Текст книги "Шарлотта"

Автор книги: Анастасия Перкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Анна и Джонатан крайне мало разговаривали во время уединенных прогулок. Молчание Анны не тяготило его нисколько. Это была одна из причин, почему Джонатан выбрал ее – Анна не болтала чепухи. И пока он искренне наслаждался ее обществом, бедная девушка считала себя скучной и неинтересной, судорожно придумывая, что бы такого занимательного сказать. Анна полагала, что ничем не заслужила внимания столь блестящего молодого человека, но мысленно поклялась отплатить ему за это счастье верностью и заботой, на какие только была способна.

Неудивительно, что Анне возвращаться в общежитие не хотелось, а Шарлотта была не против. Джонатан одинаково хорошо чувствовал себя и дома, и в академии, к тому же шел третий год его обучения, и он попросту привык к такой жизни.

В понедельник после занятий Шарлотта решила посидеть в парке с книгой – возможно, в последний раз в этом году. Она прошла мимо изогнутого дерева. Теодора там не оказалось, но он мог заявиться в любой момент, поэтому девушка пошла дальше, все больше углубляясь в сад.

Она оказалась на весьма запущенной аллее, которая упиралась в высокую решетчатую ограду с красными кирпичными столбами. Прутья ограды завершались острыми концами, а над ними, как цирковой акробат, завис незнакомый парень. Он, видимо, как раз собирался спрыгнуть на территорию академии, когда заметил Шарлотту. Его лицо расплылось в гаденькой ухмылке. Незнакомец свистнул. С той стороны ограды показались еще две физиономии. Все трое явно не были студентами.

Шарлотта сделала шаг назад, крепко прижав книгу к груди, развернулась и побежала. Она услышала звук прыжка, второй, третий, затем настигающий ее топот. Книга выпала из рук. Девушку схватили и грубо развернули.

– Что у тебя есть? Выкладывай, – прошипел ей в лицо один из парней – для испуганной Шарлотты они все теперь выглядели неотличимо друг от друга.

– У меня ничего нет, – на удивление спокойно ответила она, хотя чувствовала, как кровь отливает от губ и пальцев рук.

– Не может быть, – проворковал грабитель. – У таких девочек всегда много красивых цацек.

– Много чего?

– Украшений, дура! – не выдержал второй.

– У меня ничего нет, мистер, – повторила Шарлотта. – Устав академии запрещает студентам украшать себя.

Нападавший крепко прижал Шарлотту к себе, другой рукой взял ее за подбородок и повернул голову влево и вправо, осматривая мочки ушей. Схватил руки, упирающиеся ему в грудь – ни серег, ни колец, ни браслетов.

– Нательный крест наверняка есть, – сказал он и попробовал расстегнуть форменную блузку.

– Лишь серебряный, мистер. Отпустите, я закричу.

– Сэм, хорош тянуть, – нервничал один из его товарищей. – Вдруг нас кто увидит.

– Брось, тут сроду никого нет, – отмахнулся Сэм, и Шарлотту повергло в окончательный ужас его изменившееся выражение лица. – Кроме золота у студенток немало ценностей.

Он поцеловал Шарлотту в шею, и она закричала.

– Так, в этом я точно не участвую. Такое может плохо кончиться, – сказал один из дружков Сэма и полез обратно через забор.

– Ну и вали! Нам больше достанется.

«Боже мой, Господи милосердный, помоги мне», – про себя взмолилась Шарлотта и еще раз громко крикнула, тут же почувствовав соленый вкус грязной ладони, зажавшей ей рот.

– Джентльмены, вы на чужой территории, – раздался показавшийся как никогда приятным голос Теодора Гастингса. – Так что, либо делитесь добычей, либо проваливайте.

Шарлотта извернулась и посмотрела на него. Тедди был бледный, уставший, но спокойный.

– Иди отсюда сам, милорд, – сквозь зубы огрызнулся Сэм.

– Драться, что ли, придется? Я же не выспался, – протянул Тедди, закатив глаза.

