Текст книги "Жажда войны (СИ)"
Автор книги: Анастасия Лик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Тигран скрылся за дверью, а Кастор спешно поднялся из-за стола, ему уже не терпелось посмотреть на то, что полководец назвал мучениями солдат. Лисимах и Евпатор не разделяли интереса отца, и пошли готовиться к отбытию. Конечно, все вещи были уже собраны, но проверить всё ещё раз не мешало бы.
– А что это она делает? – изумлённо спросил Кастор, когда они приблизились к тренировочной площадке, которая была сделана специально для Лины, совсем маленькая, но зато своя, и находилась она в стороне ото всех, за дальней казармой, подальше от лишних глаз.
Фракиец смотрел на девушку, которая скорее танцевала вокруг солдата, нежели дралась, и никак не мог понять, что же он видел.
– Тренируется, – хмыкнул Максимилиан, наслаждаясь грациозными движениями жены. Она была прекрасна, его Лина...
Но девушка, как будто почувствовав за спиной зрителей, замерла на мгновение, и обернулась, открывая глаза.
– Подглядывать не хорошо, вас этому не учили? – очень недовольно сказала она, и полководец уж было открыл рот, чтобы одёрнуть жену, которая разговаривала непозволительным образом с царём Фракии, но Кастор его опередил.
– Прошу меня извинить, – широко улыбнулся он, – но мы уже отбываем и я хотел попрощаться с тобой.
– Ой, давайте только прощаться не будем, – засмеялась Лина, подходя к нему и отсылая взмахом руки перепуганного солдата. – Я ещё надеюсь с вами увидеться, так что вместо "прощайте" я вам скажу – до встречи.
– До встречи Лина, – кивнул Кастор.
– Ой, а Валерий тоже сейчас отбывает? – вдруг спросила она у мужа.
– Да.
– Я тогда потороплюсь. А то он увезёт Алкмену и Фотину, так и не дав обнять их.
– Иди, – кивнул Максимилиан жене, и она унеслась как ветер, спеша увидеться с подругой, так как Валерий вполне мог забрать жену с дочкой и уехать, никому ничего не сказав об этом.
Но уехать они не успели, и Лина очень вовремя зашла в комнату принцессы.
– Алкмена, дорогая, вы уже уезжаете?
– Да, – грустно ответила она. – Прости, я сама не знала, что мы уже готовы к отбытию.
– А Фотина где?
– Пока с Деметрием. Они очень сдружились, – улыбнулась принцесса. – Даже жаль, что приходится уезжать... Фотине будет скучно одной в Пелле, – вздохнула она, – а остаться тут Валерий не разрешает.
– Ты представляешь, Максимилиан хочет Деметрия с собой взять! – воскликнула Лина, жалуясь подруге.
– Такого малыша и на войну?
– Да, и я тоже еду с ним... Алкмена, но я хочу тебя попросить, чтобы ты вернулась в Афины, – очень тихо сказала Лина, обнимая принцессу, чтобы Валерий не услышал. – Здесь самые лучшие лекари и рожать тебе стоит тут.
– Хорошо, – кивнула она.
– Дорогая, пообещай мне что приедешь, независимо от желания мужа и от того вернёмся мы к тому времени с Максимилианом или нет, – очень строго произнесла Лина.
– Конечно, я обещаю, – ответила Алкмена.
Она уже давно заметила беспокойство подруги, и это явно связанно с разговором с Афиной о её беременности, вот только Лина отказывалась что-либо говорить, а лишь повторяла, что она справится с этим и просила не волноваться. Вот только Алкмена чувствовала, что это связанно с ней. Неспроста же Лина постоянно грустила, когда общалась с подругой, да и вообще старалась встречаться с ней не слишком часто, скрывая свою печаль. А сейчас попросила дать обещание приехать рожать в Афины. Она знала что-то, но не хотела рассказывать об этом.
Лина последний раз обняла подругу, они пошли, забрали из детской комнаты маленькую Фотину, а Деметрий, как настоящий мужчина подарил ей свою самую любимую игрушку – деревянную лошадку, когда-то давно подаренную Гердой – старушкой оракулом из Митавы.
– Я не могу поверить в то, что она умрёт, – тихо произнёс Максимилиан, смотря вслед сестре и её мужу.
Они стояли на дворцовой площади, а Лина держала за руку сына и из последних сил старалась не расплакаться.
