Текст книги "На поверхности (сборник рассказов)"

Автор книги: Анатолий Радов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Предатель

Мои пальцы с умопомрачительной скоростью бегают по клавиатуре. Что поделать, раз принял гостя, нужно успеть всё записать. От стука по чёрным клавишам, такое ощущение, что в комнате идёт проливной дождь. Ну вот, опять что-то непонятное.

– Что значит плюгуна?

– Ну, как эта, как капсула…

– А – я снова барабаню по кнопочкам.

…Они высадились из капсулы и осмотрелись. Бескрайняя желтовато-серая степь, солнце зависшее в небе, ощущение мира. Но мира не будет. Через час в этой степи произойдёт самое кровавое сражение в Галактике за последние двадцать тысяч лет. Воины напряжены. Их не обманет лёгкий ветерок, ласкающий мускулистые тела, улыбающееся во весь рот солнце, невесомая тишина. Они знают зачем пришли сюда, и их руки крепко сжимают готовое к бою оружие…

– Лаготы.

– Если я напишу лаготы, никто не поймёт.

– Но ведь лаготы же.

– Понимаешь, я не люблю всякие там синхропозихрени, сверхмощные лазеры, а тем более лаготы. Что такое лаготы?

– Это двухстволь…

– Вопрос был риторический, и я сам хотел на него ответить – мне становится немного страшновато. А не чересчур я на него наезжаю? Ведь может и уйти. А кроме него у меня только двое останется, маловато – Я имею ввиду, ну прочитает человек – лаготы, и что он подумает? Он подумает, да нафик мне эти лаготы…

– А ты, как некоторые, сноску, а внизу объяснение.

– Нет – я твёрдо киваю головой – Это не мой стиль.

– Ну, ладно – вдруг сдаётся он, и мне становится полегче.

…Над горизонтом появляется облако пыли, это идут они. Мерзкие трёхногие твари. У них нет оружия, кроме того, что дала им природа. Но это оружие страшнее всяких лаго…

Я давлю четыре раза на стрелочку.

…искуственных средств для убийства…

Ладно, потом найду что-нибудь получше.

– Наверное, всё на сегодня – говорю я своему гостю и откидываюсь на спинку кресла – Нужно ещё всё это перепахать.

На самом деле, сначала мне хочется порубиться в линейку, а уже потом перерабатывать набранную за сегодня треть авторского листа.

– Тогда до завтра?

– Угу – я киваю монитору, и слышу, как мой гость уходит в другую комнату. Этот хоть порядочный попался, в другую комнату пошёл, а то бывают и прямо здесь. У меня уже и винда слетала, и монитор сгорал из-за всяких таких несознательных.

Я натягиваю наушники, радостно закрываю ворд и жму на ярлык линейки. Понеслась вода по кочкам!

Неуверенное похлопывание по плечу. Чёрт!

Я недовольно стягиваю наушники, и медленно разворачиваюсь. На моём лице гримаса разочарования.

Мой четырёхглазый гость извинительно кашляет.

– Я это. Хотел узнать, как там моё, ну вот то, про выползающих из океана, ну похожих на звёзды…

– Симбиоз называется.

– Ну, я не знаю, как ты его назвал – он смущённо хлопает четырьмя глазами.

– На конкурсе продул, сто какое-то место занял, но зато уже четыре раза напечатан. Я ж справку в центр отправлял. Тираж правда маленький, одиннадцать тысяч всего, но зато журналы хорошие. В смысле чисто фантастические. Там тебе за это должны были выплаты поднять.

На его лице расплывается огромная, сантиметров сорок в ширину, улыбка.

– Здорово! Я просто в центре давно не был. Немножко путешествовал по местах боевой славы – он снова, но теперь наигранно покашливает – Потратился, в-общем.

– А ты повспоминай ещё. Что-нить путное найди в памяти, а? Вон, твой одноизмеренник мне выдал историю, закачаешься. Сам Стругацкий заценил, теперь у него в альманахе выйдет.

– Стругацкий?

– Ты что, не знаешь? – удивляюсь я.

– Да знаю конечно. Я просто замечтался сейчас. У нас, кто Стругацким истории рассказывал, на планете Райус сейчас живут, а не в центре. У них выплаты, что нейтрино в космосе, немеряно.

– Вот если вспомнишь что-нибудь хорошее, и твои выплаты вверх поползут.

