Текст книги "Занимательно о геологии"

Автор книги: Анатолий Малахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Терра-Росса

Hесколько лет назад самолет кубинского Аэрофлота доставил нас в Гаванский аэропорт.

Первое, что поражает на этом острове, – это цвет земли. Терра-росса, красная земля, – так называются почвы южных широт. Мне и раньше приходилось видеть красные земли. Они развиваются на карбонатных и некоторых других породах в жарком и влажном климате. Все оттенки красных и желтых тонов можно видеть в таких почвах.

А в Албании и в Греции я видел желтые почвы. Цвет их удивительно напоминает ржавчину.

Желтоземы Средиземноморья развиваются на любых горных породах. Они по своему происхождению сходны с красноземами и отличаются от них лишь деталями своего химического состава.

На Украине же земля черная. 'Царем почв' назвал профессор Докучаев, основоположник почвоведения, украинские черноземы. Докучаев первым из ученых обратил внимание на связь цвета почв с климатом.

Красный и желтый цвета тропических и субтропических почв – это результат комплексного воздействия влаги, ветра, температуры, то есть всего того, что в комплексе называется климатом.

В учебниках геологии и почвоведения обычно приводится каскад химических формул, разъясняющих сущность процесса почвообразования. Для нашего рассказа важны не формулы, а итог.

Почвообразовательный процесс – это одно из великих следствий незаметной, постоянно, день за днем идущей работы по переделке горных пород на поверхности.

Конечно, напрашивается и вывод: если среди напластований древних горных пород встретишь красные, желтые, бурые, черные переработанные горные породы, сходные с современными почвами, можно сделать вывод, что это ископаемые почвы.

Да, это так. На Cеверном Урале, в местности, косящей название 'Красная шапочка', есть слои, очень похожие на кубинские почвы. Это алюминиевые руды – бокситы. В то же время, это ископаемые почвы далекого девонского периода, которым около 400 миллионов лет!

Красные песчаники, реже глины и мергели такого же цвета, характерны для девонских отложений северо-западной части Европы. Их можно встретить и в Шотландии, и в Ирландии, и на Скандинавском полуострове, и в Беломорье в СССР.

Среди этих красноцветных пород встречаются остатки гигантских древних ракообразных, в том числе двоякодышащих, а также окаменелые многоножки и примитивные растения – первые обитатели суши. До этого растения и животные водились только в море.

Судя по древним почвам, в девонском периоде жизни Земли в этой части Европы был такой же климат, как сейчас в Африке, в окрестностях озера Чад. А современные двоякодышащие рачки и сейчас встречаются в Австралии. Обычно они живут в воде, но в период засухи зарываются в ил и дышат легкими – так же вели себя их далекие предки, которые первыми осмелились переселиться из морей ка сушу.

Изучение древнего климата иногда заставляет отказаться от привычных представлений. Казалось бы, что может быть грандиозней землетрясений? Ведь это они разрушают города и поселки, буквально на глазах меняя облик местности! Да, конечно, но и климат делает свое дело, только более незаметно и тихо, и 'работа' его ощущается лишь через многие столетия. Под его воздействием нацело перерабатываются и изменяются крепчайшие горные породы, принимает совершенно иной облик поверхность Земли, изменяется коренным образом животный мир, сменяются растения. Пожалуй, климат совершает работу, конечный результат которой несравненно больше, чем катастрофические воздействия землетрясений и вулканических извержений.

Блуждающие реки

'Двести пятьдесят миллионов кубометров воды обрушилось на Флоренцию!'

'Пострадала всемирно известная картинная галерея Уффици! Погибли мировые шедевры!'

'Уничтожено 400 тысяч книг!'

Я выписал только немногие из газетных заголовков, говорящих о трагедии большого города, что произошла в ночь с 3 на 4 ноября 1966 года. Река Арно, на которой стоит Флоренция, из-за больших дождей вышла из берегов. Воды реки хлынули через балюстрады на беззащитный город. Разрушала не только вода – подхваченные ею стволы деревьев, как тараны, крошили дома. Ничего подобного город не видел более 700 лет.

