Текст книги "Куда тянутся души. Открывая глаза (СИ)"

Автор книги: Анастасия Пенкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Мы остановились у палатки, где из больших деревянных бочек разливали напитки. Из соседней палатки доносился запах сладких булочек.

– Пенный эль красавицы или дурманящий? – поинтересовался бородатый мужчина, и с широкой улыбкой оглядел нас.

– Пенный, – ответила Канья.

– Пожалуйста, угощайтесь, – произнес мужчина, протягивая две железные кружки, – первая кружка бесплатно.

Булочки нам тоже достались даром. И мы, вооружившись напитками и едой, отошли немного в сторонку от толпы, чтобы перекусить.

– Ах, какая вкуснотища, – проговорила Канья запивая булочку пшеничным напитком.

– Дорогая Анна, – послышался за спиной противный мужской голос.

Мерзкий Гокан из совета, что представляет магов огненных скал. Я обернулась, и увидела мужчину, ростом с Канью. На нем был лоснящийся на солнце кафтан, расшитый желтыми камнями и тесненный золотистым узором. На ногах интересные сапоги из коричневой чешуйчатой кожи, похожей на крокодилью. На плечах золотистая накидка. А жиденькие волосенки старательно зачесаны. Внимание привлекали два мужчины позади него. С суровыми лицами и растрепанными волосами. У одного был шрам на лице проходящий через глаз, что тот теперь был заплывшим и зрачка почти не видно. Жуткие типы, подстать Гонкану. Я ничего не сказала ему в ответ. Лишь нашла глазами Эрвина неподалеку. Он наблюдал за нами. Я расслабилась и удостоила Гонкана ответом.

– Доброго дня, – холодно произнесла я.

– Мадмуазель, – протянул Гонкан, протягивая ручонку к Канье.

Не знала, что у них такие выражения в ходу.

– Анкила, – коротко представилась она, и руку не дала.

Я никак не отреагировала на маленькую ложь Каньи. Потом выясню, уж не просто так она чужими именами представляется.

– Гонкан Октант, представляю интересы магов огненных гор в правящем совете, – горделиво представился он.

– Хорошего вам праздника, девушки, – пропел Гонкан, и вместе со своими компаньонами пошел дальше.

– Ух, – выдохнула Канья, – слава великой Богине.

– В чем дело Канья? – поинтересовалась я, но голос мой звучал мягко. Мне было любопытно.

– Давай отойдем подальше, – пробормотала она, и направилась в сторону озера мимо музыкантов.

Теперь от толпы нас отделяло приличное расстояние и звуки музыки.

– Анна, что тебе рассказывал обо мне Габриэль?

– Ну, – начала я вспоминать, – он сказал, что ты дочь вождя Кочевников Михаэля Одисса.

– А что еще? Почему я жила в таверне не говорил?

– Он сказал, что тебе только двадцать и у тебя есть время заниматься чем пожелаешь, пока не придет время выходить замуж.

– Да, это то, что я ему наплела, – подтвердила девушка. – Но это не правда, Анна. Да, я дочь вождя кочевников, но мне не двадцать, мне двадцать пять.

Канья посмотрела на меня, ожидая реакции. А я ждала более подробных пояснений. Судить мне было ее не за что, я и сама не говорила никому сколько мне лет.

– Двадцать пять мне исполнилось три месяца назад. Я сбежала от папеньки и от сыночка, того самого Гонкана, прямо накануне свадьбы. Я его видела тогда, а вот он меня, слава великой Богине, нет. Теперь я кочую одна, и прячусь от родни.

– Канья, зачем ты тогда явилась на праздник? – удивилась я.

На ее месте, я бы держалась подальше от подобных мероприятий.

– Тут не должны меня узнать, кочевники празднуют день Сома в городе кочевников Шаймаш.

– А другие члены совета? Вы же из пустынных магов.

– Да, но дядя Айер не выдаст меня. Он даже помог немного, когда я сбежала.

– Вон оно, что.

– А на праздник я явилась, чтобы повеселиться, не известно сколько мне еще удастся скрываться, и жить свободно. Ты же меня не сдашь и Эрвину не скажешь? Уверена он сообщит отцу.

– Не беспокойся, я не выдам тебя, – заверила я ее.

