Текст книги "Его (СИ)"
Автор книги: Анастасия Пырченкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)
В его словах было столько искренности и детской наивности, присущей его возрасту и очарованию первой любви, что я вновь почувствовала себя виноватой. От парней старше не дождёшься подобных признаний. Да и не только от парней. Я сама не лучше. Стою и молчу, не в силах сделать ответного признания.
– Не говори так, – попросила его в итоге. – Ты ведь ещё и не общался толком с девчонками.
– Я в клуб пробрался тогда не в первый раз, – вдруг улыбнулся он. – Так что я повидал много разных девушек. С некоторыми знакомился ближе, от других даже сбегал. Но ни одна до тебя не сводила с ума лишь взглядом.
– Дан, – прошептала умоляюще. – Не надо. Прошу тебя.
– Ладно, – легко согласился он и вновь прижал к себе.
Правда, на этот раз объятия прервала я. Уж слишком мне покоя не давал один важный вопрос.
– А как тебя в клуб пустили? – посмотрела на него подозрительно.
– Моя друзья старше меня. Кто-то на первом курсе универа, другие – на втором. Один – даже на третьем. Мы все в одном дворе живём и с детства дружим, несмотря на разницу в возрасте. Так что я уже год с ними таскаюсь по злачным местам, – хмыкнул. – Как один из них не скажет: "Уж лучше с нами и под присмотром, чем со всяким непонятным сбродом в лице твоих одноклассников".
– Хорошие у тебя друзья, – протянула задумчиво.
Что ж, это многое объясняет, почему в свои семнадцать Дан часто ведёт себя довольно по-взрослому.
– Да, самые лучшие, – стало мне ответом. – Уверен, ты им понравишься, – заявил следом.
Я аж воздухом продавилась и уставилась на него, как на ожившее ископаемое. Какое к чертям знакомство с друзьями?! Он ведь шутит?!
– Ты бы видела своё лицо, – съехидничал. – Ладно, отложим знакомство с моими друзьями на потом. Хотя они тебя уже и так видели, – добавил с невинной улыбочкой.
– Как видели? – обомлела.
– Ну, я рассказывал им о тебе, – сказал, словно в этом не было ничего такого особенного. – И они как-то приходили к школе утром, чтобы на тебя посмотреть. Внимательней надо быть, Ксения Кирилловна, и смотреть по сторонам по дороге в школу, – подколол меня. – Да ладно тебе, – поспешил успокоить. – Сегодня же ты тоже их всех видела, – напомнил о компании, в которой сидел в кафе. – И та девушка с нами – это сестра одного из них. Ей всего четырнадцать. Я, правда, думал, ты её взглядом испепелишь, когда она кинулась меня обнимать.
Вот тут я покраснела и отвела взгляд в сторону. Было жутко стыдно за такое открытое проявление своих эмоций на людях.
– Я бы, если честно, наверное, так и не понял, кстати, этого. Вано просветил. И я ему за это очень признателен.
– А вот я не очень, – пробурчала недовольно.
– Ну, и кто из нас ребёнок? – рассмеялся Данила, коротко целуя в губы. – Ведёшь себя по-детски, прикрываясь возрастом, – укорил меня.
Я лишь передёрнула плечами в раздражении. Неприятно признавать чужую правоту. Ведь действительно веду себя рядом с ним, как дурочка какая-то.
– Ну, всё, идём отсюда, – перехватил за талию, мы вместе оказались стоящими на полу.
Дан явно успел залезть ко мне в шкаф, так как после того, как вытер меня всю полотенцем, закутал в банный халат. Себя он вытирать не стал. Лишь повязал другое полотенце на бёдрах. Поднял на руки и отнёс в постель, пристроившись рядом. Укрыл нас обоих одеялом и наказал спать.
– А тебе разве не пора? – поинтересовалась неуверенно. – Уроки делать, подготовить рюкзак.
– Ага, вторую обувь проверить, и вещи для физкультуры не забыть, – съехидничал, повернувшись ко мне лицом, и подпёр голову рукой.. – Ксюш, давай ты не будешь строить из себя мамочку? Мне одной за глаза хватает. И не такой уж я и маленький. И уж точно не беспомощный. И провалами памяти не страдаю.
