Текст книги "Его (СИ)"
Автор книги: Анастасия Пырченкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)
ГЛАВА 16
После произошедшего в зале я в тот день больше не видела Дана. И вечером он не пришёл, лишь прислал сообщение с пожеланием приятных снов. Я и не знала, радоваться этому или расстраиваться, что всё так происходит. Ситуация, конечно, вышла жутко неприятная, но не смертельная. Зато у меня было время собраться с мыслями и подумать, как быть дальше. И хорошо даже, что Дан не появлялся. Так проще. Отчасти. Правда, вот спать одной оказалось очень непривычно. Оказывается, за последние недели я уже отвыкла от этого ощущения. Одно дело, когда он ночевал дома ради родителей, и другое – из-за нашей ссоры. Зато на утро меня ожидал очень такой неоднозначный сюрприз.
Сегодня я пришла позже привычного, почти перед самым звонком. Ученики, как всегда, сновали в разные стороны, постоянно сталкиваясь друг с другом. И всё бы ничего, но почти каждый завидев меня, отводил взор и ускорял шаг.
Вот же…
Значит, кто-то всё же проболтался, что не удивительно.
Вопреки чувству дискомфорта, я с гордо поднятой головой проследовала к своему классу, чтобы притормозить у самой двери, потому что здесь народу было тоже немало. Даже больше обычного.
– Что происходит? – обратилась к первому попавшемуся ученику.
Тот посмотрел на меня сперва рассеянно, а после отступил в сторону, ткнув локтем ближайшего к нему парня. И так по цепочке, пока я не оказалась в центре круга, где меня уже ждал Смертин.
Нет!
Ну, нет же!
Только не снова!
Уставилась на него со всей мрачностью, задержав взгляд на синяке, украшающим его скулу. Явно Тёмыч постарался.
Дан, завидев мою персону, только сильнее нахмурился, а после…
– Я бы хотел извиниться, Ксения Кирилловна, за своё вчерашнее поведение, – негромко, но уверенно произнёс он, подойдя чуть ближе.
Зелёные глаза смотрели на меня прямо и без видимых эмоций. Я такое уже наблюдала, когда парень принял мой отказ от встреч с ним. Неожиданно стало страшно. Он же не собрался со мной из-за произошедшего расстаться? Или решился? Очень надеюсь, что из-за чувства вины Смертин всё же не станет делать подобных глупостей.
– Мне не стоило так нагло себя с вами вести, – продолжил говорить тем временем Дан. – И уж тем более целовать вас. Я обещаю впредь не преследовать и не навязывать вам своего общества. Простите меня, Ксения Кирилловна. С этого дня я больше не доставлю вам никаких проблем. Георгию Борисовичу я уже всё рассказал, как было, так что… Простите, – сунул руки в карманы и ушёл, ни на кого не глядя.
– Если вас уволят, мы перестанем посещать уроки тоже, – заметил следом Нечаев, направляясь следом за ушедшим одноклассником.
За ним потянулись и остальные. К слову, весь 11"А".
– Это всё, конечно, хорошо, но я бы хотел переговорить с вами с глазу на глаз по этому поводу, Ксения Кирилловна, – раздался откуда-то сбоку голос нашего директора.
Рядом с ним находилась Инесса Николаевна, которая смотрела на меня с… жалостью. Да и другие присутствующие одарили меня сочувствующими взглядами.
Ну, здорово!
– Конечно, Георгий Борисович, – согласно кивнула мужчине и поплелась за ним следом в его кабинет.
Взгляд неожиданно зацепился за белокурые волосы. Елена стояла чуть в стороне ото всех, а на моё внимание криво усмехнулась и вдруг едва заметно кивнула. В намёке будто. Намёке на что? Что всё хорошо? Или что? Или просто приветствовала меня таким образом?
Впрочем, её поведение меня волновало крайне мало. Как и предстоящий разговор с начальством. Больше всего волновало, что себе напридумывал Дан и к чему пришёл в своих измышлениях. Вот уверена, что ни к чему хорошему. Нет, вчера я и сама готова была взять перерыв в наших отношениях. Но то скорее на эмоциях, чем серьёзно. А вот Смертин, похоже, мои желания решил претворить в реальность.
