Текст книги "Пережить клиническую жизнь (СИ)"

Автор книги: Анастасия Байрактарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

   9

   Я натянула свое высохнувшее мятое платье, вспомнила, что я без обуви, матюкнулась и сбежала вниз по лестнице. Дима докуривал свою сигарету. Увидев меня, он хмыкнул и кивнул головой в сторону гаража. Я прошла по каменной дорожке, убеждая себя в том, что это отличный массаж для ног, и вскарабкалась на сиденье. Моя сумочка лежала между наших кресел и я решила привести себя в человеческий вид. Расчески, как назло, не оказалось и я просто провела пальцами по волосам. Дима завел машину и ждал, пока она прогреется. Я достала пудреницу и тушь и подкрасила ресницы. Круги под глазами я припудрила, и сбрызнула волосы духами. Дима выехал из гаража и мы помчались по уже знакомому пути.

   – Дим... Какого Вадика мы должны найти? Причем тут я? Почему ты столько времени следил за мной? Что вообще происходит?

   – Очень хорошо знакомого тебе Вадика, Ань, – укоризненно посмотрел он на меня и нахмурил брови. Я снова засмотрелась в его синие глаза, обрамленные черными густыми ресницами. Он перевел взгляд на дорогу.

   – Он пропал. Потом мне сказали его убили. Больше я его не видела.

   – Я знаю. Но вот люди, которые его ищут, уверены в обратном. И по их мнению, он очень тебя любит. Поэтому они и хотят повлиять на его появление через тебя.

   – Господи! Да мы даже не встречались! Ну что-то было, могло начаться, но мы не успели! – я уронила лицо в ладони и сжала пальцами лоб. – Дим. Я считала, что он умер. Неужели эти люди не знают об этом? Во что он влез? Что произошло? У меня в голове каша из моих домыслов!

   Несколько минут он молчал, словно решая, стоит ли мне об этом говорить.

   – Я сам толком не знаю, что у них произошло. У Вадика были два друга еще со школы. Те продавали травку и "решали проблемы" других людей за деньги. Если короче, вывозили указанных личностей на пустыри и доходчиво объясняли, в чем те не правы. Вадик пытался по-честному работать, высшее получить. Даже открывал свой магазин. Но магазин в итоге прогорел, а на зарплате далеко не уедешь. Ну и когда его друзья предложили ему легких денег, он не отказался. Спустя какое-то время ребят заметил Константин Федорович, владелец сети гипермаркетов, гостиницы и трех автосервисов. Он предложил им работать только на него за солидные гонорары, но проблемы будут немного другие. Парни они привлекательные, они должны были вешать лапшу на уши девчонкам и под разными предлогами вывозить их из страны. Попадая в Костин дом за границей, девчонки лишались своих документов и попадали под жесткую обработку. Ну а дальше ты догадываешься, я думаю. Сотни извращенцев, проходящие через этих девчонок.

   Я в ужасе смотрела на него, открыв рот.

   – Это шутка какая-то дурацкая? Вадик не мог! Он вообще другой, ты наверное перепутал, он не мог. Вадиков же много на планете...

   – Вадик в итоге и не смог. Вообще изначально их задача была только вывезти и передать из рук в руки. Потом Костя предложил им сумму больше, но чтоб они делали всю работу. Когда они вывезли семерых девчонок и доставили их в коттедж, они должны были выбить из них всю дурь, но аккуратно, не подпортив товарный вид, так сказать. Если потребуется подсадить на наркоту. Его дружки нашли в этом свое развлечение, да и платил дядя Костя достаточно для их притихнувшей совести. А Вадик, хоть и подписался на это всё, вдруг повел себя неожиданно для своих друзей. Маге он прострелил место, отвечающее за его потомство, которого теперь не будет, а Лехе колено. Девчонок отправил домой, предварительно связавшись с органами. Он прятался, знал, что его будут искать. Ждал, пока их всех посадят. Но он не предусмотрел того, что на дядю Костю будет недостаточно доказательств, а Мага и Леха затаят на него злобу, и у них окажется множество друзей на свободе. В итоге друзья Лехи нашли его первыми, причем в нашем же пригороде, в результате потасовки он и был убит. По предварительным данным. Ребята быстро уехали, бросив его там же. А Вадик пришел в себя, достучался до какого-то деда из соседнего дома, он его и выходил. Родители Вадика давно умерли, искать бы его никто не стал, да только дядя Костя назначил вознаграждение за него живого или мертвого. Тут-то друзья и поняли, что лоханулись. Вернулись на место – а трупа-то и нет. Дядя Костя по своим каналам пробил – тело никто не находил, дел не заводили. Выяснили, что по сути единственный постоянный человек в его жизни – ты. На фоточках твоя мордаха часто мелькала. Знакомые его все тебя знали. Светанулся в турфирме, выбирал путешествие на двоих, со страной не определился, должен был ответ менеджеру дать.

