Что-то не так? Все сходится как в аптеке, можете сами посмотреть.

Лиза открыла папку. Первый же документ был тем самым заветным списком, составленным в виде таблицы, с разбивкой по номерам квартир, метражу, ФИО и домашнему адресу. На четвертой странице списка она нашла искомый номер – сто восемьдесят пятый. В графе «ФИО» было вписано: «Именной сертификат». Ни фамилии ее, ни имени, ни отчества. Семен напряженно смотрел на нее.

– Что-то не так? – повторил он свой вопрос.

Лиза понимала, что внести ее в список они не успели. Выигрышный сертификат она получила несколько дней назад, а фирма «Гранд-жилье» об этом не знала. Повернуться и уйти или настоять сейчас на дополнении? Уйдешь, завтра можно не застать Фасонова. А сотрудники без руководителя не решают серьезные вопросы. Лиза собралась с духом перед непростым разговором и показала пальцем на свою квартиру:

– Здесь под номером сто восемьдесят пять в графе «ФИО» написано «Именной сертификат». Он у меня на руках!

Хотя Лиза и сказала, что он у нее на руках, с собой в наличии его у нее не было. Для внесения исправлений в список жильцов-инвесторов пришлось бы съездить домой, а это по времени как минимум полдня. Но игра стоила свеч. Поэтому она напряженно ожидала ответа. И если бы сейчас Семен ответил ей, что нет проблем, мол, привозите сертификат, мы его внесем как положено, она не стала бы торопиться и отложила бы поездку до завтрашнего дня. Еще вчера Ван Ваныч с недоверием крутил в руках этот злополучный документ и называл его филькиной грамотой: «Договор под него должен быть, скрепленный печатью. А так знаешь, сколько я могу таких сертификатов нарисовать? С ним ведь в суд не пойдешь».

Лиза глянула на следующие документы. Дальше в папке лежали, ксерокопии договоров. К ним не придерешься, они-то как раз были оформлены правильно. Вот и ей бы такой договор, заключенный с риелторской фирмой. Между тем Семен подтвердил вчерашние опасения ее московской родни. Отведя глаза в сторону, он сказал:

– Именной сертификат, если вы заметили, у нас в списке всего один. Он должен пройти определенную процедуру утверждения, прежде чем стать реальным документом.

У Лизы екнуло сердце.

– Какую процедуру?

Семен недовольно пожевал губами, раздумывая над тем, говорить дальше или нет, и, придя к определенному решению, уже более жестко заявил:

– Вы ведь сами понимаете, в одиночку такие дела не решаются. Кворум должен быть и единогласное согласие всех пайщиков. Еще положение надо разработать. Может быть, я буду согласен, а остальные учредители скажут: нет. Я ведь не могу один брать на себя такую ответственность. Сертификат, если его отоварить, по нынешним временам стоит больших денег.

Все. Дальше он мог не рассказывать. Лизе стало ясно, что квартира ей улыбнулась. У них даже не разработано положение об этих сертификатах. То-то вчера на совещании у директора банка, когда она заявила, что тоже претендует на квартиру, они многозначительно переглянулись. Она заполошно подумала, что если в ближайшие дни, пока директорствует, срочно не решит этот больной вопрос, то, когда начнется строительство, будет уже поздно. Ничего ей не достанется. Сколько у нее осталось времени, чтобы уломать всех троих? Неделя или все-таки три дня, как намекала главный бухгалтер?

– Но, надеюсь, вы-то согласны? – глядя прямо в глаза Семену Фасонову, спросила она.

– Конечно согласен, о чем разговор! Было бы разработано положение.

Врет как пишет, и даже не улыбнется. Ни одному его слову Лиза не верила. И честный взгляд его не смог ее обмануть. Когда до дела дойдет, он не то что подпись свою не поставит, а на порог своей фирмы не пустит. Кто она такая, пришедшая с улицы с этим сомнительным документом? Тут люди, те, что вносили живые деньги, ничего от них добиться не могут, а она, имея на руках документ сомнительного качества, хочет заставить трех ушлых мужей поделиться собственным имуществом. О, святая простота! Какая же ты наивная! Так на же, получи еще один удар в этой жизни.

Мрачные мысли вскачь пронеслись в моментально отяжелевшей голове. Лиза не подала вида, что ей ясен тайный смысл высказанного Фасоновым, и как ни в чем не бывало, мило улыбнувшись, ровным голосом спросила:

– А когда мне ждать на свое место замену?

