Текст книги "Любить нельзя отвергнуть (СИ)"
Автор книги: Анастасия Лик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Глава 13
– Я не верю… мы приехали… – произнесла я и обессиленно упала в руки Тина, когда он протянул их, чтобы помочь мне спуститься с лошади. – Отнеси меня в кровать. Я не чувствую ног.
– Милая, ты же рассказывала о своём желании путешествовать, – засмеялся Тин, занося меня в дом.
– Я передумала. Ненавижу лошадей и дорожные трактиры. Обожаю горячую ванную и мягкую постель. Ох… как хорошо, – прошептала я, когда моё тело было водружено на кровать.
– Сейчас принесу тебе сок польхи, – сказал Тин и подарил мне целомудренный поцелуй в лоб. Я довольно заулыбалась, перевернулась на бок и закрыла глаза. Уже сквозь сон почувствовала руки на своей талии и привычную грудь Тина за спиной.
– Моя маленькая леди, отдыхай, – прошептал он, поцеловал в плечо и, хотел было встать, но я задержала, ухватившись за руку.
– Тин… почему мы не можем быть вместе?
Он глухо выдохнул.
– Потому что ты прекрасная принцесса, а я ужасный нищий, – тихо ответил он, вспомнив детскую сказку. И в ней всё кончилось скверно для двоих влюблённых, сказки вообще редко воспевали любовь неравных.
– А если принцесса попросит нищего помочь ей с одеждой, это не оскорбит его чувств? Дорожное платье слишком грязное для твоей кровати, но снять его я не в силах.
– Я позову тебе служанку, – ответил Тин слишком поспешно и резко, словно испугавшись меня. Я недоумённо приоткрыла один глаз. Всю дорогу сюда мы общались совершенно нормально, открыто, можно сказать весело, и ночи проводили в одной кровати. Ничего лишнего, мне даже удавалось держать руки под контролем, да и Тин кажется, стал спокойнее относиться к моему ночному платью, а тут такая перемена.
– Конечно, прости. Я сама справлюсь. Иди, отдыхай.
Тин скрылся в мгновение ока. Но сил моих хватило лишь на то, чтобы снять плащ, после меня, аки бездна поглотил сон.
Во время пути домой я много думала над словами Тина. Да, конечно и он, и его отец правы, я переживала за каждую ведьму, что сжигали и желала облегчить её участь. Даже когда боялась их, когда слово "ведьма" было для меня оскорблением, мне было их жаль. Я знала их судьбы и мысли, знала, что их вина условна, и теперь, закрывая глаза, я старалась огородиться от всего этого. Тин сказал, что от дара нельзя отказаться, но я уже и не желала этого. За короткий срок мои цели изменились. Видеть и блокировать магию – это всё ерунда, учиться этому мне не интересно, но наказать Посланцев, посмевших от лица Иллирии пытать и убивать невиновных, желала всем сердцем. Я обязана была очистить святое братство от грязи.
Странно, но осознание проблемы подействовало на меня удивительно. Неужели я в самом деле обладаю именно тем даром, что столетия назад возродил культ пресвятой Иллирии? Мне в это не верилось, но как иначе объяснить, что я могла "видеть" ведьм и магов? Успокоившись, я приняла свои сны. Сны, оказавшиеся моим зрением, которым я могла управлять! Пока у меня это получалось неважно, сознание путалось и норовило покинуть меня, но я чувствовала, что иду правильным путём, так-как вчера ночью я впервые смогла наблюдать за казнью, а не принимать в ней участие. Тогда же я поняла, что могу видеть Тина, словно стою рядом. Странно и необычно… Тина и его отца, магов. Вот только что-то мне подсказывало, что не только их. Просто этих я знала, а других магов и ведьм – нет, да и не горела желанием узнавать, честно говоря. Разумеется, извещать Тина об обнаруженной способности я не стала. Во-первых – напугаю, мало ли чего он скрывает, а во-вторых – раз я справилась со своим даром, мне требовалось освободить его спальню и дом заодно.
Тин сидел в своём маленьком кабинете и разбирал бумаги с сосредоточенным лицом. О моём взоре он не догадывался. Вчера я слишком испугалась новой способности и тут же проснулась, сейчас же я смотрела на него спокойно и видела в нём силу мага. Оценить уровень я не могла, сравнивать не с чем, но то, что Тин не человек – очевидно.
