Текст книги "Проснувшееся зло (СИ)"

Автор книги: Анастасия Пенкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 27. Что дороже сердца?

Кривая улыбка Стефании заставила действовать.

Резко подскочила. Не боясь встретить на своем пути колдунов, направилась к крыльцу. Артефакт в сумочке немного утешал. Пригодится на случай, если окажется мало собственных сил. Хотя прикасаться к нему лишний раз желания особо не было.

Я споткнулась на ступеньках, а потом о ковровую дорожку, когда оказалась внутри темного коридора. Свет шел от тусклых бра на стенах, но слишком слабый. Мне все же удалось рассмотрела открытую дверь по той стороне, где должен быть подвал.

Стоило мне приблизится, как из темного проема появился первый колдун. Крепкий здоровяк с каменным лицом и пустым взглядом. Его демон был довольно сильным. Вряд ли мне удастся избавить от него не касаясь, как я проделала это с Николой.

Но при взгляде на этого колдуна, от мыслей, что придется прикоснуться к его губам, и пусть только с одной целью, – избавить от демона, – передергивало от отвращения.

Появилась навязчивая мысль, просто вырвать ему сердце. Но я отмела ее. С каких пор я стала такой кровожадной?

Отшвырнула колдуна в стену. Несколько лампочек в светильниках перегорели. Картина с унылым пейзажем на серой стене упала на пол, и рамка разлетелась в стороны разломавшись на части.

Я скорее нырнула вниз на лестницу, откуда только что появился колдун, пока на шум не подоспели остальные.

Может повезет, как в фильмах – убью главного злодея, и остальные приспешники чертова культа отстанут?

Я дернула ручку уже чуть не задыхаясь от удушливого запах бесовщины. Запаха потустороннего мира. Неужели кроме меня это никто не чувствует?

Наверное, я прибежала довольно быстро. Максим все так же весел на цепях. Стефания повернулась лицом ко входу, вставая к с боку от моего колдуна.

Смотреть не ее демона занимающего большую часть пространства подвала было неприятно. Покрытый черной слизью, с сотнями, тянущимися ко всему вокруг, щупальцами.

И этот «осьминог» из потустороннего мира смотрел на меня. Хотя глаза удалось найти с трудом. Такие же черные, как и он сам.

Демон оплетал голову ведьмачки, его конечности проникали в уши.

– Здравствуй, Василиса.

Чувствовалась в голосе Стефании неприятная вибрация, будто не человеческая. Эта неприязнь примешивалась к отвращению, вызываемому демоном.

Я представила сколько этот демонюка поглощает душ. Вспомнила о работе Николы, поставлять людей в особняк. И злость сконцентрировалась в душе неприятным колючим комком.

Этой женщине я точно вырву сердце.

Я сделала неуверенный шаг. Все-таки этот враг уж очень опасен. Но ведьмачка не предприняла каких-либо попыток остановить.

И это пугало. Потому я сама остановилась. Бросила обеспокоенный взгляд на Максимильяна.

– Зря ты пришла.

Голос его был измученный. Совсем не такой как пару минут назад, когда он заверял Стефанию, что я ничего для него не значу.

– Так получилось.

Рассказывать подробности было некогда. И я только пожала плечами.

– Отпусти его, – потребовала я, вернув взгляд к ведьмачке.

– Он мне нужен. Он живой артефакт.

Она играла со мной. Я чувствовала, как она ждет чего-то. Каких-то моих действий или еще кого-то.

– Она хочет использовать меня вместо рубинового сердца, – пояснил Максим. – Но этого не будет.

Я непонимающе смотрела на Старцева. На его похолодевший взгляд.

– Слышишь меня? – Максим медленно повернул голову к Стефании. – Ты можешь, что угодно делать с этой ведьмой. Мне плевать.

Глава 27. Кто на роль главного злодея?

С каждым словом в сердце будто вонзали по игле. Ни душа, ни разум не желали верить его словам. Да и ведьмин взор показывал, что чувствует ко мне колдун.