– Я так и думала, ты то должна меня понимать, – загадочно ответила девушка, лукаво улыбаясь.

– Что ты имеешь ввиду?

Канья хихикнула, но ответила.

– Я знаю, что ты тоже скрываешь свой возраст, тебе точно не меньше моего, – заключила она. – Весь твой жизненный опыт написан на лице.

– Надеюсь ты не о морщинах? – заволновалась я.

– Нет. По глазам видно. И наверняка ты уже не так порывиста в поступках, и думаешь на перед.

Я решила не врать ей, она была со мной откровенна, и что-то внутри подсказывало, что ей можно доверять.

– Да, ты права, мне больше чем думают маги. Мне двадцать семь.

– Ох, – удивилась Канья, и прикрыла рот ладошкой широко улыбаясь, – Анна, я в восторге от тебя! – пропела она, – Ты потрясающая, в твоем мире все женщины такие? Все независимые и свободные?

– Ну, почти, большинство точно, – заверила я.

– Как мне надоели эти мужчины со своими правилами. Давай никого не будем слушать сегодня и будим делать все, что пожелаем?

– Я только за.

Меня удивили и порадовали слова Каньи. Она меня понимала, и даже более того, хотела поступить также как я. Быть независимой и свободной. На душе потеплело. По крайней мере подруга у меня в этом мире теперь есть, в этом я уверена.

– У вас все хорошо? – послышался голос Эрвина, приближающегося к нам.

– Да, все замечательно, – заверила я его.

– А что хотел Гонкан?

– Он просто поздоровался, – ответила я чистую правду.

– Пойдемте, что-нибудь купим, – пропела я, веселым голосом, потянув за собой Канью и Эрвина.

Канья остановилась возле лавки с украшениями. Они были очень красивы и каждое уникально по-своему.

– Анна, смотри, эти сережки идеально подойдут тебе к этому платью.

И она протянула к моему уху одну из сережек. Они были очень красивые, длинные и массивные, они свисали почти до плеч. Прозрачные камни в обрамлении серебристого цвета металла, у ушей камни были довольно крупные, но с каждым рядом их количество и размер уменьшался, на солнце красиво переливались, и действительно идеально подходили к моему наряду, который украшен такими же прозрачными камнями.

– Морион в обрамлении из белого золота, – поведал продавец.

– Анна, – шепнула мне на ухо Канья, – морион – это вид горного хрусталя из которого делают магические зеркала, с их помощью маги могут общаться между собой. Это дорогой и ценный минерал.

– Для верховного хранителя ордена Света пятнадцать золотых, – заверил продавец, глядя на Эрвина.

– Анна, тебе нравится? – поинтересовался Эрвин.

Мне они нравились, красивые, изысканные и, в то же время, величественные. Но как украшение они мне были ни к чему. А вот как вложение средств ордена, которыми я в случае необходимости воспользуюсь, очень подходили.

– Да, очень нравятся, – заверила я Эрвина.

Тот отсчитал монеты и с улыбкой протянул их продавцу. А я сразу надела на себя сережки.

Мы двинулись дальше по рядам. Вела меня Канья и у следующей палатки, где мы остановились ее привлекли множество маленьких пузырьков.

– Ох, – воскликнула она, читая, закорючку на одном из пузырьков, с маслянистой жидкостью слегка золотистого цвета, – это же эфирное масло грифонового дерева!

– Большая редкость, – добавил Эрвин.

– Да, и оно потрясающе пахнет, – вздохнула Канья. – Позволите?

Она умоляюще посмотрела на продавца. Тот положительно покачал головой и Канья открыла пузырек, осторожно понюхала сморщив маленький носик и закрыла.

– Пойдем те скорее, пока я не стала умолять отдать мне его за смешные деньги, – с грустью проговорила она.

– Стой, Канья, – проговорил Эрвин, взяв девушку за руку, но тут же отпустив, – ты забыла? Орден в долгу пред тобой.

Эрвин хитро улыбнулся, и взял пузырек у продавца.

– Сколько? – спросил он.

– Тридцать золотых, – ответил продавец.

Действительно не дешевая вещь, даже я, не особо разбираясь в местных деньгах, понимала, что это не маленькая сумма.