   – Так а ты тут каким боком? – я еще не могла все уложить в голове. Казалось, что мозг сейчас лопнет, в висках пульсировало. Я все ждала, что сейчас вбежит человек с криком "Розыгрыш! Ха-ха!"

   – А я... А я тоже ищу Вадика. Я потерял его в свое время... Потом вот также на тебя вышел. Наблюдал за тобой, ожидая, что ты выведешь на него. Потом узнал, что ищу его не я один и вот это вот все. Вчера нашел инфу, где он может быть, хотел уже двинуть туда, как мне звонок – тебя узнали и прижали. Я и сорвался, – Дима пожал плечами и мягко улыбаясь, вытер мне с щеки тушь. Слушая его повествование, я и не чувствовала, как с глаз катятся слезы, уничтожая мой и так скудный макияж. – Вот твой дом, очень быстро собирайся, я тебя прошу.

   – Мне надо родителям позвонить.

   – Я решу этот вопрос, только сейчас никому не вздумай звонить. Собирайся и сюда. У тебя 10 минут.

   10

   Я взлетела по ступенькам и с волнением попыталась вставить ключ в замок. Дрожащие руки никак не хотели слушаться. Наконец, дверь удалось открыть, я пробежала в ванну и смыла дорожную пыль с ног. Бегая с безумным видом по квартире, я разговаривала сама с собой.

   – Чемодан или спортивная сумка? Наверное, сумка удобней.

   Я достала с антресолей сумку, кинула ее посреди комнаты и начала закидывать в нее в хаотичном порядке все подряд: нижнее белье, носки, обувь, майки, джинсы, шорты, платья, куртку, паспорт, зубную щетку, косметичку, расческу... Создавалось впечатление, что я переезжаю.

   – Почему не звонить никому? С чего я ему так верю? Может он таким способом и заманивает девушек в рабство. Вывезет меня сейчас из страны и продаст какому-нибудь шейху. А восточные олигархи не совсем в моем вкусе.

   Шестеренки в голове щелкали и пытались найти верное решение. Я долго сжимала трубку телефона и в итоге решила набрать знакомый номер:

   – Мам, привет, это я. Никуда не пропала. С друзьями отмечали день рождения друга. Ой, ну ты его не знаешь. Мам, я уеду ненадолго, не теряй. Ну что ты опять? Не надо переживать, вернусь, все расскажу. Все, опаздываю, не могу говорить, целую.

   Я быстро нажала на сброс, впрыгнула в джинсы, натянула свитер и кроссовки, поправила прическу. Посидела в раздумьях еще минуту, схватила сумку и помчалась обратно. Будь, что будет.

   Дима стоял у машины и курил. Увидев меня, он перехватил из рук у меня сумку и закинул ее на заднее сидение. Я запрыгнула в машину, он на меня внимательно смотрел, словно пытался что-то для себя выяснить. Когда он завел машину и посмотрел в зеркало заднего вида, он нахмурился. Во двор въезжал знакомый черный гелендваген. Не раздумывая, он дал по газам и помчался. На его лице заходили желваки. Я притихла, стараясь лишний раз не раздражать его. Он кинул на меня недобрый колючий взгляд, я поняла, что он знает, что я ослушалась.

   Я сделала невозмутимое лицо и уставилась на дорогу. Внутри было чувство, будто мама спрашивает, кто разбил ее любимую вазу, а я носочком осколки под шкаф толкаю и всем своим видом показываю, что я и не знала о существовании вазы в доме. Ну и позвонила, и что? Я его знаю пару дней, а он хочет стопроцентного доверия?

