Текст книги ""Больная. Любовный роман" (СИ)"

Автор книги: Анастасия Котова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

90

На этом история не закончилась.

Я вернулась в реабилитационный центр поздно вечером. Уже стемнело. С неба срывались редкие снежинки, падая на грязные от загрязненного воздуха сугробы. Аня привезла меня обратно и уехала к себе домой, ни сказав ни слова. Мы обе жутко устали и хотели немного отдохнуть от нахлынувших на нас событий.

Я только улеглась на прохладную постель, когда услышала за окном визг колес. Фары осветили протоптанные в снегу тропинки перед домом. Хлопнула дверца автомобиля, кто-то направился к зданию, стараясь сильно не шуметь.

В комнате был выключен верхний свет, и я, осторожно подойдя к окну, выглянула наружу.

Ничего не видно, фары погашены, а ведь под окнами кто-то настойчиво бродил.

Я вздрогнула, когда в окно неожиданно постучали.

– Настя! Настя, ты здесь?!

Я не могла поверить своим ушам.

Это был Сергей.

– Настя, выходи! Я знаю, что ты здесь! Нам нужно поговорить!

Я впала в ступор, не зная, что делать. Позвать на помощь? Уже все давно спят, да и в центре я совсем одна: большая часть женщин покинули его, начав новую жизнь. Рома крепко спал в детской кроватке, перевернувшись на бок.

– Тебе нечего бояться, я ничего тебе не сделаю! Настя!

– Зачем ты пришел? – решилась я с ним поговорить.

– Поговорить! Впусти меня, я все тебе объясню!

– Откуда мне знать, что ты снова что-нибудь не вытворишь?

– Даю слово, я не вру!

Я осторожно приоткрыла дверь.

Сергей был очень возбужден и тяжело дышал.

– Настюша… – из его рта вырывались клубы пара, он часто-часто дышал, словно бежал откуда-то.

– Что тебе нужно?

– Давай мы не будем разговаривать на пороге, а просто посидим и пообщаемся, как нормальные взрослые люди.

– Я тебе не доверяю.

– Брось. Ты же знаешь, я не причиню тебе вреда.

– Да кто тебя знает? Особенно в нынешних обстоятельствах…

– Насчет этого я и пришел поговорить. Впусти, прошу тебя.

Я тяжело вздохнула. Видимо, другого выхода у меня нет.

– Ладно, заходи.

Сергей зашел, стряхивая снег с капюшона куртки.

– Как ты меня нашел? – я сложила руки на груди.

– Ты сама сказала, где находишься. Мне оставалось только проверить. – Он сел на пуфик рядом с порогом. – Ответь только на один вопрос: ты твердо решила меня упечь за решетку? А что тебе это даст? Тебе Рому не жалко? Он тебя не простит, если узнает, что его отец сидит в тюрьме.

– Давай без этого, хорошо? Тебя все ищут. Ты подался в бега?

– Я дома.

– Ой, не ври! Все мы знаем, как ты любишь прикрывать свою задницу.

Сергей поднял руки вверх, словно сдаваясь.

– Я ушел из собственного дома, потому что в Кемерово начался ад. Моя мать под пристальным наблюдением. В кемеровской психушке наводят шмон.

– Таки шмон?

Сергей замолчал и отвернулся.

– Когда Вероника узнала, в чем дело, она попыталась заручиться помощью своего мужика. Пока ты разговаривала со следователем, менты время не теряли. Сегодня же вечером они приехали в Кемерово и дали команду нашим. Они пришли к ней и все рассказали. Вероника притворилась, что ничего об этом не знает. У нее мощная крыша. Муж секретарь при губернаторе, вся родня работает в администрации. После всей заварухи с “Зимней вишней” кемеровских чиновников прочесывают вплоть до трусов, ищут хозяйку. Она куда-то смоталась, а менты считают, что губернатор при делах. Сама знаешь, что сейчас в Кемерово творится. Любой чих, и до свидания.

– Ты хочешь, чтобы я тебя пожалела?

– Мне не нужна жалость. Если честно, я в шоке от тебя. Не думал, что такая пугливая пигалица способна на подобное. Тетка успела сбежать. Ей когда сообщили, что она в качестве обвиняемой, то она тут же собрала свои шмотки и дала деру. В этот же день из больницы уволилась. Я не думал, что они так быстро этим займутся. Надеялся, что есть время, чтобы все уладить, но понял, что в любой момент придут и ко мне. Начальник пару часов назад меня уволил. Можешь радоваться!.. – наиграно произнес Сергей.