– Хорошо, – невозмутимым тоном ответил Эрвин и отсчитал монеты.

Мы немного отошли в сторону от палатки, когда Канья повернулась к Эрвину.

– Эрвин, – елейным голосом пропела она, и крепко обняла его, чмокая в щеку, но попала в уголок губ. Захлопав пушистыми ресницами, она одарила его нежным взглядом, – Спасибо, – пробормотала она отстраняясь.

Я заметила, как у Эрвина немного порозовели щеки, уверена он и сто тридцать золотых отдал бы за ее поцелуй. Интересно, Канья это тоже заметила?

Но спрашивать я не стала. Мы отправились дальше, рассматривая редкие товары. Но больше ничего не привлекло внимание. Да и Эрвина было жалко, он и так изрядно потратился.

Когда мы обошли все палатки, начало смеркаться, костры у озера уже зажгли, и музыканты своей игрой привлекали народ к озеру. На берегу начинались танцы. И мы направились туда. Эрвин шел немного позади. Еще дальше за нами следовал Джубба. Выпив по стаканчику дурманящего эля, мы направились в толпу, которая в такт музыке двигалась вокруг горящих костров.

Я погрузилась в танец, и тягостные мысли оставили мою голову. Не знаю сколько мы провели времени танцуя, но, когда Канья одернула меня было уже совсем темно.

– Пойдем, пришло время гадать в водах озера, – улыбаясь сообщила она и потянула меня за собой.

Я послушно последовала за ней.

– Расскажи, что именно мы будим делать? – поинтересовалась я, ни имея представления о гаданиях этого мира.

Мы подошли к воде и Канья начала развязывать шнуровку на верхнем платье.

– Нужно снять верхнее платье и обувь, чтобы не на мочить, – начала объяснять она, – и зайти по колено в воду, она помогает установить связь с великими духами в мире света, мысленно задаешь им вопрос, о том, что тебя больше всего волнует в бедующем году. Духи дадут тебе ответ.

– А как толковать их ответ, как я пойму, что они ответили?

– Ты поймешь. – заверила Канья. – Духи всем по-разному дают ответы. Ты можешь увидеть ответ в водах озера, услышать его или просто почувствовать.

– И что, они всегда отвечают?

– Конечно не всегда, но я верю, что, когда ответ действительно требуется они не станут молчать.

Канья уже справилась с верхним платьем и задрав полы нижнего до колен, вошла в воду. Я поспешила за ней, развязывая шнуровку, сняла платье, пояс с мечами и сапоги, а джинсы просто задрала насколько это возможно.

Вода оказалась прохладной, но вполне терпимой, под ногами илистое дно немного проваливалось. Вода не была темной и пугающей, она была прозрачной, и будто подсвечивалась, я почти могла разглядеть свои ноги. Зайдя по калено, я встала чуть глубже, чем стояла Канья. Она, держа в руках полы платья, подстав лицо лунному свету и закрыв глаза. Я сделала тоже самое и попыталась сформулировать вопрос.

«Почему я здесь, в этом мире?» – мысленно проговорила я, наконец определившись с тем, что меня волновало больше всего.

Я открыла глаза и посмотрела в воду. Но ничего не увидела, кроме своего отражения. Посмотрела на Канью, она не моргая смотрела вперед, всматриваясь в озерную даль. Я тоже решила посмотреть туда. Но ничего не видела. Вдруг голова немного закружилась, и музыка с шумом толпы будто стихли.

– Открой глаза, Аня, – словно ветром донесся голос молодой женщины, – открой глаза, и ты увидишь истину сквозь тьму, открой глаза, Аня! – повторил голос незнакомки, чуть громче.

Глава 8

Я осмотрелась по сторонам, но не увидела никого, кто мог это сказать. Канья кажется ничего не слышала и продолжала смотреть в одну точку. Сердце начало биться быстрей. Неужели мне ответили из мира света? Но, что значат эти слова? Мои глаза и так были открыты. И я поспешила на берег одеться.

Как это связано с моим вопросом? Как понять этот ответ?

Я уже оделась, когда Канья вышла на берег. Выглядела она немного мрачно. И по моим выводам о ее характере – ей это не свойственно.

– Кнья, ты получила ответ?