   – Я надеюсь, ты так тупишь в последний раз, – прорычал он. – Или выходи из машины и пусть они делают с тобой, что хотят.

   Дима вонзился в меня своим пронзительным взглядом синих, как море, глаз. Я предпочла не оборачиваться и смотреть на дорогу. Достаточно того, что я боковым зрением видела его ярость. Было неуютно и очень стыдно.

   11

   Впереди показались огромные буквы "АЭРОПОРТ". Сердце бешено заколотилось. Дима не знал, насколько сильно я боюсь перелетов. Решить вопрос с визой за пару дней оказалось для него плевым делом. Неожиданно быстро пройдя контроль, мы оказались в зале ожидания. До вылета оставалось 40 минут.

   Мы сидели в курилке, поочередно стряхивая пепел в урну. Дима молча рассматривал, как тлеет сигарета. Я смотрела на него и гадала, чего от него ждать. В дальнем углу комнаты зажималась парочка. Докурив одну сигарету на двоих, они, смеясь и предвкушая путешествие, вышли из курилки. Мы остались одни. Внутри нарастало напряжение.

   – Нервничаешь? – посмотрев на мои чуть дрожащие руки, спросил он.

   – Надо полагать, – мой голос дал хрипотцу и чуть дрогнул. К горлу подкатил ком и я сжала губы. Столько переживаний за такой короткий промежуток времени и предстоящий полет стали испытанием для моей нервной системы. Мне, как настоящей женщине, срочно нужно зарыдать.

   Я достала из пачки еще одну сигарету, Дима тут же поднес зажигалку. Я сделала глубокую затяжку, он неловко меня приобнял за плечи. Давно я никого не пускала в свое личное пространство. Он перешел невидимую линию, которой я отделила от себя мир. Почувствовав тепло его рук, я больше не могла быть сильной. Я подалась вперед и через пару секунд его толстовка мокла от моих слез, а он уже уверенно меня прижимал к себе и поглаживал по голове.

   – Дим, что за хрень, а? Что за хрень вообще? – бормотала я несвязно ему в грудь и сжимала его спину. – Спасибо, за то, что делаешь для меня... – он молчал, положив подбородок на мою голову.

   Когда волна истерики прошла, я отстранилась, почувствовав себя глупо. Я не привыкла размазывать слезы по первым встречным мужикам. Табло показывало посадку на наш рейс.

   12

   Командир корабля поприветствовал пассажиров. Сейчас всё начнется. Двери закроются, мы взлетим и при всем желании я не смогу отсюда выйти. Я глубоко вдыхаю и закрываю глаза. В голове проносится фраза: "В падающем самолете атеистов не бывает..." Перелетов у меня было не так много, но каждый раз эти слова в голове не дают мне покоя. Я вглядываюсь в лица пассажиров и пытаюсь понять, суждено ли им сегодня умереть? Нахожу самых светлых, по моим ощущениям, людей и пытаюсь себя убедить в том, что уж с ними-то точно не разобьемся.

   Взлет. Я пытаюсь заставить себя дышать глубже. Смотрю в окно и убеждаю себя в том, что это нереально красиво. Серые домики, поля... Наконец, город превращается в пятно. Очень красиво, да. Для людей, которые никогда не выходили из дома, видимо. Уверена, что люди, восхищающиеся видами из окна самолета, жутко боятся летать и при этом обладают огромным оптимизмом.

   Самолет набрал нужную высоту, можно отстегнуть ремни. Я поймала себя на том, что все это время крепко сжимала руку Димы. Он, по своему обыкновению, молчал. Отпустив его руку, я заметила белые следы от моей ладони. Я подняла на него взгляд и, извиняясь, улыбнулась. Всё это время, что мы знакомы, я только доставляю ему неприятности, а он и рад. "Ты, что, ненормальный?"

   – Всегда рад помочь. Вот моя рука, вот мое плечо, вот моя толстовка. На все случаи жизни, – усмехнулся он. Наконец-то его глаза снова смеялись, а лицо было спокойным.