Он согнулся пополам, задрал штанину и извлек из носка что-то блестящее. Щелкнула пружинка складного перочинного ножа. Сэм с силой отшвырнул Шарлотту. Она упала на пожухлую осеннюю траву и села, пытаясь подняться на ноги. Коленки тряслись. Двое чужаков тоже достали ножи – больше того, что был у Тедди.

– Шарлотта, беги, – сказал Тедди.

– Только дернись, – бросил Сэм ей же.

Они с Тедди смотрели друг другу в глаза, не отрываясь, словно два животных, не поделивших территорию. Только в глазах Сэма была дикая угроза, а в глазах Тедди – презрительное превосходство.

– Катитесь отсюда к черту, – повторил Тедди. – Вы что, станете нас убивать? Прятать тела? Серьезно? Ну, изобьете меня, помучаете девочку и что дальше? Вы явно пришли из Л. В «Веселом кувшине» по описанию и за хорошую плату мне подскажут, где вас искать.

– Умный, да? – зло спросил дружок Сэма.

– Да, – улыбнулся Теодор.

Он не показывал волнения, но волновался страшно. Драться не хотелось, но и в успех дипломатических переговоров он не верил. Да еще упрямая девчонка никак не уходила.

Сэм разорвал связь взглядов и резко кинулся на Тедди. Нож он пока в ход не пустил, но здоровенный кулак был не многим безопаснее. Огненная боль растеклась по нижней губе, прорываясь наружу тонкой струйкой крови. Испуганно ахнула Шарлотта. На ногах Тедди устоял и только крепче сжал рукоять ножа.

– Связываться неинтересно с белоручкой, – Сэм сплюнул на землю и подтолкнул товарища к ограде.

Тедди выдохнул. Шарлотта поднялась и, порывшись в кармане юбки, протянула ему платок. Но он даже не глянул, сжав губы, напрягшись и провожая незваных гостей настороженным взглядом. Убедившись, что они ушли, он закрыл глаза и разжал руку. Нож воткнулся в землю.

– Тедди, – позвала Шарлотта, трогая его за рукав.

Он дернулся и внезапно влепил ей звонкую пощечину. Шарлотта отскочила и прижала обе руки к горящей щеке. На глаза навернулись слезы боли и обиды.

– Ты понимаешь, что они могли с тобой сделать? – тихо спросил Теодор, пригвоздив ее к месту жестким взглядом серых глаз.

– Я виновата? – огрызнулась Шарлотта. – Я не выходила за ограду.

– О том, как обеспечивается безопасность студентов, я еще поговорю с кем надо. Но ты. Ты понимаешь, что они могли с тобой сделать? – громче повторил он. – Какого дьявола ты здесь ходишь? Так далеко от людей, одна!

Шарлотта упрямо молчала, отведя взгляд. Тедди заметил валявшуюся недалеко книгу и хмыкнул.

– Искала место для чтения, – сказал он. – Да сиди ты на том дереве, пока не замерзнешь и не свалишься. Я туда больше не приду и мешать не буду. Только прошу, не заходи так далеко одна.

– Тедди, возьми, пожалуйста, платок. У тебя кровь.

Разбитая нижняя губа юноши дернулась в попытке улыбнуться.

– Ты мне теперь поцелуй должна.

– Еще чего, – буркнула Шарлотта. – Платок и большое спасибо.

– Так себе оплата. Не ценятся ныне рыцарские поступки, – засмеялся Тедди, но платок послушно взял. – Пойдем, провожу до общежития.

Они медленно пошли рядом. Тедди вытирал кровь.

– Сильно перепугалась? Сразу тихая такая – загляденье просто.

– Очень, – призналась она. – Спасибо тебе, правда.

– Пойдешь со мной на осенний бал? – внезапно спросил Тедди, засовывая руки в карманы. – А то еще там с тобой что-нибудь приключится.

– Меня пригласили, извини, – пробормотала Шарлотта.

– Пригласили? – Тедди поднял бровь. – И кто этот ненормальный?

– Неважно.

– Хм. Впервые получаю отказ. Наверное, полезно для правильной самооценки.