– Да, – коротко ответила она. – А ты?

– Кажется тоже, но ничего не поняла, – пробормотала я. – А, что ты видела? Или слышала?

– Видела, – грустно проговорила она. – Я видела, как выхожу замуж.

– А за кого видела? – сочувственно произнесла я.

– Нет, – бодрее ответила она. – Может это будет не сыночек Гонкана, может я сама захочу замуж?!

Она возвращалась к былому веселому настрою.

– А какой ты задала вопрос? – спросила я.

– Да, простой. Я спросила у духов, что меня ждет в этом году. А, что ты спросила, и что они тебе ответили?

– Я спросила почему я здесь, в вашем мире.

– И что ответили духи?

– Я услышала женский голос, она сказала открыть глаза и сквозь тьму я увижу истину. Вот только глаза у меня и так были открыты. Не понимаю я, что это значит.

– О, тебе ответила великая Богиня. Духи никогда не ошибаются, потом, когда придет время ты поймешь, что это значит.

– Очень надеюсь.

– Что – то мне от ведений своей свадьбы не по себе стало, может сбежим отсюда вдвоем?

Я тоже после загадочного ответа духов не хотела продолжать веселье. Поэтому, я согласилась. И когда Канья оделась, мы осмотрелись.

– Подожди, – проговорила она.

Канья повернулась к толпе, и будто погладила ее ладонью.

– Что ты делаешь? – недоумевала я.

– Поспешим, – ответила она, хватая меня за руку и таща в противоположную сторону.

Обойдя стороной толпу, мы миновали ярмарку и вышли на пустую улицу, ведущую наверх.

– Я отвела глаза Эрвину, и всем, кто был с ним рядом. Кстати Габриэль тоже был рядом с ним, я его почувствовала, – поведала Канья, хитро улыбаясь. – Может нужно было остаться?

– Нет, я только пришла в норму, – зверела я ее.

Но сердце забилось быстрее и к щекам прилила кровь. Пожалуй, я слукавила и часть меня с нетерпением жаждала встречи с Габриэлем.

Мы прошли улицу и завернули за угол, выходя на следующую. Но остановились замерев.

Там стояли два жутких типа – компаньоны Гонкана. Нутро подсказывала, что это не случайность

– Ах, вот и они. – Пропел мерзким голосом Гонкан.

Он оказался позади нас. Я спрятала руки под полами верхнего платья, обхватив рукояти мечей, готовая ими воспользоваться.

– Убейте обеих! – скомандовал Гонкан мужчинам, которые уже достали свои мечи. – Свидетели мне не нужны.

Я тоже выхватила свои, и встала в защитную стойку, загораживая Канью. Те немного помедлили, увидев в моих руках два меча, но не остановились. Они были не такие крупные как Габриэль, и мечи их были такие же простые как у меня, и только по одному. Но их было двое, и это существенный перевес. Я защищалась как могла, отражая удары, один за другим. Одного мне удалось ранить и он, схватившись за живот рухнул на колени. Но другой в этот момент проткнул мне плече. Я не закричала, адреналин в крови не давал чувствовать боль. Зато услышала, как взвизгнула Канья.

– Аня! – прокричала она за моей спиной. – Нет!

Голос будто не ее. Тут я вспомнила, что никто не называет меня здесь Аней, они просто не знают такой вариации имени, а откуда знает Канья? И женских голос, что поведал мне ответ духов, тоже назвал меня Аней?

Но думать над этим было некогда. К тому же начало происходить нечто странное. Канья больше не кричала. Ее голубые глаза стали почти черные, настолько расширились зрачки. Суровым темным взглядом исподлобья она смотрела не мигая, на ранившего меня мужчину, правая рука, вытянутая перед собой, сжалась в кулак так, что побелели костяшки. Ее волосы, словно ураган с ними играл, поднимались вверх. Выглядела она устрашающе. Настоящая ведьма. Но мне не было страшно. А вот в глазах мужчины, на которого она смотрела, читался искренний страх, он начал пятится назад, но потом схватился за горло, будто ему не хватало воздуха. Открывая рот как рыбка, выброшенная на берег, мужчина хрипел, а глаза его, покраснели, и казалось вывалятся из глазниц. Через мгновения его мучения прекратились. Бездыханное тело рухнуло на землю.