И почему людям так надо обязательно контролировать чужую жизнь?
Если так подумать, почему совершеннолетний парень, способный принимать собственные решения и нести за них ответственность, и взрослая девушка не имеют права встречаться, потому что у них разные статусы в той организации, к которой они принадлежат?
Так можно тогда почти всех подогнать под эти рамки. И что тогда останется?
Ох, не о том думаю. Стоило бы продумать линию поведения в общении с Артемьевым. Примерно я уже поняла, что сделали ребятки, но это не значит, что поможет. Хотя в душе цветком распускалась надежда и благодарность к помощникам. Всё же каким бы Дан ни был импульсивным и не действовал часто на эмоциях отвечать за свои ошибки был готов всегда, что и делал. Лучше бы, конечно, он их вовсе не допускал. Но кто из нас не безгрешен? А в остальном, нам просто надо сесть и поговорить. Слишком любопытные претензии он предъявил мне вчера по поводу моей отстранённости. Да, я всегда и со всеми держала дистанцию. Так меня воспитывали и искоренить эту холодность из себя так до конца не удалось. Я привыкла к голому расчёту во всём. Лишь с Даном позволила поддаться чувствам, только ему-то о том неизвестно. Я ведь с ним стала более открыта к общению с другими. Даже Акимов с Олеськой это подтвердили недавно. Но опять же, им есть с чем сравнивать. А вот Смертину невдомёк. Отсюда и вытекает, что в произошедшем виноват не он один. Как же всё сложно...
– Ксения! – вывел из раздумий строгий окрик Артемьева.
Вздрогнув, уставилась на него в непонимании. Оказывается, мы уже успели дойти до его кабинета, более того расположиться в креслах.
– Извините, задумалась, – повинилась, тяжело вздохнув. – Я вас слушаю, Георгий Борисович.
– Да нет, Ксения, это я вас слушаю, – усмехнулся он, положив локти на стол и сцепив пальцы.
Ох ты ж…
Ещё бы я знала, что надо говорить. А потому…
– Мне нечего вам сказать, Георгий Борисович, – демонстративно уставилась в окно. – Итог этой ситуации всё равно известен нам обоим.
Артемьев как-то устало вздохнул и вся его напускная расслабленность исчезла из позы, как и взгляда.
– Мне жаль, – вполне себе искренне произнёс. – Вы хороший сотрудник, Ксения, но я не могу игнорировать установленные порядки. Хотя ваши ученики очень желали вас защитить. Мне жаль, что моё появление спровоцировало этот конфликт. В некоторой степени я себя даже виноватым чувствую.
– Бросьте, Георгий Борисович, не вы, так кто-нибудь другой, – отмахнулась от начинающихся объяснений. – Просто делайте, что должны, – поднялась со своего места.
– Ну, я же не зверь, Ксения, – укорили меня. – Мне искренне жаль, что вы оказались в подобной ситуации, но я лишь хотел сказать вам, что не стану портить характеристику. И помогу найти место в другой школе. Скажете, что решили, например, поближе к родителям переехать.
А вот тут я не сдержала своего удивления.
– Почему? – не могла не поинтересоваться. – Зачем вам так делать?
– Вы хороший учитель, Ксения, – раз. Будет жалко потерять такого талантливого человека. Тем более, я не из тех, кто из-за чужого злословия портит карьеру коллеге. К тому же, знаете ли, когда тебе двадцать выпускников внушают, что они запорят школе всю статистику несдачей экзаменов и вовсе прекращением посещать занятия… Это весомо, – отметил с ухмылкой. – Я проникся, честно. А они обещали устроить бойкот. Так что вы уж с ними поговорите, а то ж хуже ведь будет вам, если происходящее дойдёт до высшей инстанции, – нахмурился. – А ещё я хочу вас поблагодарить. Пусть невольно, но вы сделали невозможное. Моя дочь стала общаться с другими учениками, чего не наблюдалось уже очень давно. А сегодня я видел, как она пусть и обособленно, но держалась за своих одноклассников. Даже улыбнулась паре шуток вашего… Королёв, кажется? Так что, как отец, я ваш должник в некоторой степени.
– Не думаю, что это моя заслуга, – покачала головой. – Тут скорее вам повезло определить Елену в мой класс. В нём действительно учатся хорошие и отзывчивые ребята. Не без самодурства, конечно, но стоят друг за друга горой, – улыбнулась печально.