– Гард, к вам пришёл Вафнин Шихкорский. – В кабинет заглянула служанка.
Вафнин? Зрение моё немного замутилось, но мне было слишком интересно, и я постаралась успокоиться и посмотреть на Вафнина.
– Пусть заходит, – пробурчал Тин, а через минуту в дверях появился гость.
– Граф, – кивнул он. – Прошу простить мне неожиданный визит. Мне стало известно о вашем возвращении…
– Дарина ещё спит, – грубо перебил Вафнина Тин. – Но можешь подняться и разбудить её. Она, конечно, устала, но спать до вечера, это уже слишком. И Вафнин, добейся уже её согласия! – яростно произнёс Тин.
– Согласия?
– Стать твоей женой, что не понятно? Сколько можно ухаживать? Дарина неприступна, но ты же хорошо знаешь её, ей приятна твоя компания. Не мне тебя учить, как соблазнять женщин…
– Ты действительно считаешь, что Дарину можно соблазнить как любую женщину? – усмехнулся Вафнин. – Я первый раз её увидел чуть больше двух лет назад, мы проезжали Хассилин и остановились в их доме. Прекрасная юная миде, она была словно свет в грязных красках дождливой осени. В простом сером платье, в каком у них принято посещать храм Иллирии, почему-то в скверном настроении. Она куда-то спешила, бежала по дороге, совсем не смотря под ноги, и налетела на меня. – Вафнин улыбнулся, вспоминая ту встречу. – Я тогда не знал, что она младшая Хассилинская, поймал её в объятия и понял, что душу продам за обладание этим прелестным созданием. Но обладанием не как любовницей, я желал её в качестве жены, и плевать было на её род и происхождение. Вот только Дарина никогда не была простой женщиной. Самовольная, упрямая, а сейчас вдобавок к этому влюблённая в тебя, – прорычал Вафнин.
– Она принадлежит не мне, но держать себя в руках всё тяжелее, – убитым голосом произнёс Тин. – Даже ваше знакомство… по сравнению с нашей встречей кажется проведением судьбы.
Вафнин заинтересованно поднял брови.
– Я так же не узнал в ней благородную леди, оскорбил, был груб, даже грозился высечь, – покачал головой Тин. – Да и наши отношения похожи на фарс. Это всё нужно заканчивать. Через дня четыре, может пять я уеду надолго. Не меньше чем на месяц. Здесь будет жить мой отец, но он не станет тебе препятствовать, добейся её Вафнин! Добейся сам, или я притащу её в твою постель!
– Тин, ты болен, – покачал головой Вафнин. – Я поднимусь к Дарине. Оставлю для неё конфеты.
Развернулся и вышел из кабинета, вслед ему полетела чернильница. Она разбилась об уже закрытую дверь, окрасив её в чёрный цвет.
* * *
– Дарина? – тихий шёпот вернул моё сознание в бренное тело. – Дарина, милая, что произошло?
Я сонно приоткрыла глаза и увидела перед собой обеспокоенное лицо Вафнина. Он на коленях стоял перед моей кроватью и взирал на меня большими перепуганными глазами. Я моргнула, пытаясь понять, что происходит, вспомнила, что уснула, так и не раздевшись, затем невольно, а может быть намеренно подслушанный разговор мужчин и мне подурнело. Таким разгневанным Тина я ещё не видела. И всё из-за чего? Из-за того, что я попросила его помочь мне? Вот уж действительно не дар, а проклятье. И зачем я вообще пожелала посмотреть на него? Толком не научилась управлять этим и тут же кинулась экспериментировать на Тине.
Нет, это всё не важно. Тину тягостна моя компания. Сама же всё слышала, да он как-то обмолвился, что боится за мою честь и что не сдержится…
Закрыла лицо руками, чувствуя, что оно мокрое от слёз. Видно я плакала во сне, и это обеспокоило Вафнина.
– Родная, поговори со мной, – прошептал он. – Что случилось?
– Я устала с дороги и уснула. Приснился дурной сон, – ответила я всхлипывая. – А ты что здесь делаешь?
– Пришёл к тебе. Прости, я хотел оставить корзину со сладостями и не беспокоить твой сон, но ты плакала… что тебе приснилось?