– Я сам убью тебя! – прокричал Гонкан, бросившись на меня и замахиваясь своим коротким посохом. К.ниголю.б.нет

Но он не успел ничего заделать. Канья перевела на него немигающий черный взгляд и сильнее сжала кулак. Тот тоже начал задыхаться и магический посох выпал из рук. Я не дала ему задохнуться и рассекла клинком горло, кровь брызнула на меня окрасив кровавыми пятнами белые длинные рукава платья. Канья опустила руку и взгляд ее стал прежним. Она испуганно смотрела на меня. А я подошла к задушенному и сделала надрез на горле.

Канья обратилась к темной магии, поняла я. Она спасла мне жизнь и теперь сама может лишиться головы. Я не могу этого допустить. Если смерть этих двоих мало кого будет волновать, то вот смерть Гонкана, как члена совета, будут наверняка тщательно расследовать. В моем мире, обычная судмедэкспертиза покажет, что один из мужчин скончался не от потери крови, а от удушения. А вот Гонкан, умер от потери крови, то, что он еще и задыхался в этот момент, нужно еще потрудиться доказать.

Остается надеяться, что для магов не будет очевидно, что я перерезала горло одному уже после смерти. Возможно пока они это выяснят мы с Каньей сбежим. Я не позволю убить ее, за то, что она спасла меня.

Но мои мысли прервали, послышались громкие встревоженные голоса мужчин. Один из них точно принадлежал Габриэлю.

Но я не успела никого увидеть. Перед глазами все начала расплываться. Я посмотрела на плечо. Левый рукав нижнего платья стал почти полностью такого же цвета, как и верхнее. Я и забыла о ране. Стало тяжело стоять на ногах, и я хотела присесть на каменную дорогу, и почти упала, когда Канья подхватила меня.

Очнулась я от того, что плече горело огнем. Я открыла глаза и увидела встревоженное лицо Эрвина, на фоне звездного неба.

– Потерпи еще немного, – проговорил он, прижимая светящиеся ладони к ране, где– то в районе ключицы.

Огонь прожигал насквозь, я хотела закричать, чтобы он остановился. Такие муки не стоили того, что бы пустяковая рана зажила чуть быстрее. Но все прекратилось, и голова закружилась. Звезды на ночном небе начали падать, оставляя за собой яркие полосы. Я хотела сказать ему, что тут произошло, но язык не слушался.

Сильные мужские руки подняли меня с мощеной дороги. Лицом я уткнулась в знакомую грудь, покрытую кожаными полосками с металлическими вставками.

– Габриэль… – прошептала я еле слышно, узнав его.

– Тебе лучше помолчать, ты много крови потеряла, – сердито пробормотал он.

Я почувствовала, как он склонился и поцеловал меня в висок. И от этого потеплело в груди.

Не знаю кто еще был рядом кроме Эрвина и Каньи, но я ничего не видела, прикрыла глаз и слушала стук его сердца. Оно готово вырваться из груди. Мы поднимались вверх, и наверняка меня нелегко нести. Я хотела предложить ему, чтобы кто-нибудь из магов донес меня на магическом облаке, но сил говорить не было. И покидать его объятиясовсем не хотелось.

– Куда вы исчезли? Я не заметил, как потерял вас из виду, – начал первым задавать вопросы Эрвин. Голос его был встревоженный.

– Мы просто решили вернуться в обитель, мы думали ты отправишься за нами следом, – соврала Канья.

Я молчала, закрыв глаза, но стараясь не уснуть, сознание стремилось покинуть меня. Нужно знать версию Каньи, на случай очной ставки.

– Все произошло так быстро, – начла лепетать Кань. – Я ничего не поняла. Они напали внезапно. Анне пришлось защищать нас. Гонкан хотел убить ее и меня. Он приказал это сделать тем двоим. А когда Анна их убила, он попытался сделать этот сам, но не успел, она оказалась быстрей.

Канья на удивление хорошая актрисой, я сама ей почти поверила, что так и было. И это в состоянии такого стресса. Но вот только я прекрасна понимала, что физически не могла это сделать. Догадывается об этом Эрвин? То, что Габриэль знает мои реальные возможности я не сомневалась. А вот расскажет ли он об этом? Почти уверена, что да.