Они дошли до двора женского общежития. Здесь как всегда было людно и оживленно, и остатки недавно пережитого ужаса поблекли в душе Шарлотты при виде привычной картины.

– Ну? Дальше сама дойдешь?

Шарлотта кивнула.

– Слушай, если я в этот раз не успел, можно я сразу приглашу тебя на бал, который будет в конце учебного года? Кто же знал, что синий чулок, вечно обнимающийся с книгой, пользуется такой популярностью, – засмеялся Тедди.

– Как бы ты не передумал, времени много, – ответила девушка, не обращая внимания на его издевки.

– Даже если передумаю, как истинный джентльмен не скажу об этом. Стисну зубы и буду танцевать с тобой, тоскливо оглядываясь по сторонам на более привлекательных девушек.

На них бросали любопытные взгляды.

– Тедди, – засмеялась Шарлотта, легонько стукая его кулаком в плечо. – Я могла бы обидеться, но ты все-таки спас меня, поэтому сегодня можешь болтать что тебе угодно.

– Так что, пойдешь?

– Пойду, если бросишь курить.

– Ого, условие, – он присвистнул и посмотрел на Шарлотту очень внимательно. – Поглядим, будет ли оно того стоить.

– Поглядим, – согласилась Шарлотта.

3

– … а потом Стоунвилл вот так запросто подошла к Гастингсу и пригласила на бал, – громко вещала негодующая Мелани Кармайкл. – Жуть! Как может леди опуститься до подобного?

– Ага, если каждая будет так делать, нас ждет еще одна битва при Гастингсе1010
  Битва при Гастингсе (14 октября 1066 года) – решающее сражение при завоевании Англии войсками нормандского герцога Вильгельма. Гастингс – город в графстве Восточный Сассекс.


[Закрыть], – ляпнул с задней парты шутник Тобиас Грэнсом.

Все, кто был в классной комнате, дружно захохотали. Громче всех смеялась Мелани, знаменитая перепадами настроения. И вот уж раскатистый хохот едва ли больше красил леди, чем смелое приглашение на бал, на которое отважилась Изабелла Стоунвилл. Анна прикрывала смеющийся рот рукой, а Шарлотта только улыбнулась.

– Лотти, он согласился? Что он ответил Изабелле? – спросила Анна, отсмеявшись.

– Спроси у Мелани. Я понятия не имею, – пожала плечами Шарлотта.

Она отвернулась к окну и подперла щеку рукой, провожая взглядом кружившийся в воздухе осенний лист.

– Лотти, я думала, мистер Гастингс пригласит тебя, – не унималась Анна, дергая соседку по парте за рукав.

– С чего бы это?

Вошел мсье Лярю – преподаватель французского. Вся болтовня мигом затихла, – мсье не терпел английской речи на занятиях.

– Я иду с кузеном Эдмундом, – небрежно бросила Шарлотта, когда после урока они брели по коридору плечом к плечу.

– Собралась умереть со скуки?

Мимо прошмыгнула Мелани, несущая указку и кипу листов с домашними заданиями всего класса. Все знали, что она влюблена в строгого учителя французского и помогает ему, даже если он не просит.

– Мелли! – окликнула Шарлотта. – Гастингс согласился? Изабелле удалось?

– Конечно, согласился. Несмотря на выходки, он воспитанный человек. Над ней и так смеются все, кто был свидетелями этой сцены. Вообрази, что было бы, откажи он ей прилюдно. Жуть! Так что это поступок, достойный джентльмена самой высокой пробы.

И Мелани унеслась вперед по коридору, бормоча что-то по-французски и выдав пару неуклюжих пируэтов.

– Уж Мелли-то пригласила бы мсье учителя, не будь это таким непристойным поступком, как она считает, – хмыкнула Шарлотта.

– Интересно, преподаватели танцуют?

– Спроси Джона. Хотя если и танцуют, то не со студентами, а друг с другом. А потом миссис Говард отправит всех в изолятор. Ума не приложу, как она допускает танцевальные вечера. Юношам и девушкам придется касаться друг друга. Жуть, как сказала бы Мелани.