   Я наблюдала за плывущими облаками, в которых периодически появлялись горы и поля. Ужасно скучное занятие, но оно хоть как-то отвлекало от головокружения и тошноты. Я даже начала дремать, как самолет тряхнуло, свет начал подмигивать, я сразу же посмотрела в окно, чтоб понять горим мы уже или еще нет. Дыма я не обнаружила и стала вглядываться в лица стюардесс и пассажиров. Стюардессы мило улыбались, пассажиры не обращали ни на что внимания, а динамики оповестили, что мы попали в зону турбулентности. Я испуганно посмотрела на Диму.

   – Ань... Все в порядке, это просто турбулентность, – он потянулся, чтоб обнять меня. Я отстранилась и сжала руками голову, наклонившись к коленям. Сердце колотилось, самолет трясло, мне не хватало воздуха. Я откинулась назад.

   – Мне плохо, жжет в груди и тяжело дышать. Дим, мне страшно... – я делала глубокие вдохи носом, пытаясь успокоиться и красочно представляя, как до земли долетает мое красивое мертвое тело. Зубы свело так, что я не могла их разжать. Заболели скулы. Мой мозг – генератор случайных картинок, способных довести до паники самого спокойного человека, что уж говорить обо мне.

   Дима раздобыл холодной воды и протянул мне стаканчик. Постепенно я смогла немного успокоиться, а турбулентность прекратилась. Я рассматривала свои ладони с глубокими отпечатками ногтей.

   – Через час прилетим, потерпи, – Дима озабоченно смотрел на меня. В его глазах читалось беспокойство и растерянность. Я старалась всем своим видом показать, что я мужественно терплю и надеюсь на лучшее.

   Дима взял меня за подбородок и развернул мое лицо к себе.

   – Все будет хорошо, слышишь? – у меня перехватило дыхание. Лучше бы нам не касаться друг друга. Опять эта голубая бездна. В нее падаешь и забываешь, как дышать, ты просто летишь и все. Не знаю, сколько я так сидела с отсутствующим взглядом. Я мягко отодвинула его руку и сердито посмотрела на него.

   – Слышу. Все в порядке, – буркнула я и стала сосредоточено смотреть в окно.

   Спустя час голос из динамиков оповестил о прибытии в аэропорт Даболим, Индия, Гоа. Как только шасси коснулось земли, салон взорвался аплодисментами. "О да. Мы долетели, надо же, какая неожиданность. Думали, только взлетим, а тут еще и сели. Вот это фокус, вот это трюк! Буду так в метро машинисту на каждой остановке аплодировать"

   Я хотела поскорее покинуть самолет и приблизиться на шаг к развязке своего основного увлекательного приключения.

   13

   Открылись двери самолета и меня обдало горячим влажным воздухом и запахом индийских специй. Этим запахом было пропитано каждое живое существо, каждый уголок штата. Я смотрела на индусов и заранее знала, как они пахнут – специями, потом и влагой. Казалось, к этому запаху невозможно привыкнуть. Так пахнет Индия. В аэропорту угнетали охранники с автоматами, хоть и весь персонал был достаточно приветлив, но что-то пугало в них. Энергетика дикого непредсказуемого и неукротимого зверя в человеческой оболочке. Возможно, я себя накручиваю. Необходимо успокоиться.

   Благополучно пройдя контроль, я сказала Диме, что пойду на улицу покурить, пока он заберет багаж. Он нахмурился и с прищуром посмотрел на меня:

   – Ты что это задумала?

   – Очевидно же, что побег! Дима, я первый раз в Индии, что я могу задумать? Устрою переворот и стану президентом Индии! – на нас начали коситься туристы и охрана.

   – Иди, иди. Только осторожней. Будь рядом.

   Я вышла на улицу и закурила. Водители автобусов держали в руках таблички с названиями гостиниц, таксисты держали листы с именами туристов. Худощавые мальчишки-индусы толкали тележки, нагруженные чемоданами, до транспорта. Я выдыхала дым и смотрела на разлившийся по небу розовый закат. Посмотрев по сторонам и не обнаружив урны, я решила прогуляться вдоль здания аэропорта, чтобы найти, куда выбросить окурок. Хоть это желание и показалось мне внутренне смешным. Вокруг на земле валялись бутылки, бумажки, окурки, жвачки и прочий мусор и, судя по всему, никого это особо не напрягало.