– Если бы не Анна, они бы убили нас, – всхлипывая пролепетала Канья. Мне показалось, что она даже пустила слезу.

– Гонкан давно задумал это, – начал Эрвин, – он понял, что избавляться от Анны никто не будет, и задумал сделать это сам, так как был убежден, что она несет угрозу. Он несколько раз прибывал в обитель и пытался выяснить мои дальнейшие планы, пытался настроить меня избавиться от нее. Но я был категоричен. Когда на границе с мертвыми землями начались проблемы с химерами, Габриэлю пришлось уехать. И Анна осталась без постоянного надзора, не под такой хорошей защитой как раньше, хоть она и часто оставалась одна, но территорию ордена не покидала. Совершать покушение под носом у сотни хранителей было рискованно, если он хотел остаться не узнанным. Поэтому он дотянул до праздника, – мрачно поведал Эрвин.

– Лишь перед самым днем Сома я понял, что нападения тварей не просто не случайны, это отвлекающий маневр. – подключился Габриэль, – У нас был план на этот праздник – выманить адептов, что остались. И когда я понял, что из-за нападений тварей не могу поехать, тогда все стало на свои места. Меня специально держали в стороне. Тогда я направился сюда, а не к месту очередного нападения. Но когда нашел Эрвина, он как раз потерял вас из виду. Не понимаю Эрвин, как ты это допустил?

– Мы точно не знали, кто затеял нападения, – проговорил Эрвин, игнорируя вопрос Габриэля, – полагая, что это адепты ордена Тьмы. Но раз Гонкан хотел вас убить, значит он точно не был адептом. Может он и обратился к Тьме, управляя тварями, но не из любви к последнему великому жрецу.

– И среди служителей ордену Света оказалось есть свои фанатики, – тихо пробурчал Габриэль.

– Да, – неохотно согласился Эрвин.

Оставшийся путь они молчали или я просто уснула. Я так и не поняла. Габриэль принес меня в комнату и посадил на кровать. Но отяжелевшее тело норовило принять горизонтальное положение.

– Анна очнись, – осторожно позвал Габриэль, – тебе надо раздеться, ты вся в крови.

Он заботливо снял мои сапоги. Я открыла глаза, но сидеть удавалось с трудом, комната плыла.

– Габриэль, – пролепетала я заплетающимся языком.

Совсем ничего не соображая провела рукой, которой могла шевелить по его щеке и губам.

Он осторожно остановил мою руку и погладив запястье поцеловал ладошку. Я вся затрепетала и хотела улыбнуться, но сил не было.

– Ты потеряла очень много крови, рана была глубокая, Эрвин ее залечил, но восполнять потерю крови придется самой, поэтому у тебя такое состояние, – объяснил он мне.

– Канья, – обратился Габриэль, к появившейся на пороге девушке, – помоги ей раздеться.

Он встал и стремительно покинул комнату, закрыв дверь и оставляя нас с Каньей одних. Она расшнуровала мне платье и помогла снять его.

– Анна, что же теперь будет, – начала она, и в голосе ее слышалось беспокойство.

Я хотела ей ответить, но сил не было. Она помогла лечь и заботливо накрыла одеялом.

– Спасибо, что спасла, – еле слышно пробормотала я.

– У меня не было выбора, иначе мы обе погибли бы, – прошептала она мне так же тихо. – Отдыхай.

И когда она ушла я провалилась в сон.

Силы вернулись ко мне на следующий день после полудня, я открыла глаза и увидела россыпи солнечных зайчиков на потолке, они плясали, кружась, я предприняла попытку встать, и комната тоже немного закружилась, но через мгновение все встало на свои места. На полу лежало окровавленное платье и его камни ярко блестели на солнце, отражаясь на потолке. Я смогла встать и поплелась в сторону комнаты гигиены. На мне была только сорочка и трусы. На руке, плече и груди запеклась кровь.

Умывшись и немного смыв кровь мокрым полотенцем, я посмотрела на свое отражение Лицо было бледное, словно у фарфоровой куклы. Позади открылась дверь, и в отражении появился Габриэль. Он был одет в простую черную тунику. Нечто подобное я уже видела на нем. В своем сне-воспоминании.

