Текст книги "Проснувшееся зло (СИ)"
Автор книги: Анастасия Пенкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Глава 3. Колдовская западня
Пока шаги неизвестного приближались, я пыталась отыскать злополучный выключатель. Прибегать к ведьминому взору отчаянно не хотелось. Оно и не потребовалось.
– Фил, это ты? – послышался хриплый, болезненный голос, слишком хорошо знакомый мне. – Что свет не включаешь? Ты рано, мои запасы виски еще не закончились.
Я застыла на пороге, не в силах сдвинуться с места. Не верилось, что Фил организовал эту западню.
Необходимость в свете отпала, я точно знала, кто в квартире, кроме меня. Всего лишь в нескольких метрах.
Повисла тишина, тяжелое надрывное дыхание и глухие удары собственного сердца. Чувствовала, как оно судорожно бьется. Не уверена, что оно выдержит. К счастью или нет, самообладание вернулось, и я попятилась к двери, дернула ручку, но дверь не поддалась. Магия мне не помогла, направленный на замок поток просто прошел сквозь дверь, его что-то поглотило.
– Защита? – удивилась я, и тут же включился свет.
И чего я так испугалась?
Я не сразу решилась обернуться и взглянуть в глаза Максиму. А нужно ли мне это вообще?
Обернулась. Испугалась все-таки не зря. Колдун был не просто зол, ярость читалась в каждой черточке лица и изгибе тела. Страшнее всего был взгляд – в нем пылал холодный зеленый огонь. Хищный прищур не обещал ничего хорошего. Будто передо мной зверь, готовый вот-вот броситься. Только я не жертва.
– Выпусти меня, – голос подвел, и получилась неуверенная просьба вместо приказа.
Но Максим промолчал и с места не сдвинулся. Только еще больше напряглись мышцы, что было хорошо заметно на голом торсе. Глаз цеплялся за татуировку на груди, которая сейчас ничем не отличалась от обычного рисунка.
Колдун выглядел не лучшим образом. Взлохмаченные, отросшие длиннее обычного волосы, небритость месячной давности. Губы усердно сжаты, а брови сдвинуты к переносице.
«Ты больше не прикоснешься ко мне и не заговоришь!» – вспомнились зло брошенные слова при нашей прошлой встрече.
Правильно, стой на месте и молчи. А я дождусь Фила и уйду.
Забившись в угол у двери, сползая по стене и присаживаясь на пол, закрыла лицо ладонями. Несколько мучительных минут я испытывала на себе этот пристальный, сковывающий мое тело, взгляд колдуна.
Когда же это закончится? Зачем я здесь?!
Только шумное дыхание говорило о его присутствии.
Спортивные штаны, в которые был одет Максим, зашуршали. Он опустился на пол в соседнем углу, все так же продолжая молчать, и я решилась взглянуть на него. На причину моей боли.
Максим прислонился к зеркалу на всю стену, висящему возле него. Мне было хорошо видно широкую и сгорбленную спину и отражение колдуна.
Но еще я видела боль. Она появилась в уставшем взгляде, когда колдун перестал на меня злобно таращиться. Она проявлялась в поникших плечах и медленных, тяжелых вздохах. Я тоже так дышала первое время, после того дня, как нашла «рубиновое сердце».
Колдун так ничего и не сказал. И мне было от этого совсем не легче. Я понимала, что сила моих слов почти нерушима и не знала, может ли он сбросить сдерживающую его магию, и действительно ли его что-то останавливает. Последнее особенно меня беспокоило.
– Нет, я не сошел с ума, – забормотал вдруг Максим, обращаясь к своему отражению. – На этот раз она существует, чувствуешь, да?
У меня мороз прошел по коже. Он говорит не со мной, это очевидно. Но с кем тогда?
– Она в голове, каждый день и каждую минуту, – продолжил колдун бормотать бред. – Перед глазами так и стоит. Везде чертова красная ведьма. Как же болит голова.
Максим уперся ладонями в виски, сдавливая себе голову. Видимо, надеялся, что ему это поможет избавиться от боли.
– Все! Не могу больше, пора это заканчивать! – прокричал вдруг колдун, резко поднявшись.