– А ты своей головой думал, что ты делаешь? Или ты надеялся, что меня никто никогда не найдет?

– Я думал, что ты меня любишь! Что я дорог тебе! Я сделал все, чтобы ты не замечала никаких неудобств! Но, видимо, я ошибался.

– Ты меня похитил, Сергей. Подкупил мою мать, моего парня. Только не учел одного, что моя сестра рано или поздно вернется в город и меня не найдет. Мы с ней как две самые близкие подружки. Она меня любит даже больше, чем моя мать. Я с ней общалась даже когда она поссорилась с матерью. Это справедливо, что происходит сейчас. Ты можешь винить только себя. Можешь не подлизываться, – я заметила, как Сергей поднялся с пуфика, – твои слова теперь работают против тебя. Тебе лучше самому сдаться в полицию. Себе сделаешь лучше.

– Знаешь… – мужчина пристально посмотрел на меня, прикусив нижнюю губу, – я какое-то время откладывал деньги. Вдруг понадобится. И сейчас понимаю, наступило то время, когда еще можно что-то исправить, – он начал медленно приближаться ко мне.

– Не подходи. Я закричу.

– Кричи. Ты здесь совершенно одна.

Сергей неожиданно схватил меня. Я попыталась вырваться, отбиваясь от крепкого мужчины и руками, и ногами, но безрезультатно.

От такого гиганта хрен отобьешься.

Сергей держал меня очень крепко, не давая даже вздохнуть. Одной рукой он отпер дверь, другой держал, насильно вытаскивая из дома. Мужчина запихнул меня в машину и заблокировал дверцу.

Он обежал автомобиль и, сев за руль, двинулся с места.

91

Не знаю, сколько прошло времени. Машина ехала по темной проселочной дороге. Я старалась лишний раз не двигаться, чтобы не сделать себе еще хуже. Мне было трудно поверить в происходящее. Меня снова похитили и увезли непонятно куда.

Сергей остановился у заброшенного дома с заколоченными окнами. Он вышел из машины и открыл дверцу.

– Выходи.

Я сползла по сидению на снег. На улице стоял тридцатиградусный мороз. На мне была лишь легкая пижама.

Сергей снял с себя куртку и набросил ее на меня.

– Пошли.

– Сергей, зачем ты это делаешь? – я пыталась заговорить с ним, но безуспешно.

– Сегодня переночуем здесь. А завтра я увезу тебя далеко-далеко, чтобы никто не нашел.

– Ты идиот? А как же Рома? Мы бросили его одного! Ты о нем хотя бы подумал?

– Я его заберу… сегодня же.

– Сережа…

Он приложил палец к моим губам, прерывая мой плаксивый монолог.

– Я делаю это ради нас. Я не хочу оставлять тебя одну. Я не хочу жить без тебя. Я до сих пор люблю тебя, несмотря на все случившееся. Мы с тобой будем вместе до последних наших дней.

– Если бы ты меня любил, ты бы не поступил как последняя скотина!.. – вспылила я.

– Ты подумай о своей матери, дура! – не выдержал Сергей. – Она у тебя инвалид-колясочник, а ты хочешь запихнуть ее в тюрьму! Какая из тебя дочь, шалава…

– Не смей меня так называть!

– Смею! Я видел, как ты любезничаешь с другими мужиками! Мне аж тошно становится!

– Что?..

– Что слышала! Знаю я вас, баб! Вечно вам мало мужского внимания, вам подавай еще и еще! Ты такая же шлюха, как и все!

– Ага, вон значит какая у тебя любовь. – Я сложила руки на груди. – Никакая!..

– Не зли меня! – Сергей гневно топнул ногой.

– А то что?

Он неожиданно размахнулся и со всей силы ударил меня по лицу. Да так, что я упала на снег, не выдержав такого удара.

– А ну пошла! Чего разлеглась!

Сергей резко поднял меня с земли и насильно потащил в дом.

Я не смогла сопротивляться. От растерянности я даже потеряла дар речи.

Ситуация приобрела неожиданный поворот. Из любящего мужчины Сергей превратился в настоящего монстра, который готов разорвать любого, даже ни в чем не повинную женщину.

– Я долго с вами церемонился! Все, хватит! Если это продолжится и дальше, твоей сестре не жить! Тебе лучше самой поехать со мной туда, куда я скажу! И не дай бог сказать мне поперек слова, я тебя уничтожу! Ты никому не достанешься, поняла?!