– Перестань, – поморщилась. – Я не собираюсь тебя учить. Просто…
– Ты пытаешься меня прогнать, – закончил за меня предложение и навис сверху. – Хочешь, чтобы я ушёл?
– Я…
– Нет, – не дал мне договорить. – Лучше молчи. Не хочу слышать твои очередные рассуждения про возраст, и как всё это неправильно, – закончил зло и поцеловал.
Отчаянно, яростно, но при этом до боли нежно. Одним поцелуем выражал все свои чувства. И я упивалась ими. Жаль, прекратилось всё очень скоро.
– Ты можешь прогнать меня, – заговорил вновь, гипнотизируя меня своим зелёным взором. – Можешь, одарить десятком пощёчин за мою наглость. Можешь накричать. Всё, что хочешь, Ксюш. Делай со мной, что хочешь, но я не уйду. И сегодня останусь здесь. И завтра приду. И послезавтра. И потом. И плевать мне, что скажут другие. Пока я нужен, я буду рядом. Но не надо мне лгать, что ты этого не хочешь. Потому что мы оба знаем, что это не так. И чтоб ты знала, сегодня мне исполнилось восемнадцать, а значит, тему возраста мы с этого дня закрываем!
Сегодня?
Восемнадцать?
Чёрт!
Чёрт-чёрт-чёрт!
И вот как с ним сражаться?
Раньше хоть на возраст могла надавить, а теперь…
Впрочем, помимо возраста, полно другого всего.
Например, то, что я его учительница. И разницу в возрасте это нисколько не отменяет. Как и то, что, если кто узнает об этой связи, я же первая попаду под раздачу. Лишусь всего. И не факт, что его родители примут такие отношения у своего сына. А уж как Олеся отреагирует…
И в то же время… Я больше так не могу. Не могу сопротивляться его напору и своим чувствам.
Глупо и смешно, но я всё же влюбилась в этого мальчишку с нахальным взором яблочного оттенка и самой обаятельной улыбкой.
И чего я тогда ломаюсь, как девочка?!
– И вот что мне с тобой делать? – задала риторический вопрос, счастливо улыбаясь, вопреки всему здравому смыслу.
– Холить, любить и лелеять? – парировал Дан в шутливой форме, но почти тут же посерьёзнел. – Просто люби меня, Ксюш, и перестань избегать. Плевать, сколько это продлится, просто будь со мной, моей. Ты не пожалеешь, я обещаю.
– Слишком громкие слова, Дан, – не сумела скрыть печали. – Давай просто плыть по течению, ладно? И ты ведь помнишь, что мне выговор внесут в дело, если о нас станет известно? А про твоих родителей вообще молчу, – хмыкнула невесело.
– Да-да, нехорошая тётенька-учитель, – принялся паясничать. – Совратила невинного меня. И ладно совратила, так нести ответственность отказывается. Ай-яй-яй, Ксения Кирилловна, как вы могли? Нет у вас совести!
– Я тебя сейчас свяжу и кляп в рот вставлю, шутник, – пригрозила ему.
– Как в прошлый раз? – протянул он довольно. – А свяжи, – прошептал на ухо. – Мне понравилось. А вместо кляпа можешь использовать своё тело.
Ох… Впервые я покраснела от подобных фантазий. А ведь ничего особенного парень не сказал. Но из его уст это получилось особенно пошло.
– Чем в этот раз связывать будешь? – продолжил изводить меня Дан, целуя лицо.
– Вроде же спать собирались? – пробормотала, ощущая его руки на своих бёдрах.
– Угу, – продолжили меня целовать, только теперь уже живот, предварительно лишив меня халата.
– Но мне нравится идея со связыванием, – простонала, выгибаясь навстречу его губам.
– Свяжи, – согласился он. – Я весь твой. Свяжи, пытай, что хочешь со мной делай, только не уходи. Не оставляй меня больше одного, – одарил дорожкой из поцелуев в районе внутренней части бёдер. – Люблю тебя, – прошептал, опаляя дыханием мою плоть.
Чёрт!
Разве так бывает? Чтобы вот так остро, ярко, до криков наслаждения и слёз на пике удовольствия?
Я тоже не думала, что это возможно. До этой ночи.