Семен Фасонов облегченно вздохнул.

– Самое позднее через три дня.

Итак, у нее осталось не так уж и много времени, всего три дня. Лиза решила биться до конца. За это время она должна уломать остальных двоих и подписать с ними договор. А для этого нужно сначала разработать непонятное положение. В общем, смысл ясен: ее заставляют ходить по большому кругу. И если вдруг ей улыбнется фортуна… Тогда у нее на руках будет какой никакой документ. С ним, по крайней мере, можно будет в суд обратиться. Хотя у нее на душе скребли кошки, Лиза улыбнулась самой очаровательной улыбкой Семену и даже сказала ему незатейливый комплимент:

– Вы единственный мужчина, кто так изысканно и со вкусом одевается!

Семен Фасонов удивленно на нее посмотрел, а она продолжила:

– Спасибо за поддержку. Вас не затруднит, соединить меня с Нестором Сахно. Я у него тоже хотела бы получить согласие.

Что оставалось делать риелтору, не говорить же этой глупышке в лицо, что напрасны будут ее потуги. Пусть побегает, решил про себя Семен и набрал номер третьего учредителя – Нестора, владельца многопрофильной фирмы «Глобал-шоп».

– Нестор! Приветствую тебя, это Семен. У меня сейчас сидит новый директор нашей строительной фирмы, Елизавета Беркут. У нее к тебе дело… Что?.. Пойду я на похороны или нет? Я же говорил тебе, улетаю… Да… Помочь семье?.. Я не против!.. Только ты же знаешь, я весь в новом проекте, денег у меня нет… Да, да! Отдай и за меня! Потом сочтемся. Сколько, говоришь?.. По десять штук зеленых с носа?.. Ну что ты, достаточно!.. Спасибо тебе, Нестор. Так я к тебе ее подсылаю?.. Куда?.. Ладно, пока!

Семен Фасонов довольно потер руки. Все, что от него требовалось, он сделал: и общение с милицией перепихнул на строительную фирму, на Лизу, и за чужой счет оказал благодеяние семье убитого. Он встал со своего места, показывая, что разговор окончен. Лиза тоже не собиралась обременять его своим присутствием.

– Вот адрес! – протянул он визитку Нестора Сахно. – Здесь недалеко! Он у себя в офисе, деньги считает!

Обменявшись на прощание фальшивыми улыбками с хозяином кабинета, Лиза покинула риелторскую фирму. Она посмотрела на часы. В запасе у нее был еще час с лишним до обусловленного с главным бухгалтером времени. Можно было успеть съездить и вернуться обратно. Она протянула визитку Мыколе и спросила, знает ли он этот адрес. Мыкола обиделся:

– Зачем рогами упираться, я вас прямо к двери подвезу. Хотите, подам задом, хотите – передом. Я человек с уважением, если мне тоже наложат… Сидайте!

Лиза села на заднее сиденье и задумалась. Столичная жизнь издалека кажется легкой и праздничной. Чтобы сидеть вечером у собственного камина, подкладывая в него дрова, или ездить на роскошной иномарке, надо перетереть гору руды, пока блеснет самоцвет. Состояться в большом городе не так просто – что в творческом, что в материальном плане. Для начала нужна хотя бы маленькая стартовая площадка, собственный угол, где ты можешь вечером спокойно вытянуть уставшие ноги. Лиза смотрела за окно на поток сверкающих лаком дорогих лимузинов. А ведь кто-то на них ездит. Неужели ничего нельзя придумать? Ведь какая бы гостеприимная родня ни была, но пора и честь знать.

«Эх, жалко, что я не родилась мужчиной», – подумала Лиза. Да, у мужчин в молодости проблемы другие, сдвинутые по времени годам к тридцати, когда приходится задумываться о семье. А девушка с молодых лет нацелена на создание собственного гнезда. Вот и приходится постоянно охорашиваться и ловить заинтересованные взгляды мужчин. Только выбор невелик или почти нет его. Принцы, даже деревенские, имеют свой крут общения. А она сейчас, после окончания института, со своими завышенными требованиями не только собственного крута не имеет, но еще и не знает, как сложится завтрашний день.