Сергей притащил меня в дом и швырнул на грязный матрас.

Я приподнялась, боясь встретиться с ним взглядом. Волосы сильно расстрепались, щека ныла от сильного удара. Наверняка остался след от его руки. Меня всю трясло от страха и от шока. Сергей видел мое состояние и стоял с довольной ухмылкой на лице. Он присел на корточки передо мной и внимательно вгляделся в мое испуганное лицо.

– Ну как, нравится тебе? Ты наконец-то почувствуешь то, что чувствую я на протяжении всего этого времени. Меня так же наотмашь ударили и бросили лицом в грязь. В свое время я хотел придушить эту стерву, что бросила меня ради другого хахаля. Нет, я не сделаю тебе больно. – Сергей протянул руку и коснулся моей щеки. – Ты и так получила сполна. Я всего лишь хочу вдолбить тебе в голову, что ни одно правосудие нас не разлучит. Знаешь… – он огляделся по сторонам, выпрямился и принялся расстегивать молнию на куртке, а потом уже и на брюках. – Я хочу немного расслабиться, пока никто не видит. Я уже забыл вкус твоего тела. Иди ко мне…

Сергей схватил меня за ноги и притянул к себе. Я попыталась вырваться, но он всем телом лег сверху, прижав руки к матрасу. С какой-то неадекватной страстью Сергей принялся кусать мою шею, тяжело дыша. Этот изверг был намного сильнее и крупнее, и я в безуспешной попытке извивалась в его цепких лапах, стараясь избежать страшной участи.

Одной рукой Сергей удерживал меня, а другой стаскивал штаны, обнажая бедра. Я не выдержала и разрыдалась. Мне не хотелось верить, что все это взаправду. И кричать не было смысла – дом находился на самой окраине города, вдалеке от людей. И ни одного человека поблизости, только я и этот обезумевший насильник.

Сергей просто вдавил меня в матрас, чтобы я лишний раз не дергалась. Он с силой раздвинул мои ноги и бесцеремонно вошел, причиняя невыносимую боль. Сергей задрал майку и закрыл ею мне лицо, чтобы не видеть градом текущие слезы.

Я закричала со всей одури, всхлипывая. Мне стало тяжело дышать. Слезы и сопли впитывались в ткань. Я ощущала адскую боль. Сергей двигался и наслаждался моими криками.

Ему было в кайф те мучения, что он мне приносил.

Сергей мял мои груди, кусал их, словно озверевший. И двигался, и двигался…

Я думала, это продлиться вечность. Мне по-настоящему пришлось туго. Это было невыносимо, и со временем я смирилась: в конце концов, его не хватит надолго, и мои мучения продлятся недолго.

Так и получилось.

Спустя какое-то время Сергей остановился. Он с облегчением перевел дух, кончив мне внутрь. Довольно улыбнулся, облизнул пересохшие губы и слез с меня, высвободив мое лицо.

– Тебе понравилось? Я старался.

Я лежала на матрасе с оголенными бедрами и не шевелилась. Стало так противно, так больно и обидно, что хотелось не просто плакать, а выть, словно волк на полную луну. Меня грязно унизили. Со мной такого еще не происходило. Одинокая слеза прокатилась по лицу и капнула на матрас, оставляя мокрое пятно. А потом еще одна. Я молчала и лишь медленно хлопала ресницами, пытаясь переварить случившееся.

Сергей присел рядом и осторожно погладил по бедру.

– Этого бы не случилось, если бы ты осталась со мной. Ты сама виновата. Теперь терпи. Тебе придется очень туго. Это только начало.

92

Дни и ночи постепенно сменяли друг друга. Через заколоченные окна сложно понять, полночь это или полдень – в заброшенном доме круглосуточно царил полумрак. Я чувствовала, что не выдержу, и снова происходило это, и снова мне приходилось мириться с происходящим кошмаром. Я шла с ним под руку, позволяя издеваться над собой. Сергей то уезжал, то приезжал, и все начиналось по-новой. Замкнутый круг. Едва стоило ему уехать, как тут же он возвращался и, залезая на меня, опустошал полностью, без остатка.

Насилие случалось снова и снова, снова и снова. Я уже не чувствовала боли. Я не могла даже пошевелиться, чтобы поправить порванную в ярости одежду. И лежала с обнаженными ягодицами, украшенными синяками. Они чернели с каждым днем все больше. А еще я умирала от голода. В порыве беспамятства я обращалась к богу и просила прекратить мои мучения.