А вот еще история, которая также могла закончиться трагически, но благодаря принятым мерам завершилась благополучно.

Это было в центральной части Таджикской ССР, в верховьях реки Зеравшан. В мае 1964 года оползень сдвинул гору Дориварз. Огромная естественная запруда закрыла путь водам реки. В*ыше оползня скопилось 23 миллиона кубометров воды, которая в любой момент могла прорваться. И тогда неизбежна была бы гибель людей, поселков, культурных земель.

Мне приходилось видеть на Кавказе следы древних катастрофических прорывов подпруженных вод. В Дарьяльском ущелье лежит камень величиной с четырехэтажный дом. Его швырнул сюда бешено мчавшийся поток воды. К счастью, произошло это еще в доисторические времена. Свидетелем прорыва остался только этот валун.

В 1934 году в Калифорнии в течение двух суток выпало 432 миллиметра осадков при годовой норме для этого района 380 миллиметров. Ливень принес страшные бедствия. Со склонов горного хребта Сан-Габриэль устремились вниз потоки воды. Вода смывала камни, гравий, щебенку, и все это со страшной силой низвергалось на равнину. Водяной поток сметал на своем пути города, выносил далеко на равнину камни, песок, галечник. На фотографии, сделанной после этой катастрофы, можно видеть почти до крыш занесенные песком и илом автомашины, застрявшие на дороге.

Блуждающие реки

Грозные ливневые потоки воды, несущие камни, песок, галечник, называются селем. Селевые потоки оставляют после себя обломки валунов, гравий, гальку, нарушают нормальную жизнь людей. С селями ведется непрестанная борьба. На предполагаемых путях селевых потоков строят сложные системы изгородей, которые должны задерживать камни, но пропускать воду. Специальная служба своевременно сообщает о возможности селя.

Для предотвращения катастрофы в долине Зе-равшана назначена была полномочная правительственная комиссия во главе с академиком Е. К. Федоровым.

Можно было сделать только одно: открыть путь для спокойного стока накопившейся воды. За героической борьбой спасателей следила вся страна. Заголовки первых корреспонденции с фронта борьбы были тревожными, потом они стали уверенными и гордыми.

'Скала обрушилась в реку!'

'Битва человека с рекой'.

'Обуздание горного дьявола'.

'Катастрофа отменяется...'

По прорытому в рекордные сроки каналу воды подпруженного озера были спущены. Никаких жертв не было: ни материальных, ни людских.

Значит, бороться с катастрофами можно. Только надо знать законы, управляющие жизнью рек. Тогда человек становится подлинным властелином природы.

А законы эти в основе своей несложные. Вздымается поверхность Земли – река вгрызается в нее, углубляя свое ложе. Опускается поверхность – река блуждает по ней, как бы выискивая наиболее удобные пути для стока своих вод. С этим связан и тип речных долин. Узкие, щелевидные долины характерны для поднимающихся стран. На два километра прорезал Терек Дарьяльское ущелье. Значит, на два километра поднялась здесь страна. Там же, где поверхность опускается, долины у реки широкие. Некоторые реки путешествуют по всей долине, от одного ее склона до другого, и русло передвигается на десятки километров.

Настоящей блуждающей рекой является река Хуайхэ. В переводе Хуайхэ означает 'горе Китая'. Низовья ее не имеют возможности врезаться в глубь страны. И река то и дело меняет свое русло, блуждая по низине, обрамляющей с запада Желтое море. Устьевые зоны древних русел и современной дельты отстоят друг от друга на 900 километров! Нигде в мире нет ничего подобного.