ГЛАВА 10
Стук каблуков разносился по полупустому коридору школы излишне громко, отчего я то и дело морщилась. Попадающиеся мне навстречу немногочисленные ученики провожали меня удивлёнными взглядами. И я их понимала. В своём винного цвета прямом платье, довольно фривольной длины, пусть и строгого фасона, я несколько выбивалась из образа учительницы. Да и забранные в объёмный пучок волосы с двумя выпущенными у висков прядками тоже к деловому стилю было не отнести. Скорее, можно было подумать, что я на свидание собралась.
Эх, стоило пальто снимать в кабинете. Ладно, что сделано, то сделано. К тому уже пришла. Я как раз схватилась за ручку, когда раздался второй звонок. Ну, хоть так…
За дверью слышались возбуждённые голоса и смех учеников, которые резко замолчали, стоило мне появиться на пороге.
– Доброе утро, класс, – поздоровалась с ребятками, которые чуть ли не с открытыми ртами взирали на меня.
– Доброе утро, Ксения Кирилловна, – отозвались они нестройным хором и, наконец, поспешно поднялись со своих мест, приветствуя меня.
Я на это лишь усмехнулась и направилась к своему рабочему столу, попутно махнув рукой, дозволяя детишкам усесться обратно.
Детишкам…
После вчерашнего вечера с Даном, даже мысленно их называть так казалось неуместным.
– Ксения Кирилловна, а у вас сегодня праздник какой-то? – поинтересовался один из парней.
Я на это негромко рассмеялась.
– Ага, – парировала, вешая верхнюю одежду на спинку кресла, – вы сегодня ведёте урок, а я слушаю и отдыхаю.
– Э-э... – стало мне ответом.
– Очень информативно, Королёв, – хмыкнула на это я. – Ну, что? Сегодня у нас устный опрос. Кто готов отвечать по прошлой теме? – перешла к делу, выкладывая из сумки рабочие принадлежности. – И тишина, – прокомментировала молчание всего класса. – Тогда отвечать пойдёт… – обвела задумчивым взором поникших ребят и, наконец, сосредоточила своё внимание на том, о ком думала всё утро и желала увидеть. – Даниил? Может быть ты? Не хочешь помочь своим одноклассникам? – вскинула брови.
К слову, тот на меня почти не смотрел. Вертел между пальцами ручку, а на моё обращение к нему так и вовсе замер. Поднял взор, и меня вдруг резко бросило в жар: столько жадности в нём читалось пополам с восхищением. Зелёный взор будто горел, маня присоединиться к нему.
Прям озабоченной себя почувствовала. Настоящей маньячкой. Так бы и выгнала всех из класса, оставшись с Даном наедине...
– Конечно, Ксения Кирилловна, – ответил он хриплым голосом, с многообещающими нотками.
И всё. Это был полный аут. Потому что память тут же подкинула, как он тем же тоном ночью шептал мне всякие непристойности.
На кой чёрт я его вызвала?!
Тем временем, парень уже вышел к доске, сунув сжатые в кулаки руки в карман светло-серых джинс. Что удивительно, вместо привычной толстовки он сегодня надел того же оттенка футболку, а сверху накинул рубашку с длинным рукавом цвета мокрый асфальт. Единственное, что осталось неизменным, – белые кроссовки. Всё это я отметила отстранённым взглядом, больше сосредоточившись на его мрачном выражении лица.
Исходящая от него агрессия ощущалась даже на расстоянии. Буквально осязалась кожей. Дан явно с удовольствием бы тоже занялся чем-нибудь другим, более приятным, но в силу обстоятельств приходилось терпеть.
А я что?
Сам попросил одеть, что покороче!
Больше часа убеждал, пока я не сдалась!
– Смертин, личико попроще, – отметил вслух Нечаев насмешливым голосом.
– Александр, а вы следующий отвечаете, так что я бы посоветовала вам готовиться, а не болтать, – осадила парнишку, отзеркалив его тон.
Тот одарил меня возмущённым взором, но послушно уткнулся в учебник. Зато вот уголки губ Дана дрогнули в едва заметной улыбке.
– Я слушаю, Данил, – обратилась к отвечающему, развернувшись к нему лицом, и закинула ногу на ногу, отчего платье ещё чуть-чуть задралось, открывая вид на ажурную резинку чулок.
Другим меня из-за моего стола видно не было, а вот Смертину…
Он на мои действия шумно вдохнул, а после поднял голову и посмотрел в потолок. Так и пялился на трещины в побелке всё то время, пока отвечал.