Я хотела, чтобы пришла смерть и подарила мне вечный покой.

Я больше так не могу…

А этот изверг после глумлений надо мной, беззащитной, ложился рядом и обнимал, как ни в чем не бывало. В первые минуты насилия мне становилось страшно – он мог в любой момент проснуться и снова начать издеваться, мотивируя это тем, что его унизили, забрав самое дорогое. Сергей уже не чувствовал себя мужчиной, и поэтому рвал и метал, отыгрывая на мне свою злость и ярость.

И в этот день все произошло по новой: Сергей вернулся в заколоченный дом и тут же набросился на меня, избил и изнасиловал. Причем, насиловал очень долго, казалось, что мучения мои не закончатся, что сердце не выдержит, и старуха с косой наконец-то заберет мою бессмертную душу в ад, где мне уже приготовили отдельный котел вместе с бывшим мужем.

Меня всю трясло, а он… ну, просто мило и сладко посапывал, прижавшись ко мне.

Неожиданно я услышала визг колес. Какая-то машина подъехала к дому и остановилась. А потом и еще одна. Раздались крики.

– Ищите ее! Она должна быть где-то здесь!

Неужели это конец? Или это просто сон? Галлюцинации?..

Дверь в дом выломали, приложив нечеловеческую силу. В помещение ворвались люди в форме, вооружившись автоматами. Они прошли внутрь, в самую дальнюю комнату, где Сергей меня и держал.

– Вот она!.. – по глазам больно ударил свет от фонарика. – Мы нашли ее!..

– Не понял…– Сергей приоткрыл один глаз.

В комнату влетели следователь, тот самый, что опрашивал меня перед моим очередным похищением, и встревоженная Аня.

– Настя!.. – она подбежала ко мне.

– Я не понял, что за цирк, – Сергей проснулся окончательно и огляделся. – Какого х… вы все сюда приперлись? Я вас что, вызывал?

– Сергей Сергеевич, мы обнаружили, что потерпевшая пропала, и начали активные поиски. Мы сразу поняли, что это ваших рук дело.

– И что? – нагло ответил мужчина. – Это моя собственность! Что хочу, то и делаю, ясно? Ты здесь не командуй, понял? Или что, ты уже глаз положил? Не-е, эта девочка только моя, и я не позволю каким-то ментам ее трогать!

– Сергей Сергеевич, прекратите цирк. Ребята, пакуйте его.

Омоновцы схватили Сергея и потащили на выход, несмотря на его габариты.

– Ты как, в порядке? – спросила Аня, когда меня, завернув в одеяло, вынесли из заброшенного дома.

– Еле живая. Есть хочу.

– Потерпи немного. Мы скоро приедем.

– Чертов дом!.. Мы уже который раз вывозим отсюда людей. Здесь раньше маньяк орудовал, кучу трупов под нем нашли. Слава богу, что хоть девчонка живая. Видимо, энергетика такая у этого места, – заявил следователь, сидя за рулем.

– Вы верите во всю эту чушь?

Он бросил на меня взгляд.

– Работа у меня такая.

93

Меня привезли в больницу. Врачи тут же занялись моим лечением.

– Надеюсь, моя психика не сильно пострадала. У меня серьезное заболевание. Удивительно, как я окончательно не двинулась, пока находилась там.

– Все хорошо. На этот раз мы его посадим, и надолго, – заверил меня следователь, Сергей Николаевич. – Можете не переживать, не отобьется. У нас есть железные доказательства. Он дважды совершил одну и ту же ошибку. Мы взяли всех, кто в этом участвовал. Правда, кемеровская психушка требует более детального расследования, там такой ящик Пандоры, жуть просто.

– Представляешь, там больных били и голодом морили. Тебе повезло, тебя держали под особым присмотром. Этот урод постарался, – добавила Аня, сидя рядом и держа меня за руку.

– А с мамой что?

Она пристально на меня взглянула.

– Плакала, когда узнала, что попадет в тюрьму. Сказала, что хотела как лучше. У нее неизлечимое заболевание, и таким способом она решила эту проблему. “Пусть лучше она будет с ним, чем одна”.

– А деньги?

– Она отдала их твоему отцу. Он нашел тебя спустя столько лет… и потребовал часть квартиры. Он уверял, что мама долго не проживет, и у его дочери останется приличное наследство. Твой папаша хотел оформить опеку над тобой, а после смерти матери сдать тебя в интернат, когда все получит. Так что, деньги пошли на благое дело. Хотя там тоже не все гладко, его до сих пор ищут. Предполагается, что это исходит от его жены, она его на это надоумила.