– Она думает, что любовь что-то меняет, – хмыкнул Максим. Он все еще разговаривал со Стефанией. – Но ничто никогда не изменится. Высшие ведьмы лишь необходимый ресурс. Не веришь?

Максим криво улыбнулся. Совсем как Стефания. Не видь я его душу, свободную от демонов засомневалась бы в его здравости рассудка и заподозрила бы одержимость. Так не укладывались его слова со всем, что он делал и говорил раньше.

– Не верю, – услышала я свой шепот. – Зачем ты все это говоришь? Из-за нее? Не верю!

Последние слова я прокричала срывающимся на писк голосом.

Но я все же красная ведьма, и я вижу все, самые тайные желания. Меня не обмануть.

– Вспомни Лидию и моего отца, – продолжил Максим. – Чем они отличаются от нас? Ничем. И у них ничего не вышло.

Но я уже не слушала, потянулась к душе колдуна. Но стоило приблизится к карминовому ареолу, как меня чуть назад не отшвырнуло. Ошейник сдерживал силы колдуна, не выпуская их наружу, но и не внутрь возможность проникнуть не давал.

Я ничего не могла сделать. Душа колдуна мне недоступна.

На этот раз я уже закаленная. Какими бы не были болезненными его слова, так просто я не собиралась верить.

План Стефании был понятен. Она не смогла добыть рубиновое сердце, но ей подвернулся Максим. Но что, если я отдам ей артефакт?

Макимильян смотрел на меня, чувствовала, как горящие зеленью глаза прожигают. А потом он будто прочитал мои мысли и мой очередной глупый план спрятанный в них.

– Не смей Василиса. Слышишь? Не смей.

– Меняю колдуна на рубиновое сердце, – ледяным тоном произнесла я.

– Вот как?

Стефания хмыкнула. Но вряд ли ее можно было считать удивленной.

– Отпусти Максимильяна, я отдам тебе сердце.

– Ничего ей не отдавай. Это не поможет! – кричал Максим. Дернулся, пытаясь вырваться из стальных оков, но это было бесполезно. – Она тебя не отпустит!

Едва ли меня волновали предсказанные Максимом последствия. На себя мне было плевать. Если есть возможность освободить Максима… А я потом найду способ вырваться. Убью, в конце концов Стефанию. Пусть только выпустит Максима. Я не знаю, как открываются эти чертовы ошейники.

Стефания вперила в меня пустой взгляд. Демон обвивающий ее тело заелозил под моим ответным. Ведьмачка чуть дернула головой и заговорила:

– Значит оно у тебя. Хорошо, я отпущу его. Покажи артефакт.

– Нет у нее артефакта, – влез Максим. Я прекрасно поняла его многозначительный взгляд. – Разве можно верить высшим ведьмам?

Было чуточку неприятно, но кому верить не стоит так это колдунам. Какой бы он не играл спектакль перед ведьмачкой, осадок у меня точно останется.

– Я что-то не поняла, Максимильян Северьянович, предлагаешь тебя тут оставить?

Он на секунду задумался. Еще бы, перспектива так себе. Но разве не этого он добивался, откровенно причиняя мне боль словами.

– Да, я хочу, чтобы ты оставила меня в покое, – по сбившемуся дыханию я поняла, что слова даются ему тяжело. А паузы между ними похожи на пытку и для меня. – Мне есть, о чем поговорить…

Он поднял взгляд на ведьмачку.

– Мне есть, что обсудить с сестрой. Не так ли, Стефания?

– Чего? – не поняла я. Она же родственница Молотова? Ну или мы так думали. А Влада надули еще больше, чем казалось.

Стефания повернулась к «брату» и острые ногти провели по скуле колдуна, совсем не нежно. Еще чуть-чуть и она пустит кровь. Но при этом ухмылка ведьмачки выдавала ее довольство словами колдуна.

– Я надеялась, что ты догадаешься чуть раньше.