– Идея! – мой четвероглазый гость подпрыгивает до потолка – А ты напиши всю правду. Напиши, что у всех фантастов контракты с Центром Заслуженных Пенсионеров Восьмидесяти Измерений. Что к каждому приходят старички облазившие свои миры вдоль и поперёк, и рассказывают о этих мирах, о своих приключениях в них, о своей истории. Ну, как? Отличная же идея. Напишешь?

Я отрицательно мотаю головой.

– Нет. Что ж я предатель что ли? Это же тогда все узнают, что фантасты не сами придумывают, а только записывают то, что уже случилось в других мирах. Ни за что!

Он печально пожимает плечами и махнув зелёной рукой, расстроенно уходит в другую комнату. Я ещё с минуту смотрю ему вслед и поворачиваюсь к монитору.

За спиной раздаётся хлопок. Всё, наконец-то он свалил в свой центр, и можно со спокойной душой порубиться в любимую игрушку. Я кладу руку на мышку, но играть расхотелось. В мою голову полезли всякие там мысли.

А ведь и в самом деле, всё-таки лучше когда выплаты, то бишь гонорары побольше. Почему бы и не написать правду? Предательство? Блин, да…

Я снова открываю ворд.

Ну не для себя ж я в конце концов, для него ведь стараюсь. Жалко мне этого четырёхглазого старичка из двенадцатого измерения, участника трёх Галактических войн, ведь совсем у него там, в их пенсионном центре выплаты маленькие.

Идущие на смерть

Они посадили корабль возле громадной стены, окружавшей город серым кольцом. Стена была высокой, из тщательно обработанного и подогнанного друг к другу камня, и на вид просуществовала уже не одну тысячу лет. Местами поросшая каким-то мхом, местами выщербленная здешними ветрами, она представляла величественное и в тоже время жутковатое зрелище. Когда люк открылся, и они сошли на поверхность планеты, обозначенной в астрономических каталогах бездушной цифрой 289, стена показалась им ещё более жуткой и величественной.

– Капитан – сказал самый высокий из них – Это же сенсация. Люди побывали уже на сорока планетах, но ни на одной не обнаружили даже признаков разумной жизни. А здесь целый город!

– Чак, а представь если в нём ещё и люди живут. Ну, не люди, а местные какие-нибудь – поправил себя капитан, и посмотрел на третьего астронавта – Дюк, по-моему, мы станем известными. Только прикинь, первые астронавты, которые открыли внеземную цивилизацию.

Дюк мечтательно разулыбался, но через несколько секунд улыбка исчезла с его лица.

– Если за то время, пока мы летали, уже кто-нибудь не сделал этого – сказал он немного разочарованным голосом – Мы ж сюда восемь лет летели, черт их дери, эти парсеки.

– За триста лет никто этого не сделал – с ободрением проговорил капитан.

– Ну, мало ли.

– Вечно ты со своим скептицизмом – не выдержал Чак – Всё время что-то придумывает, что-то обламывает своими дурацкими опасениями.

– Успокойся, Чак – перебил его капитан – Дюк прав. Мало ли. Постараемся сделать тут всё по-быстрому и галопом назад, на Землю. Такой шанс упустить нельзя.

– Смотри, капитан! – закричал вдруг Чак – Стена под землю проваливается!

Но Дюк и капитан уже и сами завороженно смотрели на часть стены, безшумно проваливающуюся чёрти куда.

– Это ворота – наконец проговорил капитан.

– Вот только странно они открываются – сказал Дюк – Не по-земному как-то.

– Так мы и не на Земле – возбуждённо прокричал Чак.

– Да не кричи ты – теперь капитан успокаивал Чака – Поспокойней, поспокойней дружище.

Когда ворота полностью исчезли в местной почве, перед глазами трёх землян предстала толпа двуногих существ, облаченных в длинные до пят цветастые халаты. Было такое ощущение, что все они только что наскоро вылезли из своих ванн, едва завидев опускающийся с неба космический челнок. Толпа медленно шла к ним, и на слегка уродливых, лягушачьих мордах этих аборигенов светились широкие улыбки. Земляне напряжённо ожидали.

Толпа приблизилась к ним на расстояние трёх шагов и замерла. Чак успел насчитать штук сорок лягушачьеподобных, когда один из толпы что-то проквакал и указал на голову капитана.

– Чего они хотят? – шёпотом спросил Дюк, зачаровано глядя на квакающего.

– Не знаю – прошептал в ответ капитан – Сейчас разберёмся.