Блуждает по пустыне и наша Амударья. Когда река начинает подмывать какой-либо берег – берегись! Она .легко передвигается на многие десятки километров. На памяти многих смытый рекой город Турткуль. А в 1961 году Амударья чуть не затопила всю ирригационную систему Хорезмской и Ташауз-ской областей. Недаром в прошлом эту реку называли Джейхуном – 'Бешеной'.

Новая ирригационная система третьей очереди Каракумского канала навсегда покончит с бешенством этой реки. Ее воды дойдут до Ашхабада и принесут вместо бедствий обильные урожаи на поля Туркмении.

О жизни рек, о сложной их биографии убедительно рассказывает геолог В. П. Батурин. Вначале он поставил перед собой, казалось бы, узкую задачу – выяснить условия образования мощных толщ, которые на Апшеронском полуострове содержат большие запасы нефти. Работы велись в тридцатых годах нашего века, когда нефтяные месторождения окрестностей Баку были почти единственными в нашей стране.

Батурин отобрал для исследований огромный, почти километровый разрез песчаников нефтеносной толщи. Из каждого образца (а их было несколько тысяч) он сделал шлиф и методически, шаг за шагом стал просматривать эти шлифы под микроскопом.

Исследователя поразило однообразие пород. Во всех шлифах содержалось большое количество великолепно закругленных зерен кварца с редкими включениями обломков голубого дистена и бледно-зеленого силлиманита.

Кварц в виде округленных частичек встречается чаще всего в речных песках. Такую форму каждое кварцевое зернышко принимает в результате окатывания песчинок в проточной воде. Они трутся друг о друга и о дно реки и истираются. А за много-много веков в устьевых зонах рек накапливаются мощные пласты таких песков.

Вполне естественно, что Батурин сделал предположение, что исследуемые им пески накапливались в дельте какой-либо из кавказских рек. Но какой? Казалось, сама карта подсказывает ученому путь дальнейших поисков. К югу от Апшеронского полуострова есть дельта реки Куры. Конечно, только эта река могла создать осадки древней дельты на Апшеронском полуострове. Немедленно были изучены осадки этой реки. Изучены, и ничего похожего не обнаружено. Ничего общего песчаники Куры не имели с песчаниками нефтеносной толщи. В песках Куры можно встретить обломки самых разных минералов, но кварца в них почти нет.

Потерпев неудачу с осадками Куры, Батурин обратился к дельтовым осадкам реки Самур, впадающей сейчас в Каспий к югу от Дербента. Но и там встретился своеобразный комплекс минералов, отличный от песков нефтеносной толщи и дельты реки Куры. Правда, слой самурских песчаников попадался и в нефтеносном горизонте, но имел там слишком малую толщину.

Ну, а если предположить почти невероятное и допустить, что пески были принесены не с Кавказа, а из Средней Азии? Ведь к югу от Красноводска, на восточном побережье Каспия, есть сухое русло реки Узбой. Не оттуда ли пришли пески на Апшеронский полуостров?

Изучение песков Узбоя тоже дало отрицательный результат. Правда, выяснились любодытные подробности: пески устьевой зоны Узбоя оказались сходными с песками Амударьи. Значит, в древние времена Амударья впадала в Каспий! Она-то и была Уз-боем.

Что же делать? Не отказываться же от этой рабочей гипотезы, которая в своей основе верна. Нужно сделать еще попытку и посмотреть, не Волга ли принесла сюда свои отложения. Такая мысль казалась дерзкой: ведь от Астрахани до Баку по прямой около 700 километров!

Первые же пробы из дельты Волги, особенно из ее подводной части, показали тождество отложений с осадками нефтеносной толщи! А дальше кропотливым трудом, сравнением многих и многих проб была доказана справедливость рабочей гипотезы.