Анна фыркнула.

– И вообще, что вы все так носитесь с балом? – продолжила Шарлотта. – Неужели нечего больше обсуждать?

– Наряды, танцы и кавалеры – типичные женские разговоры, – засмеялась Анна. – А знаешь, я рада, что ты идешь не с Теодором.

Шарлотта который раз за день не стала развивать тему. Ее не слишком интересовало, кто какую пару для танцев нашел. Кроме того, недвусмысленные намеки и замечания Анны немного раздражали. Едва ли Теодор Гастингс имел к ней романтический интерес. Ему все равно, кого приглашать на бал, судя по всему. Девушка больше любопытствовала, куда он сбегает по ночам. Вчера утром во время рыцарского подвига вид у него был весьма несвежий.

На вечер назначили репетицию хора, ведь пора было выбрать и начать прорабатывать рождественский репертуар. Под Рождество хор обычно давал небольшой концерт, как объяснили Шарлотте. На него приглашали и попечителей, поэтому нужно было стараться изо всех сил. Одна из девушек недавно покинула хор, и Шарлотту перевели из запасных в основной состав.

Хрупкая Изабелла лучилась счастьем и была явно в голосе. Вечно бледное лицо сегодня украшал едва заметный румянец. Она предложила «Dies Irae» Моцарта1111
  «Dies Irae» («День гнева») – произведение для хора из «Реквиема Ре Минор» В.А. Моцарта.


[Закрыть], чем заслужила удивленный и благодарный взгляд Шарлотты. Шарлотта сама хотела бы это предложить, но не решилась, будучи новичком. Она только вызвалась переписать для всех ноты и текст.

Час спустя программу утвердили. Солировать везде предстояло, несомненно, Изабелле. Шарлотта не отказалась бы от парочки главных партий и знала, что может составить Изабелле конкуренцию, но снова решила не высовываться. Ее заметят. Ее час придет. Как жаль, что нужно отодвинуть кого-то в сторону, чтобы занять желанное место. Изабелла не вызывала отрицательных эмоций, но им ни за что не подружиться, нет.

– Ты нашла пару для бала? – поинтересовалась Изабелла, когда все расходились. До этого она никогда не заговаривала с Шарлоттой первая.

– Нашла, – коротко ответила Шарлотта, про себя подумав, что тема бала становится просто невыносимой.

– А меня пригласил Теодор Гастингс, – с невинным видом сообщила Изабелла, аккуратно складывая ноты в папку.

– Слышала.

Изабелла бросила на Шарлотту быстрый встревоженный взгляд, прикидывая, что именно та слышала. Шарлотта не подала виду, что осведомлена о произошедшем.

– Ноты для меня можешь не писать, – надменно заявила Изабелла. – Неизвестно, аккуратна ли ты. Я привыкла делать это сама.

Она удалилась, исполненная достоинства, – прима студенческого хора и без пяти минут возлюбленная Теодора Гастингса. Шарлотта улыбнулась, потешаясь над высокомерием девушки.

Уснуть в этот вечер оказалось непросто. Анна мирно сопела, положив под подушку очередное тайное послание от Джона, а Шарлотта засиделась далеко за полночь, при свете лампы переписывая ноты и совершенно не желая ложиться. Она размышляла, почему ее не очень интересует то, чем бредит большинство сверстниц, а именно, цитируя Анну, наряды, танцы и кавалеры. И о том, как спится мужскому общежитию в ожидании такого волнующего события. Скорее всего, им попросту все равно. Под конец раздумий Шарлотта пришла к выводу, что было бы неплохо родиться мужчиной. А ночью ей приснился крайне неожиданный сон.

Во сне с ней был Тедди. Они находились в незнакомом месте. Пустынная сельская местность навевала странную, но приятную ностальгию. Гастингс осматривал велосипед.

– Прокатишь меня на багажнике? – неожиданно спросила Шарлотта, содрогнувшись при мысли, что придется обнять его за талию, чтобы не свалиться с велосипеда.