От неожиданности я вздрогнула и вжалась в стену. Мало ли что он решил заканчивать? Может, меня того… И дело с концом, и голова болеть перестанет.
Но он не подошел ко мне, лишь бросил косой взгляд, даже не обернувшись, и решительно направился вглубь квартиры.
Послышался шум. Стукнули дверцы шкафов, и звякнуло что-то стеклянное. Возможно, колдун был на кухне. Но все быстро стихло.
Не знаю, зачем Фил меня сюда привез, и, честно говоря, не желаю знать цели, что он преследовал. Но видеть Максима таким мне еще не доводилось. Всегда увлеченный своим делом, и искренний энтузиазм его только украшал. Сдержанная веселость и сарказм выдавали в нем серьезного человека, то есть колдуна. Со страстью он занимался как поисками «рубинового сердца», так и меня.
Но мужчина, представший передо мной сегодня… Эту сторону мне не доводилось видеть. Ярость и безумие. А за ними отчаяние. С трудом верилось, что расставание со мной и внезапная смерть отца так надолго вывели из себя этого мужчину, казавшегося таким сильным духом.
Снова раздался шум. Что-то разбилось. Приглушенные ругательства колдуна я не разобрала.
Да что же он там делает?!
Мое любопытство, а если копнуть чуть глубже, то скорее беспокойство, пересилило все остальные доводы разума, и я отправилась туда, откуда раздался шум.
Свет везде выключен. Только из дверного проема, ведущего, судя по всему, на кухню, лился тусклый белый свет. Я застыла на пороге. Горела только подсветка кухонного гарнитура, образуя интимный полумрак.
Я дернулась, когда в стену в метре от меня прилетел стакан для виски. Он вдребезги разбился о мраморную декоративную плитку. Мелкие осколки разлетелись по кухне, а самые крупные осыпались вниз, пополнив кучку уже имеющихся. Да что на него нашло?
Хорошо, что я не разулась, так как вопреки всем рациональным аргументам, я пошла к колдуну, и осколки крошились под подошвами. Не хватало мне еще покалечиться из-за его невменяемости. Пусть это не самое страшное, но было бы неприятно.
Колдун в отличие от меня, был босиком. Стоило ему сдвинуться с места, и в стопу вонзился бы осколок, и не один наверняка. И часть меня радовалась, что он стоял на месте. Надеюсь, только потому, что не хотелось брать на себя роль медсестры, перевязывая порезы. Да, именно поэтому.
– Посмотри на меня, – не терпящим возражения тоном позвала колдуна. Я стояла близко, и когда он обернулся, мне пришлось поднять голову, чтобы заглянуть ему в глаза. В них не было былого огня, и лесная зелень больше не грозила меня поглотить. Я излечилась. Так быстро? Или с Максимом что-то не так?
– Я беру свои слова назад, – уверенно произнесла, не отрывая взгляд, вкладывая силы в каждое слово. – Ты можешь говорить со мной, и приближаться, и даже прикоснуться, если смелости хватит, но я бы не советовала…
Но колдун прервал меня резким движением, приблизился, оставляя ничтожные сантиметры между нами. Так близко, что я чувствовала его дыхание на себе. И от этой близости мне чертовски дурно. Грудь сдавило, и воздух застрял где-то по пути к легким.
Колдун плавно двигал в стороны головой, наклоняя то в одну, то в другую. Движения выглядели неестественно.
– Красная ведьма, вкусна и страшна, отведать бы тебя, да не позволено, – хриплые протяжные и чужие ноты в голосе колдуна сначала испугали. И тошнотворный запах вокруг стал моему, от чего-то в этот раз не такому тонкому обонянию, заметен.
Максим застыл, кончиком носа едва ли не касаясь моего. На лице дерганная ухмылка то появлялась, то исчезала.
Как, как такое возможно? Ведь его защита… В это же мгновение колдун резко оттолкнул меня, и я бы точно упала, если бы не стол позади меня.