Он сделал шаг вперёд, и оказался лицом к лицу с квакнувшим. Тот в свою очередь поднял обе руки и осторожно положил их на голову землянину.

– Он что его, крестит что ли? – усмехнулся Чак.

– Помолчи – цыкнул на него Дюк – Стой молча, парсек тебя дери, а то не дай бог ещё спровоцируешь.

– Ни чё. Применим оружие – с бессмысленным озорством бросил Чак.

– Не глупи. Оружие может быть и у них. А по количеству, счёт явно не в нашу пользу.

– Да фигня, перебьём. У меня подготовка на высшем уровне – невозмутимо продолжал Чак.

– Тебя дурака сейчас со стены продырявят из какой-нибудь лазерохрени, тогда поглядим на твою подготовку.

Чак замолчал и стал прищурясь пялиться на верх стены. В это время, квакавший отвёл руки от головы капитана, сделал шаг вперёд, и фамильярно взял его под руку. От толпы отделились ещё двое и также панибратски, но с большой осторожностью, взяли под руки Чака и Дюка. Чак от неожиданности едва не оттолкнул аборигена, а Дюк лишь пожал плечами, предпочтя особо не дёргаться. Толпа развернулась и неспеша, словно самое главное уже сделано, а остались сущие пустяки, потянулась к воротам. Войдя в город, ведомые под руки астронавты услышали шум за спинами – это закрывались ворота.

– Что-то мне не по себе – сказал Чак, но тут же отвлёкся на диковинный вид города.

Город был и великолепен и несуразен одновременно. Дома непохожие друг на друга, словно у каждого из них был свой собственный архитектор. Они были круглыми и прямоугольными, возносящиеся к небесам и стелящиеся по земле в один этаж, усеянные окнами разных форм и совсем безоконные. Цветовая гамма тоже была представленна во всей своей полноте, от ядовито красных, до абсолютно чёрных, дома были похожи на рисунки маленького ребёнка, которому подарили большую коробку карандашей. Помимо домов то тут, то там виделись монументы, стеллы, памятники, а иногда и просто непонятные конструкции. Чёрный куб, стоящий на одной из граней, зелёного цвета плита из которой торчало несколько десятков тонких красных штырей, согнутых в виде знаков вопроса, стеклянная бочка, набитая внутри белыми перьями. Земляне широко раскрыв глаза разглядывали всё это нагромождение с неподдельным интересом.

Флора вокруг зданий, а иногда и прямо на них, не уступала своим многоообразием архитектуре. Здесь были деревья с листьями самых разных форм и цветов, здесь были цветы размером с деревья.

– С ума сойти – только и сказал капитан, глупо усмехнувшись и помотав головой.

Наконец процессия остановилась возле высокого зелёного здания, крышей которому служила стеклянная пирамида наполненная голубоватой жидкостью. Большая часть толпы мгновенно разбрелась, видимо чтобы вернуться в спешно покинутые ванны, и возле астронавтов осталось только трое ведших их под руки. Они повели их в дом, о чём-то оживлённо квакая между собой и почёсывая свои лягушачьи затылки.

В доме ожидало ещё пятеро местных, одетых в длинные чёрные платья. Они молча усадили астронавтов в большие, фиолетовые кресла и надели им на головы металлические шлемы, очень похожие на тот тазик, который таскал на своей голове небезизвестный рыцарь печального образа. Из шлемов во все стороны торчали тонкие антеннки.

– Сейчас будут мозг исследовать – понял Дюк – Капитан, нужно им как-то объяснить, что мы не собираемся у них долго засиживаться.

– Да подожди ты немного – пробурчал капитан, разглядывая суетящихся аборигенов – Видимо это их ученые, или что-то в этом роде.

– Ага – недовольно выпалил Чак – Или это они нас на электрический стул сажают.

– Не говори ерунды – капитан зло поглядел на Чака – И, главное, не дёргайся, я тебя умоляю.

– Да ладно – обиженно просипел Чак.

Капитан отвёл взгляд от не в меру напрягающегося второго пилота и стал разглядывать помещение. Голые, серые стены, без узоров, без украшений. Всё по-спартански сурово и просто.

Через полчаса с землян шлемы сняли, и облачённые в чёрные платья аборигены быстро ушли из комнаты. Вместе с астронавтами остались только те трое, что привели их сюда. Они молча стояли посреди комнаты и продолжали улыбаться.

– Мы с Земли – громко, чеканя слова, проговорил капитан – Мы астронавты.