   Пройдя до конца здания, я все же заметила ведро и направилась к нему. Что-то внутри возликовало, когда я увидела вдали светофор. Надо же! Тут есть светофоры, ого! Поймав себя на этой мысли, я хохотнула. В голове появилась картинка: я с дубиной, костью в волосах и набедренной повязке тычу пальцем в светофор и восхищенно пускаю слюни. Очень сексуальная картинка, да.

   Я наклонилась к ведру, пальцы отпустили окурок... Резко стало темно, какая-то ткань мешала дышать, чьи-то цепкие руки вцепились в меня. А в голове пустота, гуляет ветер и тоскливо бредет перекати-поле. Доли секунд и я понимаю, что я в машине. С мешком или какой-то тряпкой на голове. Отлично. Стоит мне остаться одной, как меня все время пытаются похитить. А я ведь даже не английская королева.

   14

   Я пыталась сохранить бодрость духа и не поддаться панике. "Где наша не пропадала? Где только не пропадала, но только не в таких ситуациях, черт возьми!" Я стиснула зубы и приказала себе сохранять холодный рассудок.

   Машина остановилась, меня поволокли, как тряпичную куклу, молча и не переговариваясь друг с другом. Пытаться вырваться и проявлять какую-либо агрессию я не видела смысла. Я хотела жить и желательно в полном здравии всех имеющихся частей тела. А значит нужно оценить ситуацию.

   Меня повели по какому-то помещению, судя по наступившей прохладе и тишине. Раздался скрип двери, с моей головы сняли мешок и я полетела на бетонный пол. За спиной громко захлопнулась дверь. В комнате было сыро и сумрачно. Единственным источником света были маленькие круглые окошечки размером с кулак под потолком. Осмотревшись, я поняла, что комната абсолютно пуста. Я чувствовала себя хомяком в бетонной коробке, в которой сделали отверстия, чтоб животинка не задохнулась. Я подошла к двери и затарабанила в нее:

   – Эй! Слышите, вы, там! Откройте! Мне нужно поговорить с главным! Кто там он у вас?

   Разумеется, никто не разбежался звать главного и вообще исполнять мои просьбы. Сбив кулаки до крови, я развернулась спиной и начала мерно и нудно стучать ногой.

   Вдруг дверь открылась, я обернулась и разобрала мужской силуэт. Ребро ладони ударило мне в челюсть, а нога в уродливой берце с силой толкнула меня в грудь. Я отлетела к середине комнаты и упала на пол. В груди жгло, я не могла вдохнуть. Я пыталась носом вдохнуть хоть немного воздуха, но получалось только раскрывать рот и вращать глазами, как рыба, выкинувшаяся на берег. Дверь снова захлопнулась. Постепенно дыхание восстановилось, несмотря на то, что я мысленно уже попрощалась с жизнью и выматерила Диму. И Вадика. И всех, кто замешан в этом дерьме.

   Щека горела и припухла. Я провела по ней пальцами и поняла, что завтра уже четверть моего лица украсит огромный лиловый синяк. Я села на корточки и прислонилась головой к стене. Уши резала тишина, из окошек струился лунный свет, я уставилась в одно окошко и из-за долгого смотрения в одну точку глаза начали различать мельчайшие частички пыли, парящие в серебряном луче. Словно коробочку с блесками перевернули в воду и блески практически зависли в одном месте, изредка слабо шевелясь и подергиваясь. Глаза схватила сухость и мне захотелось моргнуть. Я закрыла глаза и приятная волна разлилась до перепонок. Я боялась спугнуть это чувство и старалась не шевелиться и дышать как можно тише. Постепенно меня отключило.

   15

   Луч света защекотал ресницы. Спину и шею ломило, словно по мне проехал товарный поезд с прыгающими внутри слонами. Дверь открылась и в комнату зашел высокий крепкий мужчина. Он смерил меня злобным взглядом.

   – Поднимайся, – прозвучал короткий приказ. Я с трудом встала и повела плечами, что хоть как-то снять ломоту. Мужчина грубо схватил меня за руку и поволок по коридору. Ноги не слушались и заплетались, как у тряпичной куклы.