Вафнин бесцеремонно залез на мою кровать, лёг на бок и нежно вытер мокрую щёку.
– Просто сон. Пусть тебя он не волнует. Посмотри, пожалуйста, на столе должен стоять сок польхи.
Вафнин обернулся, взял со стола бокал и протянул его мне. Прохладная жидкость смыла горечь слёз, застрявших в горле, вот только настроение не улучшилось. Легла обратно и повернулась к мужчине. Да, мои отношения с Тином странные, а Вафнин… я действительно рада его компании, но складывающаяся ситуация мне не нравилась. Я чувствовала себя безвольной куклой. Иди и возьми… хватит ухаживать. А быть может, мне это всё приснилось?
– Ты снова плачешь, – Вафнин покачал головой. Притянул меня к себе. – Иди ко мне. Не бойся.
– А я и не боюсь, – пробурчала я, ложась на плечо мужчины. – Вафнин, мне нужно уладить некоторые вопросы, а после вернусь в Хассилин. Ты тоже возвращайся. Отец ждёт тебя, ему нужна помощь.
– Что за вопросы я могу узнать? – как можно бесстрастней спросил он, хотя я чувствовала, как напряглась обнимающая меня рука.
– Мне нужно поговорить с императором. Тин должен организовать нашу встречу, а после я покину столицу.
– Я встречаюсь с ним почти каждый день, передам о твоём желании…
– Нет. Пожалуйста, не вмешивайся. Пусть Тин всё сделает сам. В конце концов, это его желание, – грустно вздохнула я, вспоминая наш недавний спор. Тин желал поведать императору, что я обладаю даром маяка и просил рассказать обо всём, что знаю и видела.
– А ты езжай в Шихкорск.
Вафнин грустно улыбнулся и снова погладил мою щёку. Видно он решил пользоваться, пока я позволяю лежать со мной рядом и так откровенно касаться. Или послушался Тина и усиленно соблазнял? Нет. Вафнина я знала хорошо, он мог быть упрямым, резким, а порой слишком требовательным, особенно к прислуге, но не подлым.
– Сегодня Летняя ночь. В городе планируются празднования.
– М-м-м… – мечтательно улыбнулась я. Как я могла забыть о самом любимом моём празднике. Летняя ночь. Её нельзя проводить в стенах дома и грустить, ибо по старым поверьям, эта ночь открывает человеческие души и сердца и очень важно, чтобы они впитали в себя лишь радость и любовь. Да, пожалуй, для этого города последнее станет основным.
Но мне всё равно, спать в эту ночь было нельзя ни в коем случае, чтобы не пропустить раздачу счастья.
– Интересно, а в местном лесу есть ланха? – спросила я. – Мы с сёстрами всегда искали его в Хассилин, но находили увы лишь листья и ни единого, даже малюсенького цветочка. Видно не судьба мне стать богатой.
Вафнин засмеялся, оценив шутку. Хассилин был одним из богатейших восточных княжеств, и пусть я не старшая из сестёр, говорить о бедности не приходилось.
– Я слышал, в императорском парке растёт лахна, – заговорщицким шёпотом поведал мне Вафнин. – Правда Рандир запретил даже приближаться к нему в эту ночь, он собирается провести там время со своей любимой фавориткой, но для нас же это не препятствие.
Настроение моё вмиг испортилось. Я поднялась с плеча мужчины, легла рядом.
– Ты их видел?
Вафнин кивнул.
– Лини чуть ли не поселилась во дворце. Его высочество без ума от неё.
– А сама Лини? Мне кажется, что он манипулирует ей…
– Нет, нет Дарина, – покачал головой Вафнин. – Я видел её после… – он откашлялся. – После их первой ночи, она светилась от счастья. Ни слёз, ни дрожащих от страха рук не было. Это не всегда больно.
– Ох, Вафнин, я не желаю это слышать от тебя, – взмолилась я. – А если начнёшь рассказывать о своих любовницах, то рискуешь быть облитым соком! – И погрозила уже пустым бокалом.
– Я и не собирался оскорблять тебя, да ещё таким изощрённым способом, – ответил он резко. Наклонился и, едва касаясь губами, поцеловал в щёку. – Я заеду за тобой перед закатом. Отдыхай.