Тедди отрицательно покачал головой.

– Не выйдет. Деталь сломалась, гляди. Не знаешь, где здесь достать такую?

На протянутой ладони молодого человека лежала небольшая металлическая спица с двумя белыми колесиками. Во сне Шарлотта даже не подумала, что деталь принадлежала скорее какому-нибудь игрушечному паровозику, чем велосипеду. В велосипеде такой штуки точно быть не могло.

– Пойдем искать, – пожала плечами девушка. – Здесь наверняка есть мастерская или что-то вроде того.

Они отправились по проселочной дороге куда глаза глядят. Тедди толкал перед собой сломанный велосипед и был непривычно молчалив, а с лица пропало вечно насмешливое выражение. Такой спокойный Тедди ей, пожалуй, даже мог бы понравиться. Вокруг тоже было спокойно. Хотя вдоль дороги стояли аккуратные сельские домики, на улицах не было ни души. Несмотря на отсутствие людей, деревня не выглядела вымершей. Теплое ностальгическое чувство не исчезало.

Велосипед пропал. Молодые люди и не вспоминали о нем, равно как и о цели путешествия. Они просто шли рядом. Пальцы Тедди коснулись ладони Шарлотты. Или это ее пальцы тронули его ладонь. От их секундного переплетения девушку охватила невыразимая нежность, но она поспешно отдернула руку. Это же Теодор Гастингс! Идти с ним за руку? С чего вообще он вдруг стал таким деликатным, если не сказать робким? Вот если бы он всегда был таким… Разум упрямо отвергал его, но рука непроизвольно вновь потянулась к его руке, чтобы уже не отпускать ее.

Они продолжали молчать. Дорога плавно перетекала в каменные лестницы и снова становилась дорогой. Шарлотта боролась с собой. «Нельзя, невозможно! Только не он!». Но как сладко, как волшебно замирало сердце! Девушка чувствовала, что ее сопротивление самой себе ослабевает, тает, исчезает.

Сцена сменилась. Шарлотта стояла в углу, образованном двумя зданиями. Теодор стоял перед ней, недвусмысленно глядя в глаза. Прежний Тедди, пожалуй, нагло вырвал бы поцелуй. Серые глаза Тедди нынешнего смиренно умоляли ответить на его порыв. Он склонился чуть ближе, все так же ожидая от Шарлотты ответного шага. Она больше не могла мысленно отговаривать саму себя. Этот человек стал жизненно необходим ей. Они одновременно сделали это. Тедди еще больше наклонился, а Шарлотта привстала на цыпочки. Их губы встретились в стыдливом и неумелом поцелуе, какого совсем странно было ожидать от такого, как Теодор. Шарлотта была слишком неопытна и юна, чтобы знать, как ощущается настоящий поцелуй. Она почувствовала лишь разочарование и жгучий стыд, ругая себя за то, что уступила так легко. Его губы были чужими и незнакомыми.

Шарлотта резко открыла глаза и взглянула на часы. Пять утра.

– Теодор Гастингс, какого…?

Она осеклась. Леди не пристало ругаться.

Когда днем, между уроками, она столкнулась с Тедди в коридоре второго этажа учебного корпуса, то не ответила на приветствие и смерила его таким холодным взглядом, что молодой человек потерял дар речи.

– И в чем я на этот раз провинился? – весело крикнул он ей вслед, снова обретя способность говорить.

Шарлотта быстрым шагом удалялась прочь, явственно ощущая осторожное прикосновение пальцев Тедди на правой руке.

***

Очередной свободный выходной Анна и Джонатан собрались провести, гуляя по городу. Шарлотта, горестно вздохнув, согласилась выполнять обязанности дуэньи. День выдался пасмурный и промозглый, и девушка заранее скучала.

Около полудня троица вышла за ворота академии. Каково же было удивление Шарлотты, когда вместо наемного экипажа она увидела новенький желто-черный автомобиль, к которому по-хозяйски прислонился Теодор Гастингс, в обычной манере скрестив руки на груди.

– Это еще что? – зашипела Шарлотта, стискивая локоть брата.