   Пройдя метров 10, мы уперлись в комнату, подобную той, в которой я провела ночь, только со стульями. Сопровождающий втолкнул меня в комнату, прикрыв за нами дверь. Я обвела глазами комнату: стены, пол, четыре стула и угрюмый здоровяк. Как выбираться из этого квеста неизвестно.

   Мужчина начал надвигаться на меня, словно огромная скала, смотря мне прямо в глаза. Я по инерции отступала до тех пор, пока не уперлась в стену. Он продолжал надвигаться и мне казалось, стена вот-вот должна меня поглотить. Он взял меня за шкирку и сунул вторую руку под свитер. Свободными руками я вцепилась в его лапу, стараясь отпихнуть его.

   – Пусти, скотина!

   Быстрым профессиональным движением он вывернул мне руки и оба моих тонких запястья оказались в кольце его ладони. Вторую рукой он задрал мой свитер и сорвал кулон, что я носила не снимая. Я и забыла, что он на мне. Повертев его, он бросил его на стул и ощупал все карманы моих джинс и провел рукой по ногам. Ничего больше не обнаружив он отпихнул меня на свободный стул, взял кулон и расположился напротив.

   – Интересная вещица. Похоже на ручную работу, – он вертел в руках украшение, которое подарил мне Вадик на мой день рождения. Серебряная лисья мордочка с ободком перьев на голове, как у индейцев. Когда я обмолвилась, что ищу такой, но не могу найти, Вадик нашел мастера, который сделал мне его. С тех пор я, не снимая, носила кулон, как талисман.

   Со всех сторон внимательно рассмотрев вещицу и не обнаружив ничего интересного, мужчина отдал ее назад.

   – Безделушка. Тупая и бесполезная.

   – Как твоя жизнь, – не смогла не огрызнуться я.

   Здоровяк встал и прошелся по комнате. Постоял немного, смотря в круглые окошки под потолком, затем резко развернулся и залепил мне пощечину. Я полетела на пол.

   – Где Вадик?! – заорал он прямо мне в лицо. Было бы немного посветлее, я б смогла рассмотреть цвет его гланд. В ушах зазвенело, я поморщилась.

   – Ты больной? Какой Вадик? – Мозг безуспешно пытался найти правильные варианты ответов. Я буквально слышала, как щелкают шестеренки в голове.

   Огромная рука приподняла меня и на другую сторону лица снова обрушилась затрещина. Я полетела в противоположный угол комнаты. Меня охватила паника.

   – Я не знаю, где он!!! Я думала, он мертв!!! – заорала я. По щекам градом покатились слезы. Губа лопнула и по лицу размазалась кровь.

   – Где флешка? – спокойным тоном поинтересовался мужчина.

   Я подняла голову и удивленно посмотрела на него.

   – Вы тут все больные или ты особенный?! Какая флешка? Откуда мне все это знать?! Мы хорошо общались, но я не знала, чем он занимается, какие флешки имеет и куда пропал! Мне это было не интересно!!! – я теряла половину слов в всхлипываниях и утирала щеки, от бегущих слез и крови.

   Мужчина подскочил и резко направился ко мне. Я сжалась, ожидая новых ударов. Он схватил меня за шиворот и прорычал сквозь зубы:

   – Значит все, что должен он, я выжму из тебя. Поняла, сука?! У тебя время до вечера. Напряги свои извилины и подумай, где он может быть.

   Швырнув меня в угол, он покинул комнату, заперев меня на ключ.

   16

   Я ходила по комнате, наматывая уже трехсотый круг. Даже если бы я что-то знала, я бы не сказала правды. Возможно, Вадик не хотел меня впутывать меня в это все, поэтому не давал мне никакой информации и прочих артефактов. Я в абсолютно дурацком положении и что с этим делать – не имею никакого понятия.

   Я села на стул и уронила голову в ладони, запустив пальцы в волосы. Как много я не замечала. Ведь действительно я была единственным самым близким человеком у Вадика. Когда выдавалась свободная минутка, он приезжал, чтоб поднять мне настроение или чем-нибудь помочь. Когда не мог приехать – слал смску или звонил. Я все принимала как должное, ни разу не задумавшись о его чувствах. Главное для меня было – что мне комфортно. А он ни разу не предъявил мне никаких претензий. Просто молча делал мою жизнь чуточку приятней и радовался этому.