Вафнин удалился, оставив в моей душе смятение. И не то чтобы я опасалась оставаться с ним наедине на всю ночь, нет, он был хорошо воспитан и не позволит себе лишнего, но Тин… я бы хотела провести Летнюю ночь с ним.
Сходила в ванную, привела своё уставшее от длительной поездки тело в приличный вид, оделась и пошла вниз. Хозяина дома нигде не было. Жаль. Я хотела поговорить с этим мужчиной и попытаться выяснить причины дурного настроения. Может быть, мне действительно стоило покинуть его дом, раз я стала докучать ему?
Но узнать это мне не удалось, я действительно проспала весь день и даже не заметила этого, так что, увидев, как темнеет небо, поспешила вернуться в комнату и снова заняться выбором платья, на этот раз для празднования Летней ночи.
– Прекрасно выглядишь. – Голос за спиной застал меня врасплох. Я как раз примеряла ожерелье, которое хорошо дополняло золотистое платье, вышитое чёрными, изумительно красивыми цветами, оплетавшими низ юбки словно паутина.
Оглянулась. Тин стоял в дверях и улыбался.
– Твоё настроение наладилось? – невозмутимо поинтересовалась я и снова обернулась к зеркалу.
– Да, – немного помолчав, ответил Тин.
– Чудесно. Значит, на этот вечер у меня будет два кавалера.
Развернулась, взялась за локоть Тина и повела его вниз. Вафнин нетерпеливо переминался с ноги на ноги, вот-вот дыру в ковре промнёт, но, едва я появилась в холле, расплылся в улыбке. Да, удивляться было чему, его камзол был поразительно похож на моё платье. Словно их сшили в паре.
– В лес не ходите, – мрачно произнёс Тин, передавая меня в руки Вафнина. Его хорошее настроение словно ветром сдуло.
– Тин, идём с нами…
– Прости милая, мне нужно работать, – перебил он меня.
– Работать в Летнюю ночь? – Тин кивнул.
– И завтра в обед у нас аудиенция у императора. Вафнин верни мне эту леди не позже утра. Чудесно выглядите вместе, – добавил он совсем тихо.
– Хватит! – рявкнула я так, что мужчины вздрогнули. – Тин, хватит сватать меня Вафнину! Я сама буду решать с кем мне быть и чьей. Не хочешь сопровождать меня на празднике, не надо, но имей смелось сказать об этом. А сейчас ты поступаешь недостойно, отходя в сторону и надеясь, что Вафнин соблазнит меня и уговорит дать ему согласие! Это низко!
В холле образовалась звенящая тишина.
– Это не так…
– Не ври мне! – перебила я Тина. – Не желаю это больше обсуждать. Можете идти на свою работу, граф. Что бы вы себе не надумали, между нами нет ничего кроме общего дела, и не стоит смущаться и терзаться из-за моей персоны.
– Дарина. Правда, мне нужно уйти, – заскулил Тин. Он выглядел как побитый пёс и если бы у него был хвост, то он его непременно бы поджал. Даже жалко стало. – Я постараюсь закончить до рассвета и найти вас. Пожалуйста, не злись.
Я глубоко вздохнула, только сейчас замечая, что Тин действительно одет неподобающе празднику. Плотный кожаный плащ, высокие сапоги, перчатки в руках и короткий меч на поясе. Ох… он действительно идёт на свою ужасную работу по охоте на магических тварей, а я наорала на него.
– Вафнин, я сейчас выйду, – обернулась я к невольному свидетелю нашей ссоры. Он кивнул и тут же скрылся за дверьми.
– Тин, прости. Будь осторожен…
Я виновато опустила голову.
– В лес не ходите, – тихо ответил он, промедлил секунду и притянул к себе. – Милая моя, как бы я хотел быть с тобой в эту ночь, чтобы моё сердце наполнилось тобой, твоим смехом, радостью, но не могу.
– Первую половину ночи мы будем в центре города или в парке рядом. После Вафнин желал показать мне императорский парк. Говорит, там растёт лахна, – сказала я и подняла голову, чтобы посмотреть Тину в глаза. Он грустно улыбался.
– Растёт. Возле пруда, – кивнул он. – Но осторожней, там будет также Рандир с Лини, и они не ограничатся одним лишь поиском цветка.