Да, действительно, около 20 миллионов лет назад Волга впадала в Каспийское море в зоне современного Апшеронского полуострова. Каспийское море той далекой эпохи было намного меньше, чем сейчас. Его северный берег проходил от Апшеронского полуострова до Красноводска. По низменной суше, занимавшей северную половину современного Каспия, и протекала Волга. Справа, в устьевой зоне, она принимала тогда свой приток – реку Самур. Вот почему иногда среди отложений Волги возникали прослои с обломками, принесенными из Самура в те годы, когда в этой реке было изобилие воды. Так избитая истина 'Волга впадает в Каспийское море' приобрела новый, неведомый известному чеховскому герою смысл.

Работа Батурина и до сих пор считается классической. Она показала, как надо пользоваться методами геологии для восстановления древней географии. На XVII Международном геологическом конгрессе Батурин был удостоен специальной премии, присуждаемой раз в четыре года за крупнейшие геологические исследования.

Это было достойным вознаграждением за терпение, проницательность и смелость– качества, которые в работе геологов так же обязательны, как и в работе разведчиков. Недаром исследователей земных богатств так и называют 'разведчики недр'.

Но еще большей наградой для них являются сами открытия. В этом смысл их жизни и деятельности. Об одном из таких открытий я и хочу рассказать.

ВЗБУДОРАЖЕННЫЕ НЕДРА

Искусственный вулкан

Вот что рассказывает инженер А. Г. Быстрицкий, бывший начальником Березовской геологоразведочной партии, о том событии, которое вызвало повышенный интерес не толыю в нашей стране, но и за рубежом.

'Это случилось ночью 21 сентября 1953 года. Погасли последние огоньки в Березове. Изредка лаяли в поселке собаки, а на буровой гудели дизели, звякала сталь, тихо переговаривались рабочие – работала ночная смена. Никто не ждал беды, никто не знал, что она нагрянет через несколько минут, через несколько секунд, в сей миг. Никто не ждал – иначе оборудовали бы загодя устье скважины фонтанной арматурой.

И рявкнула земля. Загудела. На воздух поднялись 200 метров стальных труб. Громоздкий, более 3 тонн весом кронблок, точно теннисный мячик, улетел далеко в тайгу. Обрушился над дизелями сарай. Погас свет. Раздался ужасающий грохот. К счастью, не было жертв. Березовцы выскакивали из домов. Спрашивали друг друга, что случилось, и не слышали собственных голосов. Кое-кто бежал к реке, чтобы переправиться на другой берег. На землю с высоты 70-80 метров низвергались тонны горячей минерализованной воды и песка...'

Из недр березовской глухомани вырвался естественный нефтяной газ. Впервые после долгих лет упорных поисков Земля наградила разведчиков гигантским выбросом желанного газа.

Да, катастрофе радовались! Конечно, неприятно, что был выпущен на волю этот гигантский фонтан. Чего греха таить – разведчиков за это ругают. Сейчас можно сказать, что многие не верили в возможности березовской земли и вся противофонтанная арматура уже была незадолго перед событием погружена на баржу и отправлена на новую точку бурения.

А газ с ревом и свистом вырывался из недр. По самым скромным подсчетам, в сутки терялось свыше 1 миллиона кубометров газа!

Хорошо, что этот газ выбрасывался на поверхность вместе с водой. Если бы он был сухим, то малейшего камешка было бы достаточно, чтобы он, ударившись о ствол скважины, высек искру. И тогда вслед за искоркой забушевало бы пламя...

О 'диких кошках'

B Западно – Сибирской низменности действительно творилось нечто замечательное. Площадь, на которой производились исследования, почти равна всей Западной Европе (если исключить из нее Скандинавские страны). Это около трех с половиной миллионов квадратных километров. И на всем этом огромном пространстве еще в начале тридцатых годов нашего столетия не было никакой зацепки, никакой подсказки на то, где искать нефть. Были только розовые мечты таких энтузиастов, как академик И. М. Губкин.

Сейчас видно, что пои ски иголки в стоге сена не идут ни в какое сравнение' с тем, что нужно было сделать здесь. Иногда работу геолога сравнивают с деятельностью криминалиста, но и это сравнение не подходит. Криминалисты сами пишут, что преступник всегда оставляет какие-нибудь следы. Здесь же следов не было.