– Я не допущу этого, – ответила она. – Алкмена ещё слишком молода, она не должна умереть.
– Милая, я думаю, нам стоит послушаться Афину... – начал говорить полководец, но замолчал, увидев решительный взгляд жены. Спорить с ней было бесполезно.
Конечно, он тоже очень любил сестру и всем сердцем желал, чтобы она продолжала жить... но Афина совершенно чётко приказала не вмешиваться, и ослушаться её, значит навлечь гнев богов.
– Максим, как ты так можешь говорить? – уже сквозь слёзы спросила она. – Конечно, не мне решать, кому жить, а кому умереть, но я сделаю всё возможное, чтобы спасти её. Понимаешь? Всё!
Спустя четыре дня
– Малыш, просыпайся, – сквозь сон услышала Лина голос мужа и недовольно сморщилась. Открыла один глаз, убедилась в отсутствии солнца, и тут же его закрыла обратно.
– Ещё темно же, – пробурчала она, кутаясь в одеяло.
– Лина, сегодня свадьба у Тиграна, ты забыла?
– Свадьба? Ах да... точно... – ответила она, нехотя перевернулась на спину и посмотрела на Максимилиана, грозно нависающего над ней. Он всем своим видом показывал, что недоволен сонливостью жены.
Лина глубоко вздохнула, собрала всю силу воли в кулак и поднялась с кровати. Спать хотелось невыносимо, и глаза отказывались открываться. Вчера она опять легла только ночью, весь день проведя с главным лекарем Афин – Алеем, а четыре часа сна явно было недостаточно, чтобы организм остался доволен. Но прохладная ароматная вода в купальне должна всё исправить.
Лекарь, которому на вид было чуть больше пятидесяти, и с длинной, нехарактерной для греков бородой был удивительно умным и мудрым человеком, он быстро понял, что от него хотела жена царя, хотя объясняла она ему суть проблемы довольно скомкано. Говорить всего, что она знала, было нельзя, и поэтому отделывалась общими фразами – Алкмена беременна двойней, она пока не знает, но роды будут сложными и вполне возможно она умрёт, и за семь с половиной месяцев нужно научиться делать операцию кесарево сечения. Узнав о чём идёт речь, лекарь авторитетно заявлял что это невозможно, но увидев шрам на животе Лины, начал внимать всему, что говорила эта удивительная женщина.
Они вместе четыре дня, не поднимая головы, просидели за книгами, изучая медицинскую литературу, привезённую из другого мира, и искали способ, как можно провести подобную операцию в условиях древнего мира. За это время Афина появилась два раза и очень настойчиво требовала прекратить научные изыскания, но Лина не послушалась, за что богиня забрала у них всю медицинскую литературу.
Алей очень удивился внезапному исчезновению их трудов и даже хотел обратиться к царю с докладом, что вот мол, во дворце ходят воры, но Лина его остановила, сказав, что знает, где они, и, к сожалению, им придётся в дальнейшем работать без них. Но хуже всего было то, что на днях они с мужем отправлялись покорять Рим, и оставалось надеяться, что Алей будет продолжать трудиться и найдёт способ провести эту операцию.
– Лина, почему ты меня не позвала? – произнесла Дианта, прерывая размышления девушки, нежившейся в воде.
– Я безрукая что ли? – улыбнулась Лина. – В купальню сходить я могу и сама. Расскажи мне лучше, как там Зоя? Переживает?
– Чтобы Зоя переживала? – засмеялась Дианта. – Нет, она вчера весь день носилась по дому и злилась, почему время движется так медленно.
– Она смешная, – улыбнулась Лина, радуясь за друга, и тому, что они наконец-то определились с масштабами свадьбы и, как она и думала, Тигран победил. Хотя до последнего казалось, что Зоя добьётся своего, и они тихо оформят отношения в суде и на этом всё закончится. Но когда взволнованная невеста в очередной раз кричала, что будет или так как она хочет, или свадьба отменяется, Тигран совершенно неожиданно сказал, что он согласен на отмену. И тогда Зоя очень быстро поменяла решение и была согласна на всё, а потом ещё очень долго просила прощения у обиженного генерала.
– А Максимилиан где? Ему разве не нужно в купальню и вообще собираться? – спросила Лина, выходя из воды.
– Так он уже собрался давно...