Я невольно сморщила нос. Тин тихо рассмеялся.
– Иди, твой кавалер ждёт.
– Тин, я серьёзно, не нужно заниматься сводничеством. Мне это неприятно.
– Хорошо милая, не буду. Иди, веселись. Постараюсь присоединиться к вам как можно скорее.
Я кивнула и пошла к двери. Вафнин действительно заждался меня и уже заметно нервничал, терзая невинный кустик, и боюсь, что задержись я ещё чуть-чуть, он рисковал лишиться всех листьев. Но я проигнорировала жалостливый взгляд, просящий рассказать хоть что-то, и взялась за предложенный локоть. Посмотрела на открытый экипаж, стоявший у ворот. Честно говоря, я хотела прогуляться.
– В карете вино и конфеты, – как бы между прочим произнёс Вафнин.
Ох… опять. Сколько же можно пить и есть?
– А поехали сразу в парк? – предложила я. – А ближе к рассвету может быть, Тин освободится.
Вафнин ничего не ответил, помог мне сесть в карету и отдал распоряжение извозчику ехать к задним воротам дворцового парка. Я не знала где это и потому промолчала. Хотя тишина начала угнетать практически сразу, а спустя пять минут нервировать.
– Если ты тебе неприятно моё общество, то я приму твой отказ, – пробурчала я.
– Дарина, не говори глупости, – огрызнулся Вафнин. – Я знал, что ты любишь этого графа, знал и знаю, что тебе так же тяжело держаться от него на расстоянии, как и ему, но мне плевать на Тарина. Я люблю тебя, и пока ты позволяешь быть рядом, буду счастлив.
– Ты заставляешь меня чувствовать себя чудовищем… как будто я издеваюсь над тобой, – продолжала ворчать я.
– Нет… нет, не думай об этом. Мы ведь вышли в эту ночь не для того, чтобы грустить. Это же твой любимый праздник, не позволяй никому его испортить. Сейчас мы найдём для тебя цветущий лахана в одном из самых прекрасных парков в империи, а после поедем в центр веселиться и есть жареную кукурузу.
Я благодарно улыбнулась Вафнину и хотела сказать что-нибудь достойное его проникновенной речи, но не успела. Мы остановились у неприметных ворот, за которыми таилась темнота. Даже жутко стало, как будто смотришь в бездну.
– Не бойся, в этом парке не опасней, чем в полдень в центре города, – произнёс Вафнин. Видимо мой испуганный взгляд был весьма красноречив.
– А ты в этом уверен?
Вафнин обнял меня за талию и снял с кареты, но на землю ставить не спешил. Прижал к себе и таинственно улыбался. Я даже засомневалась, идти ли с этим мужчиной в тёмный лес.
– Уверен, а если вдруг появится страшное чудовище, я вас спасу моя прекрасная леди. Но, боюсь, моему подвигу не суждено свершиться, говорят этот парк под надзором некой таинственной и могущественной охраной императора.
– Угу, и имя этой охране: Тин, – вздохнула я.
– Граф Тарин?
– Да. Я достоверно не знаю, но догадываюсь, что он занимается охраной императора и прочими деликатными и опасными вещами, потому и ценится императорской семьёй. Тебе не тяжело? – поинтересовалась я. Вафнин покачал головой.
– За тот короткий срок, что мы провели здесь, вы дали мне столько, леди Дарина, сколько я не видел за два года.
Я отвернулась, чувствуя, что готова сгореть от стыда. Хотя в голосе Вафнина упрёка я не заметила, но всё же услышать подобное было ужасно.
– Давай ты завтра будешь терзаться, а сегодня Летняя ночь. Обещаю вести себя прилично, – хохотнул Вафнин, чмокнул меня в щёку и опустил за землю. – Идём.
Мы вошли в ворота и как будто очутились в другом мире. Почему-то казалось, что здесь должно быть тихо и мрачно, а парк окутан мглой, словно плотным одеялом, но переступив порог всё изменилось. Воздух, прозрачный как слеза, был наполнен свежестью, ароматом цветов и хвои, вдоль узкой дорожки, выложенной маленькими камушками, красовались цветущие кусты роз, за ними, словно тени изящных фигур, неизвестные мне деревья, бледные ламы на узорчатых кованых ногах, выстроенные вдоль дороги, нисколько не освещали путь, а скорее создавали таинственное настроение… сказочное.