О 'диких кошках'

С чего начать?

Когда-то в Соединенных Штатах Америки бизнесмены в таких случаях прибегали к простому способу, они бурили 'дикую кошку', то есть скважину, заложенную наобум, без каких-либо обоснований. Статистика показала, что из 10 тысяч таких скважин только одна давала нужный результат. Каждая глубокая скважина стоила десятки и сотни тысяч долларов. На 10 тысяч 'диких кошек' тратилось целое состояние. Нет, 'дикие кошки' – это не лучший метод разведки.

О признаках газа и нефти

Bсегда, прежде чем делать что-либо, надо оглядеться и посмотреть: а как бывало раньше? Как действовали поисковики? Что позволяло безошибочно ставить разведку на нефть и газ?

Пожалуй, лучше всего можно увидеть все главнейшие признаки нефтегазоносности в окрестностях Баку. Выедем из города по шоссе, идущему на северо-запад. Километрах в шести от города оно пересечет две железные дороги: Баку – Тбилиси и Баку – Ростов. Вскоре после пересечения справа будет виден невысокий пологий холм. Подъедем к нему. Здесь мы увидим все, что нам нужно. Это грозный в прошлые времена грязевой вулкан Зигиль-Пири. Сейчас его склоны распаханы. А когда-то Зигиль-Пири извергал столбы пламени и дыма, миллионы тонн грязи. За десятки километров были видны отсветы зловещего зарева. На поверхность земли выдавливалась горячая водоносная глина.

Сейчас Зигиль-Пири молчит. Можно безбоязненно пройтись по его склонам; восточный склон изрыт. В нем местные жители добывали кир, которым покрывали крыши. Кир – это нечто похожее на асфальт: окисленная нефть, смешанная с глиной.

Рядом с Кировыми натеками видна настоящая маленькая нефтяная сальза. Геологи иногда говорят, что между грязевыми вулканами и сальзами нет принципиальной разницы. Нефтяники же находят отличие сальзы в более мирном проявлении ее деятельности. Сальза Зигиль-Пири – лужица, диаметром не более 3 метров, посредине ее вздувается большой пузырь. Потом он лопается, распространяя запах нефти. Здесь вместе с нефтяным газом из недр к поверхности под– . нимаются черная нефть и серая глина.

Таких прямых признаков нефти в окрестностях Баку встречается много.

На восток от Зигиль-Пири тянется цепочка некогда крупнейших в мире месторождений нефти. И знаменитое Балахано-Сабунчино-Раманинское месторождение, и Сураханское, и Бинагадинское, и многие другие...

В Сураханах до сих пор сохраняется храм огнепоклонников. В честь божественной силы бога Ормуз-да древние парси зажгли здесь еще в начале нашей эры 'Вечный огонь'.

Так и получилось, что закированность пород, выходы естественного газа, грязевые вулканы стали главными ориентирами при поисках нефтяных и газовых месторождений.

Правда, прямые признаки нефти все-таки иногда подводили, но это случалось нечасто. Анализ неудач тоже обогащал разведчиков. Некоторые истории небезынтересны, а иные похожи на анекдот.

В автобиографической повести А. С. Грина есть рассказ-анекдот о чудесной скважине, пробуренной в начале' нашего века в Баку. 'Вдруг, – пишет Грин, – ударила (из скважины) желтая жидкость. Но запах почему-то приятен. Попробовали – ан, это темное баварское пиво; оказалось, что пробурили какой-то обширный пивной погреб, попав в очень большую бочку'.

Надо ли рассказывать, что разведчики соблазнились Кировыми натеками на поверхности Земли. А кир был привезен сюда, чтобы прикрыть крышу пивного погреба.