– Да? – спросила она, вспоминая, что Максимилиан действительно был одет, когда будил её. – Ой, Ди, давай быстрей, – тут же добавила Лина, на что служанка только улыбнулась.
Дианта помогла надеть Лине традиционный длинный хитон, красиво задрапировала складки на безупречно белой ткани, вышитой богатым золотым орнаментом, украсила его украшениями и собрала волосы в причёску, как полагалось приличным греческим женщинам. А золотой венок на голове и белый плащ на плечах, символизирующие власть, очень гармонично завершали образ жены царя.
– Надо же, ты явилась до рассвета, – съязвил Максимилиан, придирчиво осматривая свою жену, когда она появилась в дверях, и остался доволен увиденным.
Полководец ждал её на ступенях дворца, но то, что он и сам только пришёл говорить, разумеется, не стал.
– Ой Максим, не приставай... – пробурчала Лина в ответ. – Я вообще не думала, что великий и грозный царь Греции опустится до того, чтобы присутствовать на свадьбе у простых смертных.
– Лина, Тигран мой лучший генерал, – очень строго сказал Максимилиан, садясь на приведённого ему чёрного коня. – И мы только поприветствуем его и всё, на самом празднике гулять не будем.
– Да? А чего же я тогда так нарядилась? – возмутилась она, но Максимилиан не стал ничего отвечать на это, а только негодующе покачал головой. Спорить с Линой об общепринятых правилах, которые следовало соблюдать, желания не было. Он разрешал ей слишком много, и уже неоднократно думал о том, как это можно было исправить.
Царская чета в сопровождении четверых солдат выехала из дворца и направилась к Агоре, рядом с которой жила невеста. По греческому обычаю Тигран должен был приехать в дом отца своей будущей жены и забрать её оттуда. Считалось, что жених с невестой друг друга не знали, и отец выбрал мужа для своей дочери, и в день свадьбы он должен был познакомить их, и передать её ему в руки.
Половина города собралось на площади, чтобы посмотреть на удивительное событие. Никто до конца не верил, что знаменитый генерал Максимилиана возьмёт в жёны простую девушку, дочь пекаря, и все думали, что это невозможно. Но он действительно решился на это и сейчас с нетерпением ждал прибытия полководца, которого называл братом, и его жену.
– Я могу поприветствовать Тиграна? – тихо спросила Лина, когда они подъехали к большой толпе горожан, собравшейся рядом с домом пекаря.
– Потом поприветствуешь, – так же тихо ответил он и помог жене спуститься с лошади, нежно обняв её за талию.
– Ты мне всё время говоришь, что я могу делать всё, что сочту нужным, а я даже друга поздравить не могу? – обижено сказала она и Максимилиан глубоко вздохнул.
– Можешь поприветствовать его, только быстро.
Лина благодарно улыбнулась мужу и тут же пошла к Тиграну, нетерпеливо ожидавшему начала церемонии.
Перед дверьми дома Антипа – отца Зои, уже собрались все их многочисленные родственники, которые с обожанием смотрели на жениха, и кажется, не верили своему счастью. И их совсем не смущали ни странные палки-костыли, на которые он опирался, так как сам ходить не мог, ни страшные раны, покрывавшие всё тело, ни повязка на глазу. Он был согласен взять в жёны эту дерзкую и непослушную женщину, которую они уже отчаялись пристроить, и это было главным. Да и сама Зоя была без ума влюблена в этого мужчину, что радовало их вдвойне.
– Тигр, поздравляю, – тихо произнесла Лина и обняла друга.
– Спасибо малышка, – взволнованно ответил он.
– Ох, котик... даже не верится... – широко улыбнулась она, не обращая внимания на красноречивые взгляды мужа, и вдруг за спиной Тиграна заметила странного мужчину. Разумеется, там было много народу, и по большей части они были просто любопытными зрителями. Но взгляд девушки зацепился за одного мужчину, глаза которого был холодны и полны решимости. Глаза убийцы.
– Да, я сам не верю, – усмехнулся Тигран, но Лина его уже не слушала. Она быстро вернулась обратно к мужу, который ревниво взял её за руку.
– Что случилось? – тут же спросил он, почувствовав, что она очень напряжена.
– Максим, тут убийца, дай мне нож, – еле слышно ответила она, не обращая внимания на начавшуюся церемонию передачи невесты.