Вафнин обнял меня со спины и бесцеремонно поцеловал в шею.
– Красиво.
– Да, – прошептала я.
– Это самая окраина парка, его центр действительно изумителен. Я его не видел ночью. Идём?
– Тин сказал, что лахна растёт у пруда, а хотя какая разница… это место прекрасно. Идём.
Вафнин обнял меня за талию, я сделала попытку возмутиться, не получилось, махнула рукой, действительно, такая ночь бывает всего раз в году, а то и раз в жизни, и мы пошли прямо по узкой дорожке. Тем более руки Вафнина не были мне не противны, не неприятны. Пусть он и не привлекал меня в качестве супруга, но это не мешало ему быть хорошим человеком.
Вокруг нас парк жил. Я буквально кожей чувствовала его дыхание, в виде лёгкого тёплого ветра, ласкающего кожу, слышала его голоса, переливающиеся трелью ночных птиц и насекомых, а над головой россыпи звёзд и огромная луна, одержавшая победу над хмурой тучей, и прогнавшая её прочь с полотна неба. Пожалуй никогда ещё в жизни моя душа не испытывала такого трепета и восторга.
Мы шли вперёд молча, вторгаться в сказочный мир, окруживший нас, казалось варварством. Мы гости, наблюдатели, которым позволено прикоснуться к чуду.
Дорожка петляла, и казалось, что у неё не было конца, но вдруг я увидела их. Маленьких светлячков, круживших перед глазами в изумительном танце, и я даже слышала тихий шелест их крыльев.
Я изумлённо замерла, смотря на это чудо.
– Дарина? Что случилось? – испуганно спросил Вафнин, и я поняла, что эти чудесные создания доступны лишь моему взору. Магические светлячки. Невероятно!
– Пресвятая Иллирия, как красиво… – прошептала я, хватаясь за руку своего кавалера. Магия, а магические существа подавно, до сих пор вызывали во мне страх. Я осознавала, что это часть нашей жизни, с которой я вынуждена тесно общаться и более того – контактировать, но одно дело сны, и совсем другое – знать, что ты часть этого мира.
– Постой, я хочу посмотреть. Это изумительно…
Обнялась руками Вафнина и прижалась к его груди. Да, так определённо спокойнее. Но светлячки как будто почувствовали, что у их танца появились зрители, возмутились этим фактом, засветившись ещё ярче, взметнули вверх в едином порыве и полетели вперёд по дороге.
– Бежим! – выкрикнула я и потащила Вафнина вслед за светлячками.
– Куда?
– Быстрей… – ответила я, понимая, что сама не понимаю куда бегу и зачем.
Деревья расступились неожиданно, и открывшаяся взору картина была настолько необычной, что я даже забыла остановиться. Лишь замедлила бег, и едва не упала, наткнувшись на скамейку.
– Дарина, ты меня пугаешь, – проворчал Вафнин, удерживая меня в последний момент и прижимая к себе, но мне сейчас было не до его потревоженной психики. Со своей бы разобраться и не лишиться разума.
Мы стояли на берегу озера, небольшого, но сказочно красивого. И красота его вовсе не в ухоженном береге, украшенном бледными фонарями и беседками с цветущими вьюнами… нет, магические светлячки оказались не единственными обитателями этого парка. Над светящейся бледно голубым светом гладью воды поднимался туман. Он казался живым и одеялом окутывал лишь воду, не касаясь берега и двигаясь словно дыхание. Озеро дышало…
– Пресвятая Иллирия, Вафнин… – прошептала я, заметив на берегу… русалок? Или это лесные нимфы? Или… кто-то другой. Я не так хорошо знала, какие бывают магические существа, только по сказкам и балладам, что исполняли бродячие музыканты. Но играющие с догонялки маленькие, мне едва доходящие до пояса, длинноволосые создания, похожие на девушек, были реальными. Я не сразу их заметила, так-как они то пропадали, то появлялись, как будто во сне. Сказочном сне.
Вафнин обнял меня и прижал к своей груди. Спасибо ему за это, так как ноги дрожали и подкашивались.