– Понятно. А как вы меня нашли?

– Я приехала к тебе рано утром. Тебя не было, а Рома лежал в кроватке и плакал. Все поначалу думали, что ты сбежала, бросив ребенка, но я сразу сказала, что дело нечисто. Так и получилось. Мы сразу начали тебя искать. Я почему-то так и думала, что он тебя снова куда-то увезет или сделает еще какую-нибудь пакость. Как видишь, я не ошиблась.

94

Но сюрпризы на этом не закончились.

Через пару дней в палате появилась Галина Сергеевна с цветами.

– Здравствуй, Настя.

Я подняла голову и с ужасом посмотрела на женщину. У нее был усталый и изможденный вид.

– Зачем вы пришли?

– Я поговорить с тобой хочу. Я понимаю, мой сын натворил делов, но ты бы не могла прекратить все это?

– В смысле?..

– Ну, например, забрать заявление. Сказать, что ничего не было, что ты сама была согласна быть с ним. Я постараюсь сделать все, чтобы Сережа больше к тебе не приближался.

– Вы в своем уме? Он меня держал в том проклятущем доме, насиловал несколько дней, а я должна его простить? Я, может быть, и прощу ему тот момент, когда он подкупил мою мать и избил моего парня, но насилие… нет уж, извините. Вы сами воспитали такого сына. Вот и получайте по заслугам. Тем более, вы тоже во всем этом участвовали. И все прекрасно знали!..

– Мой сын любит тебя!..

– Да не любит он меня!.. Он любит только себя, и больше никого. И делал он это из-за эгоизма. Что его, бедного-несчастного, бросили злые женщины, а то, что он как мужик трепло и сволочь, ему было глубоко плевать. Вы воспитали чудовище, мамочка. Вам с этим жить.

– Если хочешь знать, его отец сделал со мной то же самое!..

– Он умер, а Сергей нет. Не надо сравнивать несравнимое.

– Ты желаешь моему сыну смерти?..

Я пристально на нее взглянула.

– Желаю. Пусть он сдохнет в тюрьме. Он это заслужил.

95

Прошел месяц.

– Привет! – в палате появился Сергей – тот, что работал следователем. – Как твои дела? Когда выписываться собираешься?

Я пожала плечами.

– Не знаю. Говорят, вроде на днях отпустят. Но ты же знаешь, врачи у нас очень переменчивые.

– Я в курсе. А ты… все еще его любишь?

Я в упор на него посмотрела.

– Я его вообще не любила. Мне пришлось с ним жить. Я же не знала, что все так серьезно. А почему ты об этом спрашиваешь?

Сергей замялся.

– Да-а… просто… мне ребята из СИЗО каждый день передают это. – Он достал из кармана куртки небольшую стопку писем. – Он просит поговорить с тобой и переубедить тебя, что он ни в чем не виноват. И просит о встрече. Ты к нему пойдешь?

– Пфф, нет. Я не хочу его видеть. Знаешь, все это время я жила в каком-то самообмане. Думала, прикольно, когда человек так в тебя влюблен, что готов на многое. Нет, не любовь это. Если хочешь знать, это чувство… это маниакальность, Сереж. Он самый настоящий маньяк. Если бы в его жизни сложилось все иначе, он был бы копией Чикатило. Хотя, ему ничего не мешало это делать. Деньги есть, чтобы откупиться. Связи. И милая мордашка, чтобы одурачить. Вот так иногда бывает… к сожалению.

96

Все это время, что мне пришлось провести в больничной палате под присмотром врачей, происходили новые, более серьезные, события. Нет, на этот раз ничего плохого не случалось, к счастью. Когда Сергей выкрал меня во второй раз, оперативники начали вести более тщательную подготовку: в день моего исчезновения они выехали в Кемерово и задержали его мамашу, которую после отпустили под подписку о невыезде. Поэтому она смогла в тот день прийти ко мне в больницу.

Врачи признались не сразу. Людмилу Афанасьевну искали долго – она уехала сначала в Москву, обосновавшись в доме невестки, а потом пыталась выехать из страны, и ее поймали на таможне, при проверке документов.

Инна Маратовна призналась сразу. Она лишилась работы. Но посадить ее не посадили, однако от безысходности и понимания, что жизнь испорчена навсегда, не выдержала и запила. Так и спилась, не дожив до суда – попала в драку, где ее убили ее же молодые собутыльники.