– Всё, – обозначил, как закончил.
– Точно всё? – не удержалась от подколки, махнув ножкой, на которую Дан уставился немигающим взором.
И на мой вопрос так и не ответил. Впрочем, издеваться над ним ещё больше не стала, отпустив и поставив в журнал заслуженную пятёрку.
– Ну что, Нечаев, готов? – обратилась к следующему ученику, вновь разворачиваясь лицом к классу и пряча ноги под стол.
– Угу, – отозвался тот уныло и с видом вселенской скорби направился к доске.
Если честно, я его ответ слушала вполуха, больше занятая рассматриванием тетради Дана, в которой он что-то чертил. Правда, сколько бы ни пыталась, из отдельных линий так и не поняла, что именно! И не я одна. Лиза тоже косилась с любопытством. А Смертин с таким увлечением отдавался процессу, что, кажется, вовсе не замечал наших взглядов, правда в какой-то момент всё же прикрыл рисунок от чужих глаз, оставляя нас с Лизой мучиться от любопытства. Пришлось усилием воли заставлять себя сосредоточиться на уроке.
Правда, то были цветочки. Ягодки начались, когда я принялась рассказывать новую тему, выйдя уже сама к доске. Взгляд Дана ощущался столь явственно, словно он не просто смотрел, а трогал. На коже от его пристального внимания огненные цветы распускались, обжигая ту похлеще кипящего масла. Пришлось то и дело прокашливаться, ибо в горле банально першило. А как только урок закончился, я тут же опустошила маленькую бутылку минералки. Да и то не помогло унять жажду и жар в теле. А ведь раньше было легче…
Впрочем, с выводами я поспешила. Не так уж и плохо мне было, а вот обнаруженный лист с рисунком пробудил желание сбежать домой. В холодный душ.
Я даже не знала, что Дан так хорошо рисует. Даже тени все прорисовал. Впрочем, не это занимало больше, а вот то, что на картинке были он и я… на моём рабочем столе. Меня резко кинуло в жар, так ярко представила, как он возвращается...
Слышится звук открываемой и вновь закрываемой двери, а через несколько секунд на талию ложатся чужие ладони. Хотя почему чужие? Уже давно родные. Как всегда, горячие настолько, что обжигают кожу даже через ткань платья. Последующий за этим поцелуй в шею пробуждает толпу мурашек, и я со стоном отклоняю голову вбок, открываясь для новой ласки, которой меня тут же одаривают.
Мужские ладони скользят ниже по талии, бёдрам, задирая подол довольно короткого наряда, лаская обнажённую кожу ног вдавливающими движениями.
– Дан, – зову едва слышно на выдохе, выгибаясь от нового поцелуя в шею и нежных прикосновений пальцев к краю резинки моих ажурных стринг. – Дан, – повторяю уже с отчётливой мольбой, как только тонкая полоска оказывается сдвинута в сторону, а я чувствую прикосновение его пальцев к средоточию моего желания.
Тело будто молнией пронзает насквозь, вызывая дрожь удовольствия. Разум окончательно покрывается пеленой накатывающего с каждым мгновением всё большего наслаждения. Я и так рядом с ним перестаю всегда рационально мыслить, а теперь так и вовсе…
Где-то на задворках сознания мелькает ещё мысль, что в кабинет могут войти в любой момент, несмотря на то что у меня окно вторым уроком, но уже через секунду всё это становится неважным. Да и рядом с этим мальчишкой я постоянно забываюсь, стоит ему только прикоснуться ко мне.
Дан аккуратным, но уверенным движением укладывает меня животом на стол, задирая подол платья ещё выше, до самой талии. Слышится звук расстёгиваемой ширинки, а после я ощущаю, как он наполняет меня собой. Невольный протяжный стон пополам с шумным выдохом срывается с губ, а ногти царапают лакированную поверхность дерева. Последующие глубокие проникновения буквально уносят моё сознание в иную реальность…
И в момент, когда мне уже кажется нестерпимым выносить эту пытку, раздаётся громкий стук в дверь, а после гость, не дожидаясь ответа, входит в кабинет. Точнее, гостья...
Трифонова Инесса Николаевна – завуч по учебно-воспитательной работе. А попросту занудная тётка высоких нравов.
Только её здесь сейчас не хватало!