– Это я заметил, – протянул многозначительно мужчина. – В любом случае, не вижу смысла в том, чтобы портить жизнь из-за подобного. Такое сплошь и рядом. Если всех увольнять без права на восстановление… Эдак мы вовсе без учителей останемся, а их и так немного. В общем, я постараюсь помочь с поиском работы. Думаю не сегодня, завтра, но вы уже будете пристроены. Только постарайтесь не допускать больше подобного поведения со стороны заинтересовавшихся вами учеников. Другой директор может не оказаться столь добреньким, как я.
– Я… Спасибо вам, – выдавила из себя очередную улыбку. – Можно мне уже идти собирать вещи?
– Да, конечно, – отпустил меня Артемьев. – Вы мне только вашу увольнительную не забудьте занести. Все документы будут готовы уже сегодня, чуть позже сможете их забрать.
На этом наш разговор завершился, и я поспешила к себе в класс, попутно набрав номер Дана, который естественно не взял трубку. Точно же что-то себе напридумывал.
Расписание, судя по всему, уже успели подправить, так как в помещении оказалось пусто. Что ж, оперативно сработано. Но так даже лучше. Объясняться ни с кем не хотелось, а вопросы у детей по-любому были бы, несмотря на слухи. Да и видеть жалость в их глазах – последнее, чего я желала. Поэтому я стала поспешно собираться, чтобы успеть уйти до конца урока.
Не успела.
Я только-только разобрала стол, когда в класс ввалилась часть моих учеников. Без Дана.
– Уволил, да? – пробурчал недовольно Нечаев, чем вызвал у меня желание улыбнуться.
– Это было ожидаемо, – пожала я плечами. – Глупо было рассчитывать, что подобное происшествие останется без внимания.
– Но это нечестно! – возмутилась Маргарита.
– Жизнь вообще нечестная штука, Рит. Да бросьте, – обратилась ко всем сразу. – Я была готова к такому повороту в некоторой степени. Удивительно, что именно сейчас, а не раньше, – вернулась к разбору вещей.
Я и не думала, что за полгода их столько скопится.
– Мы надеялись, что обойдётся, – вставил Королёв, усевшись за парту перед моим столом.
– А я предупреждала, – подала голос Елена, усевшись прямо на парту соседнего ряда. – Папа, конечно, либеральный, но против системы не пойдёт. Даже ради меня. Максимум, постарается смягчить происходящее.
– Он и смягчил, – уже уверенней улыбнулась девушке. – По крайней мере, я смогу работать дальше учителем, пусть уже и не в этой школе. Это лучше, чем ничего. Кстати, спасибо. Не ожидала, если честно.
– А я это сделала и не для вас, – в привычной высокомерной манере отозвалась она. – Мне это самой выгодно, – встряхнула длинными волосами.
Кто бы сомневался, да.
– Вы почему не на уроке? – поинтересовалась насущным уже строже.
– Издеваетесь? – парировал Королёв, сунув руки в карман толстовки. – У нас тут можно сказать травма психологическая, а вы про уроки говорите!
– Травма? Психологическая? – состроила удивлённое лицо. – Тогда срочно нужно вызвать психолога! Нельзя оставлять подобное без внимания! – направилась к дверям.
– Э-э… – донеслось мне расстерянное вслед.
– Вот, уже и говорить не можете! – совсем "запереживала".
– Ксения Кирилловна, – укорил меня Нечаев. – Вот ни разу не смешно. Мы ведь действительно переживаем.
– Да знаю я, Саш, знаю, – растеряла всё наигранное веселье, возвращаясь к своему столу. – Просто я не хочу, чтобы из-за меня у вас были проблемы с учёбой. Не для того я полгода горбатилась, чтобы заставить вас лучше учиться. А вы ещё и прогуливать вздумали, – пришла моя очередь укорять. – Мне, конечно, приятна ваша забота и помощь, но в первую очередь вам надо думать о своём будущем. Я понимаю, что сейчас вам это всё кажется чем-то неважным, ответственность далёкой, но впереди у вас много не только хорошего. Хочется, чтобы вы хоть немного были ко всему готовы.