В Эстонии, в 1920 году, в одном ручейке, в пяти километрах от очень крупного города, обнаружили высачивание высококачественной нефти. Что тут началось! Стоимость земли в окрестностях ручейка подскочила в тысячи раз. Стали формироваться акционерные общества для эксплуатации природного богатства. И лишь после планомерных разведочных работ установили истину. На окраине города проржавела цистерна, и потекла из нее нефть, которая и просочилась подземными трассами к ручейку.

Настоящий нефтяной 'бум' разыгрался в Майкопе в 1915 году. Одна из разведочных скважин дала крупный фонтанный выброс нефти. Началась 'биржевая лихорадка'. Акции нефтяных компаний стремительно поднимались в цене. Земельные участки покупались и перепродавались.

А потом начался резкий спад. Следующие скважины, заложенные вблизи первой, не дали ни грамма нефти. Стоимость акций резко понизилась, 'лихорадку' биржи назвали 'Майкопским бумажным бумом'.

О признаках газа и нефти

Установить истинную природу условий залегания майкопской нефти удалось молодому талантливому геологу Ивану Михайловичу Губкину, впоследствии крупнейшему организатору геологической службы в нашей стране. Он первым показал зависимость местонахождений нефти и газа от структурных условий их залегания в земной коре.

А в Майкопе структура была настолько хитрой, что до Губкина никто и не предполагал встретить нефть в подобных условиях. Оказалось, что нефтяная залежь была приурочена к руслу древней, исчезнув шей ныне реки, заполненному песчаными наносами. В этих песках нефть и залегала. Вот почему одна скважина была нефтенасыщенной, а другая, пробуренная буквально рядом с первой, но в стороне от русла, оказывалась непродуктивной.

Сказка о рыбаке...

Было это в 1934 году на озере вблизи Звериноголовской МТС в Челябинской области. Ловил рыбу любознательный рыбак. Вместо рыбы крючок подцепил водоросль, пахнущую нефтью. Доставил рыбак эту водоросль в областной центр. Там в соответствующей лаборатории сделали анализ, подтвердили нефтяную природу запаха водоросли... И началось!

Целую полосу посвятила газета 'Челябинский рабочий' поискам нефти в области. Разведчики срочно связались с буровиками. Не забыты были и геофизики, нашедшие вблизи озера какую-то аномалию. Несколько лет велись работы. Результат нулевой, разведку законсервировали.

В начале сороковых годов ловил рыбу другой рыбак, в другом озере, около города Тавды. Крючок вместо рыбы подцепил водоросль, пахнущую нефтью. Доставил рыбак эту водоросль в Политехнический институт Свердловска. Там сделали анализ и подтвердили нефтяную природу битума, пропитавшего водоросль. И началось!

Сказка о рыбаке...

В газете 'Уральский рабочий' были напечатаны подборки о перспективах поисков нефти около Тавды.. Связались с буровиками и геофизиками. Геофизики нашли какую-то аномалию. Началось бурение.

В годы войны неудачные поиски пришлось прекратить. Скважина прошла более 400 метров, не встретив ни одного признака нефтеносности.

Сказки о рыбаке и нефти могли продолжаться до бесконечности, как сказка про белого бычка. Бурение велось без плана, без руководящей идеи. Путь, казавшийся легким, не приводил к желаемым результатам.

Не только случай

Конечно, иногда на помощь геологам действительно приходит случай. Но как много еще надо работать, чтобы не упустить его, чтобы, уцепившись за случайное, раскрыть закономерности, проникнуть в глубочайшие тайны природы и отдать их на службу людям. Об этом свидетельствует пример открытия нефти в Прикамье.

В окрестностях города Перми два геолога – Е. Пермякова и А. Рыжков – бурили неглубокие скважины, чтобы найти воду Краснокамскому бумажному комбинату. В некоторых скважинах они встретили загустевшую, тяжелую нефть.

По следам первооткрывателей направились мощные отряды разведчиков. Забыв основное правило о глубинном залегании нефти в осадочных породах, они бурили неглубокие скважины. В них встречалась та же загустевшая нефть, но крупных залежей не было.