Приземленные мысли вернули ее к действительности. Она вспомнила недавнюю встречу в риелторской фирме. С каким удовольствием проводил ее до порога кабинета Семен Фасонов. Правильно, а что она хотела? Приносить в клюве неприятные вести и еще что-то требовать?

Мысли перебежали на семью убитого директора. Вот у кого действительно трагедия. Надо будет оказать им материальную помощь и обязательно пойти на похороны. «Выколочу я с учредителей эти деньги, пусть раскошеливаются, – подумала Лиза и сразу успокоилась, а потом и возмутилась: – Гвоздя, наверно, эта троица за свою жизнь в стену не вбила, шпателя в глаза не видела, а строительную фирму организовала. Дом они, видите ли, строят. Барыши считают, а не дом строят. И я должна на них работать, бегать, согласовывать какие-то документы, а у этого риелтора, оказывается, новый проект. Интересно, кого они на этот раз собрались окучивать?»

Глава 11

Машину Мыкола действительно подогнал к черной металлической двери с тыльной стороны пятиэтажного кирпичного здания. Если бы Лизу спросили, куда она приехала, то вряд ли смогли бы получить внятный ответ. Москва для нее, как для всякого новоприезжего, сливалась в неоновые вывески витрин, в Красную площадь, в московскую кольцевую дорогу и в метрополитен. В метро Лиза ориентировалась свободно и МКАД освоила хорошо.

Рядом с побитой в некоторых местах дверью красовалась вывеска «Глобал-шоп». Лиза вышла из машины и нажала на черную кнопку звонка. Секунд через десять ей открыл дверь быкообразный молодой парень.

– От Семена? – коротко спросил он.

Лиза кивнула.

– Проходи.

Когда Лиза зашла, он угрюмо осмотрел двор и только после этого захлопнул дверь. Офис Нестора Сахно представлял собой затянутую железными решетками, отремонтированную квартиру с минимумом мебели. Бык провел Лизу через несколько комнат, и лишь затем они попали в кабинет к хозяину. Сахно жестом показал ей на стул.

– Присаживайся, в ногах правды нет.

– Спасибо! – подобрав юбку, Лиза села.

– Ну, как там мои дружбаны, в бронежилетах ходят?

– Насчет бронежилетов не знаю, а вот перед подъездом у одного танк стоит, а у другого бронетранспортер.

– С них станется, – усмехаясь, заявил Сахно. – Рассказывай, с чем они тебя прислали?

Лиза хотела напомнить, что они малознакомы и не переходили на «ты», но на этот раз решила промолчать. Фамильярность Сахно была естественной, как у деревенского мужика, и ее не оскорбляла.

– Два вопроса у меня, и оба меркантильные. Первый – это материальная помощь семье Капецкого Николая Ивановича, его жене. Сами понимаете, похороны нынче в копеечку влетают, и притом большую.

Лиза не стала говорить о другом, о том, что этой материальной помощью они, хозяева фирмы, обозначают денежный эквивалент стоимости чужой жизни. Для банкира и риелтора жизнь наемного директора Капецкого, судя по их прижимистости, не стоила тридцати тысяч долларов. За меньшую сумму он должен был вместо них подставлять свою голову. Чернь, быдло. Ее ныне как грязи… Вон, уговорили же ее, Лизу, за два медных пятака встать на его место директором.

Сформировав из сумбура обрывочных мыслей собственное кредо, она не стала вываливать его на голову собеседника, а просто поставила перед фактом:

– Насколько я понимаю, с вашей стороны это будет разовая помощь? И на похороны, и жене, и старушке-матери, если она есть. Поэтому сумма, по аналогии с той, что вы вчера согласовали, будет вот такая: двенадцать среднемесячных окладов.

Лиза подвинула Сахно заявление с согласующими подписями Помпея и Фасонова. Тот небрежно взял его в руки.

– Меня уговаривать не надо, я бы и больше дал, если бы они согласились.

Она отлично поняла, кого он имел в виду, когда заявил «они».

– Правильно, с ними так и надо, пожестче! – одобрил Сахно ее действия. – Ладно, десять тысяч больше, десять меньше, я все равно выколочу с них долги. Оставляй мне бумагу, я сам отвезу деньги.

– А можно мне ксерокс с нее сделать? – спросила Лиза.

– Можно! – Сахно позвал одного из своих быков и передал ему заявление на материальную помощь. – Слон! Сделай ксерокс.