– Но это правда несправедливо, – всхлипнула Лиза, держа в руках сумку. – Вы же не сделали ничего дурного. Смертин сам…
– Лиз, – оборвала её мягко, но уверенно. – Это политика любой школы. Любые романтические отношения между учителем и учеником запрещены. И поверь, я ещё легко отделалась. Меня всего лишь уволили по собственному желанию. Георгий Борисович даже пообещал помочь с поиском работы в другой школе. А вообще я могла просто лишиться права преподавать в дальнейшем.
– Из-за банального поцелуя, инициатором которого были даже не вы? И вообще это же всего лишь слухи! – продолжила возмущаться девочка.
– Которые вы подтвердили, Лиз, – в очередной раз вздохнула устало. – Вы же сами директору всё рассказали.
– Вообще-то слухи до него дошли ещё вчера, – как бы между прочим проговорила Елена. – И так как я была свидетелем, то папа за ужином поинтересовался, что это за такое. Так что это не они.
– И вообще, это всё Дан придумал, – поддержала одноклассницу Рита. – Он нас вчера ещё всех собрал и выложил свой план. Так что, по сути, мы сегодня выступали как поддержка и свидетели Дана.
Хмыкнув, покачала головой. Умеет же Смертин всех организовать, когда надо.
– Да, он поговорил с директором, попросил не наказывать вас за свою ошибку. Пообещал, что этого больше не повторится. Мы лишь подтвердили все его слова по вчерашнему случаю. А потом они уже наедине беседовали, – пояснила Лиза.
Теперь я улыбалась одновременно и грустно, и благодарно. Всё-таки позаботился. Что ж, понятно, почему Артемьев был столь лоялен. И когда Дан только успевает всё проворачивать?
– Я поняла, Лиз. И не плачь, пожалуйста. Всё же хорошо. Да, я больше у вас не преподаю, но в целом ничего же страшного не произошло. Просто продолжайте стараться. Я надеюсь, что на выпуске увижу отличников, а не троечников, – погрозила им пальцем.
– Обещаем, – хором ответили ребята наравне со звонком.
– Тогда топайте на следующий урок. Нечего прогуливать. А то ещё обвинят меня и точно в характеристике что-нибудь напишут, – отшутилась я, стараясь скрыть за весельем насколько тронута их поведением.
– А вы, правда, придёте на наш выпускной? – уточнил Нечаев.
– Обещаю, Саш, – кивнула я согласно. – Куда я от вас, – фыркнула насмешливо.
Ученики тоже заулыбались, а после чуть ли не всем скопом обняли меня, после чего ушли, столкнувшись в дверях с Акимовым.
Друг, коротко со всеми поздоровавшись, дождался, когда все уйдут, и плотно прикрыл за собой дверь.
– Ты как? – выдохнул он, в несколько широких шагов приблизившись ко мне.
– Нормально, Тём. Отделалась лёгким испугом. Георгий даже пообещал найти мне место в другой школе. Повезло, в общем, – вяло улыбнулась, отвернувшись к окну.
– Я прибью этого мальчишку!
– Брось, Акимов, – махнула рукой. – Рано или поздно о нас с ним стало бы известно. Сама виновата. Не стоило затевать разбор полётов в школе. Надо было дождаться вечера и дома уже нормально поговорить. Правда, я и не думала, что разговор обернётся чем-то подобным, – вздохнула устало. – Ты его, кстати, не видел сегодня?
– Нет, – покачал головой тот. – Мне вообще не до кого сегодня было. Артемьев пришёл во время первого урока, расспрашивал, что да как. В общем, выложил я ему версию твоих ребяток. Честно говоря, я уж понадеялся, что может и с увольнением обойдётся.
– С чего бы? Кто-нибудь из учеников проболтается родителям, найдутся такие, кому не понравится подобное. Пришьют бирку совратительницы. Начнутся скандалы, требования меня отстранить от работы с детьми. Да сам не хуже меня знаешь, как реагирует толпа на подобное. Так что, ты с Галиной осторожнее. Как бы сам не оказался на моём месте. У тебя ж ситуация ещё хуже. Дан хоть совершеннолетний.
– Да плевать, – ухмыльнулся Акимов. – Ты же знаешь, что я не держусь за это место. О другом мечтаю. Но нужен старт.