В голове быстро выстроилась вся картина. Когда Максим вернул меня к жизни, то исчерпал все свои резервы сил, в том числе и заключенные в защитной татуировке. Опустел, став практически простым смертным, а значит, и уязвимым для любого рода бесов, и уж тем более демонов. Кто-то воспользовался этим и подсадил колдуну паразита. В том, что он сам этого никогда бы не сделал, я отчего-то уверена.
Отбросив сомнения, я обратилась к ведьминому взору. Щупальца демона облепили крепкое тело колдуна ядовитым плющом. Существо похоже на бесформенный черный студень. Не видно ни глаз, ни каких-либо намеков на лицо. Зато тонкие щупальца активно двигались и сейчас проникли в голову колдуна.
Демон не такого уровня, какого я сняла с Молотова, но сидит крепко. Почему я не почувствовала его сразу, как приблизилась к дому? Не ясно и странно это.
Выбора у меня нет. Оставить душу колдуна на растерзание демона я не могла. Но колдун, бросив на меня безумный взгляд, выбежал прочь из кухни, не обращая внимания на осколки, которые вонзались в плоть. Липкие красные следы остались на белом кафеле.
– Стой! – закричала я, но колдун уже скрылся из поля зрения.
Артефакты колдуна при нем, и неизвестно, что взбредет демону в голову сотворить, лишь бы остаться при своем носителе.
Ступая по кровавому следу, вышла снова в коридор. Колдун водил руками у двери, видимо, намереваясь снять защиту.
– Стой, – уже уверенная в результате приказала я. Тот на мгновение замер, но снова продолжил свое дело.
К рукам быстро прилила концентрированная сила, и резким движением я развернула Максима лицом к себе. Крепко обхватив ладонями голову колдуна, собралась освободить его от паразита. Но мне требовалось несколько секунд, чтобы собраться с духом. Мне страшно вновь поцеловать его.
Растерялись оба – и колдун, и демон. Губы Максима чуть прохладные. Я медленно целовала, скользя по губам языком, стараясь не думать, как ноги готовы подкоситься, как внутри все переворачивается. Поцеловала глубже, вбирая в себя паразита из потустороннего мира. Умудренная опытом, крепко держала колдуна, не позволяя сопротивляться. Но тот, кажется, уже не против. Только визг демона доносился до моих ушей, а Максим отвечал на мой поцелуй, и сердце бешено стучало, готовое сорваться в любую секунду.
И вот через мгновения, показавшиеся целой вечностью, предсмертный визг демона стих. Черная субстанция, неприятно щекоча нутро, прошла сквозь меня. И все. От него не осталось и кусочка.
Я понимала, что поцелуй уже продолжался не из-за необходимости, но Максим не останавливался. Вот уже руки стали увереннее и ухватили меня за шею и талию, прижимая к себе все увереннее. Это настоящая пытка. Сладкая, дурманящая голову пытка.
Но я сильнее этого и оттолкнула колдуна. Только оказавшись на безопасном расстоянии, в состоянии нормально дышать.
Взгляд Максима все еще такой же пустой, но уже больше похож на прежний. Вот только он вдруг закатил глаза и медленно осел на пол, прямо на осколки. Недолго думая, я снова бросилась к нему, чтобы предотвратить это. Стекло под ногами захрустело. Один из стаканов, видимо, был не пуст, впиваясь в подошву, влажные осколки скользили по полу, но я успела подхватить обмякшее тело колдуна.
– Василиса… – прошептал он, едва шевеля губами, перед тем как уйти в забытье.
А я в состоянии, близком к панике. Что мне с ним теперь делать? Что было с Молотовым после того, как я избавила его от демона – понятия не имею. А если нужно совершить какую-то обязательную процедуру, о которой я не знаю, и без которой колдун умрет? Одно знаю точно – что бы между нами ни случилось в прошлом, смерти я ему не желала.
К счастью, чтобы дотащить колдуна до спальни, сил мне хватило. Я уложила его на кровать. В себя он не спешил приходить.
А ведьмин взор показывал странные вещи. Рисунок защиты снова наполнился потоком, совсем немного, но я его четко видела. А вот душа колдуна изменилась, и меня это беспокоило. Она стала чуть меньше, такое чувство, будто демон выгрыз кусок. Мысленно потянулась к ней, и она охотно приняла от меня магию. Жадно впитывая и заглатывая, заполняя образовавшуюся пустоту, забирая большую часть силы, находящейся во мне сейчас.