Косолапый увалень молча взял документ и вышел из кабинета. Дверь он оставил открытой.

– Что еще? – спросил Нестор.

– Мы с первым вопросом еще не закончили, – сказала Лиза.

– То есть?

– Позвоните вдове, узнайте адрес, скажите, когда подъедете. Людям, может быть, будет чуточку легче, что о них помнят. Люди все-таки… Я могу телефон жены Николая Ивановича дать.

Сахно отрицательно покачал головой.

– Не надо, у меня он есть. А ты, оказывается, жалостливая барыня.

Он намекал на вчерашнее Лизино заявление насчет баронессы.

– Я вчера неудачно пошутила, а вы приняли за чистую монету, – созналась Лиза, – меня смутили ваши фамилии: Помпей, Ева Браун; про вас сказали, что вы Нестор Махно, фирма «Парадиз-сити», «Гранд-жилье», ваш «Глобал-шоп»!

– Ну, у меня-то все натуральное, – приукрасил Сахно, – это они там все помешались на престиже, с утра разводят понты. Какой престиж, если ты, как волк, выбежал из тамбовских лесов?

– Я сама тамбовская. Не обижайте мою родину.

Нестор Сахно прищурил глаза:

– А как же Жуковка?

– У родни я там временно живу.

Бык принес и положил перед Лизой копию заявления, а оригинал отдал Нестору.

– Богатая родня? – спросил Нестор.

– Номенклатурная!

– Тоже неплохо!

Лиза не стала уточнять, что привилегии ее родни растаяли давно, как дым, остались номенклатурные связи. Хотя разговор и подвигался вперед резкими толчками, она все-таки сумела плавно перейти ко второму вопросу:

– Теперь вы понимаете, почему я оказалась на работе в вашей строительной фирме и согласилась временно стать директором. Личный интерес. У меня есть именной сертификат на отдельную двухкомнатную квартиру, и я хотела бы, чтобы строительство дома началось побыстрее. Но сегодня Семен Фасонов сказал мне, что для юридической чистоты и материального наполнения моего именного сертификата необходимо письменное согласие всех пайщиков. То есть мой сертификат надо конституировать. Если вы все трое будете согласны, то в этом случае он подпишет со мною, как с собственником, договор.

Нестор Сахно долгим, изумленным взглядом смотрел на посетительницу. Лиза правильно истолковала его взгляд, он принял ее за сумасшедшую. О чем она тут бормочет, о какой квартире? Где она увидела бессребреников, раздающих такие дорогие подарки?

– Девушка! – оторопевший Сахно даже забыл, как Лизу звать. – Они, эти два жлоба, по десять тысяч долларов поскупились дать на похороны, в долг у меня попросили, и вы надеетесь их уломать? Да этот Семен как сегодня слово дал, так завтра от него и откажется. Сертификат!.. Знаете, сколько он их по друзьям надарил?.. Даже у меня такой есть, где-то здесь в столе валялся. Это почище Мавроди будет.

Нестор Сахно порылся в столе и достал точно такую же, как и у Лизы, красиво обрамленную, с несколькими степенями защиты, ценную бумагу, на которой было написано «Сертификат».

– У вас какой номер? – упавшим голосом спросила Лиза.

– Сто восемьдесят пятый!

Сколько ни крепка была Лиза, но губы у нее дрогнули. Она усиленно сдерживала себя, чтобы не разрыдаться. Такого подлого удара от жизни она не ожидала. Если по дороге сюда у нее и были большие сомнения в своей способности добиться нужного решения и уломать трех мужиков, то теперь последние иллюзии рассеялись. В дальних тайниках сознания она собиралась подключить в качестве пресса-давилы даже Ван Ваныча. Хотя какой из Ван Ваныча, даже если он и отставной генерал, пресс, он сам находится под прессом жены. Но теперь…

Лиза взяла себя в руки.

– Спасибо за откровенность! – враз осевшим, глуховатым, но достаточно ровным голосом сказала она. – У меня вопросов больше нет. Единственная только просьба…

– Да! – Нестор Сахно внимательно ее слушал.

– Отвезите сегодня супруге Капецкого материальную помощь.

Я не знаю, как они там живут, но как бы ни жили, думаю, она им совершенно не помешает. И с вашего позволения, я хотела бы его жене позвонить, сказать, что мы на фирме о ней тоже хлопотали!