– Догадался, еще когда ты первый раз упомянула сходство с отцом.

Максим всматривался в глаза ведьмачки будто надеялся найти там что-то… Только он знает что.

А я пребывала в шоке от известия. И абсолютно не понимала, что меняет сомнительное родство ведьмачки с колдуном. Почему он хочет остаться? Стефания убила их отца. Хочет погубить человечество призвав самое чистое зло. Не о чем с ней говорить.

– Отдадим ей артефакт и уйдем, Максим? – позвала я, и он переключил свое внимание на меня.

Стефания рассмеялась. Тихо, низко. Неестественно и страшно.

– Вряд ли он пойдет с тобой куда-то. Оглянись, девочка. И смотри внимательней!

И я послушалась. Оглядела стены и потолок, но ничего интересного не заметила. Но только сейчас обратила внимание на пол. Нарисованная мелом пятиконечная звезда, вписанная в круг, заполненный неизвестными мне символами, почти сливалась с серым, цементным полом.

Рисунок выглядел жутко. Ведьмачки обычно поклоняются матери-богине, а у нее нет таких символов. Из звезд, только двенадцатиконечная. А эта выглядела очень кинематографично. Не думала, что у этих мифов про пентаграмму дьявола есть реальная подоплека. Хотя, что это я удивляюсь? Она всегда есть.

Максим был в самом центре рисунка. И мне это совсем не нравилось.

– Что ты задумала?

Голос сорвался, и я выглядела жалко. Хотелось отступить назад и просто убежать отсюда как советовал Максим. Но он же и держал меня на месте.

– Василиса…! – выкрикнул колдун, смотря куда-то мне за спину.

Но я все равно отступила назад и наткнулась на стену. Вот только преграда оказалась совсем не бетонной.

Не успела сообразить, как огромный колдун, на которого я наткнулась, схватили за руки. Еще быстрее на запястьях сомкнулись наручники. Теперь я понимаю почему колдуны правят миром со своими «игрушками». Высшие ведьмы слишком нерасторопны и не замечают вовремя опасности. Или это только я такая?

Попыталась вырваться, но колдун был сильнее.

– Что это?

Максим выругался себе под нос высказавшись о моей глупости, и опустил голову вниз возвращая внимание к пентаграмме под ним. Видимо, он тоже не обращал внимание на пол и сейчас рассматривал рисунок изучая.

– Ты думал я собираюсь пустить его в себя? – насмехаясь над Старцевым спросила Стефания. И злобно рассмеялась. – Нет. Мое тело не выдержит. Зато твое идеально подходит. Как и Игоря когда-то. А в комплекте с ней… Теперь все получится.

Ведьмачка перевела пустой желтый взгляд на меня.

– С ней все будет иначе. Он подчинится тебе и даст мне силу в благодарность.

– Идиотка! – выкрикнула я. – Ему плевать на тебя.

Злой взгляд Стефании метнулся ко мне.

– В твоих силах это изменить.

– Я не буду тебе помогать. Ты сумасшедшая. Этот демон сожрал твои мозги.

Конечно, не в буквальном смысле, но вряд ли это было только ее желание. Изначально – да. Но потом…

Это в сказках главный герой несмотря на все свои ошибки побеждает. За счет удачи, друзей – неважно. Достаточно одного благородного намерения победить зло. Но в реальной жизни ошибки могут стоить жизни. И почувствовав, как кожу на руках жжет раскаленный металл наручников, впитывающий мою силу, до меня наконец-то дошло, что я действительно могу умереть. И не одна. Да и на героя я не тяну. Скорее могу побороться за роль главного злодея. А те всегда получают по заслугам. Вот и я получу за свою глупость. А проснувшееся по моей вине зло погубит человечество.

Глава 28. Что есть зло?

Чувство беспомощности только злило еще сильнее. Я пыталась вырываться. Но помимо наручников меня держал колдун-здоровяк, прижав к каменной груди. А огромные ручищи сжали плечи чуть ли не до хруста.