– Вот… – выругалась неслышно и прикрыла глаза, смяв лист с рисунком в ладони.
Это же надо было так выпасть из реальности и настолько глубоко погрузиться в свои непристойные фантазии. Кто бы сказал, что я вообще способна на подобное поведение. Но Дан удивительным образом пробуждал во мне нечто новое, что я о себе до встречи с ним не знала. Будто это и не я вовсе.
– Доброе утро, Ксения Кирилловна, – поздоровалась гостья первой.
– Доброе, Инесса Николаевна, – ответила как можно более отстранённым тоном и отошла к окну, приоткрыв одну из створок, впуская морозную прохладу поздней осени.
Стало чуточку легче. Дышать, так точно.
– Я по поводу вашего увольнения, – перешла к сути женщина.
Интересно. Обернулась к ней, с любопытством ожидая продолжения.
– Вам плохо? – вдруг уточнила завуч, нахмурившись.
О да! Мне плохо! Мне очень-очень плохо, потому что несмотря на холодный воздух, гуляющий теперь по помещению, то мало помогало унять внутренний пожар. А тот, кто мог бы помочь, сейчас находился на другом уроке.
– Всё хорошо, не волнуйтесь. Так… Лёгкое недомогание. Давление поднялось, – растянула губы в вежливой улыбке, хотя на деле хотелось просто прогнать тётку.
– Вам стоит сходить к медсестре тогда. Давление – это не шутки, – порекомендовала Инесса Николаевна.
– Непременно, – кивнула ей. – Так что там с моим увольнением? – перевела тему на первоначальное.
– Ах да, – вздохнула женщина и подошла ближе к столу. – Понимаете, Ксения Кирилловна, мы, к сожалению, за столь короткий срок так и не смогли найти вам замену, – показательно замолчала, позволяя оценить сказанное. – И мы бы хотели попросить вас ещё немного задержаться у нас. Понимаем, что ездить из другого района в наш для вас проблематично, но…
– Я останусь, – перебила её с вежливой улыбкой. – Я тоже хотела как раз идти и просить принять меня обратно. Мои проблемы, как оказалось, можно решить и без таких кардинальных мер, – улыбнулась теперь уже виновато. – Мне жаль, что я доставила вам неудобства своими метаниями, – покаялась вполне себе искренне.
Госпожа Трифонова на мои слова нахмурилась и поджала губы в недовольстве.
– Ну, знаете ли, Ксения, – опустила полноценное обращение она. – Вам стоило сперва лучше думать, прежде чем принимать столь серьёзные решения. А если в следующий раз у вас снова возникнут проблемы, тоже побежите? А потом вернётесь? Так и будете?
Честно говоря, от такой отповеди опешила.
Сама же пришла ко мне просить остаться, а теперь ещё предъявляет претензии, когда я дала своё согласие!
Но пришлось глотать напрашивающийся на язык ответ.
– Не волнуйтесь, до конца учебного года я от вас теперь точно не уйду, – усмехнулась мрачно, сдерживая желание послать тётку куда подальше, хотя не сказать, что она совсем не права.. – В остальном же, форс-мажоры никто не отменял, – развела руками, в которых по-прежнему держала смятый рисунок Дана.
Выкинуть бы его, да та же рука не поднималась.
– Да, конечно, – нисколько не прониклась моими оправданиями Инесса Николаевна. – В таком случае, раз мы всё обсудили, я пойду. У меня ещё урок.
Она смерила меня хмурым взглядом, но так ничего и не сказала по поводу внешнего вида, просто развернулась и вышла из кабинета, мне на радость. С моих губ невольно сорвался облегчённый выдох. Посмотрела на рисунок в ладони и усмехнулась.
Ну, Дан.
Даже на расстоянии умудряется сводить с ума.
Расправила бумагу, снова рассматривая пару на столе. Всё-таки до жути реалистично и детально прорисовано всё. Неудивительно, что меня так переклинило.
Ещё немного помедитировав на картинку, всё же убрала её в сумку и приступила к своим непосредственным обязанностям. А после второго урока отправилась на завтрак. И очень старалась не выискивать взглядом русоволосого наглеца, но нет-нет, а взор всё равно обращался в толпу старшеклассников. Хорошо, объявился Акимов и отвлёк от дурных поступков.
– Это правда? – начал без предисловий, усевшись напротив меня за столом. – Ты остаёшься?!