В это время молодой геолог П. Кулаев попытался вскрыть причины неудач. Он знал, что те отложения, которые в окрестностях Краснокамска могут находиться на большой глубине, выходят на поверхность на Урале, в бассейне реки Чусовой. Поехав на Чусовую, он установил, что битуминозные пласты за легают здесь в слоях, которые в Краснокамске могут 'нырнуть' на глубину порядка 1100 метров от поверхности. И Кулаев составил проект бурения скважины до этой глубины. Проект был утвержден, и бурение началось.

Не только случай

Уже с первых сотен метров стало ясно, что в проект надо внести поправки. Очевидным все это стало, когда на проектной глубине скважина не встретила нефти.

В это время в Москву одна из групп геологов отправила донесение, компрометирующ е е самую идею Кулае-ва, методы его работы. Донесение подписали несколько видных геологов.

Из Москвы пришел приказ: прекратить бурение. Кто знает, как бы сложилась история открытия 'Второго Баку', если бы Кулаев подчинился приказу. Но здесь родились новые отношения между людьми. Геолог, подсчитав возможную глубину пористого пласта, увидел, что ошибка была не более 100 метров. В это время и пришел приказ: снять с зарплаты буровую бригаду. Кулаев обратился к буровикам. Рассказал им о своих ошибках и об ошибках тех геологов, которые написали групповое донесение о них. И буровики решили: бурение продолжать без зарплаты. Они пожертвовали личными материальными интересами во имя общественных o и продолжали бурить.

Дорого стоили буровикам эти три месяца, когда продолжалось бурение недостающих 100 метров.

Вот и заветная глубина. Торжество научного прогноза было полным. С глубины 1200 метров ударил фонтан нефти!

Эта история уже давно забыта. Принято называть первооткрывателями других лиц. А сам Кулаев геройски погиб на Халхин-Голе.

Но с той глубины, которая впервые была достигнута в Краснокамске, и до сих пор на поверхность поступает промышленная нефть!

Пожалуй, кулаевскую бригаду буровиков в наши дни мы назвали бы бригадой коммунистического труда. В то время их называли стахановцами. Но дело не в названии. Кулаевская бригада показала пример общественного отношения к труду.

А дальше пришел успех. Отряды геологов нашли крупные скопления нефти в различных районах Волго-Уральской нефтеносной области. Были открыты Сызранское, Ставропольское, Северокамское, По-лазнинское, Бугурусланское, Туймазинское и другие месторождения.

В обжитой зоне

Ясно, что и в Сибири нельзя было искать наугад. Надо было определить руководящие признаки поисков нефти. Обнадеживающим считался одно время экономический принцип. Он казался простым и мудрым: искать нефтяные структуры в обжитых районах. И начались поиски вблизи городов, вдоль железных дорог и крупных водных магистралей. Первые результаты выглядели неплохо.

В неглубоких скважинах, пройденных в 1936 году в районе Усть-Порта, в дельте Енисея, была установлена обильная нефтеносность. С 1939 года начали глубокое структурное бурение. К 1953 году успели пробурить 15 глубоких и 145 мелких скважин. Во многих из них попадались и пропитанные нефтью породы и выходы газа. Но крупных скоплений нигде встретить не удалось, и работы пришлось прекратить.

С 1936 года начали бурить глубокие скважины вдоль Транссибирской железной дороги, в районе станций Ганькино, Макушино и других. Время от времени от разведчиков поступали радостные сообщения: то нефтеносность обнаружена, то газовый выброс. Проверка большей частью показывала, что разведчики, горя желанием найти нефть, выдавали желаемое за действительное. Случалось иногда и такое. Трубы для бурения сюда привозили из Волго-Уральской нефтяной зоны. В дело их пускали без промывки. Вполне естественно, что иногда внутри oтруб оставались примазки нефти из 'Второго Баку'. Их-то и принимали за признаки нефти Западной Сибири.