Хотелось зарычать, что, впрочем, я и сделала.

– Я сумасшедшая? – повторила мои слова Стефания, наигранно возмущаясь. А потом резко сменила тон приблизившись ко мне. – Что ты знаешь о таких как ты? Наверное, думаешь, что я сущее зло? Жалеешь души людей, но лицемерно забываешь о том какая сама. Ты знаешь почему красных ведьм не осталось?

– Знаю, – заявила я уверенно. – Но это была вынужденная мера. Чтобы не дать колдунам мощь карминового потока.

Я покосилась на Максима. Его взгляд был прикован ко мне.

Стефания сделала еще шаг, неприятно шаркая тростью о пол.

– Неправильный ответ, – произнесла она приближаясь.

Рассматривать ее лицо вблизи, видеть тьму потустороннего мира, сквозь желтый взгляд, было неприятно. Но я была беспомощна в руках колдуна, не меньше, чем Максим подвешенный на дыбе, и отстраниться не могла.

Вдруг тощая ладонь легла мне на грудь, где билось сердце слишком быстро, на пределе своих возможностей.

– В тебе дремлет зло, – с придыханием произнесла она, заглядывая мне в глаза. – Которое может проснуться в любой момент.

– О чем ты?

Грудь сдавило тисками, как и голову. Ни дышать, ни думать, не хотелось. Верить в ее слова тоже.

Хотелось кричать, лишь бы больше не услышать ни единого ее слова. Но застрявший ком паники в горле не позволил.

– Не слушая ее, Василиса! – подал голос Максим.

Я бы и с радостью, но мне нечем было заткнуть уши. Да и говорила Стефания то, что я раньше ни от кого не слышала. Даже намека.

– Красные ведьмы, повелительницы душ или пожирательницы…

От одного слово «пожирательницы» чуть не выворачивало. Сразу вспомнился кошмарный сон, что мучил меня все лето. И прекратился лишь тогда, когда в мою жизнь вернулся Максим.

Да, я уже попробовала на вкус несколько душ. И мне не нравилось это наваждение, это безумное желание насладиться чужой энергией. Возможность унять боль собственной души и забыться ненадолго.

Потому, что это неправильно. Так не должно быть.

– Пожирательницы, как ты.

Слова Стефании прозвучали как приговор. Как выстрел в висок пронзили голову заставляя мысли взорваться, разлететься на миллионы бессвязных кусочков.

Значит, даже белая ведьма, Серафима Петровна, открыла мне только часть правды.

Я бросила тяжелый взгляд на Максима. Интересно, он тоже все знал?

Думать, что и колдун меня обманывал, совсем не хотелось. Внутри сразу поднималось то самое пугающее наваждение, требующее немедленно заглотить чью-нибудь душу.

Но Максим выглядел рассеянным. Ошарашенным, как и я.

– Я не буду такой, – подавив все нехорошие внутренние позывы заявила я, возвращая свое внимание к ведьмачке.

– Ты уже такая.

Я попыталась вырваться. Так не хотелось продолжать этот диалог. Но попытка, как и предыдущие, была бесполезной.

– Ты не можешь этого знать!

– Еще как могу. Я все знаю о тебе, – она махнула рукой на Максима, – и о нем. Я знаю, как ты прошла испытание. Именно из-за таких слабачек, что не могут пожертвовать любовью появляются такие как ты…

– Не слушай ее, Василиса! – перебил злорадную речь «сестры» Максим. – Все не так. Твои силы сейчас заблокированы, но, если артефакт достаточно близко к тебе, ты можешь его использовать!

Стефанию перекосило. А я, сглотнув поступающие слезы, постаралась взять себя в руки. Не время раскисать. О том, что со мной не так, подумаю позже. А сейчас нужно выбираться отсюда.

Стефания отшатнулась от меня, когда я попыталась призвать поток из рубинового сердца. Тот не спешил слушаться. Или я делала что-то неправильно.