– Можете хоть отсюда позвонить! – сказал Нестор Сахно и подвинул ей телефонный аппарат.

– Я от себя позвоню! – Лиза вернула телефон на место. Раздавленная свалившимся на нее откровением или, вернее, чудовищным блефом, связанным с именным сертификатом, она чувствовала себя заторможенной и плохо воспринимала реальность.

А в это время Нестор подошел к книжному шкафу и легко отодвинул его в сторону. Показался вделанный в стену современный сейф. Закрыв его спиной, он набрал код и открыл дверцу. Лиза непроизвольно глянула туда. Верхняя небольшая полка наполовину была заполнена пачками денег. Три из них Нестор Махно небрежно сунул себе в карман. Затем, не обращая внимания на Лизу, порылся в записной книжке и сделал звонок. Лиза слышала, как он договорился через час встретиться с женой убитого Николая Ивановича, Ольгой. Дел у Лизы здесь больше не было. Она медленно встала, собираясь откланяться.

– Я провожу! – сказал Нестор. По пути он позвал одного из быков и громко приказал: – В Балашиху, Слон, смотаемся! Часа на два, иди грей машину!

Нестор явно работал на публику, желая показать перед Лизой молодецкую удаль. Открывая входную дверь, он укоризненно заметил:

– Что же вы, Елизавета, за такие деньги согласилась сесть в директорское кресло? Они, эти герои, с испугу согласны были и по десять тысяч в месяц платить.

Сахно со своим водителем-телохранителем направился к огромному черному джипу, по размерам больше похожему на однокомнатную квартиру, а Лиза села к Мыколе в миниатюрную «Шкоду». Со двора они выехали почти одновременно, только в разные стороны.

– В банк! – коротко сказала Лиза и забилась в уголок на заднем сиденье. Хорошо, что водитель дисциплинирован и без нужды не пристает с разговорами. Можно спокойно обдумать создавшееся положение. Лиза теперь на сто процентов была уверена, что в этом еще не построенном доме ничего ей не светит.

Завтра придет новый генеральный директор, и она снова станет менеджером с окладом в двадцать тысяч рублей. А если даже откладывать из этих денег каждый месяц по сто долларов, то лет через сто появится возможность купить собственное жилье. Круг замкнулся. Она снова оказалась у разбитого корыта. В ее положении не имело никакого смысла рвать под собой подметки и носиться по округе, выбивая недостающие для открытия стройки разрешения.

Тупиковая ситуация никогда не способствует появлению хорошего настроения. Больше всего ее огорчало то обстоятельство, что она не сможет вывезти бабушку из деревни. Правда, благодаря полученному двухмесячному безвозвратному авансу у нее появилась возможность этим летом съездить домой и даже купить старушке дорогие подарки.

А вообще, нечего загадывать так далеко вперед, не те времена. Серафима Карловна, жена Ван Ваныча, владеет таксомоторной фирмой, можно будет к ней устроиться диспетчером. Был у них как-то об этом разговор. Не сама Лиза сделала ей предложение, а Ван Ваныч сватал ее к своей жене. Только та почему-то отмолчалась.

Машина подошла к банку. Из вестибюля вышла главный бухгалтер. Сев на переднее сиденье, она сказала:

– Поехали! Я все вопросы решила!

Лизе было все равно. Все так все. Забившись в уголок, она молчала.

– Скучная ты какая-то, девочка! – не выдержала Любовь Гурьевна. – Случилось что-нибудь?

Лиза усмехнулась:

– Нет! Если не считать, что у наших учредителей есть точно такой же сертификат на квартиру, как и у меня.

– Ну, нашла из-за чего переживать. У меня точно такой же есть. И у Мыколы тоже. Тут каждый, кто в фирме работает, таким сертификатом награжден.

– А зачем? – Смысл награждения не был ясен Лизе.

Любовь Гурьевна расхохоталась:

– Как – зачем? Вот если ты доработаешь до конца, проявишь себя, то тогда среди сотрудников фирмы будет выявлен один победитель, и ему, надеюсь, будут вручены заветные ключи. Стимулировать надо чем-то дураков? Вот нам всем и устроили конкурс «Слабое звено». Так что ты тут не одна такая, не переживай.

– Я не переживаю.