– Что?
– Быстро, дай нож, мой кинжал слишком большой, – уже прошипела она.
Максимилиан непонимающе снял со своего пояса нож и отдал жене. Она его взяла и тут же спрятала руку с ним за спину под плащ. Её взгляд был сосредоточен и внимателен, она как будто за кем-то наблюдала, но он не видел ничего подозрительного. Просто большая толпа горожан, просто наблюдают.
– Лина, пошли, – потянул он её за руку, когда невеста была отдана жениху, и они направились в храм Зевса и Геры.
– Нет, – коротко сказала она и, вывернувшись из рук мужа, быстро пошла через толпу, довольно грубо расталкивая всех.
"Где он? Где? Я же его только что видела", – проносилось в её голове. Лина нервно осматривалась по сторонам, не обращая внимания на взгляды горожан, и вдруг она его увидела. Очень вовремя надо сказать увидела. Мужчина проталкивался через толпу в сторону Тиграна и Зои, а в его руке уже был короткий меч. Но вокруг царила суматоха, и никто на него не обращал внимания.
Лина тут же сломя голову кинулась к нему, не решаясь кинуть в него нож, как планировала ранее. Людей было слишком много, и шли они чересчур плотной толпой. В одно мгновение она приблизилась к убийце, а это был он, сомнений не возникало, резким движением вывернула ему руку, в которой находился меч, и приставила нож к горлу.
– Дёрнешься, убью, – тихо сказала она, но совершенно неожиданно рядом оглушительно заорала какая-то женщина, и уже через секунду толпа начала расступаться вокруг Лины и её пленника.
Лина недовольно нахмурилась, незаметно ликвидировать угрозу не получилось.
– Что тут происходит? – грозно спросил Максимилиан, расталкивая людей и подходя к жене, а через секунду подошёл и Тигран с перепуганной невестой.
– Тигран, прости, что потревожила вас, но мне не понравился этот мужчина, заходящий к тебе со спины с мечом в руках, – улыбнулась Лина и ногой оттолкнула упомянутое оружие. Толпа ахнула.
– Ты кто такой? – холодно спросил Максимилиан у мужчины, но тот только гневно сузил глаза и отвернулся. – Взять его! – приказал он солдатам.
– Полководец, покрепче свяжите его, он не так прост, каким кажется, – сказала Лина, отдавая свою добычу. – Может убить его сразу?
– Нет. Я хочу знать, кто его подослал.
– Тит, кто же ещё, – улыбнулась Лина, но увидев холодный взгляд мужа, поспешила убрать улыбку с лица. Максимилиан не был настроен шутить.
– Ну так мы жениться будем или нет? – очень громко возмутилась Зоя и требовательно потянула своего жениха в сторону храма, к которому они шли.
– Ага... – только и смог сказать Тигран, и убедившись, что злоумышленник схвачен, отвернулся от них, про себя отмечая, что расслабляться не стоит, так как этот несостоявшийся убийца мог быть не один. И судя по тому, что Максимилиан кивнул солдатам, приказав охранять своего генерала и его невесту, он разделял опасения друга.
– Как ты его заметила? – тихо спросил полководец, отводя жену к лошадям, оставленным в стороне.
– Случайно... совершенно случайно, – тут же ответила Лина, понимая весь ужас ситуации и то, что если бы Максимилиан не разрешил ей поздравить друга, вполне возможно Тигран был бы уже мёртв.
– И как ты догадалась, что он убийца?
– По глазам полководец. Глаза – зеркало души. Помнишь? – улыбнулась она, вспоминая свой первый день в этом мире, и как Максимилиан ругался за то, что Лина не опустила взгляд, как подобает, а посмела посмотреть на него.
– Поехали, у нас сегодня ещё много дел.
– У нас? – обречённо спросила Лина, садясь на свою лошадь.
– Да, через час я встречаюсь с советниками и хочу, чтобы ты присутствовала, – ответил от тоном нетерпящим возражения, и девушке ничего не оставалось, кроме как повиноваться воле царя.
Спустя два дня
Лина тихонько открыла дверь в спальню и тихо вошла, стараясь не разбудить мужа. Была уже глубокая ночь, из окна виднелась огромная луна, освещавшая холодным светом часть спальни, а свежий ветерок, доносившейся из открытого окна, говорил о том, что тёплые ноябрьские дни закончились, и осень вступила в свои права.