Зазвучавший на весь подвал монотонный голос Стефании прервал мои тщетные попытки использовать артефакт. Нужно быть колдуном, чтобы знать, как извлечь силу такой мощи и использовать ее, не растратив половину зря, и теперь я как никогда боялась ошибиться. Но действия Стефании испугали.

– Что она делает, Максим?

Ведьмачка говорила на латыни, или каком-то мертвом языке, что часто используют колдуны для своих заклятий. Стефания достала откуда-то маленькую ампулу с красной жидкостью очень похожей на кровь, и вылила на рисунок на полу.

Пентаграмма вспыхнула черным огнем. А потом засветилась огненно-золотым, когда демоническое пламя погасло.

– Призывает демона. Думаю, это тот самый. Ритуал иной… – ответил Максим.

Помимо того, что он был растянут на дыбе, его дополнительно сдерживали цепи. Одна от ошейника, крепилась к стене, где-то за его спиной, другие шли от пола и удерживали руки и ноги.

Максим попытался вырвать их, но у него ничего не выходило. Кто бы не монтировал это орудие пыток, он знал в этом толк.

Но мне не нравилась беспомощность колдуна. Если собственная казалась закономерной, как расплата за собственную тупость, то при виде колдуна, подвешенного над рисунком, светящимся каким-то потусторонним огнем, все внутри сжималось, протестуя и наружу рвалось что-то темное.

Снова стало страшно от слов ведьмачки. Пожирательница.

Возможно, ее словам не стоило верить. И я бы так и сделала, если бы все не указывало на то, что это правда.

Я никогда не видела, как призывают бесов и тем более демонов. Зато сразу стала свидетелем того, как призывают главного из них.

Не знаю, что видели остальные. Но на моих глазах пол, там, где был рисунок, будто проваливался, открывая дыру в потусторонний мир.

Стефания продолжала читать монотонное заклинание. А мне не верилось, что все так просто.

И я не ошиблась. Державший меня колдун вдруг отскочил в сторону вместе со мной, пропуская своего коллегу волочащего связанную девушку.

Жертва была, кажется, без сознания. Потому что она не кричала, а повисла на руках колдуна.

Тот остановился возле Максима и посмотрел на Стефанию, ожидая дальнейших указаний.

Ведьмачка едва заметно кивнула, и колдун достал нож. Я не сразу поняла, что он собирается делать. Вот колдун замахнулся, продолжая удерживать девушку свободной рукой прижимая спиной к своей груди, а вот лезвие уже вонзается ей в грудь. Колдун отпускает безжизненное тело, и я как завороженная наблюдаю как густая кровь стекает на рисунок. Как светящимися прожилками горит ее душа, как ее заглатывает темнота потустороннего мира.

Колдун вышел из подвала, оставив труп на полу. А меня накрывало холодными волнами ужаса.

Девушка мертва, я своими глазами видела, как ее душа покинула этот мир.

– И сколько жертв ты собираешься принести? – услышала я голос Максима, будто издалека.

Казалось, что дыра в потусторонний мир увеличивается, становится не шире, но глубже. Мне даже чудились странные звуки, доносящиеся оттуда.

Стефания не ответила сразу. Дочитала заклинание, и только потом повернулась к Максимильяну.

– Шесть. И еще столько же, когда он придет, чтобы порадовать его.

У меня в душе все похолодело, когда я представила, как подвал наполняется трупами. Как в нос заползает удушливый запах крови и бесовщины. Как одна за другой невинные жизни приносятся в жертву ради появления того, кто может погубить наш мир.

Того, кто займет тело Максимильяна. И скорее всего ничего не оставит от его души. От души моего колдуна.

Пусть я стану хоть трижды пожирательницей, но не позволю Максиму умереть.