Чужое сочувствие не помогло. Лизе не стало легче. А Любовь Гурьевна продолжала:

– Ты еще когда в первый день заявила, что у тебя на руках сертификат, у меня было желание предупредить тебя, что ты не единственная владелица, да что-то пропала охота. Я подумала, что ты можешь мне не поверить, да как-то и не хотелось тебя в первый день огорчать. Пусть, думаю, девочка сама узнает. Так оно и вышло. Так что мы теперь все в одной упряжке, и неизвестно, кто из нас первым добежит до финиша.

Хоть смейся, хоть плачь! Впервые за сегодняшний день Лиза от души расхохоталась.

– Хорошую морковку нам повесили. И у вас тоже квартира под номером сто восемьдесят пять?

– А ты думала!

К Лизе с соболезнующей улыбкой повернул голову Мыкола:

– Я самый первый сертификат получил! Жене отослал. Потом Гапа получила, потом Кузьмич. И у секретарши есть такой же. Мы одна гоп-компания, одна квартира на всех. Вы, Лиза, будете спать за гардеробом, когда квартиру получим. Я вам загородку сделаю! А Кузьмича поселим в коридоре, на топчане! Гапе, как архитектору, сделаем ширмочку по индивидуальному проекту. Разместимся как-нибудь. Раньше все так жили, и ничего. А на балконе будем капусту солить.

Смех сквозь слезы разбирал Лизу. Она подумала о том, что учредители слишком грамотные и ушлые. Действительно, завтра напишут такое положение о конкурсе, что заставят выбирать слабое звено. Вот будет потеха. А сколько еще есть неизвестных ей претендентов?

– У Нестора Сахно есть такой же сертификат! – сказала она.

Ничего нового она не сообщила ни главному бухгалтеру, ни водителю. Те совершенно спокойно восприняли ее сообщение.

– Пусть хоть двадцать штук имеют, – твердо заявила главный бухгалтер, – что мне обещали, то я у них с внутренностями вырву. Никуда не денутся.

В себе такой безоглядной уверенности Лиза не чувствовала и только еще больше укрепилась в принятом решении поскорее уйти отсюда. У нее не хватит ни сил, ни воли, ни терпения ждать еще год или два и в итоге остаться ни с чем. Она сама себя объявила слабым звеном. А главный бухгалтер втолковывала ей механику конкурса:

– К учредителям сейчас придраться нельзя. Условия конкурса пока не разработаны, значит, розыгрыш проводить рано. Вот нас и водят на веревочке, соки выжимают. И в суд ни на кого не подашь, дело-то внутреннее. Никто со стороны не может прийти и сказать: что это вы сотрудникам мозги морочите? Помпей пошлет их куда подальше, и на этом все закончится.

– А у Капецкого тоже был сертификат? – неожиданно спросила Лиза.

В машине повисла напряженная тишина. Вопрос, заданный ею, имел под собой двойную подкладку. Сам собою напрашивался вывод, что если сертификат у него был, то кандидатом номер один на получение приза становился генеральный директор. Лиза уже пожалела, что спросила. Водитель оглянулся на нее, но промолчал, а Любовь Гурьевна ответила:

– Он из обманутых инвесторов-жильцов к нам пришел. Мужик свои кровные, свои собственные деньги за квартиру заплатил. Может быть, и ему сертификат наши хозяева сунули, я не знаю. Исключать такую возможность нельзя. Вот поэтому я документы и забрала из сейфа, чтобы милиция на нас не подумала. А то еще скажут, конкурента убрали. Пусть настоящего убийцу ищут, а не ворошат наше белье. Ты ведь тоже неспроста спросила?

– Я без задней мысли, – попробовала оправдаться Лиза, – но кому-то Капецкий перешел дорогу.

Главный бухгалтер резко ответила:

– Есть список из двухсот человек, вот пусть среди них и ищут, а к нам нечего цепляться.

Дальше ехали молча. За кольцевой дорогой Мыкола зарулил на строительную площадку.

– Зайдем ко мне, – сказала главный бухгалтер, когда они вышли из машины. Закрыв за собою дверь в кабинет, она показала Лизе толстую пачку денег. – Я получила деньги на материальную помощь. Не хотела при Мыколе говорить, что у меня такая сумма. Пусть и Гапа не знает.

– А Нестор Сахно их уже повез! – растерянно сказала Лиза и рассказала о том, как прошли у нее переговоры с теневым финансистом стройки.