– Ооо, это чудо автомобильной мысли! – восторженно простонал Джон. – «Ланчестер твин сайлиндер».

– Я про человека рядом с этой железякой, – уточнила Шарлотта, немилосердно щипая спутника за предплечье.

Кажется, они подошли слишком близко, и Тедди без труда понял, о чем разговор.

– Не сердись, Шарлотта. Джон интересовался моим приобретением, а мне совершенно нечем заняться сегодня. Поэтому мы вступили в преступный сговор. То есть заключили взаимовыгодную сделку.

Джонатан расхаживал вокруг «ланчестера», благоговейно прикасаясь к нему там и тут.

– Мотор с водяным охлаждением, – небрежно бросил Тедди, наблюдая за другом. – Идет мягко. Надежный, как меня заверили.

– О да, я видел такой на выставке в Кристалл Пэлас1212
  Кристалл Пэлас – здание, построенное в лондонском Гайд-парке из чугуна и стекла к Всемирной выставке 1851 года. Выставочный зал площадью свыше 90 000 м², протяженностью 564 м и высотой до 33 м вмещал до 14 000 посетителей. По завершении выставки Дворец был разобран и перенесен на новое место, в лондонское предместье Сиднем-Хилл.


[Закрыть]. Но отец согласится купить автомобиль, только если королевская семья на праздничных выездах сменит экипажи и кареты на «мотор».

– Мистер Аддерли немного старомоден, – добавила молчавшая все это время Анна.

– Давайте не будем терять время. Садитесь, – предложил Тедди и открыл заднюю дверцу, приглашая девушек внутрь.

– Раз у вас есть сопровождающий, может, я не нужна? – с надеждой спросила Шарлотта.

– Что ты, Лотти? Я буду ходить по улицам одна с двумя мужчинами? – ужаснулась Анна.

Шарлотта вздохнула и плюхнулась на сиденье, проигнорировав протянутую Тедди руку. Анна последовала за ней, а Джон занял место рядом с водительским. Тедди захлопнул за подругами дверцу, поднял тент, защищающий пассажиров от капризов погоды, и сел за руль. Автомобиль загудел и мягко тронулся с места.

Тедди вел быстро, но аккуратно. Шарлотта с замиранием сердца следила за пейзажем, несущимся навстречу и исчезающим позади. Анна сначала закрыла глаза, но теперь почти успокоилась и только держала подругу за руку.

– Я перчатки оставила в комнате, – вспомнила Шарлотта.

– Если что, будем надевать мои по очереди, – шепнула Анна. – Мы никогда не ездили на такой быстрой машине, да ведь?

В это время Джон задавал множество вопросов о «ланчестере», и Шарлотта восхитилась тем, как много мужчины знают о таких сложных вещах. Лично она не понимала ни слова. Ее взгляд упал на руки Тедди, надежно сжимающие руль. Он сидел по диагонали от Шарлотты и вполне мог заметить ее интерес. Поэтому девушка снова сосредоточилась на мелькавших по сторонам полях и фермах.

На подъезде к Лондону выяснилось, что у Анны и Джонатана нет никаких планов на прогулку. Шарлотта, которой очень хотелось домой в Кенсингтон, предложила Музей естественной истории. Анна, сморщив носик, отвергла предложение. Видимо, свидание среди гор ископаемых останков не казалось ей достаточно романтичным. Пока Шарлотта не начала перебирать все окрестные музеи, Тедди заявил, что это все скукота и в такую прекрасную погоду нужно дышать свежим воздухом.

В итоге они отправились бродить по Кенсингтонским садам, несмотря на то, что погода была вовсе не прекрасной. Шарлотта и Теодор во время прогулки держались чуть позади, чтобы дать влюбленным возможность разговаривать, о чем им хочется. Сами они молчали и не смотрели друг на друга. Шарлотта была уверена, что стоит открыть рот, она снова нагрубит Тедди, а этого совсем не хотелось. Он, видимо, молчал по той же причине. Только вряд ли молчание его тяготило, в отличие от Шарлотты.