В короткой, но густой траве так же кто-то шевелился, а светлячков здесь летало гораздо больше, чем там, на тропинке. Большие и маленькие, яркие и бледные, но все без исключения изумительно прекрасные. Они вились вокруг лесных нимф, как будто дразня их, парили у самой воды и танцевали свой странный танец над розовыми цветами многочисленных кустов и беседками.
– Любимая, ты вся дрожишь, – прошептал Вафнин.
– Мне страшно, но… но это так прекрасно… – ответила я.
– Темно же, ничего не видно.
– Да. – Я обернулась и посмотрела на своего кавалера, поражаясь его хладнокровию. Сначала я его напугала на тропинке, затем сорвалась с места и побежала вперёд, не видя дороги, а теперь стою тут и восхищаюсь темнотой. И хотела было предложить покинуть это место, не мешать лесным созданиям праздновать Летнюю ночь, как за его плечом, среди тёмных кустов увидела белый цветок.
– Лахна… Вафнин! – воскликнула я и подбежала к неожиданной находке. Опустилась на колени и раздвинула лопухи для лучшего обзора. – Мы его нашли. Вафнин, ты только погляди, он прелестен!
Восторг переполнял меня, и только хорошее воспитание удерживало меня от радостных криков.
– Как ты его ещё разглядела? – изумился он, опускаясь рядом со мной и рассматривая маленький белый цветочек.
– Он такой нежный… – Я коснулась пальчиком его лепесточка. Цветочек был совсем крохотным, не больше ногтя, удивительно как он смог пробиться сквозь пышную растительность леса. Маленький, но сильный.
– Сорви его.
– Нет, не надо губить такую красоту. Мы его нашли, этого достаточно, чтобы наши княжества стали богатыми, – улыбнулась я. – Идём. Здесь очень густая трава, боюсь, промочу ноги росой.
Вафнин поднял меня на руки.
– Мокрые ноги нам не к чему, – заявил он строго и понёс прочь от удивительного озера. И едва мы отошли в сторону, к цветку подлетели светлячки и подбежали лесные нимфы. Они как будто убедились в его целостности, обрадовались этому и побежали обратно к воде продолжать празднования. Я улыбнулась.
– Вафнин, если ты меня сейчас не опустишь, я усну, а ещё вся ночь впереди. Конфеты, вино, кукуруза и танцы… Ты хочешь лишить меня этих радостей?
Он тихо рассмеялся и вернул моё тело в вертикальное положение.
– Пойдём, посмотрим на фонтан. Возможно, его не стали выключать на эту ночь.
Я довольно кивнула, настроение уже давно перевалило за отметку "счастлива", и я имела серьёзные опасения относительно целостности моей души. Лопнуть от переполнявших чувств было вполне вероятным. Но далеко нам уйти не удалось, и едва показался указанный фонтан, украшенный разноцветными камнями и раковинами, которые переливались от света фонарей и брызг воды, до нас донёсся женский смех. Мы с Вафнином остановились и не сговариваясь решили остаться в тени дерева. Даже гадать не нужно, кому принадлежал голос, и Вафнин, или Тин предупреждали, что этот парк на Летнюю ночь облюбовали его высочество с Лини.
– Догоню, тогда пощады не проси! – раздался голос Рандира, а вслед за ним на фонтанную площадь выбежала Лини. Я удивлённо подняла брови.
– Что это на ней надето? – прошептала я, разглядывая странный наряд сестрёнки. Простое белое платье из лёгкой мягкой ткани. Достаточно высокий лиф прикрывал грудь и руки до локтя, но при этом плечи и шея оставались открытыми, а юбка… под ней словно кринолина не было вовсе.
– Традиционное платье Летней ночи, – ответил Вафнин. – У нас все незамужние дамы надевают его в этот праздник.
Хм, первый раз слышу об этом. Тем временем Лини, звонко смеясь, подхватила края пышной юбки и устремилась к одной из беседок. Добежать до неё не успела, и была схвачена Рандиром.
– Попалась проказница, – усмехнулся тот и прижал своим телом девушку к резной стене, украшавшей беседку.
– Что вы, ваше высочество. Разве моя шутка не показалась вам смешной? – притворно изумилась она.