Один из троих что-то проквакал в ответ.

– Да уж – Чак улыбался во весь рот – Если бы сюда прилетели французы, вот бы им радости было.

– Чего это? – спросил Дюк.

– Столько лягушачьих лапок – прыснул Чак.

– Откуда ты знаешь, что у них там лягушачьи лапы? – едва сдерживаясь от смеха, спросил Дюк – У них же платья эти их до самого пола.

– Судя по их мордам, должны быть – Чак громко рассмеялся, а за ним не сдержавшись, заржал и Дюк.

– Тихо вы! – цыкнул на них капитан, сам с большим трудом не давая смеху вырваться наружу.

В это время в комнату вернулись аборигены в чёрных платьях. Они довольно квакали между собой, бросая на землян приветливые взгляды.

– Добро пожаловать, земляне – хрипло произнёс один из учёных – Мы изучили ваш мозг, и теперь знаем ваш язык. Добро пожаловать на планету Танг.

– Мы тоже рады вас приветствовать – произнёс капитан, выправляя осанку и поднимаясь с кресла – Я Виктор, капитан космического челнока, это Дюк и Чак, пилоты – он указал рукою на два других кресла – Мы астронавты-исследователи. Мы пришли с миром.

– Вы у нас в гостях – прохрипел абориген – Мы думаем, что вы немного устали, потому все церемонии оставим до завтра. Отдыхайте. Ешьте.

Прохрипев последнее слово, он развернулся и быстро вышел из комнаты. Вслед за ним заспешили и остальные. Астронавты остались в одиночестве, завороженно наблюдая за произошедшим чудесным событием. Из пола в мгновение ока вырос чёрный, овальный столик, на котором лежал целый, запечённый поросёнок и по комнате поплыл сводящий с ума запах.

– Ух ты! – во всю глотку воскликнул Чак – Они изучили не только наш язык, но и нашу кухню. Интересно, где это они поросёнка взяли?

– Да не гони ты – глотая слюни, проворчал Дюк – Сто процентов поросёнок искусственный.

Быстро поднявшись, он подошёл к столику, оторвал от тушки большой кусок и жадно впился в него зубами. По его подбородку потёк жирный сок.

– Да, бвин – проурчал он, усердно двигая челюстями – По фкуфу фамый нафтояфий.

Плотно поев, астронавты решили хорошенько отдохнуть. Кроватей вокруг они не обнаружили и потому повалились прямо на пол.

– Вот это я понимаю, встреча – осоловело пролепетал Чак, ковыряясь в зубах языком – Давненько я вот так не объедался. Всё тюбики, тюбики… – он закрыл глаза и тут же захрапел. Капитан с Дюком ещё несколько минут говорили о происходящем, пока сытый сон не сморил и их.

Утром землян разбудил хриплый голос.

– Вставайте. Пора идти.

Астронавты открыли глаза. Перед ними стоял всего один абориген в чёрном платье, вежливо улыбаясь.

– Куда? – спросонья спросил Чак и быстро заморгал, стряхивая сладкую дремоту.

– Идите за мной – коротко бросил абориген и выжидательно замер.

Астронавты медленно поднялись, и абориген тут же развернулся и быстро зашагал вперёд. Капитан поспешил за ним, а Чак и Дюк двинулись в развалочку, потирая заспанные глаза.

– Куда это он нас? – зевая спросил Дюк.

– А чёрт его знает – незамысловато ответил Чак.

Абориген подойдя к проёму в стене, стал спускаться вниз по ступеням, постоянно оборачиваясь и пялясь на астронавтов с благодушной улыбкой. Капитан улыбался в ответ, от нечего делать считая ступеньки. Через пару минут и ровно двадцать две ступеньки, они оказались в узком, слабо освещаемом коридоре. У стены справа стояла металлическая скамейка, на которой ворохом лежала одежда и три коротких меча.

– Пожалуйста, переоденьтесь в это – прохрипел абориген и прислонившись к стене стал ждать.

– Зачем? – непонимающе, разом спросили астронавты.

– В вашем мозгу мы отыскали эти одеяния – без особого желания стал объяснять лягушачьеподобный – И мы подумали, что они наиболее отражают суть вашей расы. То, в чём вы сейчас, это слишком банально и совсем не характеризует вас. Все путешественники в космосе одеты примерно так же.

– А вы что, видели других путешественников? – удивлённо спросил Дюк, бросив взгляд на капитана – По-моему нас опередили – сказал он ему – Вот тебе, блин, и первые кто открыл эту цивилизацию – Дюк недовольно цыкнул языком.