Они остановились у Круглого пруда – покормить уток. Анна полностью отдавала все внимание Джону и беспечно забыла, что обещала одалживать подруге перчатки время от времени. Шарлотта взялась за холодные перила ограды. Руки на сыром ветру мерзли, и у девушки возникло желание спрятать их в противоположные рукава пальто, чтобы получилось некое подобие муфты. Она как раз размышляла, сказано ли что-нибудь об этом в правилах этикета, когда ее сцепленные пальцы накрыла горячая ладонь Тедди. Тоже без перчатки.

– Что ты делаешь?

– Влюбленным точно не скоро станет холодно, а ты замерзла и устала.

Его пожатие стало крепче. На удивление, Шарлотта не ощутила никаких романтических волнующих эмоций, о которых читала в книгах. То же самое было бы, возьми ее за руку Джон. Это ей понравилось. Меньше всего девушке хотелось бы впервые в жизни почувствовать что-нибудь необычное именно с этим человеком.

– Ты потанцуешь со мной на балу? – еще раз спросил Тедди. – Один вальс.

– Зачем тебе это? – Шарлотта убрала руки, и пальцам стало холоднее, чем было. – Я отдавлю тебе обе ноги.

– Да ну? – засмеялся Тедди. – Я отличный танцор. Поведу так, что ты не наступишь мне на ноги ни разу.

– Ты отличный хвастун, – передразнила Шарлотта. – Один вальс, только один. И лишь после того, как я потанцую со своей парой и Джоном.

– С кем ты идешь? Я спросил Джона, он не в курсе. У тебя точно есть пара, или ты это придумала?

– Теодор Гастингс, я сейчас возьму обещание назад!

«Ну вот, – подумала Шарлотта. – Препираемся и поддеваем друг друга, как обычно».

Но на этом беседа сошла на нет. Он что-то спросил про учебу, и молчание вернулось. Тедди глядел на воду и думал о Блэкки и о том, почему его интересуют сразу две девушки. И ни одна не подходит ему по статусу, как решил бы отец.

Вечером они перекусили в любимом кафе Анны, и Джонатан упросил друга пустить его за руль. Анна уселась рядом. Шарлотте же не осталось ничего иного, как разделить заднее сиденье с Тедди, который сидел почти посередине и даже не думал подвинуться. Наверняка все это сопровождалось наглой ухмылочкой, но Шарлотта не стала смотреть на его лицо.

До дома было совсем недалеко, поэтому они решили дать небольшой крюк и возвращаться не по Хай-стрит, а по улице Кромвеля, чтобы Джонатан хоть немного удовлетворил водительскую страсть.

Наползающие сумерки, легкая тряска и холод усыпили Шарлотту, и проснулась она, только когда Джонатан немного неловко и резко остановил «ланчестер» возле дома Аддерли. К ужасу девушка осознала, что ее голова покоится на плече Тедди.

– Прости, – пробормотала она, пытаясь вернуть самообладание, видимо еще погруженное в дремоту.

– Для меня честь, мисс Аддерли, послужить вашей подушкой, – ответил Тедди, довольно улыбаясь.

Парочка на переднем сиденье захихикала.

Джон пригласил друга на ужин, но тот привычно отказался. Теодор поехал в лондонский особняк Хантингдонов. Он очень надеялся, что дома не окажется мачехи, за каким-нибудь делом прикатившей в город.

Роскошный Мейфэйр звучал респектабельной тишиной и навевал мысли об одиночестве. Тедди казалось, что за каждой массивной дверью очередного старинного красно-коричневого особняка с белыми рамами окон происходит ровно то же самое, что и в его семье.

Подойдя к крыльцу Хантингдон-Холла, Тедди остановился и оглядел темные окна второго и третьего этажей, опершись рукой на старый фонарный столб. На столбе сохранился металлический конус для тушения факелов. Когда-то им пользовались слуги, сопровождавшие прежних графов Хантингдонов с ночных балов.

Открывший дверь дворецкий сообщил, что отец дома один и вот уже часа три работает, не покидая кабинета.