Любовь Гурьевна и не подумала расстраиваться:

– Ничего, у нас сейф весом четыреста килограммов. Положим туда, никто и знать не будет. Ты только не проболтайся Кузьмичу. А то он тут же аванс попросит, и потом его три дня с собаками не сыщешь. Не везти же их обратно.

Не успела Лиза заверить ее в своем молчании, как в дверь постучали. Спрятав деньги в стол, Любовь Гурьевна открыла кабинет. На пороге с бутербродом в руке стояла Гапа.

– Вы что от нас закрылись? Обедать будете? – Затем стала докладывать: – Кузьмич приехал, привез разрешение на вывоз грунта. Я в эту «мусорсвалку» звонила, они факс от вас получили, платежка с исполнением им уже пришла, так что можно ехать получать разрешение и завтра с комплектом документов отправляться в административно-техническую инспекцию.

Гапа явно набивалась на похвалу, и хоть у Лизы не было повода для веселья и радости, она все же сказала:

– Поздравляю!

Гапа и тут осталась недовольна.

– Молодежь какая невоспитанная попита, – заявила она, – не дают рассказать, что за время их отсутствия случилось.

Лиза с холодной дрожью ожидала очередной неприятности. А старушка продолжала разглагольствовать:

– Не все так просто, как вам кажется! Вы что, думаете завтра получить ордер и начинать стройку? Как бы не так. У нас еще нерешенные вопросы всплыли.

– Какие? – главный бухгалтер зло смотрела на нее.

– Электричества у нас нет!

– Как – нет, а это что, не свет? – Любовь Гурьевна показала на потолок, а Лиза вспомнила электрический кабель, протянутый на столбах от соседнего дома. Гапа же просто получала удовольствие от собственной значимости.

– Кузьмич сказал, что ему нужно киловатт четыреста постоянных. А это времянка, только на освещение.

И тут же на пороге кабинета появился сам Кузьмич. Спокойный как танк, он небрежно махнул рукой:

– Не к спеху. Котлован будем рыть экскаватором, а через два месяца, когда дело подойдет к плите, что-нибудь придумаем. Это еще не скоро.

– Как не скоро? Как не скоро? – напала на него Гапа. – Сейчас надо получать, завтра будет поздно, снова стоять будем.

Кузьмич отмахнулся от нее:

– В крайнем случае поставим передвижную электростанцию, на солярке. Правда, она дороже будет стоить, но нам какая разница, от чего будет питаться подъемный кран?

Возмущенная архитекторша отвернулась от него и обратилась к Лизе:

– А тебе, Елизавета, звонил вчерашний капитан, сказал, что подъедет вечером, часикам к шести. – Старушка хитро прищурила глаза: – Когда ты только успела с ним сговориться? Вот что значит молодость, а тут хоть бы раз кто предложил подвезти домой. А я ведь ГАП.

Любовь Гурьевна с откровенной насмешкой смотрела на архитекторшу.

– Я не виновата, что вы не персона нон грата. Гапа – пальто из драпа. По чину архитектору не положено ездить на машине, только директору и главному бухгалтеру.

Марья Ивановна со злостью хлопнула дверью.

– Видала? – кивнула на дверь главный бухгалтер. – Не давай ей садиться себе на голову. – И, неспешно встав, предложила: – Пойдем, я у тебя в кабинете в сейф спрячу деньги, раз они не пригодились.

Через минуту деньги лежали на верхней полке тяжелого засыпного сейфа.

– Давай сделаем так, – сказала Любовь Гурьевна, закрывая тяжелую массивную дверь сейфа, – один ключ будет у меня, второй у тебя. В разных местах надежнее. Да и поесть уже давно пора. Видишь, который час?

Лиза глянула на настенные часы. Стрелки приближались к пяти. Лиза вспомнила, что через час подъедет капитан. А как они уедут? На двух машинах? Может быть, он пригласит подвезти ее на своей «девятке»? Тогда ее машина останется здесь. Какое-то смутное беспокойство было связано у нее с собственной машиной. Ах да, вспомнила Лиза и покрылась мурашками. У нее же под сиденьем пистолет. Что же с ним делать? Отдать капитану? А если спросит, почему сразу не отдала? Она ведь собралась уходить с этой работы, а если сдать оружие, то тогда придется писать объяснение, откуда да как он к тебе попал, и еще неизвестно, сколько раз потом будут вызывать.