– Не бойтесь, они были не с Земли – сказал абориген, снова одарив астронавтов широкой, лягушачьей улыбкой.

– Так значит есть ещё цивилизации?! – воскликнул Чак – Надо же! Вы нам обязательно дайте их координаты, если знаете конечно. Капитан! Не, ты представляешь если мы вернёмся на Землю с координатами сразу нескольких цивилизаций! Да мы ж… – он не закончил фразу, задохнувшись от нахлынувшего волнения.

– Давайте об этом чуть попозже – попросил абориген – Одевайтесь пожалуйста, вас уже ждут.

– Ладно – сказал капитан улыбнувшись – Раз уж ваши правители хотят видеть землян так, то мы, конечно, уважим.

Они стащили с себя комбинезоны, помогая друг другу, и надели доспехи из толстой кожи. Потом, вертя их и разглядывая, взяли в руки мечи.

– Идите вдоль по коридору, земляне – пафосно проговорил абориген и поклонился.

– Видал какая уважуха – бросил довольный Чак Дюку.

Они двинулись вперёд, щурясь и пытаясь разглядеть что впереди. Но освещение по мере продвижения становилось всё слабее и слабее, и они уже почти в полной темноте наткнулись на стену. Раздался громкий треск и стена начала проваливаться вниз, так же как и ворота города. Астронавты молча стояли, вглядываясь в полоску яркого света, которая становилась всё шире, по мере проваливания стены. Когда стена полностью исчезла в полу, они ослеплённые, ничего не видя перед собой, сделали несколько шагов вперёд. Чак закрыв глаза, тёр по ним ладонью.

– Чё ж так слепить – бурчал он.

Наконец их глаза привыкли к яркому освещению и они принялись торопливо озираться по сторонам. Оказалось, что они стоят на большой круглой арене, вокруг которой возвышаются трибуны. А на этих трибунах сидят тысячи лягушачьеподобных в своих длинных, цветастых халатах, не сводя взглядов с трёх озирающихся землян.

– О лучезарные жители планеты Танг – прохрипел над ареной громоподобный голос – Наконец-то мы дождались! Мы изучили ещё один язык, мы увидели в мозгах этих пришельцев новые прекрасные архитектурные сооружения, новые виды искусств, и самое главное, мы узнали новое развлечение. Хлеба и зрелищ! – кричали их предки, когда-то очень давно. Хлеба и зрелищ! – кричим мы сегодня, потому что мы счастливы. Вот уже четырнадцать лет никто не приземлялся на нашей планете и нам уже надоели развлечения последних пришельцев. Нам надоели развлечения Аурелян!

– Надоели! – громом рявкнула толпа на трибунах.

– И вот свершилось! Нас посетила новая раса – Земляне! Их мозги просто набиты разными развлечениями, которых нам хватит надолго. Наши роботы отловили самого кроважадного хищника этой планеты, наши роботы воздвигли за одну ночь этот Коллизей. А сейчас, о возрадуйтесь лучезарные жители планеты Танг, они строят Американские горки. Но сначала это! Гладиаторские бои! Выпускайте же Гарла! Сейчас мы увидим, как трое землян будут сражаться с нашим самым кровожадным хищником. Хлеба и зрелищ!

– Хлеба и зрелищ! – мощным эхом подхватили трибуны.

– Чёрт возьми, что за хрень?! – испуганно закричал Чак, затравленно озираясь по сторонам.

– Что-что – глухо проговорил Дюк – Попали мы по самое не хочу.

– Да какого хрена? – в голосе Чака проступил испуг, и он сделал несколько шагов назад, уперевшись спиной в успевшую вернуться на место стену.

– Значит так? Ну-ну… – сквозь зубы процедил капитан, и подняв голову, презрительно окинул взглядом замершие трибуны. Медленно и шумно вдохнул воздух, наполнив лёгкие до предела и закричал, напрягая всё тело.

– Идущие на смерть не приветствуют вас, уроды!

И опустив голову и высоко подняв короткий меч, он мрачно двинулся на выскочившего на арену огромного Тангского хищника.

Конструктор

Учитель находился на берегу океана и созерцал заход солнца. Ученик неуверенно приблизился к нему.

– Учитель – заговорил он робко – Вы позвали меня. Значит, моё время пришло?

Учитель изменил очертания, отрываясь от любования закатом.