– Эти ужасные бумажки, сэр! – провозгласил пожилой мужчина. – И не выходит к ужину. Мы так старались, а теперь все превосходные блюда стынут! А вы тоже хороши – не сообщили о приезде и вот итог: ваша комната не готова!

Тедди улыбнулся. На душе стало тепло. Дворецкий знал его еще младенцем и позволял себе беззлобно отчитывать молодого господина. А Хантингдон-Холл был для него целым миром, и он переживал как трагедию каждое мелкое несоответствие заведенному порядку.

На звук голосов из кабинета выглянул отец, облаченный в домашний халат.

– А, это ты, – будничным тоном сказал он, небрежно махнув рукой в сторону Тедди.

– Да, это всего лишь я. Ваш сын, который отсутствовал каких-то шесть недель, – горько усмехнулся Теодор.

– Шесть недель – не шесть лет.

– Если бы шесть лет могли что-нибудь изменить, я бы с радостью оставил вас на этот срок, милорд.

– Чего тебе? Денег? – Фрэнсис Гастингс поморщился.

– Сегодня – только ужин и ночлег.

– Делай что угодно. Я собираюсь работать допоздна.

Высокая фигура графа Хантингдона исчезла в дверях кабинета. Тедди стало неуютно в огромном и негостеприимном доме, где он не был нужен.

Вот уже семь лет он безрезультатно пытался понять, что произошло с отцом. Должно быть, он тронулся умом, рыдая от горя на могиле безродной красавицы Катрионы – его первой супруги и матери Теодора. Но только с тех пор граф стал другим человеком. Всего два года прожив вдовцом, он женился во второй раз. Этого Тедди не мог ему простить. У графа есть наследник, так в чем смысл второго брака? Как можно было так быстро предать память покойной жены? Тедди еще помнил их взгляды и улыбки, полные нежности и любви друг к другу. Или он выдумал эти воспоминания? В голове не укладывалась, что холодный и бесчувственный человек, которым стал сэр Фрэнсис, когда-то сбежал из дома с возлюбленной и тайком обвенчался с ней вопреки воле родителей.

Отец теперь не интересовался жизнью Тедди, подменяя родительскую любовь деньгами. Иногда молодой человек ловил на себе его жесткий взгляд, в котором сквозила почти ненависть. В чем причина? В том, что он не умер тоже?

Леди Маргарет, нынешняя графиня Хантингдон, само собой сразу же невзлюбила Тедди. Мачеха словно сошла со страниц классической книги сказок. Но ее неприязнь как раз объяснялась очень легко, особенно когда родились погодки Амелия и Уорнер. Теперь Тедди стоял между младшим братом и графским титулом.

Именно поэтому она настояла на том, чтобы отправить пасынка не в Оксфорд, и не в Кембридж, и даже не в Лондонский университет, а в малоизвестную академию, в которую на общих условиях принимали не только сыновей неблагородных семейств, но даже и девушек. Леди Хантингдон сочла, что недостаток образования будет как нельзя кстати, не учтя того, что академия святого Августина все же давала знания на пристойном уровне, а Тедди обладал природным умом.

Но он делал все, чтобы директриса Говард постоянно жаловалась на него уважаемой попечительнице, а та, в свою очередь, передавала жалобы отцу. Тедди жаждал хотя бы таким образом привлечь к себе его внимание или, может, пытался сделать заслуженной ту неприязнь, которую чувствовал от графа. Пусть отчитывает его, наказывает, пусть только не молчит! Но отец редко снисходил до чтения морали, как будто ему было наплевать не только на сына, но и на репутацию их древнего рода.

О том, что происходило за закрытыми дверями Хантингдон-Холла, не знал никто, кроме Джонатана и Блэкки. Никто бы и не подумал, что тот, кто с виду казался баловнем судьбы и разгильдяем, на самом деле был невероятно одиноким и несчастным.

Проглотив разогретый для него ужин, вкуса которого Тедди не почувствовал, он лег спать, раздумывая, не жениться ли ему на Блэкки, чтобы отца с мачехой удар хватил.