Едва держась на ногах, я легла рядом с колдуном. Длительная поездка, все эти манипуляции с потоком и демоном вытянули из меня все силы, как физические, так и магические, и я мгновенно провалилась в глубокий целительный сон.
Глава 4. Предстать перед врагом, предстать перед собой
Теплая ладонь поглаживала мое бедро, медленно и увлеченно. Собственно, от этих действий колдуна я и проснулась. Прижимая мою спину к своей груди, он мирно посапывал мне в ухо. Да, а чего я ожидала, когда разрешила ему говорить со мной и прикасаться и когда заснула на одной кровати?
– Убери руки, – проворчала я, не церемонясь в попытке разбудить. Тяжелую руку пришлось отцеплять от себя.
– Что? В чем дело? – сонно проворчал колдун, убирая свои безвольные конечности с меня и отстраняясь.
Не видя смысла что-либо пояснять, я встала с кровати, намереваясь пойти к выходу.
– Василиса, стой, не уходи, давай поговорим, – затараторил мне вслед Максим, тоже вставая с кровати.
– О чем нам говорить? – бросила я, даже не оборачиваясь, когда он нагнал меня у входной двери, где я оставила сумку с вещами. Достала зубную щетку и интуитивно проследовала к ванной и туалету.
Колдун пошел за мной. К счастью, не идти за мной в туалет у него ума хватило, но в ванну он все-таки заперся.
– Где чистые полотенца? – не слушая, что он там несет о наших отношениях, перебила я. Раз уж он здесь, то приведу себя в порядок.
Полотенце я получила. Но он стоял на пороге и мешал мне пройти к выходу.
– Василиса, давай поговорим, – завел ту же песню Максим.
– Да говори уже, я же больше не запрещаю! – не выдержала и сорвалась. В конце концов, я же не сказала «нет», пусть говорит.
– Я не обманывал тебя и отцу не выдавал твой секрет. Он сам откуда-то знал. Хотя я вполне понимаю, откуда, – ухмыльнулся на последних словах Максим.
– Что ты имеешь в виду? – насторожилась я.
С учетом последних новостей от Серафимы Павловны, это наводило на определенные мысли, которые мне совсем не нравятся.
– Максим, поясни, – требовательно прошу я, для убедительности глядя в глаза колдуну. Не самая хорошая идея. Он заметил мою заинтересованность, и довольно улыбнулся.
– У Лидии и моего отца когда-то были отношения, очень близкие отношения, – озвучил колдун, подтвердив мою догадку. – И я не удивлюсь, если окажется, что Лидия сама ему рассказала. Но, впрочем, ты можешь у нее спросить.
Могу, конечно, могу. Вот только почему она мне не говорила об этом сама? И беспокоилась о том, чтобы никто ничего не заподозрил. Как-то странно все это. Но я непременно выясню.
– Перед тем как мы нашли «рубиновое сердце», я много думал обо всем этом. Уверен, что отец с самого начала знал о том, кто ты. Именно поэтому потребовал от Лидии взамен древнее и сложное заклятие защиты для меня. Но это, думаю, не все. Я запрашивал информацию из архивов, но к тому времени не успел ничего обнаружить.
– А что ты искал?
– Заклятие работает не совсем так, как я предполагал, хотел спросить у отца, но не успел…
Скорбь на лице колдуна вызвала во мне прилив жалости. И забывшись, я прикоснулась к его плечу, пытаясь поддержать. Смерть родителей – это ужасно и тяжело, такого и врагу не пожелаешь…
– Соболезную, Максим, – искренне произнесла я.
Он потянулся к моей ладони, подхватил ее и прижался шершавой щекой.
– Василиса, мне так тебя не хватало, в голове туман стоял такой… но я не мог не думать о тебе, – зашептал колдун, потираясь о мою руку.
Нет, это уже слишком. И слова, и его движения. А самое страшное, что я знаю. Я все видела, после того как избавила Максима от демона. В его душе все еще жила любовь ко мне.