Но Рандир не стал ничего отвечать, он быстро и довольно грубо обхватил лицо Лини, поцеловал её в губы, опустился на колени и…
– Что… что он делает? – прошептала я, смотря как мужчина скрылся под юбкой. Лини громко вскрикнула, подняла руки вверх, впилась руками в резные украшения беседки и откинула голову назад.
– Ну… – замялся Вафнин. – Проще показать, чем объяснить.
– Что? Показать? – обернулась я к нему. Он улыбался.
– А твоя сестрёнка страстная дама.
Я снова посмотрела на Лини. Казалось, что она билась в агонии, громко стонала и одновременно смеялась. И совсем не похоже, что её мучили.
Почувствовала, как низ живота скрутила уже знакомая судорога. Разумеется, живя с двумя старшими сёстрами, я была осведомлена о том, что происходит между мужчиной и женщиной, а несколько раз даже становилась невольной свидетельницей их любовных игр. Это странным образом будоражило меня. После, тоже чувство возникало от ласк Тина и его поцелуев.
– Тебя это волнует? – тихо спросил Вафнин, обнимая меня со спины, и покрывая поцелуями мою шею и плечи.
– Да, конечно, – я откинула голову и заставила себя отвернуться от Лини и его высочества, который снова сжимал её в объятиях, целовал и стягивал верх платья. Его руки подняли подол платья, и догадаться о его намерении было не сложно.
– Нас увидят.
– Нет, они слишком увлечены друг другом, – ответил Вафнин, разворачивая меня к себе. Робко коснулся разгорячёнными губами моих губ. – Дарина, любимая. Прошу тебя, свой дар невинности ты подаришь мужу, но сейчас… сейчас я хочу показать тебе как сладок может быть огонь любви, как прекрасны поцелуи. Позволь подарить тебе наслаждение.
– О чём ты говоришь? – прошептала я.
Вафнин посадил меня на стоявшую рядом скамейку и опустился передо мной на колени. Погладил колено, через плотный шёлк платья и опустился к его подолу. Его рука коснулась моей обнажённой ноги, и я испуганно вздрогнула.
– Не бойся любимая, не сделаю тебе больно. Никогда.
Его рука поднялась выше, пуская по всему телу приятную дрожь. Дыхание моё тут же сбилось, а громкие стоны наслаждения, разносившиеся по парку, ещё больше мутили сознание. Да, Лини и правда была весьма страстной особой, и, судя по рычанию Рандира, ему это нравилось.
– Нет… нет, Вафнин, – взмолилась я, когда в его ласках появились губы. Они были невероятно горячи и нежны, покрывали поцелуями мою ногу, даря острое, яркое наслаждение, и поднимались неприлично высоко. Хотя куда уж неприличней? Уже происходящее было верхом безнравственности.
– Прошу тебя. Не надо. Вафнин остановись…
Он поднял голову, глухо выдохнул.
– Прости. Прости Дарина. Не плачь.
Я коснулась щеки. Мокрая.
Вафнин поправил подол платья и обессиленно положил голову мне на колени.
– Я так люблю тебя, желаю всем сердцем. А сегодня ты прелестна как никогда – нежная, добрая, чуткая. Сдержать страсть проще, но разум, он шепчет мне: она достойна любви, должна познать наслаждение. Ведь может случиться так, что выбор твой падёт на не могущего дать всего, чего ты достойна. И пусть для меня твоё сердце закрыто, может быть, ты пожелаешь плотского удовольствия… и моего душевного счастья, – прошептал Вафнин. – Но больше это не повторится. Я не оскорблю тебя своими действиями.
Я нерешительно коснулась его волос, погладила.
– Вафнин, ты не оскорбил меня. Просто не надо подобного и поднимись с колен. Мне больно видеть тебя… так низко.
– Конечно, – ответил он и поцеловал руку, которой я его гладила. – Давай уйдём. Твоя сестрёнка сводит с ума.
Вафнин поднялся на ноги, я тоже встала.
– Не смотри, – поспешил сказать он, когда я хотела обернуться, и быстро повёл по одной из дорожек парка подальше от волнительных криков. И, казалось, ничто не говорило о недавней его слабости. Выдержке этого мужчины можно позавидовать! У меня, например, дрожали колени, на которых до сих пор я чувствовала нежные мужские губы.