– Да, – кивнула, не сдержав улыбки – уж слишком много напряжения в нём чувствовалось по этому поводу.
– Хорошо, – неожиданно шумно выдохнул.
И вообще какой-то он странный. Под глазами круги, вся поза напоминала хищника перед прыжком, глаза лихорадочно блестят, но при этом бледный до жути.
– Ты заболел? – поинтересовалась участливо, тронув ладонью его лоб. – Вроде температуры нет, – пробормотала больше своим мыслям.
На меня посмотрели затравленным взором, разом вытеснив из мыслей мои собственные проблемы. А ведь стоило раньше обратить внимание на то, что он почти уже никуда с нами с Олеськой не ходит, предпочитая оставаться дома. Только я за своими проблемами совершенно не видела чужих. Теперь же...
– Так, Акимов, говори, что случилось? – обратилась к нему строгим тоном, позабыв о всякой еде.
Тёма скривился, как от боли, и уткнулся в тарелку с омлетом, делая вид, что безумно голоден.
– Я типа поверила, – прокомментировала его поведение. – После завтрака всё равно расскажешь! – предупредила безоговорочным тоном, ткнув ложкой в его сторону.
Друг вяло улыбнулся, но согласно кивнул.
– А ты вот сегодня вся светишься. Да и одета на удивление фривольно для статуса учительницы, что тебе не присуще, – отметил он мои преображения. – А ещё несколько дней назад напоминала умирающего лебедя. Из чего делаю выводы, что личная жизнь наладилась. Хоть у кого-то, – хмыкнул мрачно.
– Даже не знаю, что сказать, – ответила честно. – Надеюсь, что я об этом не пожалею, – отзеркалила его последнюю эмоцию.
– Да ладно, где наша не пропадала? – подмигнул Артём мне, немного повеселев. – Прорвёмся.
– Как и всегда, – улыбнулась ему приободряюще.
Дальнейший завтрак прошёл в молчании. Не знаю, о чём думал Акимов, хоть и подозреваю, что о девушке, а вот я вновь страдала сомнениями в правильности своего поступка. Может, зря я согласилась на отношения со Смертиным? Представляю, какой скандал закатит Леська, а после и её родители, если наша связь всплывёт. По сути, именно это меня и беспокоило по большей части. Тем более, подруга уже сказала, что будет против таких отношений у её брата.
О том и думала, пока мы с Акимовым шли в спортзал для обещанного диалога.
– Вот дерьмо! – выругался вдруг мужчина.
Проследила за его взглядом и заметила в боковом коридоре небольшую толпу народа. Артём тут же направился в их сторону. Я – за ним. Подойдя ближе, обнаружила в круге толпы Нечаева и Дана. Александр сцепился с мальчишкой из параллельного класса. Правда, доставалось в основном моему ученику, так как у противника был кастет. Дан в это время избивал голыми руками ещё одного заводилу из того же параллельного класса, сидя на том верхом. Я даже не сразу поняла, в чём причина такого ожесточённого боя, пока не обнаружила в углу коридора-тупика рыженькую девушку с невероятно синими глазами, из того же класса, что и парни, с которыми дрались Нечаев и Дан.
– Она – моя, понял? – задал риторический вопрос Киреев Андрей, избивавший Александра.
– Да пошёл ты! – огрызнулся тот, сложившись пополам от сильного удара в живот.
Дан, оторвавшийся от своего противника, кинулся помогать однокласснику, а у меня все внутренности скрутило от ужаса. Тем более, что Киреев тут же переключился на Смертина, ударив того всё тем же кастетом по лицу, оставляя отпечаток. Из разбитой губы парня потекла кровь.
– Тём, – попросила друга жалобным тоном, – сделай уже что-нибудь.
Но прежде чем тот успел что-либо сделать, из ближайшего кабинета вышла знакомая мне по урокам десятиклассница. Конечно же, двое драчунов в порыве разборок не заметили её появления и нечаянно налетели, отбросив ту к стене, отчего пробирки, что она удерживала в руках, упали и со звоном разлетелись по полу мелкими осколками. Вскрикнув, Галина (кажется, так её имя) осела на пол, схватившись за голову, которой, по всей видимости, совсем не слабо ударилась.
– Прекратили! – тут же прогрохотал голос Артёма, перекрывая всеобщий шум.