– Давай без лишних телодвижений, – фыркнула и брезгливо вырвала ладонь. – И без лишних слов.
– Ясно, – недовольно сжав губы, согласился Максим, явно сделав свои выводы насчет моих слов.
Надеюсь, он все понял.
Но колдун продолжал загораживать проход, и я была уже не уверена в этом.
– Не заставляй меня применять силу, – предупредила на всякий случай.
– Мне казалось, что ты злишься только из-за того, что считала, будто я тебя обманул, я уже объяснил – это было не тем, о чем ты подумала. Что еще не так, Василиса?
Таким колдуна я видеть привыкла. Уверенный и мягкий, но требовательный. Голос спокойный и твердый.
Он так убедительно говорил, что я невольно начала сомневаться в собственных мыслях. Попыталась вспомнить дословно то, что слышала.
– Я говорил отцу лишь то, что, как я полагал, он хочет слышать. И это не имело ничего общего с реальными желаниями и мыслями, понимаешь?
Да, он умело опроверг слова, что так болезненно ранили меня. Но это ничуть меня не радовало. Получается, все это время я страдала зря? Нет, конечно, нет. Союз высшей ведьмы и колдуна обречен изначально. И теперь у меня есть живой пример. Частично живой. Из парадоксального союза осталась только Лидия.
– У нас бы все равно ничего не вышло, Максим, – уверенно, стараясь сохранять спокойствие, ответила колдуну. Верить бы еще самой в сказанное. – Все случилось так, как должно было быть. Я прошла испытание, пусть и нетрадиционно… Хотя я сама не особо-то вписываюсь в реалии нынешнего мира. Забудь обо всем. Как я забыла…
– Зачем ты приехала? – резко сменил тему колдун. Видимо, мои слова ему не понравились. Сцепил руки на груди и уставился на меня внимательным тяжелым взглядом.
– Не по своей воле вообще-то, меня твой братец привез, а зачем – ты у него сам спроси! – снова сорвалась на последних словах. Да сколько можно это колдовское безобразие терпеть?
Я попыталась отпихнуть Максима в сторону, но он как скала врос в пол, хотя я все-таки немного сильнее, если постараться. Снова оттолкнула препятствие в виде колдуна, и ухватить за руку он меня не успел.
– Давай, снимай свою защиту, – проворчала я, направляясь в сторону коридора, прихватила обувь из спальни и, сграбастав сумку, выжидающе посмотрела на колдуна. Тот еле скрывал ухмылку. Но от меня такое не ускользнет.
– Чего ты ухмыляешься? Я дважды повторять не намерена, – как можно жестче попыталась надавить на колдуна.
– А защита не моя. Ее Фил поставил. Вчера у меня все равно бы ничего не вышло. Это не я пытался сбежать от тебя. Я всеми силами сопротивлялся.
– Твою же мать, – выругалась я и присела на пуфик. Да, жаль я его раньше не приметила – столько времени на полу просидела. – Звони брату, я тут оставаться не собираюсь.
К моему удивлению, колдун послушно достал телефон из кармана домашних брюк и стал звонить. Но Абонент – не абонент, сообщил женский голос.
– Мы, конечно, сможем снять ее, приложив усилия совместно, я примерно догадываюсь какую защиту поставил Фил, он в этих делах не любит мудрить. Но, думаю, лучше его дождаться, не стоит оно того, чтобы тратить силы, – сохраняя притворную невозмутимость, снова стал убеждать в своей правоте колдун.
Не дожидаясь моего ответа, он отправился в сторону кухни.
Делать нечего, а сидеть в коридоре глупо. К тому же, я так и не знала, как умер Старцев-старший. Зачем бы на самом деле Фил ни привез меня сюда, убийца так и не найден. А Максим в этом деле один из главных свидетелей, как я поняла.
Какое мне до всего этого дело? Хотелось бы знать, случайно ли убийство, во что, собственно, почти не верится, или часть чьего-то заговора?