– Уверена, у тебя всё получится, – заверила его, взяв за руку, и продолжила смотреть в окно.
Тёмыч крепко сжал мою ладонь в своей и промолчал. Так мы с ним и простояли некоторое время в полнейшем молчании. Прозвенел звонок. Стихли голоса в коридоре. А мы всё стояли и стояли. Не знаю, о чём думал друг, но я банально впитывала в себя присущую ему непоколебимую уверенность во всём. Сейчас мне она нужна больше всего. Несмотря на то что я сказала, будто была готова к подобному повороту событий, на деле же пребывала в полнейшей растерянности. Словно оказалась на перекрёстке и не знала, куда надо свернуть. Ещё и Дан пропал, что не добавляло уверенности. Зная его, не удивлюсь, если он вовсе пропадёт, решив, что так будет лучше для меня.
– Не переживай, всё будет хорошо, – подал голос Артём. – Ты не одна, слышишь?
– Слышу, – отозвалась негромко. – Спасибо.
Друг вскоре ушёл, а я продолжила собираться. К тому времени, как я закончила, мне уже успели оформить все документы. В общем, задерживаться в школе не пришлось. Акимов, отпросившись, довёз до дома. А вот в квартире меня ждал сюрприз.
– Дан...
Он сидел посреди зала в позе лотоса. Локтями упирался в колени, а подбородок покоился на сцепленных в замок ладонях. Услышав мой голос, он полуобернулся ко мне. На его лице застыло выражение муки.
– Ты пришла, – выдохнул он, снова отвернувшись. – Прости меня, – произнёс гораздо тише. – Ты была права. Я эгоистичный дурак. Мальчишка, который совсем не думал о тебе.
– Дан…
– Иди ко мне, – перебил тот меня, протянув мне руку, снова полуобернувшись.
И я пошла. Стоило мне к нему приблизиться и ухватиться за ладонь, как меня тут же потянули вниз, устраивая между ног. Чужие губы коснулись виска, а после парень уткнулся лицом в мою шею.
– Я тебя безумно люблю, Ксюш, веришь? – прошептал он, крепко сжимая в объятиях. – Но ты права, я мальчишка. Просто мелкий пацан, который только и может, что доставлять неприятности.
– Дан… – предприняла новую попытку вставить хоть слово, понимая, что, кажется, кое-кто реально себя накрутил похлеще моего.
Всем известно, что нет никого хуже провинившегося мужчины. У них в такие моменты просыпается непонятное благородство, когда уход кажется наилучшим выходом. По Артёму знаю. И сейчас я прям чувствовала, как Дан отдаляется от меня. Это напугало. Потому что, несмотря на всё сказанное мною ранее ему, я отчётливо осознала – не хочу его терять. Не могу. Тем более сейчас, когда всё хорошо разрешилось и, по сути, теперь не осталось никаких преград для наших с ним отношений.
– Нет, не надо, – вновь перебили меня. – Я не достоин такой девушки, как ты. Ну, кто я? – ослабил объятия. – Посмотри на меня, – обхватил за плечи и вынудил чуть развернуться к нему лицом. – Я столько раз подставлял тебя своими закидонами. И вместо того, чтобы учиться на своих ошибках, продолжал дальше тебя мучить. Из-за меня тебя уволили. И я честно старался переубедить Артемьева не делать этого, но он сказал, что так будет лучше. В ином случае возможна стычка с родителями. Тогда скандал нельзя будет скрыть, и ты вообще можешь лишиться права заниматься преподавательской деятельностью. Я… не хочу этого. Никогда не хотел, – снова крепко прижал к себе. – Мне казалось, что все это глупость, – продолжил изливать свои эмоции. – Что ничего не произойдет. И вообще… Всё это казалось таким далеким. Тогда. А вчера, когда понял, что сотворил… Ксюша, – опять уткнулся лицом в мою шею, ухватив ладонью за волосы, – ты последняя, кому я хотел бы навредить. Я знаю, что ни одно банальное "прости" не сможет перекрыть содеянное, и все же я прошу у тебя прощения, – отстранился, виновато взглянув на меня. – Я помню, что ты говорила, что не простишь… И я все понимаю, правда. Я заслужил. Да и… – отвернулся к окну. – Кто я? Я никто. Точнее, одна сплошная ходячая проблема. Я не могу дать тебе ничего. Наоборот. Только лишить. Лишить всего. Даже мечты. И я ведь знал, что не заслуживаю тебя. Что тебе нужен кто-то старше. Тот, кто станет тебя беречь, заботиться о тебе, сможет сделать счастливой. Просто наивно верил, что этим кем-то могу стать я сам… Но я не могу! – проговорил с обречённым стоном, до боли сжал свои объятия. – Не могу. И не хочу тебя отпускать. Ты моя, понимаешь? Я не знаю, как это объяснить. Но я это понял, только увидев тебя впервые. Словно проклятым клеймом отпечаталось в сознании. Не знаю, как еще пояснить. Я просто чувствую. Именно тебя. Но я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были ещё проблемы. И я обещаю, их не будет. Больше не будет, – наконец, выдохнул и замолчал.