В коридоре восстановилась нереальная тишина. Даже драчуны замерли в тех позах, в которых пребывали в данный момент. Дан, заметивший меня, резко выпрямился, а в зелёных глазах отразилось сожаление, но при этом он всё равно упрямо задрал подбородок, давая понять, что виноватым себя не считает.
Кто бы сомневался…
Да я и не винила, в общем-то. Наверное, даже будь он виноват, всё равно не смогла бы сердиться, пусть бы и расстроилась.
– Все участники к директору в кабинет! Сейчас же! – выдал откровенным приказом Артём, отметив, что замечен. – Кастет! – протянул руку к Кирееву.
Парень нехотя отдал обозначенное, при этом было видно, что подчиняться в полной мере всё равно не намерен.
– А теперь, как я и сказал: к директору! – рявкнул громче прежнего. – Всей дружной толпой! И зачинщики, и зрители! Шагом марш! И помним, что камеры зафиксировали всех вас, так что сбегать бесполезно!
Всех ребят как ветром сдуло, кроме Нечаева, Смертина и пострадавшей ни за что девушки. Именно к ней первым делом и направился друг, присев перед той на корточки.
– Эй, малыш, ты как? – неожиданно нежным тоном обратился он к той. – Как голова? Сильно больно?
Десятиклассница жалобно всхлипнула и… Вот чего не ожидала, так того, что девчонка буквально кинется на шею Акимову. Да и не я одна, судя по искреннему изумлению на лицах Александра и Дана. А вот для Артёма всё было, будто так и надо. Мужчина крепко прижал её к себе, поцеловав в висок.
– Всё-всё, больше тебя никто не обидит, обещаю, – прошептал он, погладив по коротким русого оттенка волосам. – Даже шишки нет, – уже веселее отметил. – Напугалась? Ничего, скоро они будут так же напуганы, обещаю, – ещё сильнее сжал в своих объятиях.
Я переглянулась со своми ребятками, а после коротко покашляла.
– Я конечно всё понимаю, но нам как бы тоже к директору надо, – напомнила другу о насущном.
– Да, идём, – со вздохом Акимов поднялся на ноги, утянув за собой и девушку. – К медсестре всё же сходи, ладно? – обратился всё тем же мягким голосом к ней.
Та согласно кивнула и отстранилась, смущённо глядя в пол, переминаясь с ноги на ногу.
– Спасибо, – прошептала и почти что сбежала от нас обратно в класс, из которого вышла ранее.
– Вот это ж ни… кхм… – выразил всеобщее изумление Нечаев, вовремя прервав грубое выражение.
– Да уж, – дополнил Дан, стрельнув в меня весёлым взглядом.
– Молчи! – обратился следом ко мне Артём. – Все молчите! – проворчал, поморщившись. – И к директору, как и сказал, шагом марш, – указал рукой в сторону лестницы.
Пришлось идти.
Правда, тишина между нами четверыми была столь напряжённой, что казалось одно неверное движение и всех прорвёт.
А я-то думала, одна такая… попавшая на малолетку!
Даже и не знаю, кому из нас не повезло больше. Даниле хоть уже восемнадцать исполнилось, а девочке – шестнадцать всего. И зная друга, он будет терпеливо ждать её совершеннолетия. А если прибавить к этому его сексуальную активность…
Не представляю, как он выдержит без секса два года!
В общем, меня прям распирало от любопытства, но приходилось терпеть.
– Красивая девочка, – всё же шепнула Тёме, чуть отстав от идущих впереди учеников.
Хотелось его подбодрить.
– Заткнись, Ксю, – проворчал тот беззлобно, сунув руки в карманы спортивных штанов.
– Да я серьёзно, – не сдавалась я. – Правда, хорошенькая. Прям милашка. И давно это у вас?
– У нас ничего нет, – процедил друг, одарив взором полным ярости, что я предпочла заткнуться.
– Да ладно вам, Артём Николаевич, – парировал Дан, который вместе с Нечаевым нагло прислушивались к нашему диалогу, – девочке уже есть шестнадцать, так что по законам можно.
Я на это показала Смертину кулак исподтишка.