В последнее верится куда больше. И даже есть подозреваемые. Молотов в первую очередь. Вот только Фил упоминал о причастности черной ведьмы. А это вообще нехорошо. Неужели среди своих есть предатели? Или, наоборот, восставшие против власти колдунов, пошедшие в обход старейшин, что тоже не сулит ничего хорошего. А если и старейшины причастны к этому? Но Лидия точно не в курсе. Заговор среди верхушки своих – еще хуже.
От всех этих параноидальных мыслей голова пошла кругом. Но до меня донесся запах кофе, и я ускорила шаг.
Максим уже успел убрать осколки, следы собственной крови и позаботился о ранах, а теперь разливал по кружкам горячий напиток. Отказываться с утра от кофе наверняка плохая примета. Даже если оно врагом приготовлено.
– Фил говорил, что к убийству имеет отношение черная ведьма, – начала я разговор в деловом тоне.
Снова приходится объединяться с колдуном.
– Да, я видел ее, перед тем как все началось, девушку вывела охрана, она пыталась через нее прорваться. Наверное, хотела полюбоваться своей работой, – зло проговорил Максим.
– Фил сказал, что точно знает, кто она, почему ее еще не нашли?
– Не знаю, последние два месяца, и даже больше, я был не в себе, помимо того, что в голове сидел демон, так я еще и пил без остановки…Но это тоже с его подачи. Вообще половины не помню из происходящего. И чем там занимался Фил, пока я гнил здесь, понятия не имею, – виновато пояснил колдун.
– Ясно, значит, пока не приедет Фил, в расследовании мы не продвинемся, – подытожила я.
– Почему же, – воодушевился Максим. – Я хорошо ее запомнил и даже нарисовал, пока демон не влез окончательно в мою голову…
– В душу, – поправила я.
– Что?
– Демоны влезают в душу, и лишь для прямого воздействия в определенный момент в голову. Именно поэтому ты не знал, что одержим. Он влиял на твою волю, выдавая свои желания за твои, действовал через душу, как это бы делала я. А твоя защита была пуста, вот и не сработала, – уверенно стала разъяснять тонкости, о которых, видимо, колдун не знал. Но оно и неудивительно. А пока я была в доме у Лидии, не все время прозябала в меланхолии.
– Вот значит, как, это многое объясняет, – задумчиво потирая заросший подбородок, проговорил колдун.
– Ты сказал, что у тебя есть портрет этой ведьмы, может, покажешь?
Конечно, я была мало с кем знакома из высших ведьм. Но кое-кого встречала в доме Лидии. И даже помнила, в каких регионах жили эти ведьмы. Лидия как старейшина, представляющая черных ведьм, проводила шабаши, посвященные их потоку у себя в доме. В любом случае это лучше, чем сидеть ничего не делая, еще и в компании колдуна.
Квартира оказалась намного больше, чем я предполагала. К тому же имелся и второй этаж, где у колдуна оказалась художественная мастерская.
Я с удовольствием вошла в просторное помещение, полы и стены измазаны масляной краской, как и должно быть в любой мастерской художника. Стойкий запах красок и растворителей приятно защекотал нос. Довольно много работ крупного формата, но все они закрыты брезентом.
Максим подвел меня к мольберту. Там все еще висел угольный эскиз, только глаза выполнены в цвете пастелью. Очень хороший и детально проработанный портрет. Эту молодую ведьму, с темно-изумрудными, почти черными, глазами я видела. В изменившемся облике один раз. И не в доме Лидии, а в «Марриоте», когда искала Молотова. Она тогда явно куда-то торопилась. Может, как раз к нему? Не может же это быть простым совпадением?
Я видела ее душу. Пусть мельком, но тогда она не показалась мне способной строить заговоры, так что явно действовала не одна.
– Максим, а Молотов был на празднике?
– Был.
– Есть у меня одно подозрение.
Я рассказала о короткой встрече с подозреваемой Максиму и о своих догадках касательно ее связи с Владиславом Молотовым.
– Да, это вполне может быть правдой, нужно, конечно, все проверить, но перед тем как девушка метнулась к охране, мое внимание сначала привлек Молотов, он стоял неподалеку. А потом, – Максим тяжело выдохнул, вспоминая горький момент утраты, – потом мне было не до него.