Она опять провела весь день с главным лекарем Афин. Они с Максимилианом завтра уже отправляются в путь, и Лина очень волновалась. Приходилось надеяться на то, что лекарь не оставит их дело, и продолжит искать способ проведения операции и изучать все возможные осложнения, которые могут возникнуть во время этих нетрадиционных для Греции родов. Хотя Алей, конечно, производил впечатление грамотного человека, и самое главное он проникся проблемой и без устали занимался этим делом, отложив всё прочее на задний план.
Быстро разделась, легла в кровать и прижалась к любимому мужу, чувствуя жар его тела.
– Наконец-то, – очень недовольно произнёс он и требовательно перевернул её на спину. – Я уже думал к наложницам сходить.
– Прости... – только и смогла сказать Лина, прекрасно зная, что ни к каким наложницам Максимилиан никогда не пойдёт. Они не вызывали у него желание и только её он любил и хотел.
Но беспокойные мысли начали покидать голову, как только Лина ощутила горячие нежные губы на своём теле. И голова закружилась от ощущения страстных, но нежных поцелуев на шее, груди, а жаркое дыхание опаляло и вызывало безумный огонь желания.
"Мой полководец, мой муж, пылкий, требовательный и безумно нежный".
И каждый раз, смотря на него, Лина задавала себе вопрос: как так получилось, что он с ней? Она всю свою жизнь провела на войне, не видела никогда ничего кроме смерти и крови... вся её жизнь была посвящена армии и она была готова умереть. Умереть....
Нет, сейчас она на это не согласна, ей нужна вся жизнь, чтобы прожить её с Максимилианом. С мужчиной, который показал, что есть другая жизнь, жизнь в которой есть любовь, дружба, радость. Что в мире есть не только война.
И она любила его безумно и безудержно.
Лина подняла руки, чувствуя под пальцами мягкие волосы, и требовательно притянула мужа к себе, желая поцеловать его. Она хотела ощутить его в себе, сильного, большого, но нет, Максимилиан был настроен поиграть, и Лина не стала разочаровывать его.
Он хорошо знал, что жена любила когда он брал её грубо и без прелюдий, но не сейчас... сейчас ей было приятно видеть его таким. Холодный и властный полководец был с ней страстным и нежным любовником, безумное сочетание, которое кружило голову.
Лина мягко перехватила инициативу и, перевернув его на спину, прикоснулась губами к твёрдому как сталь телу. Аромат сандалового дерева, успевший стать родным за годы, прожитые в этом мире, дурманил и кружил голову, а сладкий стон, сорвавшийся с его губ, стал музыкой для ушей девушки.
Лина с упоением ласкала мужское тело, чувствуя его возбуждённую плоть под собой, а Максимилиан зарылся руками в золотистые локоны и наслаждался ласками.
– Иди ко мне малыш, – сбивчиво произнёс он и требовательно поднял жену, предлагая сесть сверху.
– Какой ты быстрый, – улыбнулась она, повторяя любимую фразу полководца, которую он очень часто ей говорил. Разумеется, ласки этого мужчины, знающего толк в любовных играх, были безумно приятны, но порой он настолько сильно возбуждал, что Лина буквально требовала взять себя, и он никогда не отказывал ей в этом.
– Мммм, давай милая, быстрей, – прохрипел Максимилиан от возбуждения, когда она ввела его в своё тело. Медленно, дразня и умирая от желания... но он грубо перехватил инициативу, переворачивая жену на спину и заводя её руки к изголовью кровати.
Его толчки тут же стали сильными, глубокими, неистовыми, и она упивалась его властью над собой. Но при этом он оставался удивительно нежным, и Лина не смогла сдержать крика оргазма, прошедшего сладкой волной через всё тело.
Но полководец не останавливался, он продолжал двигаться, усиливая наслаждение, и страстно поцеловав жену в губы, глухо прорычал, присоединяясь к ней в этом безумном огне страсти.
Лина нежно обнимала крепкую мужскую спину ногами, прижимая мужа к себе, гладя его и чувствуя содрогания внутри себя, и хотелось кричать от счастья.
– Я люблю тебя Максимилиан, – тихо сказала она и почувствовала его улыбку. Он не стал отвечать, да и не нужно это было. Она знала, что он тоже любит, любит также сильно, как и она его.