Мне же пришлось приложить максимум усилий, чтобы не поддаться собственной жалости и не расплакаться, потому что зная упёртость Дана, он таким образом сейчас прощался. А я не могла прямо сейчас подобрать нужные слова, чтобы его переубедить, успокоить. Слишком сильный раздрай царил в моей собственной душе. И всё же постаралась попытаться достучаться до разума парня.
– Дан, я тебя люблю, – начала с признания. – Такого, какой ты есть. Немного эксцентричного, излишне импульсивного, наглого, упёртого, совершающего ошибки. Мы все их совершаем. Никто из нас не безгрешен. И дело совсем не в возрасте. Ты ещё дашь фору многим тридцатилетним мужикам, если уж на то пошло. И поверь, я не считаю тебя своей проблемой. Наоборот. Я рада, что ты у меня есть. И другого мне не надо, – отстранилась и обхватила ладонями лицо Дана, вынуждая смотреть исключительно на меня. – Слышишь? Всё разрешимо. Ничего такого уж страшного не произошло. Да, из-за твоей ревности меня уволили, но благодаря тебе же я смогу продолжить заниматься любимым делом. Спасибо тебе, что заступился за меня перед Артемьевым. Поверь, для меня это значит гораздо больше, чем любые признания в любви. Не надо себя корить за произошедшее. Лучше посмотри на это с другой стороны, – улыбнулась ему как можно более беззаботно. – Нам больше не надо скрываться. Конечно, мне, скорее всего, придётся переехать в другой район, но когда это расстояние стало для тебя помехой? – лукаво усмехнулась.
Дан невесело хмыкнул, явно не согласный с моими доводами, но тональность поддержал. И то, скорее, чтобы меня не расстраивать.
– Никогда, – подтвердил мои последние слова. – Если надо будет, я и в другой город за тобой последую. В конце концов, строительный факультет есть в каждом ВУЗе.
– Ты мой герой! – проворковала восхищённо.
– Это не отменяет того, какой я косяк, – скривился он.
А вот ту тему я развивать была не намерена, поэтому просто заткнула излишне болтливого парня поцелуем. Знала, что не устоит. Никогда не мог. Вот и сейчас лишь на мгновение замер, борясь со своими сомнениями, а после в итоге сдался моему напору. И если начала я, то вот вести мне не дали, почти сразу перехватив инициативу. Поцелуй тут же стал более жадным, почти ненасытным, пропитанным горечью. Дан словно наказывал нас обоих за свою слабость. И без того болезненные объятия теперь буквально лишали воздуха. Чужие руки то сильнее сжимались на моей талии, то едва ощущались. Все проблемы постепенно отошли на дальний план, оставив лишь чувства, которые одновременно ласкали и причиняли боль. Душевные метания вылились в хаотичные и нетерпеливые ласки. Впервые Дан не был нежен, скорее даже груб, но именно это мне сейчас и нужно было, чтобы забыться. Нежничать будем потом, а на данный момент хотелось просто забыться. Чтобы больше не ощущать того одиночества и страха, которые неожиданно сковали сердце. Будто что-то важное медленно, но верно ускользало сквозь пальцы, подобно тающему на ладони льду. Жуткое ощущение, нарастающее с каждой минутой всё больше. С каждым прикосновением Дана.