– Доброе утро, – поздоровался он, – как ты себя чувствуешь?

– Могу ходить и говорить, судя по всему, – пробормотала я, снова обдавая лицо прохладной водой, – это уже хорошо.

То, что я была почти полуголая меня не смущало. В конце концов, он уже все видел.

– А где Канья? – поинтересовалась я.

– Ей выделили другую комнату, – спокойно пояснил он. – Объясни мне зачем вы ушли с праздника одни?

Решил сразу перейти к главному.

– Разве Канья не рассказала? – невинно ответила я.

– Может Эрвин и достаточно наивен, но я не он, – сердито проговорил Габриэль, и укоризненно посмотрел на меня в отражении, – я знаю, что Канья отвела глаза, не надо врать.

Я повернулась к нему лицом.

– Это она тебе сказала?

– Сам догадался, – буркнул он. – Мне только не понятно, зачем вам понадобилось уйти?

– Бунт феминисток, – пробормотала я, скрестив руки на груди.

– Чего?

– Устали от мужского надзора, – пояснила я, – захотелось свободы.

Я осознавала, что поступок был глупый. Это мягко сказано. Но сейчас уже ничего не поделаешь.

– Ты хоть понимаешь, что чуть не погибла? – прокричал Габриэль, держа меня за плечи.

Я опустила руки и посмотрела на него. В его глазах горел гнев. Он злился на меня. – Все же обошлось. Всего лишь рана в плече.

– В плече? Рана была почти на груди, всего в нескольких сантиметрах от сердца!

– Мне показалось… – пробормотала я и нащупала шрам под ключицей, там, где начинается грудь, – думала, что рана на плече.

Я наклонила голову пытаясь рассмотреть рану. Шрам был еле заметный.

– Анна, – проговорил Габриэль, осторожно подняв мою голову за подбородок и заглядывая в глаза.

Его бирюзовые глаза были такие живые, полные гнева и беспокойства.

– Объясни-ка мне, как ты убила двоих мужчин и мага? – строго задал он главный вопрос, которого я боялась.

– Габриэль, я что на допросе? – ответила я вопросом на вопрос.

От этой опасной темы нужно отойти.

– Пока нет, – ответил он, не сводя с меня глаз.

– Я занималась пока тебя не было днями на пролет, и мне повезло, что я справилась с ними, – ответила я, не отводя глаз, стараясь чтобы он поверил мне.

Он сделал ко мне шаг встав совсем вплотную. Жаркая волна обдала тело, и сердце заработало быстрее, перекачивая ничтожные остатки крови с бешенной скоростью.

– Анна, – прошептал он мне на ухо, обдавая его горячим дыханием, по коже пробежали мурашки.

В животе все затрепетало, чувствуя его так близко. Ох, и не время.

– Ты правда думаешь, что меня можно так легко обмануть? – продолжал он шептать и поцеловал в шею, чуть ниже мочки уха, переходя к пульсирующей вене.

От мест поцелуев разошлись будто легкие электрические разряды направленного действия. Местом их назначения была моя женская сущность, сосредоточенная в нижней части живота. А их целью было сломить меня и подчинить его воли. И я, пожалуй, хотела подчиниться и поддаться, но не могла позволить себе этого.

Лицо он мое уже не держал, и я отступила на шаг назад, но уперлась в тумбочку. И Габриэль снова приблизился ко мне. Я пошатнулась и осела на нее. Провальный план к отступлению. Он приблизился ко мне еще ближе, вставая между моих ног. Теперь бежать точно некуда. А если быть честной с собой, то и вовсе не хотелось.

– Будет расследование и суд, – начал он, – под зельем истины не получится врать.

Его ладони по-хозяйски легли мне на талию, такие горячие и сильные, они почти полностью обхватили ее в кольцо.

– Анна, – снова начал он, смотря на меня и ожидая ответов.

Я так не хотела ему сопротивляться, но он задавал вопросы, на которые я не имела права давать ответы. И я знала единственный способ не дать ему продолжить, все– таки допрос.

Я поддалась вперед, прижимаясь к нему грудью. Лучшая защита – это нападение.

– Габриэль, – пролепетала я, смотря на него глазами, не скрывая своего возбуждения.