– Дан, кстати, прав, – поддержал своего одноклассника Александр, щёлкнув пальцами. – А этот год полон на сюрпризы, надо сказать, – добавил с ухмылкой, но, заметив мрачное выражение лица Артёма, поспешил тут же заверить его в своём молчании: – Я нем как рыба, честно! Вот про Дана и Ксению Кирилловну тоже ведь молчу! Да и лично я не вижу в этом ничего криминального!
– Млять, Сань, ну ты и… – с трудом сдержал грубость в адрес одноклассника Дан.
Я же от такого прямого заявления воздухом поперхнулась и закашлялась, с опаской посмотрев на Акимова. Тот остановился так резко, словно на стену налетел, и принялся переводить свой взор с меня на Смертина и обратно.
– Ой, вы не знали… – промямлил сконфуженно Александр. – Ну, звиняйте, виноват, – развёл руками, а после продолжил будничным тоном: – Да ладно, нашли из-за чего переживать. И вообще... Я слишком хорошо тебя знаю, дружище, – похлопал Дана по плечу. – И я искренне рад, что у вас всё, наконец, наладилось, – и продолжил путь на третий этаж, как ни в чём не бывало.
– Нечаев, ты вконец охренел? – почти прорычал Дан в два шага догнав Александра, схватил того за грудки и припечатал спиной к стене.
– Я? – округлил тот глаза в деланном удивлении, даже не подумав сопротивляться. – А что я сделал?
Впрочем, их разборки меня мало волновали, а вот друг…
Выглядел он немного пришибленным. Мягко говоря.
– А Леська в курсе? – только и спросил по итогу Артём, как пришёл в себя от такой новости. – Хотя не отвечай, и так понятно, что – нет. Иначе бы давно уже кипишь развела, – освободил меня от оправданий. – Да отпусти ты парня, Смертин, – поспешил разнять подростков. – Если бы он хотел рассказать, уже давно поведал всем, – привёл весомый аргумент в пользу Нечаева. – Но тебе, и правда, лучше помалкивать, Сань.
– Сказал же, что нем как рыба, – скривился мальчишка. – По крайней мере, у вас нет враждующих родственников… – вздохнул тоскливо. – Поверьте, это куда хуже, – улыбнулся с горечью и продолжил подниматься.
– Ощущаю себя героиней мелодрамы, – пробормотала я едва слышно, следуя за троицей.
Дальше до кабинета директора мы шли в полнейшем молчании. Александр с Артёмом ушли вперёд, дав нам с Даном переговорить о произошедшем.
– Он не расскажет. Санёк, конечно, придурок редкостный, но слов на ветер не бросает, – сжал мою руку в приободряющем жесте Дан, а после, осмотревшись, вовсе замер, вынудив остановиться и меня. – Здесь слепая зона. Одна из камер не работает, – пояснил неожиданную остановку, кивнув на обозначенное в углу. – Не вздумай снова от меня закрыться из-за этого, поняла? – нахмурился. – Буду ночевать у тебя под дверью, пока не передумаешь! – предупредил шутливым тоном, но серьёзный взор говорил о том, что в случае чего, так и будет.
– Ты сумасшедший, ты в курсе? – улыбнулась ему, тронув пальцами рану на губе.
– Это ты виновата! – весело отозвался он. – Ты меня с ума сводишь, – добавил уже тише, крепко прижав к себе.
И вот что странно. Ему всего восемнадцать, но рядом с ним я как никогда ни с кем прежде чувствовала себя по-настоящему защищённой. И сама себе не верила. Честно говоря, до сих пор не поняла, как относится к произошедшим изменениям в наших отношениях. Одна часть меня уговаривала забыть обо всём и наслаждаться счастьем, а другая – требовала быть осторожней и вообще бежать из этого дурдома. Вот только разве от себя убежишь? Уже пыталась ведь. В итоге, все мои попытки оказались пресечены задолго до непосредственных действий. И чего я, спрашивается, тогда страдаю, вместо того, чтобы расслабиться и плыть по течению? Решила же уже всё для себя, когда позволила Дану остаться вчера на ночь. Конечно, ближе к двум ночи он всё-таки ушёл домой, чтобы его родители не волновались, но факт остаётся фактом – я сделала свой выбор. Остаётся теперь только платить по счетам… Особенно, если наша связь вскроется раньше времени. А ведь я предлагала Дану подождать до его окончания школы. Встречаться по тем же выходным, чтобы никто ничего не заподозрил. Я бы перешла в другую школу…