   Слезы катились по щекам, я утирала их кулаком, хоть это и было абсолютно бессмысленным. Я готова была наполнить всю эту серую темную комнату своими слезами, сделать из бумаги кораблик и пускать его туда-сюда.

   Я вспомнила лето, когда был очередной приступ грусти, по разговору он заметил мое настроение и через 10 минут мы ехали навстречу сменявших друг друга фонарей. Еще минут через 15 мы молча лежали в траве, вдыхали горный воздух, смотрели в ночное небо и гадали, какая из миллиона звезд полярная. Господи, да он из всей моей жизни делал вечное лето, какая же я дура!

   Я с новой силой зарыдала, сжимая в кулаке кулон лисы в ободке из перьев.

   Дверь открылась, зашел мой неприятный знакомый.

   – Я внимательно тебя слушаю, – он уселся на стул и сложил ногу на ногу.

   – Не хочу тебя разочаровывать, но вы похитили абсолютно бесполезного для вас человека, – я театрально вздохнула и уставилась в пол. – Мне правда ничего неизвестно. У меня нет никаких флешек. Вообще ничего.

   – То есть вы хотели пожениться, а ты была не в курсе его движений?

   – Я не знала ни о движениях, ни о том, что мы хотели пожениться. Похоже, ты больше знаешь о моей жизни, чем я, – я усмехнулась и развела руками.

   – Что ж, видит Бог, я не хотел этого, – он поднялся.

   – Видит Бог, ты не хотел упоминать Его? – хохотнула я. Тоже мне набожный мафиози. Смешно.

   Он хмуро посмотрел на меня, взял за шкирку и поволок в сторону выхода. На улице стояли два крепких парня в черных футболках, охотничьих черных штанах и берцах. У каждого при себе была кобура, явно не пустая. Выражения лиц у них было такое, будто они участвуют в конкурсе на самую важную физиономию, причем они лидировали. Мой сопровождающий передал меня им в руки, чему они были несказанно рады. Важность сменилась похотью. Один из них завел мои руки за спину и повел в сторону белого, с облупившейся местами краской, микроавтобуса. Когда мы оказались у дверей в автобус, второй встал, будто преграждая вход, и с мерзкой улыбкой оглядел меня с ног до головы. Я примерно представляла, как я сейчас выгляжу и нужно быть больным ублюдком, чтобы такое нравилось.

   Держащий мои руки сказал ему что-то на непонятном мне языке. Я не смогла определить, что это за речь. Второй ответил коротко, будто отмахиваясь от него, и схватил мою задницу, больно сжав. Тут я сделала глупейшую ошибку. Так, как мои руки были в плену, я размахнулась головой и со всей силы ударила лбом ему в переносицу. Кровь хлынула у него из носа, из его иностранной речи, по моим догадкам, доносились проклятья и обещания меня медленно четвертовать. Хотя я могу и ошибаться, возможно, это были возгласы восхищения моему мастерству.

   Виски больно начали пульсировать. Мои руки грубо скрутили, волосы сзади натянулись, я оказалась в забавной позе, как фигура из тетриса. Спина согнута, голова задрана вверх так, что свело шею. Пострадавший от меня паренек вытерся темной тряпкой и сплюнул мне под ноги. Я сжала зубы. Он с размаху ударил меня по лицу. В ухе зазвенело, в глазах запрыгали черные с цветным точки. Он грубо сунул руку мне между ног, щипая за внутреннюю сторону бедер. Вторую руку сунул мне под свитер, сжав грудь. Будто его задача была оставить на мне как можно больше синяков. Стоящий сзади отпустил мои волосы и запустил руку мне в джинсы. Его рука грубо двигалась, сминая все, что он нащупывал у меня в трусах. Водитель автобуса что-то крикнул им, прекращая едва не начавшуюся оргию. Они оба хохотнули и затолкали меня в автобус, еще раз наградив меня пощечиной.

   Внутри я увидела еще трех девушек с опухшими лицами. Они смотрели в пол, боясь поднять взгляд. Я поняла, куда нас везут.