Суд, кстати, состоялся через полгода после моей выписки.

Татьяна, близкая подруга Сергея, отделалась штрафом. Поговаривали, что ее жених, тот самый Антон, что был на нашей с Сергеем свадьбе, помог ей выпутаться из этой истории. Но работать в строительной компании она больше не сможет – уволилась.

Галину Сергеевну осудили условно за соучастие, как и медсестру, Анастасию Михайловну. Она, кстати, продолжает работать в психбольнице.

Сорокина Вероника Альбертовна, главврач больницы, под следствием по подозрению в мошенничестве. Она действительно проводила аферы с квартирами одиноких психически больных людей.

Ринат, к счастью, сильно не пострадал. Он был в качестве потерпевшего. На суд он пришел вместе со своей мамой, которая впоследствии подтвердила все его слова.

Больше мы с ним не виделись.

Мама…

Ей тоже досталось. Она попала в СИЗО, несмотря на состояние здоровья. Во время суда мать ни разу не обмолвилась со мной словом – просто сидела, смотрела в одну точку, внимательно выслушивая прокурора.

– Я всего лишь хотела помочь. Я не хотела, чтобы Настя осталась одна. Это все, что я хочу сказать.

Она умерла.

Да, умерла. В СИЗО. Не дожила до вынесения приговора.

Я очень долго переживала, но, увы, прошлого не изменишь. Мы с сестрой похоронили ее и больше не вспоминали тех дней, когда моя собственная мать отдала меня на погибель, в руки настоящего маньяка.

Сергей, кстати, ответил по-полной. Ему дали пятнадцать лет строгого режима. Его, к сожалению, признали вменяемым. Во время суда мужчина в упор смотрел в мою сторону, и по его глазам было видно, что он о чем-то думает. Но высказать свои мысли Сергей не решился.

Когда его взяли под белы рученьки и пытались вывести из зала суда; когда судья зачитал приговор и удалился; когда люди, уставшие от долгих разбирательств, встали со своих мест, он крикнул мне на прощание:

– Мы с тобой еще увидимся, я тебе обещаю!

А я вышла замуж. Снова. За Сергея Николаевича. Он оказался действительно хорошим и достойным мужчиной. Сергей Н., как я его называю, чтобы ненароком не спутать со своим бывшим, который еще долго не выходил из моей головы, принял и моего сына, Рому. Мы сменили ему фамилию. И после не рассказывали, кто его отец и как он появился на свет. Не хочу, чтобы Роман получил психическую травму и не стал таким же, как его мать… или отец.

На днях я получила письмо.

Сергей…

Он все еще надеется, что я вернусь к нему.

“Я приветствую тебя, моя дорогая и горячо любимая супруга. Пусть и суд нас развел по разные стороны, я все же верю, что наш брак заключен на небесах. Я знаю, что ты теперь с другим. Ну, ничего. Это поправимо. Как там наш сын? Все ли у него хорошо? Я очень соскучился по вам, хочу увидеть и горячо обнять. Я люблю тебя, малышка, даже несмотря на то, что ты с другим. Несмотря на то, что ты бросила меня гнить в тюрьме. Когда я освобожусь, мне уже будет под шестьдесят, глубокий старик. Знаешь, о чем я мечтаю? Перечеркнуть все, что было, и начать с самого начала. Я все еще помню, как мы встретились. Как мы проводили наши совместные дни. Какой ты была горячей и страстной в постели. Я пишу это и осознаю, что хочу тебя. Перед сном я представляю, как трахаю тебя: сначала медленно, а потом все сильнее, страстнее, осушаю тебя без остатка. У меня встает, и я начинаю передергивать, представляя твой обнаженный образ.

Я скоро освобожусь. Это произойдет быстрее, чем ты думаешь. Когда я выйду, я приду к тебе с распростертыми объятиями. Я найду тебя, где бы ты ни была. Я принесу тебе твои любимые цветы и положу к твоим ногам. Я раздену тебя догола, уложу на постель и буду трахать тебя до последней капли. А потом умру, довольный и счастливый. И ты тоже умрешь. Я заберу тебя с собой. И сына тоже. И там, на небесах, в царствие Божием, я буду самым счастливым, самым бессмертным, человеком. И в следующем своем воплощении я приду к тебе, и снова заберу тебя к себе.

И так будет каждый раз, пока человечество не падет окончательно.

Люблю тебя. Твой Сергей”.