Он хотел, что-то еще сказать, но я не дала, накрывая его губы поцелуем. Он напрягся, но не отстранился, а лишь замер, смакуя мой поцелуй. Я подвинула бедра прижимаясь к нему ближе и чувствуя напряженную плоть через штаны. Он хотел меня и от этого внутри все трепетало. Это значило, что я тоже могу с ним играть, и использовать его желания со своей выгодой.

– Габриэль, – снова протянула я, делая движение грудью вверх и вниз, словно кошка, потираясь о его твердую грудь.

– Анна, – прорычал он, накрывая мои губы глубоким поцелуем и проникая языком в рот.

Я лишь крепко обвила его ногами и, со всей не малой страстью, ответила на поцелуй, гладя руками широкую спину.

Никогда я не была такой женственной и игривой, но с ним мне хотелось такой быть. Кто знает, может нам не удастся сбежать и меня казнят? А это последнее удовольствие в моей жизни.

– Сам напросился, – прошептала я, отстраняясь от его губ, – не нужно было меня провоцировать.

Он в ответ лишь осыпал мою шею поцелуями. И с моих губ сорвался легкий стон. Он перешел ниже, осыпая поцелуями ключицу и место, где недавно была рана. Ладони его легли на грудь и с жадностью сжали ее. Я лишь простонала в ответ, прижимаясь бедрами сильнее, жаркой волной кровь приливала к моему лону, заставляя его пульсировать.

Габриэль резким движением разорвал черную сорочку на мне, и ткань полетела вниз, освобождая грудь, и он припал губами к набухшим соскам.

– Габриэль, – победно простонала я, не в силах сдерживаться.

Он прикусил мне сосок, а затем провел языком дразня. Я застонала сильнее, горя от желания. Руки мои запутались в его распущенных волосах. Габриэль начал целовать меня все ниже и ниже описывая языком шрамы на животе. Легким движением он развязал завязки на трусиках, целуя внутреннюю часть бедра немного прикусывая кожу. Лоно набухло, увлажнилось и пульсировало, готовое принять его. Но он не спешил и с каждым поцелуем приближался к сосредоточию моего желания. Когда он накрыл губами и языком подразнил мою набухшую плоть я всхлипнула. Истома расходилась по телу, и с каждым его медленным движением сводила меня с ума. Еще немного и я достигну края.

– Габриэль, – прохрипела я, – я хочу почувствовать тебя внутри, – и немного потянула его за волосы вверх.

Недолго думая он подхватил меня под ягодицы и отнес на кровать. Быстро избавился от туники и штанов, и его тело накрыло мое, прижимая всем весом.

– Габриэль, возьми меня немедленно, – простонала я командуя.

На это он резко отстранился и перевернул мен на бок, прижимаясь грудью к моей спине, и медленно заполнил собой мое естество. Я застонала от удовольствия. Медленно двигаясь он наслаждался процессом, одной рукой сжимая мою грудь и целуя шею. Я повернула голову и нашла его губы. Он, также медленно и глубоко, поцеловал меня. Словно мы плыли по течению спокойной реки, не зная, что скоро нас ждет водопад. Каждое движение приближало нас к пропасти, мы то плыли ей навстречу приближая конец, то замедлялись, желая запомнить момент. Я больше не могла сдерживаться, меня несло к краю, течение сильнее меня. Габриэль застонал, наращивая темп, покусывая за мочку уха и шею. Нас несло к обрыву и назад дороги нет. Волны экстаза накрывали, и по сплетенным телам прошлась волна наслаждения. Мы полетели вниз, и я вскрикнула. Габриэль застонал и его естество судорожно излило в меня горячую жидкость. Истома поразила каждую клеточку тела. Я не могла и не хотела шевелиться. Мы какое-то время так и лежали молча.

Наконец, отстранившись, он подхватил меня на руки и понес к освежающей воде.

Мы стояли под водой и молчали, прижимаясь к друг другу. Никто не начинал говорить, боясь испортить момент.

Я была не готова к этому, только не в таком положении, да и не о чем было говорить, и отстранившись я потянулась за полотенцем, затем стремительно направилась в комнату и закрыла за собой дверь. Габриэль меня не остановил.