   17

   За тонированными окнами вздымались клубы дорожной пыли. Мелькали редкие деревья и бескрайние поля, выжженные солнцем. Охранники сидели напротив и не сводили с нас глаз. Автобус монотонно гудел и подпрыгивал на ухабах бездорожья.

   Мой свитер промок от пота и влажного воздуха. Температура воздуха была около 40 градусов. В очередной раз автобус подпрыгнул на ухабе, раздался хлопок, машину накренило. Водитель остановился и вышел посмотреть поломку. Раздался выстрел, крики, топот. Охранники подскочили, выхватили пистолеты, открыли дверь и тут же автобус наполнился людьми в масках и бронежилетах. Охранники в секунду оказались лежащими лицом в пол, прижимаемыми дулами автоматов в спину. Я сидела с открытым ртом и вытаращенными глазами.

   В автобус заглянул мужчина в костюме и скомандовал:

   – Выходим.

   Я поднялась и оглянулась на остальных девочек. Они сидели, уткнувшись глазами в пол и так и не шелохнувшись. Я бросилась к одной из них. Девочка, лет 17, модельной внешности, если не учитывать ее синяки и опухшее лицо. Я коснулась ее плеча и потрясла:

   – Пошли, слышишь? Как тебя зовут?

   Она не отреагировала. Я взяла в ладони ее лицо и подняла. Взгляд отсутствовал. Она была где угодно, только не здесь. Я бросилась к остальным девочкам, с ними всё повторилось. Я выпрямилась и пошла на выход.

   – Они не выйдут сами, похоже им что-то вкололи... – бросила я мужчине в костюме, оборвавшись на последнем слове. Я смотрела за спину мужчины. Какая знакомая фигура. Мне показалось, я перегрелась.

   – Далеко не уходи, я позову медиков.

   Я уже не слушала. Медленно, стараясь не спугнуть свое видение, я двинулась в его сторону. Он стоял и смотрел на меня. Еще немного и он мог раствориться. Я больше не могла терзать себя сомнениями и бросилась к нему. Он развел руки, приглашая меня в свои объятия. Я уткнулась носом ему в грудь и замкнула руки у него за спиной. Я подняла лицо и посмотрела ему в глаза. Синие, как небо в ясную летнюю погоду.

  – Вадик...

   18

   Вадик смотрел на меня и растерянно улыбался. Казалось, все исчезло, нет никого и ничего вокруг. Слова излишни, мы молчали и в ушах стояла тишина, не смотря на то, что вокруг кипела жизнь, велись разговоры, ездили машины.

   – Сейчас я тебя отпрошу и мы поедем ко мне, – Вадик отпустил меня и нехотя отстранился.

   Я закурила оставленную Вадиком сигарету и смотрела, как он по-свойски пожал руку и похлопал, прощаясь, по плечу мужчину в костюме. Он вернулся и кивнул в сторону черного байка.

   – Что?! Байк?! Ты сюда на нем приехал? Можно я пойду пешком?

   – Не переживай, я уже давно хорошо езжу на нем, – Вадик похлопал своего железного друга по сиденью. Матовый черный, без единой цветной линии мотоцикл смотрелся очень стильно. Только надписи "Honda" и "CBR250" выделялись белым цветом, а буква "R" – красным.

   – У тебя же есть душ? – показательно вздохнув, спросила я. Вадик рассмеялся, обнажив белоснежные зубы. Появились озорные ямочки на щеках и я устало улыбнулась.

   Мы мчались по узкой дороге, я обняла его сзади и старалась повторять движения его тела, чтобы ему было не сложно управлять байком. Было страшно и я чувствовала себя самым неудобным пассажиром на свете. Меня пугало хаотичное движение на дороге, постоянные сигналы машин и мопедов, бесстрашные пешеходы, прикрикивания, горбатые собаки и коровы... Все они участвовали в этой безумной дорожной суматохе и у меня в голове не укладывалось, как тут можно сохранять спокойствие и не попасть в дтп. Но спустя полчаса я доверилась Вадику и просто смотрела на мелькающие пейзажи, наслаждалась обдувающим теплым влажным ветерком, и мечтала о чашке крепкого кофе.