Даже если его любовь не такая как я думала, не поменяет его, не сделает из колдуна кого-то другого и не заставит его изменить мир ради меня. Но без него я не смогу спокойно дышать. Мне нужно знать, что где-то там, в центре всего сверхъестественного мира он жив, радуется или хмурится, улыбается…

Знать, что если я захочу подняться против нынешних порядков, то буду делать это против него. А может как Лидия, никогда не решусь на это из-за любви к нему.

И может сейчас, я обманывала себя, но толчок к решительным действиям получила.

Как раз вовремя. Вернулся колдун с еще одной жертвой, и сразу за ним другой, державший еще одну несчастную.

Я не обращала внимание на то, как подвал наполнялся новыми трупами. Все мое внимание было сосредоточено на рубиновом сердце.

Только, когда привели последнюю девушку, артефакт отзывался, хоть и неохотно. К кончикам пальцев потянулись тоненькие карминовые нити.

– Есть, – тихонько возрадовалась я. Но лучше бы прикусила язык потому, что привлекла внимание Стефании. Та сверкнула желтым безжизненным взглядом.

– Забери у нее артефакт! – рявкнула ведьмачка, ткнув длинным костлявым пальцем в сторону моей сумки.

Нити потока тут же оборвались, когда я поддалась паники. Колдун впился до синяков в мое плечо, освобождая одну руку. Бесцеремонно облапал задницу пытаясь ухватить сумку и расстегнул ее.

– Не смей! – выкрикнула я, но все это было бесполезно.

Стефания забрала артефакт, и тот оказался слишком далеко от меня. Отчаяние заставляло опустить руки. Но страх, что именно сейчас моя жизнь может измениться настолько, что уже ничего не сделать, придал сил.

Я взмолилась мысленно матери-богини, потянулась всем существом к карминовому потоку. Браслеты не вечны, слишком большого напора они не выдержат. А когда мои эмоции били через край, потока прибывало слишком много. Как тогда, еще до вступления в полную силу, когда я желала убить Максима. И убила бы, если бы не его защитная татуировка.

Металл нагрелся, почти обжигая кожу, я сосредоточилась на потоке и наручниках. И не сразу поняла, что Стефания сама убила последнюю жертву. Ее руки испачкались в крови, и она облизнула пальцы. Точнее не она, а ее демон, довольствуясь перепавшими каплями души.

В этот момент из дыры в полу, которую видимо, видела только я (да и трупы жертв в нее не проваливались) потянулись щупальца. Они не были черными как у остальных демонов. Темно-красные, почти в цвет моего потока, огромные, они опутывали Максима.

Наконец показалось его тело. В подвале стало ощутимо тесно. С трудом мне удавалось не поддаваться страху. Наручники уже раскалились настолько, что оставляли следы на коже.

Монстр из потустороннего мира. Повелитель всех демонов, выглядел ужасно. Красный, с синими прожилками будто венами, склизкий, с огромными когтистыми лапами. Меня удивило, что он так отличался от остальных. А когда развернулся ко мне своей страшной мордой со светящимися потусторонним огнем глазницами и провалами вместо носа я чуть не завизжала.

То, что я уже отчетливо видела демона, а не как сквозь мутное, искажающее ведьмин взор стекло, было хорошим знаком – наручники слабеют.

Закричала я во все горло, когда расходящиеся от бесформенного тела щупальца вонзились в Максима, и он дернулся глухо вскрикнув. Глаза его закатились, когда лапы демона сжали его голову. Лицо колдуна исказила мучительная гримаса.

Максим будто пытался вырваться, но щупальца все больше проникали в его тело. И демон заметно меньше стал занимать пространство вокруг. Он пытался влезть в тело Максима полностью.

Когда почти весь демон занял тело Максима, он дернул головой, глаза стали почти нормальными, хотя взгляд казался безумным.

– Беги, Василиса, – прошептал он. И его взгляд потух, стал таким же пустым как у Стефании.

Ведьмачка не сдерживаясь улыбалась. Ее сумасшедшее ликование вызывало во мне дикое желание убивать.

Кажется, я зарычала, и в этот момент наручники издали щелчок и упали на пол.