Что было положительного во всех этих работах? Да накопление опыта. Геологи часто говорят: 'Отрицательный результат есть положительный результат'. Действительно, больше не будешь вкладывать средства в разведку не только там, где не получил результата, но и в другие подобные работы.

Угольная стежка

Одно время казалась многообещающей привязка нефтяных залежей к угольным ;пластам. Известно, что геологи до сих пор не договорились между собой о происхождении нефти. По одной из гипотез и нефть и угольные залежи имеют много общего в своем происхождении. Отсюда и возникла тяга к разведочным работай в зонах угольных месторождений. .И здесь не обошлось без неприятностей.

С 1935 года начались разведочные работы в Бар-засском районе Кузбасса. Казалось, здесь все обнадеживало. Были явные признаки загустевшей нефти. Располагались поблизости огромные скопления угля.

В 1937 году, во время Всемирного съезда геологов (XVII сессия МГК), в центральной печати появилась победная реляция о находке нефти, адресованная руководителю геологической службы страны. Дня через два один из крупнейших геологов страны опубликовал статью с броским заголовком 'Я ожидал'.

Угольная стежка

А потом выяснилось, что буровой мастер вылил бочку нефти для промывки скважины и не сделал об этом записи в буровом журнале. А буровики другой смены 'нашли' нефть и трижды проконтролировали 'открытие'.

Разведка нефти в других угольных районах тоже не дала положительных результатов.

Молотком или умом?

Понемногу всем стало ясно, что наскоком проблемы не решить. Молотком, как привыкли геологи, в Западно-Сибирской низменности делать нечего. Все кругом заболочено. На реках, в оплывших обрывах многого не увидишь.

И вот под руководством одного из крупнейших геологов страны, академика Д. В. Наливкина, в 1947 году было созвано совещание специалистов, пытавшихся наметить плановое русло в разведке нефти на этой огромной площади.

Принятый план был до гениальности прост. Нужно пройти по меридианам и параллелям с комплектом разнообразных геофизических приборов: магнитных, гравитационных, электрических, сейсмических. А в местах пересечения геофизических профилей заложить глубокие скважины. Они будут опорными при сводке и расшифровке показаний геофизических приборов. Ну, конечно, все результаты будут нанесены на соответствующие планы, и тогда выявится внутренняя структура Западно-Сибирской низменности.

Сразу же приступили к работе. За первые пять лет пробурили полсотни глубоких скважин и к ним 'подвесили' 30 тысяч километров сейсмических профилей, 12 тысяч километров электроразведки. Облетали всю территорию с магнитометрами и прочая, и прочая.

Вот одной из таких скважин и была Березовская опорная, давшая тот самый выброс газа, который заинтересовал и наших заокеанских коллег.

Топливный скачок

Эту рекламу заказала англо – американская 'Кувейт ойл компа-ни' – организация, ведущая разработку сказочно богатого нефтеносного района, крупнейшего из крупнейших в капиталистическом мире. Взрывы желто-красных неоновых волн света чередовались с быстро бегущими строками рекламного текста. Весь вид этих кричащих, ревущих огнем плакатов упорно вдалбливал каждому основные мысли рекламы:

'Протяните трубу пятиметрового диаметра от Луны до Земли,– кричала реклама,– и заполните ее нефтью! Таково контролируемое нами богатство!'

'Сам эмир Кувейта отдал в наши руки добычу этой нефти до 2026 года'.

'На каждый баррель добытой нефти мы получаем три доллара прибыли!'

'Покупайте, покупайте акции 'Кувейт ойл ком-пани'!'

На рекламных щитах всех крупных городов капиталистического мира можно было видеть хвалебные гимны крупнейшим месторождениям нефти и газа.

'Месторождение Панхендл. В нем 2 триллиона кубометров газа. Нет ничего подобного в мире. Такое есть только в США. Залежи же газа установлены на площади в 200X25 километров!'