– Прости… – шептал он то и дело.
И даже после не прекратил.
– Хватит! – оборвала его немного грубее, чем собиралась. – Хватит, – повторила уже спокойнее. – Всё закончилось, Дан. Глупо теперь сожалеть о случившемся. Осталось только двигаться дальше. Ты со мной? – поинтересовалась напрямую, глядя в зелень взгляда напротив.
Увы, ответа я так и не дождалась. Дан смотрел на меня с виноватым выражением на лице, кусал губы, несколько раз порывался ответить, но в итоге скривился и опустил голову.
– Знаешь, Дан, благородство хорошо в меру и в нужной ситуации. И сейчас это не та ситуация, – сказала я как есть. – Если ты сейчас уйдёшь, то можешь больше не возвращаться, – выставила ультиматум.
Возможно, зря. Стоило бы дать парню немного остыть и ещё поразмыслить, но меня неожиданно обидели его сомнения. Нет, умом понимала, что глупо так реагировать, но на деле – хотелось определённости здесь и сейчас, а не когда-нибудь потом. И всё же некоторое время на раздумья я ему дала, отправившись в душ.
Следующий ход за ним...
И всё же шумного выдоха полного облегчения не сдержала, когда Дан присоединился ко мне в душе.
– Я с тобой, даже если будешь требовать обратного, – произнёс негромко.
Ну, слава богу… очухался.
Не прошло и года.
– Неужели? – съехидничала я уже вслух. – Какое счастье! – "восхитилась". – А мне уже стало казаться, что рядом со мной не мужчина, а плаксивый мальчик?
– Иногда ты такая язва, – проворчал Дан, ущипнув за бок, отчего я невольно вскрикнула. – Если честно, думал, что ты меня сама прогонишь, как только увидишь.
– Я? – сделала вид, что задумалась. – И облегчить тебе существование? Вот уж нет! – фыркнула насмешливо.
– А! Так это такая месть? – понятливо кивнул он, прижав меня спиной к прохладной плитке. – Вот я так и знал, что вы коварная особа, госпожа учительница, – отшутился, но на привычное обращение снова нахмурился. – Что сказал, Артемьев?
– Уволили по собственному, – пожала плечами в видимом безразличии. – Без внесения происшествия в характеристику. Пообещал даже найти новое место. Считает себя виноватым, что спровоцировал тебя на подобное поведение, – хихикнула. – Знал бы он, что ты всегда такой эмоциональный…
– Скажи "спасибо", что не такой, как Леська, – поддержал Дан мой шутливый настрой.
– О да-а, – протянула я с ухмылкой. – Это было бы эпично! Кстати, а может, их познакомить? – закусила губу, чтобы не расхохотаться над обалделым выражением лица парня. – Нет, правда, я прям так и представляю шок мужика!
– А уж как Елена обрадуется…
И я всё же рассмеялась. Правда, почти сразу успокоилась. Просто Дан смотрел на меня с такой улыбкой… отчего я ощутила неожиданное смущение.
– Я тебя никому не отдам, – произнёс он, погладив меня по щеке внешней стороной ладони. – Никому.
– Обещаешь? – прищурилась лукаво, обнимая его за шею.
– Сомневаешься во мне? – выгнул парень брови, вжимая меня в стену. – Я думал, ты уже давно уяснила, что я никогда не сдаюсь. А ты моя. Кто бы, что ни говорил. Даже ты сама.
– Да? – снова удивилась. – А кто мне недавно плакался, какой он косяк, и что мне без него лучше?
– А вот это интересный вопрос, кто к тебе ещё в гости захаживает, помимо меня... – показательно нахмурился и поджал губы.
– Да есть тут один… мальчик, – съехидничала я.
– Мальчик? Совсем-совсем мальчик?
– Ну-у… иногда бывает, – вздохнула я в мнимом огорчении. – А так очень даже смелый и упёртый юноша. Прямо и не знаю, как я вообще продержалась аж три месяца…
– Жестокая, – выдохнул Дан, провёл ладонями по моей спине, вдоль всего позвоночника снизу-вверх. – Это были самые хреновые месяцы в моей жизни, чтоб ты знала! – прикусил мне нижнюю губу в наказание, в то время как пальцы зарылись в мои волосы.