– Завтра, с восходом солнца – неторопливо начал он – Ты вселишься в мозг избранного нами. А пока, я дам тебе последний урок. Ты знаешь своё предназначение, но у тебя накопилось немало вопросов. Я вижу это. Уже слабо, но я всё-таки помню себя таким же, как ты. И я помню, что у меня тогда тоже были вопросы.

– Я знаю, ты спрашиваешь себя, зачем нам всё это? И вот, что я хочу тебе сказать. На этой планете мы находимся уже несколько десятков тысяч лет. И всё это время мы живём в симбиозе с людьми. Не со всеми конечно, но с самыми лучшими из них. Когда мы впервые появились здесь, что мы увидели? Только несколько диких, разрозненных племён. И мы заинтересовались ими, мы стали проникать в их мозг и вот, что обнаружили. Люди способны накапливать первичные знания, подсказанные здешней природой, но абсолютно не способны строить из них знание новое, вторичное. Эти первичные знания лежали в их головах, как детали конструктора, который они не умели собирать. И тогда мы поняли, что нашли то место во Вселенной, где мы по-настоящему нужны. По-настоящему, ты понимаешь? Ведь мы к сожалению в отличии от людей не способны хранить в себе большое количество использованной информации долгое время. Наш разум отторгает мёртвое знание. Как только мы рождаем из двух единиц информации новую третью, две первоначальные единицы начинают тускнеть, и, в конце концов, полностью стираются. Они исчезают так же неумолимо, как на этой планете каждый вечер уходит за горизонт Солнце. Мы сохраняем лишь незначительное количество, достаточное для продолжения нашей деятельности. Поэтому у нас нет истории, мы всегда только настоящее и будущее, а не прошлое. Но люди, они могут хранить все детали конструктора, даже самые мельчайшие. Так устроен их мозг. Всё, что они видят изо дня в день, всё остаётся в их голове. И в этом их сила. И огромное преимущество перед нашей расой.

– И вот мы начали вселяться в мозг некоторых людей, и жить в симбиозе с ними. Нас было очень мало, но и этого хватило с лихвой. Оказалось, что достаточно на сто-двести человек одного, с заселённым в него представителем нашей расы, для того, чтобы происходило постоянное развитие. Так, за короткое время, человечество узнало колесо, религию, письменность, математику.

– Мы лишь конструировали из их знаний, перемешивали, складывали. Люди только успевали усваивать новое, а мы, уже из него, конструировали следующее новое. Так, шаг за шагом, мы совершили вместе с людьми огромную работу.

– Тех редких избранников, в которых селились наши представители, люди выделяли среди прочих. Они стали называть их гениями. А сами гении, тот момент, когда наш представитель начинал строить из их мыслей новые конструкции, назвали вдохновением.

– Но учитель – робко прервал ученик – Получается, что люди всего лишь кладовые для созданных нами конструкций? И всё, что они считают своими изобретениями и своей историей, это наши изобретения, и наша история?

– Ты забываешь, что изначально мы воспользовались их первичными знаниями – поправил его учитель.

– Да, но без нас они бы не создали ничего!

– Ты прав. И дело обстоит даже хуже. Как ни странно, все те, в ком нет наших представителей, пытаются всеми силами помешать конструированию. Они отравляют своих гениев, жгут их, расстреливают.

– А что же тогда происходит с нами? – испуганно спросил ученик.

– Ничего страшного. Мы просто отделяемся от мёртвого человека, и вселяемся в другого, такого же достойного. Или, как я, продолжаем существовать отдельно. Я тоже в своё время был представителем в очень достойном человеке. Его сожгли на костре. После этого, я решил существовать отдельно.

– Так зачем же тогда всё это, учитель? Ты так и не ответил на мой вопрос.

Учитель на мгновение задумался.

– Просто всё так устроено – произнёс он сухо – Вселенная – это большой конструктор, и наше дело собирать его.

– Значит, ты тоже не знаешь – грустно выдохнул ученик.

Но учитель уже не слушал его. Он снова изменил очертания и углубился в созерцание звёздного неба. Ученик бесшумно, чтобы не потревожить его, переместился на небольшое расстояние и, остановившись, задумался.

– Неужели, за столько лет конструирования не был создан ответ на главный вопрос? Зачем всё это? Зачем? Сколько же ещё лет предстоит конструировать, чтобы этот ответ получить?

Он печально посмотрел на восток. На востоке тонкой полоской заалело небо.