– Прям уж и хреновые? А мне казалось, что ты был доволен своими отношениями с... Полиной? Так кажется зовут ту девочку?
– Издеваешься? – нахмурился парень. – Какая к чёрту Полина, когда я постоянно на её месте представлял тебя?! – сжал ладонь в кулак, оттянув захваченные пряди. – Я же едва не ночевал под твоим подъездом, высматривая тебя. Ежедневно провожал тебя до школы и обратно. Да надо мной смеялись все. Одна ты ничего не замечала. Смотрела так, будто меня нет, – прошептал тоном полным ярости, одарив коротким жёстким поцелуем. – Я с ума сходил, а тебе было всё равно.
Да, зачастую эмоции Дана приносили мне лишь головную боль, но в то же время я уже не могла без них обходиться. Чертовски приятно осознавать, что это именно я вызывала в нём этот ураган чувств. Приятно быть для кого-то столь важной.
– Мне не было всё равно, – сама подалась вперёд, почти целуя чужие губы. – Я ведь тоже… с ума сходила. Жутко тебя ревновала. И бесилась от бессилия. Я же сама себя приговорила к этому испытанию. Я же и уволиться решила из-за этого. Чтобы больше не видеть тебя с другой, – прикрыла глаза на мгновение. – Это было больно, – прошептала признание. – Чертовски больно. Без тебя, Дан.
– Порой, я тебя хочу придушить, – простонал он. – Это надо уметь издеваться не только над другими, но и над собой. Да ещё осознанно!
– Ну, прости. Тогда мне это казалось лучшим выходом. Я не верила, что для тебя это всё так серьёзно. Может, у тебя просто гормоны играли? Да и сама ситуация…
– Да-да, я помню про разницу в возрасте и школьные порядки… – проворчал Дан недовольно.
– Вот даже не думай снова начинать песню с извинениями! – предупредила его на всякий случай. – Всё закончилось хорошо, и это самое главное.
– И не думал, – хмыкнул парень. – Я вообще-то уже долгое время думаю об одном единственном, – отпустил мои волосы и переместил руки на бёдра, прижимая ближе к себе, как подтверждение своих слов.
– Кто бы сомневался, – пробормотала и усмехнулась. – Назови мне моменты, когда ты об этом не думаешь?
– А я что? Не моя вина, что ты такая вся красивая, – одарил мою персону однозначным взглядом, задержавшись на груди. – И аппетитная. И вообще. У меня возраст. Гормоны. И всё такое. И как старшая в нашем тандеме, ты просто обязана заботиться о том, чтобы эти самые гормоны находились в состоянии расслабленности…
– Что-что, прости? – не удержалась от смешка. – В состоянии расслабленности? – едва сдерживалась, чтобы по-настоящему не расхохотаться. – Да ты вообще знаешь значение этого слова?
– Знаю, – гордо оповестили меня. – А ты вечно всё пошлишь!
– Я?! – аж воздухом подавилась от такого наглого поведения. – То есть это при случае и без пристаю к тебе и делаю разные намёки откровенного характера?!
– А кто? Ты себя в зеркало видела? Оденешься вечно так, что бедные ученики не знают, куда взгляд спрятать, чтобы не возбуждаться при виде тебя!
– Ну да, ну да, прям запрятались, – съехидничала.
– Это они уже просто привыкли.
– Или им кто-то помог так быстро привыкнуть, – парировала с насмешкой.
– Не без этого, – не стал спорить Дан. – Предпочитаю избавляться от соперников заранее.
– Да, Артемьев оценил, – покивала с умным видом.
Вот на это Данила широко ухмыльнулся.
– Его лицо надо было видеть! – протянул он доволньо.
– Угу-угу. Слышь, Отелло, ты в следующий раз всё же сперва думай, что и кому говоришь или делаешь. Ладно вот мужик понимающий и с чувством юмора, а то б...
– Я постараюсь быть сдержанным, – тут же растерял всё своё хорошее настроение парень. – Честно, Ксюш. Больше никаких импульсивных поступков.
– Тогда это уже будешь не ты, – вздохнула с усталой улыбкой. – Помоешь меня, может, уже? – перевела тему.
– М-м… Это я с удовольствием, – чуть ли не промурлыкал этот… кот.
